| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 24 Май 2013, 11:49 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7166
Статус: Offline | К 73-летию со дня рождения
ИОСИФ АЛЕКСАНДРОВИЧ БРОДСКИЙ
(24.05. 1940 - 28.01. 1996)
Выдающийся советский и американский русский поэт, драматург, переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1987 г, поэт-лауреат США в 199-1992 гг.
Родился на Выборгской стороне в семье военного фотокорреспондента. Имя получил в честь Сталина. Отец служил на флоте, затем работал фотографом и журналистом в нескольких ленинградских газетах, мать была бухгалтером. Раннее детство Иосифа пришлось на годы войны, блокады, затем - послевоенной бедности и тесноты. В 1942 г. после блокадной зимы они с матерью уехали в эвакуацию в Череповец. В 1955 году, закончив 7 классов и начав 8-й, Иосиф бросил школу и поступил учеником фрезеровщика на завод «Арсенал». Это решение было связано как с проблемами в школе, так и с желанием финансово поддержать семью. Безуспешно пытался поступить в школу подводников. В 16 лет загорелся идеей стать врачом, месяц работал пом. прозектора в морге при обл. больнице, анатомировал трупы, но в конце концов отказался от мед. карьеры. Кроме того, в течение 5-ти лет после ухода из школы работал истопником в котельной, матросом на маяке, рабочим в 5-ти геологических экспедициях. В то же время очень много, но хаотично читал - поэзию, философскую и религиозную литературу, начал изучать англ. и польский языки, переводить польских поэтов. Начал писать стихи 1956-1957 гг. Одним из решающих толчков стало знакомство с поэзией Б.Слуцкого. Несмотря на то что Бродский не писал прямых полит. стихов против советской власти, независимость формы и содержания их плюс независимость личного поведения приводили в раздражение идеологических надзирателей.
В 1958 г. Иосиф с друзьями рассматривал возможность бегства из СССР путем угона самолета, но затем отказался от этой идеи. Этот дерзкий замысел у будущего нобелевского лауреата и 2-х его товарищей родился в стенах редакции «Смены». В 1959 г. он знакомится с Е.Рейном, А.Найманом, В.Уфляндом, Б.Окуджавой. 14 февраля 1960 г. состоялось первое крупное публичное выступление Бродского на «турнире поэтов» в ленинградском ДК им. Горького с участием А.Кушнера, Г.Горбовского, В.Сосноры. Чтение стихотворения «Еврейское кладбище» вызвало скандал.
Еврейское кладбище около Ленинграда.
Кривой забор из гнилой фанеры.
За кривым забором лежат рядом
юристы, торговцы, музыканты, революционеры.
Для себя пели.
Для себя копили.
Для других умирали.
Но сначала платили налоги,
уважали пристава,
и в этом мире, безвыходно материальном,
толковали Талмуд,
оставаясь идеалистами.
Может, видели больше.
А, возможно, верили слепо.
Но учили детей, чтобы были терпимы
и стали упорны.
И не сеяли хлеба.
Никогда не сеяли хлеба.
Просто сами ложились
в холодную землю, как зерна.
И навек засыпали.
А потом - их землей засыпали,
зажигали свечи,
и в день Поминовения
голодные старики высокими голосами,
задыхаясь от голода, кричали об успокоении.
И они обретали его.
В виде распада материи.
Ничего не помня.
Ничего не забывая.
За кривым забором из гнилой фанеры,
в четырех километрах от кольца трамвая.
1958
В августе 1961 г. в Комарово Е.Рейн познакомил Бродского с А.Ахматовой. Вместе с Найманом и Рейном, Бродский входил в ее последнее окружение называемое «ахматовскими сиротами». В 1962 г. во время поездки в Псков Бродский знакомится с Н. Я. Мандельштам, а в 1963 г. у Ахматовой - с Лидией Чуковской.
В 1962 г. он встретил молодую художницу М.Басманову. Первые стихи с посвящением «М. Б.» - «Я обнял эти плечи и взглянул...», «Ни тоски, ни любви, ни печали...», «Загадка ангелу» датируются тем же годом. Они окончательно расстались в 1968 г. после рождения общего сына Андрея. 29 ноября 1963 г. в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень», подписанная Лернером, Медведевым и Иониным. В статье Бродский клеймился за «паразитический образ жизни». Из его стихотворных цитат, приписываемых авторами, 2 взяты из стихов Бобышева, а 3-я, из поэмы Бродского «Шествие», представляла собой окончания 6-ти строк, от которых отрезаны первые половинки. Еще одно стихотворение было исковеркано авторами фельетона следующим образом: первая строчка «Люби проездом родину друзей» и последняя «Жалей проездом родину чужую» были объединены в одну, «люблю я родину чужую». Было очевидно, что статья является сигналом к преследованиям и, возможно, аресту поэта. Тем не менее, по словам Бродского, больше, чем клевета, последующий арест, суд и приговор, его мысли занимал в то время разрыв с М.Басмановой. 8 января 1964 г. «Вечерний Ленинград» опубликовал подборку писем читателей с требованиями наказать «тунеядца Бродского». 13 февраля поэта арестовали по обвинению в тунеядстве.
Два заседания суда над ним были законспектированы Фридой Вигдоровой и составили содержание распространявшейся в самиздате «Белой книги». Все свидетели обвинения начинали свои показания со слов: «Я с Бродским лично не знаком...», перекликаясь с образцовой формулировкой травли Пастернака: «Я роман Пастернака не читал, но осуждаю!..».
Суд над поэтом стал одним из факторов, приведших к возникновению правозащитного движения в СССР и к усилению внимания за рубежом к ситуации с правами человека в СССР. Стенограмма Фриды Вигдоровой была опубликована в нескольких влиятельных зарубежных СМИ: «New Leader», «Encounter», «Figaro Litteraire». В конце 1964 г. письма в защиту Бродского были отправлены Д.Д Шостаковичем, С.Я. Маршаком, К.И. Чуковским, К.Г. Паустовским, А.Т. Твардовским, ЮП. Германом.
13 марта на 2-м заседании суда Бродский был приговорен к максимально возможному по указу о «тунеядстве» наказанию - 5-ти годам ссылки с обязательным привлечением к труду по Указу «Об ответственности за тунеядство». Он был сослан в Коношский район Архангельской обл. и поселился в деревне Норенская. В ссылке поэт продолжает писать: «Шум ливня...», «Песня», «Зимняя почта», «Одной поэтессе» написаны в эти годы. Изучает англ. поэзию. Несколько стихотворений Бродского было опубликовано в коношской районной газете «Призыв». Через 1,5 года наказание было отменено под давлением мировой общественности (в частности, после обращения к советскому правительству Жана-Поля Сартра и ряда других зарубежных писателей). В сентябре 1965 г. Бродский по рекомендации Чуковского и Б.Вахтина был принят в профгруппу писателей при Ленинградском отделении СП СССР, что позволило в дальнейшем избежать обвинения в тунеядстве. Поэт начинает работать как профессиональный переводчик по договору с рядом издательств.
В 1965 г. большая подборка его стихов и стенограмма суда были опубликованы в альманахе «Воздушные пути-IV» (Нью-Йорк). В своих интервью Бродский противился навязываемому ему - особенно американской интеллигенцией - образу борца с Советской властью. Он делал утверждения вроде: «Мне повезло во всех отношениях. Другим людям доставалось гораздо больше, приходилось гораздо тяжелее, чем мне».
12 мая 1972 г Бродского вызвали в ОВИР ленинградской милиции и поставили перед выбором: эмиграция или тюрьмы и психбольницы. 4 июня поэт был вынужден покинуть родину. Он уезжает в США, где получает признание и нормальные условия для лит. работы, начинает работать в должности приглашенного профессора на кафедре славистики Мичиганского университета в г. Энн-Арбор: преподает историю русской литературы, русской поэзии XX в., теорию стиха. В 1981 г. переезжает в Нью-Йорк. Не окончивший даже школы, работает в общей сложности в 6-и американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском.
На Западе, вышло 8 стихотворных книг Бродского на русском языке, он получает широкое признание в научных и лит. кругах США и Великобритании, удостоен Ордена Почетного легиона во Франции. Занимался лит. переводами на русский (в частности, перевел пьесу Тома Стоппарда «Розенкранц и Гильденстерн мертвы») и на англ. - стихи Набокова. В 1986 г. написанный им по-английски сборник эссе «Less Than One» («Меньше чем единица») был признан лучшей литературно-критической книгой года в США. В 1987 г. становися лауреатом Нобелевской премии по литературе, которая была присуждена ему за «всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии». Часть премии Иосиф Александрович выделил на создание ресторана «Русский самовар», ставшего одним из центров русской культуры в Нью-Йорке. Сам он до конца жизни оставался одним из знаменитых его постоянных посетителей. Бродский являлся также лауреатом стипендии Макартура, Национальной книжной премии и был избран Библиотекой Конгресса поэтом-лауреатом США.
С началом перестройки в СССР стали публиковаться стихи Бродского, литературоведческие и журналистские статьи о поэте. В 1990-х годах начали выходить книги. В 1995 г. Бродскому было присвоено звание Почетного гражданина Санкт-Петербурга. Последовали приглашения вернуться на родину. Поэт откладывал приезд: его смущала публичность такого события, чествования, внимание прессы, которыми бы сопровождался его визит. Одним из последних аргументов было: «Лучшая часть меня уже там - мои стихи». Мотив возвращения и невозвращения присутствует в его стихах 1990-х годов, в частности, в стихотворениях «Письмо в оазис» (1991), «Итака» (1993), «Мы жили в городе цвета окаменевшей водки...» (1994), причем в последних 2-х - так, как будто возвращение действительно случилось. В 1990 г. Иосиф Александрович женился на русско-итальянской переводчице М.Соццани. С их общей дочерью он говорил по-английски. Умер он от инфаркта в Нью-Йорке.
Похоронен в одном из любимейших городов - Венеции - на кладбище острова Сан-Микеле.
Теперь я уезжаю из Москвы.
Ну, Бог с тобой, нескромное мученье.
Так вот они как выглядят, увы,
любимые столетия мишени.
Ну что ж, стреляй по перемене мест,
и салютуй реальностям небурным,
хотя бы это просто переезд
от сумрака Москвы до Петербурга.
Стреляй по жизни, равная судьба,
о, даже приблизительно не целься.
Вся жизнь моя - неловкая стрельба
по образам политики и секса.
Все кажется, что снова возвратим
бесплодность этих выстрелов бесплатных,
как некий приз тебе, Москва, о, тир -
все мельницы, танцоры, дипломаты.
Теперь я уезжаю из Москвы,
с пустым кафе расплачиваюсь щедро.
Так вот оно, подумаете вы,
бесславие в одеже разобщенья.
А впрочем, не подумаете, нет.
Зачем кружил вам облик мой случайный?
Но одиноких странствований свет
тем легче, чем их логика печальней.
Живи, живи, и делайся другим,
и, слабые дома сооружая,
живи, по временам переезжая,
и скупо дорожи недорогим.
На стихи И.Бродского писали песни Е.Клячкин, А.Васильев, С.Сурганова, Д.Арбенина, П.Мамонов
http://www.sinusfinnicus.ru/art.php?n=1&id=27819
|
| |
| |
| zak228 | Дата: Среда, 27 Май 2015, 12:46 | Сообщение # 2 |
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline | Мои мечты и чувства в сотый раз
идут к тебе дорогой пилигримов.
В. Шекспир
Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними ноют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звезды встают над ними,
и хрипло кричат им птицы:
что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
... И, значит, остались только
иллюзия и дорога.
И быть над землей закатам,
и быть над землей рассветам.
Удобрить ее солдатам.
Одобрить ее поэтам.
Мне очень нравится это стихотворение , впрочем как и все его творчество. На мой взгляд - это мужество идти по жизни с открытым сердцем,и кстати вчера в Питере в его квартире открылся музей и еще в июне будет чудесный спектакль "Иосиф Бродский. Пилигрим".
|
| |
| |
| Марина_Левшина | Дата: Четверг, 28 Май 2015, 19:54 | Сообщение # 3 |
Группа: Пользователи
Сообщений: 19
Статус: Offline | Чем больше знакомишься с творчеством, личностью и судьбой И.Бродского и других "недобровольных" эмигрантов, тем сильнее охватывает горькое недоумение: ну почему страна наша так настойчиво "выдавливала" из себя гениев?
О многом заставляет задуматься такое продолжение традиционной для русской литературы темы поэтического памятника:
Я памятник воздвиг себе иной!
К постыдному столетию - спиной.
К любви своей потерянной - лицом.
И грудь - велосипедным колесом.
А ягодицы - к морю полуправд.
Какой ни окружай меня ландшафт,
чего бы ни пришлось мне извинять,-
я облик свой не стану изменять.
Мне высота и поза та мила.
Меня туда усталость вознесла.
Ты, Муза, не вини меня за то.
Рассудок мой теперь, как решето,
а не богами налитый сосуд.
Пускай меня низвергнут и снесут,
пускай в самоуправстве обвинят,
пускай меня разрушат, расчленят,-
в стране большой, на радость детворе
из гипсового бюста во дворе
сквозь белые незрячие глаза
струей воды ударю в небеса.
Иосиф Бродский
Сообщение отредактировал Марина_Левшина - Четверг, 28 Май 2015, 19:55 |
| |
| |
| Ольга_М | Дата: Пятница, 12 Июн 2015, 02:45 | Сообщение # 4 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 57
Статус: Offline | К сожалению, сложившиеся обстоятельства не позволили мне побывать на сегодняшнем спектакле «Иосиф Бродский. Пилигрим». Сходила коллега – ей очень понравилось. Спасибо Наталье. Ну а я, поскольку сегодня мы вспоминаем Б.Окуджаву, приведу обмен посвящениями между этими удивительными людьми, поэтами, высоко ценившими друг друга.
Иосиф Бродский - Булату Окуджаве
Ах, свобода, ах, свобода.
Ты - пятое время года.
Ты - листик на ветке ели.
Ты - восьмой день недели.
Ах, свобода, ах, свобода.
У меня одна забота:
почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?
Даже если, как считал ученый,
ее делают из буквы черной,
не хватает нам бумаги белой.
Нет свободы, как ее ни делай.
Почему летает в небе птичка?
У нее, наверно, есть привычка.
Почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?
Даже если, как считал философ,
ее делают из нас, отбросов,
не хватает равенства и братства,
чтобы в камере одной собраться.
Почему не тонет в море рыбка?
Может быть, произошла ошибка?
Отчего, что птичке с рыбкой можно,
для простого человека сложно?
Ах, свобода, ах, свобода.
На тебя не наступает мода.
В чем гуляли мы и в чем сидели,
мы бы сняли и тебя надели.
Почему у дождевой у тучки
есть куда податься от могучей кучки?
Почему на свете нет завода,
где бы делалась свобода?
Ах, свобода, ах, свобода.
У тебя своя погода.
У тебя - капризный климат.
Ты наступишь, но тебя не примут.
Булат Окуджава - Иосифу Бродскому
На странную музыку сумрак горазд,
как будто природа пристанище ищет:
то голое дерево голос подаст,
то почва вздохнет, а то вечер просвищет.
Все злей эти звуки, чем ближе к зиме
и чем откровеннее горечь и полночь.
Там дальние кто-то страдают во тьме
за дверью глухой, призывая на помощь.
Там чьей-то слезой затуманенный взор,
которого ветви уже не упрячут...
И дверь распахну я и брошусь во двор:
а это в дому моем стонут и плачут.
|
| |
| |
