| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 26 Мар 2017, 20:05 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА ЮСУПОВА
(02.09. 1861 - 24.11. 1939)
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
Н.Заболоцкий
«Матушка была восхитительна. Высока, тонка, изящна, смугла и черноволоса, с блестящими, как звезды, глазами. Умна, образованна, артистична, добра. Чарам ее никто не мог противиться. Но дарованьями своими она не чванилась, а была сама простота и скромность. Чем больше дано вам, – повторяла она мне и брату, – тем более вы должны другим. Будьте скромны. Если в чем выше других, упаси вас Бог показать им это». (Ф.Юсупов "Мемуары")
Зинаида Николаевна родилась в семье князя Н.Б. Юсупова, последнего представителя древнейшего рода, по матери - внучка графа А. И. Рибопьера, человека, по словам Зинаиды, у которого при "французской наружности сильно билось чисто русское сердце, чутко относившееся ко всему родному; с этих уст, потоком струилась живая русская речь, искрившаяся всею красою родных пословиц и поговорок. С графом А. И. Рибопьером связаны лучшия воспоминания моего детства".
Г.Новиков. Портрет князя Н.Б. Юсупова
Отец Зинаиды - владелец заводов, мануфактур, рудников, доходных домов, усадеб, поместий, был неслыханно богат. В 17-ти губерниях стояли дома, предприятия, принадлежащие этому роду: бумажные и винокурные фабрики – лишь малая толика из них. Картинная галерея Юсуповых по своему подбору соперничала с Эрмитажем, а драгоценности Зинаиды Николаевны включали сокровища, ранее принадлежавшие чуть ли ни всем королевским дворам Европы. Так, великолепная жемчужина «Пелегрина», с которой княгиня никогда не расставалась и изображена на всех портретах, принадлежала когда-то Филиппу II и считалась главным украшением испанской Короны. Вел. князь Г.К. Романов вспоминал о посещении Юсуповых в их крымском имении: «Мы как-то обедали у Юсуповых. Они жили по-царски. За стулом княгини стоял расшитый золотом татарин и менял ей блюда. Мне помнится, что стол был очень красиво накрыт…»
В.Садовников. Званый вечер в доме Юсуповых. 1852–1854 гг.
Но вся эта роскошь не мешала гофмейстеру царского двора прослыть щедрым, великодушным человеком. И судя по воспоминаниям современников благие дела были действительно важной частью его жизни. Музыкант, историк, довольно скромный коллекционер, вице-директор Петербургской публичной библиотеки, он был женат на герцогине Татьяне Александровне де Рибопьер, умной, доброй и очень красивой женщине.
Зинаида Николаевна знала несколько языков, разбиралась в философии, литературе, искусстве, и поскольку в доме отца всегда гостили интереснейшие люди - музыканты, писатели, художники, - она легко общалась с ними и слыла знатоком во многих вопросах. Разбиралась княжна и в полит. моментах, а порой была и их свидетелем. Так, в 1875 г. на одном из пиров в доме Юсуповых состоялся исторический разговор между Александром III и французским генералом Ле Фло, который прибыл в Россию искать помощи в неприятной ситуации с Бисмарком, пожелавшим покончить с Францией. Князю Юсупову было поручено устроить прием. После дом. спектакля царь остановился у окна в фойе, и Ле Фло подошел к нему для разговора. В этот момент Николай Борисович подозвал свою дочь и сказал: «Смотри и помни: на твоих глазах решается судьба Франции».
В 18 лет княжна уже занималась активной благотворительностью: она стала попечительницей приюта солдатских вдов. А чуть позже под ее покровительство попали десятки приютов, больниц, гимназий Петербурга. В 1883 г. Зинаида помогала семьям черногорцев, пострадавшим в борьбе с турками. В 1878 г. с ней чуть не случилось несчастье. Во время одной из конных прогулок девушка поранила ногу. Поначалу ранка показалась незначительной, но уже скоро поднялась высокая температура. Княгиню считали безнадежной, а знаменитый профессор Боткин, лично ее лечивший, только беспомощно разводил руками, 40-градусную температуру невозможно было сбить, отказывала печень, а по всему телу уже появились темные пятна… В одну из тяжелых бессонных ночей Зинаида неожиданно вспомнила об о. Иоанне Кронштадтском – слава о нем уже тогда гремела по всей России. Ей очень захотелось увидеть его перед смертью, - не из-за надежды на чудо исцеления, а просто ради возможности поговорить с этим замечательным человеком. Семья Юсуповых давно хотела познакомиться с ним, но все как-то откладывалось, не получалось…
В Кронштадт послали старого надежного слугу, и о. Иоанн, узнав, в каком состоянии находится больная, отложил все дела и сразу приехал. То, как он молился, Зинаида Николаевна запомнила на всю жизнь. Боткин, с которым о. Иоанн, уходя, столкнулся в дверях, обратился к нему: «Помогите нам!» - что очень удивило окружающих, - профессор был известен своим скептицизмом и свободомыслием. Через несколько дней о. Иоанн причастил княгиню, и она впервые за долгое время спокойно уснула. Температура спала, и, проснувшись, Зинаида Николаевна почувствовала себя совершенно здоровой. У постели на коленях стоял отец, а рядом молча плакал профессор Боткин. Великий старец огненной молитвой и великой любовью к Богу помог княгине победить болезнь. Уже через неделю княгиня встала.
После болезни старшей дочери Николай Борисович стал особенно настойчив в вопросе ее замужества. Много хворавший князь боялся, что не увидит внуков. «Древней императрице» стукнуло 20, от кавалеров не было отбоя, и все получали отказ. И вскоре не желавшая огорчать отца княжна согласилась познакомиться с очередным претендентом на ее руку - родственником императора, болгарским князем Баттенбергом. И любовь к Юсуповой пришла сама, как в хорошем любовном романе. Претендента на Болгарский трон сопровождал скромный офицер Феликс Эльстон, в обязанности которого входило представить принца будущей невесте и откланяться. Этот гвардейский поручик был внуком прусского короля Фридриха Вильгельма IV, а его отец, Феликс Эльстон I, женился в свое время на последней представительнице рода Сумароковых - графине Елене Сергеевне и получил государево позволение принять фамилию и титул супруги. Несмотря на титул и звучную фамилию, он был ниже Зинаиды по положению и тем более достатку, но это не имело для девушки никакого значения. Она отказала будущему монарху и приняла предложение Феликса, которое сделал ей на следующий день после знакомства. Это была любовь с первого взгляда, а для Зинаиды Николаевны, что отмечали все, первая и единственная.
На следующий день Зинаида объявила отцу о своем выборе. Старый князь был удивлен и недоволен, но спорить с дочерью не стал. У нее всегда было много поклонников, но она никогда не давала им повода и была предана мужу всю свою жизнь. Чтобы род князей Юсуповых не пресекся, Император личным указом разрешил графу взять также титул и фамилию жены. Их потомки должны были называться князьями Юсуповыми графами Сумароковыми-Эльстон. Весной 1882 г. Ф.Эльстон и З.Юсупова обвенчались. Через год у молодых родился первенец - Николай, названный так в честь деда. В 1887 г. появился на свет сын Феликс.
Князь и княгиня с первенцем Николаем
Княгиня, как и ее отец, была известной благотворительницей и меценаткой. Только в Петербурге она выплачивала огромные деньги нескольким десяткам приютов, больниц, гимназий. Еще в 1900 г. они с мужем составили очень красноречивое завещание за себя и за своих несовершеннолетних сыновей, в котором говорилось : «В случае внезапного прекращения рода нашего все наше движимое и недвижимое имущество, состоящее в коллекциях предметов изящных искусств, редкостей и драгоценностей, собранных нашими предками и нами… завещаем в собственность государства в видах сохранения сих коллекций в пределах Империи для удовлетворения эстетических и научных потребностей Отечества…»
Во время русско-японской войны княгиня содержала на свои средства сан. поезд, являясь его шефом и лазареты, а в принадлежавших ей дворцах и имениях организовала санатории и больницы для раненых. Создавала столовые для голодающих, патронировала Елизаветинский приют, женскую гимназию в Ялте, строила школы и церкви. Подала идею и пожертвовала 50 тыс. на создание в московском Музее изящных искусств Греко-римского зала, который когда-то носил ее имя, а теперь просто стал безымянной частью картинной галереи, пополнила его коллекцию предметами искусств из собственной коллекции. О милосердии княгини ходили легенды. Сохранились свидетельства тех, кто лечился в ее госпиталях. Военный инженер В.М. Догадин, прибывший в санаторий Зинаиды Николаевны в имение в Кореизе, записал, что офицеров здесь приглашали к обедам и вечернему чаю, что гости сидели за красивым столом и вели непринужденные беседы, что княгиня знала о состоянии всех тяжелобольных и была очень сердечна…
За свою патриотическую деятельность Зинаида Николаевна была награждена дипломами и благодарственными письмами многих обществ и учреждений. Среди них "Общество ревнителей русского исторического просвещения в память императора Александра III", Российское общество Красного Креста, Елизаветинское благотворительное общество. При дворе княгиню очень любили и называли «Сиянием». И дело было, конечно, не в ослепительно сверкающих фамильных бриллиантах, которые она надевала на балы. С собой Зинаида Николаевна везде вносила жизнерадостность и умиротворение. Легко и естественно она могла разговаривать и с крестьянами в любимом Архангельском, и с Царем. Княгиня была умна и очень талантлива; на великосветском балу-маскараде могла сплясать русскую ко всеобщему восторгу, на любительском спектакле (ставили, к примеру, «Романтиков» Ростана) могла сыграть, как настоящая актриса.
На костюмированном балу 1903 г.
"Матушка от природы имела способности к танцу и драме и танцевала и играла не хуже актрис. Во дворце на балу, где гости одеты были в боярское платье XVII в., государь просил ее сплясать русскую. Она пошла, заранее не готовясь, но плясала так прекрасно, что музыканты без труда подыграли ей. Ее вызывали пять раз. Знаменитый театральный режиссер Станиславский, увидав ее на благотворительном вечере в «Романтиках» Ростана, звал ее к себе в труппу, уверяя, что подлинное ее место – сцена. Всюду, куда матушка входила, она несла с собой свет. Глаза ее сияли добротой и кротостью. Одевалась она изящно и строго. Не любила драгоценностей, хотя обладала лучшими в мире, и носила их только в особых случаях" - вспоминал о ней сын Феликс. В свете о редкой красоте княгини Юсуповой ходили легенды.
«Княгиня была необычайно красива, тою красотой, какая есть символ эпохи», - вспоминала о ней после визита в Россию тетка испанского короля.
К.Маковский. Портрет Зинаиды Юсуповой в русском костюме. 1895.
Многие художники писали портреты Зинаиды Николаевны, и даже придворному художнику Маковскому, любившему (и умевшему) приукрашивать своих заказчиков, ничего не понадобилось исправлять в портрете княгини. Но у красоты княгини всегда был оттенок грусти. Возродившая традиционные встречи художников и музыкантов в Архангельском, построенном ее дедом, она пригласила В.Серова написать портреты членов ее семьи. Художник, отказавшийся после событий 9 января писать портрет царя, к княгине приехал и некоторое время жил в Архангельском. Он был неподдельно удивлен широтой и чистотой души этой необыкновенной женщины. По окончании работы над ее портретом он также был рад, что ему удалось передать тот свет, который она излучала, и ту внутреннюю загадку, которая крылась в ней.
Однажды в разговоре с Юсуповой Серов заметил: «Если бы все богатые люди, княгиня, были похожи на вас, то не осталось бы места несправедливости». На что Зинаида Николаевна ответила: «Несправедливости не искоренить, и тем более деньгами, Валентин Александрович».
Княгиня Юсупова родила 4-х детей, но двое из них умерли в младенчестве. Выжили два сына – Николай и Феликс. В воспоминаниях Феликса нетрудно заметить, что всю свою жизнь он ревновал мать к старшему брату. Тот, хотя и был внешне больше похож на отца, нежели на мать, своим внутренним миром был схож с ней необычайно. Увлекался театром, музицировал, писал картины. Его рассказы печатались под псевдонимом Роков, и даже скупой на похвалу Л.Н. Толстой отметил однажды несомненную одаренность автора. Окончив Петербургский университет, он получил диплом юриста.
С сыновьями на охоте
В семье заговорили о предстоящей женитьбе, но Николай неожиданно влюбился в Марию Гейден, которая уже была помолвлена с графом Арвидом Мантейфелем, и вскоре эта свадьба состоялась. Молодые уехали в путешествие по Европе, Николай последовал за ними, дуэли было не избежать. И она случилась 22 июня 1908 г. в имении князя Белосельского на Крестовском острове Санкт-Петербурга, граф Мантейфель не промахнулся. Н.Юсупову через полгода должно было исполниться 26 лет.
«Раздирающие крики раздавались из комнаты отца. Я вошел и увидел его, очень бледного, перед носилками, где было распростерто тело Николая. Мать, стоявшая перед ним на коленях, казалась лишившейся рассудка. Мы с большим трудом оторвали ее от тела сына и уложили в постель. Немного успокоившись, она позвала меня, но, увидев, приняла за брата. Это была невыносимая сцена. Затем мать впала в прострацию, а когда пришла в себя, то не отпускала меня ни на секунду». - спустя годы, вспоминал Ф.Юсупов. Потрясенные родители, похоронив старшего сына, строят в Архангельском храм-усыпальницу где должны были находить последний приют князья Юсуповы. Храм возводил известный московский зодчий Р.И. Клейн вплоть до 1916 г.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 26 Мар 2017, 21:02 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | Грянула революция, и храм никогда не принял под свои своды ни одного захоронения. Когда на дуэли погиб Николай, Зинаиде Николаевне было под 50. Единственной радостью и надеждой родителей стал младший – Феликс. Молодой князь прославился тем, что любил появляться на публике в женских нарядах. Говорили, что это от того, что Зинаиде Николаевне после рождения сына так хотелось дочь, что Феликса довольно долго одевали и воспитывали, как девочку. Как бы то ни было, пристрастие к женским нарядам сохранилось у князя и в зрелом возрасте. Отец, крайне недовольный подобными странностями в поведении сына, отправил его от греха подальше учиться в Англию, в Оксфордский университет, где молодой князь, вдохновленный идеями Ницше и О.Уальда, прославился своим эпатажным поведением и тонким, изысканным вкусом – на необычное убранство его комнат ходили смотреть, как на экскурсию, чтобы потом пытаться воспроизвести у себя хоть что-то подобное. Отношения у Феликса с отцом - человеком дела, преданным интересам Империи, всегда были непростые. Он хотел видеть в нем свое продолжение, но этого не случилось и не могло случиться, - очень разными были отец и сын, потому и дистанция была между ними на протяжении всей жизни. Ему разрешили вернуться в Россию только после смерти брата.
З.Серебрякова. Ф.Ф. Юсупов. Париж. 1925 г.
Феликс был очень красив, причем красив по-женски: рослый, стройный, с чувственным ртом на нежном, точеном лице, и с фантастическими, вошедшими в легенду глазами, – говорили, что они светятся в темноте, как у хищника. Теперь он был наследником не только удивительной красоты свой матери, но и всего огромного состояния, по величине уступавшего только императорскому. Судьба младшего Феликса, его поступки, эпатирующие общепринятые светские правила, его репутация легкомысленного повесы очень беспокоили Зинаиду Николаевну. Желание сына остепениться и вступить в брак было воспринято родителями с большой радостью. Княжна императорской крови Ирина Александровна (племянница императора Николая II, внучка вдовствующей императрицы Марии Федоровны и Александра III) была блестящей партией для потомка древнего и знатного рода Юсуповых. Он искренне влюбился в И.Романову и намеревался жениться на ней, а для этого хорошая репутация ему была необходима. Ежедневные корзины цветов, дорогие подарки, скромные прогулки по Петербургу и роскошные пикники за городом были брошены к ногам молодой княжны. Зинаида Николаевна была в восторге и всячески поддерживала увлечение сына: внучка и племянница императоров была подходящей партией для ее ненаглядного сына!
О помолвке было объявлено осенью 1912 г. во дворце Юсуповых в Мисхоре. Венчание состоялось 22 февраля 1914 г. в Аничковом дворце. На Ирине была фамильная бриллиантовая диадема и подарок императора Николая – фата французской королевы Марии-Антуанетты. Ирине было 19 лет, Феликсу – 26. Супруги зажили откровенно счастливой жизнью. Их крепкое взаимное чувство заставило приумолкнуть сплетни, ранее носившиеся вокруг имени Феликса. Все, кто видели их вместе,отмечали то несомненно сильное чувство, которое их связывало.
Царская семья любила чету Юсуповых. Особенно дружила с Зинаидой Николаевной вел. княгиня Елизавета Федоровна. У Императрицы Александры Федоровны тоже были с ней тёплые отношение, но продлились они недолго. Причиной разлада стал Распутин. Постепенно становилось очевидно, что он не только пользуется авторитетом у царицы, но и пытается влиять на полит. решения царя. Елизавета Федоровна пыталась уговорить сестру удалить его от двора, а Зинаида Николаевна, всегда отличавшаяся прямотой, открыто осуждала поведение «старца». Но Александру Федоровну невозможно было переубедить. Она почти перестала общаться с сестрой, а с княгиней Юсуповой полностью разорвала дружбу.
В этой трагической истории нет виноватых, у каждого была своя правда. Елизавета Федоровна и Зинаида Николаевна пытались спасти авторитет царской семьи и пресечь слухи о Распутине и императоре, которые распространялись не только в высшем обществе, но и среди простого народа. А Александра Федоровна как мать была готова на все, лишь бы облегчить мучения любимого сына, и безоговорочно поверила человеку, пообещавшему его исцеление. Есть мнение, что если бы в то время был жив о. Иоанн Кронштадтский, Распутина не было бы при дворе и все сложилось бы совсем по-другому. Когда же в 1916 г. Ф.Юсупов с сообщниками убил Распутина, мать первой поддержала его: «Ты убил чудовище, терзавшее страну. Ты прав. Я горжусь тобой…».
Смертную казнь князю царь заменил на ссылку в дальнее имение, а спустя 2 года, уже сам находясь с семьей в Тобольске, передал через своего лейб-медика послание: «Когда увидите княгиню Юсупову, скажите ей, что я понял, сколь правильны были ее предупрежденья. Если бы к ним прислушались, многих трагедий бы избежали».
Когда началась Гражданская война, Феликс с семьей был уже в Крыму и вместе с братьями жены подал генералу Деникину прошение о зачислении в Белую армию, но все они получили отказ – присутствие родственников императорского семейства в рядах Белой Армии нежелательно. В 1919 г., накануне захвата Крыма большевиками, Зинаида Николаевна с мужем, сыном, невесткой и маленькой внучкой эмигрировала на броненосце «Мальборо», который прислал племянник вдовствующей императрицы Марии Федоровны король Англии Георг. Юсуповы оказались в более выгодном положении, чем большинство российских эмигрантов. Стоимость чудом вывезенных драгоценностей оказались значительно ниже, чем рассчитывали: лавина русских беженцев привезла с собой в Европу столько золота и бриллиантов, которые в спешке продавались по дешевке, что цены резко упали даже на уникальные произведения ювелирного искусства. Однако Феликсу удалось вывезти нечто гораздо более ценное: две картины Рембрандта. На деньги от их продажи младшие Юсуповы купили дом в Булонском лесу.
В России у них оставались: 4 дворца и 6 доходных домов в Петербурге, дворец и 8 доходных домов в Москве, 30 усадеб и поместий по всей стране, Ракитянский сахарный завод, Милятинский мясной завод, Должанские антрацитные рудники, несколько кирпичных заводов и много чего другого. Но и в эмиграции Юсуповы оказались не среди бедных. Хотя зарубежные сбережения с началом войны были переведены в Россию, за границей оставалась недвижимость, да и наиболее ценные драгоценности княгини постоянно возили с собой и увезли в эмиграцию.
В Риме княгиня Зинаида Николаевна возглавила ЦК по помощи беженцам из России, усилено помогала своим соотечественникам, оказавшимся в эмиграции без средств к существованию. Они открыли агентство, помогавшее эмигрантам найти работу. Многие на деньги Юсуповых обучались различным профессиям, чтобы потом иметь возможность открыть собственное дело и зарабатывать самостоятельно. А в Париже Феликс и Ирина создали Школу прикладных искусств им. Строганова, выпускники которой затем успешно трудились в разных худ. областях, и Дом моды, который получил свое название по первым слогам их имен - Ирфе.
Главным художником Дома был, конечно, Феликс – его богатая фантазия, несомненный худ. талант и своеобразный стиль быстро вывели «Ирфе» из разряда скромных ателье в ряд известных домов моды. Однако отсутствие деловой хватки и нежелание точно следовать изменчивым вкусам публики постепенно привело к оттоку клиентуры. Тогда Феликс придумал новый ход: он обратилсяв известный парфюмерный дом Молинар, специализирующийся на создании эксклюзивных ароматов, и заказал духи, которые должны были выразить его любовь к жене. Духи тоже назывались «Ирфе». И в1926 г. дом моды «Ирфе» выпустил в продажу 3 модификации этого аромата – специально для темноволосых, светловолосых и рыжих клиенток. Такой подход к духам до сих пор не имеет аналогов на рынке. Духи пользовались феноменальным успехом – ими пользовался весь Париж. Формула этих духов была утеряна во время Второй мировой войны… Однако даже успех духов не смог спасти «Ирфе» от закрытия.
Но Юсуповы не сдавались. Феликс написал книгу воспоминаний – главное место в ней отводилось его участию в убийстве Распутина. Гонорар за книгу, хоть и оказался не таким высоким, как ожидалось, все-таки позволил на некоторое время снова зажить на широкую ногу. В своих мемуарах, изданных в Париже в 1952 г. о писал: «Покидая родину 13 апреля 1919 г., мы знали, что изгнание будет не меньшим из испытаний, но кто из нас мог предвидеть, что спустя 32 года ему все еще не будет видно конца».
После смерти мужа Зинаида Николаевна с внучкой переехала во Францию к сыну и невестке. По-прежнему с сыном Феликсом у нее были добрые, близкие отношения. В своих мемуарах он писал о матери: «В ее 75 лет цвет лица у нее был, как у барышни. Матушка никогда не румянилась и не пудрилась, и только всю жизнь горничная ее Полина готовила ей один и тот же лосьон, причем рецепт проще простого: лимонный сок, яичный белок и водка». (Этот волшебный секрет когда-то открыла прабабке княгини, племяннице Потемкина, Екатерина Великая. Вот только не сказано у Феликса в мемуарах о соотношении ингредиентов чудодейственного лосьона).
Да и с невесткой, Ириной Александровной, у свекрови были добрые, хорошие отношения.
После неудач в бизнесе Юсуповы больше не предпринимали попыток основать свое дело. Они имели положение в обществе, уважение окружающих и достаточно средств, чтобы заниматься тем, чем они захотят. Наконец у них появилось время и возможность заниматься просто творчеством – и картины, акварели и гравюры Феликса и Ирины завоевали признание критиков. Занимались они и коллекционированием – книг, живописи, фарфора. Безошибочный художественный вкус этой пары проявлялся во всем. Во время войны Юсуповы уехали в Америку, но потом вернулись – теперь их дом был во Франции, и нигде больше жить они не могли. Они прожили вместе до самого конца. Потихоньку таяли фамильные богатства. Феликс, однажды вовсе обезденежев, принес знаменитому парижскому ювелиру Картье фамильную жемчужину. Ту самую «Перегрину».
«Сколько вы можете мне за нее дать, мсье?» - скромно спросил князь.
Увидев драгоценность, видавший виды ювелир лишился дара речи, столь необыкновенна была эта жемчужина. Наверное, единственная в мире, подобная своей хозяйке, княгине Зинаиде. Теперь неизвестно, в чьих руках находится это фамильное сокровище. Кончилось все тем, что Феликс Феликсович под старость стал жить на сбережения своего верного слуги Гриши. В 1942 г. у Юсуповых родилась внучка - Ксения. Зинаида Николаевна ушла из жизни так и не увидев Россию. Похоронена на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, где нашли приют многие наши соотечественники, составившие славу России. Ф.Юсупов скончался в 1967 г.
«Увижу ль когда Россию? Надеяться никому не заказано. Я уж в тех годах, когда не мыслишь о будущем, если из ума не выжил. А все ж еще мечтаю о времени, которое, верно, для меня не придет и которое называю: «После изгнания»», – писал Феликс Юсупов. Ирина пережила его всего на 3 года – жизнь без него оказалась ей не по силам. Их дочь Ирина, последняя из рода Юсуповых, скончалась в 1983 г. Все трое похоронены в могиле матери.
Этот русский погост в городке под Парижем.
"Новгородская" церковь - проект Бенуа.
Аккуратно газончик у входа подстрижен.
Я во снах снова в Сен-Женевьев де Буа.
Умереть на чужбине и жить там изгоем…
Над могилою Галича осень дождит.
Книги Бунина юным читал я запоем,
А теперь мой кумир под Парижем лежит.
На надгробии надпись "Князь Феликс Юсупов".
Рядом лег Павел Струве и князь Трубецкой.
А землицы здесь мало, всё сжато и скупо.
Прикандалены к Франции с русской тоской.
Помолись за них, милый священник Евлогий,
Они грешны, как все, отмоли их грехи.
Наших русских погостов по свету так много,
На камнях их могильных - исландские мхи.
О.М. Иванов
Сегодня прямым потомком Феликса и Ирины является их внучка Ксения Сфири - урожденная Шереметева. Она замужем. У нее дочь и двое внуков. Живет в Греции. Она посетила Родину своих знаменитых предков и является на сегодняшний день и гражданкой России. В своем интервью она говорила те слова, которые, наверное, могла бы сказать и Зинаида Николаевна: «Я безумно люблю Россию, мой родной Петербург, который считаю самым красивым городом на земле, чувствую себя частичкой своей родины. Мои родители никогда не отказывались от русского гражданства и не хотели принимать иностранное. Они так и умерли. А я получила греческое подданство, лишь когда вышла замуж за грека. Именно поэтому я и решила стать теперь гражданкой России, обратилась в посольство с просьбой выдать мне российский паспорт".
http://prometey-spb.su/svetochi/0/prekrasnie_zhenshchini.html
|
| |
| |
