| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 24 Авг 2019, 13:19 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7031
Статус: Offline | К 155-летию со дня рождения
ЕВГЕНИЙ НИКОЛАЕВИЧ ЧИРИКОВ
(05.09. 1864 - 18.01. 1932)
Величайший среди забытых русских писателей. Беллетрист, драматург и публицист, он был широко известен читателям конца XIX – начала XX. Его произведения были чрезвычайно популярны в среде демократической интеллигенции, его пьесы шли на сценах прославленных театров Москвы и Петербурга, в Нижнем Новгороде, а также за границей. На родине писателя советское литературоведение долгое время замалчивало его имя. Прошло долгих 60 лет со дня его смерти в Праге, когда началось возвращение творчества забытого писателя на родину.
Евгений Николаевич родился в Казани, в семье безземельного дворянина. Отец - офицер в отставке, служил становым и помощником исправника в различных уездах Казанской и Симбирской губерний. Детство будущего писателя прошло в селах и уездных городах Поволжья, а товарищами его детских игр часто были крестьянские ребятишки. Впоследствии он вспоминал, что первыми его воспитателями, педагогами и наставниками были Волга, улица и общение с детворой всех классов и сословий, которые и дали ему первые уроки равноправия и пренебрежения к узким рамкам сословности. В 11 лет Женя поступил в казанскую гимназию: «В гимназии был надзирателем Н.Н. Шестаков, который заведовал классной библиотекой. Он любил литературу и умел внушать любовь к книге нам, гимназистам; отлично читал вслух и умел передать нам благоговейное отношение к писателям. Под его руководством я проглотил много книг и в пятом классе, в преступном сообществе с несколькими товарищами, уже принимал участие в тайном гимназическом журнале, где писал сатиры на учителей и воспевал в стихах и прозе родную Волгу».
Поступив в университет, Евгений сразу же примкнул к революционно настроенному студенчеству, участвовал в различных кружках саморазвития, сочинял и выпускал в свет с помощью гектографа нелегальные произведения. 4 декабря 1887 г. в Казанском университете произошли крупные волнения, вызванные репрессиями правительства против передового студенчества, ущемлением прав университетов. Состоялась знаменитая сходка, в которой принял участие студент Ульянов. Брошюру Чирикова “Народ и революция”, вышедшую в 1919 г. в Ростове-на-Дону,он прочел и поместил на полку кремлёвской библиотеки в раздел “Белогвардейская литература”. С тех пор произведения Чирикова исчезли с полок библиотек и книжных магазинов. Ленин, близко знавший шурина Чирикова – М.Григорьева, основателя первого нижегородского марксистского кружка, и помятуя, что Чириков был одним из руководителей студенческой сходки 1887 г. в Казанском Университете, предупредил писателя в частной записке: “Евгений Николаевич, уезжайте. Уважаю Ваш талант, но Вы мне мешаете. Я вынужден буду Вас арестовать, если Вы не уедете. “
Так в 1920 г. Чириков и его имя были изгнаны из России. И поэтому он называл себя не русским эмигрантом, а “изгнанником земли русской”.
Через два дня после сходки в университете Чирикова арестовали в числе главных зачинщиков и выслали из Казани в Нижний Новгород. В Нижнем он остановился на квартире писателя Н.Е. Каронина-Петропавловского, о котором на всю жизнь сохранил светлые воспоминания. Через несколько дней после его приезда в квартире был произведен обыск; Чирикова опять арестовали. Теперь его обвиняли в сочинении сатирической Оды Александру III, которую Евгения читал на собрании народнической интеллигенции. В тюрьме ему разрешили читать и писать для газеты, а его произведения через контору тюрьмы пересылались в редакцию "Волжского Вестника", с которым он тесно сотрудничал уже на протяжении нескольких лет. Позже писатель вспоминал: «Написал в тюрьме большой рассказ, который благополучно прошел цензуру и был напечатан в нескольких номерах "Волжского вестника" за моей полной подписью. Читал и писал вообще запоем. Перечитал всех классиков - как русских, так многих немецких и французских. Вообще, с чувством благодарности вспоминаю свою первую тюрьму: она сильно расширила круг моих знаний и дала возможность погрузиться в серьезное изучение худ. литературы».
Через 2,5 мес. Чирикова освободили за недостатком улик и отдали под надзор полиции на 3 года, с запрещением жить во всех университетских городах и крупных центрах. Начинается полоса скитаний в жизни писателя, вынужденного часто менять местожительства по независящим от него обстоятельствам. В 1888 г. он живет в Царицыне, где встречается с Горьким; через несколько месяцев волею администрации переезжает в Астрахань, где происходит его встреча с Чернышевским, о которой Евгений Николаевич впоследствии неоднократно вспоминал. В начале 1892 г. он был вновь арестован и переправлен в Казань в связи с процессом молодых народовольцев. В Казани, благодаря хлопотам матери, его освобождают под залог, который внесла газета «Волжский вестник», куда он принят секретарем и фельетонистом..
Кругом кипит жизнь и весенняя радость, тем более, что в жизни его появляется молодая гимназистка с огромными золотистыми косами. Это была В.Г. Григорьева, будущая жена писателя и родная сестра М.Григорьева, одного из первых марксистов в России. Следствие по делу закончилось и 22 февраля 1892 г. Чирикова вновь отправляют в тюрьму. Его обвиняли в том, что он не донес властям о местопребывании бежавшего из Сибири террориста Сабунаева, с которым у него произошла в Астрахани случайная встреча. За ним прочно утвердилась репутация политически неблагонадежного, хотя к этому времени он уже начал отходить от непосредственной революционной деятельности. Об этом однозначно свидетельствуют чудом сохранившиеся письма писателя к невесте из казанской тюрьмы. После тюрьмы ему разрешено остаться в Казани при условии что он будет жить смирно, без вмешательства в политику. Он вновь становится секретарем и сотрудником «Волжского вестника», а 19 августа 1892 г. венчается в Кирило-Мефодиевской церкви в Казани с Григорьевой.
Печататься Евгений николаевич начал рано, но днем, с которого он стал считать себя писателем было 5 января 1886 г., когда в «Волжском вестнике» появился его рассказ «Рыжий». Вскоре стихотворения, фельетоны и рассказы его начинают появляться в этой казанской газете регулярно. Наиболее многочисленны публикации писателя появлялись в «Волжском вестнике» за 1892 г. - их не менее 39. По-видимому, любовь и связанные с ней эмоциональные переживания, духовно обогащают его в это время и побуждают к активному творчеству. В воспоминаниях писатель подтверждает: «Счастье рождало буйное вдохновение».
«Волжский вестник» в то время был совершенно исключительной обл. провинциальной газетой, как по своему общественному значению, распространению и влиянию, так и по своим литературно-художественным качествам. Здесь работали и писали: Н. Анненский, В.Короленко, Д Мамин-Сибиряк, Г.Успенский. Таким образом, Чириков сразу очутился в компании писателей, чьи имена в то время были широко известны в России.
Вдохновленный доброжелательным отношением и своими первыми успехами, он много и увлеченно работает. Его популярность растет не только среди студенчества, но и среди интеллигенции, и он становится постоянным сотрудником газеты. М.Туринский в своих воспоминаниях хорошо передает атмосферу редакции «Волжского вестника» тех лет: «В самой редакции вокруг милейшего, вечно веселого и радушно всем раскрывающего свои объятия редактора (Н.Загоскина) царил бодрый дух увлечения своим делом, веселия и доброжелательства. Скоро она стала чем-то вроде дневного клуба, куда охотно заходил всякий, чтобы просмотреть столичную прессу, узнать важную новость или просто потолковать с душевными людьми. Скромным секретарем редакции и был Чириков, только что тогда начинавший свою литературную деятельность и мало кому известный даже в самой Казани».
Опытный редактор оказался очень полезным руководителем молодого таланта, а на тех очерках провинциальной жизни, которые лет 10 спустя Чириков помещал в «Русской Мысли», ясно видны добрые плоды загоскинского влияния. Однако вскоре, в связи с фельетоном на профессора Осокина, его вновь высылают из Казани. Он поселяется сначала недалеко от Казани, в Верхнем Услоне, а весной 1893 г., вместе с молодой женой, переезжает в Алатырь. 1, 5 года жизни в Алатыре - одна из светлых страниц жизни молодого писателя, о которой он всегда вспоминал с особой теплотой. «Не страшна была, а мила тогда эта глушь, это захолустье, медвежья берлога в огромных сосновых лесах, прорезанных светлой и бурной рекою Сурой. Весь мир тогда был для нас друг в друге, и хорошо было, что ничто не мешало здесь нашей уединенности».
Заслонить счастье не смогло ничто: ни сухая, скучная работа в счетоводстве на строящейся от Казани ветке железной дороги, ни смерть первого ребенка Чириковых - дочери Зои. В Алатыре он начинает работу над крупными рассказами, которые позднее будут опубликованы в столичных журналах. В 1894 г. писатель переезжает в Самару. Здесь он становится сотрудником и членом редакции «Самарской газеты», получает постоянный заработок. Он уже известный в Поволжье журналист, его фельетоны и статьи пользуются большой популярностью. В Самаре Чириковы находят интересную лит. среду, ведут насыщенную общественную жизнь. Он знакомится с местной интеллигенцией, непосредственно наблюдает идейные столкновения сторонников различных взглядов. Именно во время пребывания в Самаре решается окончательно вопрос о публикации его крупных рассказов в толстых журналах.
Сначала он послал рассказ «Ранние всходы» в «Русскую Мысль», но получил от г. Лаврова ответ: «Написано с несомненным дарованием, но мы не можем занимать наших читателей героями такого возраста. Сделайте ваших героев более взрослыми и тогда милости просим!» Затем этот же рассказ был послан в «Мир Божий». Через некоторое время он получает благожелательный отзыв от А Давыдовой, издательницы журнала. В своем письме она писала: «Вещь эта меня привела в восторг своей талантливостью! Обыкновенно, когда пишут о детях, всегда выходит делано, всегда сюсюканье, а тут вдруг так чудесно, правдиво, так тонко понята детская душа. Прелесть». Несомненно, что начать публиковаться в столичных журналах Евгению Николаевичу помогла именно Давыдова. Не имея возможности опубликовать «Ранние всходы» в ближайших номерах своего журнала, Александра Аркадьевна обращалась к Н.К. Михайловскому и к другим редакторам. От него, редактора известного народнического журнала «Русское богатство» Чириков в 1894 г. также получает письмо. Михайловский писал, что посланный в «Русское богатство» и принятый к печати рассказ «Gaudeamus igitur» понравился ему, и предлагал молодому писателю и в дальнейшем сотрудничать в журнале.
«Надо знать, что значило в нашу пору для начинающих писателей попасть в толстый журнал, да получить еще благословение такого всесильного критика, каким был Михайловский! Мою радость можно было сравнить с чувством человека, который, долго блуждая по глухим грязным проселочным дорогам, неожиданно выехал вдруг на большую дорогу, с телеграфными столбами, с почтовыми станциями, с лихо мчавшимися тройками. Счетовод превратился, наконец, в настоящего писателя!..» - вспоминал Чириков, В результате, с небольшим перерывом, в столичных журналах было опубликовано сразу несколько его рассказов, а сам он получает предложение к дальнейшему сотрудничеству. С этого времени его работы стали публиковать в толстых журналах регулярно. В Самаре у Чириковых родилась дочь, которую Евгений Николаевич назвал поэтическим именем Новелла. Кроме забот о жене и теще, теперь появились новые, и писатель вынужден искать доп. заработок. Среди поклонников чириковских хлестких фельетонов оказался генерал Григорович, который служил главным контролером Самаро-Златоустовской железной дороги. Он и предложил взять писателя на условиях вольного найма секретарем с возможностью дальнейшего продолжения им лит. деятельности. Вскоре генерала переводят на службу в Минск, а вместе с ним переезжает туда в 1895 г. семья Чириковых. Пока же писатель дожидался в Самаре перевода, Григорович не только заочно зачислил его на службу своим помощником, но и втайне представил к награде. Так, неожиданно для себя, писатель стал кавалером ордена св. Станислава. В Минске он, уже как известный литератор, продолжает активно и плодотворно работать. Становится пом. ревизора в контроле Либаво-Роменской ж/д, где нашла себе пристанище большая часть минской интеллигенции, принимает участие в общественной деятельности местной передовой интеллигенции, а также в судьбе украинской писательницы Леси Украинки.
Исследователи ее творчества достаточно подробно освещали подробности ее знакомства с Чириковыми. Известно даже, что в свой первый приезд она останавливалась в его доме. Леся сообщала тогда матери: «В Минске я познакомилась с Чириковым.Он два дня назад написал рекомендательное письмо в ред. "Жизни" обо мне; хоть я его, разумеется, об этом не просила, но это мне весьма кстати, и я очень благодарна своему рекомендателю». В 1898 г. Евгений Николаевич вместе с А.Александровым создают Общество любителей изящных искусств. В Обществе работали 4 секции: литературная, драматическая, музыкальная и художественная. О его популярности свидетельствует тот факт, что через год после создания в общество уже входило более 400 чел. Общество изящных искусств явилось инициатором многих интересных начинаний, получивших широкий резонанс. К примеру, оно выдвинуло идею сбора средств на памятники А.С. Пушкину, А.Н. Островскому, проведения торжественных юбилеев А.С. Пушкина, А.П. Чехова и других великих деятелей русского искусства. Самую тесную связь руководство общества поддерживало с гастролирующими в Минске театральными труппами, предоставляя им свое помещение. Но драм. секция и сама успешно осуществляла постановки различных пьес и основала народный любительский театр.
В Народном театре играла и красавица жена Евгения Николаевича - Валентина Георгиевна, которая стала впоследствии профессиональной актрисой, игравшей под псевдонимом Иолшина. Несмотря на сравнительно короткий период своей деятельности (около 6 лет), Общество любителей изящных искусств внесло значительный вклад в культурную жизнь города. Во время пребывания Чирикова в Минске появляется ряд его известных произведений. В конце 1897 г. в петербургском журнале «Новое слово» печатается его повесть «Инвалиды», а через год в «Жизни» - «Чужестранцы». Впоследствии Горький вспоминал: «Его "Чужестранцы" вызвали широчайший отклик - редакция "Жизни" получила за 2-3 мес. около 500 писем на имя Чирикова, а он говорил, что у него за год накопилось до двух тысяч.. По тем временам это - много».
В 1898 г. писатель становится сотрудником петербургского журнала «Жизнь». Его работа в провинциальных газетах, где он выступал в роли фельетониста, очеркиста, хроникера, способствовала тому, что ему было поручено вести постоянный раздел журнала «Провинциальные картинки». Об их популярности А.Измайлов пишет: «…эти фельетоны Чирикова сначала в "Жизни", позднее в "Русской мысли" были прямо образцами талантливого провинциального обозрения. В провинции раньше всего в этих журналах разрезали эти страницы». Впоследствии эти заметки были изданы отдельной книгой под названием «Тихий омут».
В 1901 г. Чириков попадает в Художественный театр на постановку «Дяди Вани», которая его буквально потрясла. «Впервые я увидел, что в театре можно забыть о театре и об актерах и жить одной душой с автором…» - вспоминал он позднее. Вернувшись домой, он пишет свою первую пьесу «На дворе во флигеле», а затем «За славой». В конце 1902 г. обе пьесы уже шли на сцене театра Ф.Корша. В Минске Чириковым был собран материал и проведена подготовительная работа для создания наиболее знаменитой его пьесы «Евреи». Пьеса была написана по следам недавних погромов, организованных царскими властями и привлекла всеобщее внимание. «Моя пьеса написана под впечатлениями, вынесенными из пребывания в Минске, в черте еврейской оседлости, и еще более под свежим впечатлением ужасного кишиневского погрома», - писал автор.
В августе 1903 г., уже в Нижнем Новгороде, Чириков заканчивает работу над пьесой и читает ее Горькому и Шаляпину. 22 августа Горький пишет Пятницкому: «А теперь - возрадуйтесь и веселитесь. Чириков написал пьесу "Евреи". Я вам скажу вот что - первый раз в русской литературе является произведение, так славно, метко, верно изображающее отношение к евреям. И все это сделано - хорошо, очень хорошо! Пьеса произведет огромный шум - это необходимо, это будет».
Горький не ошибся - пьесу, боясь ее революционного воздействия, к постановке не разрешили, но в сокращенном виде «Евреев» после настойчивой борьбы с цензурой удалось опубликовать в сборнике пьес Чирикова, изданном "Знанием" в 1904 г. Несмотря на значительные купюры, пьеса несколько лет держалась в репертуаре театров Москвы, Петербурга и др. городов России. Она была поставлена Товариществом новой драмы В.Мейерходьда, Театром Корша в Москве, Новым театром в Петербурге. Спектакли в ряде городов производили такое впечатление, что превращались в стихийные митинги и демонстрации протеста.
Одним из первых к пьесе Чирикова обратился Орленев, выбрав ее для своих гастролей в Берлине и Америке. И хотя в Берлине эту пьесу уже поставила одна из столичных групп, на спектакль Орленева собралось много народу. «Слушали хорошо, напряжение росло от акта к акту, в IV акте раздались истерики а по окончании действия взрыв аплодисментов, крики приветствий, многочисленные вызовы». - вспоминал один из рецензентов,. Несмотря на весьма успешную творческую деятельность, жизнь в провинциальном Минске уже не радовала писателя. Горький в своем письме писал ему: «Что тебе в Минске дурно - это хорошо, - было бы дурно, если бы тебе хорошо было в Минске. Я - всей душой за то, чтоб тебе уехать. Это необходимо, обязательно. Хлопочи о переводе в Москву, хлопочи серьезно, во всю мочь. Не могу ли быть полезным? Скажи. Я тебе не только советую переводиться в Москву - прошу о том. В ней ты и заживешь шире и работать будешь больше, - уж это несомненно…»
Но в конце 1901 г. Чириков перебирается в Ярославль и становится ревизором в транспортно-пароходном обществе «Надежда». Так он вернулся на берега любимой Волги, которая в его жизни всегда занимала совершенно особое место. После Ярославля он переезжает в Нижний Новгород, где сближаются с местной интеллигенцией: С Шаляпиным и Горьким. С Горьким Евгений Николаевич был близко знаком, уже начиная с совместной работы на всероссийской выставке в 1896 г. «Когда в конце 1902 года я перевелся в Нижний Новгород из Ярославля и когда вновь встретился там уже с прославленным М.Горьким, мы быстро сошлись и подружились семьями. Тогда он был бесконечно приветлив к людям, и его квартира служила центром, где за гостеприимным столом у самовара сходилась самая разношерстная публика, начиная от революционеров всех партий и кончая особами духовного звания! Какая-то радость сверкала в его доме. Наезжали к нам в Нижний столичные писатели, артисты и всякие знаменитости искусства, и все это попадало в квартиру Горького», - вспоминал писатель.
С 1901 г. он начинает сотрудничать с издательством «Знание». Здесь вышли в свет некоторые его произведения. К этому же времени относится идея Горького собрать около "Знания" всех молодых и популярных писателей. Тогдашняя его популярность и любовь к нему, как человеку и писателю, помогли осуществлению этой идеи: очень скоро около издательства Горького сконцентрировался кружок из всех известных тогда молодых писателей, которые стали печататься и издаваться только в сборниках и в издательстве "Знания". Тут оказались: Горький, Андреев, Бунин, Вересаев, Куприн, Чириков, Серафимович, Скиталец, Телешов. Получилось нечто вроде монополии на всех новых по времени писателей, и дела издательства пошли блестяще. Сборники наши выдерживали до 70 тыс. повторных изданий, книги расходились с небывалой ранее быстротою. В большинстве своем состав писательской группы захватывал всех революционно или оппозиционно настроенных писателей своего времени, а это совпало с духом времени и настроением читательских масс.
Закрепившись в издательстве «Знание», Чириков получил возможность бросить всякую службу и с 1903 г. стал считаться профессиональным писателем. Доход с его книг и сотрудничество в сборниках «Знания» давали достаточно, чтобы прожить безбедно всей семье. В Нижнем он пишет пьесу «Иван Мироныч», которая с успехом шла во многих театрах. Это была комедия из провинциальной жизни, которую писатель отправлял на отзыв А П. Чехову и получил ответ: «Пьеса хороша и пойдет шибко, на долгие годы». Ее премьера пьесы состоялась в Художественном театре 28 января 1905 г. К этому времени Чириков уже сделался полноправным гражданином и переезжает с семьей в Москву, бывает на репетициях «Ивана Мироныча» в Художественном театре, знакомится с Книппер, Качаловым, Москвиным, режиссерами, входит в круг московской театрально-артистической интеллигенции. Бурные события 1905 г. увлекают писателя: «Когда жизнь концентрируется вокруг революционного движения, литература не может не отражаться так или иначе в форме этого движения».
В ответ на опубликованную в печати беседу Толстого с англ. корреспондентом о событиях «кровавого воскресенья», он 21 января 1905 г. пишет письмо Льву Николаевичу: «Вам непонятно зачем голодный кричит о хлебе и зачем арестант хочет выйти на свободу. Вы всегда были на воле и на барских хлебах и вам ничего не оставалось желать кроме самосовершенствования. Самосовершенствоваться очень удобно в Ясных Полянах, с громким именем Л.Толстого, которого не трогают даже в тех случаях, когда обыкновенных людей вешают и гноят в тюрьмах…»
События в Глуховском уезде Черниговской губернии, которые своим размахом, а впоследствии жестокостью расправы над крестьянами потрясли Чирикова, заставили его приехать на место событий и принять непосредственное участие в судебном процессе. В ночь на 23 февраля 1905 г. около 3-х тыс. крестьян Орловской губернии разгромили и сожгли крупный сахаро-рафинадный завод братьев Терещенко. Вызванные войска жестоко расправились с бунтовщиками. С 5 по 14 сентября в Глухове проходил открытый судебный процесс по делу о крестьянских волнениях. Писатель присутствовал на процессе и выступал на суде в защиту группы крестьян. Впечатления от происшедших событий оставили глубокий след в душе писателя, и он начал работать над драмой «Мужики». Она была закончена 11 ноября 1905 г., а в 1906 г. вышла и повесть его «Мятежники». В них Чириков поднимал самый важный для крестьян вопрос - кому будет принадлежать земля. Впоследствии он присутствует на учредительном съезде партии конституционных демократов, принимает участие в работе схода «Крестьянского союза» и его нелегального съезда. В результате писателя вновь арестовывают и помещают в Бутырскую тюрьму. Из тюрьмы он тайно передает сатирическое стихотворение, которое было опубликовано в газете «Русское слово». После освобождения за ним велась слежка, а черносотенцы пытались организовать на него покушение как на любителя полит. свобод. В результате он был вынужден тайно покинуть Москву и обосновался сначала на даче в Финляндии, а затем, с 1907 г. поселяется в Петербурге. Дача, которую Евгений Николаевич снял весной 1906 г. в Финляндии и куда вскоре перебралась вся семья, была расположена недалеко от Пенат Репина. Писатель часто бывал в гостях у него и однажды художник нарисовал его портрет
Первое 10-летие XX в. в России, связанное со спадом революционного движения, привело к переосмыслению Чириковым некоторых общественных явлений. Вместе с рядом других писателей он ушел из «Знания». Крутой перелом в душе и в творчестве писателя был связан и с личной драмой: умирает любимая мать. 2 недели, проведенные около постели умирающей, «впервые заставили меня оглянуться на свой пройденный путь, почувствовать малоценность всей прежней революционной суеты и вернуться к вечному: душе человеческой…»
С 1911 г. он пишет роман «Юность». Этот автобиографический роман стал 1-й книгой известной трилогии «Жизнь Тарханова». В 1912 г. «Вестник Европы» публикует 2-й роман «Изгнание», а затем и «Возвращение». Уже в эмиграции Чириков публикует 4-ю книгу «Семья», завершая свою автобиографическую эпопею. Незадолго до Первой мировой войны он закончил русскую сказку-мистерию «Красота ненаглядная», написанную под впечатлением поездки на озеро Светлояр в 1912 г. В 1924 г. в Берлине, эта сказка издается уже вместе со вступительной статьей-предисловием «О душе русского народа».
«Я ощутил таившуюся в новой идеологии разрушительную силу, грозившую моей родине, моему отечеству и государству, если не гибелью, то огромными бедствиями. Я почувствовал себя не просто человеком, а человеком и писателем русским», - пишет он в своих воспоминаниях.
В 1909 г. Чириковы снимали дачу в Финляндии на Черной речке. На другом берегу была известная своей необычностью дача Л.Андреева, с которым Евгений Николаевич был особенно дружен, так как у них были общие увлечения: занятия фотографией, охота. Через Черную речку они переправлялись друг к другу на лодке. В течение многих лет Евгений Николаевич был участником известного московского кружка «Среда», который собирался на квартире писателя Н.Телешова. Здесь они читали свои новые произведения, обсуждали последние события общественной жизни. В 1902 г. была сделана знаменитая фотография «Среды», которая в виде открытки разошлась в тысячах экземпляров и публиковалась затем во многих книгах мемуарного характера.
Лит. кружок «Среда» Слева направо стоят: Скиталец, Горький. Сидят: Андреев, Шаляпин, Бунин, Телешов, Чириков. Москва, 1902.
Большая группа интеллигенции в это время проводила свой отдых в Финляндии. Младшая дочь писателя, Валентина, в своих воспоминаниях пишет: «Мы проводили в Нейвола зимние каникулы, а когда отцу предстояла и летом лит. работа, то и лето. В 1913 г. вблизи нас жили на летнем отдыхе: Горький, Бонч-Бруевич, Иорданские, Демьян Бедный».
В это время, несмотря на достаточно серьезные разногласия, дружеские отношения между Чириковым и Горьким еще сохранялись, но разворачивающиеся события и надвигающаяся опасность для России заставляют его вновь обратиться к публицистике. Выступая против большевистского террора и подавления демократии, он ездит с лекциями, выступает на собраниях. Однажды в Коломне, выступая с лекцией, он едва не поплатился за это своей жизнью. Спас его от неминуемого расстрела писатель Пильняк.
Во 2-й половине 1919 г. Чириков работает в Ростове на Дону, где издаются его брошюры на актуальные темы, а брошюру-исследование «Народ и революция» (1919) Ленин поместил в своей кремлевской библиотеке, надписав на ее обложке: «Особая полка: белогвардейская литература». Между тем, ужас и кровь гражданской войны коснулся и семьи писателя. В Крыму их ожидало тревожное известие о том, что старший сын Евгений, вступивший в Добровольческую армию, ранен в боях под Екатеринодаром и его жизнь в опасности. В конце июля 1918 г. Чириков выхлопотал разрешение взять сына на попечение и отправился на его розыски. Он нашел Евгения в живых, но инвалидом с ампутированной ногой.
В конце года, во время возвращения из Ростова дочери Людмила и Валентина заболели в Новороссийске сыпным тифом. В это же время Евгений Николаевич узнает, что в Севастополе белые угнали младшего сына Георгия защищать Перекоп. Когда миновал кризис болезни у дочерей, Евгений Николаевич оставил их на попечение художника Билибина, а сам бросился с женой в Севастополь вызволять из армии младшего сына. В одном из писем Чириков с горькой иронией отмечал: "Начальство готовится к эвакуации, а младенцы посланы на фронт…"
Семья Чириковых (1912-1913)
Верхний ряд (слева направо): ст. дочь Новелла, ст. сын Евгений, жена Валентина Георгиевна, средняя дочь Людмила. Нижний ряд: Евгений Николаевич, мл. сын Георгий, мл. дочь Валентина.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 24 Авг 2019, 16:15 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7031
Статус: Offline | Несмотря на то, что надвигающиеся события и отношение новых властей к Чирикову заставляли предполагать необходимость отъезда за границу, морально писатель к нему не был готов. До последнего момента он надеялся, что ему не придется покидать Россию, разлучаться с семьей и бросать все, что так дорого было для его сердца, но середине ноября 1920 г. Чириков скоропалительно, в полном одиночестве покидает Россию. Последний аргумент в пользу эмиграции прозвучал из уст известного публициста и издателя В.Бурцева. В своем первом письме из эмиграции Чириков писал: «Я сперва решил остаться, но Бурцев, бывший в Севастополе, запугал меня. Прямо потребовал, чтобы я уезжал».
Через несколько дней покинул Россию и мл. сын Георгий, которого отец все же вызволил из-под Перекопа. Встретились они уже в Константинополе, где и прожили до начала 1921 г. а затем перебрались в Софию. Сестры покинули Новороссийск в конце февраля 1920 г. вместе с художником И.Билибиным. Они попали в Египет в лагерь для интернированных в местечке Телль аль-Кебир в 80-ти км. от Каира. В августе 1921 г. Валентина переезжает в Софию, а Людмила в апреле 1922 г. уезжает из Каира в Берлин. В октябре 1921 г. Чириков вместе с сыном и дочерью приехал в Чехословакию и поселился в Праге, а еще через год к концу 1922 г., уже вся семья Чириковых собралась в Праге. Среди русских писателей, эмигрировавших в Чехословакию (Аверченко, Цветаева, Немирович-Данченко), Чириков был заметной фигурой. Только за 1-ю половину 10-летия в переводе на чешский язык вышло 18 отдельных произведений. В то же время многое из написанного публиковалось в Чехословакии на русском языке в эмигрантских изданиях, выходивших в Праге. В апреле 1919 года было основано общество «Чешско-русская Еднота». Цель общества - способствовать развитию представлений чехословацкого народа о русской жизни и знакомить русское общество с жизнью Чехословакии. Общество устраивало лекции, лит. вечера, выставки, экскурсии. В 1925 г. Евгений Николаевич опубликовал последнюю часть автобиографической тетралогии «Жизнь Тарханова», роман «Семья». Многие произведения его были посвящены России прошлого, ее прекрасной природе, народным обычаям и поверьям («Красота ненаглядная», 1924; «Между небом и землей», 1927; «Девичьи слезы», 1927). Семейная хроника «Отчий дом» (1929) завершает его творческий путь.
Наиболее глубокое осмысление братоубийственной бойни писатель дает в романе «Зверь из бездны: Поэма страшных лет». Это произведение, опубликованное в чешском переводе в 1924 г., в 1926 г. выходит на русском языке в пражском издательстве «Пламя». Советское литературоведение, несмотря на то, что роман в России тогда еще никогда не издавался, однозначно отнесло его к антисоветским произведениям. В романе писатель описывает судьбы родных братьев, которые в ходе гражданской войны, оказавшись во вражеских лагерях, проходят кровавое месиво братоубийственной бойни. Он не пощадил никого: ни красных, ни белых; в безумстве гражданской войны, его ужасало пробуждение в человеке низменных звериных инстинктов. В романе Чириков вопрошает: «Во имя чего убивать? И кого убивать? Слепых и обманутых? Во имя родины? Но родина прежде всего в твоем народе, стало быть, во имя родины убивать родину?» Роман вызвал в эмигрантской прессе многочисленные отзывы критиков и бурную полемику, которая отняла много сил и нервной энергии у писателя. Он даже хотел оставить Прагу и переехать в Париж, но жизнь сложилась так, что он остался в Праге.
Живя в эмиграции с постоянным чувством ностальгии, Евгений Николаевич до последних дней верил в возвращение, то теряя надежду, то снова обретая ее. Ни о чем другом, как о России, ему не хотелось ни читать, ни писать. В одном из последних своих писем он признается: «Всё в прошлом. Вот и книжка моя "Вечерний звон" - все раскопки прошлого. Настоящего точно нет. Конечно, много сюжетов дать может эмиграция, но не хочется и не можется шевелить и бередить наши язвы и наши страдания. Толку мало, а боли много". Символичен и автограф на этой книге для дочери Валентины – "…от потонувшего колокола».
В 1925 г. Чириков писал: «Время мчится с быстротою, а с ним и жизнь наша. Шестой год скоро в изгнании, а конца не видать. Я что-то уже теряю надежду вернуться к родным берегам и кончить земное странствие на родной земле».
Жизненный путь писателя оборвался в Праге. Чехи устроили ему торжественные похороны. Его прах погребен на Ольшанском кладбище рядом с русским храмом. На его могиле каменное изваяние прекрасной молодой женщины, обобщенный образ той, которая вела, поддерживала и вдохновляла всю его творческую жизнь.
Здесь, в этой же земле, покоятся тела многих русских, известных и совсем не известных, жизнь которых оборвалась вдали от их великой и прекрасной Родины. В 1961 г., накануне 100-летия со дня рождения Чирикова, в Москве были изданы его «Повести и рассказы», которые относятся к дореволюционному творчеству писателя. В 1982 г. защищена первая кандидатская диссертация по Е.Н. Чирикову, также посвященная его творчеству до революции. После этого стали появляться статьи автора ,диссертации с новыми сведениями, дополняющими его жизнь и творчество. В 1988 г. была защищена диссертация, посвященная драматургии Чирикова, С 1990-х годов в Москве и Казани творчество писателя, особенно его эмигрантский период, начинает привлекать все большее внимание. В 1993 г. были полностью опубликованы воспоминания Евгения Николаевича «На путях жизни и творчества». ». В крупнейших городах страны на кафедрах фил. факультетов начинается подготовка аспирантов по изучению наследия Чирикова. В начале 2007 г. в Москве, в «Доме-музее Марины Цветаевой» прошла двухдневная конференция «Е.Н. Чириков: возвращение к читателю». На ней было сделано более 20-ти докладов, устроена выставка творческих и биографических материалов из личных собраний потомков писателя и издан каталог этой выставки. Проходят творческие вечера и выставки в Москве, Минске и в Нижнем Новгороде с участием потомков Чирикова. За полгода до своей смерти Евгений Николаевич писал дочери: «Я думаю, что в освобожденной России я, как писатель, воскресну». Это пророчество писателя в наши дни сбывается.
Литературно-художественный журнал "Гостиная"
https://gostinaya.net/?p=17011
|
| |
| |
