| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 11 Апр 2020, 16:55 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 6950
Статус: Offline | Нина_Корначёва:
Граф "Православие, самодержавие, народность"
СЕРГЕЙ СЕМЕНОВИЧ УВАРОВ
(05.09. 1786 - 16.09. 1855)
«Исцелить новейшее поколение от слепого, необдуманного пристрастия к поверхностному и иноземному, распространяя в юных умах радушное уважение к отечественному и полное убеждение, что только приноровление общего, всемирного просвещения к нашему народному быту, к нашему народному духу может принести истинные плоды всем и каждому». (С.С. Уваров)
Русский антиковед и государственный деятель, министр народного просвещения, действительный тайный советник. Почётный член и президент Императорской Академии наук, действительный член Императорской Российской академии, более всего известен как автор формулы «Православие, самодержавие, народность»
«Уваров был человек истинно просвещённый, с широким умом, с разносторонним образованием, какими бывали только вельможи времён Александра I. Он любил и вполне понимал вверенное ему дело… и старался возвести его на ту высоту, на какую возможно было поставить его при тогдашнем направлении правительства». - такая характеристика в устах известного либерала и выдающегося мыслителя Б.Н. Чичерина, лично знавшего Уварова в студенческие годы, многого стоит. Герцен поражался образованности Уварова: «Он удивлял нас своим многоязычием и разнообразием всякой всячины, которую знал; настоящий сиделец за прилавком просвещения, он берёг в памяти образчики всех наук…» Уваров говорил на восьми иностранных языках и свободно писал стихи на четырёх.
худ. О.Кипренский. С.Уваров, 1815.
Начальное классическое образование Уваров получил от французского эмигранта аббата Могана. В 1802 г., как только был снят павловский запрет на обучение русских молодых людей за границей, он едет на год в Германию слушать лекции в Геттингенском университете. В 1804 г. вступает на госслужбу по МИД, служа сначала в Неаполе, потом в Вене и Париже. За границей молодой дипломат близко сошелся с братьями Гумбольдтами, Гёте, Жерменой де Сталь. Тогда же он написал свои первые сочинения - Essai d’une Academie Asiatique и исследование об Элевсинских мистериях. Вернувшись в Россию, он поступает в Министерство народного просвещения и определяется попечителем Санкт-Петербургского учебного округа (1811-1821). Благодаря его трудам и усилиям в Петербурге в 1819 г. основывается университет. По мнению наблюдателей, Сергей Семенович «пёкся о Санкт-Петербургском университете как добрый отец, и его заслуги подобны заслугам Ломоносова перед Московским университетом». Перед зданием Московского университета давно уже стоит статуя великого Михайлы. Встанет ли когда-нибудь статуя С.Уварова перед Санкт-Петербургским университетом, который так долго сквернился именем Жданова?
Не согласный с ретроградным курсом Магницкого, Уваров в 1821 г. уходит в отставку, и вскоре император назначает его начальником департамента мануфактур и внутренней торговли в Министерстве финансов. Он близко сдруживается с Карамзиным, Жуковским, Пушкиным, становится непременным членом «Арзамаса». Карамзин рекомендует Уварова Николаю Павловичу как просвещённого и близкого к нему по взглядам младшего товарища. Император дорожит этой рекомендацией и в 1832 г. назначает Уварова товарищем министра народного просвещения, а после отставки князя Карла Ливена в 1833-м - министром. Между тем, при всей близости его к Карамзину, взгляды их вовсе не совпадали. Карамзин был убеждённым приверженцем абсолютизма и крепостного рабства, Уваров же полностью разделял либеральные воззрения императора Александра и порой в высказываниях и писаниях был даже смелее его. В речи на акте в Петербургском педагогическом институте в 1818 г. он назвал политическую свободу «последним и прекрасным даром Бога». Стяжание этого дара, предупреждал он, «сопряжено с большими жертвами и с большими утратами, дар этот приобретается медленно и сохраняется лишь неусыпной твёрдостью». Эта речь Уварова вызвала большое недовольство Карамзина, но, как бы отвечая на его ворчание, Уваров писал тогда же Г.Штейну, что люди, которые желают просвещения и в то же время хотят «обезвредить» его результаты, подобны «желающим огня, который бы не жёгся».
«Ни один министр не действует так самовластно, как Уваров, - доносило III Отделение государю в 1839 г. - У него беспрерывно на устах имя государя, а между тем своими министерскими предписаниями он ослабил силу многих законов, утверждённых высочайшею властью. Цензурный устав вовсе изменён предписаниями…». Через полторы сотни лет американская исследовательница Цинтия Виттакер, тщательно изучив деятельность С.С. Уварова, подтвердила это суждение графа Бенкендорфа: «Он держался в рамках, установленных антиреформенными силами, но научился какими-то обходными путями всё-таки идти вперёд, медленно, но верно. Уваров по-прежнему считал образование всех сословий важнейшим условием прогресса России. Он чрезвычайно расширил систему просвещения и в обычном своем стремлении к совершенству поднял её до бесспорно высокого, вполне западноевропейского уровня… В то же время он поощрял развитие связей с Западом и способствовал более полному вхождению России в современный интеллектуальный мир. Уваров-министр, таким образом, в основном продолжал следовать духу учебного устава 1803—1804 годов».
Возглавив министерство, он тут же решил вопрос с созданием Киевского университета, который обсуждался в течение 30 лет, - указ о создании Свят-Владимирского университета в Киеве был подписан государем 25 декабря 1833 г. Уваров ввел и публичный характер управления министерством - с 1834 г. по его указанию издаётся ежемесячный журнал Министерства народного просвещения, ставший не скучным правительственным вестником, но настоящим компедиумом новейших достижений мировой науки и культуры. Зная не понаслышке европейскую образованность и видя жалкое состояние российской профессуры, Уваров добился разрешения императора на возобновление практики посылать молодых преподавателей на стажировку в лучшие европейские университеты. Он же предложил, чтобы студенты читали иногда публичные лекции, привыкая тем самым к будущей педагогической и общественной деятельности. На лекции эти приглашался весь цвет высшего общества. При активной поддержке Уварова была открыта Пулковская обсерватория, увеличены штаты и средства Академии наук, основан ряд общих и специальных учебных заведений, в том числе и знаменитый Лазаревский институт - центр востоковедного образования. Число гимназий за годы его управления министерством возросло с 48 до 64. И если в 1832-м в гимназиях одновременно обучались 7 тысяч человек, то в 1850 г. - 18 тысяч.
Уваров был человеком не очень смелым, Николай наводил на него ужас, его трясла лихорадка всякий раз, как приходилось являться к царю с докладом. Но он все же являлся, докладывал и вёл свою линию на развитие национального просвещения. Он понимал, что ничего или почти ничего не может сделать для образования простого народа, просвещения которого император особенно боялся, но до поры он мог и многое делал для улучшения образования ведущего слоя. Сергей Семенович говорил: «Если мне удастся отодвинуть Россию на пятьдесят лет от того, что готовят ей теории, то я исполню мой долг и умру спокойно». «Теории» однозначно готовили для России революцию, еще более ужасную, чем революция французская 1789—1799 гг. Культурный и имущественный разрыв между дворянством и простонародьем вёл к ней неотвратимо. Уваров был убеждён, что избежать революции русское общество сможет только в случае добровольных уступок высшими классами своих привилегий в области образования, распоряжения народными богатствами и гражданской свободы. Но чтобы высший слой поделился своими «сокровищами», он должен понять ход исторического процесса и необходимость самоограничения, дабы не лишиться всего разом.
Герб графов Уваровых
С.С. Уваров был честолюбивым человеком, но он был слишком богат, умён и знатен, чтобы искать примитивной карьеры, денег и славы от современников. Историк, он жаждал славы потомков и мечтал видеть своё имя не среди царедворцев Николая Павловича, но запечатлённое в анналах будущей России среди великих созидателей отечества. Он признавался Тимофею Грановскому, что, «управляя министерством, он находился в положении человека, который, убегая от дикого зверя, бросает ему одну за другой все части своей одежды, чтобы чем-нибудь его занять, и рад, что сам по крайней мере остался цел». Жертвуя частностями, он сохранял главное - высокий уровень университетского образования, обучение молодых преподавателей в европейских университетах, защищал от преследований власти талантливых и свободомыслящих профессоров. Благодаря его стараниям «явилась целая плеяда молодых русских учёных, которая очень много дала для следующего поколения русской интеллигенции: достаточно вспомнить имена Грановского, Редкина, Крюкова, Буслаева (в Москве), Меера (в Казани), Неволина, Куторги (в Петербурге)». Этот и С.Соловьёв, и Кавелин, и Кудрявцев, Леонтьев, Катков, Иноземцев, Чивилёв…
В великолепной усадьбе Поречье Можайского уезда, доставшейся Уварову от тестя - графа А.К. Разумовского, и превращённой Сергеем Семёновичем и его сыном, знаменитым археологом Алексеем Сергеевичем, в первоклассный музей и одну из крупнейших в Европе частных библиотек (более 70 тысяч томов), собирались в 1840-е годы лучшие профессора Московского университета - филолог И.Давыдов, историк М.Погодин, литературный критик, славист Степан Шевырёв, историк Т.Грановский. Приезжали В.Жуковский, П.Плетнёв. Беседы с этими, весьма различными по своим взглядам учёными и литераторами, их споры, домашние лекции, которые он просил профессоров читать в Поречье, доставляли Уварову неизъяснимое наслаждение. Огромные лиственницы и липы старинного парка-дендрария, спускающегося к речке Иноче, да чудом сохранившийся жёлто-белый усадебный дом с высоким стеклянным фонарём над залой давно разорённого музеума до сего дня хранят память о замечательных хозяевах и гостях этой подмосковной усадьбы.
Требования монарха становились между тем всё более суровыми. После сравнительно свободных 1830-х, в 1840-е годы зажим образования усиливался. В 1844 г. из курсов гимназий и университетов была устранена статистика - дисциплина, дававшая представление о реальном состоянии русского общества, в 1847-м воспрещено отдельное преподавание логики. В 1848-м государь воспретил свободный выезд за границу без высочайшего личного разрешения. Все профессорские стажировки были отменены, а плата за заграничный паспорт стала столь высокой, что поездки могли себе позволить только очень богатые люди. В мае 1849-го последовал новый удар: император ввёл квоту на обучение в университетах - 300 человек в каждом, вместо 1000 учившихся ранее. В Санкт-Петербургском - 700, в Дерптском - 600. Для Уварова же это была последняя капля. Он попытался вызвать общественное возмущение, инспирировав статью против сокращения числа студентов в университетах, но общественное мнение безмолвствовало, а император пришёл в ярость. «Должно повиноваться, а рассуждения свои держать при себе», - грубо объявил он графу.
Гнев императора пришелся на время тяжкого горя - смерть жены Екатерины, с которой он счастливо прожил почти 40 лет и имел четверых горячо любимых детей. С Уваровым случился апоплексический удар и в октябре 1849 г. он выходит в отставку. При всём своём ославленном малодушии Сергей Семенович смог сделать то, чего не сделали люди более смелые и говорившие куда более решительно: он завещал дать вольную всем своим дворовым крепостным. А граф к концу жизни был одним из самых богатых землевладельцев России, и в шести его имениях трудились более 14 тысяч крестьян.
Вспомним, как была объявлена формула «Православие, самодержавие, народность». В 1832 году, только что назначенный товарищем министра народного просвещения, Уваров посылается в командировку для обозрения провинциальных университетов и других учебных заведений и для выяснения того, как проводится в жизнь новый учебный устав 1828 г. Именно в направленном императору отчёте об этой командировке впервые появляется «уваровская триада». Умный чиновник прекрасно понимает, что спорить с главными принципами государя бессмысленно. Результатом такого спора может быть только увольнение со службы. И потому Сергей Семенович вначале изящно формулирует мысль самого Николая Павловича: задача образования - готовить из молодых людей «полезных и усердных орудий правительства», но затем он добавляет, что подготовка эта ведется плохо, потому, что «в нашем веке» необходимо основательное образование, а оно не даётся как следует. Но одного образования мало. В Европе университетское обучение стоит высоко, однако там происходят социальные революции, ниспровергаются троны и алтари. И причина этого в том, что, «к несчастью Европы», в ней нет «равновесия между понятиями, заманчивыми для умов недозрелых, и теми твёрдыми началами, на коих основано не только настоящее, но и будущее благосостояние отечества».
Как и Александр I, он понимал, что общество следует подготовить к реформам, что, проведённые «вдруг», они приведут к разрушительным потрясениям. А подготовка - это в первую очередь образование. Вот почему он, мечтая стать министром народного образования с юности, говорил, что хотел бы задержать развитие России лет на пятьдесят. Речь идет не о культурном, а именно о политическом развитии. Сначала развитие глубокого и правильного образования народа под контролем абсолютной власти - потом реформы общественной и политической жизни.
Андрей Зубов, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»
05.09. 2012. Новая газета
http://www.novayagazeta.ru/society/54183.html
Скончался великий государственный деятель в Москве в возрасте шестидесяти девяти лет. М.Погодин вспоминал: «Чиновники по учебному ведомству, студенты, профессора и московские граждане разных сословий пришли ему поклониться». В.Соловьёв отмечал: «Уваров был человеком с, безусловно, блестящими дарованиями... способный занимать место и министра народного просвещения, и президента Академии наук». Даже Герцен, не питавший к Сергею Семёновичу уважения, отмечал, что он «удивлял всех своим многоязычием и многообразием всякой всячины, которую знал - истинный сиделец за стойкой просвещения».
Похоронили Сергея Семёновича в родовом сельце Холм, расположенном неподалёку от Поречья. Его единственный сын Алексей впоследствии стал крупным собирателем древностей, археологом и историком, одним из основателей московского Исторического музея - уникального собрания исторических реликвий. Кроме того ему принадлежит честь проведения в России первых археологических съездов, благотворно отразившихся на развитии науки.
Ольга Зеленко-Жданова
https://topwar.ru/83071-m....ov.html
|
| |
| |
