| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 25 Ноя 2022, 20:12 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7166
Статус: Offline | МАРФА СТЕПАНОВНА САБИНИНА
(30.05. 1831 - 14..12. 1892)
Она была уникально одаренной личностью: виртуозная пианистка, живописец, педагог, предприниматель, но главным своим призванием в жизни считала самоотверженное служение людям. Родилась Марфа Сабинина в в Копенгагене, в многодетной семье (5-й ребенок из 12-ти) протоиерея Степана Сабина. Прямым предком Марфы был легендарный И.Сусанин. Родители Марфы, оказали огромное влияние на формирование ее личности Отец Степан родился в очень бедной семье. Но благодаря уникальным способностям к языкам был направлен в духовную академию. По ее блестящему завершению получил назначение при русском посольстве в Дании. Филолог, педагог, богослов и археолог, знавший 6 иностранных языков, писал научные труды по этим отраслям. Был хорошо знаком со многими выдающимися личностями: Н.Гоголем, М. Глинкой. Царь Николай I подарил ему личный наперсный крест. Эти и другие выдающиеся люди с удовольствием бывали в гостях у такой образованной и разносторонней семьи.
Его супруга Александра Тимофеевна, уже имея 8 детей, стала профессионально заниматься живописью. Выучила несколько иностранных языков, чтобы помогать мужу в его научных трудах, увлекалась игрой на фортепиано, часто музицировала. Эти муз. вечера особенно любила юная Марфа и, желая подражать матери, брала уроки музыки. Она с детства обладала исключительным муз. слухом, с юных лет виртуозно исполняла самые сложные партии. Музыку обожала, могла играть по 6 час., забывая о сне и еде. Когда Марфе исполнилось 7 лет, отца перевели в Германию и назначали настоятелем храма в честь Марии Магдалины. Этот переезд ещё более духовно и интеллектуально обогатил семейство Сабининыx, приобщившееся к богатой культуре новой страны. Элитное домашнее образование, вход в лучшие дома (отец Стефан окормлял православную супругу великого герцога Саксен-Веймар-Эйзенахского). При дворе девушку звали «Марципан», так, на немецкий манер сократили очень сложное «Марта Степановна» Повзрослев, Марфа, обладая сильным голосом, стала профессионально выступать как певица в хоре Берлиоза и параллельно брала уроки фортепьяно у Ф.Листа. Он был настолько восхищен талантом ученицы, что не брал денег за обучение. Впоследствии она писала о Листе: "Самый гениальный и бескорыстный человек, какого я знала".
Вскоре Марфа стала давать в Европе концерты как пианистка и композитор. Они проходили с огромным успехом. Ференц посоветовал ученице представить свой талант и в России. Это был судьбоносный шаг – музыка помогла Марфе, наконец, увидеть свою историческую Родину.
Слух о талантливой пианистке дошел и до королевского двора. Государыня Мария Александровна пригласила девушку к себе, расспросила о ее жизни, о музыке и предложила стать учительницей ее детей. Хоть и почётно было это предложение, но оно подразумевало тяжёлый выбор: от многообещающей карьеры пианистки придется отказаться, как и от личного счастья – это запрещено этикетом царского двора. К тому же придется жить вдали от любимой семьи, родителей с братьями и сестрами, невозможность видеться с ними. Но Марфа всё-таки после долгих раздумий приняла это предложение как Промысл Божий и возможность служить на Родине. При дворе она подружилась с фрейлиной баронессой Марией Фредерикс. В те годы шла череда войн. И для знати было делом чести участвовать в благотворительных делах помощи фронту, раненым, семьям погибших воинов.
Марфа узнала о существовании иностранной организации Красный Крест и ее спасительной деятельности на фронтах. Ей захотелось, чтобы подобная была и в России. Она сказала об этом императрице. Августейшая особа благосклонно выслушала ее и одобрила идею. После чего Марфа изучила иностранный устав и занялась организацией строительства госпиталя, освоила азы сестринского дела. Вскоре вместе с М.Фредерикс она отправилась на фронт, где девушки провели 1,5 года как медсестры и организаторы нового для России дела.
Используя иностранный опыт Красного Креста, Сабинина ввела санитарные новшества по уходу за ранеными. Затем, не раз рискуя жизнью, с гуманитарной миссией она посещала Румынию и Сербию. Создала первую в России общину сестер милосердия от «Общества попечения о раненых и больных воинах», с 1879 г. – Русский Красный Крест. Внедрённые ею тогдашние новшества сестринского дела и поныне актуальны в медицине. За организаторские и сестринские труды М.Сабинина была удостоена наград от рук правителей тех стран, где она вела свою подвижническую деятельность.
По завершении войны и 8-летнего пребывания при дворе, Марфа стала свободна от обязательств и по приглашению преданной ей М.Фредерикс отправилась в Крым, в личное поместье подруги. К ней присоединились овдовевшая мать и 4 сестры.В Джемиете Марфа хотела построить храм, - в Крыму их было мало на то время. Но где взять такие большие деньги? Подсказал сам крымский климат и природа. Виноградарство! Изучив тонкости дела, Марфа развела виноградники и стала, наряду с плодами, с успехом продавать отличное вино собственного изготовления, получать высшие награды на винодельческих конкурсах. На вырученные деньги был построен храм Благовещения Пресвятой Богородицы. Иконостас из дерева, фрески и текстиль для него Марфа изготовила собственноручно. При церкви она организовала православное сестричество. А с доходов от бизнеса построила больницу для бедняков.
В 1882 г. на Марфу обрушилось страшное горе. Июльской ночью в своем доме под Ялтой мученически погибли ее мать и 4 сестры. Сама Марфа спаслась чудом – задержалась в тот день в гостях. На суде открылись страшные подробности этой трагедии: какие-то люди в красном решили ограбить беззащитную семью, но не найдя ничего ценного, принялись за пытки, а потом подожгли дом. Вся Ялта застыла от ужаса. Трудно поверить, но суд внял лживым доводам либеральных адвокатов, и убийц оправдали. Во всем этом чувствовалось незримое присутствие чьей-то злой воли...
Свинцовая тоска сдавила сердце Марфы. Она не могла больше жить там, где все напоминало о трагедии, и уехала с М.Фредерикс в другую часть Крыма, в поместье Кастропль. Жила тихо и уединенно. Построила ещё один храм в честь великомученика и целителя Пантелеимона. Перенесенные несчастья дали все же знать – Марфу разбил инсульт. Отнялась правая часть тела. Но ей удалось восстановиться. Она по-прежнему играла на фортепиано, выращивала цветы, сочиняла сюиты.
М.С. Сабинина скончалась в возрасте 61 года и была похоронена на Поликуровском кладбище в Ялте. Ее Ялтинская могила не сохранилась, но до сих пор живы дела ее добрых рук: стихи, муз. произведения, процветающее винодельческое хозяйство, 2 храма. Но главное – это тысячи спасённых жизней всех, кому и поныне помогает основанный ею в России Красный Крест.
Записки» М.С. Сабининой - один из самых ценных русских мемуарных памятников, касающихся не только музыки, но и культурной, общественной жизни Германии и России середины XIX в. В своих записках Марфа Степановна рассказывает, в частности, о встрече с Гоголем в Веймаре летом 1845 г:
"17 июня 1845 г. ..узнали, что приехали и были у отца Н.В. Гоголь и граф А.П. Толстой. На другой день они пришли к отцу, и я в первый и последний раз видела знаменитого писателя. Он был небольшого роста и очень худощав; его узкая голова имела своеобразную форму – френолог бы сказал, что выдаются религиозность и упрямство. Светлые волосы висели прямыми прядями вокруг головы. Лоб его, как будто подавшийся назад, всего больше выступал над глазами, которые были длинноватые и зорко смотрели; нос сгорбленный, очень длинный и худой, а тонкие губы имели сатирическую улыбку. Гоголь был очень нервный, движения его были живые и угловатые, и он не сидел долго на одном месте: встанет, скажет что-нибудь, пройдется несколько раз по комнате и опять сядет. Он приехал в Веймар, чтобы поговорить с моим отцом о своем желании поступить в монастырь. Видя его болезненное состояние, следствием которого было ипохондрическое настроение духа, отец отговаривал его и убедил не принимать окончательного решения. Вообще Гоголь мало говорил, оживлялся только когда говорил, а то все сидел в раздумье. Он попросил меня сыграть ему Шопена; помню только, что я играла ему. Моей матери он подарил хромолитографию – вид Брюлевской террасы ( Речь идет об одной из достопримечательностей Дрездена, названной по имени Генриха Брюля, министра Августа III, короля Польского и курфюрста Саксонского).; она наклеила этот вид в свой альбом и попросила Гоголя подписаться под ним. Он долго ходил по комнате, наконец сел к столу и написал: "Совсем забыл свою фамилию; кажется, был когда-то Гоголем". Он исповедовался вечером накануне своего отъезда, и исповедь его длилась очень долго. После Св. Причастия он и его спутник сейчас же отправились в дальнейший путь в Россию, пробыв в Веймаре 5 дней".
"Записки" были опубликованы в журнале "Русский Архив" в 1900–1902 гг.. К написанию их ее побуждал сам издатель и редактор журнала П.И. Бартенев, что явствует из письма Сабининой к нему от 21 мая 1891 г. (хранится ныне в РГ архиве литературы и искусства): "За добрую память благодарю душевно, счастливое Веймарское время незабвенно в моей памяти. Если я буду в силах писать, услышите обо мне". В основу записок Сабининой положены дневниковые записи, а они как источник предпочтительнее мемуаров, написанных много лет спустя. Хотя Марфе во время ее первой и единственной встречи с Гоголем было только 14 лет, мы можем отнестись к ее воспоминаниям с полным доверием. Необыкновенно ярок и психологически убедителен оставленный ею портрет Гоголя. Манера его поведения, о которой говорит Сабинина, отмечалась и другими мемуаристами, в частности протоиереем Иоанном Базаровым, в ту пору настоятелем вновь учрежденной русской домовой церкви в Висбадене. Вспоминая о встречах с Гоголем у В.А. Жуковского, он замечал, что Николай Васильевич "почти ничего не говорил и больше ходил по комнате, слушая наши разговоры".
В дневниковой записи Марфы Степановны есть и неточность. По ее словам, Гоголь и его спутник отправились из Веймара в Россию. На самом деле Гоголь держал путь в Берлин и по дороге туда заехал в Галле, чтобы встретиться с местным врачом, как советовал ему отец Стефан Сабинин. Это следует из письма Гоголя к Жуковскому от 14 июля (н. ст.) 1845 г: : "Для душевного моего спокойствия оказалось мне нужным отговеть в Веймаре. Граф Толстой также говел вместе со мною. Добрый веймарский священник советовал мне убедительно посоветоваться еще на дороге с знаменитым доктором в Галле, Крукенбергом". О пребывании в Веймаре и о "тамошнем очень добром священнике нашем" Гоголь сообщал и в письме к поэту Н.Языкову от 25 июля (н. ст.) того же года. Почему именно к протоиерею Стефану Сабинину обратился Гоголь по такому важному для себя вопросу? Разумеется, круг русских православных священников в Европе был довольно ограничен, но у Гоголя были, видимо, и особые причины для этого. Незаурядная личность отца Стефана, человека огромной эрудиции, была широко известна как в Европе, где он прожил большую часть жизни, так и в России, связь с которой у него никогда не прерывалась.
https://www.stoletie.ru/sozidateli/spasitelnica_621.htm
http://www.vidania.ru/personnel/sabina_marfa_stepanovna.html
https://portal-slovo.ru/philology/37151.php
|
| |
| |
