| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 20 Июл 2012, 23:40 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 6701
Статус: Offline | БУЛГАКОВА Елена Сергеевна
(1893-1970)
Урожденная Нюренберг, по первому мужу — Неелова, по второму мужу — Шиловская , третья жена Булгакова. Родилась 21 октября (2 ноября) 1893 г. в Риге.
Ее отец, Сергей Маркович Нюренберг, был учителем, потом податным инспектором, увлекался журналистикой, печатался в рижских газетах. Мать, Александра Александровна, урожденная Горская, была дочерью священника.
Елена Нюренберг окончила гимназию в Риге, а в 1915-м семья переехала в Москву. «Я научилась печатать на машинке, – рассказывала Елена Сергеевна в своей «Автобиографии», – и стала помогать отцу в его домашней канцелярии, стала печатать его труды по налоговым вопросам.
В декабре 1918 года, в возрасте двадцати пяти лет, в церкви Симеона Столпника на Поварской в Москве обвенчалась с Юрием Мамонтовичем Нееловым. Был он сыном артиста Мамонта Дальского и адъютантом командующего 16-й армией РККА. А через два года с Нееловым разошлась и вышла замуж за Евгения Александровича Шиловского».
Кстати, как раз и занимавшего пост командующего этой самой армии!
В 1921 году у Шиловских родился сын Евгений, в 1926-м – Сергей.
Вспоминая о первом знакомстве с Михаилом Булгаковым, Елена Сергеевна писала в 1961 году брату Александру Нюренбергу:
«…они (общие знакомые) позвонили и, уговаривая меня прийти, сказали, что у них будет знаменитый Булгаков, – я мгновенно решила пойти. Уж очень мне нравился он как писатель. А его они тоже как-то соблазнили, сказав, что придут интересные люди, словом, он пошел. Сидели мы рядом… у меня развязались какие-то завязочки на рукаве… я сказала, чтобы он завязал мне. И он потом уверял всегда, что тут и было колдовство, тут-то я его и привязала на всю жизнь».
«…Обаяние личности Елены Сергеевны было настолько сильным, что не поддаться ему было действительно трудно даже самому замкнутому человеку, – свидетельствовал приятель Булгакова, литератор и историк МХАТа В. Я. Виленкин. – Я никогда не встречал подобного соединения бескомпромиссно правдивой прямоты с такой душевной чуткостью. Сколько раз ее трудная судьба переходила в трагедию, какие непереносимые удары сыпались на ее бедную голову (сколько близких людей она похоронила!), и каким только чудом возрождалась ее способность так заразительно радоваться жизни, верить в людей и привлекать их к себе своей добротой, своим острым, живым умом, своей победительной, казалось, неподвластной времени женственной грацией!»
На первый взгляд Елена Сергеевна имела счастливую семью, «номенклатурного» (со всеми вытекающими отсюда материальными благами) мужа, двух замечательных сыновей. Но… Еще до встречи с Булгаковым она писала своей сестре Ольге:
«…Мне чего-то недостает, мне хочется больше жизни, света, движения. Я думаю, что просто мне надо заняться чем-нибудь… Я страшно люблю Женю большого, он удивительный человек, таких нет… мне хорошо, спокойно, уютно. Но Женя занят почти целый день, малыш с няней все время на воздухе (все хозяйственные дела – на домработнице. – Авт.), и я остаюсь одна со своими мыслями, выдумками, фантазиями, нерастраченными силами. И я или (в плохом настроении) сажусь на диван и думаю, думаю без конца, или – когда солнце светит на улице и в моей душе – брожу одна по улицам».
В другом письме еще одно признание:
«…во мне просыпается мое прежнее «я» с любовью к жизни, к шуму, к людям, к встречам и т.д. и т.д.».
Совсем скоро всего этого у Елены Сергеевны будет в избытке.
«Это была быстрая, необычайно быстрая, во всяком случае с моей стороны, любовь на всю жизнь», – вспоминала она много лет спустя о первой встрече с Булгаковым. «А я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину! – воскликнет писатель устами своего Мастера. – Вот так штука, а? Вы, конечно, скажете, сумасшедший?.. Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!»
Она скучала, когда Булгакова не было рядом, летела к нему на свидания. С другой стороны, ее мучило чувство вины перед детьми, мужем – прекрасным, благородным человеком. Ей не хотелось причинять страдания своим близким, но Шиловский все-таки узнал о ее связи. Разразился скандал. Шиловский предъявил требование: прекратить всякие свидания, переписку, даже телефонные разговоры.
Полтора года Елена Сергеевна не видела Михаила Афанасьевича и даже не выходила одна на улицу. Но от судьбы уйти непросто… Первым человеком, которого она встретила после добровольного затворничества, оказался Булгаков. И первое, что он сказал ей, было: «Я не могу без тебя жить». «И я тоже», – ответила она. Они решили соединиться, несмотря ни на что.
Любовь Евгеньевна, вторая жена Булгакова, уже догадывалась об их близости. Правда, еще по привычке надеялась, что это всего лишь очередное увлечение мужа, которое затухнет само собой; и, как умела, защищалась от унижения, придумав себе тоже какой-то роман. Чуть позже в письме к сестре Елена Сергеевна восторженно сообщала:
«…с Любашей у меня тоже самые тесные и любовные отношения. Она будет жить вместе с нами до тех пор, пока ее жизнь не устроится самостоятельно. Это зависит от того, сможет ли близкий ей человек устроиться так, чтобы они могли жить вместе. Он сейчас в Маньчжурии…».
Роман Любови Евгеньевны оказался мифом, никакой «человек» не собирался «устраивать» ее судьбу…
Шиловский, поняв, что тут не интрижка, не быстротечное увлечение, нашел в себе силы отпустить жену на все четыре стороны, и 4 октября 1932 года она обвенчалась с Булгаковым.
Младшего сына Елена Сергеевна взяла с собой, старший, Женя, которому исполнилось десять, остался с отцом, но постоянно бывал у матери и очень сдружился с ее новым мужем. Он мог бесконечно слушать главы «Мастера и Маргариты» (книга поначалу называлась «Евангелие от Сатаны») – автор читал их великолепно, а рядом тихонько сидела та, которая и вызвала к жизни эти вдохновенные страницы.
Писатель признавался: именно с появлением в его судьбе Елены Сергеевны роман осветился по-новому – вместе с Маргаритой, этой в общем-то обычной москвичкой, превращенной под воздействием чудесной мази в обворожительную ведьму, в нем возникла любовная линия.
Дом Булгаковых стал островком жизнелюбия и веселья. В нем царил безукоризненный порядок; милая, приветливая хозяйка, называемая многими колдуньей, встречала гостей в передней, где висел плакатик с перечеркнутой бутылкой и надписью: «Водка – яд, сберкасса – друг», в столовой ожидал накрытый по всем правилам стол… Застольные беседы, чтение новых произведений, как правило, продолжались до самого утра.
«Была у нас Ахматова», «забегал сверху Тренев» (Булгаковы жили в доме для литературно-артистической элиты), «на днях приходил режиссер Пырьев», «подсаживался Дзержинский», «звонил Вересаев»… Немирович-Данченко, Станиславский, Шостакович, Книппер-Чехова, Ильф и Петров… «Принесли конверт из американского посольства», «звали к французскому послу»… Приглашения на премьеры всех ведущих столичных театров, торжественные и просто ужины в «Метрополе», «Национале», юбилеи, банкеты с цыганами…
Булгаков любил окружать себя красивыми вещами, которые подчас попадали к нему домой с «каких-то дворцовых распродаж». Между покупкой мебели из дворца, продуктов из Елисеевского гастронома и очередным ужином при свечах – коротенькая информация на злобу дня: «…отмена хлебных карточек, хлеб будет продаваться свободно».
Помимо прочего, оказалось, что Елена Сергеевна обладает виртуозным даром улаживать литературные и финансовые дела своего обожаемого Мастера. Она сопровождала его практически всюду (Булгаков боялся ходить один), отвечала на звонки, вела переписку с театральным начальством, стараясь, чтобы последнее слово о сумме гонорара оставалось за нею; не страшили ее и судебные тяжбы, касавшиеся невыплаченных или недоплаченных авторских.
Булгаков продолжал, как никто, жадно любить жизнь, интересоваться оперой, шутить, пить вино. И, конечно, писать, несмотря на приближающиеся грозные болезненные признаки. За годы их совместной жизни с Еленой Сергеевной созданы лучшие произведения: роман «Жизнь господина де Мольера», драмы «Кабала святош» и «Последние дни (Пушкин)», комедия «Иван Васильевич» и принесший Булгакову мировую славу роман «Мастер и Маргарита». «Ты для меня все, ты заменила весь земной шар», – говорил Булгаков жене.
Славу свою Михаил Афанасьевич совершенно точно предвидел и предсказал в разговоре с ней:
«Вот я скоро умру, меня всюду начнут печатать, театры будут вырывать друг у друга мои пьесы, и тебя будут приглашать выступать с воспоминаниями обо мне. Ты выйдешь на сцену в черном платье с красивым вырезом на груди, заломишь руки и скажешь: «Отлетел мой ангел…»
О смерти он говорил часто, повторяя, что уйдет из жизни в 1939 году, поэтому ему обязательно надо успеть закончить «Мастера».
«Когда мы с Мишей поняли, что не можем жить друг без друга (он именно так сказал), – рассказывала Елена Сергеевна в письме к брату писателя, Николаю Афанасьевичу, жившему в Париже, – он очень серьезно вдруг прибавил: «Имей в виду, я буду очень тяжело умирать, – дай мне клятву, что ты не отдашь меня в больницу, а я умру у тебя на руках». Я нечаянно улыбнулась – это был 1932-й год, Мише было 40 лет с небольшим, он был здоров, совсем молодой… Он опять серьезно повторил: «Поклянись». И потом в течение нашей жизни несколько раз напоминал мне об этом».
В конце сентября 1939 года у Булгакова «начались непрерывные сильнейшие головные боли, – вспоминал В. Виленкин. – Стало заметно ухудшаться зрение. Помню его в темных очках и в черной шапочке, похожей на академическую. И почти всегда в халате, даже когда и не лежал. Но и после этого наступали короткие периоды улучшения его самочувствия. Все это время он то и дело возвращался к работе – правил роман, «Мастера и Маргариту». Елена Сергеевна записывала его правку… С конца января началось резкое ухудшение, которое потом уже грозно нарастало чуть ли не с каждым днем… У меня в дневнике запись от 22 февраля: «У Булгаковых все то же… Елена Сергеевна сегодня слегла, – сердце. Мне сказала в слезах, что боится сойти с ума».
Елена Булгакова прожила еще тридцать лет, и сделала все, что обещала мужу, и увидела роман напечатанным в журнале «Москва»… Правда, его подлинный текст был несколько больше – говорили, что именно Елена Сергеевна при первой публикации убрала из него наиболее поэтические сцены и описания, касающиеся непосредственно ее, то есть Маргариты с ее колдовским характером… Восемь лет спустя, в 1975-м, роман был напечатан уже без купюр. Почти весь тираж уплыл за границу…
Вознося Елену Сергеевну на недосягаемый пьедестал, называя ее то женой, то вдовой Булгакова, многие исследователи забывают упомянуть: эта женщина никогда за всю свою жизнь не была одна. Наверно, просто не умела… Ее называют в числе любовниц женолюба Александра Фадеева. Ей приписывают даже… связь со Сталиным, который потому-то якобы и пощадил Булгакова. Судить об этом достаточно сложно…
Одно совершенно бесспорно: во время войны, в Ташкенте, Елена Сергеевна сблизилась с поэтом Владимиром Луговским. Они даже пытались жить одной семьей…
Впрочем, Булгакова Елена Сергеевна не забывала никогда.
«Это была самая светлая жизнь, какую только можно себе выбрать, самая счастливая, – говорила она о времени своего брака с Михаилом Афанасьевичем. – Счастливее женщины, какой я тогда была, не было».
http://www.greatwomen.com.ua/2008/05/07/elena-sergeevna-bulgakova/
СУДЬБА МАРГАРИТЫ
Она была женой и музой замечательного писателя и еще при жизни стала мифом. Без нее не было бы и Маргариты (или она стала бы совсем иной - в булгаковской героине запечатлены черты и судьба реальной, любимой писателем женщины). Не будь ее забот, иначе сложились бы и жизнь Булгакова, и судьба его литературного наследия.
О Елене Сергеевне рассказывает ее внук, президент Фонда М.А. Булгакова Сергей ШИЛОВСКИЙ.
Маргарита была женою очень крупного специалиста, к тому же сделавшего важнейшее открытие государственного значения. Муж ее был молод, красив, добр, честен и обожал свою жену..."
М. Булгаков, "Мастер и Маргарита"
- О том, что Елена Сергеевна Булгакова была прообразом Маргариты, знают решительно все. Некоторые слышали и о том, что до этого она была замужем за видным военным ученым, генералом Шиловским. А вот о том, что первым браком она была замужем за сыном последнего великого русского трагика и вождя анархистов Мамонта Дальского, известно немногим...
- Я о первой, ранней любви Елены Сергеевны тоже почти ничего не знаю: она прошла и не оставила следа. Мой дед был штабс-капитаном царской армии, потом он перешел к красным и стал командармом, а первый муж бабушки являлся его подчиненным. Уводить жену у младшего по званию дурной тон, но дед очень сильно влюбился - и Елена Сергеевна оставила мужа. Они переехали в Москву, у нее родился сын, потом второй, бабушка ушла в заботы о детях. Дед считался видным военспецом, занимал высокий пост и был очень обеспеченным человеком. А Елена Сергеевна стала одной из самых ярких светских дам советской Москвы. Для этого у нее были все основания.
Бабушка родом из Риги, ее девичья фамилия Нюренберг. Ее родители немецких кровей: мать до революция была домохозяйкой, отец - служащим. Они дали дочери прекрасное образование: Елена Сергеевна в совершенстве владела тремя языками и была великолепно воспитана. К тому же она была человеком совершенно необыкновенного обаяния. Ее жизни могли бы позавидовать многие - дом, где жила вся верхушка РККА, от Уборевича до Тухачевского, приемы, успешная карьера деда...
- Он ведь был заместителем начальника Академии Генштаба?
- Он был и ее начальником, а перед войной некоторое время возглавлял Генеральный штаб. Но важнее, мне кажется, другое - дед был доброжелательным и очень порядочным человеком. У него со всеми были очень хорошие отношения, он старался никому не причинять вреда. В конце войны он носил погоны генерал-лейтенанта, а ему присвоили генерал-полковника и назначили на должность, где он был должен подписывать смертные приговоры. Дед отказался, был разжалован в генерал-майоры, отстранен от военной оперативной работы и отправлен преподавать в Академию Генерального штаба. Там он опять получил генерал-лейтенанта и проработал в Академии всю оставшуюся жизнь.
Вы только представьте: двадцатые годы, молодой красный генерал планирует войну против мирового капитала, а в Рязанской губернии стоит его бывшая усадьба, и в доме висит княжеский герб! После войны Евгений Александрович приехал в имение вместе с моим отцом (просто так, посмотреть, что там происходит), и колхозники начали ломать шапки:
- Молодой барин приехал!
Их брак был удачен, но произошло невероятное: Елена Сергеевна бросает семью и идет на все условия дедушки. Они делят детей - старший остается с ним, младший, мой отец, у Елены Сергеевны. А детей она любила фанатически - я сужу об этом по тому, что часть этой любви перешла на меня.
С восьмилетним ребенком она уходит к бедняку, не имеющему даже своей квартиры.
"Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!
Так поражает молния, так поражает финский нож!"
М. Булгаков, "Мастер и Маргарита"
- Рассказывали ли в семье, как познакомились Елена Сергеевна и Михаил Афанасьевич?
- Есть несколько версий. По одной они познакомились на Масленице, у совершенно чужих людей. По другой - у близких знакомых на блинах. Есть и третья версия, связанная с определенной датой, - и та не попадает ни на блины, ни на Масленицу.
У них были общие знакомые. Во МХАТе шли "Дни Турбиных", а сестра Елены Сергеевны была секретарем Немировича-Данченко, и бабушка знала, что Булгаков начинающий, но популярный писатель.
Они познакомились, буквально через день поехали кататься на лыжах - и завязался роман. Муж об этом узнал и потребовал, чтобы их встречи прекратились. Они расстались, встретились только через полтора года - и поняли, что жить друг без друга не могут.
- Сейчас мы знаем, что Михаил Афанасьевич гений, но в двадцатые годы об этом можно было только догадываться. А у мужа было решительно все - и прекрасная внешность, и ум, и положение. Чем Булгаков побил эту карту? Как он ухаживал? Каким он был?
- Дело, по-моему, в том, что Елена Сергеевна почувствовала его гениальность. А как он за ней ухаживал... Он ее веселил. Это продолжалось всю жизнь - Михаил Афанасьевич писал ей уморительные записочки, рисовал карикатуры, вырезал из газет фотографии, переклеивал их и комбинировал со смешными комментариями. Он замечательно рассказывал анекдоты и умел быть душой компании - к ним постоянно приходили гости. Сначала был стол-фуршет, затем Булгакова просили почитать. И все сидели полночи, слушая то, что он сегодня написал.
- Все это было потом - а на блинах (или на Масленице) советская гранд-дама встретилась с нищим писателем - и у обоих переломилась жизнь...
- Дело в том, что любовь рациональному объяснению не подлежит.
Елена Сергеевна ушла от мужа - и ей стало очень непросто жить. Бабушке пришлось заниматься бытом, и она свыклась с этим так, что служение Михаилу Афанасьевичу стало смыслом ее жизни.
- Ходили истории об объяснении вашего дедушки и Булгакова, о вынутом револьвере, о том, что выстрелить Евгению Александровичу Шиловскому помешало только то, что Елена Сергеевна была рядом, за деревьями...
- Елена Сергеевна рассказывала, что муж сказал ей: "Я убью его". За это и уцепились. И стали додумывать то, чего на самом деле не было. По одной версии при этих словах якобы он достал револьвер. По другой Елена Сергеевна бросилась на револьвер с криком: "Не надо!" Однако я точно знаю, что они продолжали общаться и после развода, ее старший сын все время был в доме Булгакова, с мамой. Когда в тридцатые-сороковые годы отец познакомился с моей будущей матерью, ее представляли Шиловскому. Он и на свадьбе был.
- Согласно легенде, умирающий Булгаков говорил жене: "Скажи Евгению, чтобы он дал мне револьвер".
- Так оно и было. Но с дедом он не общался: Булгаков ничего против него не имел, зато тот не простил обиды. Речь шла не столько о револьвере Шиловского, сколько о револьвере вообще - он просил Елену Сергеевну прекратить его муки.
"... Мастер и незнакомка полюбили друг друга так крепко, что стали совершенно неразлучны".
М. Булгаков, "Мастер и Маргарита"
- Со стороны кажется, что Булгаков и Елена Сергеевна прожили вместе всю жизнь. А ведь это не так - их брак был короток...
- Они жили вместе около восьми лет. Познакомились в тысяча девятьсот двадцать восьмом - двадцать девятом, поженились в тридцать втором, а в сороковом году он умер. Это был самый насыщенный период в жизни бабушки: Булгаков писал, а всем остальным - переговорами с театрами, редактурой, печатанием - занималась она. Благодаря этому Михаил Афанасьевич освободился от рутинной работы, которой терпеть не мог.
Булгаков был не только гениальным писателем, но и хорошим врачом. Он прекрасно понимал, что с ним сделает гипертония. Михаил Афанасьевич практически предугадал дату своей смерти и подробно описал бабушке то, что с ним будет дальше:
- Готовься, ты со мной будешь мучиться. Сначала у меня пропадет зрение, затем начнутся провалы в сознании...
Потом были страшные тридцать девятый и сороковой годы. Он умирал, впадал в беспамятство, снова приходил в себя и в минуту просветления сказал, что все, что он написал, было сделано ради Елены Сергеевны:
- Я жалею только о том, что мои книги никто не прочтет.
И она ответила:
- Я обещаю тебе, что твои произведения будут напечатаны.
Это казалось совершенно несбыточным ей самой. Булгаков находился под запретом, даже самые близкие ут печатать.
- Но обещание тем не менее сбылось.
- Сбылось благодаря Елене Сергеевне.
Она посвятила свою жизнь тому, чтобы произведения Булгакова увидели свет, а как ей это удалось, не знает никто. Я помню длительные переговоры, встречи, обещания. Немного надежды - и провал. А затем все начинается снова.
В ее доме бывал весь МХАТ, от Качалова до Софьи Станиславовны Пилявской - с ней она дружила до последних лет жизни. Здесь бывали Паустовский, Симонов, Ахматова, Раневская, Рихтеры, Солженицын, Лакшин. Все они потихонечку ей помогали - и в шестидесятые годы вышел первый булгаковский сборник. Более счастливого человека, чем Елена Сергеевна, невозможно было найти. У нас дома оказалась чуть ли не половина тиража - она надписывала книги и рассылала их друзьям.
А в шестьдесят шестом году случилось невероятное - удалось напечатать "Мастера и Маргариту" в журнале "Москва".
Я тогда жил у Елены Сергеевны - она была больна и не вставала с постели. Под вечер нам привезли мокрые гранки, их нужно было срочно отредактировать и подписать. Елена Сергеевна лежала с очень высокой температурой, временами впадая в беспамятство, но мои родители куда-то уехали, и вся работа по сверке текста легла на наши плечи. Она заняла сутки: я читал гранки вслух, в силу своего малого возраста путаясь в библейских именах, а Елена Сергеевна редактировала "Мастера и Маргариту". Для этого ей не были нужны рукописи Михаила Афанасьевича - она знала роман наизусть.
"Москва" почти не поступала в киоски, а то, что в них попало, читающая публика моментально смела. Люди искали номера с "Мастером" по всему городу, по рукам ходили фотокопии, вскоре появился и журнал с вклеенными в него цензорскими купюрами. А полный текст книги вышел только в семидесятые.
В шестьдесят девятом Елене Сергеевне впервые разрешили выехать за границу. К этому моменту Булгакова уже издали и в Германии, и во Франции - причем без ее разрешения. Как это произошло, осталось неясным.
Дело в том, что приходить к ней и читать произведения Булгакова разрешалось всем, но никто не мог вынести из дома хотя бы страницу текста. Изучающий творчество Михаила Афанасьевича студент мог сидеть у нее двое суток (его к тому же поили и кормили). А выпускать из дома рукописи она отказывалась - до тех пор, пока те не будут напечатаны.
- На что же Елена Сергеевна жила?
- Жить ей было не на что. Она работала машинисткой, выйдя на пенсию, занималась переводами. В серии "Классики мировой литературы" был напечатан роман Жорж Санд - его переводила она. По действовавшему тогда наследственному праву авторский гонорар можно было получать в течение двадцати пяти лет после смерти писателя. Булгаков умер в сороковом, издавать его стали в середине шестидесятых.
В ее доме не было особого достатка, но не проходило дня, чтобы у нее не гостил кто-то, изучающий творчество Булгакова. И у гостей складывалось впечатление, что они попали в очень зажиточный дом - более хлебосольного (и хорошо готовившего) человека было не сыскать.
- У Елены Сергеевны были какие-нибудь пристрастия?
- Она очень любила театр. На мхатовские "Мертвые души", инсценировку для которых написал Булгаков, мы ходили чуть ли не каждую неделю.
- Михаил Афанасьевич и сам был талантливым актером.
- Да, это так. Когда заболел артист, игравший судью в "Пиквикском клубе", он его заменил. Сидевший в зале Станиславский не узнал Булгакова. "Кто это? Какой хороший актер!" - воскликнул он.
Но и Елена Сергеевна была очень талантливой актрисой. Все ее истории были разыграны по ролям, она абсолютно точно и остро воспроизводила чужие интонации.
"... Я позволю себе смелость посоветовать вам, Маргарита Николаевна, никогда и ничего не бояться".
М. Булгаков, "Мастер и Маргарита"
- Многие считали, что в Елене Сергеевне было то же мистическое начало, что и в булгаковской Маргарите...
- Лакшин вспоминал, как он позвонил ей по телефону ранним утром, боясь разбудить, и сказал, что бабушке надо срочно прийти в издательство - есть возможность напечатать какую-то из вещей Михаила Афанасьевича. Он положил трубку, и через пятнадцать минут Елена Сергеевна появилась у него в кабинете - накрашенная и свежая.
- Как же вы так быстро до меня добрались?
- На метле.
Бабушка шутила - но в то, что у нее есть прямой контакт с покойным Михаилом Афанасьевичем, она верила свято. По вечерам Елена Сергеевна рассказывала ему о том, что сделала за день, какие были новости, чего она ждет от будущего. Спрашивала у него советов - и считала, что получает ответы. Самое удивительное то, что они часто сбывались.
Елена Сергеевна считала, что зло наказуемо - и с людьми, обращавшимися к наследию Михаила Афанасьевича с нечистыми намерениями, действительно происходили странные вещи. У них пропадали рукописи, они проезжали те остановки, где у них были назначены важные встречи. Это продолжается и по сей день.
- А как Елена Сергеевна относилась к экранизациям Булгакова?
- Очень скептически. Ей не нравилось, что кто-то будет вторгаться в его произведения, изменять текст. "Мастера и Маргариту" хотели снимать и Алов с Наумовым, и Таланкин, и Климов. Она брала в руки сценарий, и я видел, как у нее вытягивается лицо.
- Ты еще не прочла, а тебе уже не нравится!
- Если бы Миша хотел написать пьесу или сценарий, он бы их и написал.
А что с ней произошло сначала, когда она прочитала сценарий фильма "Бег" режиссеров Алова и Наумова и увидела мудрого и благородного Фрунзе! (Создатели ленты оказались в безвыходном положении - без Фрунзе не было бы фильма.)
Эфросовский "Мольер", где играл Любимов, считается шедевром - а Елене Сергеевне телеспектакль совсем не понравился...
Вы обратили внимание, что я постоянно называю ее Еленой Сергеевной? Дело в том, что в доме к ней обращались именно так, и я никогда не называл свою бабушку бабушкой. Она была похожа не на бабушку, а на друга - и поможет, и расскажет, и денег подбросит, а если надо - одернет...
У Елены Сергеевны было домашнее имя Тюпа, а что это такое, я до сих пор не знаю.
- А с предыдущей женой Михаила Афанасьевича у Елены Сергеевны были какие-то отношения?
- Отношения были, хоть и не очень теплые. Когда Елена Сергеевна устраивала булгаковские вечера, она ее приглашала, и та приходила. Не скажу, что они при этом целовались: главной музой Михаила Афанасьевича каждая из них считала себя. Однако похоронена вместе с ним была Елена Сергеевна.
... Вам известна эпопея с булгаковским могильным камнем? Михаил Афанасьевич считал Гоголя своим учителем и кумиром: его надгробный камень находился на Новодевичьем, где был похоронен и Булгаков. А потом советское правительство решило этот камень убрать - Гоголю поставили целый памятник. Елена Сергеевна увидела камень и сказала: "Берите все что хотите, только отдайте его нам". Гоголевское надгробие, кусок невероятно твердого, чуть ли не метеоритного материала, до сих пор стоит на могиле Булгакова.
Мы с Еленой Сергеевной ездили на кладбище по субботам и воскресеньям, сажали на могиле Михаила Афанасьевича бегонии - причем только ярко-красного цвета. Она умерла в семидесятом году и лежит рядом с ним, а над ней цветут ее любимые красные цветы...
http://www.peoples.ru/family/wife/bulgakova/
|
| |
| |
