| Нина_Корначёва | Дата: Суббота, 16 Июн 2012, 23:48 | Сообщение # 1 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 199
Статус: Offline | 
Константин Сокольский родился 7 декабря 1904 года в Латвии.
Имя популярного певца 30 - 40-х годов Константина Сокольского хорошо знакомо людям старшего поколения.
Выходец из малоземельной, многодетной крестьянской семьи, он с ранних лет приобщился к труду: ему приходилось рубить и грузить лес, копать котлованы, работать кочегаром. Впоследствии, переехав в Ригу, он работал грузчиком на фанерной фабрике и пароходах.
Не имев возможности своевременно получить среднее образование, Сокольский поступил в вечернюю рабочую школу. Принимал участие в ученических концертах, успех навел на мысль попробовать себя на профессиональной сцене. 9 сентября 1928 года в зале кинотеатра на окраине Риги рабочие фанерной фабрики собрались послушать выступавшего в кинодивертисменте своего товарища, грузчика Костю. Выступление прошло удачно, и Сокольский решает серьезно заняться пением. Он завершает общее образование, оканчивает вокальное отделение Первого Рижского музыкального института.
Со временем у него сложился свой песенный репертуар: русские, итальянские, цыганские, испанские песни. К нему пришел заслуженный успех, известность.
Творческое содружество с композитором О. Строком, работа в театре миниатюр "Бонзо", с которым он выехал за границу, впоследствии — в театре Е. А. Полевицкой, в оперетте сыграли большую роль в его становлении как артиста. Им заинтересовались концертные импресарио, и с 1933 года начались его сольные концертные выступления в странах Европы.
На граммофонных фирмах "Bonophon", "Bellaccord" Сокольский напел много пластинок. Одним из первых записал он на пластинки такие советские песни, как "Сердце" И. Дунаевского, "Катюша" М. Блантера, "И кто его знает" В. Захарова и другие.
С первых же дней установления советской власти в Латвии Сокольский вел большую общественную работу. Он был одним из организаторов Союза артистов эстрады и цирка, членом правления, солистом концертной бригады Рижского Дома Красной Армии.
В 1945 году Сокольский возглавил творческую группу ведущих артистов Латвии, приехавших в Москву для выступления перед воинами - участниками парада Победы.
В послевоенный период Константин Сокольский много выступал, выезжая с концертами в самые удаленные уголки Советского Союза. В последние годы работал художественным руководителем народного коллектива, ансамбля русской песни и танца "Аврора" г. Риги, сотрудничал с другими творческими коллективами. Во всех программах он, как правило, выступал и как исполнитель.
В. Сафошкин
http://patefon.knet.ru/stars/Sokolsky.htm
Глава из книги Юрия Сосудина "Незабываемые певцы. К.Сокольский" (2007)
Из воспоминаний: "Родился я в Санкт-Петербурге 7 декабря 1904 года. Отец, Тарас Акимович, приехал в этот город из Латвии на заработки. Здесь он женился и родились у них пять сыновей. Правда, один прожил не долго (утонул в Озерках).
Главным воспитателем у нас была мама. Папа никогда к нам руки не прикладывал. Бывало, только посмотрит - и душа ушла в пятки. Вся наша квартира для нас была разделена на участки, которые мы ежедневно утром должны были обтереть мокрой тряпкой, независимо от возраста. По четвергам мы садились за стол и каждый штопал свои чулки, и стирать их также каждый должен был сам. Возможно, что мама их перештопывала и перестирывала, но обязанности были. Один раз в два месяца ходили мы в кинематограф. Вернее, ездили на извозчике - папа специально заказывал извозчика. Этот день всегда мы ждали с нетерпением. Посмотреть на комика Глупышкина, который, вертясь на трапеции, терял свои штаны, или весёлую комедию с участием Макса Линдера, или другие фильмы.
Но однажды случилось то, что оставило во мне след на всю жизнь. Было мне тогда года четыре-пять. Я первый выбежал на улицу, взобрался на извозчика, расселся на сидении чин-чинарём. Выходит папа, держа под руку маму, за ними идет Лёня. Увидев меня сидящим на извозчике, папа посмотрел своим строгим взглядом, поманил пальцем. Я в недоумении встал. "Костя останется дома!" Я был ошарашен. Как - дома? Не поехать в кинематограф? Не может быть! Почему? Но ослушаться нельзя, ведь так папа сказал. Быстро сошёл с извозчика, а они сели и уехали. Стоя на панели, долго не мог понять, чем я мог вызвать гнев отца, но потом догадался. Мама ещё не села, а я сижу развалившись. Вернулся в квартиру, жду.
Они пришли весёлые, рассказывают содержание - и ни слова обо мне. Только папа как-то особенно посмотрел на меня с чуть заметной улыбкой, наверное, был рад, что я сам догадался, почему меня оставили дома. Этот случай врезался в мою память. Мать не села, а я сел. Женщина не села, а я сел. Взрослые стоят, а я сел. И сейчас, до сего времени, когда я вижу мать или бабушку, усаживающих в транспорте своё чадо, - а сами стоят, я вспоминаю: мать не села, а я сел.
Другой случай, который с тяжёлой грустью остался в моей памяти, также произошел в Санкт-Петербурге.
Во дворе нашего дома жил замечательный человек, "любимец всей детворы" дядя Вася. Он очень любил детей и в свободное время развлекал нас, как мог. Был он высокого роста, с большими усами, с красивой металлической каской на голове, а на ремне большая шашка. Наш дядя Вася служил в полиции.
Однажды я прибегаю домой и рассказываю родителям, что на улице творится что-то необычное. Всюду толпы народа, с плакатами, со знамёнами, бьют стёкла магазинов...
Жили мы тогда на бойком месте, на первом этаже, и отец решил, что нам нужно переехать жить к дяде, к маминому брату. Мы быстро собрались и через чёрный ход вышли на площадь. На площади, где всегда следил за порядком наш дядя Вася, мы вдруг увидели человека, висящего на фонаре. Когда я посмотрел вниз и увидел каску, то сразу понял, что это наш любимый дядя Вася. Мы плакали и долго оглядывались назад. Теперь, когда говорят о революции, передо мною всегда дядя Вася...
Потом мы некоторое время жили в Москве, а оттуда отец привёз нас к себе на родину, в Лудзенский район, где прошла моя юность и начались трудовые годы. Кем только и где только ни приходилось работать: на лесопилках, кочегаром, грузчиком... Но всегда я пел, пел забивая сваи, строя новый мост, таская брёвна, пел и когда артель располагалась на отдых.
После прохождения военной службы в 1925-26 годах, я приехал в Ригу. Устроился на фанерную фабрику грузчиком и поступил в вечернюю школу. Там участвовал в ученических концертах: играл в пьесах, пел русские народные песни. Как-то решил попробовать себя на профессиональной сцене. Набравшись смелости, предложил себя для выступления в программе кино-дивертисмента, в маленьком кинотеатре на окраине Риги. К моему удивлению, директор меня принял. Взяв напрокат костюм Пьеро, в полумаске (чтобы придать своему выступлению некоторую таинственность, а главное, чтобы скрыть растерянность на своём лице), я спел романсы "За милых женщин" и "Три пажа". Дебют прошел удачно - директору тоже понравился, он мне предложил продолжать выступления. Было это 9 сентября 1928 года.
После песен Вертинского я уже в кавказском костюме исполняю кавказские песни. А одев красные сапожки, шаровары да шёлковую распашонку, я выходил с гитарой и пел цыганские романсы. Вскоре уже выступаю в кинотеатре Риги. Пою русское, испанское, кавказское, песни каторжан, все исполняется в соответствующих костюмах.
Все шло хорошо, но таким "сырым" голосом долго не пропоёшь. Надо учиться. По конкурсу был принят в Первый рижский музыкальный институт на вокальное отделение. Началась учёба, при этом я продолжал выступать, работая грузчиком. Все это требовало большого напряжения сил (ведь за учёбу нужно было платить, а главное - нужно было помогать и родителям, жившим в деревне). В это время довелось мне познакомиться с популярным композитором Оскаром Строком. Я стал первым исполнителем почти всех его произведений.
В 1931 году в Ригу на гастроли приехала знаменитая русская певица Надежда Плевицкая. Аккомпанировал ей Оскар Строк. Через него я познакомился с этой уникальной певицей. Присутствовал на всех ее концертах, жадно впитывая идеальную способность артистки углубляться в исполняемую песню, очаровывая зрительный зал своим прекрасным исполнением. Из увлекательных бесед с этой обаятельной певицей мне довелось получить немало полезных советов.
Однажды Надежда Васильевна пришла послушать моё выступление, и я исполнил песню из её репертуара "Ухарь-купец". После концерта она подошла ко мне и говорит: "А ведь купец-то увёл девку!" Меня сразу как обухом - а ведь и правда, а я-то, дурачок, так лихо пропел... Оказывается, не всё зависит от голоса, нужно до тонкости знать содержание исполняемой вещи, чтобы правильно представить публике эту драму или рассказ..."
Как-то в театре миниатюр "Бонзо" заболел артист. Надвигался срыв программы. Кто-то предложил директору попробовать пригласить Сокольского, так как сам слышал, как тот хорошо исполняет арии из оперетт.
Успех Константина Тарасовича на театральной сцене был так велик, что после спектакля директор предлагает Сокольскому работать в труппе.
"В 1931 году от директора театра "Бонзо" Александра Вернера получаю предложение работать в его труппе. Предложение принимаю с удовольствием. Прекращаю работу грузчиком и всецело посвящаю себя искусству.
Работа в этом театре была большой школой - каждый артист должен петь, танцевать, играть скетчи, конферировать программу. Летом с труппой театра "Бонзо" выезжаю на гастроли в Чехословакию и Румынию."
В Кишинёве, выступая в театра "Колизей", труппа сразу завоевала большой успех. Всюду большие афиши:
"В театре "Колизей" - выступления Вернера, Сокольского и Дагмары Дагаровой".
В течение 3-х дней Сокольским исполняются "Песни каторги". Они буквально завоевали Кишинёвскую публику. Билеты все распроданы. Всюду говорят об артистах из Риги. Это признание большого успеха.
Другая афиша гласит:
На сцене "Колизей" звучали шутки, сверкалось и искрилось веселое настроение. Принцип артистов - это здоровый смех, и этот смех артисты оперетты и кабаре сумели создать. Это сказалось во всем: в песне, в танцах, в скетчах и в той лёгкости, с которой они в течение короткого срока захватили публику.
В другой афише:
В театре "Колизей". Новая выдающаяся программа при участии:
Веры Дагаровой и Константина Сокольского.
Я помню день.
Купальщица.
Умирающие анекдоты.
Цыганский табор.
Модные шлягера и песенки.
Сколько у меня детей?
Кошка на крыше.
Русские мелодии исполняет К. Сокольский.
"Театр "Бонзо" - это театр экспромта, где постоянно выступали всего шесть актёров: комик, певица, драматическая актриса, танцевальный дуэт и я, как конферансье и исполнитель романсов. Для участия в представлениях приглашались и местные артисты. Концерты всегда превращались в комические импровизации на любую тему, заданную зрителями. Например, - мы все выходим на сцену и рассаживаемся на стульях, а Вернер громко и весело спрашивает публику: "Ну, что будем показывать?" Из зрительного зала кричат: "Суд! Суд!" - "Суд так суд. А кого будем судить?" - "Приказчика." - "Приказчика так приказчика..." - и так далее. Представление получалось настолько ярким и забавным, что не только публика покатывалась от смеха, но и актёры едва сдерживали себя. Вернер был мастером своего дела! Работа с ним помогала становиться настоящим артистом."
К.Сокольский и певица Вера Вравина
В Румынии Константином Тарасовичем заинтересовался один из популярных импресарио Европы, Соломон Яковлевич Бискер (антрепренёр Ф. И. Шаляпина) и Сокольский начинает самостоятельную концертную деятельность. В Бухаресте он выступает с оригинальным певцом Виктором Хенкиным. Здесь же ему посчастливилось познакомиться с Фёдором Ивановичем Шаляпиным. Затем концерты в Белграде, Загребе, Берлине и снова в Бухаресте. Когда же в Румынию приезжает труппа артистки МХАТа Елены Александровны Полевицкой, Константин Тарасович с большой радостью принимает её предложение и поступает в её театр. Пребывание в творческой атмосфере этого коллектива, неповторимая игра Е.А. Полевицкой... Сокольский с успехом поет Данилу в "Весёлой вдове", Бони в "Сильве", Фирфакса в "Гейше", а возвратясь в Ригу, на сцене Русского драматического театра он поет Пиппо в "Маскотте" и главную партию (цыгана Дмитрия) в музыкальном обозрении "Век нынешний и век минувший". Работа с режиссером-постановщиком Юрием Ильичем Юровским была и интересна, и плодотворна. Почти во всех музыкальных обозрениях, созданных под его режиссерским руководством и шедших на сцене театра, Сокольский принимает участие.
В это же время, по просьбе румынского посольства Сокольский выступает по радио. С оркестром рижского радиофона он исполняет на румынском языке произведения крупных румынских композиторов. Радио сообщало:
"Сегодня абоненты рижского радиофона получат возможность ознакомиться с румынскими народными песнями. Для исполнения песен приглашен певец Константин Сокольский, хорошо ознакомившийся с колоритом и духом румынской народной песни во время своих гастролей в Румынии."
Концерт этот состоялся в 1932 году 17 апреля в 20 часов и длился сорок минут. Находясь в Риге, Константин Тарасович был приглашён на студию грамзаписи фирмы "Бонофон" напеть несколько шлягерных песенок. С трудом Сокольскому удается уговорить хозяина, чтобы в первую пластинку вошло танго "Сердце", которое он только что выучил, слушая в фильме "Весёлые ребята", шедшем в это время в Риге. Пластинки расходились молниеносно, весь город пел "Сердце". И.Дунаевский, похвалив певца за талантливое исполнение, прислал еще одну песню, "Дымок от папиросы", которая имела не меньший успех.
В 36 году - снова зарубежные гастроли. Сокольский записывается на пластинки таких фирм, как "Одеон", "Колумбия" и "Беллакорд"; выступает в Бухаресте, встречается с Петром Лещенко, с Аллой Баяновой. В это же время в столицу Румынии приезжает Фёдор Иванович Шаляпин. Константин Тарасович вспоминает:
В Бухарест приехал Шаляпин и дал один концерт в пассаже "Эфория", партию фортепьяно исполнял Каламкарян. Выйдя на сцену, Шаляпин был прямо зол: стоя у фортепьяно, он пытался оттолкнуть ногой ковёр, который был постлан по всему полу специально в честь высокого гостя. Но, видимо, не учли, что ковёр заглушает звуки фортепьяно - это и взволновало Шаляпина. Но концерт прошёл под бурные аплодисменты. Когда он закончился, на сцену выбежало много народу - кто пожать руку великому артисту, кто получить автограф. Шаляпин любезно спрашивал: "Как Вас зовут?" - "Николай."
Коля, друг ты мой сердечный!
Как я рад, что мы встретились с тобой! -
примерно такие автографы получали те счастливцы.
После концерта в честь Шаляпина бухарестская общественность решила устроить банкет в ресторане "Континенталь". С. Я. Бискер уже предоставил мне пригласительный билет, как вдруг - приходит ко мне в гостиницу Лещенко и говорит: "Банкет в честь Шаляпина состоится в моём ресторане и я приглашаю тебя..." Я был удивлен... но, видимо, Пётр сумел уговорить Бискера. Вечер тот прошел удачно, Фёдор Иванович был в прекрасном настроении.
А 7 февраля 1937 года я поехал на гастроли в Югославию. По дороге в Белград выступал в одном из больших пражских ревю, демонстрируя свое искусство исполнителя романсов и в качестве танцора, исполнителя модного степа. Уже в Праге получаю телеграмму - вызывает Рига напеть несколько пластинок. Еду через Берлин.
Там, в гостинице, ко мне подошёл человек и сказал: "Вас хочет видеть Александр Николаевич Вертинский и будет ждать в таком-то кафе." ...Когда я вошёл в кафе, Александр Николаевич поднялся, подошёл ко мне, и мы сели за стол. Ничего не говоря, подаёт мне пластинку, на которой не указано ни фирмы, ни названия песни, а только два слова: "Александр Вертинский": "Пожалуйста, свезите это в Ригу. Я вас считаю певцом и даю вам свои песни... Только имейте в виду, что это я пою, что это - мой жанр и я автор этих песен..." Ничего не понимая, я взял пластинку и мы расстались.
Приезжаю в Ригу, рассказываю своему шефу, Хелмару Рудзитису. Слушаем пластинку - он подумал и говорит: "Так ведь Вертинский дал ее тебе, чтобы ты напел ее в Риге." Я тогда ещё не знал, что за песню "В степи молдаванской" Вертинского уже не пускали в Бессарабию. И в Латвию тоже за что-то въезд был закрыт..."
Пластинки из Риги быстро попадали в Россию. Интересно, что Сокольский так напел эту пластинку, включавшую песни "Чужие города" и "Палестинское танго", что спекулянты затирали фамилию исполнителя и продавали ее поклонникам Вертинского как авторскую и даже знатоки, слушая, ничуть не сомневались, что поет Вертинский.
Однажды, в середине восьмидесятых, в квартире ленинградского коллекционера Юрия Борисовича Перепёлкина, как обычно, по средам, был устроен "вечер редко звучащих пластинок". Юрий Борисович поставил диск, заиграла музыка, затем послышалось пение:
Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
Летний сад, Фонтанка и Нева...
Вы, слова залетные, куда?..
С мест стал доноситься шёпот: Александр Николаевич, Александр Николаевич... Когда песня окончила звучать, Юрий Борисович поднял адаптер граммофона и объявил: "песню "Чужие города" исполнял Константин Тарасович Сокольский, находящийся среди нас на этом вечере." Это было в один из приездов Константина Тарасовича в Ленинград - так прекрасно была выполнена просьба Вертинского...
Процитируем журнал "Календарь театрала": "Константин Сокольский снова уехал в Югославию, где его хорошо знают как талантливого исполнителя цыганских романсов. Он приглашён в Белград, где уже несколько лет выступает "Баян русской песни" и цыганского романса Юрий Морфесси, возглавляющий артистическую программу в своем собственном ресторане."
Константин Сокольский получил ангажемент на несколько месяцев, справедливо ожидая при этом, что контракт будет продлён и артист снова проведет в Белграде не менее года, а то и более, как это было в первый его приезд.
Около четырёх лет находился Сокольский в Югославии и очень подружился с выступавшим там Морфесси, несмотря на то, что Юрий Спиридонович был на двадцать два года старше. Сокольский любил этого великого певца за его неповторимую способность увлекать аудиторию, за то, что тот не терпел, когда, как ему казалось, русскую песню слушали не с подобающим вниманием. Дружба с Морфесси очень обогатила Сокольского как певца...
К.Сокольский и Ю.Морфесси
В мае 1940 Сокольский возвращается в Ригу. После утраты Латвией независимости, Константин Тарасович (несмотря на отсутствие восторга по поводу установления Советской власти) - один из организаторов Союза артистов эстрады и цирка, солист концертной бригады Рижского дома Красной армии. Ведёт и музыкальные программы на рижском радио. В дни фашистской оккупации уехать ему, как и многим другим артистам, не удалось, работал в деревне. В 1944 был пойман немецкой жандармерией и посажен в лагерь для отправки в Германию.
В лагере многие знали Сокольского и назначили между собой его старшим. Через некоторое время, благодаря смекалке, Константину Тарасовичу вместе с группой заключённых удалось вырваться из плена... До прихода советских войск жили в лесу, в землянках. После освобождения Риги Сокольский - член военно-шефской бригады при Рижском театре русской драмы, артист Латвийской филармонии, солист Малого симфонического оркестра окружного дома Красной армии. В то время Сокольскому присваивается первая категория как солисту-вокалисту и первая категория как артисту разговорного жанра.
Герой Советского Союза, бывший лётчик-истребитель, инженер-полковник в отставке Е. А. Глущенко вспоминал: "Во время войны пластинки К. Сокольского кочевали со мной по воздушным просторам над истерзанной землёй... Хранил я их в коробке из-под пулемётных лент. В полётах, при выполнении заданий К. Сокольский был всегда со мной в кабине самолёта...
Закончив полёт, я всегда уносил их (пластинки) с собой, как самую большую ценность... В узком кругу моих фронтовых друзей я часто закручивал ручку старого патефона. Мы слушали К. Сокольского. Это была... связь с прошлой жизнью, печаль по ней..."
В 1945 году, возглавляя творческую группу лучших артистов латвийских театров, выступает в Москве перед воинами-участниками Парада Победы. В клубах, концертных залах столицы, воины-победители, прошедшие с боями пол-Европы, затаив дыхание слушали такой до боли знакомый, задушевный голос певца. После концертов в Москве, Сокольский с той же бригадой выступает в Сталинграде, Ростове-на-Дону, в Сочи и других городах...
В 1946 на одном из концертов некое влиятельное лицо попросило артиста спеть песню Оскара Строка. Ничего не подозревая, спел. И был уволен их филармонии. Оказалось, что О.Строк, композитор, которого весь мир называл "королём танго", в нашей стране был объявлен в те годы чуждым народу, якобы и песни писал "не те", и не так, как требовалось...
В 1947 Сокольский руководит латвийским Домом культуры. С 1951 - снова на сцене, работает в Латвийской, Белорусской, Ленинградской областной, Новгородской филармониях. Выступает в Казахстане, Узбекистане, Туркмении... но по семейным обстоятельствам оставляет сцену и принимает должность художественного руководителя коллектива Дворца культуры завода "ВЭФ".
С 1965 года - художественный руководитель ансамбля русской песни и танца "Аврора". Ансамбль становится его детищем, работа с ним приносит Константину Тарасовичу большую радость... В городе Юрмала Сокольский руководит и женским вокальным ансамблем. Константин Тарасович - всегда за работой: готовит новые программы, пишет музыку, готовится к выступлениям...
В 1984 у Константина Тарасовича был юбилей - исполнялось восемьдесят лет. Во Дворце культуры "ВЭФ" был дан вечер, посвящённый юбиляру: зачитывались поздравления из разных городов страны, затем состоялся концерт ансамбля "Аврора". Аккомпанируя себе на гитаре, несколько песен исполнил и сам Константин Тарасович. Выступала и приехавшая на юбилей к своему давнему другу Алла Баянова...
А в апреле 1985 года Сокольский уже выступал перед воинами-железнодорожниками. Где бы вы думали? - На строительстве БАМа!..
"Друзья мои, - обращается Константин Тарасович к слушателям, - я из числа мечтателей, но не из тех, кто мечтает о недостижимом. Я - мечтатель-реалист. Мечтал приехать сюда к вам и приехал..."
Солдаты щедро одаривают выступающего громкими аплодисментами. Они слушают о долгой и интересной жизни талантливого певца и педагога, о его встречах, воспоминаниях. Теплый, задушевный голос Сокольского наполняет каким-то добрым светом лица солдат. Такова сила искусства, сила его влияния на людей <...> И без сомнения, воины-железнодорожники надолго запомнят эту встречу с К.Т. Сокольским. Его песни будут согревать их и в жгучий таёжный мороз."
Вся жизнь Константина Тарасовича была связана с людьми, с дорогами. В восьмидесятые годы, помимо гастрольных поездок, Константин Тарасович вместе со своей замечательной супругой Теклой Станиславовной охотно ездят по разным местам страны, вспоминают годы жизни, навещают друзей: а вспомнить есть что - скольких довелось слушать певцов, а сколько слушали Сокольского... В 30-е годы в Югославии его аудиторией были и графы, и князья, и белогвардейцы (сам генерал Шкуро)... Всякое довелось повидать, с разными людьми повстречаться. Репертуар певца был также обширен и разнообразен. В тридцатые, сороковые годы в его исполнении превосходно звучали "Песня о Волге", "Скажите девушки" и "Мурка". А в 60-е К.Сокольский так спел "Бухенвальдский набат", что в соперниках ему мог остаться, пожалуй, только М.Магомаев. В 1985 Константин Тарасович вышел на заслуженный отдых...
http://severnij-forum.ucoz.ru/forum/17-298-1
Ссылка на полный текст: http://sosudin.narod.ru/sok.htm
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Суббота, 16 Июн 2012, 23:51 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 17 Июн 2012, 00:11 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 199
Статус: Offline | О Константине Сокольском писал Р. Полчанинов в статье "Песня беспризорников", напечатанной в НРСлове от 29 февраля 1976 г. Прежде чем начать свой рассказ о нём, позволю себе процитировать некоторые выдержки из его статьи. Р. Полчанинов пишет: "В начале 50-х гг. нью-йоркская фирма "Аргее" выпустила пластинку с песней П. Лещенко "Когда зажгутся фонари" с одной стороны и песней К. Сокольского "Стёпкин чубчик" - с другой. Все надписи сделаны английскими буквами. Американская пластинка скопирована со старой, сделанной в Европе, вероятнее всего - в Латвии. Константин Сокольский был не только автором песни "Стёпкин чубчик", но также и исполнителем нескольких блатных песен: "Гоп со смыком", "Песня беспризорных" и "Мурка".
Сотрудник Нового Русского Слова Н. А. Нефёдов знал Сокольского лично и сообщил мне о нём следующее: "Сокольский - рижанин с Московского форштадта - так называется часть Риги, где преобладало русское население. До Второй мировой войны Сокольский выступал главным образом в рижских ночных ресторанах... Насколько я помню, Лещенко, который в Риге проживал годами, его учил лично (пению)".
В. П. Стелецкий так описывает Сокольского: "Это типичный русский парень - круглая весёлая физиономия с румяными щеками, немного вздёрнутым носом, блондин... Выступал он в русской рубахе, в шароварах и сапогах с гитарой". Говоря о Лещенко, Стелецкий пишет: "Из разговоров с Сокольским я знаю, что это было два конкурента..." Сокольский, как пишет Нефёдов, не ушел с немцами в Германию при приближении советской армии в 1944 г., а остался в Риге. После прихода советский армии Сокольский выступал в знаменитом ресторане "Верманский парк", а потом исчез".
Теперь я хочу дополнить все эти интересные сведения своим рассказом.
Когда питерским коллекционерам стал известен адрес Константина Сокольского в Риге, они не преминули отправить к нему целую делегацию с наказом выяснить этот и многие другие вопросы.
Приняли нас в маленьком домике на Рижском Взморье, где проживает пенсионер Константин Сокольский, очень радушно. Хозяин, в котором теперь уже трудно было узнать любимца русской Риги, был удивлён и растроган. Он, не без основания, полагал, что уже всеми окончательно забыт и покинут, как вдруг, как отзвук далёкого прошлого, приходят какие-то молодые люди, да ещё из самого Питера, и интересуются его давно забытым искусством. Нет, к сожалению, никаких довоенных пластинок у Сокольского не сохранилось, все погибли во времена оккупации... Есть одна, треснутая и склеенная патефонной иглой поперёк трещины, но он лично на неё смотреть не может. Ведь, практически, из-за неё и остался он в Риге с большевиками. Да вот она - "Песня о Волге" Дунаевского из кинофильма "Волга-Волга", записанная на фирме "Беллакорд". Уговорили его тогда чекисты, которыми наводнена была Рига, проживавшая свои последние "буржуазные" денёчки. Говорили: чего тебе, Костя, уезжать? Ты вон какие песни советские поёшь, значит - наш. А что блатные пел, так кто их не пел? И на Лёню Утесова ссылались. Так и остался. А выступать больше не дали. А мог бы, как Мия Побер или Алла Баянова, хоть в Румынии зацепиться. Петя-то Лещенко, царство ему небесное, завод граммофонный там имел, а после в Одессе при немцах два ресторана содержал... Я тоже мог петь, приглашали, да чекистов побоялся. А Петя не боялся.
Так-то вот. А я вот здесь зачах. Алла Баянова-то и сейчас жива. в Румынии живёт, в ресторанах поёт. От неё даже сама Гулеско во Францию сбежала, не вынесла конкуренции.
Так, или приблизительно так, рассказывал нам о своей жизни Константин Сокольский, а мы слушали его внимательно, боясь пропустить слово. Имя Лидии Гулеско, очевидно, уже дочери той самой певицы, которая не выдержала конкуренции с рижанкой Аллой Баяновой, было нам хорошо известно по её очень "заводным" цыганским пластинкам, выпущенным французскими фирмами. А вот то, что Алла Баянова и до сих пор ещё выступает, было для нас новостью. Почему же нет её пластинок? Сокольский только плечами пожал.
На стене скромной, оклеенной дешёвыми обоями комнатки висела старинная гитара - свидетельница былых успехов. Проследив за нашими взглядами, Сокольский бережно снял её со стены, смахнул пыль и коснулся струн. Аккорд получился верный.
- Каждый раз удивляюсь, - сказал он - могу её год со стенки не снимать, а всё строй держит. Ну, что спеть вам напоследок, юные друзья мои? Хотя знаю, что спою. Раз вы из Питера ко мне пожаловали, то вот вам старая питерская песня. Да вы её, наверное, знаете, записывал я её когда-то на "Беллакорде". И перебирая старческими, почти не сгибающимися пальцами струны своей верной гитары, он запел неожиданно молодым голосом:
Давай по-русски,
по-петербуржски
Мы эту ночку всю проведём:
Сперва попойка, а после тройка,
Мороз и горе нам нипочём!
Пусть водка пьётся.
А песня льётся,
Что будет завтра, не все ль равно?
Сейчас живём мы,
Всю ночку пьём мы,
А это очень, очень хорошо!
И светит месяц золотой - очень хорошо!
И стоит парень молодой - очень хорошо!
По пуду в каждом кулаке - очень хорошо!
Кричит на русском языке: "Очень хорошо!"
"Да, хорошо было, а теперь не очень", - закончил он. Мы зааплодировали.
Спросили мы его, не сохранилось ли в его архиве каких-нибудь фотографий, газетных вырезок, старых концертных программок? В ответ он с тяжким вздохом полез куда-то на антресоли и достал несколько запылённых альбомов. То, что мы увидели, превзошло все наши ожидания. Старинные ноты давно забытых песен с автографами давно забытых, но некогда славных людей. Чей это автограф? Да это же Оскар Строк! Знаете такого? - "Ещё бы..."
"Его танго все для Лещенко написаны, да и мне немного перепадало, а вот на тебе: как будто и не певали никогда мы с ним ни "Чёрных очей", ни "голубых". Из старичков только Юрий Морфесси на эту пластинку попал, да и то, очевидно, по недосмотру или по незнанию".
И замелькали потемневшие фотографии, где наш гостеприимный хозяин был изображён то в компании с Александром Вертинским, то в паре с Петром Лещенко, причем Лещенко держит в руках гитару, а сам Сокольский - балалайку. А вот многочисленные программы концертов. Беру одну из них наугад. Сразу же бросается в глаза: "А. Вертинский. Кокаинеточка. Интимная песенка". Много слышал я про эту песенку А. Вертинского, но на пластинках её встречать не приходилось. На мой вопрос об этом К. Сокольский ответил:
- Да, действительно, была такая песенка в репертуаре Вертинского, и он её иногда исполнял, правда с большой неохотой, но на пластинки не записывал ни разу. Большие деньги ему предлагали, но отказывался. Хотя, по теперешним временам в ней ничего особенного. Вот, послушайте.
И он, снова взяв гитару в руки, спел нам эту трогательную, но немного фривольную песенку о девушке-наркоманке. Как жалели мы, что у нас не было с собою портативного магнитофона. Еще бы - записать песню Вертинского "Кокаинеточка", о которой в Питере не было известно ничего, кроме названия, да ещё в исполнении самого Константина Сокольского! Это могло бы произвести фурор среди коллекционеров, да и не только среди них. Но, увы, магнитофон мы не догадались взять с собой, а когда к нему ездили в следующий раз, уже с магнитофоном, К. Сокольский стал уже совсем другим - замкнутым, сухим, официальным. Очевидно, в промежутке между нашими двумя визитами не обошлось без "воспитательных" разговоров с ним какого-нибудь надзирающего лица. Рига от Ленинграда не так уж далеко, о нашей поездке много говорили в коллекционерских кругах и, очевидно, не только в коллекционерских.
Но в тот раз Сокольский был настолько любезен, что когда увидел, что один из нас наспех записывает слова легендарной песенки, нисколько не воспротивился этому. Через пару лет эта самая "Кокаинеточка" была исполнена нелегальным ансамблем "Братья Жемчужные" на концерте, который был устроен подпольно в честь 85-летия со дня рождения А. Вертинского. Солистом был Аркадий Северный, но об этом рассказ впереди.
В дальнейшем разговоре один из нас посетовал, что ни одна из песен К. Сокольского так и не попала на западные пластинки. Хозяин ответил:
- Отчего же, одна всё-таки попала, правда по недосмотру, но попала. Это "Чужие города". Сама песня, как известно, из репертуара А. Вертинского, но я её тоже исполнял в своей манере и не без успеха. Самому Вертинскому нравилось. Так и были на "Беллакорде" две разные пластинки "Чужие города". Публике нравились мои "Города" не меньше, чем в исполнении Вертинского. Тогда я ещё и "Палестинское танго" напел, с его разрешения, конечно. И эта пластинка успех имела. Так вот, когда А. Вертинский последний раз заехал в Ригу перед оккупацией большевиками, на "Беллакорде" уже почти никого не оставалось - все удрали, как крысы.
Вертинский имел большой успех как и везде, где он выступал. Стал вопрос о выпуске его пластинок. Тогда Вертинский и вспомнил, что у него в багаже более тридцати матриц. Он заключил контракт с одной очень известной американской фирмой, специализирующейся на выпуске пластинок, передал ей все свои матрицы и уехал на гастроли, не дожидаясь выпуска своих пластинок. Так, под его именем вышла и моя пластинка "Чужие города". Когда он это обнаружил, то ничего нельзя было сделать - часть пластинок уже была распродана.
Поблагодарив Сокольского за интересные рассказы и песни, мы стали собираться. На прощанье хозяин подарил каждому из нас по газетной вырезке. На моей в полный рост с широко разведёнными руками стоял Петр Лещенко. Жирная надпись под снимком гласила: "Любимец публики". Эта фотография, как и многие другие материалы, была отобрана у меня во время прощального таможенного досмотра в ленинградском аэропорту.
Рувим РУБЛЕВ, "Новое русское слово", 29.04.80 г.
http://amnesia.pavelbers.com/Alboms%2060%20new%20174.htm
Рижский "мамонт"
Когда мой отец был моложе меня теперешнего, он работал на вильнюском заводе "Эльфа", где после войны начали выпускать первые в СССР магнитофоны. Вот мой папенька и купил на заводе магнитофон "Эльфа-6". Была такая "услуга" в советское время: после периодических технических испытаний продукцию не выбрасывали на свалку, а продавали работникам предприятия за символическую цену.
Купил и стал записывать всякую музыку. Естественно, что он не делал копий с магазинных пластинок, а записывал всякую подпольщину, вроде Вертинского, Лещенко и ещё кого-то, про кого уже никак не узнать: ни магнитофона, ни записей с тех пор не сохранилось. А коли это была запрещённая музыка, то и попадала она к нам не в виде карболитовых пластинок, а в виде рентгеновских снимков.
Технология была отлажена, и спустя несколько лет такая подпольщина стала называться "рок на туберкулёзных скелетах". Слава Богу, времена уже были хрущовские и за такую ерунду не сажали, хотя на неприятности можно было нарваться.
Лещенко был запрещён и невероятно популярен. Когда у нас собирались гости, то посиделки проходили неизменно под песни Лещенко. Так с младых ногтей я и рос на такой музыке. Когда подрос и уже имел "своё" мнение о мире, я с пренережением относился к музыке того времени. А когда появились Битлы, я очень заинтересовался магнитофоном. Эта старинная развалюха и была моим первым магнитофоном. Нужна была плёнка для "моих" записей. Пришлось прослушать то, что много лет назад записывал отец, чтобы определить, что можно стереть. Дело в том, что и плёнка была дефицитом (а что в то время не было дефицитом?) и конструкция "Эльфы" не позволяла применять другие бобины. Тут можно было бы сделать большое отступление для технического описания "динозавра" советского аппаратостроения, но вряд ли это будет интересно.
Короче, музыка 30-х, 40-х годов опять невольно возникла в моей жизни. Оказалось, что многие (да что там "многие" – все!) песни приятно было слушать. Они возвращали в безмятежное детство. И вот, прошло совсем много лет, когда понял, что нежно-наивные тексты тех песен с прекрасной талантливой музыкой, с мастерскими аранжировками, достойны того, чтобы о ней помнили, чтобы её знали. И решил я узнать, кто такой Лещенко, какова его судьба. И вообще, почему его никто не знает?
Естественно, стал спрашивать пожилых людей. Постепенно определился некоторый круг легенд с вариациями, но он у меня не вызывал доверия. Основная канва легенд была такая: эмигрировал после революции, предал родину, служил немцам, во время войны в Одессе имел ресторан для немецких офицеров, у Лещенко была красавица-жена. Легенды заканчивались достаточно благородно: был застрелен немецким фельдфебелем(!), когда защищал жену от приставаний этого гада-фельдфебеля.
Было очевидно, что не у тех спрашиваю. Логика подсказывала, что спрашивать надо у старых музыкантов. Был у меня такой знакомец – Юрий Карлович Багинский. Вот к нему-то я и обратился. Выслушав мой интерес, Юрий Карлович сказал: "Я про Лещенко ничего не знаю, но я дам тебе номер телефона одного человека, который может тебе помочь."
Спустя несколько дней я позвонил. В трубке услышал бархатный баритон ухоженного голоса, какой бывает у певцов или дикторов. Я представился полным именем и объяснил, что Юрий Карлович посоветовал мне обратиться по такому-то вопросу. Услышанное в ответ меня просто удивило! Я ожидал выяснения: кто я, зачем мне это и много всякой ерунды, о которой спрашивают, если звонишь незнакомому человеку. Шоколадное воркование произнесло: "Молодой (с отчётливым ударением на последнее "о") человек! Хорошо, что Вы позвонили, я именно тот человек, который может Вам помочь! Давайте встретимся." Мы быстро договорились о месте и времени.
Ночью, накануне встречи (я «сова» и люблю работать и жить ночами), я сидел на кухне и составлял вопросник о Лещенко. Меня интересовали биографические сведения, этапы творчества, хоть что-нибудь о семье... Набралось 17 вопросов.
И вот день "Х"! Пустынная осенняя улица в Задвинье, неподалёку от фабрики "Аврора". Вскоре я увидел пожилого человека, который размашистой бодрой походкой направлялся в мою сторону. В руках он нёс красноватой кожи портфель "а ля Жванецкий". Над головой колыхались пряди седых артистических волос. Встретились. Поздоровались. Он представился. По коже лица было видно, что человек знаком с гримом. Особая матовость щёк показывала, что пудра и сейчас лежит где-то рядом с бритвой и лосьоном.
Обладатель львиной седой гривы пригласил меня в помещение клуба фабрики "Аврора". Потом выяснилось, что в этом клубике он преподаёт юным дарованиям что-то, о чём я уже забыл. Сейчас-то не проблема всё необходимое найти в интернете. Тогда же, в середине восьмидесятых, у нас интернета ещё не было. Я и сейчас не стал уточнять какие-то факты, чтобы в рассказе выглядеть более осведомлённым, чем был тогда. Пишу, как помню сейчас. Потом загляну в интернет и уточню, где наврал.
И вот, началась наша беседа. Я достал из папки листок с вопросами. Константин Тарасович (именно так звали моего визави) отвечал очень подробно, всё время сбиваясь на какие-то боковые веточки рассказа, которые касались его самого. Я вежливо возвращал рассказчика к основному руслу. Наконец, добрались до вопроса об авторстве тех или иных песен. Дело в том, что к моменту моего осмысленного прослушивания песен Лещенко качество записи было таково, что Козина от Лещенко отличить уже было почти невозможно. А мой музыкальный слух чувствовал, что на записях песни не только в исполнении Лещенко.
Я называл какие-то строчки из песен, а Константин Тарасович говорил: "Это петина, это Вадим, это Петя, это моя..."
КАК!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! ЧТО ЗНАЧИТ – МОЯ????????????????
После моего изумлённого возгласа Константин Тарасович как-то внутренне приосанился и сказал с парадной торжественностью: "Я Сокольский!" И далее, не видя нужной ему реакции, добавил: "фирма "Мелодия" мою пластинку выпустила."
Конечно, после этих фраз я сидел несколько обалдевший от необычности встречи. Это всё равно как поехать в лес за грибами и столкнуться со стадом мамонтов, хорошо помня, что эти звери вымерли более 10 000 лет назад.
И вот, сижу я рядышком с этим "мамонтом", исполнителем очень-очень любимой мною песни "Дымок от папиросы" и уже плохо соображаю, о чём дальше говорить. Просто растерялся! А Сокольский, уже не перебиваемый мною, стал рассказывать о жизни довоенных певцов, о дружбе с Лещенко... Звучали имена: Шаляпин, Вертинский, Строк, Марьяновский. Этот патриарх не просто знал об этих великих людях, он был с ними дружен!!! "... встречаю в Бухаресте Шаляпина и говорю: Фёдор, пойдём туда-то (забыл я, куда приглашался Шаляпин), а он отвечает: нет, Костя я иду к Лещенко. Пойдём к нему..." "... молодой человек, если Вам кто-нибудь скажет: я с Вертинским – то, я с Вертинским – сё... Не верьте! Вертинский был человек замкнутый и не любил общения. У него в ресторане столик был, за который никогда никого не сажали, а уж к нему подсесть... Боже упаси!". " ... у Пети был слабый голос. Тогда в эти "пукалки" не пели (имелся в виду микрофон). Конечно, такой зал как "Атэ" он мог озвучить...". "... Петя и певцом-то случайно стал. Он же танцор. И Зиночка, жена его, была танцовщица. Так и познакомились. Пока Зиночка переодевалась к другому номеру, он выходил с гитарой и пел популярные песни..."
Зинаида Закит была рижанкой. Рижанином был и король танго Оскар Строк! А кафе "Атэ" находилось там, где сейчас клубится гадюшник "Рокси". Мне ещё повезло, успел посмотреть интерьер кафе таким, каким он был до войны. Удивительно, но интерьер кафе "Аллегро" оставался неизменным вплоть до "песенной революции". Потом новые хозяева жизни, "бизнесмены" и политическая шпана всё похерили. Видимо, латышской "интеллигенции" наплевать на значимое прошлое своего города. Уплыл за океан архив Строка, туда же уплыл и архив Сокольского, все документы и коллекция грампластинок. Уму не постижимо, у Латвии не нашлось денег, чтобы купить архивы! Но у нас нашлись "интеллигенты"-филологи, которые на страницах газет совершенно серьёзно рассуждали о допустимости употребления слова "жид" для обозначения евреев!!!
Однако, я отвлёкся. Конечно, я уже ничего не записывал. Сидел с открытым ртом и слушал. Я человек впечатлительный, а тут тако-о-ое! Представьте моё состояние!
Константин Тарасович извинился за то, что не пригласил меня к себе домой, так как у него ремонт. Однако, мы договорились, что как-нибудь потом я смогу приехать и ознакомиться с архивом и прочее...
Честно вам скажу, от волнения тогдашнего я мало что запомнил из рассказа Сокольского. Когда мы расставались, Константин Тарасович пригласил меня к себе на юбилей, который вскоре должен был отмечаться во дворце культуры "ВЭФ".
Тем не менее, моя очумелость не помешала мне начать поиски пластинки Сокольского. Сразу поехал в "Сонату". Помните этот большой магазин грампластинок на нынешней Элизабетес? Пластинки нет! Напротив универмага – нет! Вспомнил, что в "Детском мире" есть куцый отдельчик пластинок. Приехал. Спрашиваю. Есть! Девушка с пофигистским лицом советской продавщицы долго рылась под прилавком и таки извлекла грампластинку, которая так и называлась: "К. Сокольский". Воображение уже рисовало фантастические картины, как я попрошу надписать пластинку, как буду знакомиться с архивом...
И вот, вожделенный день настал. Принарядился, взял пластинку и поехал в Ригу. Возле ВЭФа купил несколько роз. Захожу в фойе дворца культуры. Справа, скозь стекло дверей видны пальто. Бодро направляюсь к дверям, а они заперты! К счастью, гардеробщица заметила меня. Вы на юбилей? – спросила она. Да! – ответствовал.
Родной дворец культуры... Здесь я занимался в студии живописи, здесь играл в спектаклях и читал стихи со сцены; знаю все потаённые уголки и входы-выходы.
Поднимаюсь на третий этаж, открываю дверь в кафе и вижу длиннющий стол с "юбилейным" убранством. Головы всех присутствующих поворачиваются в мою сторону. Здороваюсь. У дальнего торца стола вижу юбиляра... Женщину!!!
Я просто совершенно очумело застыл! Вы к кому? – кто-то спросил. К Сокольскому Константину Тарасовичу... – пролепетал, ещё надеясь, что он где-то сбоку сидит. Вотще!
Вышел... В костюме, при галстуке, с цветами...Побрёл вниз в машинное отделение под сценой, где обитал сценрабочий и властитель сценических механизмов – дядя Боря. Куда это ты вырядился? – спросил меня дядя Боря. Так-то и так-то,– отвечаю,– на юбилей Сокольского пришёл, а там какая-то женщина...
Э-э-э – протянул дядя Боря, подходя к простенку, на котором висел какой-то листок. Поводил пальцем по нему и сказал: так ты опоздал. Прошлую субботу у Сокольского был юбилей.
Таки сказалась на памяти очумелость от встречи.
Вышел в осенний день. Настроение – соответствующее. Ну, ничего, – подумал. Чуть позже позвоню ему, cъезжу к нему...
Естественно, что в тот момент я не знал, что через считанные недели моя жизнь круто изменится, и я так и не осуществлю свои планы. Нет нужды писать о причине – это к рассказу не относится.
В начале 90-х в наш город приехала Алла Баянова. У неё брали интервью. Смотрел в пол-глаза. И вдруг услышал: "Жаль, Костя умер". Я мгновенно понял, что речь идёт о Сокольском. Сразу всё вспомнилось... И в следующее мгновение понял, что уже никогда...
А что же с Лещенко? – спросите вы. Был момент в моём разговоре с Сокольским, когда я понял, что о многом он не расскажет. Среди подготовленных вопросов был и вопрос о смерти Лещенко: где, когда. Когда я задал этот вопрос, Сокольский как-то поспешно ответил, что последний раз видел Лещенко в 1936 году, а потом их судьба развела. По суетливости и поспешности, по взгляду в пол я совершенно отчётливо почуствовал, что Константин Тарасович говорит неправду. Не мог он не знать о последних годах-днях жизни Лещенко. Человек, который только что называл себя лучшим другом Лещенко, "был переводчиком между отцом и сыном" ( Сокольский рассказал, что у Лещенко и Закит был сын, которого воспитывала мать Зинаиды; пока родители мотались по Европе с гастролями, латышская бабушка воспитывала внука и он не знал русского языка), так за всю свою жизнь и не поинтересовался судьбой друга, коллеги по цеху! Потом-то всё прояснилось. "Искусствоведы в штатском" хорошо отредактировали воспоминания певца.
В девяностых годах была выпущена серия из четырёх пластинок с песнями в исполнении Лещенко. На обложках пластинок была напечатана биография певца. Полуправда. Уже и "гласность" отшумела, а правду ещё стыдно было печатать. Все эти пластинки у меня есть. Есть и два CD диска с почти шестидесятью песнями.
От Сокольского я узнал, что Лещенко не предавал родину. По результатам Брестского мира Пётр Константинович, как житель Бессарабии, автоматически оказался за границей. И фельдфебель его не убивал, а погиб певец в концлагере в 1953 году. Ресторан у Лещенко был. Свой. На центральной улице Бухареста, название которой переводится как "Царская", и в котором Лещенко ещё и выступал... Много любопытного узнал от Сокольского, но в моей голове уже всё перемешалось: что из разговора узнал, что в интернете прочитал. Нынче просто: зашёл в интернет и читай – не хочу! Хоть про Лещенко, хоть про Сокольского...
Грампластинку Константина Тарасовича Сокольского берегу: единственная!
Rumata
http://www.gazeta.lv/story/6179.html
Скажите, девушки
http://www.youtube.com/watch?v=nVOl_fsRBww
Две слезинки
http://www.youtube.com/watch?v=gG4DXsHhTb0
Снилось мне
http://www.youtube.com/watch?v=iJWN_Ayew9o
Вино любви
http://www.youtube.com/watch?v=FqNWXv-ZWk8
Не надо вспоминать
http://www.youtube.com/watch?v=X0VE_P_bfrY&feature=related
Дымок от папиросы
http://www.youtube.com/watch?v=_RhYxWFE6-A
Когда любовь волнует кровь
http://www.youtube.com/watch?v=9VDSI5SyHww
До встречи с вами
http://www.youtube.com/watch?v=wDBrGYziGCw
Гитара любви
http://www.youtube.com/watch?v=OdopD8TKVVs
Скажи, где ты
http://www.youtube.com/watch?v=QiNkBejEGBA
Палестинское танго
Чужие города
По диким степям Забайкалья
Волшебная ночь (танго-пародия)
http://kamusic.ru/search/константин%20сокольский/
Голубые глаза
Скажите девушки
Полли
Вино любви
Катюша
Дымок от папиросы
Как хороши вечерние зарницы
Скажи, где ты...
Гостинцы-прянички
Снилось мне
Когда любовь волнует кровь
Гитара любви
И кто его знает
Не надо вспоминать
Свадебная тройка
Две слезинки
http://amnesia.pavelbers.com/Alboms%2060%20new%20174.htm
Нашей молодости дни
Снилось мне
До встречи с Вами
Когда друзья встречаются
Две слезинки
Любовь Маруси
Мурка
Чайник
Степкин чубчик
В пожарной команде
Песня моряка
По диким степям Забайкалья
Песня балалайки
Развеселые частушки
Гармошка
Вино любви
Лихая поличка
Гитара любви
Волшебная ночь
Гоп со смыком
http://music.tonnel.ru/index.php?l=music&alb=27734
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Воскресенье, 17 Июн 2012, 01:16 |
| |
| |
