|
МАРИО ЛАНЦА
|
|
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 03 Фев 2013, 15:57 | Сообщение # 1 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 194
Статус: Offline | 
Марио Ланца в нашей стране узнали уже после его смерти. Но от этого не стали меньше его любить. Его не любить невозможно – таким красивым он был и таким невероятным по красоте и страсти голосом он обладал. Посмотрев фильмы с его участием, послушав его записи, многие девушки плакали оттого, что уже никогда в жизни не смогут встретиться с ним наяву, потому что он ушёл от нас раньше, чем мы узнали о его существовании.
Как было бы просто, если бы машина времени была не только чудесной фантазией человека. Тогда мы могли бы вернуть то, что ушло невозвратно – чтобы оно вновь ожило, обрело плоть и дух, снова страдало и радовалось, металось между ошибками и прозрениями и неслось сломя голову за своей несбывшейся сумасшедшей мечтой… Итак: "остановись, мгновенье!"
Нет ничего фантастичней, чем просто постучать в дверь грим-уборной Марио Ланца и услышать в ответ:
- Come in, it’s open… Войдите, открыто.
И наяву удивиться ласкающему бархату его божественного голоса. И крепко пожать тяжёлую сильную руку, и начать неспешную дружескую беседу о жизни, о музыке, о радостях и невзгодах…
Но, увы, это лишь фантазия. Пора опуститься на землю. Машины времени нет, и пока не предвидится…
Но есть книги о нем, есть газеты, сохранились документы… А главное, есть люди – почитатели, верные и ревнивые хранители его памяти, хроникёры жизни и творчества великого певца.
Мир не забыл Марио Ланца. Почти все его записи воспроизведены на новейших лазерных дисках. По инициативе Элиссы Ланца Брегман и Дэймона Ланца сегодня работают семнадцать Обществ Марио Ланца, объединяющих огромное число его поклонников. В Филадельфии находится Дом-музей Ланца и Парк Ланца. Ежегодно 7 октября, в день смерти великого певца, Филадельфийское и Британское общества Ланца организуют траурные вечера, посвящённые этой дате. Создан Фонд Марио Ланца, призванный помогать начинающим молодым певцам. В Нью-Джерси, в Музее Славы, в компании великих людей США – учёных, писателей, композиторов, президентов, общественных деятелей – стоит бюст Марио Ланца. Единственный певец США удостоен такой чести. В Голливудском музее установлена восковая фигура Ланца в роли Герцога из оперы «Риголетто» (фильм «Великий Карузо»).
Его помнят, его любят, его боготворят!
А может, любовь и память - своего рода машина времени, сводящая на нет дистанцию между прошлым, настоящим и будущим?..
И всё это, наверное, и есть – бессмертие.
Что мы знаем о нём
Имя, данное при рождении: Альфредо Арнольдо Кокоцца
Дата рождения: 31 января 1921 г.
Место рождения: Филадельфия (США)
Знак Зодиака: Водолей
Знак восточного гороскопа: Петух
Родители: Антонио Кокоцца, Мария Кокоцца-Ланца
Супруга: Бетти Ланца (урождённая Хикс)
Дети: Коллин (сценарист, погибла в автокатастрофе в 1997 г.), Элисса (домохозяйка, двое детей), Дэймон (бизнесмен, сопредседатель - вместе с Бобом Дольфи - фан-клуба «Легенда Ланца»), Марк (погиб от сердечного приступа в 1993 г. в возрасте 37 лет)
Дата смерти: 7 октября 1959 г.
Место смерти: Рим (Италия)
Причина смерти: сердечный приступ
Как всё начиналось
Человек, известный всему миру как Марио Ланца, родился 31 января 1921 года в Филадельфии, в семье Антонио Кокоцца и Марии Кокоцца-Ланца. Мальчика назвали Альфредо Арнольдо Кокоцца. Отец его в 16 лет эмигрировал в Америку из итальянского города Филиниано, служил в Вооружённых Силах США (37-й полк 145-й инфантерии), был тяжело ранен в бою при Аргоннском лесу и впоследствии демобилизован, получив пенсию по инвалидности. Мать будущего певца, Марию Ланца (из мужского варианта её имени и девичьей фамилии он впоследствии и создал свой сценический псевдоним), родители привезли в Америку из другого итальянского городка, Токко Да Касауриа (в Абруцци), когда ей было всего 6 месяцев. Мария познакомилась с Антонио Кокоцца в 1919 г. В то время ей было только шестнадцать, но спустя каких-нибудь несколько недель после первой встречи Антонио и Мария поженились.
Молодожёны поселились в доме Сальваторе Ланца, отца Марии, по адресу: Филадельфия, Крисчен-стрит, дом 636. Там 2 года спустя и родился наш герой - «Фредди», как называли его в семье. Когда Марио исполнилось 9 лет, семья переехала в дом 2040 по Мерси-стрит, который был гораздо просторнее перенаселённого дома на Крисчен-стрит. Марио учился в трёх школах: сначала в «Сент-Мэри Магдален ди Пацци», затем в «Вэр Джуниор Хай Скул», наконец, в «Саусерн Хай Скул». Учителя отмечали, что мальчику гораздо больше нравится играть и заниматься спортом, чем учиться. То, что он предпочитал спорт сидению над книгами, было хорошо в плане его физического развития и закладки того фундамента выносливости, который впоследствии поддерживал его в форме, необходимой для звучания голоса такой немыслимой силы. В последние годы своей жизни он держался исключительно благодаря этой натренированности, приобретенной в детские годы.
В доме, где рос Марио, была обширная коллекция записей Карузо, и мальчик каждый день слушал их. Эти записи стали для него первым опытом приобщения к музыке и пению, он учился петь, подпевая им. Но первым настоящим учителем юного дарования был баритон Антонио Скардуццо, который вовремя предостерёг Марио от перенапряжения голоса, преподал ему основы вокальной техники и попытался привлечь к изучению сольфеджио – но эту область музыкальной грамоты Марио так и не постиг. Он работал со Скардуццо восемь месяцев. Его следующим учителем стала Ирен Уилльямс, которая не только давала ему уроки пения, но и организовывала его выступления на различных общественных мероприятиях.
Первое признание
Со временем остро встала проблема платы за обучение. Мать Марио работала на нескольких работах, чтобы оплатить его учёбу, но для оплаты полноценных занятий её заработков никогда не хватало. Помощь пришла в лице Уилльяма К. Хаффа, концерт-менеджера Филадельфийской Музыкальной Академии. Он организовал для Марио прослушивание у Сергея Кусевицкого (вопреки распространённому мнению, легенда о том, что Кусевицкий случайно услышал пение Марио, когда тот подрабатывал доставкой грузов и привёз в Академию фортепиано, не соответствует действительности). На Кусевицкого голос Марио произвёл такое сильное впечатление, что он пригласил юношу учиться у него в Танглвуде - школе для подающих надежды певцов и музыкантов. Школа находилась в Беркшире. Марио переехал туда и усердно взялся за учёбу. В качестве выпускного экзамена он спел партию Фентона в школьной постановке оперы Николаи «Виндзорские проказницы». Не слишком большая роль для тенора, она, тем не менее, предъявляла к исполнителю определённые требования. Марио справился с ней и был замечен музыкальными критиками, которые написали: «… Ещё одно выдающееся дарование в труппе – молодой тенор Марио Ланца, исполнявший роль Фентона».
Война и любовь
Следующей крупной ролью стала… роль рядового Кокоцца на базе ВВС США в г. Марфа (штат Техас). Во время службы в армии Марио прошёл прослушивание у Питера Линда Хейза и был включен им в состав концертной труппы, выступавшей на военных базах по всей стране. Затем Ланца получил роль в патриотическом шоу «Крылатая победа», поставленном Моссом Хартом. Марио выступал в этом шоу до мая 1944 г. и демобилизовался из Вооружённых Сил 29 января 1945 г. Вместе с армейским приятелем Бертом Хиксом он отправился в Нью-Йорк, чтобы познакомиться с его сестрой Бетти, о которой Берт часто рассказывал другу. Когда Марио и Бетти представили друг другу, они влюбились с первого взгляда, и после короткого периода ухаживания сочетались гражданским браком 13 апреля 1945 г.
Счастливая судьба свела Марио с баритоном Робертом Уидом. Тот организовал для Марио выступление в радиошоу компании Эй-Би-Си Celanese Hour вместо заболевшего тенора Джена Пирса, обычно выступавшего в этом шоу. Для Марио это была не только интересная работа, но и возможность оказаться в компании уже знаменитых певцов и артистов. Позднее, опять же с помощью Роберта Уида, Марио был выбран на должность ведущего серии радиопередач «Великие моменты в музыке». Эти передачи он вёл с октября 1945 г. по февраль 1946 г.
Первое турне
Теперь преподавателем вокала у Марио была Полли Робинсон, и через неё он познакомился с Сэмом Уэйлером, который стал его первым менеджером. Уэйлер счёл, что Марио нуждается в более авторитетном преподавателе, и организовал для него прослушивание у Энрико Розати, который ранее обучал вокалу знаменитого тенора Беньямино Джильи. Розати пришел в восторг от голоса Ланца и сразу же согласился взять его в ученики. Марио учился у Розати 15 месяцев. Это было непростое время, полное не только успехов, но и конфликтов, в основном по причине антипатии Марио к учёбе, однако впоследствии Ланца был вечно благодарен Розати за неоценимый багаж знаний и умений, которые тот передал ему. Вместе с сопрано Агнес Дэвис Марио совершил турне по Канаде, начавшееся 10 октября 1945 г. концертом во дворце «Монкалм» (Квебек) и завершившееся в Онтарио в ноябре 1946 г. Турне стало сенсацией. 14 апреля 1947 г. Марио дал концерт в государственном колледже для учителей в г. Шиппенсберг (штат Пенсильвания). Ему аккомпанировал Константине Каллиникос, который на всю жизнь остался его концертмейстером.
Трио Бельканто и Чаша Славы
Следующей вехой на творческом пути Марио стало его вхождение в состав «Трио Бельканто», наряду с сопрано Франсис Йинд и басом-баритоном Джорджем Лондоном. «Трио Бельканто» с июля 1947 г. и в течение почти года выступало в различных городах США, Канады, Ньюфаундленда и Мексики.
28 августа 1947 г. коллектив был приглашён дать концерт в зале «Голливудская чаша» (Hollywood Bowl) в сопровождении симфонического оркестра под управлением Юджина Орманди. В зале ожидалось присутствие Луиса Б. Майера, основателя и тогдашнего руководителя киностудии «Метро-Голдвин-Майер» (MGM). Джордж Лондон любезно уступил сцену Марио и Франсис Йинд. Как показывает сохранившаяся запись, концерт был великолепен. Голоса Марио и Франсис были в прекрасной форме.
Этот концерт изменил всю жизнь Марио и определил его выбор в пользу карьеры киноактёра и концертирующего исполнителя. Увы, в тот вечер оперная сцена потеряла тенора, голос которого мог бы стать сенсацией века.
Che gelida manina
Первый фильм
Следующий короткий период жизни Марио состоял из водоворота различных проб и тестов: кинопроб у продюсеров и режиссёров МГМ, голосовых тестов, проверявших его способность производить звук, который удовлетворял бы строгим требованиям звукооператоров. С честью выдержав все испытания, он был вознаграждён за свои таланты семилетним контрактом с МГМ, по которому ему должны были выплатить 10 тысяч долларов премии и по 750 долларов в неделю в течение шести месяцев, пока будет отбираться его первый фильм и вестись работа по подготовке к съёмкам. В это полгода он волен был делать, что пожелает: давать концерты, выступать на радио, записывать песни. Затем он должен был сняться в своём первом фильме, за который он получил гонорар в 15 тысяч долларов, а если фильм будет иметь успех в прокате, гонорар за его следующий фильм будет поднят до 25 тысяч долларов.
Напомним, контракт заключался в 1947 г. Можно представить себе, как велики были бы эти суммы в современном масштабе цен. Но и в то время это были огромные деньги, и Марио подписал контракт.
Первая опера
После того как закончились съёмки его первого фильма «Полуночный поцелуй» и пока шла работа по подготовке его к прокату, состоялся дебют Марио Ланца на профессиональной оперной сцене – в роли Пинкертона в опере Пуччини «Мадам Баттерфляй» в постановке Оперы Нового Орлеана. Роль Чио-Чио-сан спела сопрано Томико Каназава. Вот лишь несколько примеров критических отзывов на эту постановку: «Редко удаётся увидеть такого совершенного романтического тенора» и «Его исключительно красивый голос безмерно выразителен».
Марио пел в этой опере дважды. К несчастью для оперного мира, этим двум вечерам было суждено стать единственным случаем выступления Марио в полноценной оперной постановке.
Золотая клетка Голливуда
Киностудия МГМ организовала для Марио турне в качестве рекламы его фильма. Дав серию концертов по всем США, Марио вторично выступил в «Голливудской чаше» 24 июля 1948 г., на этот раз с Кэтрин Грейсон. По окончании турне Марио вернулся в Нью-Йорк для работы в студии звукозаписи компании RCA Records. Его первый сеанс звукозаписи состоялся 5 мая 1949 г. Под аккомпанемент Константине Каллиникоса Марио записал четыре музыкальных номера, одним из которых была ария «Ах! холодная ручонка» из оперы Пуччини «Богема». По результатам голосования Национальной Ассоциации музыкальных критиков эта запись была признана «оперной записью года» и включена в Зал славы RCA.
Мадам Баттерфляй
В 1950 г. вышел следующий фильм с участием Марио – «Любимец Нового Орлеана». В нём прозвучала песня, ставшая самым популярным музыкальным номером Марио – «Будь моей любовью». В картину также входили 5 оперных номеров в исполнении Марио, в том числе любовный дуэт из «Мадам Баттерфляй» (с Кэтрин Грейсон) ближе к концу ленты. Видя и слыша Марио и Кэтрин в этих ролях, получаешь наиболее полное представление о магии Марио и можешь представить, как блистал бы он на оперной сцене. Этот фильм подарил Марио статус суперзвезды. Огромным успехом сопровождался как сам фильм, так и его звуковая дорожка, особенно «Будь моей любовью» и «Колыбельная Байу».
Be my love
Великий Карузо
В 1951 г. была снята лента, единогласно считающаяся лучшей киноработой Марио: «Великий Карузо». Марио поистине вложил всего себя в этот фильм: он изучал жизнь Карузо, его походку, его привычки, его манеру исполнения, прочёл о нем всё, что только мог… На момент выхода фильма Марио стал Американским Карузо. Звуковая дорожка фильма побила рекорд продаж – более миллиона копий, и стала первой оперной записью, получившей звание «Золотой диск».
После выхода картины на экраны Марио отправился по стране с концертным турне «Великий Карузо», в сопровождении концертмейстера Каллиникоса. На каждый концерт билеты распродавались менее чем за час, в Питтсбурге была даже организована продажа билетов на репетицию, и снова эти билеты были моментально раскуплены.
Популярность Марио сделалась огромна. Одним из предложений, поступивших к нему тогда, было от корпорации «Кока-Кола»: вести еженедельную радиопрограмму, которая называлась бы «Шоу Марио Ланца». Предложение было принято, и за период с 26 июня 1951 г. по 22 августа 1952 г. станции Си-Би-Эс и Эн-Би-Си выпустили в эфир 59 передач. Сам Марио пел четыре заранее отобранных номера, и две песни исполнял гость передачи. Наиболее частыми гостями были канадская певица Жизель МакКензи, исполнитель популярной музыки Рей Синатра и Константине Каллиникос, игравший классику. Согласно первоначальному замыслу, шоу должно было идти в прямом эфире, но, приняв во внимание бурный восторг публики на концертах Ланца, менеджеры решили, что спокойнее будет передавать шоу в записи, с искусственно наложенными аплодисментами после каждого номера. Эти передачи показали многогранность таланта Ланца: он исполнял произведения всех авторов, от Коула Портера до Верди, пел эстрадные номера, оперные арии, религиозные песнопения – и был совершенством во всех жанрах. За пару лет существования шоу была создана большая часть его музыкального наследия.
Первые трудности
После фильма о Карузо, имевшего ошеломляющий успех, следующим проектом должна была стать лента «Принц-студент». Марио был в восторге, предвкушая съёмки в костюмном фильме, но его ожидания не оправдались. С самого начала работы над картиной возникли проблемы, и она была временно отправлена «на полку». Тем временем киностудия настояла, чтобы Марио снялся в ленте «Потому что ты моя» вместе с Дореттой Морроу, ставшей звездой после своего бродвейского дебюта в мюзикле «Король и я». Марио идея фильма крайне не понравилась, и он не стал этого скрывать, публично обозвав картину «хламом». Сценарий и в самом деле был слабоват, но фильм включал несколько песен, ставших хитами Марио, а именно: заглавная песня «Потому что ты моя», а также популярная «Гранада», милая и нежная «Песнь ангелов» и проникновенная «Молитва Господня» (музыка Малотта на слова молитвы «Отче наш»).
Lord's prayer
Последняя могла сравняться по силе веры и воздействия на слушателя только с «Аве Мария» из фильма «Серенада» и, быть может, с концертной версией песнопения «Агнец Божий». Пресса не прошла мимо нелестных замечаний Марио в адрес фильма и того факта, что он не считал фильм достойным своих талантов и всячески осложнял жизнь всем, кто был занят в съёмочном процессе. Незамедлительно появились саркастические и обидные для Марио статьи, но он продолжал стоять на своём – что ему не нравится новый фильм. Тем не менее, он снялся в нём, и по выходе картины на экраны частично оправдалось отрицательное отношение Марио к этой ленте: она не имела того успеха, каким пользовались три предыдущие его киноработы.
Разрыв с Голливудом
В августе 1952 г. наконец было возобновлено производство фильма «Принц-студент»: началась запись звуковой дорожки. Процесс создания саундтрека прошёл гладко, все музыкальные номера были записаны с первой же попытки. В фильме должны были прозвучать три новые песни, одна из которых – «Пойду с Богом» – стала ещё одним «фирменным номером» Ланца. Пение Марио на звуковой дорожке фильма «Принц-студент» без всякого преувеличения совершенно: от мощной и жизнерадостной «Застольной песни» до эмоциональной и нежной песни «Лето в Гейдельберге» он безупречно контролирует свой голос, и фразировка просто безупречна. Но на съёмочной площадке ему работалось далеко не так хорошо. Первой сценой, которую должны были снимать, было исполнение песни «Любимая» на террасе. Режиссер Кертис Бернхардт не одобрил исполнительскую манеру Марио и поправил его, сказав, что Ланца поёт слишком эмоционально, вместо того чтобы звучать напыщенно и строго, как подобает прусскому принцу. Марио живо возразил на это режиссёру, что его дело наставлять актёров, как следует сыграть роль, а уж в пении Ланца не позволит себе указывать никому. Бернхард заявил, что не потерпит возражений, Марио снова повторил, что кому-кому, но точно не кинорежиссёру учить его, как следует петь... В конце концов, Ланца покинул съёмочную площадку и поклялся не возвращаться до тех пор, пока режиссёром будет оставаться Бернхард.
Студия подала на Марио в суд иск о возмещении убытков (700 тысяч долларов) и уплате неустойки, связанной с отменой производства картины (4,5 млн долларов). Кроме того, ей удалось наложить вето на певческую карьеру Ланца: он не мог ни выступать перед публикой, ни работать на радио, ни записывать песни, ни вообще как-либо работать в период времени, оставшийся до истечения его контракта с МГМ (почти полтора года). В мае 1953 г. было достигнуто соглашение: студия МГМ снимала эмбарго на голос Марио при условии, что он позволит использовать напетый им саундтрек для озвучивания игры другого исполнителя роли принца. Марио согласился, и съёмки возобновились с участием Эдмунда Пурдома. Тот, надо отдать ему должное, замечательно справился с непростой задачей, и фильм в общем и целом удался. Звуковая дорожка фильма стала еще одним шедевром в дискографии Марио. Горькая ирония сложившейся вокруг картины печальной ситуации в том, что к тому моменту, как "Принц-студент" был наконец готов к показу, режиссёром был уже не Кертис Бернхард, а Ричард Торп, без всяких конфликтов и весьма плодотворно работавший с Марио над фильмом "Великий Карузо".
Фрагмент фильма "Принц-студент" (поёт Марио Ланца)
Возвращение к публике
Всё то время, пока действовало эмбарго на голос Марио, студия RCA продолжала регулярно выпускать новые записи Марио, используя материалы "Кока-Кола шоу", так что публика не забыла певца и после снятия запрета он мог спокойно вернуться к работе. 30 сентября 1954 г. Марио выступил в шоу "Звёздный дождь", организованном компанией "Крайслер Моторс". Он был не уверен в своих силах после столь долгого перерыва в выступлениях, и согласился на чьё-то предложение выступить под фонограмму своих старых записей. Это было сделано не слишком удачно, и на певца обрушился водопад уничтожающей критики. "Марио Ланца потерял голос!"- кричали газеты... Разумеется, в наши дни артисты под разными предлогами сплошь и рядом выступают под фонограмму и не отчитываются за это, но в то время так поступать было просто не принято. Марио должен был доказать несостоятельность критики и договорился об организации второго шоу - 28 октября 1954 г. Он спел две вещи: "О, никогда я так не жаждал жизни" (из оперы "Тоска") и "Однажды" (из мюзикла "Бродячий король"). Оба произведения были исполнены великолепно, и Марио вложил в "Однажды" столько чувства, что заставляет поневоле задуматься о движущих силах, побудивших человека вложить в песню такую страсть.
1956 год был отмечен для Марио следующим крупным проектом: съёмками фильма "Серенада" по мотивам одноименного романа Джеймса М. Кейна. По контракту со студией "Уорнер Бразерс" Марио получал гонорар 150 долларов плюс 35% прибыли от проката картины; кроме того, ему принадлежало решающее слово при подборе произведений для музыкального ряда фильма, что позволило ему включить в саундтрек малоизвестные арии, такие, как "Любовь тебе не позволит" из оперы Джордано "Федора", и гимн "Аве Мария" - этот последний стал одной из наилучших его записей и самой волнующей по сравнению с версиями других исполнителей. "Плач Федерико" из оперы Чилеа "Арлезианка" в исполнении Марио также не знает себе равных. Еще одна жемчужина фильма - великолепный дуэт с Лючией Альбанезе из оперы "Отелло" ("О, дорогой Отелло").
Lamento di Federico
Слушая эти записи, можно только спрашивать себя, как велик мог бы быть Марио на оперной сцене - такой мощью звенит его голос, такой страстью и такой угрозой (в финальной арии из оперы "Отелло" "Бог! Ты мог дать мне позор"). Столь богатая коллекция красивых и сложных фрагментов оперы "Отелло" в одном фильме - немалое достижение для тенора, никогда не исполнявшего роль венецианского мавра перед публикой. Мало кому из исполнителей этой роли и по сей день удается спеть её полностью, не потеряв накала чувств к финальной арии.
Премьера фильма "Серенада" состоялась в августе 1956 г. в Радио Сити Мюзик Холле. Картина имела скромный успех, но послужила одной цели - вернула Марио Ланца живое внимание публики, его имя снова сделалось на слуху.
Ave Maria
Год 1956-й ознаменован и возвращением Марио к работе в студии звукозаписи. Он выпустил два альбома - "Ланца на Бродвее" и "Кавалькада весёлых мотивов" (Cavalcade of Show Tunes). Первый из этих двух релизов стал настоящим фиаско: голос певца страшно искажён, к его звучанию примешивается неприятное эхо - вероятно, результат неудачных экспериментов звукоинженеров по "сжатию" пленки-оригинала для увеличения плотности звука при записи на виниловый диск. К счастью, "Кавалькада весёлых мотивов" лишена этих недостатков и блестяща во всех смыслах.
Прощай, Америка!
В конце 1956 г. Марио предложили сняться в Италии, на студии "Титанус - ЛеКлауд Продакшнз". Сценарий предложенного фильма "До свидания, Рим" ("Семь холмов Рима") опять был весьма легкомысленен, но Марио согласился и 17 мая 1957 г. со всей семьей покинул Америку. Он прибыл в Неаполь 28 мая 1957 г., рассчитывая остаться незамеченным, но был встречен толпой восторженных горожан и делегацией высших чинов города. Запись звукоряда будущей картины прошла без сучка и задоринки. Музыку к фильму написал Джордж Столл, песню "До свидания, Рим" - Виктор Янг. Съёмки также завершились в срок и без всяких инцидентов - всё складывалось удачно вдали от Голливуда и присущей ему межличностной борьбы, в немалой степени осложнявшей отношения звёзд с руководителями киностудий в те времена. Картина не имела громкого успеха в прокате и не слишком выделялась из других развлекательных лент, снятых одновременно с ней, но, тем не менее, показала, что голос Марио звучит так же прекрасно, как прежде.
Arrivederci, Roma
К концу 1957 года было полностью утверждено и согласовано расписание творческой деятельности Ланца на 1958 год, но перед этим состоялось его выступление в Лондоне. 18 ноября 1957 г. Марио выступил перед королевой Великобритании. Вопреки лживым историям о трёхдневной попойке, бытующим и по сей день, Марио являлся на все репетиции вовремя и вёл себя наилучшим образом. Выступление же его в торжественный вечер сопровождалось головокружительным успехом. Обычно чопорные и сдержанные, лорды и пэры били в ладоши, кричали "Браво!", что нечасто случается в присутствии монаршего лица. На следующей неделе Марио дал заключительный концерт своих лондонских гастролей и вернулся в Рим.
Последнее турне и последний фильм
1958 год начался с турне по Британским островам (в январе), затем по Франции, Германии, Нидерландам и Бельгии. Поначалу турне проходило гладко, но позднее стало ясно, что здоровье Марио подорвано (гипертония, тромбофлебит, диабет), и последовали отмены концертов. Из сорока запланированных выступлений певец сумел дать только тридцать три. Один из концертов, 16 января 1958 г. в лондонском Ройял Алберт Холле, был записан в стереофоническом режиме и позднее, уже в наши дни, выпущен на лазерном диске. По этой записи видно, что голос Марио нисколько не пострадал: это великолепное и артистически продуманное выступление. 13 апреля 1958 г. Марио выступил на площадке Остерхалле в г. Киль (Германия), и этому концерту суждено было стать его последним появлением перед публикой. К концу апреля Ланца вернулся в Рим.
Творческие предложения стекались к нему едва не со всех концов планеты. В январе 1960 г. должно было начаться турне по Австралии. В мае 1958 г. Марио подписал контракт на съёмки фильма "В первый раз" ("Серенада большой любви"). Запись фрагментов из опер, которые должны были прозвучать в фильме, состоялась в августе в здании Римской Оперы. Она стала настоящим испытанием для певца: музыканты Римского оркестра, привыкшие аккомпанировать многим великим исполнителям, скептически относились к таланту Ланца и считали, будто его голос звучит мощно лишь благодаря техническим средствам усиления звука. Если бы Марио допустил хоть малейшую ошибку или небрежность, пощады бы ему не было. Но он не допустил ни единой оплошности, и все, кто присутствовал на сеансах записи саундтрека, были единодушны в своем восхищении. Руководитель Римской оперы захотел прямо на месте заключить с Марио контракт, но певец считал, что ещё не готов предстать перед всем миром в качестве оперного тенора, и отказался, хотя позднее согласился петь партию Каварадосси в опере "Тоска" в сезоне 1960 г. Съемки проходили на Капри, в Париже и в Германии, завершились они в намеченные сроки и уложились в отведённый бюджет. Премьера состоялась 8 августа 1959 г. Картина имела громкий успех в прокате, заслуженной похвалы критиков и зрителей удостоились и пение Марио, и его актёрская игра.
Come prima
Последние годы жизни
1959 год выдался для Марио Ланца напряжённым. Успех фильма "В первый раз" ("Серенада большой любви") побудил певца активизировать студийную деятельность. Он записал альбом "Бродячий король" и начал работу над следующим - под названием "Песнь пустыни". Внезапно самочувствие Марио ухудшилось: 17 апреля он пережил сердечный приступ. 27 августа у певца случился второй сердечный приступ, и он попал в клинику "Валле Джулиа" с осложнённым диагнозом - инфаркт и двустороннее воспаление лёгких. В конце августа он выписался и завершил работу над "Песнью пустыни". По злой иронии судьбы, в тот год Марио получил больше разнообразных творческих предложений, чем за всю свою предыдущую карьеру - но был уже слишком слаб физически, чтобы принять их все. 10 сентября он провёл на киностудии "Чинечитта" сеанс записи саундтрека к будущему фильму "Смейся, паяц". Последним среди исполненных им в тот день произведений стала "Молитва Господня" Малотта, и она считается по сей день его последней прижизненной звукозаписью.
На следующей неделе начались последние приготовления перед началом съёмок, но 30 сентября они были прерваны из-за плохого самочувствия артиста. Он вновь обратился в клинику "Валле Джулиа", на этот раз для обследования. Врачи обнаружили признаки артериосклероза и гипертонии, убедили его отменить благотворительный концерт в Неаполе и остаться в больнице. 6 октября Марио Ланца сообщил докторам, что чувствует себя лучше и собирается назавтра выписаться. Но утром 7 октября 1959 г. обширный инфаркт оборвал его жизнь. Ему было всего тридцать восемь лет...
Он мог бы прожить свою жизнь по-другому и иначе завершить её. Он мог бы взять оперный мир сокрушительной атакой, и без всяких сомнений стал бы величайшим оперным тенором всех времён и народов. Этому не суждено было сбыться - но фильмы и записи Марио Ланца открыли чудо Оперы тысячам людей, которым, не будь этих фильмов и песен, никогда бы не пришло в голову купить билет в оперный театр или на концерт классической музыки. Марио Ланца вдохновил на творческий путь многих известных певцов двадцатого века, самые именитые из которых - Три Тенора (Доминго, Каррерас, Паваротти) - воздают хвалу божественному голосу Марио и называют его источником пробуждения своего вокального дара. Великий Марио Ланца оставил нам драгоценное наследие, за которое мы можем быть только благодарны.
Non ti scordar di me
http://mariolanza.narod.ru/
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Воскресенье, 03 Фев 2013, 16:47 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Понедельник, 04 Фев 2013, 00:07 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 194
Статус: Offline | «Это лучший голос XX века!» — сказал однажды Артуро Тосканини, услышав Ланца в роли Герцога в «Риголетто» Верди на сцене «Метрополитен-опера». Действительно, певец обладал удивительным драматическим тенором бархатного тембра.
Марио Ланца (настоящее имя — Альфредо Арнольдо Кокоцца) родился 31 января 1921 года в Филадельфии, в итальянской семье. Фредди рано стал увлекаться оперной музыкой. С удовольствием слушал и запоминал записи в исполнении итальянских мастеров вокала из богатой коллекции отца. Однако больше мальчик тогда любил игры со сверстниками. Но, видимо, что-то было у него заложено в генах. Эль де Пальма, владелец магазинчика на Вайн-стрит в Филадельфии, вспоминает: "Помню один из вечеров. Если мне не изменяет память, было это в тридцать девятом году. В Филадельфии разыгрался настоящий буран. Город завалило снегом. Всё белым-бело. Я скучаю за стойкой. На посетителей не надеюсь… А тут дверь отворяется; гляжу и глазам своим не верю: мой юный друг Альфредо Кокоцца собственной персоной. Весь в снегу, из-под которого едва проглядывает синяя морская шляпа и синий свитер. В руках у Фредди свёрток. Ни слова не говоря, прошел он вглубь ресторанчика, устроился в самом тёплом его уголке и стал крутить пластинки с Карузо и Руффо… То, что я увидел, меня удивило: Фредди плакал, слушая музыку… Так он сидел долго. Примерно около двенадцати ночи я осторожно окликнул Фредди: дескать, время закрывать магазин. Фредди не слышал меня, и я пошёл спать. Вернулся утром, Фредди на том же месте. Оказывается, всю ночь он слушал пластинки… Позднее я спросил у Фредди о той ночи. Он смущённо улыбнулся и сказал: «Синьор де Пальма, мне было очень грустно. А у вас так уютно…»
Я никогда не забуду этого случая. Мне всё это показалось тогда таким странным. Ведь всегдашний Фредди Кокоцца, насколько мне помнится, был совсем другим: шутливым, затейливым. Вечно он совершал «подвиги». Мы звали его за это Джесси Джеймс. В магазинчик он врывался, будто сквозняк. Если ему что-то было нужно, он не говорил, а пропевал просьбу… Как-то он пришёл… Мне показалось, что Фредди чем-то сильно встревожен. Как всегда, пропел свою просьбу. Я бросил ему стаканчик с мороженым. Фредди подхватил его на лету и на шутливый манер пропел: «Если ты — Король хогиз, то я собираюсь стать Королём певцов!»
Первым учителем Фредди стал некто Джованни Ди Сабато. Ему было за восемьдесят. Он взялся обучать Фредди музыкальной грамоте и сольфеджио. Затем были занятия с А. Уильямс и Г. Гарнеллом.
Как и в жизни многих великих певцов, и у Фредди был свой счастливый случай. Рассказывает сам Ланца:
"Однажды я должен был помочь доставить по заказу, поступившему в транспортную контору, рояль. Инструмент нужно было привезти в Музыкальную академию Филадельфии. В этой академии с 1857 года выступали величайшие музыканты Америки. Да и не только Америки. Бывали здесь и произносили свои знаменитые речи почти все американские президенты, начиная с Авраама Линкольна. И каждый раз, проходя мимо этого великого здания, я невольно снимал головной убор.
Установив рояль, я было собрался с друзьями уходить, как вдруг увидел директора Филадельфийского форума мистера Уильяма К. Хаффа, который как-то слушал меня у моей наставницы Айрин Уильямс. Он бросился ко мне навстречу, но, увидев «моё сиюминутное занятие», опешил. На мне был комбинезон, на шее повязан красный платок, подбородок обсыпан табаком — этой модной в то время жвачкой.
— Что вы здесь делаете, мой юный друг?
— Не видите? Передвигаю рояли.
Хафф укоризненно покачал головой:
— И не стыдно, молодой человек? С таким-то голосом! Надо учиться петь, а не пытаться передвигать рояли.
Я хмыкнул.
— Позвольте спросить, а на какие деньги? В моей семье миллионеров не предвидится…
Тем временем знаменитый дирижёр Сергей Кусевицкий только что закончил репетицию с Бостонским симфоническим оркестром в большом зале и, весь взмокший, с полотенцем на плечах, вошёл в свою артистическую уборную. Мистер Хафф схватил меня за плечо и втолкнул в соседнюю с артистической Кусевицкого комнату. «Теперь пойте! — крикнул он. — Пойте, как не пели никогда!» — «А что петь?» — «Что угодно, только, пожалуйста, побыстрей!» Я выплюнул жвачку и запел…
Прошло немного времени, и в нашу комнату ворвался маэстро Кусевицкий.
— Где этот голос? Этот чудесный голос? — воскликнул он и сердечно приветствовал меня. Он с размаху сел за рояль, проверил мой диапазон. И, по-восточному расцеловав меня в обе щеки, маэстро, ни на секунду не задумываясь, предложил мне участвовать в Беркширском музыкальном фестивале, который проходил ежегодно в Танглвуде, штат Массачусетс. Мою подготовку к этому фестивалю он препоручил таким превосходным молодым музыкантам, как Леонард Бернстайн, Лукас Фосс и Борис Голдовский…"
7 августа 1942 года молодой певец дебютировал в фестивале в Танглвуде в небольшой партии Фентона в комической опере Николаи «Виндзорские проказницы». К тому времени он выступает уже под именем Марио Ланца, взяв в качестве псевдонима фамилию матери.
На следующий день даже газета «Нью-Йорк таймс» восторженно писала: «Молодой двадцатилетний певец Марио Ланца необычайно талантлив, хотя его голосу не хватает зрелости и техники. Его несравненный тенор вряд ли имеет себе подобных среди всех современных певцов». Другие газеты также захлёбывались в похвалах: «Со времени Карузо не было такого голоса…», «Открыто новое вокальное чудо…», «Ланца — второй Карузо…», «Родилась новая звезда на оперном небосклоне!»
В Филадельфию Ланца вернулся полный впечатлений и надежд. Однако его ждал сюрприз: повестка на военную службу в ВВС Соединённых Штатов. Так свои первые концерты Ланца провёл во время службы, среди лётчиков. Последние не скупились на оценку его таланта: «Карузо воздухоплавания», «Второй Карузо»!
После демобилизации в 1945 году Ланца продолжил обучение у известного итальянского педагога Э. Розати. Теперь он по-настоящему увлёкся пением и стал серьёзно готовиться к карьере оперного певца.
С 8 июля 1947 года Ланца начинает активно гастролировать по городам США и Канады с «Трио бельканто». Двадцать первого июля 1947 года газета «Чикаго трибюн» писала: «Юный Марио Ланца произвёл сенсацию. Широкоплечий молодой человек, недавно снявший военную форму, поёт с неоспоримым правом, так как он рождён петь. Его талант явится украшением любого оперного театра мира».
На следующий день «Гранд-парк» заполнили 76 тыс. жаждущих собственными глазами и ушами убедиться в существовании сказочного тенора. Их не отпугнула даже непогода. На другой день в сильнейший дождь здесь собралось уже свыше 125 тыс. слушателей. Музыкальный обозреватель газеты «Чикаго трибюн» Клаудия Кэссиди писала:
«Марио Ланца, плотно сбитый, темноглазый юноша, одарён великолепием природного голоса, которым он пользуется почти инстинктивно. Тем не менее он владеет такими нюансами, которым научиться невозможно. Он знает секрет проникать в сердца слушателей. Труднейшая ария Радамеса исполнена первоклассно. Публика ревела от восторга. Ланца счастливо улыбался. Казалось, он сам был удивлён и восхищён более, чем кто-либо другой».
В том же году певец получает приглашение выступать в оперном театре Нью-Орлеана. Дебютной ролью стала партия Пинкертона в «Чио-Чио-Сан» Дж. Пуччини. Затем последовала работа лад «Травиатой» Дж. Верди и «Андре Шенье» У. Джордано.
Слава певца росла и распространялась. Лучшие свои концерты, считает концертмейстер певца Константино Каллиникос, Ланца дал в 1951 году:
"Если бы вы видели и слышали, что происходило в 22 городах США в течение февраля, марта и апреля 1951 года, вы бы поняли тогда, как может воздействовать артист на публику. Я был там! Я видел это! Я слышал это! Я был потрясён этим! Был часто обижен, иногда терпел унижения, но, разумеется, моё имя не было Марио Ланца.
Una furtiva lagrima
Ланца в эти месяцы превзошёл себя. Общее впечатление от гастролей выразил солидный журнал «Тайм»: «Даже Карузо не был так обожаем и не внушал такого поклонения, какое вызвал Марио Ланца во время гастрольного турне».
Когда я вспоминаю это турне «Великого Карузо», я вижу толпы народа, в каждом городе — усиленные наряды полиции, охраняющие Марио Ланца, иначе он был бы раздавлен беснующимися поклонниками; беспрерывные визиты официальных лиц и приветственные церемонии, нескончаемые пресс-конференции, к которым Ланца всегда питал отвращение; бесконечный ажиотаж вокруг него, подглядывание в замочную скважину, непрошенные вторжения в его артистическую комнату, необходимость терять время после каждого концерта, ожидая, пока толпы рассеются; возвращение в отель за полночь; обрывание пуговиц и похищение носовых платков… Ланца превзошёл все мои ожидания!"
К тому времени Ланца уже получил предложение, изменившее его творческую судьбу. Вместо карьеры оперного певца его ждала слава киноартиста. Крупнейшая кинофирма страны «Метро-Голдвин-Мейер» подписала с Марио договор на несколько фильмов. Хотя не всё было поначалу гладко. В дебютном фильме певца подвела актёрская неподготовленность. Одноплановость и невыразительность его игры вынудили создателей фильма заменить актёра, сохранив голос Ланца за кадром. Но Марио не сдался. Следующая картина, «Любимец Нью-Орлеана» (1951), приносит ему успех.
Муслим Магомаев пишет в своей книге о Ланца:
"Сюжет новой ленты, получившей окончательное название «Любимец Нового Орлеана», имел общий лейтмотив с «Полуночным поцелуем». В первом фильме Ланца играл роль грузчика, ставшего «принцем оперной сцены». И во втором он, рыбак, также превращается в премьера оперы.
Но дело в конечном счёте не в сюжете. Ланца раскрылся как своеобразный актёр. Конечно, учтён предыдущий опыт. Марио увлёк и сценарий, который незатейливую жизненную линию героя сумел расцветить сочными подробностями. Фильм наполнили эмоциональные контрасты, где было место и трогательной лирике, и сдержанной драме, и искрометному юмору.
«Любимец Нового Орлеана» подарил миру удивительные музыкальные номера: фрагменты из опер, романсы и песни, созданные на стихи Сэмми Кана композитором Николасом Бродским, который, как мы уже говорили, был творчески близок Ланца: их диалог происходил на одной сердечной струне. Темперамент, нежная лирика, неистовая экспрессия… Это их соединяло, и прежде всего именно эти качества отразились в главной песне фильма «Be my love!», ставшей, осмелюсь сказать, шлягером всех времён".
В дальнейшем кинофильмы с участием Марио следуют один за другим: «Великий Карузо» (1952), «Потому что ты моя» (1956), «Серенада» (1958), «Семь холмов Рима» (1959). Главное, что привлекало в этих кинолентах многие тысячи зрителей, — «волшебное пение» Ланца.
В своих последних фильмах певец всё чаще исполняет родные итальянские песни. Они же становятся основой его концертных программ и грамзаписей.
La spagnola
Постепенно у артиста зреет желание полностью посвятить себя сцене, искусству вокала. Такую попытку Ланца предпринял в начале 1959 года. Певец покидает США и поселяется в Риме. Увы, мечте Ланца не суждено было сбыться. Он умер в больнице 7 октября 1959 года при до конца не выясненных обстоятельствах.
http://www.belcanto.ru/lanza.html
Из книги Муслима Магомаева "Великий Ланца":
Два фильма, отшумевшие небывалым успехом, позади. Время разрабатывать новую тему. Контракт в действии, популярность новой голливудской кинозвезды вот-вот достигнет зенита. В судьбе Марио Ланца наступал звёздный час. Появилась идея экранизировать какую-нибудь оперу. Никогда не надо забывать о том, что, оторванный от оперной сцены, Ланца везде и всюду искал повод приблизиться к неостывающей с годами надежде. Продюсеры студии „Метро-Голдвин-Майер" поначалу не столь уж зажглись этой идеей, которая во многом исходила от самого Ланца. В планы предприимчивых дельцов „МГМ" не входили кинооперы. Нужны были новые, броские и красивые, как бабочки, песни, незатейливый сюжет, любовная история с хэппи-эндом. Бизнес, взлетевший от успеха двух фильмов с участием Ланца, как бы держал себя в руках, боясь оступиться и проиграть.
Слово взял Луис Майер. Его предложение прозвучало подобно грому. Нужно снимать фильм о Карузо. Такая мысль бродила по закоулкам студий не один год. Но была она подобна бреду или, если сказать изящней, грёзе. Жизнь великого тенора так и просилась на экран. В ней было всё: и необычная судьба, и любовь, и многие перипетии, небывалый взлёт, коронация и скоротечность жизненного срока... Но только кто же возьмёт на себя смелость и право воплотить на экране эту великую человеческую и творческую долю? Чей голос достоин „изображать" голос Карузо?!
Многие на „МГМ" холодно, а то и резко отрицательно отнеслись к кандидатуре Ланца, предложенной Майером. Это было странно и во многом непонятно. Поголовная слепота деловых людей к таланту и духовным возможностям Ланца „победить", „покорить" роль Карузо была просто поразительна. Похоже, нашего „тигра" (так на студии „МГМ" стали именовать Марио Ланца - „киношники" вообще любят крепкую шутку и меткое слово) любыми средствами пытались упрятать в „удобную обывательскую клетку". Впрочем, профессиональные завистники - это понятно. Издержки популярности - само собой... Но даже те из „МГМ", кто явно видел в таланте Ланца бездну неистраченного, всё равно продолжали держать его в „ежовых рукавицах" и по мере возможности жалить в самое больное место. И все-таки „тигр" оставался на свободе, одних ввергая в восторг, других - в сети напряжения, третьих - в болото злопыхательства, мелких и крупных интриг.
Увидел, поверил, загорелся идеей „Карузо" и был неотступен в этом Луис Майер. За его привычной к расчёту натурой скрывалось инстинктивное чутьё ко всему истинно талантливому и прекрасному.
И вот „раскол и битва" в прошлом. Победил мистер Майер. Это был его последний шанс. Он устал. Все-таки возраст... Уходить на покой хочется достойно. Фильм о великом Карузо - это надежда на то, что именно так и случится.
Ланца, узнав о подробностях его утверждения на роль Карузо, признался мистеру Майеру:
- Я сделаю всё, я превзойду себя, как никогда, чтобы приблизиться к святому для меня образу. О таком предложении я даже не смел и мечтать. Спасибо, мистер Майер, за такое безграничное доверие. Я никогда этого не забуду!
Мистера Майера растрогало признание своего любимца. Он как никто верил в его успех. А для Ланца этот день был, пожалуй, самым замечательным в жизни. Он запомнит его как день триумфа в кинематографе. Слова Майера о том, что только он один, Марио Ланца, призван успешно справиться с этой ранее казавшейся непосильной задачей, стали пророческими. И по сей день никто не может повторить того, что удалось Ланца.
Работа началась. Поставлена она была широко. Марио погрузился в чтение всевозможной литературы о „короле теноров", которая когда-либо выходила в мире. Он хотел знать каждый факт его жизни, вплоть до незначительных мелочей. А ведь он, казалось бы, уже знал о нем всё. Но Марио вновь и вновь изучал черты характера и привычки певца, манеру говорить, его походку и жесты. Любовь к Карузо была союзницей в нелёгкой работе Ланца. Бесконечно помогал и имитационный дар Марио: он до удивления точно копировал манеру пения многих своих коллег-певцов любого диапазона, в тонкостях воспроизводил особенности их речи и поведения. Частым развлечением Ланца было звонить по телефону и голосами Майера или Пастернака приказывать их подчинённым исполнить какую-нибудь чушь. За это на него не обижались.
Это был сон наяву. Ланца жил и дышал любимым образом. Даже в быту он пытался не выходить из „великой роли": говорил „под Карузо", ходил по улицам в наряде своего кумира и даже, совершая иногда нелепые поступки, в качестве оправдания ссылался на авторитет Карузо: он делал точно так...
Во многом помогал и друг Ланца синьор Спадони, в прошлом концертмейстер Карузо. Черточки характера и привычки великого певца, подмеченные Спадони, тут же „прилипали" к Ланца, словно становились и его натурой. Все эти мелочи поражали зрителя своей подлинностью, достоверностью и убедительностью, особенно тех, кто видел или был знаком с Карузо. Но вряд ли кто знал, что именно тогда Марио впервые стал думать и о своей преждевременной смерти...
Режиссёром фильма был назначен Ричард Торп. Это был талантливый человек. И всё-таки Ланца подчас позволял себе оспаривать иные режиссёрские решения. „Нет, не может такого быть, - настаивал Ланца. - Карузо не поступил бы таким образом". Уверенность Ланца Торпа убеждала. Он не осмеливался спорить со знатоком искусства великого тенора. Он сдавался.
- Что ж, тебе лучше знать. Ты у нас его лучший биограф-исследователь, - говорил Торп Ланца с мягкой иронией уступчивости, но безо всякой игры или тем более насмешки. Марио в самом деле поражал всех познаниями о мире Карузо. Отношения главного исполнителя и режиссёра были безупречными. Это делало трудную, во многом специфическую работу успешной, азартной, скорой.
И на этот раз Ланца пришлось изгонять из своего мученического тела „дьявола лишнего веса". Терри Робинсон был рядом. Иногда, повоевав с этой „худосочной девкой - диетой", Марио посылал к черту её капризы, все эти тюремные порции и отводил душу в сытной, простите за крепкое слово, жратве. „Тигр", взревев, валил свою клетку наземь и мчал по кулинарным джунглям, доказывая всем и вся, что он, конечно, чтит устав голливудского монастыря, но не настолько, чтобы изгнать из жизни удовольствие. Непредсказуемость в поведении Ланца продолжала смущать окружающих. Сам Марио часто позволял себе нарушать аскетические режимы, потому что чувствовал в себе запас прочности -и организма, и голоса, и самочувствия, и души.
Теперь у него превосходная форма - вокальная и внешняя. А главное, у него творческий настрой: он снимается в таком сказочном фильме, поёт то, что пел его любимый Карузо, и живёт на экране судьбой короля теноров.
Ланца хотел и в новой ленте видеть своей партнёршей Кэтрин Грейсон. Но выбирал режиссёр. Он не увидел в ней маленькой, кроткой и нежной Дороти, спутницы жизни великого тенора. На роль приглашена хрупкая и очаровательная Энн Блайт. Что ж, Голливуд - созвездие, „млечный путь" звёзд. Есть из чего выбирать. Лучшее из лучших. В расчёт идёт слишком много соображений и претензий.
Но всё-таки всё внимание - главному герою. Именно ему, исполнителю роли Карузо, предстояло убедить сначала искушённого голливудского, а затем и прочего зрителя в том, что эта серьёзная картина не станет скучной и не „отпугнёт" массового зрителя. Луис Майер так и говорил Марио:
- Ты, мой дорогой мальчик, должен сделать всё, чтобы развеять это дурацкое мнение. „Великого Карузо" должны принять сердца миллионов...
Марио уверенно кивал головой. Он лучше других понимал то, что имел в виду его шеф и наставник. Ланца чувствовал, что это не только его звёздный час, но и пик судьбы Луиса Майера, последняя сенсация, звонкая голливудская отходная, венец тому, что этот киномагнат совершил в студии „МГМ".
Марио вышел из кабинета с горящими глазами. Майер вдохновил его. Терри Робинсон, увидев необычайно взволнованного друга, спросил:
-Что случилось, Марио?
- Терри... Знаешь, дружище, многие не любят его... – он показал рукой на массивную дверь кабинета босса. - Я считаю Майера гигантом. Когда он уйдёт, мне его очень будет не хватать.
Фильм отснят за восемь недель -срок кратчайший даже по канонам Голливуда. Срывов у Марио в процессе съемок не было почти никаких. Не отменён ни один съёмочный день, не возникла ни одна капризная сцена. Факт, говорящий о многом. Значит, можно и так. Значит, причины не только во „взбалмошной кинозвезде". Дьявол в душе Ланца уступил место ангелу: как никогда он добр, ласков с коллегами.
Но не это было главным. Чудо, как гроза, разразилось с премьерного экрана студии „МГМ". Голливуд взорвало успехом „Великого Карузо". Киномагнаты ошеломлены. Давно здесь такого не происходило. Подобного художественного и коммерческого успеха не мог предвидеть никто. Ланца должен был выступать здесь, в „МГМ", перед зрителями на премьере. Тысячи поклонников ждали певца. Ланца не приехал. Никто не знал, почему. Говорили, что у него заболело горло... Похоже на то, что наш герой „перегорел". Напряжение скоротечных съемок, мучительное ожидание последнего кадра, итога, может быть, всей промелькнувшей, как и этот фильм, его жизни, выступление за несколько дней до выхода „Великого Карузо" на экраны в „Голливудской чаше", где его слава певца превзошла „невозможные размеры". Словом, Ланца решил уединиться, пережить и понять: что произошло?
Для своих поклонников он послал чек на оплату премьерных билетов. У кинотеатра поднялся ропот разочарования. Публика жаждала увидеть кумира „живьём". Но когда погас в зале свет и начался фильм, огорчение исчезло: Ланца - Карузо, его игра и его голос взяли всех в плен.
Больше всего было удивления от поразительного сходства Ланца с образом Карузо. Киномузыкальный мир пронзило шоком: никто никогда не верил в такое. Образ великого певца считался недоступным для воплощения. Здесь две опасности: либо утрирование, либо примитив. Певческий и актёрский талант Ланца убедил в другом: оказывается, можно иначе. Марио подтвердил свою миссию на земле в роли „наместника" великого Карузо. Эти, казалось бы, фантастические слова теперь обретали реальный смысл. Для миллионов людей Марио Ланца после выхода фильма стал зримым Энрико Карузо. Великим Карузо наяву.
И в наши дни картина „Великий Карузо" находится в золотом фонде „Метро-Голдвин-Майер", дав студии доход в 25 миллионов долларов. Фильм и сейчас нередко демонстрируется в кинозалах и по телевидению США и Европы. Он выпущен огромным тиражом в видеозаписи. Я часто смотрю его. Годы не стёрли художественной ценности этой картины, несмотря на неточности в изложении биографии Карузо. Известно, что Марио Ланца перед началом съёмок с негодованием говорил о выдумках в истории великого певца и сценаристу, и продюсеру. Но можно понять голливудских боссов, которые ставили своей целью создание в меру серьёзной ленты и вместе с тем думали о вкусах широкого кинозрителя. Бизнес всё же превыше всего...
The loveliest night of the year
То, что для фильма не было написано ни одного шлягера, говорит о серьёзных намерениях продюсера и музыкального руководителя. Ланца в фильме поёт только сцены из опер, неаполитанские песни и романс композитора Харделота „Потому" (исполненный и Энрико Карузо). Но „шлягер" все же выявился совершенно стихийно... Композитор Аронсон для одной из сцен фильма (где Энн Блайт - жена Карузо Дороти, -танцуя с мужем, неожиданно напевает песню) обработал старинный вальс „Над волнами". Музыка понравилась Ланца, и он напел её на пластинку под названием „Прекраснейшая ночь года". Впоследствии этот диск вышел миллионным тиражом и стал для Марио Ланца „золотым диском" и одной из самых больших его удач. Но вернемся к нашей истории.
Здесь, пожалуй, важно поговорить о другом. С Ланца в картине пели первоклассные исполнители - солисты „Метрополитен-опера": Бланш Тебом, Ярмила Новотна, Дороти Кирстен, Джузеппе Вальденго, Джилберт Рассел... Их ансамбль - украшение музыкальной части фильма. В том, что Ланца окружила такая блистательная вокальная „оправа", была во многом заслуга дирижёра Питера Германа Адлера, давнего знакомого Марио, которого Ланца и рекомендовал для работы в фильме о Карузо. Не всё гладко складывалось у Марио со звёздами „Мета". Внешне, в процессе съёмок, всё было, кажется, пристойно. „Метовцы" не могли не оценить высочайший дар их коллеги. С другой стороны, их отличало некое чванство, свойственное элите оперной сцены. Они смотрели на Ланца как на очень яркую кинозвезду с блестящими вокальными данными. Что касается оперы... Тут солисты „Метрополитен-опера" сразу становились амбициозными: дескать, по отношению к Ланца это ещё вопрос. Часто стихийная и всепобеждающая сила таланта Ланца разбивала в пух и прах всяческий снобизм оперных певцов и они восторженно и, надо полагать, искренне говорили Марио о том, что хорошо бы ему на этом фильме закончить кинокарьеру и перейти к главному призванию всей его жизни - опере.
Марио сердечно благодарил за дружеские пожелания, но отговорка оставалась прежней: он не готов для „Метрополитен", он ещё молод, и у него всё впереди. И вновь ссылался на опыт Карузо.
Среди многочисленных похвальных рецензий и статей о Ланца - Карузо были и такие, которые пытались высмеять актера, приписав ему „комплекс Карузо". Да, Ланца любил возвращаться в разговорах к излюбленной теме о Карузо; да, он продолжал и после съёмок расхаживать в старомодном костюме легендарного певца, вращая тростью, модной в 20-х годах. Конечно, всё это придавало ему эксцентричность. Но мало кто мог понять до конца душу Ланца. Ему просто не хотелось сразу мгновенно скинуть с себя этот приятный груз великой роли. Его по-детски увлечённая натура радовалась такому большому успеху. Ведь ему, простому парню из Филадельфии, с детства боготворящему Карузо, выпала честь первому сыграть в кино своего великого кумира. И главное, так успешно. Ланца всячески пытался продлить это счастье удачи. Многие этого не воспринимали. Нужно понимать большого артиста. Понимать и прощать, как прощают прихоти любимого ребёнка...
В поведении Марио была ещё одна важная черта артистической натуры. Та, что отличает великого артиста от ремесленника этого цеха. Эта черта-искренность. Искренность вообще одно из лучших качеств любого человека. И особенно это ценно в мире искусства, где истинные мысли и чувства, как бы по игровой инерции сцены, часто глубоко прячутся. На поверхности остается лишь искусная игра (игра в жизнь - худшая из человеческих игр), а значит - обман. Рано или поздно открываются забрала и срываются маски этих „вечных актёров".
Такие открытия приносят нам горечь разочарования.
Если скользить взглядом поверх облика Ланца, вряд ли поймёшь его душу, несмотря на то что она всегда отличалась чрезмерной открытостью, граничащей с „божественной наивностью". А это оборачивалось против него, питало скандальную прессу, обожавшую неординарность, доведённую до пародии, гротеска, до фарса, до откровенной лжи. „Звёзд нужно разоблачать" - вот девиз бульварной прессы. Повторю ещё и ещё раз: всю эту чепуху Ланца принимал близко к сердцу. Хотя, разумеется, он знал цену этому и хорошо понимал, что легенды низкого пошиба - всего лишь оборотная сторона славы. Но до конца своих дней так и не мог привыкнуть к досужим вымыслам.
Разговор на эту тему мы завели не случайно. Мало выпадает на долю знаменитостей обычной человеческой радости, тихого семейного уюта. Ланца ещё не успел как следует прочувствовать успех „Великого Карузо", как сразу же его стали терзать толпы беззастенчивых почитателей, сонм завистников и „благожелателей", все эти газетные „удавчики, квакающие, как весенние жабы". Настроение Марио менялось. Искренняя радость вдруг уступала тягостной депрессии. И тогда он начинал увлекаться „стеклянной подругой". Тут же невольные ссоры с Бетти. Шум в доме, особенно плач ребёнка, он совершенно не выносил... Ланца в панике покидал дом и как бродячий кот слонялся по чужим углам наедине с болью, разочарованием, одиночеством... А одиночество всемирно популярного артиста страшно. От него веет адом... Не дай-то Бог никому пережить такое... Когда неминуемо приходило чувство пустоты и раскаяния - Марио возвращался. Улыбка его была виноватой, усталые глаза печально-застенчивы. Он обнимал жену, детей, будто не видел их целую вечность... Теперь у Марио с Бетти появилась ещё одна дочь. Она родилась 3 декабря 1950 года. В честь бабушки Марио её назвали Элисой.
http://www.muslimmagomaev.ru/node/1913
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Понедельник, 04 Фев 2013, 00:24 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 194
Статус: Offline | Из книги Муслима Магомаева "Великий Ланца":
… Начну с вопроса, ответить на который однозначно затрудняюсь и по сей день. По какой причине наш герой, бесконечно любивший родину предков, так долго не мог встретиться с ней? Марио Ланца, человек решительный и целеустремлённый, к некоторым важнейшим обстоятельствам своей жизни относился с осторожностью и раздумчивостью, что со стороны казалось даже робостью или нерешительностью. До невозможного откладывал выход на оперную сцену, отказывался вступить в ряды солистов „Метрополитен-опера", ссылаясь на то, что он ещё не готов...
И вот его любимая Италия, страна, все эти годы жившая в его сердце, мир его мечты, который в далёком детстве смотрел на Альфредо с красочных открыток италийских видов, что висели на стенах его комнаты.
Теперь он увидит всё это наяву...
Torna a Surriento
Может быть, певец потому и ждал так долго счастливого момента встречи с обетованной землёй, что хотел въехать в Италию на коне триумфа, то есть не только в цвете славы, но и с какой-нибудь особой миссией - по гастрольным обязательствам или для съёмок в фильме.
Марио предчувствовал, что его будут встречать как сына. И он обязан не ударить лицом в грязь - ступить на священную землю своей исторической родины как достойный артист, как певец и как киноактёр. Видимо, он ждал случая, когда бы его встретили не как туриста, а как родного человека, хотя на этой близкой и все-таки незнакомой земле у него не было ни родственников, ни друзей.
Заветное желание осуществилось. Ланца неожиданно получил предложение киностудии „Метро-Голдвин-Майер" продолжить сотрудничество. Вражде вроде бы конец. Марио отходчив. Мы это знаем, и об этом говорилось не раз. Более того, всё это могло произойти намного раньше, если кто-нибудь из „МГМ" сделал бы шаг в его сторону. Ведь не ему же, Ланца, переступать через собственную гордость. Не он ушёл, а его изгнали из Голливуда.
Замысел будущей картины принадлежал продюсеру Лестеру Уэлчу, режиссёром должен стать Рой Роуланд, музыкальным редактором - Джордж Стоул. Фильм называется „Семь холмов Рима".
Съёмки намечены на начало мая 1957 года. Ланца надлежало приехать в Рим в апреле для записи фонограмм.
Не буду пытаться воссоздать то, что началось в доме Марио Ланца, когда он сообщил своим близким о предполагаемой поездке в Италию. Певец решил взять с собой всю семью. Родители снова увидят родину. Это счастье! И дети его должны увидеть родину предков раньше, чем это удалось их отцу.
Шум, волнение, предотъездная кутерьма, паспорта, гора справок и прочего, поиски прислуги, которая необходима в столь длительном и нелёгком пути через Атлантику...
Оглянулись на пустой дом, скрылся за поворотом равнодушный, шумный и сонный Голливуд, исчезли за горизонтом последние небоскрёбы Лос-Анджелеса, и всё объял океан.
Но и длинной дороге наступает конец. Трансатлантический лайнер, преодолев эти бесконечные шаткие мили, сделал широкий разворот на рейде Неаполитанского залива и бросил якорь в Неаполе - в „музыкальном сердце" Италии. Неаполь встретил Ланца и его семью неповторимым колоритом красок, звуков, напористой и вместе с тем самой певучей в мире речью. А небо Неаполя! А песни, которые сразу же заявили о себе, зажглись и побежали вдоль пирса, по набережной, потекли, резвясь и играя, по улицам и площадям. Они натыкались на узкие щели переулков и тупичков -под мандолину ли, под аккордеон или просто так, вслед долгожданному „блудному сыну".
Неаполь мелькнул сказочным представлением, пёстрым спектаклем будней, больше похожих на праздничный карнавал, и растворился, растаял в голубой дымке.
А дальше - Рим... Вот убран трап самолёта, взревели моторы, прощай, Неаполь, „город миллионеров" и фантазёров, мечты и разочарования, город-песня и „город рабочих рук"! Здравствуй, Вечный город!
Core 'ngrato
Самолёт замер на бетонке римского аэродрома... Что это? Людское море качнулось и пошло волнами под ноги, к самому трапу. Дрогнул полицейский заслон. Каждому хочется близко-близко разглядеть великого земляка. Ланца и его семейство в плотном кольце взволнованных людей. Молодая итальянка, словно символ родины, подошла к певцу. В одной руке розы, в другой бокал красного вина. Ланца дрогнул душой и почувствовал, как предательски защипало в глазах. Он пил вино за любимую Италию. За её чудесный народ, за своих новых друзей, земляков. За надежду, свою и всех! До самого дна!
Он заново рождался. За несколько дней он пережил столько чувств! Его любили. Любили страстно и по-детски открыто, как могут любить только итальянцы. Марио чуть ли не в бреду. Его то и дело обжигает странное чувство: ему кажется, что он всё ещё спит, заснув там, за океаном, в уютной каюте. Он оглядывался, жадно всматривался в приметы старой новой родины, в лица итальянцев и не мог успокоиться. Столько света! И здесь он какой-то особый, ласковый, весёлый...
Часто где-нибудь в гуще уличной толпы его вдруг что-то останавливало. Он смотрел на мир со стороны. Как будто кто-то давным-давно отснял всё это на киноплёнку и теперь ему показывает...
Или внезапно Ланца начинал чувствовать себя человеком, только что очутившимся на свободе после долгих дней заключения. Так всё его удивляет, умиляет, будоражит, то веселит, то окутывает лёгкой, приятной дымкой печали. И в такие минуты он мысленно переносил себя в Голливуд. И опять становилось нехорошо, неуютно. За океаном слишком озабочены деланием денег. И там он этого вроде бы не замечал. Здесь, в Италии, кажется, деньги тоже не на последнем месте... Но как они, итальянцы, умеют веселиться и чувствовать самое простое, обычное, земное. Таких людей любил Марио, потому что таким был сам... И ещё он, шагнув на этот италийский „сапожок", заметил одну особенность, удивившую его. В Голливуде, да и во всей Америке, расхожим, привычным словцом было „дай". Здесь гораздо чаще звучало совсем другое - „возьми".
Понятно, душа Ланца восторженно откликнулась щедрому солнцу Италии. Он не всегда был восторженным. Там Ланца жил по другим законам. Иные его черты не смогли полностью раскрыться. Нужна была иная почва. Здесь он почувствовал себя истинным итальянцем, хотя, как известно, родился в Америке, и вышел в люди, и достиг вершины славы в американской среде. Но, по существу, все эти годы он оставался итальянцем - был щедрым, темпераментным, жизнелюбивым, азартным и озорным, как эти черноглазые и темноволосые юркие подростки, снующие следом за знаменитым земляком, сошедшим как ангел с неба на их землю с голливудского экрана...
Короче, Ланца с удивлением и удовольствием отмечал, что нет, всё-таки он не американец. Американцы много трудятся и мало отдаются праздности. Марио желал бы перевернуть эту житейскую формулу. Хотя попробуй погуляй и пороскошествуй в этом заводном и бездушном Голливуде. Вылетишь в трубу, разоришь семью, пустишься по миру. Да и налоги в Штатах! Во много раз больше, нежели тут, в Европе.
В общем, наш герой преобразился, перевёл дыхание. Надо менять привычные гнёзда, ломать устоявшийся порядок вещей. Конечно, от себя не уйдёшь и не уедешь. Но вот для настроения... Километры и мили, перестук колёс поезда или призывно-щемящий пароходный гудок, новые города, незнакомые лица врачуют душу.
В Риме Ланца поселился на вилле Бадолио. Некогда этот роскошный дом принадлежал Муссолини, а затем от кровавого дуче перешёл в качестве поощрения фельдмаршалу Бадолио, когда тот отличился в эфиопскую кампанию. Вилла расположилась на римской окраине в одном их самых дорогих и элитарных районов столицы, где царила тишь да благодать. Дом начинался с внушительных кованых, затейливо орнаментированных ворот, возле которых зловеще маячила охранная будка. Да и домом в обычном понимании эту виллу не назовёшь. Дворец, настоящий дворец! Чего здесь только не было! И спортивный зал, и бассейн, и теннисный корт. Потолки и полы выложены мозаичным мрамором. Все блистало, чудесно отражаясь и снизу и сверху, преломляясь и множась, как в калейдоскопе. Антикварная мебель, старинные вазы, часы, статуэтки - это вполне могло бы занять место в любом музее мира.
Для записи музыки к новому фильму отведено уникальное по интерьеру и акустике помещение, принадлежащее Ватикану, - „Аудиториум Анджелико".
Был приглашён симфонический оркестр Итальянского радио и именитые дирижёры Джордж Стоул и Ирвинг Аронсон.
Неуёмный талант Марио, подкреплённый и благодатно напитанный духом родной земли, с избытком насытил новую киноработу. Кроме обычных сфер - певческой и актёрской - в фильме нашлось для него еще одно „амплуа": Марио мастерски, изобретательно спародировал известных эстрадных и джазовых певцов - Перри Комо, Френки Лейна, Дина Мартина и короля джаза Луи Армстронга.
Запись музыки успешно завершена. С оперными отрывками соседствовали прекрасные песни, а вместе с этой строгой красотой - шутливые имитационные музыкальные трюки. Лейтмотивом фильма стала песня „Арриведерчи Рома" („До свиданья, Рим"). Её написал известный итальянский актер Ренато Рашел. Он также снялся в этой ленте и, как всегда, успешно, своеобразно и весьма к месту. Партнёршей Марио стала молодая итальянская кинозвезда Мариза Алласио.
График фильма идёт как надо. Ланца не просто дисциплинирован (что в иные времена для него было „верхом достижений"), но работает с явным удовольствием. И вдруг...
Да, уважаемый читатель, мы столько раз с вами останавливали ход повествования этим выражением. Что ж, таков наш герой, такова его стремительная жизнь. Слишком много держали его плечи, слишком часто немела душа у самой черты невозможного, на границе земного и сверхчеловеческого...
Опять он дьявольски устал, опять сник и погас. Да и когда? За несколько дней до окончания работы, которая летела как состав по накатанным рельсам. Пал духом... Вновь, вновь эта насильственная, нечеловеческая голодовка. Теперь, кажется, уже не хозяин организма, а сам организм взбунтовался и подал мозгу команду: будет тебе, Марио, весёлый антракт!
И артист сдался - устроил себе две разгрузочные недельки, которые обошлись ему в 35 тысяч долларов. Но это ладно, Марио не привыкать платить неустойки кино- и грамстудиям. Срыв стоил ему большего - здоровья. Пришлось вызывать врача...
Разговор с доктором он вёл на равных. Марио не любил подчиняться и уступать даже тогда, когда над ним маячила тень обречённости.
Врач методично и, как ему казалось, убедительно говорил о серьёзности заболевания. Диагноз зловещ: затвердение стенок артерий, ведущих к сердцу, признаки диабета, подагра... Не слишком ли много для тридцатишестилетнего мужчины, внешне здоровяка! Так что, дорогой синьор Ланца, к сожалению, покой и диета, диета во что бы то ни стало... Тут Марио, помянув своего любимого дружка чёрта, попробовал объяснить врачевателю, что никакой итальянец не проживёт без спагетти и вина. Доктор вежливо улыбался. Марио хмурился. Сказал тихо, глухо, как бы только себе: „Если я должен умереть, пусть так оно и будет". И уже громче, вскинув голову, добавил: "Зато я умру счастливым и весёлым".
После непредвиденных „каникул" Ланца возвратился на съёмочную площадку. Через несколько дней был отснят последний кадр.
Фильм „Семь холмов Рима" прогремел так же, как и предыдущие кинематографические работы Марио Ланца. Даже Нью-Йорк, до этого позволявший себе колкую скептику в адрес голливудской звезды, теперь взахлёб хвалил Ланца, считая эту ленту чуть ли не лучшей после „Великого Карузо". Артист, просматривая подобные рецензии, с грустью признавался в том, что „нужно было мне уехать из Штатов, чтобы меня разом полюбили все газетчики".
Думается, реплика эта, скорей всего, от усталости, от настроения. Нельзя столько лет кряду сжигать нервные нити в душевном напряжении. Нервная система - не электричество. Перегоревшую лампочку можно заменить. Нервы безвозвратно умирают... А что касается газетчиков.. Тут наш герой вряд ли прав. Познал он газетно-журнальные вихри восторга. И вовсе не дутые, не ради красного словца. Знавал он их столько раз, в том числе и за океаном. На американской земле, что дала ему жизнь.
http://www.muslimmagomaev.ru/node/1916
Скачать книгу Муслима Магомаева "Великий Ланца":
http://www.magomaev.info/hobby.html
Фильмография
1. Полуночный поцелуй (That Midnight Kiss)
США, 1949, цв., мюзикл
http://video.mail.ru/list/golyachenko/489/4503.html
2. Любимец Нового Орлеана (Toast of New Orleans)
США, 1950, цв., мюзикл
http://video.mail.ru/mail/olga_shved/1812/2508.html
3. Великий Карузо (The Great Caruso)
США, 1951, цв., биографический мюзикл
http://video.mail.ru/bk/hayi-mushka/712/3598.html?liked=1
4. Потому что ты моя (Because You’re Mine)
США, 1952, цв., музыкальная комедия
http://video.mail.ru/mail/gerona45/68/4082.html
5. Принц-студент (The Student Prince)
США, 1954, цв., мюзикл/size]
http://video.mail.ru/mail/gorlova_luba/11706/11637.html
6. До свидания, Рим, он же Семь холмов Рима (Arrivederci Roma aka Seven Hills Of Rome)
Италия – США, 1957, цв., мелодрама
http://video.mail.ru/mail/hshgm/8622/13563.html
7. В первый раз, он же Серенада большой любви (For The First Time)
США – Западная Германия – Италия, 1959, цв., мюзикл
http://video.mail.ru/mail/ryba-drakon/7689/17540.html
Неразрешимые противоречия Марио Ланца (канал "Культура" 24.12.2011 г.)
http://youtu.be/RC2CqtEzkO8
Два вечера с Марио Ланца (ведёт передачу Муслим Магомаев)
часть 1
http://video.mail.ru/mail/atma.obninsk/1740/1802.html
часть 2
http://video.mail.ru/mail/atma.obninsk/1740/1803.html
часть 3
http://video.mail.ru/mail/atma.obninsk/1740/1804.html
часть 4
http://video.mail.ru/mail/atma.obninsk/1740/1805.html
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Понедельник, 04 Фев 2013, 00:31 |
| |
| |
| alexgup68 | Дата: Среда, 25 Янв 2017, 03:31 | Сообщение # 4 |
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline | Нина_Корначёва, здравствуйте! С большим интересом прочитал ваш пост о МАРИО ЛАНЦА. Я собираю его фото, видео, фильмы, аудио - 8 лет и могу поделиться - есть более 1500 его фото, многие очень редкие. Много редких видео и аудио. Если интересно - пишите мне alexgup68@gmail.com .
|
| |
| |
