| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 24 Янв 2013, 22:15 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7147
Статус: Offline | КОГДА ТВОРЧЕСТВО ОБРЕТАЕТ СМЫСЛ
19 сентября в зале Краснодарского академического театра драмы им. М. Горького состоялся концерт Олега Погудина, которого смело можно назвать лучшим современным российским исполнителем романсов. Многие наши читателя наверняка знают его как ведущего программы «Романтика Романса» на канале «Культура» (2005 – 2006 гг.). Не буду перечислять всех его регалий, назову лишь две награды: в 1997 году Олег Погудин стал лауреатом фестиваля «Глас Ангельский России» и был удостоен награды «Ангел Трубящий», а в 2004 – Церковно-общественным орденом Святого Александра Невского «За возрождение традиции русского романса и духовного пения, многолетнюю просветительскую и патриотическую деятельность». В дискографии певца есть не только романсы, но и песни военных лет, а также песнопения иеромонаха Романа.
И когда в Краснодаре появились первые афиши концерта, ректор Екатеринодарской Духовной Семинарии епископ Ейский Герман, викарий Екатеринодарской и Кубанской епархии, принял решение повести на концерт студентов выпускного курса, дабы познакомить будущих пастырей Церкви с высоким современным искусством. Разумеется, владыка и сам пошел на концерт. Оказалось, что с творчеством Олега Погудина он знаком с 1990-х годов. Особенно проникновенно звучал для него голос певца во время трехлетнего служения в Риме, напоминая о России, о ее великом и трагическом прошлом.
После концерта состоялась встреча с артистом. Преосвященный Герман выразил свою благодарность и вручил на память книгу «Земляки мои, ейчане».
Олег Погудин сделал ответный дар – диск с песнями композитора Исаака Шварца с надписью: «Вл. Герману с просьбой о святых молитвах. р. Б. Олег».
Заботами владыки Германа, который также является членом редакционного совета нашей газеты, мне удалось побывать на концерте.
Примерно с середины дня осаждали мелкие неприятности, на концерт приехала не то чтобы в миноре, но без энтузиазма. И вот Погудин на сцене и начинает: «Выхожу один я на дорогу...» Ощущение, что он обращается непосредственно к тебе. Душа откликается, и все переживания растворяются в «Я б хотел забыться и заснуть».
Потом я вновь и вновь переживала этот удивительный эффект личного общения певца именно с тобой, но общения не фамильярного, а подлинно уважительного и дружеского, когда вы оба понимаете и чувствуете один другого. С той разницей, что этим одним был Олег Погудин, а другим – целый зрительный зал.
Эстетика романса породила ряд стереотипов: привычно-чувственная манера исполнения, эдакая цыганщина – с одной стороны, и оперный академизм – с другой. Популярные исполнители, как правило, педалируют «страсти», а зрители с готовностью начинают хлопать именно в таких местах. Погудин разрушил все стереотипы. Срывавшаяся в аплодисменты узнавания публика смущенно затихала: подхлопывать в русском припеве «Цыганской венгерки», оказалось как-то не с руки, и не потому, что он пел ее во французском варианте Шарля Азнавура, а потому что она была – не о том, не о том!
Артистизм же, с которым певец исполнял романсы Вертинского, не повторяя великого Пьеро, а создавая свою версию, в которой звучала и серебряновековская то ли страсть, то ли меланхолия, и легкая улыбка по отношению к этой страсти–грусти, отметал напрочь малейшие подозрения в холодности.
Что ж, на мой вкус, такой Олег Погудин являет зрелое мастерство и практически безупречен.
А после концерта было интервью. Он поразительно открыт и искренен и не боится продолжать тратить себя в ответах после того, как два часа не щадил себя на сцене.
– Олег Евгеньевич, в Церкви певческая культура – это часть ее жизни, причем, более значимая, чем в жизни общества. И потому Церковь не может без тревоги наблюдать всеобщее оскудевание певческой культуры в мире. На Ваш взгляд, это процесс необратимый? Или в наших силах ему противостоять?
– Я не просто пытаюсь поддерживать певческую культуру. Я в ней живу и естественно пытаюсь поддержать собственную среду обитания. Но при этом я считаю, что светское пение в Церковь лучше бы не вносить, а церковное пение на светское, безусловно, может повлиять. В русской истории это было традицией. Многие достойные певцы вышли из церковно-хоровой среды, вспомним того же Шаляпина.
Теперь о сценическом пении. Есть вещи почти банальные, но о них нужно говорить. Есть отношение к искусству, к пению – как к служению, а есть отношение к этому как к развлечению. И в наше время сложился серьезный перекос, даже болезнь: то, что не должно находиться на том уровне известности и почитания, на котором находится, оно приобретает все большую внутреннюю наглость и начинает прорываться в сферы, на которые не имеет никакого права. Если артист, который вполне достойно работает на уровне ресторана или ночного клуба, удовлетворяя при этом потребности людей, на мой взгляд, достаточно низменные, начинает рядиться в тогу, начинает учить, претендует на духовность, – это беда. К сожалению, средства массовой информации сейчас во многом помощники такого рода выступающим. Но ведь они тоже люди, и их тоже касается Господь. И если они проникли на такие места, и высокое попирается, значит, мы в этом тоже виноваты. Мы – это люди церковные.
Но, в конечном итоге, правда, как и Бог, поругаема не бывает. Рано или поздно она торжествует. К сожалению, при несерьезном, безответственном, а порой наплевательском отношении самого народа к тому, что творится с его душевной сферой, правда может восторжествовать через тяжелые и даже кровавые испытания. Но бывает и по-иному. На наших глазах Господь вдруг касается человека, которого мы почитали чуть ли не за исчадие ада, и через покаяние он достигает таких высот служения правде, которых тебе никогда не достичь.
Есть предположения людские, и есть замысел Божий. И поскольку Господь печется о каждом человеке, то, наверное, все, что происходит, – неслучайно. Единственное, ни в коем случае нельзя махнуть рукой, если на твоих глазах происходит неправда, если на твоих глазах возвеличивают низменное. Необходимо свидетельствовать, хотя бы ближнему кругу, о том, что белое – это белое, а черное – это черное, кто бы как бы ни называл: главы государств, богатые люди, известные артисты. Если они несут ложь, то необходимо сказать, что это ложь. Только при этом нужно на себя оборачиваться, чтобы это было не твоим желанием возвыситься. Если мы не совсем зажирели в сердцах, – а таких не очень много, в основном у нас в стране люди живут непросто, а потому какая-то внутренняя объективность существует, – можно прислушаться к сердцу и все-таки отделить чистое от нечистого.
– Вы поете в основном романсы, созданные до революции или в эмиграции. Но есть в Вашем репертуаре и песни советского периода. Вам не приходилось получать за это упреки от истовых, а лучше сказать, неистовых ревнителей?
- Я мало публичный человек, не участвую в разного рода дискуссиях. Знаете, во время спора вокруг ИНН я отчетливо понял, что ни в каком оголтелом споре, ни в какой перебранке нет правды, особенно если она происходит между братьями. Нам всем нужно вспоминать о смирении, хотя бы иногда. И понимать, что есть область приложения твоих даров, твоих талантов. Как сказал апостол, у всех есть дары, но они различны (1 Кор. 12). И хорошо бы, чтоб каждый служил в своем даре. Даже простая дисциплина – трудная вещь. Что уж говорить о смирении! А мы смиряться даже в малом не хотим, это я в первую очередь к себе обращаю. Очень легко начать говорить, что можно петь, а что петь нельзя.
Если говорить о советской песне, то я пою только те песни, в которых видна живая душа человеческая. И даже если в них проскакивают какие-то реалии того времени (а я его очень хорошо помню, мне в 1986 году было 16 лет), то это всего лишь обстоятельства, в которых существует душа человеческая. А душа – все та же, которая существовала и в начале XIX века, и в начале XX века, словом – во всем том временном промежутке, в котором поет мой лирический герой, и не обязательно по-русски. Поскольку отличается темперамент, характер, постольку душа русская отличается от души французской. Но когда я исполняю французские песни, то сильнее подчеркиваю общие стороны, характерные для человека христианского мировоззрения в любой стране. Они были и у человека советского времени, простого, не идеолога. Хотя и идеологи в своей идеологии оставались приверженцами, может быть, даже не разумея этого, христианской этики и даже эстетики. Даже ужасы, которые они творили, они вольно или невольно облекали в библейские формы и понятия. При этом, разумеется, валили на Бога, и валили осатанело. То есть, мы видим все те же вопросы и все те же ответы, которые даны две тысячи лет назад. Евангелие – это Книга всех веков, это совершенно точно.
– Известный деятель русского церковного зарубежья и церковный писатель протоиерей Александр Шмеман в дневниках высказал такую мысль, что без общей культуры не может быть и настоящей богословской культуры. Как на Ваш взгляд, может ли быть справедливым обратное утверждение: человек, не обладающей религиозной культурой, не может считаться человеком культуры вообще?
- Протоиерей Александр Шмеман, помимо того, что он крупный церковный ученый, обладал прекрасным слогом, читать его – одно удовольствие. Хотя часто он ставит вопросы как интеллигентный человек, то есть человек мыслящий и понимающий, что он имеет право на мысль, на осмысление. Для многих, не умеющих, не желающих думать самостоятельно, он может стать своего рода искушением, и становится.
Это, наверное, опять вопрос о дарах. Есть те, кому дан дар богословствовать. Не обязательно в огромном смысле, как святитель Григорий Богослов или святой апостол Иоанн. Но у которых есть точное видение и понимание, и в том числе – художественная возможность это выразить. Замечательно, когда есть возможность выразить просто, тогда это становится достоянием множества людей. Но рассуждать и мудрствовать нужно очень немногим. Я очень люблю книги протоиерея Александра Шмемана, хотя дневники его и горькие. Тому причина не только эмиграция, но и понимание, что невозможно и неправильно надеяться на любое величие земное: «Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в нихже несть спасения» (Пс. 145: 3). Для огромного количества лучших русских людей революция стала огромной трагедией. То, что стояло тысячу лет, то, что казалось незыблемым, рухнуло в одночасье. И погребло все те идеалы, которые по-настоящему бесценны, которые составляют жизненную суть русского народа, потому что без Православия русского народа быть не может, это историческая ошибка. И они видели, как сам народ топчет все самое дорогое, самое прекрасное, что в нем есть, страшно вырывает с корнем душу и сердце свои. И вот когда наши «ультраправильные» товарищи начинают судить таких публицистов как протоиерей Александр Шмеман, мне становится очень грустно и не по себе. Хорошо бы нам чаще вспоминать слова Спасителя: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Иоан. 13: 35).
Но перейду непосредственно к вопросу. Мне кажется, что настоящий художник должен необходимо стремиться к духовному. И хотя искусство – область душевного, ориентиром должен быть дух.
А местом для молитвы должен быть храм. Хотя, молитва может происходить и на сцене, но только если она является результатом достойного художественного процесса. Если же изначально ставить перед собой цель выйти на сцену и заниматься молитвой, то это профанация. Нельзя таких вещей делать! И нести в храм душевность свою тоже нельзя. Необходимо все время помнить, что ты предстоишь перед Богом. Так что, вернусь к тому, с чего начал, привносить в богослужение, в Литургию, душевное светское пение нельзя. А вот церковное влияние на творчество очень благотворно. Не цензорское, а как жизнь во Христе. Тогда творчество обретает смысл.
Я знаю, даже кораблям
Необходима пристань.
Но не таким, как мы! Не нам,
Бродягам и артистам!
Финальная строфа «Прощального ужина» А. Вертинского, прозвучавшего в исполнении Олега Погудина совершенно по-иному, с новыми смысловыми оттенками, вызвала у владыки Германа размышление не в области литературы или искусства. После встречи с певцом он сказал: «Теперь я точно уверен: он знает, что нас всех, и его тоже, ожидает пристань. И эта пристань – у Бога».
Впечатлениями о концерте делилась
Марина ЧЕРКАШИНА
Пресс-служба Екатеринодарской епархии выражает свою благодарность Светлане Ахмадеевой за помощь в организации интервью.
Фото архимандрита ТРИФОНА (Плотникова)
http://ortodossa.livejournal.com/8259.html
|
| |
| |
