|
ИЗ ЖИЗНИ ПУШКИНСКОГО ЗАПОВЕДНИКА
|
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 18 Мар 2012, 14:33 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
ПУШКИНСКОМУ ЗАПОВЕДНИКУ - 90 ЛЕТ! *
11 ноября 1921 г. Псковским губисполкомом было принято решение "Об охране пушкинских мест в Опочецком уезде Псковской губернии" с ходатайством перед Наркомпросом об объявлении пушкинского уголка заповедным имением. Ходатайство псковских властей встретило поддержку Наркома просвещения А. В. Луначарского, который подготовил проект постановления и представил его на заседании Совнаркома 17 марта 1922 г.
Пушкинский уголок: Михайловское, Тригорское и могила А. С. Пушкина были признаны заповедным имением под названием "Государственный заповедник" и переданы Народному комиссариату по Главмузею. Этот день считается днем рождения Пушкинского Заповедника, одного из первых советских литературных музеев. Директором заповедника был назначен учитель и краевед В. М. Никифоровский.
В 1924 г. в Пушкинском Заповеднике были торжественно отмечены сразу 2 юбилея: 125-летие со дня рождения А.С.Пушкина и 100-летие со времени его приезда в михайловскую ссылку. В 1933 г. в целях дальнейшего улучшения деятельности Пушкинского Заповедника он был передан в ведение Академии наук СССР.
Тригорское.Дом со стороны пруда
Период 1917-1933 гг. занимает в истории пушкиноведения совершенно исключительное место по обилию вовлеченного за эти годы в исследовательский обиход документально-биографического материала. Открылись наконец жандармские тайны, стали доступны правительственные архивы, сделались народным достоянием многочисленные частные собрания, выявились во множестве отдельные письма, дневники, воспоминания, альбомы, лежавшие под спудом. Вместе с тем стало возможным опубликование многого, что оставалось под запретом царской цензуры или не укладывалось в рамки убеждений пушкинистов старого времени.
Дуб-Лукоморье
С другой стороны, расширился кругозор, а главное конечно коренным образом изменился угол зрения, под которым шло изучение, истолкование и даже собирание материала. Главнейшими моментами здесь было открытие архивов III Отделения (и его секретного фонда), Главного управления цензуры, новороссийского генерал-губернатора, Московской консистории, Петербургского градоначальства, дел верховного суда о восстании декабристов, собраний Бартенева, Онегина, Анненкова, Лонгинова, Соболевского, Юсупова, Толя, семейных бумаг Пушкиных, Гончаровых, Воронцовых, Аксаковых, Бестужевых и др. В преддверии 100-летней годовщины со дня гибели поэта, которую в СССР готовились широко отметить, в Михайловском был восстановлен господский дом, и вскоре в нем открылся музей А.С. Пушкина. Деятельность Пушкинского Заповедника была прервана фашистской оккупацией в начале июля 1941 г. Музейные ценности в 1943 году были вывезены гитлеровцами в Германию.
Опись вывезенных предметов, составленная лесоводом, исполняющим обязанности управляющего заповедником в годы войны, К.В. Афанасьевым, свидетельствует об этом преступлении. Во время оккупации было вырублено большое количество деревьев в мемориальных парках. Отступая, в 1944 году, фашисты сожгли дом-музей поэта, разрушили домик няни, взорвали колокольню Успенского собора, заминировали огромные территории вокруг Михайловского и Пушкинских Гор (в том числе и могилу Пушкина).
Ф.Кичатов пишет: Вспомнилась моя переписка со старым сапером, бывшим начальником штаба 157-го инженерно-саперного батальона, участвовавшего в разминировании этих мест в ходе операции по освобождению псковской земли от немецко-фашистских захватчиков, Н.В. Помилуйко. В одном из писем он сообщил некоторые подробности, связанные с разминированием Пушкиногорья. Дело в том, что в последние годы в Германии стало распространяться мнение о том, что могилу Пушкина никто не минировал, что все это выдумки С.С. Гейченко и наших политидеологов. Немцы-де не могли пойти на такое кощунство.
У меня в руках письмо Помилуйко, в котором по этому поводу он пишет: "Я лично установил, что могилы (Пушкина и Ганнибалов ) заминированы минами RМ-43. Памятник обит досками, одна из которых оторвана, и можно прочесть "ПУШКИН". Но еще раньше, в составе передового отряда, на могиле поэта побывал командир роты 17-й инженерно-саперной бригады ст. лейтенант Г. Старчеус, который, судя по деревянной дощечке, прибитой им на монастырской стене в то время, первым обнаружил мины у могилы поэта. На дощечке черной краской выведена надпись, подобные которой всегда оставляли саперы в тех местах, где не успевали снять мины: "Могила А.С.Пушкина заминирована. Входить нельзя. Ст. л-т Старчеус". Эта дощечка до сих пор хранится в музее Святогорского монастыря.
Сколько бы интересного об этом событии мог рассказать нам Григорий Старчеус, если бы не пал смертью храбрых буквально через 3 месяца после освобождения Пушкинских Гор. В 1944 г. немцы стали широко применять новые противотанковые мины RMi-43. Они имели вид металлического бруска длиной около 80-ти см., начиненного 5-ю кг. тротила. Мина имела 5 взрывателей, некоторые из которых устанавливались на неизвлекаемость.
13 июля 1944 г. взвод ст. лейтенанта С.Покидова из 157-го инженерно-саперного батальона обнаружил мины на дороге у самой монастырской стены, как раз там, где на холме возвышается памятник поэту. Дальше продолжает Н.Помилуйко: "Во время разминирования саперы обнаружили противотанковые мины RМi-43 нового образца, ранее не встречавшиеся. Взрыватель одной из мин был установлен на неизвлекаемость. При попытке обезвредить ее, раздался взрыв". Видно очень спешили саперики да ошиблись. Кому не известно, что сапер ошибается один раз. Так и остались здесь на вечные времена: уроженцы Тамбовской области ст. лейтенант С.Покидов, сержант И. Комбаров и рядовой И.Ярцов; москвичи - ст. сержант М.Казаков и сержант Н.Акулов; архангелогородец лейтенант В.Кононов; житель Челябинской обл. рядовой Е.Козлов и Ивановской - рядовой И.Травин; да рядовой В.Тренов, происхождение которого так и не установлено. Их захоронили за оградой Святогорского монастыря вместе с теми воинами, что погибли при освобождении Пушкинских Гор. На их братской могиле установлены гипсовые фигуры солдат со склоненными головами и венками в руках. Между ними - траурная урна. Рядом, на дощатом щите, черной краской на алюминиевых пластинках - имена погибших. Их много. Кое-где краска уже пооблупилась и фамилии невозможно прочесть. На установку мраморных плит, как всегда, не хватает средств...
В апреле 1945 г. Президиумом АН СССР принимается решение о восстановлении Пушкинского Заповедника. Директором назначается С.С. Гейченко. Посетители заповедника даже не подозревают, какой труд пришлось вложить в возрождение пушкинских мест назначенному тогда хранителем музея. Ученый, прошедший войну и потерявший на ней левую руку, сделал невозможное. В основном он был восстановлен в 1949 г. Академией наук СССР ко дню всенародного чествования памяти Пушкина в 150-летнюю годовщину со дня его рождения. Но и в последующие годы в Заповеднике продолжались работы, имевшие целью, по возможности, воссоздать пушкинские места в современном Пушкину виде. В 1951 г. в парке Михайловского на каменном фундаменте, обнаруженном еще в 1936 г., была восстановлена пушкинская беседка. Летом 1952 г. произведено археологическое обследование фундаментов господских домов в Воскресенском, Петровском и Тригорском. При проведении этих работ обнаружен целый ряд бытовых предметов пушкинского и допушкинского времени и элементы отделки помещений. На основании археологических данных были составлены планы фундаментов зданий и их описания.
Осенью 1953 г. произведена реставрация памятника на могиле Пушкина. Под действием взрывной волны при обстреле Святогорского монастыря в 1944 г. памятник отклонился от своей оси и стал постепенно спускаться под откос. Одновременно с реставрацией пушкинского надгробия были произведены работы по укреплению склепа, в котором находится прах Пушкина. В процессе подготовительных работ удалось установить новые данные об авторе памятника, художнике А.Пермагорове. В некрополе Александро-Невской лавры были обнаружены 2 подписных мраморных памятника, сооруженных Пермагоровым в начале XIX в. В архиве игумена Святогорского монастыря, хранящемся в Пскове, обнаружен документ, из которого следует, что отец и мать Пушкина похоронены под теми же плитами, под которыми покоится прах деда и бабки, Осипа Абрамовича и Марии Алексеевны Ганнибал. На городище Воронич было восстановлено мраморное надгробие П. А. Осиповой, в 1944 г. почти полностью уничтоженное прямым попаданием артиллерийского снаряда. В том же 1953 г. группой топографов и сотрудников Заповедника было произведено инструментальное сличение данных плана и межевого описания села Михайловского, исполненных в 1785 г., с натурой. В результате этого сличения удалось совершенно точно установить границу «владений дедовских» и уточнить направления дорог, ведущих из Михайловского.
В 1953-1954 гг. в рощах Михайловского было произведено обследование древних курганов. Результаты этого обследования показали, что в Михайловском находится не 3 кургана, как это считалось до сих пор, а свыше 30-ти, в том числе имеются курганы раннеславянские (кривичские) и великокняжеского периода. Открытие этих курганов, большинство которых очень хорошо сохрани - лось, вносит ценный корректив в чтение известных стихов Н.Языкова, посвященных этим местам: В стране, где вольные живали Сыны воинственных славян.
В 1954 г. Лабораторией аэрометодов АН СССР сделана генеральная аэрофотосъемка территории Заповедника, в масштабе 1:5000 и 1:10000, и в более крупном масштабе - съемка центральных частей угодий Михайловского, Тригорского и Петровского. На основании данных аэрофотосъемки 1954 г. летом 1956 года удалось обнаружить в селе Михайловском местоположение пушкинской часовни. При проведении археологической раскопки этого места обнаружены четкие ряды камней фундамента - вещественные остатки исчезнувшего памятника. Удалось установить со всей очевидностью, что Еловая аллея при Пушкине была значительно длиннее, чем сейчас. Удалось также установить местоположение в селе Михайловском ныне исчезнувших хозяйственных построек, существовавших в пушкинское время.
В 1954-1956 гг. было произведено обследование памятных пушкинских мест, находящихся далеко за пределами Заповедника. Были осмотрены имения А.Пещурова (Лямоново), П.Пущина (Жадрицы), Бухарова (Михалево), Вревских (Голубово) и др. Несмотря на сильный урон, причиненный этим местам войной 1941-1944 гг., в них сохранилось много интересного: парки, угодья, архитектурные сооружения. Всё это было описано, сфотографировано, запечатлено на кинопленках. Проведены большие работы по оздоровлению парков и рощ, по общему благоустройству территории. В 1954 г. в Михайловском построена электростанция со скрытой электропроводкой, оборудован водопровод, при помощи которого удалось поднять зеркала высыхающих парковых прудов.
В 1955 г. в Михайловском на сохранившихся камнях старого фундамента, обнаруженных при раскопках, и в соответствии с изображением усадьбы Михайловского на литографии Г.Александрова, пополненной по рисунку с натуры И.Иванова в 1837 г., и описью имения, произведенной 19 мая 1838 г., в центре усадьбы восстановлен флигелек. При реставрации этого памятника учтены принципиальные соображения, высказанные в 1937-1938 гг. специалистами-пушкиноведами. Как известно, этот флигелек, в котором помещались кухня и людская, в пушкинское время являлся частью господского дома села Михайловского. Во время проведения реставрационных работ в земле были найдены многочисленные фрагменты бытовых предметов пушкинского времени (кухонной и столовой посуды). С восстановлением флигелька центральная часть усадьбы приняла более законченный вид и теперь вполне соответствует изображению 1837 г. В недалеком будущем в Тригорском начнутся работы по восстановлению дома Осиповых-Вульф и знаменитой пушкинской баньки. Большое место в работе Пушкинского заповедника уделено экспозиции музеев села Михайловского и Святогорского монастыря. Экспозиция Михайловского в настоящее время подчинена основной теме - «Жизнь и творчество Пушкина Михайловского периода».
Всё, не относящееся к этой теме, из экспозиции музеев исключено. Дом-музей и домик няни пополнились коллекцией пушкинских предметов, поступивших в 1951-1952 гг. из вильнюсского имения жены сына Пушкина Григория Александровича, Варвары Алексеевны. Вещи эти были переданы Заповеднику в соответствии с завещательным распоряжением Варвары Алексеевны. В домик няни поступила шкатулка Арины Родионовны, которая хранилась у наследников Н.Языкова. В воссозданном флигельке сосредоточены подлинные предметы пушкинского времени, бытовавшие в помещичьих домах Псковщины, в частности вещи, о которых упоминает опись опеки Пушкина 1838 г. Работы по реставрации комнат в их прежнем виде продолжаются: в 1955 г. восстановлено зальце, а в 1956 г. - девичья комната. В мемориальном плане обставлены кабинет Пушкина и домик няни. Кабинет поэта пополнился портретом Байрона, принадлежавшим Пушкину. Из Всесоюзного музея А. С. Пушкина в Ленинграде поступили оригинальные портреты Е.П. Ганнибал, М.А. Пушкиной. Продолжала пополняться библиотека поэта...
«Изменить что-либо в Михайловском и Тригорском, да и вообще в Пушкинских местах бывшей Псковской губернии, нельзя, так же как во всяком дорогом нашему сердцу сувенире. Даже и драгоценная оправа здесь не годится...» - писал академик Д.С.Лихачев.
За многие десятилетия существования заповедника никому из его руководителей и в голову не приходило чем-то чужеродным заполнять это пространство- не только непосредственно вблизи усадьбы, но и в прилегающих к заповеднику деревушках, ближних и дальних, на лугах, на склонах холмов, на полянках, скрытых в рощах: ведь нетронутая природа придает особое своеобразие этому месту. А как важно это посетителям, приходящим сюда для понимания деревенской жизни Пушкина! Кроме того, все это является своего рода рубежом на подступах к пушкинской усадьбе, защищая ее от вторжения современной пошлости и суеты. Многолетняя нетронутость этой природы превратилась сейчас в самостоятельную ценность. Не случайно некоторые сотрудники нашего заповедника настаивают на расположении мест пребывания отдыхающих вне зоны охраняемого ландшафта.
Но глубже всех умели ценить эту нетронутость многочисленные поколения паломников, приезжавших в эти святые места. «Вообще оторванность этого местечка от мира полнейшая, - писала в 1914 г. журналистка Гаррис. - Жизнь идет, не задевая его никак и не тревожа снов прошлого. Как странно... И как хорошо в то же самое время, что именно здесь многое осталось по-прежнему и что еще за 20 с лишним верст от Михайловского стоит маленькая почтовая станция и нет шумного железнодорожного вокзала, нет дачных поселков, кинематографов... что праздно прогуливающаяся публика не разбрасывает бумажки от конфет на границе «владений дедовских, // На месте том, // Где в гору подымается дорога, // изрытая дождями...» // что не пришла сюда жизнь, не пришла и пошлость... Здесь было где часами ходить пешком и целые дни пропадать верхом на лошади. Здесь «уединение» было совершенно, а «праздность» была «торжественной»; здесь в тиши рождались и назревали творческие замыслы, чистой волной набегало вдохновение. Здесь было царство великого русского гения...»
Вот тем-то такие паломники, как эта журналистка, и отличаются от современных «новых русских» (которых тут собираются располагать поближе к усадьбе за деньги), что они не очень-то наперед думают об удобствах: где будут жить и что будут есть. Их ведет устремление - лишь бы достичь заветного места. Один из них, князь Д.Мышецкий, воспитанник Александровского лицея, из знатного аристократического рода, побывавший здесь в 1912 г. устроился на ночлег на диване на почтовой станции, как и все прочие. Паломничество - это естественное, глубинное явление в русском народе. Постоянно мы общаемся с паломниками, приезжающими в Пушкинский уголок и в наши дни. Именно паломники усиливают положительную энергетику этого места за счет восхищения им и понимания его смысла. Они приезжают вдохновиться, зажечь сердце и поделиться своим огнем с кем-то еще. Тем-то они и отличаются от иных отдыхающих, которые просто «просматривают известные своей живописностью места» и порой размагничивают их энергетику, засоряя пространство низкими вибрациями. То, что паломничество бывает не только религиозного характера, многим известно, но вот что интересно: а не с Пушкина ли у нас в России вот это мирское паломничество и началось? Похоже, что так. Сразу же после смерти Пушкина стали сюда приезжать лучшие русские люди, чтобы поклониться месту высоких вдохновений поэта, соприкоснуться с Красотой. Мы читали отчеты паломников прошлого и можем сказать, что посетившие Пушкинский уголок испытали тот же духовный подъем, что и шедшие в Дивеево, в места Преподобного Серафима, только по-своему, своеобразный.
Весной этого года постановлением правительства в состав заповедника были включены ценнейшие памятники истории и культуры, расположенные в красивейших уголках, - Велье, Голубово, Лысая Гора, Дериглазово, Воскресенское. Предстоит огромная работа по их обживанию, восстановлению. Потребуется колоссальный музейный опыт. Подобным опытом располагают некоторые наши сотрудники, стоявшие у истоков создания таких усадебных комплексов, как Тригорское, Петровское. Для них главным всегда было хранительство. Если полистать книги отзывов посетителей наших музеев, часто встретишь их имена и благодарности в их адрес: «низкий поклон, что сохранили это чудо». А теперь их здесь унижают самыми изощренными способами, поскольку они являются живым укором некомпетентной администрации. Теперь в моде заезжие специалисты, те, которых пригласит новый хозяин: они не прожили здесь и не прочувствовали ничего. На работу один за другим поступают новые люди, которых директор набирает по своему усмотрению, но что они принесут с собой, мы пока не знаем... То, что Даниил Андреев называл эгрегором, - «коллективный дух» заповедника - разрушается и заменяется новым, но, если этот процесс не остановить, это будет иметь необратимые последствия. Пушкинский заповедник - это живой организм, и нельзя так вот запросто заменить его каким-то другим организмом - это во-первых; а во-вторых, у этого места есть свой космический смысл, вложенный в него не нами, и не нам его искажать. Нельзя допустить этот распад, чтобы низшее воцарилось, иначе оно начнет диктовать свои законы.
Засорение ноосферы происходит в заповеднике и на уровне психологии человеческих отношений. Все эти вместе взятые негативные процессы и привели нас на эту конференцию, чтобы на примере заповедника заставить людей задуматься: а что же это, собственно, такое происходит в нашей культуре? Нам чиновники из Минкультуры цинично говорят, чтобы мы «превратили Михайловское из жемчужины в дойную корову», - так неужели мы, сотрудники заповедного места, должны быть разрушителями этого уникального уголка, если раньше старались жизнью своей подтверждать его сохранение? Ведь этот «заботливый дозор» над своим любимым уголком завещал нам сам Пушкин в его известном стихотворении «Домовому»: «Храни селенье, лес и дикий садик мой // И скромную семьи моей обитель»...Еще совсем недавно здесь действительно оберегалось каждое деревце, на дрова разрешалось заготавливать лишь сухостой, а прежнего директора даже однажды видели плачущим над поваленной ветром старой березой.
Но времена меняются. Сейчас здесь ежедневно идет массовый отлов рыбы сетями из заповедного пушкинского озера Кучане (причем сеть ставится во всю длину озера, так чтобы бедной рыбе некуда было деться). Посторонние машины без пропусков спокойно ездят по территории Михайловского, даже по пушкинской заветной «дороге, изрытой дождями», которая десятилетиями была закрыта. Количество деревьев, особенно берез, в нашем Лукоморье, примерно с конца прошлого года значительно поубавилось. Кроме чистейшей воды браконьерства, когда были вырублены целые рощи, десятки берез (!), прошлым летом здесь спилены, по приказу ученого лесовода, множество деревьев ценных пород у дороги, стоявших здесь со времен войны и никому не мешавших - под видом того, что якобы машинам стало не проехать. Под видом последствий пожара неподалеку от пушкинской часовни с одной стороны и рысцовской дороги, по которой ездил и ходил в Михайловское Пушкин, истреблен в прошлом году целый полуторакилометровый участок леса, и какого! Там были почти одни корабельные сосны, некоторые - пушкинской поры. В народе эту вырубку называют «черный квадрат». Даже невооруженным глазом видно, что земля вокруг некоторых сосновых пней не обуглена и кора тоже - пилили здоровые деревья.
Пушкинский заповедник нуждается в истинно культурном руководителе, который вмещал бы в себя понимание смысла этого места, который умел бы хранить и любить - «и в поле каждую былинку, и в небе каждую звезду», а уж человека тем более. Который не стал бы подменять вечное временным, а высшее - низшим. Во время войны русские войска ценою многих жизней освободили эти места, это и впрямь было неимоверно трудно: гитлеровская оборонительная линия «Пантера» проходила по этим рубежам; но из пушек по фашистам не стреляли- берегли пушкинские места. У нас в округе полно братских могил. Неужели эти жертвы напрасны? Воистину, в мирное время, без всякого грома пушек, можно совершить неисправимые ошибки против Культуры! Конечно, темные планы пока не состоялись (и, надеемся, не состоятся), но разрушительные мыслеформы уже витают в этом пространстве!
Как тут не вспомнить заветы Н.Рериха, очень подходящие здесь для нашего случая: «Берегитесь варваров. Многие варвары вторглись в области культуры. Под знаком финансовой подавленности совершались многие неисправимые злодеяния. Довольно таких примеров на хартиях образования и просвещения». Или еще: «Особенно в трудные дни мы должны помнить и не предавать священное для России. Попирая, мы попираем собственное благосостояние».
«Никогда не слушайте тех, кто говорит, что для культурного дела нет средств. Сердце несет и средства. Зажигайте сердца и светите людям, дарите Красоту, а средства появятся».
«Кооперативные и финансовые держания должны быть осмыслены благородным, созидательным словом «Культура», а не наоборот».
Недопустимо посягать на искажение (как в материальном, так и в тонком плане) смысла Пушкинского уголка. Подчинить Высшее низшему - извечная уловка темных: во все времена они действовали одинаково. В таких вопросах, как сохранение нашей культуры и связанных с нею особых мест, где к тому же реют тени великих людей, нельзя опираться на расхожие торгашеские установки.
Пушкинский уголок - место необычное, а Пушкин - явление русского духа. С обычными мерками, а тем более с денежными, ни к тому, ни к другому лучше не подступаться. Надо сохранить особый дух этого места. Привнесение другого «духа» - недопустимо.
В.К.Иванова, зав. научно-просветительным отделом музея-заповедника А.С.Пушкина
С.П.Иванов, ст. научный сотрудник музея-заповедника А.С.Пушкина Пушкинские Горы.
http://nashenasledie.livejournal.com/1395487.html
Михайловское-Тригорское-Святогорский монастырь...
В последний раз Пушкин побывал в псковской деревне в апреле 1836 года. Он привез в Святогорский монастырь хоронить свою мать, а через несколько месяцев 6 февраля 1837 г. друзья хоронили рядом с матерью тело погибшего на дуэли Пушкина.
Святогорский Успенский монастырь, где похоронен А.С. Пушкин
Сначала его могила была отмечена только простым деревянным крестом. В.Жуковский сразу же после гибели поэта просил царя Николая I сохранить Михайловское, но ответа не получил... В конце 1839 г. Наталья Николаевна заказала «Санкт-Петербургского монументального цеха художнику» А.Пермагорову мраморный обелиск на могилу.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 18 Мар 2012, 15:23 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline |  
Осенью 1840 г. памятник был установлен на могиле поэта. Тогда же, вероятно, был сооружен под памятником и склеп, в котором поместили рядом останки Пушкина и его матери. Когда в 1899 г. к 100-летию со дня рождения Пушкина его усадьбу приобрела казна, оказалось, что сохранился только домик няни. Сгорел дом поэта, в Тригорском та же участь постигла дом его друзей Вульфов, а в Петровском - дом Ганнибалов. В запустение пришла и могила.... Великий князь К.Романов с особым вниманием отнесся к проведению 100-летней годовщины со дня рождения Пушкина. Его дневник свидетельствует о том, что он заблаговременно начал убеждать императора о необходимости проведения пушкинского юбилея как всенародного торжества. К.Р. же и возглавил комитет по проведению праздника.
По его инициативе было решено создать к юбилею не скульптурный монумент, но памятник нового типа: архивное, музейное и научно-исследовательское учреждение с главной целью изучения и издания наследия Пушкина и с названием «Пушкинский Дом». Было приобретено в казну имение Пушкиных «Михайловское», реставрирована и взята под охрану государством могила поэта. С инициативой президента были связаны и другие юбилейные акции: увеличена пенсия дочери Пушкина Марии Александровне Гартунг, выпущена медаль за отличие выпускникам учебных заведений, массовым тиражом выпущена «Песня о вещем Олеге» с рисунками Васнецова и портрет-гравюра работы Т. Райта, издан сборник «Пушкин и его современники».
Михайловское! - писал С.С.Гейченко - это дом Пушкина, его крепость, его уголок земли, где все говорит нам о его жизни, думах, чаяниях, надеждах. Все, все, все: и цветы, и деревья, и травы, и камни, и тропинки, и лужайки. И все они рассказывают сказки и песни о своем роде-племени… Когда люди уходят, остаются вещи. Безмолвные свидетели радостей и горестей своих бывших хозяев, они продолжают жить особой, таинственной жизнью. Нет неодушевленных вещей, есть неодушевленные люди.
http://nashenasledie.livejournal.com/1395867.html
МИХАЙЛОВСКИЕ РОЩИ...
Не помню, кто из поэтов сказал: “Поэзия всюду, даже в траве. Надо только нагнуться, чтобы поднять ее”.
Было раннее утро. Накрапывал дождь. Телега въехала в вековой сосновый лес. В траве, на обочине дороги, что-то белело. Я соскочил с телеги, нагнулся и увидел дощечку, заросшую вьюнком. На ней была надпись черной краской. Я отвел мокрые стебли вьюнка и прочел почти забытые слова: “В разны годы под вашу сень, Михайловские рощи, являлся я”.
- Что это?- спросил я возницу.
- Михайловское, - улыбнулся он.- Отсюда начинается земля Александра Сергеича. Тут всюду такие знаки поставлены.
Потом я натыкался на такие дощечки в самых неожиданных местах: в некошеных лугах над Соротью, на песчаных косогорах по дороге из Михайловского в Тригорское, на берегах озер Маленца и Петровского - всюду звучали из травы, из вереска, из сухой земляники простые пушкинские строфы. Их слушали только листья, птицы да небо - бледное и застенчивое псковское небо.
“Прощай, Тригорское, где радость меня встречала столько раз”. “Я вижу двух озер лазурные равнины”.
Однажды я заблудился в ореховой чаще. Едва заметная тропинка терялась между кустами. Должно быть, по этой тропинке раз в неделю пробегала босая девочка с кошелкой черники. Но и здесь, в этой заросли, я увидел белую дощечку. На ней была выдержка из письма Пушкина к Осиповой: “Нельзя ли мне приобрести Савкино? Я построил бы здесь избушку, поместил бы свои книги и приезжал бы проводить несколько месяцев в кругу моих старых и добрых друзей”.
Почему эта надпись очутилась здесь, я не мог догадаться. Но вскоре тропинка привела меня в деревушку Савкино. Там под самые крыши низких изб подходили волны спелого овса. В деревушке не было видно ни души; только черный пес с серыми глазами лаял на меня из-за плетня и тихо шумели вокруг на холмах кряжистые сосны.
Я изъездил почти всю страну, видел много мест, удивительных и сжимающих сердце, но ни одно из них не обладало такой внезапной лирической силой, как Михайловское. Там было пустынно и тихо. В вышине шли облака. Под ними, по зеленым холмам, по озерам, по дорожкам 100-летнего парка, проходили тени. Только гудение пчел нарушало безмолвие. Пчелы собирали мед в высокой липовой аллее, где Пушкин встретился с А.Керн. Липы уже отцветали. На скамейке под липами часто сидела с книгой в руках маленькая веселая старушка. Старинная бирюзовая брошь была приколота к вороту ее блузки. Старушка читала “Города и годы” Федина. Это была внучка Керн - Аглая Пыжевская, бывшая провинциальная драматическая актриса. Она помнила свою бабку и охотно рассказывала о ней. Бабку она не любила. Да и мудрено было любить эту выжившую из ума 100-летнюю старуху, ссорившуюся со своими внучками из-за лучшего куска за обедом. Внучки были сильнее бабки, они всегда отнимали у нее лучшие куски, и А.Керн плакала от обиды на мерзких девчонок. Первый раз я встретил внучку Керн на сыпучем косогоре, где росли когда-то три знаменитые сосны. Их сейчас нет. Еще до революции 2 сосны сожгла молния, а 3-ю спилил ночью мельник-вор из сельца Зимари. Работники Пушкинского заповедника решили посадить на месте старых 3 новые молодые сосны. Найти место старых сосен было трудно: от них не осталось даже пней. Тогда созвали стариков колхозников, чтобы точно установить, где эти сосны росли.
Старики спорили весь день. Решение должно было быть единодушным, но трое стариков из Дериглазова шли наперекор. Когда дериглазовских наконец уломали, старики начали мерить шагами косогор, прикидывать и только к вечеру сказали: - Тут! Это самое место! Можете сажать. Когда я встретил внучку Керн около 3-х недавно посаженных молоденьких сосен, она поправляла изгородь, сломанную коровой. Старушка рассказала мне, посмеиваясь над собой, что вот прижилась в этих пушкинских местах, как кошка, и никак не может уехать в Ленинград. А уезжать давно пора. В Ленинграде она заведовала маленькой библиотекой на Каменном острове. Жила она одна, ни детей, ни родных у нее не было.
- Нет, нет - говорила она, - вы меня не отговаривайте. Обязательно приеду сюда умирать. Так эти места меня очаровали, что я больше жить нигде не хочу. Каждый день придумываю какое-нибудь дело, чтобы оттянуть отъезд. Вот теперь хожу по деревням, записываю все, что старики говорят о Пушкине. Только врут старики, - добавила она с грустью. - Вчера один рассказывал, как Пушкина вызвали на собрание государственных держав и спросили: воевать ли с Наполеоном или нет? А Пушкин им и говорит: “Куды вам соваться-то воевать, почтенные государственные державы, когда у вас мужики всю жизнь в одних и тех же портках ходят. Не осилите!”
Внучка Керн была неутомима. Я встречал ее то в Михайловском, то в Тригорском, то в погосте Вороничи, на окраине Тригорского, где жил в пустой, прохладной избе. Всюду она бродила пешком - в дождь и в жару, на рассвете и в сумерки. Она рассказывала о своей прошлой жизни, о знаменитых провинциальных режиссерах и спившихся трагиках (от этих рассказов оставалось впечатление, что в старые времена были талантливы одни только трагики) и, наконец, о своих романах.
- Вы не смотрите, что я такая суетливая старушка, - говорила она. - Я была женщина веселая, независимая и красивая. Я могла бы оставить после себя интересные мемуары, да все никак не соберусь написать. Кончу записывать рассказы стариков, буду готовиться к летнему празднику.
Летний праздник бывает в Михайловском каждый год в день рождения Пушкина. Сотни колхозных телег, украшенных лентами и валдайскими бубенцами, съезжаются на луг за Соротью, против пушкинского парка. На лугах жгут костры, водят хороводы. Поют старые песни и новые частушки:
Наши сосны и озера
Очень замечательны.
Мы Михайловские рощи
Бережем старательно.
Все местные колхозники гордятся земляком Пушкиным и берегут заповедник не хуже, чем свои огороды и поля.
Я жил в Вороничах у сторожа Тригорского парка Николая. Хозяйка весь день швырялась посудой и ругала мужа: больно ей нужен такой мужик, который день и ночь прирос к этому парку, домой забегает на час-два, да и то на это время посылает в парк караулить старика тестя или мальчишек. Однажды Николай зашел домой попить чаю. Не успел он снять шапку, как со двора ворвалась растрепанная хозяйка.
- Иди в парк, шалый! - закричала она. - Я на речке белье полоскала, гляжу - какой-то шпаненок ленинградский прямо в парк прется. Как бы беды не наделал!
- Что он может сделать? - спросил я. Николай выскочил за порог.
- Мало ли что, - ответил он на ходу. - Не ровен час, еще ветку какую сломает.
Но все окончилось благополучно. “Шпаненок” оказался известным художником Натаном Альтманом, и Николай успокоился. В Пушкинском заповеднике 3 огромных парка: Михайловский, Тригорский и Петровский. Все они отличаются друг от друга так же, как отличались их владельцы.
Тригорский парк пропитан солнцем. Такое впечатление остается от него почему-то даже в пасмурные дни. Свет лежит золотыми полянами на веселой траве, зелени лип, обрывах над Соротью и на скамье Евгения Онегина. От этих солнечных пятен глубина парка, погруженная в летний дым, кажется таинственной и нереальной. Этот парк как будто создан для семейных праздников, дружеских бесед, для танцев при свечах под черными шатрами листьев, девичьего смеха и шутливых признаний. Он полон Пушкиным и Языковым.
Михайловский парк - приют отшельника. Это парк, где трудно веселиться. Он создан для одиночества и размышлений. Он немного угрюм со своими вековыми елями, высок, молчалив и незаметно переходит в такие же величественные, как и он сам, 100-летние и пустынные леса. Только на окраинах парка сквозь сумрак, всегда присутствующий под сводами старых деревьев, вдруг откроется поляна, заросшая блестящими лютиками, и пруд с тихой водой. В него десятками сыплются маленькие лягушки. Главная прелесть Михайловского парка - в обрыве над Соротью и в домике няни Арины Родионовны, единственном домике, оставшемся от времен Пушкина. Домик так мал и трогателен, что даже страшно подняться на его ветхое крыльцо. А с обрыва над Соротью видны 2 синих озера, лесистый холм и наше вековечное скромное небо с уснувшими на нем облаками.
В Петровском парке был дом пушкинского деда - строптивого и мрачного Ганнибала. Петровский парк хорошо виден из Михайловского за озером Кучане (оно же Петровское). Он черен, сыр, зарос лопухами, в него входишь, как в погреб. В лопухах пасутся стреноженные лошади. Крапива глушит цветы, а по вечерам парк стонет от гомона лягушек. На вершинах темных деревьев гнездятся хриплые галки. Как-то на обратном пути из Петровского в Михайловское я заблудился в лесных оврагах. Бормотали под корнями ручьи, на дне оврага светились маленькие озера. Солнце садилось. Неподвижный воздух был красноват и горяч. С одной из лесных полян я увидел высокую многоцветную грозу. Она подымалась над Михайловским, росла на вечернем небе, как громадный средневековый город, окруженный белыми башнями. Глухой пушечный гром долетал от нее, и ветер вдруг прошумел на поляне и затих в зарослях. Трудно было представить себе, что по этим простым дорогам со следами лаптей, по муравейникам и узловатым корням шагал пушкинский верховой конь и легко нес своего молчаливого всадника.
Я вспоминаю леса, озера, парки и небо. Это почти единственное, что уцелело здесь от пушкинских времен. Здешняя природа не тронута никем. Ее очень берегут. Когда понадобилось провести в заповедник электричество, то провода решили вести под землей, чтобы не ставить столбов. Столбы сразу бы разрушили пушкинское очарование этих пустынных мест. В погосте Вороничи, где я жил, стояла деревянная ветхая церковь. Все ее звали церквушкой. Иначе и нельзя было назвать эту нахохленную, заросшую по крышу желтыми лишаями церковь, едва заметную сквозь гущу бузины. В этой церкви Пушкин служил панихиду по Георгу Байрону. Паперть церкви была засыпана смолистыми сосновыми стружками. Рядом с церковью строили школу. Один только раз за все время, пока я жил в Вороничах, приковылял к церкви горбатый священник в рваной соломенной шляпе. Он осторожно прислонил к липе ореховые удочки и открыл тяжелый замок на церковных дверях. В тот день в Вороничах умер 100-летний старик, и его принесли отпевать. После отпевания священник снова взял свои удочки и поплелся на Сороть - ловить голавлей и плотиц
Плотники, строившие школу, поглядели ему вслед, и один из них сказал:
- Сничтожилось духовное сословие! При Александре Сергеиче в Вороничах был не поп, а чистый бригадный генерал. Вредный был иерей. Недаром Александр Сергеич и прозвание ему придумал “Шкода”. А на этого поглядишь - совсем Кузька, одна шляпа над травой мотается.
- Куда только их сила подевалась? - пробормотал другой плотник. - Где теперя их шелка-бархата?
Плотники вытерли потные лбы, застучали топорами, и на землю полетели дождем свежие, пахучие стружки.
В Тригорском парке я несколько раз встречал высокого человека. Он бродил по глухим дорожкам, останавливался среди кустов и долго рассматривал листья. Иногда срывая стебель травы и изучал его через маленькое увеличительное стекло. Как-то около пруда, вблизи развалин дома Осиновых, меня застал крупный дождь. Он внезапно и весело зашумел с неба. Я спрятался под липой, и туда же не спеша пришел высокий человек. Мы разговорились. Человек этот оказался учителем географии из Череповца.
- Вы, должно быть, не только географ, но и ботаник? - сказал я ему. - Я видел, как вы рассматривали растения.
Высокий человек усмехнулся: - Нет, я просто люблю искать в окружающем что-нибудь новое. Здесь я уже 3-е лето, но не знаю и малой доли того, что можно узнать об этих местах.
Говорил он тихо, неохотно. Разговор оборвался.
Второй раз мы встретились на берегу озера Маленец, у подножия лесистого холма. Как во сне шумели сосны. Под их кронами качался от ветра лесной полусвет. Высокий человек лежал в траве и рассматривал сквозь увеличительное стекло голубое перо сойки. Я сел рядом с ним, и он, усмехаясь и часто останавливаясь, рассказал мне историю своей привязанности к Михайловскому.
- Мой отец служил бухгалтером в больнице в Вологде. В общем, был жалкий старик - пьяница и хвастун. Даже во время самой отчаянной нужды он носил застиранную крахмальную манишку, гордился своим происхождением. Он был обрусевший литвин из рода каких-то Ягеллонов. Под пьяную руку он порол меня беспощадно. Нас было шестеро детей. Жили мы все в одной комнате, в грязи и беспорядке, в постоянных ссорах и унижении. Детство было отвратительное. Когда отец напивался, он начинал читать стихи Пушкина и рыдать. Слезы капали на его крахмальную манишку, он мял ее, рвал на себе и кричал, что Пушкин - это единственный луч солнца в жизни таких проклятых нищих, как мы. Он не помнил ни одного пушкинского стихотворения до конца. Он только начинал читать, но ни разу не оканчивал. Это меня злило, хотя мне было тогда всего восемь лет и я едва умел разбирать печатные буквы. Я решил прочесть пушкинские стихи до конца и пошел в городскую библиотеку. Я долго стоял у дверей, пока библиотекарша не окликнула меня и не спросила, что мне нужно.
- Пушкина, - сказал я грубо.
- Ты хочешь сказки? - спросила она.
- Нет, не сказки, а Пушкина, - повторил я упрямо.
Она дала мне толстый том. Я сел в углу окна, раскрыл книгу и заплакал. Я заплакал потому, что только сейчас, открыв книгу, я понял, что не могу прочесть ее, что я совсем еще не умею читать и что за этими строчками прячется заманчивый мир, о котором рыдал пьяный отец. Со слов отца я знал тогда наизусть всего 2 пушкинские строчки: “Я вижу берег отдаленный, земли полуденной волшебные края”, - но этого для меня было довольно, чтобы представить себе иную жизнь, чем наша. Вообразите себе человека, который десятки лет сидел в одиночке. Наконец ему устроили побег, достали ключи от тюремных ворот, и вот он, подойдя к воротам, за которыми свобода, и люди, и леса, и реки, вдруг убеждается, что не знает, как этим ключом открыть замок. Громадный мир шумит всего в сантиметре за железными листами двери, но нужно знать пустяковый секрет, чтобы открыть замок, а секрет этот беглецу неизвестен. Он слышит тревогу за своей спиной, знает, что его сейчас схватят и что до смерти будет все то же, что было: грязное окно под потолком камеры, вонь от крыс и отчаяние. Вот примерно то же самое пережил я над томом Пушкина. Библиотекарша заметила, что я плачу, подошла ко мне, взяла книгу и сказала: - Что ты, мальчик? О чем ты плачешь? Ведь ты и книгу-то держишь вверх ногами!
Она засмеялась, а я ушел. С тех пор я полюбил Пушкина. Вот уже третий год приезжаю в Михайловское.
Высокий человек замолчал. Мы долго еще лежали на траве. За изгибами Сороти, в лугах, едва слышно пел рожок. В нескольких километрах от Михайловского, на высоком бугре, стоит Святогорский монастырь. Под стеной монастыря похоронен Пушкин. Вокруг монастыря поселок - Пушкинские Горы. Поселок завален сеном. По громадным булыжникам день и ночь медленно грохочут телеги: свозят в Пушкинские Горы сухое сено. От лабазов и лавок несет рогожами, копченой рыбой и дешевым ситцем. Ситец пахнет как столярный клей. Единственный трактир звенит жидким, но непрерывным звоном стаканов и чайников. Там до потолка стоит пар, и в этом пару неторопливо пьют чай с краюхами серого хлеба потные колхозники и черные старики времен Ивана Грозного. Откуда берутся здесь эти старики - пергаментные, с пронзительными глазами, с глухим, каркающим голосом, похожие на юродивых, - никто не знает. Но их много. Должно быть, их было еще больше при Пушкине, когда он писал здесь “Бориса Годунова”.
К могиле Пушкина надо идти через пустынные монастырские дворы и подыматься по выветренной каменной лестнице. Лестница приводит на вершину холма, к обветшалым стенам собора. Под этими стенами, над крутым обрывом, в тени лип, на земле, засыпанной пожелтевшими лепестками, белеет могила Пушкина. Короткая надпись “Александр Сергеевич Пушкин”, безлюдье, стук телег внизу под косогором и облака, задумавшиеся в невысоком небе, -это все. Здесь конец блистательной, взволнованной и гениальной жизни. Здесь могила, известная всему человечеству, здесь тот “милый предел”, о котором Пушкин говорил еще при жизни. Пахнет бурьяном, корой, устоявшимся летом. И здесь, на этой простой могиле, куда долетают хриплые крики петухов, становится особенно ясно, что Пушкин был первым у нас народным поэтом.
Он похоронен в грубой песчаной земле, где растут лен и крапива, в глухой народной стороне. С его могильного холма видны темные леса Михайловского и далекие грозы, что ходят хороводом над светлой Соротью, над Савкином, над Тригорским, над скромными и необъятными полями, несущими его обновленной милой земле покой и богатство.
К.Паустовский
http://paustovskiy-lit.ru/paustovskiy/public/mihajlovskie-roschi.htm
Елена_Фёдорова:
Валечка, подвижница, СПАСИБО!!!
ГЕОРГИЙ ВАСИЛЕВИЧ О ЮБИЛЕЕ ЗАПОВЕДНИКА И КОНКУРЕНЦИИ ПУШКИНА С ДОВЛАТОВЫМ
- Георгий Николаевич, давайте начнем с темы для вас очень близкой, а для слушателей, надеюсь, интересной и познавательной: что происходит в Пушкинском музее-заповеднике? Меняется ли «Михайловское»? Чем вы привлекаете людей – ведь такая задача, я думаю, по-прежнему стоит перед сотрудниками музея…
- Нынешний год – это год 90-летия Пушкинского заповедника. Но все-таки, история музея началась не в 1922 г., началась она гораздо раньше с момента приобретения в гос. владение имения Пушкиных-Ганнибалов Михайловское, произошло это в преддверии празднования 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина в 1899 г. А после революции, когда сама страна возрождалась заново, в 1922 г. было принято решение о том, что музей под названием «Пушкинский заповедник» появится на карте нашей страны, как место хранения памяти о Пушкине. И с тех пор история посещений «Михайловского» проходит в русле общей культурной политики нашего государства. Хотя сказать, что после отъезда Александра Сергеевича в 20-х годах XIX в. имение не вызывало интереса и внимания со стороны современников, было бы неправильно. Поэтому, наверное, можно говорить о почти полутора веках известности пушкинских мест, псковской пушкинской земли. Хотя бы уже потому, что с выходом одного из самых известных и тогда, и сегодня произведений Александра Сергеевича – романа «Евгений Онегин», который, если помните, Белинский оценил как «энциклопедию русской жизни», появилось устойчивое соединение в представлении общества этих мест из «деревенских» глав романа с имением Пушкиных Михайловское.
Все, что происходит в музее, связано с тем, чтобы рассказать, как и почему Александр Сергеевич очутился в Михайловском, что с ним произошло там, отчего легкий и веселый повеса вдруг за 2 года превратился в почти классика, несмотря на то, что возраст совершенно юный, 26 лет - даже для поэта это не так много. Рассказ обо всем этом, о том, что ожидало Михайловское после отъезда Пушкина, как в судьбе России сегодня существует заповедник – это наши темы. Хотелось бы вернуться к тому времени, когда любой гражданин нашей страны мог представлять свое большое Отечество не только по наименованиям на карте (сегодня у нас с этим вроде бы все хорошо), но и мог бы представлять зримо. Вот этого хочется пожелать всем слушателям, поскольку мест, похожих на «Михайловское», - мест литературных, мест исторических в нашей стране много. Как правило, эти места хранят музеи-заповедники, и мы – один из них.
- Увеличивается ли в последние годы поток туристов?
- Поскольку история большая – смотря, с чем сравнивать. Самыми посещаемыми годами были 1970-е, когда и в школе изучение Пушкина проходило не только за партой, но и во время поездок в Пушкинский Заповедник, и имя нашего замечательного легендарного директора С.С. Гейченко было известно всем, выходили книги и альбомы – все это создавало не только всероссийскую, но и всемирную известность. Тогда праздники поэзии привлекали десятки тысяч людей. В 1970-е количество посетителей приближалось к миллиону человек. С тех пор количество людей, которые приезжают в «Михайловское», стало меньше. В принципе стал менее обильным внутренний туризм. Какое-то время это связывали с тем, что есть много мест за пределами Отечества, которые прежде были недоступны нам, и их тоже хотелось бы повидать: известные города и места привлекали и привлекают внимание. Но я думаю, что дело даже не в этом. Сам внутренний туризм, как таковой, может опираться на несколько вещей, одна из них – транспортная доступность. Вы знаете, что из-за цен на билеты и состояния дорог не так-то просто добраться. Развиваются гостиничные услуги, появляются новые кафе, но тем не менее транспортное ограничение существует. В год у нас 300 тыс. посещений музея. Исходя из этого, можно сравнивать, что было и что стало.
- С какими проблемами сталкивается музей-заповедник?
- Одна из самых сложных и серьезных проблем музеев-заповедников связана с введением в нашу повседневную практику продажи земли. Большинство музеев-заповедников, когда они только образовывались, только часть своей земли получали в постоянное распоряжение и пользование. «Михайловское» тоже имеет только часть земель, которые хранит, как чисто музейные. А все самые знаменитые виды, хотя и входят в охранные зоны и большую территорию Пушкинского заповедника, тем не менее являются землями частными. С распадом колхозов и совхозов, которые прежде ухаживали за этими землями, распахивали их, снимали урожай, создавали облик, который напоминал о «следах довольства и труда», о чем Пушкин писал в стихотворении «Деревня», земля раздробилась на мелкие участки. И в силу того, что пусть небольшая, но плата за землю существует, многие собственники продали свои паи более крупным держателям земли. А сегодня наиболее доходным является не сельхозиспользование земли, а перепродажа земли под застройку. Более того – на уровне государства такой вид деятельности считается до известной степени улучшением качества земли. Но пушкинский пейзаж как раз и состоит из тех территорий, которые сегодня выставляются на продажу. Если застроить неправильно и неграмотно вместо того, чтобы использовать их как сельхозземли, они просто утратят свой смысл. Если не будет Пушкинского ландшафта, то, по большому счету, музей не справится со своей работой. Дело не только в домах-музеях и даже не столько в домах-музеях; дело в пейзажах, которые Пушкин создал в своих произведениях и которые представляют собой всемирно известный литературный пейзаж.
- А как вы относитесь к предложениям поклонников творчества Сергея Довлатова организовать в Пушкиногорье еще и музей этого писателя, в 1970-е годы работавшего здесь экскурсоводом и затем написавшего свой знаменитый «Заповедник»?
- Ну, во-первых, он уже фактически существует. И с моей точки зрения, это совершенно естественное состояние, потому что однажды появившись как литературная Мекка, как литературный пейзаж, музей и в 1960-е, и в 1970-е, и в 1980-е годы был местом, куда стремились писатели и поэты – тогда неизвестные, сейчас получившие известность. Упомяну, помимо Довлатова, А.Ю. Арьева – одного из ведущих наших журналистов, который многие годы руководит журналом «Звезда», и до сих пор этот журнал является примером высокого качества литературной журналистики. Так вот, с моей точки зрения, это абсолютно естественно, когда за одним поэтом в его литературную мастерскую, его литературный кабинет приходят писатели или другой поэт. И уж тем более, если говорить о «Михайловском», появление там разных музеев – это абсолютно естественно. Поэтому я считаю, что это правильно и, наверное, так и должно было случиться. Если говорить о том, есть ли какие-то приоритеты, то, полагаю, что сегодня в силу специфики языка, специфики юмористического, порой сатирического взгляда на жизнь Довлатов очень многим людям близок. Поэтому в какой-то мере существует преобладание Довлатова в сознании тех молодых людей - студентов и школьников, которые приезжают в Михайловское и ищут сначала довлатовские места, потом – пушкинские. Но я полагаю, что и сам Александр Сергеевич, и место совершенно спокойно с этим справляются и справятся. Еще раз повторюсь: мне кажется абсолютно правильным, что здесь появляются и будут появляться краеведческие, художественные, литературные музеи – это совершенно естественный процесс умножения и повышения качества культуры и культурного места.
- Георгий Николаевич, в последние два месяца, кроме основной работы, у вас появилась еще и серьезная общественная нагрузка. Вы возглавили народный штаб поддержки Владимира Путина в Псковской обл. Расскажите, пожалуйста, почему вы приняли такое решение, что это за структура, кто в нее вошел и чем вы там занимаетесь?
- Насколько я понимаю, мы уже близки к завершению работы этого общественного объединения. И сегодня уже можно взглянуть на историю деятельности в рамках штаба общественной поддержки В.В. Путина. Для меня, сразу скажу, было большой неожиданностью, когда А.А. Турчак обратился ко мне с этим предложением. Я совершенно о другом думал. Предполагал, что наш разговор, о теме которого мы не успели заранее договориться, будет идти о вещах чисто музейных. Поэтому вначале, кроме удивления, было понимание того, что я не политик, в этой области никогда не работал и не сильно понимаю, чем я мог бы пригодиться в принципе. Сегодня, когда уже второй месяц существует это явление – Народные штабы, я могу сказать, что итогом для меня является несколько принципиально важных вещей. За эти 2 месяца я встретился с профессионалами в совершенно разных областях, каждый из которых в своей области состоялся и имеет очень интересный опыт – и не только профессиональный, но и опыт общения. Общаться пришлось с людьми глубокими и знающими вещи, с которыми я до этого в меньшей мере сталкивался. Поэтому за это я, безусловно, благодарен А. А. Турчаку и кандидату в президенты В.В. Путину. За то, что появилась возможность вот таким образом взглянуть на нашу работу: у каждого - свою, и в то же время работу неизбежно общественную, которой является наша деятельность. Это очень широкий круг специалистов – от врачей, учителей, библиотекарей, чью жизнь я знаю лучше, до управленцев предприятиями, заводами, профессионалов-военных, с которыми я меньше общался до сих пор.
Нас объединяют вещи, скорее, не политические, а связанные с нашим восприятием Родины, ее прошлого, настоящего и будущего. Нас объединяет еще и то, что в условиях революционной политической борьбы вся наша работа в большинстве случаев – кроме, может быть, работы врачей, которые приходят на помощь по специфическим обстоятельствам - не может осуществляться и не имеет смысла. Любая созидательная работа не предполагает наличия потрясений и революций. Это спокойная работа с продолжением, которая берет свою основу в сложившейся традиции и продолжается как развитие этой традиции. Вот музей существует по сути 150 лет, еще при жизни Пушкина в Тригорском стал складываться небольшой музей – семейный, усадебный. И все эти годы музейный разговор шел о том, что неизбежно общество меняется, приходят новые поколения со своими взглядами, но дважды в истории нашей страны музей ставился на грань исчезновения. Даже трижды, если считать боевые действия 1941-1945 гг. Но дважды - по внутренним, социальным причинам. Это было во время революции и Гражданской войны, когда осталось пепелище. И когда люди, вчера еще превозносившие Пушкина, объятые какой-то невероятной духовной болезнью, участвовали в разграблении усадеб, посвященных его памяти, и в отрицании культуры, как таковой. С 1917-го по 1922 г. музей переживал глубочайший кризис – кризис распада. Еще одно время, когда казалось, что музею уже ничем не помочь, и он в принципе не нужен обществу, - это время 1990-х, когда страна на глазах разваливалась, когда рвались человеческие связи, и когда количество посетителей упало ниже 30 тыс. Казалось, что никогда уже это место никому не пригодится.
Я принадлежу к тому кругу людей, чья работа может осуществляться только в том случае, если общество внутренне устойчиво. Мне хотелось бы, чтобы мы пришли от революционных потрясений к планомерной, тяжелой, порой неблагодарной работе – но работе, которая продолжалась бы не на принципах революции, а на принципах эволюции и взаимной ответственности. Это и есть та главная связь, которая объединяет всех нас. Задача, которая была поставлена перед общественным штабом, - это не профессиональная задача политиков, это не задача агитации. Это попытка довести до власти те реальные проблемы, без решения которых ничего, кроме революций, нас ожидать не может. И в таком случае ничего, кроме отрицания культуры, как таковой, у нас впереди нет.
Позавчера была встреча с В.В. Путиным. И профсоюзы, и мы, общественные представители, передавали десятками, порой грузовиками наказы избирателей, которые принимались. Я понимаю, что это невероятно тяжело сделать одному человеку, но, надеюсь, наказы будут приняты в расчет при организации гос. деятельности - в том случае, если наш кандидат победит. Слышит ли власть собственный народ, нужно ли власти участие людей в управлении государством, если да – то в чем это выражается, - это главные стержневые вопросы, на которые мы пытались получить ответы. Мне представляется, что власть слышит, хотела бы и готова к тому, чтобы социальной базой нашего государства были не только верховные властные институты управления, но чтобы формировалось нормальное гражданское общество. А оно начинается, как это ни странно, с территорий, на которых находится музей-заповедник, которые примыкают непосредственно к Пушкинскому заповеднику. Потому что вопрос о земле стоит сегодня остро, почти как шекспировский вопрос: «Быть или не быть Пушкинскому заповеднику?»
Не быть – в том случае, если мы не справимся сами с собой. Если отнюдь не на уровне высокой власти будет нежелание справляться со своими небольшими проблемами, со своей жадностью, со своей недальновидностью. Вот если мы это не победим, то боюсь, что вести речь о таком специфическом явлении как музеи-заповедники, музеи-усадьбы, будет крайне тяжело, потому что уже сейчас и под Москвой, и под Петербургом видно, как русский ландшафт, русский пейзаж – специфичный, ценный, уникальный – становится предметом откровенных спекуляций. А это тоже гос. управление, это тоже гос. память. Бородинское поле едва не было уничтожено перед празднованием юбилея 1812 г. - наверное, это говорит об очень многом.
Псковская Лента Новостей
http://www.vluki.ru/news/2012/03/02/167837.html
В ЭНЦИКЛОПЕДИИ СОРОТЬ НЕ ЗНАЧИТСЯ: НЕВЕЛИКА РЕЧКА
Тут начинается речка
Зато в пушкинских книжках или в книжках о Пушкине вы ее сразу найдете: «тихоструйная Сороть», «прихотливая», «голубая». В жизни Пушкина было 2 реки, о которых можно сказать: река-судьба. Нева, в дельте которой расположился великий город, и эта деревенская синяя речка, текущая на Псковщине.
В Михайловском мы обсуждали план «проплыть по реке от истока». Хранитель пушкинских мест С.С. Гейченко сам решил участвовать в этой маленькой экспедиции. Но сидевшая тут же за чаем жена не потерявшего любознательность 80-летнего человека сказала: «Семен...» - и перечислила доводы, исключавшие самого адмирала из списков команды.
- Ну вот, - засмеялся Семен, - как говорится, артиллерия не стреляла по двадцати причинам, во-первых, не было снарядов...
Не переставая шутить, Семен Степанович стал «вычислять» спутника для меня. - Лучше всего Генка Петров - умел, здоров. И ничего, кроме воды из Сороти, в рот не берет. Благословляю!
И вот мы с Генкой - в Новоржевском районе Псковщины, у истоков реки. Сверяем с картой места. На карте все зелено, покрыто синей штриховкой и голубыми кружками - озерный болотистый край у отрогов Валдая. Всюду - ивняк, ольховый кустарник, низкорослые стайки берез, и всюду - блестки воды. Одичавшая белая лошадь с любопытством взирает на 2-х пришельцев и нагибается, пьет из бегущего в травах ручья. Небоязливо летают и шумно падают в воду утки. Кричат чибисы. Поет в кустах соловей. Неторопливо и высоко, дожидаясь, когда исчезнет туман над водою, летает скопа.
- Или что потеряли, добрые люди? - спрашивает невесть откуда возникший пастух в треухе и полушубке.
- Да вот ищем, откуда Сороть берется?
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 18 Мар 2012, 15:34 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | - Сороть... Да чего же искать? Вот она, Сороть, - пастух поболтал в воде резиновым сапогом, - вытекает из озера. Оно рядом, но туда не пробьешься: на лодке - маловато водицы, а пеше - мокро.
Все было в соответствии с картой. Озеро Михалкинское. Деревня Кузино. Двумя протоками вытекает из озера речка и почти тут же впадает в другую под названием Уда. В Уде воды больше, но почему-то победило название Сороть. До слияния с Великой отсюда 60 км. Интересно, бывал ли Пушкин в этих местах? Очень может быть, что бывал. Тогда он видел эти низкие берега, из которых вода вот-вот растечется по сторонам. Разливы воды уходят за горизонт, речка, кажется, потерялась в этих разливах. И все же течение есть. Плывет по течению белый гусиный пух, удаляется брошенный с лодки спичечный коробок. И вот уже Сороть снова в объятьях сухих берегов. Они стали выше. Уже не только ивы, ольха и черемуха опушают синюю воду. Уже дубы и сосны маячат по берегам.
Сидел ли с удочкой у воды Пушкин? В изученной до мельчайших подробностей михайловской жизни поэта указаний на это, кажется, нет.
- Горяч характером был, - говорит Генка. - Удочка любит спокойствие. Но сети Пушкин помогал рыбакам вынимать, это известно.
В среднем течении ширина Сороти 25-30 м. В жаркое время река мелеет - даже лодка с мотором пройдет не везде. Но в старые времена Сороть являлась частью водных путей по Руси. В 30-х годах ходили по Сороти пассажирские пароходишки. В войну пароходишки потопили. А недавно отыскали с них якоря. Один хранится в Михайловском, другой - в какой-то из деревенек. Деревеньки к Сороти льнут с обеих сторон. Названья их сохранились со времен Пушкина: Дедовцы, Зимари, Петровское, Слепни, Жабкино, Марково, Соболицы, Житево, Кузино, Селиваново... Милые тихие деревеньки с песчаными тропами к речке, с гнездами аистов, с баньками у воды, с мостками для полосканья белья. Не болит ли душа у тех, кто покинул эти селенья? Не тянет ли воротиться? Не снится ли в городе кроткая, тихая речка, эти холмы с перелесками, этот прозрачный пахучий воздух, эта щемящая благодатная тишина? «Реки не текут вспять, а люди могут вернуться. Кое-кто возвращается. И не жалеют. Условия подходящие открываются для обратной дороги» - так сказал в Зимарях Н.Ю Ювенальев. (Есть в пушкинском крае такие фамилии-имена!)
А в Пискунове, состоящем сегодня из 2-х обветшалых домов, мы говорили со стариком, который с войны, с 44-го года, после ранения в позвоночник, прикован к постели. Когда мы причалили в деревеньке, дочь старика - сама уже бабушка с двумя городскими внучатами - полоскала в речке белье. После знакомства она попросила: «Зайдите к старому. Он уже месяц людей не видел». Мы присели возле кровати неподвижного старика. Поговорили о нестойкой погоде, о войне, о страданиях от войны, о чем-то еще, уместном при такой встрече. Украдкой старик достал из подголовья жестянку от чая.
- Откройте, там медаль у меня.
Когда мы были уже на крыльце, дочь старика позвала: - Зайдите еще, батя хочет спросить...
- Забыл я сказать, - попытался подняться с подушек старик. - Когда тут Пушкину дом рубили, я тогда мог сидеть. На табуретке сидел, выводили меня на крыльцо - и сидел. Все помню: как сруб на берег свозили, как в половодье по Сороти все пошло. Людей было пропасть. И деревенька наша была еще справной. Как дом-то? Стоит?.. Вот, говорите, с больших пространств съезжаются люди. А я тут рядом - и не увидел... - старик заплакал и, как ребенок, стал кулаками вытирать слезы...
В Пискунове мы углубились в лес. Разыскали делянку, где сразу после войны, зимою 46-го г., рубили лес для сожженной и разоренной фашистами усадьбы в Михайловском. По чертежам реставраторов при горячих хлопотах С.Гейченко в этом лесу срубили дом, каким был он при Пушкине. На санях бревна и разобранный сруб подтянули на берег. А весной в половодье все пущено было вниз по течению. Сороть стала купелью возрожденного дома в Михайловском. Делянка, где на святое дело были взяты самые лучшие сосны, дремала сейчас под пологом молодого, уже возмужавшего леса. Пеньки от спиленных тут деревьев изъедены муравьями, издолблены дятлами. А стволам, пахучим сосновым стволам суждена долгая и почетная жизнь в постройках, стоящих над Соротью. Сосновый пушкинский дом обжит непрерывным потоком идущих в него людей, омыт дождями, прокален солнцем, обвит плющом, поцарапан коготками ласточек и скворцов. Крышу дома ночами белят своими отметками совы. На окнах цветы.
Михайловский дом лучше всего видеть издали, с Сороти. Явственно просматривается похожий на старое городище холм. Серебристое очертание дома врезано в темную зелень парка, видны ступеньки к воде, змейки дорожек. Место для жизни предками Пушкина выбрано безошибочно! На всем протяжении Сороти это самая живописная ее часть. И река словно бы не торопится покидать это место - отдает свои воды двум прилегающим к ней озерам, прощально изгибается «лукоморьем», ветвится протоками. Ничто - ни современного вида постройка, ни столб с проводами, ни транспорт - не нарушает пушкинского пейзажа. И нам кощунственным показалось плыть в этом месте с мотором. Пересели вблизи Михайловского в весельную лодку и плыли, не торопясь, переговариваясь вполголоса, отмечали: тут Пушкин мог к реке подходить...
Проплыли слева зеленые насыпные бока Савкиной горки и городища Воронич - места, давно известные тут, над Соротью, героической стражей, ратными схватками с иноземцами. Кажется, сама вечность задремала на этих буграх. Несомненно, такое же ощущенье испытывал тут и Пушкин. Он любил бывать на высотках у Сороти. Возможно, что проплывал и на лодке вниз до Великой. Наверняка проплывал! И если было это в начале лета, то так же густо цвела сирень, оглушительно щелкали соловьи, пролетал, отражаясь в Сороти, аист, сновали в затишье стрекозы и будоражила душу иволга - любимая его птица.
Ну вот и кончается Сороть. Генка и я вслед за ним ополоснули лица водой. И вот уже лодку несет течение реки Великой. Генка был огорчен, что не смог показать мне разницу в цвете воды. По его уверению, в солнечный день хорошо видно: в одном русле какое-то время текут две реки - слева коричневатые воды Великой, справа - синяя Сороть.
- «Прибежали в избу дети, второпях зовут отца...» - как всегда весело, встретил водных странников Гейченко. - Ну, извольте держать отчет!
Рассказывал больше, однако, Семен Степанович сам. Рассказывал о реке, о прудах и озерах, об особой роли воды в облике заповедных пушкинских мест и в поэзии Пушкина, об опыте реставрации всего, что было разрушено временем, нераденьем, врагом. Оказалось, воды труднее всего поддаются починке. «Можно вырастить лес, сад, по строго научному методу можно восстановить постройки и вдохнуть в них жизнь. (На примере возрожденного дома Пушкина это доказано.) Но если «сломалась» вода, «чинить» ее трудно!»
Все воды стареют: зарастают и исчезают пруды, озера в течение многих лет стареют и умирают. Исчезли даже моря, оставив ракушечный мел. Вода текущая долговечней. Реки более стойки к «поломкам», но тоже, как знаем теперь на многих примерах, тоже уязвимы и смертны. Застрахована ли пушкинская река от этой участи? К сожалению, нет. И это сильно беспокоило Семена Степановича. Дорогая нам, как и множество других малых рек, Сороть является еще и частью общей нашей святыни. Без нее нетленный мир пушкинских мест сразу поблек бы. Допустимо ли это? Ответ для всех очевиден.
Белой июньской ночью мы вышли из дома на край Михайловского холма. Луга, косогоры, окраины леса были окутаны перламутровым сумраком. И в нем серебристой светлой душой виднелась Сороть. Постояли, слушая, как щелкает соловей, как, скрипя перьями, низко пролетела запоздалая цапля. Семен Степанович сдернул видавшую виды кепчонку с седой головы и прочел известный пушкинский стих, где слышался взволнованный, благодарный поклон тихоструйной воде, поклон всему, что ютится у ее берегов.
В.Песков
http://kp.ru/daily/24497.3/650059/
Псковская обл. всегда отличалась разнообразием гнездовых стаций, где на сравнительно ограниченном пространстве можно было бы увидеть и услышать сразу большое количество видов птиц. Здесь много таких мест, где соседствуют лес и вода, а луга чередуются с полями и болотами и лесные птицы живут бок о бок с птицами открытых пространств. Район Пушкинских Гор - одно из лучших мест Псковской обл. Природа здесь несет отпечаток особого очарования. Широкие речные долины, изгибы Сороти, текущей среди заливных лугов и полей, плесы озер, мягкие очертания зеленых холмов, далекие лесные горизонты, смешанные и хвойные леса, старинные парки - все невольно настраивает на поэтический лад, и орнитологическая экскурсия приобретает дополнительный смысл. Пушкинский заповедник ежегодно посещают сотни тысяч людей. С целью воссоздания обстановки, окружавшей Пушкина в Михайловском, специалистами описано все вплоть до мельчайших подробностей. В 1979 г. издательство "Планета" выпустило роскошную книгу-альбом "В краю великих вдохновений" С.Гейченко.
В этой фото-литературной композиции средствами художественной фотографии сделана попытка воссоздать красоту и неповторимость пушкинских мест. Однако животный мир и звуковая среда окрестностей Михайловского, несомненно также вдохновлявшие поэта, остаются пока не освещенными в литературе. Нет еще обстоятельного описания местной фауны, в частности птиц Пушкинского заповедника. Мы вправе полагать, что в понятие "шум лесов", которое неоднократно встречается в пушкинских стихах, входило также и пение птиц. Подтверждением этого могут отчасти служить строки из стихотворения михайловского периода "Разговор книгопродавца с поэтом": "В гармонии соперник мой был шум лесов, иль вихорь буйный, иль иволги напев живой..."
Хочется согласиться с мнением Семена Степановича, писавшего в одной из своих статей о том, что хотя птицы в стихах Пушкина упоминаются редко, тем не менее, по характеру своей натуры он не мог не обращать на них внимание. Надо полагать, что описание птиц Заповедника в сочетании с записью их голосов на магнитную ленту могло бы обогатить наши представления о природе, вдохновлявшей поэта в Михайловском. Но имеем ли мы право по составу современной орнитофауны судить о том, каких птиц мог слушать Пушкин? Безусловно, имеем. Можно почти наверняка сказать, что основной состав птиц сохранился здесь таким, каким был раньше. Природа в целом весьма консервативна, и если она не испорчена цивилизацией, то обычно сохраняет первоначальные черты и фауна птиц. В пушкинских местах природа заповедна и осталась примерно такой же, какой была. Здесь та же долина Сороти с ее лугами и старицами, те же озера, рощи, парки. К птицам в заповеднике относятся бережно, их охраняют и даже привлекают, и это благотворно сказывается на их численности. За истекшие полтора столетия лишь немногие виды могли исчезнуть или проникнуть сюда по причине естественного сокращения или расширения ареала. Можно определенно сказать, что раньше не было в Пушкинских горах кольчатой горлицы, во всяком случае, до 1975 г. ее тут никто не наблюдал. Этот вид за последние десятилетия стремительно расширил свой ареал. Он недавно заселил всю Прибалтику и отсюда проник на территорию Псковской и Ленинградской обл.
Кольчатая горлица - обитатель населенных пунктов. В Пушкинских Горах ее отмечали на территории районного центра. Эта птица очень заметная и обращает на себя внимание, прежде всего голосом и токовыми полетами самцов. Горлица часто сидит на телеграфном столбе или телевизионной мачте и поет, издавая громкие укающие звуки в определенном темпе и ритме: "у-у-уу-у-у-уу-у-у-". Временами она взлетает свечкой кверху, хлопая крыльями, и затем, расправив их горизонтально, планирует вниз. По размерам она меньше сизого голубя, но крупнее обыкновенной горлицы. Шею сзади охватывает черный полуошейник. По этому признаку она и получила свое видовое название "кольчатая".
Несколько слов о другом виде - об озерной чайке. Вероятно, она была здесь и в прежние времена. Однако наверняка чайки вели себя несколько иначе: вряд ли тогда они кормились на помойках вместе с грачами, воронами и галками, как это можно наблюдать сейчас. Привыкание к человеку и изменение повадок - черта, характерная для целого ряда видов, но у чаек она проявилась сравнительно недавно. Больше стало в Пушкинских горах скворцов, дроздов-рябинников, белобровиков и черных дроздов, коноплянок, зеленушек и других птиц культурного ландшафта. В то же время несомненно сократилось количество тетеревиных птиц, различных уток, сов и дневных хищников, численность которых в последние десятилетия упала в Европе почти повсеместно. Однако подобных примеров можно привести, в общем, немного. Основной состав певчих птиц, о которых прежде всего должна идти речь, сохранился. Во всяком случае, "иволги напев живой" в Михайловском и Тригорском можно услышать и сейчас. Наверняка в окрестных лесах, как и в настоящее время, тянули вальдшнепы. Их тягу можно наблюдать, в частности, недалеко от райцентра по дороге в Михайловское.
Эта красивая дорога идет сначала через смешанный лес. Затем она вьется вдоль полей и перелесков, а после деревни Бугрово снова входит в старый лес, очень разнообразный по составу древостоя. Если по временам оставлять дорогу в стороне и идти по тропинкам, которых здесь много, то на пути от Пушкинских гор до Михайловского можно познакомиться по крайней мере с несколькими десятками видов птиц. Если экскурсия проходит рано утром или под вечер, в первую очередь будут слышны громкие голоса дроздов - певчих и черных. Певчие дрозды бывают заметны уже в самом начале пути, совсем недалеко от гостиницы "Дружба". Они держатся в хвойном лесу, где преобладают крупные ели, на вершинах которых они поют. Их сильные высвисты раздаются справа и слева от дороги. Поют они с расстановкой, всегда делая перерывы между несколько раз повторяющимися коленами. С наступлением сумерек количество певцов удваивается, и их голоса доносятся тогда со всех сторон. С одного места иногда удается услышать 4-5 птиц. Наибольшая активность пения в июне в 9-10 часов вечера и по утрам.
Среди певчих дроздов есть отличные певцы, которые по красоте напева могут поспорить с соловьем. Для них характерны сочные низкие тона и неторопливое пение. Попадаются, однако, и неважные исполнители. Они поют поспешно и часто попискивают и поскрипывают на очень высоких регистрах. По-видимому, это молодые птицы, размножающиеся впервые. Найти гнездо певчего дрозда нетрудно. В Пушкинских Горах их много. Они располагаются невысоко в маленьких елочках или на нижних ветвях сосен. Если удастся обнаружить гнездо и заглянуть в него - запомнишь навсегда: довольно крупные ярко-голубые яйца лежат в гладком и глубоком, цвета опилок лотке. Гнездо певчего дрозда с кладкой всегда поражает своей необычностью. Оно совершенно не похоже на гнезда других птиц, выстланные изнутри мягким материалом. Голос черного дрозда можно услышать прямо с площади, в роще напротив здания райсовета. Не обратить внимания на его песню нельзя, настолько она громкая и заметная. Слышатся неторопливые сочные переливы, повторяющиеся через короткие промежутки времени. Увидеть певца удается редко. Он обычно скрывается в густой листве.
На лесном участке дороги многочисленна зарянка. Она тоже придерживается ельников, выбирая наиболее захламленные места с богатым подлеском и подростом. В дневные часы зарянки поют мало. В это время они выдают свое присутствие звонким потрескиванием - сигнал беспокойства у гнезда. Иногда удается увидеть и саму птицу. Она может подпустить к себе довольно близко. Быстро шныряя среди кустов, зарянка порою как бы застывает на месте и трогательно смотрит большими темными глазами. Позой и повадками она походит на соловья или дрозда, с которыми состоит в родстве. Она высока на ногах, по земле передвигается прыжками, при этом часто приседает, поводя кверху хвостом. Большое оранжевое пятно на груди и шее сразу выдает ее. В период постройки гнезда можно увидеть иногда, как зарянки таскают в клюве мох, который они используют в качестве строительного материала. В связи с этой повадкой, очевидно, и возникла в средневековой Англии красивая легенда, будто зарянки (по-английски robin) находят в лесу неизвестных воинов, погибших в бою, и, проявляя о них заботу, прикрывают им глаза мхом. Здесь же, в смешанном лесу с преобладанием ели, гнездятся дикие лесные голуби - вяхири. Их низкое, несколько истошное воркование бывает слышно прямо с дороги. Подойти к токующему вяхирю трудно. Это птица осторожная и первая замечает человека. Разглядеть ее обычно удается лишь во время полета. Важно только быстро поймать птицу в поле зрения бинокля. Если на крыльях и боках шеи есть крупные белые пятна, значит, ошибки в определении нет.
На лесной части дороги повсюду видны зяблики, поют белобровики, пеночки - веснички и теньковки, а также садовые славки, уже знакомые нам по прошлым экскурсиям. По выходе дороги из леса начинают попадаться жители полей, лугов и кустарниковых зарослей - полевые жаворонки, желтые трясогузки, луговые чеканы, обыкновенные овсянки, серые славки, коноплянки. Там, где встречаются заболоченные участки в кустарниках, поет болотная камышевка. Местами бегают по траве и летают чибисы, издали доносится кукование кукушки. На придорожных камнях можно увидеть каменок. Поведение их очень характерное. Будучи вспугнутыми, они всегда летят над самой землей, мелькая ярко-белым надхвостьем. Долетев до следующего камня или бревна, лежащего у дороги, каменка начинает забавно приседать. Затем, подпустив к себе на 10-15 м., снова летит до очередного камня, причем всегда по пути движения человека. Такое поведение характерно для целой группы видов каменок нашей фауны, и один из них, живущий в южных районах, даже получил название "каменка-плясунья" или "чекан-попутчик". Чекан - это старое название каменок. Теперь в группу чеканов выделены луговые формы, родственные каменкам. Название "чекан" - звукоподражательное. У всех видов чеканов и каменок сигнал тревоги состоит из довольно громких чекающих звуков.
Луговых чеканов больше всего в долине Сороти, хотя и по дороге в Михайловское на лугах они нередко попадаются на глаза. Вся жизнь этой птицы связана с травами, среди которых она поет, гнездится и водит выводок. Когда птенцы оставляют гнездо, они летают еще очень плохо, едва-едва перепархивают, Они сидят в траве в разных местах и поскрипывают. Это их птенцовый призывный крик, позволяющий родителям быстро найти их и покормить. При виде человека луговые чеканы начинают выражать сильное беспокойство. Они постоянно издают свой тревожный крик "и-чек-чек", перелетают с места на место, присаживаются на высокие травины, которые используют как наблюдательные пункты. Особенно много здесь желтых трясогузок. Лимонно-желтые самцы этих птиц поражают яркостью оперения.
Недалеко от деревни Бугрово привлекают внимание птицы приопушечной полосы. Звонко поют обыкновенные овсянки, совершают токовые полеты лесные коньки. Они с песней взлетают с вершин деревьев и, сложив крылья, стрелкой спускаются на другое дерево. Поют здесь пеночки-веснички, зяблики, зеленушки. Из глубины леса снова доносится голос певчего дрозда. Можно встретить и сорокопута-жулана. В последние годы он стал редок. Тем интереснее проследить за его действиями во время охоты. Ловит он преимущественно крупных насекомых в воздухе и на земле. Причем ведет он себя иногда, как мухоловка: то висит в воздухе на одном месте, то опускается на землю и, поймав насекомое, снова летит на свой наблюдательный пункт. Особенно эффектен самец. У него серая голова, ярко-рыжая спина, светлый низ и белые основания перьев хвоста, которые хорошо заметны на полете.
Со 2-й половины июня можно услышать и соловья. Он держится в густых зарослях кустов в сырых пониженных местах. С конца июня его присутствие можно определить по сигналу беспокойства, который соловей всегда издает, если потревожить его птенцов. Этот сигнал мало кто знает. Соловья обычно узнают по песне. Звуки же беспокойства совсем иные. Они представляют собой сочетание короткого высокого свиста и низкого кряхтенья "и-крр". Сигнал беспокойства - верный признак того, что соловей, несмотря на окружающие его опасности, все-таки вывел птенцов. В Пушкинских Горах соловьи держатся в долинах рек Сороти и Великой, в парках, на кладбище и в других местах, но особенно много их в окрестностях бывшей усадьбы Воскресенское. Здесь можно слушать одновременно до пяти птиц. Гнездятся они вдоль ручьев, заросших кустарником. Напев у соловьев здесь особый.
Лес, через который дорога идет к Михайловскому, населен разнообразной орнитофауной. Здесь снова мы слышим певчих дроздов, зябликов, зарянок, садовую славку. На осветленных участках встречаются серые мухоловки и мухоловки-пеструшки. Последние гнездятся в естественных дуплах деревьев. Одна пара несколько лет подряд выводила птенцов в дупле огромной раздвоенной сосны, растущей у самой дороги. В более глухих местах можно найти гнездо крапивника и услышать его звонкую песню. На участках хвойного леса гнездятся пухляк и хохлатая синица. Изредка попадается даже рябчик, однако встреча с ним - крайняя редкость. Держится и ястреб-перепелятник, охотящийся за мелкими воробьиными птицами. С дороги можно услышать песню большой синицы, воркование вяхиря, голоса чижей, кукование кукушки... Если экскурсия проходит в середине дня, когда голоса птиц обычно смолкают, то особенно отчетливо начинает восприниматься песня пеночки-теньковки. Она очень украшает лес в это время. Сидя на вершине крупного дерева, птица поет одну песню за другой. Кажется, будто маленьким музыкальным молоточком быстро ударяют по крохотному ксилофону или наковаленке. Отсюда и название птицы "тень-ковка" или "кузнечик". Песенка теньковки хотя и простая, но удивительно приятная. Если ее услышать хоть раз - запоминается навсегда. Среди лесной тишины летнего знойного дня она доносится с далекого расстояния. Своей звонкой песней теньковка часто встречает посетителей при входе в Михайловское.
При посещении усадьбы и парка в Михайловском сразу же поражает обилие птиц и разнообразие их голосов. Не считая всем известных и ставших уже экспонатами для местных экскурсоводов серых цапель и белых аистов, здесь живет и гнездится еще по крайней мере 40 видов птиц. Представлены почти все местные виды дроздов, славок и пеночек. Из вьюрковых держатся зеленушки, щеглы и уже знакомые нам чечевицы и зяблики. Последние особенно многочисленны. Повсюду слышны их песни - пиньканье и рюмение. Из синиц обычны большая синица и лазоревка. Лазоревка гнездится в дуплах лип, а большая синица нередко выводит птенцов в скворечниках, вывешенных в центральной части усадьбы буквально на каждом шагу. В них гнездятся также полевые воробьи, многочисленные скворцы, мухоловки-пеструшки, иногда вертишейка и одна из самых декоративных птиц нашей фауны - горихвостка. Все эти птицы поселяются также в естественных дуплах старых деревьев, которых достаточно много на территории парка. Полевые воробьи, воспитывающие по 2 или даже по 3 выводка в сезон, занимают скворечники и дупла все лето. Скворцы же оставляют их довольно скоро. Скворчата вылетают из гнезд уже в начале июня. Лишь в отдельных скворечниках они задерживаются до конца месяца и затем откочевывают в пойму Сороти, где сбиваются в стаи и вскоре начинают совершать свои летние странствования по лугам.
Вертишейка в Михайловском редка. Но всегда бывает приятно услышать ее весенний сипловатый голос - монотонное "пяи-пяи-пяи-пяи..." (8-10 раз) - и увидеть саму птицу, освещенную утренним солнцем. В этом случае вертишейку удается хорошо разглядеть. Она вся серовато-стального цвета с темными продольными пестринами на спине и темени и беловато-охристым низом. Птица сидит неподвижно, вытянувшись почти вертикально, и хотя клюв у вертишейки слабый, тем не менее весь ее облик, а также голос указывают на ее родство с дятлами, с которыми вертишейку сейчас объединяют в одно семейство. Большой пестрый дятел постоянно посещает усадьбу заповедника. Заметить его легко, так как он все время летает от дерева к дереву. Его часто видишь на территории фруктового сада, где он собирает корм для своих птенцов. На дорожках Михайловского парка иногда удается находить перья сов - птиц, которые вообще редко попадаются на глаза. Такая находка дает возможность не только установить присутствие этих птиц в парке, но и определить вид совы. Чаще всего попадаются перья серой неясыти - типичного обитателя старых парков. Опахала ее перьев удивительно мягкие. Они рассучены на всем протяжении пера и имеют на вершине каплевидное рыжеватое пятно.
В Михайловском парке серая неясыть гнездится в дуплах деревьев. Поселяется она также и в разрушенных каменных постройках. Иногда эту сову можно увидеть и днем. Чаще всего мы определяем ее местонахождение по переполоху птиц, обнаруживших сову. При этом каждый вид начинает издавать совершенно определенный, свой видовой сигнал тревоги. Зяблики рюмят и пинькают, большие синицы тарахтят, славки вякают и и все вертятся у одного места, как бы указывая, где находится их враг. Подойдя ближе, можно, наконец, разглядеть и сову. Она сидит неподвижно в кроне ели. Видны большая голова, огромные круглые и темные глаза, смотрящие вперед, и светлый клюв, отличающий все виды неясытей от других сов. Из птиц, местопребывание которых можно определить по находке пера, укажем еще на рябчика и вяхиря. Перья этих птиц попадаются на земле в соседнем лесу. Перо рябчика имеет длинный пуховидный придаток, стержень которого отходит от основания главного пера. Это дополнительное пуховое перо характерно для всех куриных птиц и заменяет отсутствующий у них пух. Перья у вяхиря, как и у других голубей, рассучены в основании больше чем наполовину, так что настоящее опахало занимает лишь вершинную часть пера.
Дрозды-рябинники, пожалуй, самые заметные птицы парков в Михайловском и Тригорском. Правда, их поселения не бывают очень постоянными. Годами они буквально наводняют парки, но несколько лет подряд могут отсутствовать. В Михайловском они первыми обращают на себя внимание постоянным тарахтением около своих гнезд. То они гоняют ворон, таскающих из их гнезд птенцов, то накидываются на подлетевшего дятла или трещат при виде людей, близко подошедших к деревьям с их гнездами. При опасности, угрожающей птенцам, дрозды-рябинники применяют чрезвычайно редкий прием защиты потомства: они пикируют на врага, взмывают над самой головой и обдают его жидкими экскрементами. Другой обычный здесь дрозд - белобровик попадается на глаза редко. Его легче услышать, чем увидеть. Песня его - обязательный элемент хора птиц в Михайловском. Более того, когда белобровики распоются, их голоса сильнее всего выделяются на фоне общего щебетания. Напев их простенький и монотонный, но он удивительно гармонирует с обстановкой старого тенистого парка, с зеленью прудов, горбатыми мостиками и растущими у воды плакучими ивами. Регулярно, через каждые 5-10 секунд, высвистывает белобровик свою несложную мелодию "ти-ти-ти-рю". Сидит он обычно высоко в кроне дерева. Увидеть этого дрозда легче у гнезда, которое он располагает почти всегда низко. Обнаружив человека у гнезда, белобровики возбуждаются очень сильно. Сначала они, тихонько потрескивая и кокая, перелетают с куста на куст, затем, при приближении людей к гнезду, начинают смело нападать, щелкая клювом и издавая стрекочущие звуки. Теперь разглядеть их нетрудно. Бросаются в глаза большая белая бровь и каштаново-красные испод крыльев и бока.
Голоса всех 4-х видов славок можно услышать на территории самой усадьбы. Держатся они в густых зарослях кустарников вокруг Домика няни и вдоль заборов. Тут нередко раздаются сухая трелька славки-завирушки, громкие флейтовые высвисты славки-черноголовки, приятное журчание садовой славки. 2 последних вида поют иногда строго по очереди: пропоет садовая славка, затем ей вторит Черноголовка. Серая славка обычно токует уже за забором, вблизи от старого гнезда аиста, у отдаленно растущих березок и кустов. Сидя на вершине куста, она много раз повторяет свое "вичиречирючи", затем взлетает кверху, сопровождая полет более длинной трелью, и снова опускается на свой участок. По дорожкам у Дома-музея стремительно бегают, ловя мух, белые трясогузки, которые тут же и гнездятся. Их гнезда находили на зданиях или прямо на земле под прикрытием густой растительности. В 1977 г. парочка этих птиц устроила гнездо на земле у крыльца музея. Самка плотно сидела на гнезде, не боясь сотен людей, ежедневно проходивших мимо.
Белая трясогузка в гнезде под крышей
С постройками на усадьбе помимо деревенских ласточек связана гнездованием также серая мухоловка. В парке она гнездится в изъянах стволов деревьев. Здесь же она обычно устраивается за наличниками окон. Гнездится на усадьбе в хозяйственных постройках и горихвостка, однако в последние годы она стала совсем редкой. Бывает на территории усадьбы и поползень. Он держится преимущественно на лиственных деревьях. В парке его чаще всего можно видеть на дубах и липах. Посещает поползень и "аллею Керн". В районе еловой аллеи и Ганнибаловского пруда встречаются птицы, характерные для хвойного леса. Здесь можно услышать песню крапивника, зарянки, певчего дрозда. В верхней части крон огромных елей поет королек, имеющий самый высокий голос из всех наших птиц. Там, где стройные редкие сосны сменяются молодой лиственной рощей, раздается голос пеночки-трещотки.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 18 Мар 2012, 15:42 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Еловая аллея интересна и как место гнездования певчих птиц. Их гнездовые постройки часто находят именно здесь. В верхних ветвях старых елей прячет гнездо королек. Внизу, под кроной дерева, располагают свои гнезда крапивник, певчий дрозд, зяблик и белобровик. Тут они скрывают их от глаз ворон, сорок, соек и других крылатых хищников, иногда помещая гнезда на концах самых нижних лап, на высоте не более полутора метров от земли. Нередко на территории парка и усадьбы, как и в пушкинские времена, бывает слышна флейтовая песня иволги. Когда созреет черешня, в сад прилетают сойки. Поют здесь щеглы и зеленушки. Однако основной орнитологической достопримечательностью Михайловского являются серые цапли и белые аисты.
Колония серых цапель в Михайловском - единственная в ближайшей округе. Это одно из самых северных колониальных поселений вида. По преданию, она существует с незапамятных времен. Судя по растительности и почве, колония действительно древняя. Непроходимые заросли очень высокой бузины, крапивы и других растений, произрастающих на почве, богатой азотом, - все указывает на то, что цапли живут давно. Постоянное поселение цапель объясняется сочетанием благоприятных условий гнездования и мест кормежки. Гнездятся цапли в кронах крупных сосен, растущих на возвышении, а за кормом летают в долину Сороти, в пойму Великой и на берега озер Маленец и Петровское. Таким образом, трассы их кормовых перелетов идут в различных направлениях и имеют иногда значительную протяженность. Характерный силуэт цапли, летящей за кормом на высоте 100 м., можно, например, часто видеть в районном центре над Святогорским монастырем. Цапля плывет, как воздушный корабль, равномерно махая крыльями, втянув длинную шею в плечи и вытянув ноги назад.
Количество цапель, гнездящихся в Михайловском, меняется по годам, но в целом колония, конечно, большая для средней полосы. В 1977 г. насчитывалось около 80 гнезд, из них жилых (с птенцами) - 50, то есть всего в этом году здесь жило около 100 взрослых птиц и примерно 300 молодых. Сидящие в гнездах птенцы в ожидании прилета родителей все время переговариваются то тихим, то более громким "ка-ка-ка-ка-ка...". Этот звук разносится далеко, и его постоянно можно слышать из разных концов усадьбы парка. С прилетом родителей в колонии возникает невообразимый шум. Еще при подлете к гнезду взрослые птицы издают дикие визгливые выкрики, птенцы подымают громкий крик, машут крыльями и стараются по очереди выхватить корм прямо из глотки родителя. Иногда они заползают в нее с головой, так что становится страшно за здоровье кормящей птицы. Однако ее глотка настолько растяжима, что даже резкие движения головы и клюва птенца не причиняют ей никакого вреда. Уже в июне взрослые птицы начинают линять. В их крыльях появляются просветы, а на земле, под гнездами, попадаются крупные маховые перья.
Единственное в 1977 г. гнездо белого аиста располагалось на ели со сломанной вершиной сразу за оградой усадьбы. В прошлом здесь гнездились 3 пары, затем две, а после 1977 г. - ни одной. Сокращение числа аистов именно в Михайловском не совсем понятно. Дело в том, что в последнее время численность этих птиц возросла по всей Псковской обл. и Прибалтике. В Эстонии аистов стало больше в 3 раза. Аисты даже проникли на территорию Ленинградской и Новгородской обл., где раньше они не гнездились. Вряд ли в Михайловском аистам не хватает корма. По-видимому, здесь мало мест, где они могли бы располагать свои тяжелые гнезда. Даже последнее пристанище аистов - та ель, на которой они гнездились, стала непригодной, так как верхние ветки ели своими лапами обрастали гнездо сверху. Такие ветки нужно время от времени спиливать. Хорошо бы, кроме того, соорудить еще несколько площадок на вершинах наиболее крупных деревьев, как это делают в других местах, куда аисты и переселяются. По свидетельству В. С. Бозырева в Пушкинском заповеднике, в частности в Тригорском парке и на окраине самого поселка Пушкинские горы, где аистов специально привлекали, в последние годы появилось несколько новых семей этих птиц.
Аист - птица декоративная. Вид его всегда вызывает восхищение. И, конечно, семья аистов в Михайловском очень украшала усадьбу. Жила она здесь примерно треть года. Птицы прилетали в конце апреля и улетали в конце августа. Надо надеяться, что вскоре аисты снова появятся в Михайловском. Наблюдения за аистами интересны во многих отношениях, и у их гнезда стоит задержаться подольше. В брачный период аисты наглядно демонстрируют сразу 2 явления: способность издавать очень громкие неголосовые звуки и "петь" дуэтом. Стоя на гнезде друг перед другом, самец и самка во время исполнения своей "песни" поочередно резким броском закидывают голову на спину и хлопают клювами. Стучат они не беспорядочно, а в определенном ритме и темпе и строго согласованно. При замедленном воспроизведении такой "песни" на магнитофоне согласованность стучания аистов особенно заметна. Стукотня аистов далеко разносится по всей округе.
Для того чтобы увидеть, как аисты кормят своих птенцов, надо продежурить у гнезда целый час. Если птенцы уже большие, то они шапкой стоят на гнезде. Тренируясь перед полетом, они подолгу машут крыльями и подпрыгивают над гнездом. В жару птенцы раскрывают клювы и бывает видно, как колеблется их глотка. Физиологи называют такое явление "полипноэ", хотя учащенного дыхания при этом не наблюдается. Охлаждение происходит за счет обмена воздуха лишь в верхних дыхательных путях, главным образом на поверхности глотки. Приносит пищу каждый раз одна птица. Вторая часто дежурит у гнезда и всегда приветствует подлетевшую громким трещанием клюва. Иногда можно наблюдать смену партнеров. Птица, сидевшая рядом с гнездом, улетает за кормом, а принесшая его остается с птенцами. Пища аистов исключительно животная: насекомые, амфибии и рептилии, изредка грызуны. Змей аисты всегда приносят в пучке травы. Это своеобразная упаковка скользкой и подвижной добычи. Гадюку или веретенницу птенцы разрывают на части - каждый тянет в свою сторону. Изредка в жару аисты приносят птенцам воду и поят их по очереди, однако наблюдать эту процедуру доводится очень редко.
А.С.Мальчевский
http://wildportal.ru/ptitsi/626_ptitsi_24.html
ЗИМНЯЯ СКАЗКА В ПУШКИНСКИХ ГОРАХ
 
  
 
Вот север, тучи нагоняя,
Дохнул, завыл – и вот сама
Идет волшебница-зима.
Пришла, рассыпалась; клоками
Повисла на суках дубов,
Легла волнистыми коврами
Среди полей вокруг холмов.
Брега с недвижною рекою
Сравняла пухлой пеленою;
Блеснул мороз, и рады мы
Проказам матушки-зимы.
А.С.Пушкин
|
| |
| |
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 29 Мар 2019, 21:46 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline |  
фото Марии Дроздовой
 
Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю
Слугу, несущего мне утром чашку чаю,
Вопросами: тепло ль? утихла ли метель?
Пороша есть иль нет? и можно ли постель
Покинуть для седла, иль лучше до обеда
Возиться с старыми журналами соседа?
Пороша. Мы встаем, и тотчас на коня,
И рысью по полю при первом свете дня;
Арапники в руках, собаки вслед за нами;
Глядим на бледный снег прилежными глазами;
Кружимся, рыскаем и поздней уж порой,
Двух зайцев протравив, являемся домой.
Куда как весело! Вот вечер: вьюга воет;
Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет;
По капле, медленно глотаю скуки яд.
Читать хочу; глаза над буквами скользят,
А мысли далеко... Я книгу закрываю;
Беру перо, сижу; насильно вырываю
У музы дремлющей несвязные слова.
Ко звуку звук нейдет... Теряю все права
Над рифмой, над моей прислужницею странной:
Стих вяло тянется, холодный и туманный.
Усталый, с лирою я прекращаю спор,
Иду в гостиную; там слышу разговор
О близких выборах, о сахарном заводе;
Хозяйка хмурится в подобие погоде,
Стальными спицами проворно шевеля,
Иль про червонного гадает короля.
Тоска! Так день за днем идет в уединенье!
Но если под вечер в печальное селенье,
Когда за шашками сижу я в уголке,
Приедет издали в кибитке иль возке
Нежданная семья: старушка, две девицы
(Две белокурые, две стройные сестрицы), —
Как оживляется глухая сторона!
Как жизнь, о боже мой, становится полна!
Сначала косвенно-внимательные взоры,
Потом слов несколько, потом и разговоры,
А там и дружный смех, и песни вечерком,
И вальсы резвые, и шепот за столом,
И взоры томные, и ветреные речи,
На узкой лестнице замедленные встречи;
И дева в сумерки выходит на крыльцо:
Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо!
Но бури севера не вредны русской розе.
Как жарко поцелуй пылает на морозе!
Как дева русская свежа в пыли снегов!
А.С.Пушкин
2017 год:
Татьяна Разумовская:
ПУШКИНСКИЕ ГОРЫ
На каждой станции советую из коляски выбрасывать пустую бутылку; таким образом ты будешь иметь от скуки какое-нибудь занятие. (из письма С.А.Соболевскому)
Трудно писать о любви. Было бы наиболее точно обозначить это время моей работы в Пушкинских Горах набором восклицательных знаков. И всё было бы ясно. Но консерватизм... Но гуманитарное образование... В общем, начнём, как в литературе XIX в.
В 19** г. я как-то потеряла себя. Исконно российские вопросы "что делать?", "кто виноват?" (да ты, дура, ангел мой, и виновата), не находили ответа. Было мне аж 19 лет, и жизнь была кончена. И тут, как всегда, непрошенно-незванно, появился в моей жизни Волшебный Помощник и предложил поработать летний сезон в Пушкинских Горах экскурсоводом.
Я ехала туда экскурсионным автобусом и всю дорогу Ленинград-Псков-Пушкинские Горы безнадёжно пыталась отключиться от пытки заезженного гидовского голоса, с добросовестно-отработанным пафосом вещающего о Солнце Русской Поэзии. Нет, идея дохлая, если это требуется, я так никогда не смогу. В автобусе, на переднем сиденье, сидела колоритная личность - мужик-гора, проспавший до Луги. В Луге все блаженно вывалились поразмяться, да и вообще - надобность. Я стояла у автобуса, дыша бензином и отдыхая от непрерывного и безобразного чтения пушкинских стихов. Рядом оказался человек-гора. Вблизи он оказался ужасен. Я привыкла считать себя довольно высокой девушкой, но тут моя макушка едва доставала ему до диафрагмы. Впрочем, диафрагма была загорожена гигантским брюхом, над которым, в моём ракурсе снизу вверх, нависал двойной валик подбородка, а над ним густые чёрные брови под узким лбом.
- Едете в Заповедник экскурсии водить, - мрачно и неприязненно буркнул незнакомец. Я отступила шага на три, шея немедленно заболела от запрокидывания головы.
- А откуда вы знаете?..
- Видно. Место это неплохое, можно за сезон отлично заработать. Главное, от официоза подальше.
- А...
- В Заповеднике можно дышать, туда советская власть ещё не до конца добралась.
- Слушайте, что же вы так сразу незнакомому человеку... Вы ведь не знаете, кто я...
Человек-гора пожал плечами.
- Что, я не вижу, кто передо мной? Ненавижу всю эту ложь, мерзость, тараканью трусливую власть мелких чиновников...
Я скосила глаза в сторону, не слушает ли кто, и робко сказала:
- Может, вам попробовать уехать? Загребут ведь.
- А чего мне уезжать? - не понижая голоса, рявкнул визави. - Пусть они уезжают!
Тут экскурсовод пригласила нас в автобус, мой удивительный собеседник развернулся, втиснулся на своё сиденье и немедленно заснул. Так я познакомилась с С.Довлатовым. Оговорюсь сразу. Если кто-то ждёт подробных историй о Довлатове, я его разочарую. Я проработала в Заповеднике 5 лет подряд, и с Довлатовым мы, конечно, всяко пересекались и там, и несколько раз в Ленинграде, где жили по-соседству, но не стали ни друзьями, ни близкими знакомыми. Велика была возрастная разница. Да, и вообще были более чем разными. Я - неуверенная в себе толстая девушка, выросшая в узком мире дружеско-семейного пространства и ничего почти в жизни не знавшая, кроме как из худ. литературы. И Довлатов - взрослый мужчина, автор 6 неизданных сборников прозы, прошедший огонь, воду, советскую армию и много чего ещё. Но без Довлатова Заповедник - не Заповедник, что вспомню, по мелочи, расскажу.
С дочерью Катей
Довлатов поражал. Ростом. И совершенно неординарной манерой общения, нарушающей привычные нормы. Это было не только в нашу, вот эту, первую встречу, но всегда. С ним я терялась, потому что чувствовала, как он скучнеет и раздражается от любой банальной фразы, вроде "Здравствуйте!" или "Как дела?" Сам он банальностью никак не страдал, он был органически и сознательно вне её. Когда, ближе к вечеру, мы подъехали к экскурсионному бюро Пушкиногорского Заповедника, я зашла вовнутрь вслед за девушкой-экскурсоводом и моим новым знакомым. Только открыла рот, чтобы что-то о себе сказать, как зазвучал могучий бас человека-горы: - Вот, Лидочка, познакомьтесь! Наш новый экскурсовод. Всё отлично знает, можно завтра давать ей группу!
Я онемела. Светловолосая Лидочка воскликнула: - Прекрасно! Сезон только начинается, нам не хватает людей. Значит, завтра в 9 утра у вас Михайловское, а в час дня - Святогорский Монастырь. Как ваша фамилия?
- Нет, что вы! Это не совсем так... Я бы хотела несколько дней на подготовку - походить, послушать, почитать. Познакомиться с экспозицией..
Человек-гора посмотрел на меня презрительно и разочарованно, и вышел.
2
Няня заочно у вас, Ольга Сергеевна, ручки целует, голубушке моей. (из письма О.С. Пушкиной)
Пушкинские Горы в брежневские времена были действительно Очень Странным Местом. Проще сказать, за 5 лет работы у меня никто ни разу не потребовал паспорта! Я могла назваться Агриппиной Филоклетовной Святополк-Демосфеновой и работать точно так же. За несколько дней экскурсовод узнавал свой график на ближайшую неделю. В конце дня заполнял наряд - листочек, где вписывались число, экскурсия и имя. Наряды сдавались в бухгалтерию, в начале месяца выдавалась зарплата. Вот и вся бумажная часть. Если вдруг начинался грибной сезон, можно было прийти в бюро и сказать: - Валя! (или) Лидочка! Я собралась за грибами, не ставь мне экскурсий на пару дней!
К этому относились с полным пониманием. Можно было прийти в бюро и сказать: - Лидочка! (или) Валя! Тут ко мне друзья из Питера приезжают, нельзя ли их на 3 дня устроить на турбазу? С питанием, конечно.
В этом никогда не отказывали. За 5 лет у меня перебывали все друзья, родственники, знакомые и друзья родственников знакомых.
Официальный приём на работу Довлатов описал в своей повести. После нескольких дней вождения экскурсий тебя прослушивал Хранитель каждого из 4-х объектов музея, высказывал некоторые замечания, давал добро, и ты становился официальным экскурсоводом Заповедника. Когда я увидела в толпе экскурсантов Хранительницу Михайловского, я струхнула, но довела экскурсию до конца, стараясь держаться в требуемых рамках. Дело в том, что я к тому времени прочла не только брошюру для экскурсоводов, с правильным набором цитат, и путеводитель Гордина, но и кое-что ещё: письма Пушкина, воспоминания его современников, его дневники. Иногда это мешало. Но на прослушивании я не сплоховала, а говорила всё, как надо. Хранительница Михайловского меня одобрила. Единственное замечание было: - В кабинете Пушкина вы привели верную цитату из "Онегина", но заменили одно слово.
- Какое?
- "...И этот бледный полусвет,
И лорда Байрона портрет,
И столбик с куклою чугунной,
Под шляпой с пасмурным челом,
С руками, сжатыми крестом"
Вы сказали "с сумрачным челом". Замена вполне культурная, но стоит избегать отсебятины.
Я пообещала, но не выполнила, отсебятина меня преследует и поныне.
Сезонные экскурсоводы снимали жильё в псковских деревушках, оказавшихся на территории Заповедника или примыкающих к нему. Мне чудесно повезло. Кто-то направил меня в деревушку Кириллово, лежащую чуть в стороне, вблизи дороги на Петровское - усадьбу двоюродного деда Пушкина, П.А. Ганнибала. Хозяйка, бабка Маня, маленькая и шустрая, предложила мне застеклённую верандочку, с отдельным входом. Я увидела её и влюбилась. Там стояла только кровать, с набитым сенником, да крохотный столик. А окна выходили в густой яблоневый сад.
- Сколько стоит?
- А, живи так!
Ну, нет, я дала десятку, выложила из сумки городские лакомства - колбасу и сыр, которые баба Маня тут же прибрала. И потом ещё доплачивала, с каждой получки. И очень не прогадала. Хозяйская дочка Настя, 30-летняя перестарка, была на мать не похожа - огромная, могучая, благодушная.
- Насть, а чего ты замуж не вышла?
Она уголком платка хохочущий рот прикрывает.
- А на кой они мне, мужики-та? Пьють всё, да слабыи. Один полез, я как ему вдарю! Так он к матке опосля жалиться приходил, что болеет.
Действительно, на всю деревню мужиков 5, не больше. Все маленькие, скрюченные какие-то, испитые. Настя работала на местном хлебозаводе. Однажды я напросилась с ней - посмотреть. Тёмный сарай. Внутри печи. И неразгаданное таинство - хлеб. Огромные дышащие квашни теста. Белые слабые хлеба на чёрных протвенях. А из печки выходят - могутные, румяные, весёлые. Ну, как Настя, которая эти тяжеленные подносы, как волейбольные мячи, швыряет из печи - на деревянные стойки. Где-то через неделю после моего вселения, баба Маня покружила вокруг меня и спрашивает:
- А ты русская будешь, чи не?
- Нет, я еврейка.
Тут баба Маня пригорюнилась так искренне, погладила меня по плечу и сказала:
- Ну, ты не огорчайся, ты не похожа.
- Баба Маня, а где ж ты евреев видела?
Она закрестилась.
- Не видала я их, явреев-та. Мне сноха говаривала, что они от чёрта, Христа распяли.
- Врала сноха, баба Маня, не верь ты ей.
- И то. Она у меня подушку украла. Така вышитая подушка была. Я спрашую: "Игде?" А она грит: "Ни брала". А я знаю, она это!
Так был решён национальный вопрос в деревне Кириллово.
Баба Маня и Настя были верующими, до августовского Яблочного Спаса яблок не ели. А я, как нехристь, утречком, перед экскурсией выскакивала в сад и подбирала раннюю падалицу - позволяли мне. Ничего вкуснее в жизни не едала! Белый налив, с просвечивающими косточками, нежная розовка - мякоть вся в розовых прожилках, медовая китайка! На экскурсию - 20 мин. хода через ржаное поле. Пока идёшь, подол сарафана весь вымокнет в росе, ещё 10 мин. до турбазы - высыхает. Поле меняется каждый день. Сперва светло-зелёное, потом цвет густеет. А после колоски набухают, сгибают головки, набирают золота. А между ними светятся ромашки с васильками. И разлёт холмов. И светлые рощи. И узкая лента Сороти.
Несколько лет я туда ездила. И каждый раз - выход из автобуса - вдох - и тебя переносит в другой мир. Как будто накрыли шалью клетку с пищащей птичкой, и она замолкла. Отпадает шелуха городских забот, личных неприятностей, нервов, мелкости. Расширяются лёгкие и толкаются в грудную клетку.
3
Adieu, belle dame
Весь ваш
Яблочный Пирог (из письма А.П. Керн)
Жизнь моя в Пушкинских Горах походила на слоёный пирог. Я водила экскурсии, каждый раз заново радуясь встрече с усадьбами и монастырём, долгим проходам по лесным и парковым дорожкам, ясной погоде, пушкинским стихам. Думаю, моя радость передавалась экскурсантам. Некоторые туристы приезжали на один день, обегали весь Заповедник разом и уезжали. Другие, более счастливые, останавливались на турбазе на несколько дней и могли знакомиться с Заповедником не торопясь. Раз я приняла утреннюю группу, представилась: - Здравствуйте! Сегодня я буду вашим экскурсоводом, меня зовут Татьяна Львовна...
Вся группа взорвалась от хохота. Люди сгибались, хватались за животы, утирали слёзы, стонали, выли, висли, ослабев, друг на друге. Обалдев, я переводила взгляд с одного на другого:
- Я... как-то не понимаю, в чём дело?
- Ой, не могу-у-у! Люсь, ты слышала? Она... она...
- Что, я?
- Их так специально подбираю-у-ут!
- Ну, скажите мне, пожалуйста, я тоже хочу посмеяться!
- О-о-о! Первый день мы были в Михайловском с Татьяной Викторовной. Во второй - в Тригорском, с Татьяной Ильиничной! Монастырь нам показывала Татьяна Петровна! А тут - Татьяна Львовна!
Действительно, смешно.
После экскурсии я прощалась с группой, ныряла в лес и попадала в совершенно иной слой пирога.
Урбанисты, этот отрывок не для вас, пропустите его. Лес - моя пожизненная любовь. В лесу мне не нужны спутники - мой спутник Лес. Мне не нужны собеседники - мы с Лесом постоянно разговариваем. Я никогда не брала в Лес книгу - зачем она нужна, когда вокруг тебя живой сказочный мир, с лешими, водяными, кикиморами болотными. Туристы, кратковременные гости Заповедника, ходили, как муравьи, по протоптанным дорожкам, в лес не заглядывали. Местные жители своего леса не знали, боялись его, а если иногда бывали там по делу - по дрова или "ув клюкву", как говорят на псковском говоре - шли только большой гурьбой, многоголосым ауканьем отгоняя страх. Так что Лес был полностью моим. Или, вернее, я - его. Потому что Лес не терпит фамильярности, не открывает всех своих тайн, в глубине его доброжелательности всегда таится угроза. Я бродила по Лесу часами. С собой у меня иногда был кусок хлеба, в Лесу всегда есть, чем перекусить. Первой поспевает земляника. Потом её сменяют заросли голубики и черники. За ними набирает силу брусника, малина, костяника. Щавель и кислица живут в Лесу почти всё лето. Сыроежки появляются первыми среди грибной братии - их очень вкусно есть сырыми - куда там вашим шампиньонам! А ещё вкуснее, насадив сыроежку на прутик, сунуть на полминуты в огонь, пока сок ни потечёт.
Я знала в Лесу 2 маленьких родника, со сладкой водой, которую пила из пригоршни. Перекрикивались птицы. Белки ссорились и роняли вниз шишки. Деловито пробирались ежи, на их иголках часто были наткнуты сухие листья, придававшие им какой-то потешно-карнавальный вид. Я никогда не уставала в Лесу, наоборот, набирала радостной силы. Один раз ночью, когда я возвращалась в Кириллово, на освещенную луной дорогу вышло стадо диких кабанов. Впереди шёл огромный вожак, за ним кабаны поменьше, свиньи с кабанятами, я насчитала около 20 взрослых особей. Они шли шумно, порыкивая, похрюкивая и стуча копытцами по сухой глине. Откуда-то из памяти всплыло знание, что кабаны - очень опасны, особенно, когда рядом детёныши. Я застыла. И стояла так с полчаса, пока стадо не стихло в отдалении. Лес меня не выдал.
Другая история случилась жарким днём. Высокое белёсое небо вдруг потемнело, опустилось, между ним и землёй заклубилась какая-то невиданно густая и тёмная туча. Деревья в Лесу грозно закачались, поднимая ветер, воздух похолодел, а тучу прорвало градом. Но каким! Самые крупные градины были размером с пинг-понговый шарик! Я не представляла, что такое вообще бывает. Встав под шатёр густой ели, я во все глаза смотрела на это немыслимое зрелище. Поляна стала белой - ледяные шары лежали между цветами. Ударяясь об асфальтовую дорожку, градины подскакивали, сталкивались, звенели разным звоном. Через 20 мин. всё кончилось. Деревья перестали качаться, ветер опал, туча рассосалась, как не бывало, а жаркое солнце растопило лёд. Потом мне говорили, что этот град побил урожай, что разбежался перепуганный колхозный скот, пострадало несколько людей, машины оказались попорчены. Меня же не задело ни одной градиной - Лес оградил.
Третьим слоем была деревня. Поначалу меня удивляло, как крестьяне совершенно утратили знания о природе. Из грибов знали одни только белые. Когда я в первый раз принесла кучу лисичек, подосиновиков, подберёзовиков, то сказала Насте:
- Давай, пожарим с картошкой?
- Ой! Выбрось, выбрось!
- Настя, да это прекрасные грибы!
- Выбрось, помрё-ошь!
Помирать я не стала, а отнесла грибы друзьям, и там мы их дружно оприходовали. Я, городская жительница, собирала и сушила травы на зиму: ромашку, чабрец, мяту. Душистые пучки висели у меня на веранде головками вниз. Мои хозяйки смотрели на меня с усмешкой: с придурью девка-та!
Раз я застала Настю в хлопотах вокруг какого-то странного агрегата, из него в мятое ведро капала мутная жидкость.
- Что это, Настя?
- Богородица сегодня. Гулять будем, приходи вечерять.
Мне стало интересно, я пришла. Настя как раз разорвала бумажный пакет с самыми дешёвыми леденцами и прямо всю эту слипшуюся массу бросила в ведро, наполовину полное самогоном. Сучковатой палкой размешала.
- Давай, я чем-нибудь тебе помогу.
- А вона хлеб порежь.
Я аккуратно нарезала большую буханку. Настя увидела мою работу и расхохоталась.
- Ой, уморила! Эта ж для порося только!
Смахнула все мои тонкие ломтики в кормушку для поросёнка, взяла нож и разделила каждую буханку на 6 огромных ломтей. Потом крупными кусками нарезала серо-розовое сало - дорогое угощение. Его называли в деревне мясом и ели редко, только по большим праздникам. Стали приходить гости: соседки, молодые и старые, пару мужиков, несколько детей. Все после бани, бабы в чистых платках. Чинно заходили, здоровкались, с праздником поздравляли. Набилась полная изба. Настя черпала ковшом из ведра самогон, разливала по гранёным стаканам. Я осторожно омочила губы и тихонько поставила свой стакан на стол. Постепенно народ разошёлся, запел песни, продолжая принимать стакан за стаканом. К моему ужасу, наливали этого пойла и детям, включая самых мелких. Я ещё чуть послушала песни, а потом, когда гулянье стало совсем шумным, незаметно слиняла к себе на веранду. Лежала, читала при свете фонарика. Дверь дёрнулась, потом в неё стукнули, и пьяный мужской голос приглушённо крикнул: - Открой! Слышь, девка, открой!
Дверь опять дёрнулась, слабый крючок пискнул. Я осмотрела комнату - ну, ни палки, ничего нет! Рамы встроены намертво. Я быстро оделась.
- Откр-рой, грю! Слышь?
Тут - ура! - раздался голос бабы Мани:
- Матвей! Ишь, кого удумал! Насть, глянь на яво!
И Настя: - Пошёл, козёл, пошёл! Натка, забирай свово!
Раздался многоголосый бабий гомон, сопротивляющегося Матвея всем миром забрали.
4
Наша связь основана не на одинаковом образе мыслей, но на любви к одинаковым занятиям. (из письма П.А. Катенину)
Мой дед, со стороны мамы, был забайкальским казаком, с монгольской примесью. От того могучего рода мне не досталось ничего, кроме исступлённой страсти к лошадям, которых я считаю одним из самых совершенных творений. Если в фильме показывают коней, мне уже всё равно, кто на них скачет - буденовские бойцы или мушкетёры короля. Я слежу за лошадьми. Поэтому, когда на огромной поляне, где в июне отмечался день рождения поэта, ко мне подскакал гнедой, я ласково погладила его по шее и пошла. Но конь не отставал. Он стал делать вокруг меня круги, причём было видно, что начинает злиться: уши прижаты, глаза злобные. Зубами пытается укусить меня за голову, потом начинает лягаться. Убежать от него, понятно, не убежишь. Руки у меня пустые. Далеко, на краю поляны я приметила нескольких мужчин и крикнула, чтобы они меня выручили! Один из них пошёл к нам, но медленно, а мы со звереющим конём продолжаем наш танец по поляне. Босоножки слетели с ног, один раз от удара копыта меня спасло то, что я упала. Когда поднялась, конь цапнул меня зубами за ладонь, прокусив насквозь. В это время подошёл мужик и бутылкой пива несколько раз стукнул гнедого по морде. Тот злобно заржал, но ускакал. Я шла домой, рыдая. Больно было, да и обидно - за что? По пути прикладывала к ладони листья подорожников, кровь постепенно остановилась. На другой день пришла в экскурсионное бюро с замотанной рукой, рассказала эту историю. Выяснилось, что я ещё очень легко отделалась, Сенька покалечил уже нескольких людей, а одна женщина, с проломленной головой, оказалась в больнице.
Вечерами экскурсоводы собирались в деревушке Березино, у А.Арьева. Никто никого специально не приглашал, каждый приходил с каким-то подношением для стола: бутылкой, жареными грибами, я часто приносила картошку в мундире, которую давали мне мои хозяйки. В жизни не едала более вкусной рассыпчатой картошки, а уж с маслом и солью это и вообще была пища богов! Там толклось довольно много народу, но тон задавали Арьев, Довлатов и В.Герасимов, ещё один умница и эрудит. Мне жаль, что я не смогу передать сегодня ни одной из искромётных бесед, касавшихся литературы, истории и вообще мировой гуманитарной культуры. Но прежде всего, литературы. Я тогда скромно помалкивала и слушала. Одной из тем, конечно, были неизбежные экскурсоводческие байки. Из вопросов экскурсантов, которые упорно повторялись изо дня в день, от группы к группе, были следующие. "Покажите поляну, где Пушкин стрелялся с Дантесом (вар. Данзасом)". И второй: "Почему вы нам не показали спальню Натальи Николаевны?" Были и нестандартные вопросы. Раз, в комнатах Михайловского дома, выходящих окнами на Сороть и холмы за ней, экскурсант спросил меня, показывая на стадо: "А коровы настоящие или муляжи?"
Часто вечерами рассказывали очередную историю, произошедшую с Довлатовым. Маленькое отступление. Прочтя позже его рассказы, где герой его почти всегда автобиографичен, я была в недоумении. Что-то мне мешало. Довлатов дал своему герою свою внешность, часть своей биографии, наделил его своими недостатками и чувством точного слова. Но... литературный его герой гораздо шире приемлет окружающий мир, гораздо терпимее к людям, какой-то он немного мягкотелый, немного всепрощенец. Сам Довлатов был другой фактуры - он был нетерпим, обидчив и мог обидеть сам. Реакцией его на банальность, на серость было раздражение и мгновенный словесный выпад - как удар шпаги. При этом - и это только моё ощущение, которое я никому не навязываю - его литературный герой оказался меньше его самого, больший конформист, более ординарен. Более похож на меня, на всех нас тогдашних. Чем и полюбился читателям. Но он не дотянул до своего острого и не похожего ни на кого создателя. Довлатов мог позволить себе, под настроение, нахамить экскурсантам. Но это ничего не меняло - группы, традиционно состоявшие на 80% из дам, умирали от восхищения: а рост! а голос! а обаяние! Раз, где-то в Михайловском парке, Довлатов читал стихотворение, а молодой человек из группы положил руку на плечо своей девушки. Довлатов прервался и рявкнул: - А любовью надо заниматься в кустах!
Молодые люди отскочили друг от друга.
В другой раз он повёз группу в Псков. Сел в кресло экскурсовода и заснул. Народ разный ездит на экскурсии. Одни любят в тишине смотреть в окно. Другие есть. Третьи спать. Но некоторые хотят чего-то послушать. И вот один такой индивидуум подошёл с Довлатову, робко тронул его за плечо и спросил: - Товарищ экскурсовод! А почему вы всё время молчите?
Довлатов проснулся. Хмуро включил микрофон. Сказал: - Молчу, молчу, а могу и послать!
Выключил микрофон и заснул. Реальный случай, как он в доме - музее в Михайловском, в комнате няни, на тяжелую с утра голову, стал читать: "Ты жива ещё моя старушка? Жив и я, привет тебе, привет!" - Довлатов описал в "Заповеднике".
Читать: https://www.litmir.co/br/?b=147453
С этой комнатой связана ещё одна моя любимая история. В то же лето в Заповеднике работала студентка Тартуского университета, Маша Л., моя с тех пор и по сегодняшний день близкая подруга. Умница, с богатой и культурной речью, знанием огромного количества стихов, эмоциональная, она прекрасно вела экскурсии, её слушали, открыв рот. И вот к нам приехала очередная компания питерских друзей, и все они присоединились к Машиной группе. Заходят в комнату няни. Маша поворачивает свой породистый семитский профиль к барельефу на стене и говорит приподнято-вдохновенно: - Вглядитесь в портрет Арины Родионовны! Вы видите низкий лоб... курносый нос... тяжёлые челюсти! Это типично русское лицо!
Группа внимала умилённо, реагируя не на слова, а на интонацию. А наши друзья, зажав себе рты, пулей выскочили в следующую залу.
5
Вздор, душа моя, не хандри... были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы. (из письма П.А.Плетневу)
О пушкиногорском музее-заповеднике написано много книг, и эти короткие записки, складывающиеся из осколков памяти, не место для рассказа о жизни Пушкина в Михайловском. Но если долго-долго занимаешься поэтом, то через его сочинения, письма, дневники, воспоминания современников ты неизбежно оказываешься втянутым в личное общение с ним, входишь в ближайший круг. Тебе знакомы его хорошие друзья и дальние приятели. Его деловые партнёры и лица, приставленные за ним наблюдать. Ты посвящён в его кутежи, ссоры, обиды, романы. В курсе его бытовых привычек, денежных проблем и физических недомоганий. Внутрисемейных конфликтов. Отношений с женой. Ты читаешь всё, что было им издано, и всё, что он издать не успел. И всё, что не дописал. И даже то, что вычеркнул. Ты где-то знаешь его лучше, чем его знакомые, потому что им открыта только одна его ипостась, а тебе - все. Да и тебе он ближе и внятнее многих тех, кто совпал с тобой во времени. Из молчаливого и внимательного читателя, живущего почти два века спустя, ты постепенно становишься собеседником, конфидентом. Невозможно оставаться дальним спокойным наблюдателем, ты уже участвуешь в так подробно открывающейся тебе жизни - сочувствуешь, смеёшься, споришь, раздражаешься. Это оборачивается бережностью. Рассказывая людям посторонним и зачастую случайным о том, о ком тебе известно столь много, приходится быть осторожной. Нельзя рассказывать всё, что знаешь - это похоже на предательство доверия. Вылепливая своими словами образ, тщательно отбираешь информацию. Нет, не плоский и скучный апокриф создаёшь - эдакую раскрашенную мёртвую картонку, вызывающую оскомину, но скорее выстраиваешь героя собственной пьесы, разыгрываешь несколько картин из его жизни в декорациях Михайловского, Тригорского, Петровского и Святогорского монастыря.
Дальше занавес опускается, зрители расходятся. Кто захочет, пойдёт потом читать сам - всё доступно. Кому это не важно, запомнит именно тот образ, характер, который ты сумел ему показать. Но вот в парке, если пройтись по безлюдным аллеям или встать у заднего крыльца, спиной к дому, лицом к Сороти и озеру Маленец и увидеть всё то настоящее, что не изменилось: холмы за рекой, медленный закат - то время свёртывалось, зазор его исчезал, и можно было запросто пообсуждать с хозяином имения содержание следующего номера "Современника" или поспорить по польскому вопросу.
Святогорский монастырь, где находится фамильное кладбище Пушкиных, был для меня местом живым. Замечательно хорош сам Успенский собор, выстроенный в традициях псковской архитектуры - могучие белые стены, высокие своды, в которые вмурованы кувшины-голосники, создающие особую акустику. Это всё подлинное, по этим ступеням поднимался владелец Михайловского, на эти стены падала его тень. Очень легко представляется здесь ярмарка, которая разворачивалась у монастыря несколько раз в год, со всей своей пестротой, шумом и дешёвой, но яркой завлекательностью, что очень любил автор "Бориса Годунова". И могила поэта, с небольшим строгим памятником белого мрамора, вызывает мысль: это очень правильное место. Но потом наступает главное знание. Ты общаешься со всем кругом поэта, путешествуешь с ним по российским дорогам, от Москвы до Оренбурга, знаешь, иногда по часам, что он делал в какой-то день. Тебе знакома его невероятно активная и наполненная жизнь: журнальные заботы, хлопоты об имении, дела семейные, иногда самые потаённые мысли и страсти. И вот тут ты начинаешь понимать: тебе не дано присутствовать при том, как он творит. Можно перечитывать без конца стихи и прозу, открывая для себя всякий раз ещё что-то. Это такой волшебный фокус - вроде всё из сундучка уже вынуто, ан нет - снова достаёшь драгоценный камешек.
Но вот - как? В это таинство не допускается никто: ни близкий друг, ни любимая женщина, ни ты - верный почитатель. И значит, ты не переходишь магической черты, а остаешься в толпе тех, кто вносит малую копеечку в общую память, как дочка местного попа, Акулина Илларионовна Скоропостижная, которая вспоминала: "Очень они любили с моим тятенькой потолковать. Тятенька был совсем простой человек, но ум имел сметливый, и крестьянскую жизнь и всякие пословицы и приговоры весьма примечательно знал. Я так про себя полагаю, что Пушкин через евонные разговоры кой-чего хорошего в свои сочинения прибавлял!"
2007.
Татьяна Разумовская до 1988 г. жила в Ленинграде, теперь в Иерусалиме. По образованию - русский филолог с искусствоведческим креном. Пишет, стихи и прозу. Публиковалась в израильской русскоязычной периодике, пару раз в американской. Четыре года назад в Петербурге вышел сборник стихов "Через запятую".
http://www.netslova.ru/razumovskaya/pg.html
http://www.netslova.ru/razumovskaya/
Ещё раз о Пушкинских праздниках
Мне посчастливилось много раз побывать на Пушкинских праздниках, более полусотни раз. Все они в своём роде прекрасны и удивительны. Но три из них самые запоминающиеся.
1942 г. Шла война. Мы в оккупации. Казалось бы какие здесь могут быть радостные события для живущих среди немцев? Но в Святых горах, в ближайших к ним деревнях появились объявления: 6-ого июня в Михайловском утренник и праздничные гуляния в честь дня рождения Пушкина. Люди, знавшие всевозможные причуды немцев, пожимали плечами, думали, как это понимать и принимать. Но молодёжь, не задумываясь, ринулась в Михайловское. Могли ведь и угнать в неволю. Всё могло быть! Но немцы в этот раз решили показать себя на высоте. По берегу Сороти стояли в почётном карауле, а в Михайловском, на пепелище, среди груды камней и кирпичей, был организован своеобразный митинг. Первым выступал высокий немец в очках, с блокнотом в руках. На ломаном русском языке он восхвалял арийский порядок, арийскую культуру. Говорил, что немцы ценят и русскую культуру и преклоняются перед российскими гениями. И самым великим из них он назвал Пушкина. Заверял, что он, как и многие образованные германцы, знает десятки его незабываемых творений. В заключение прочёл, заглядывая в блокнот: «Я Вас любил, любовь ещё быть может!»
Был позван скрипач из Косохново, исполнивший довольно недурно несколько народных мелодий. А дальше было многолюдное народное гуляние: играли русские и немецкие гармошки, громко смеялись немцы и улыбались русские. Среди нас ходили и немецкие офицеры с какими-то дамами. Запомнилась одна юмористическая картинка. Молча шествует длинноногий немец, его поддерживает разряженная мадам (к сожалению, наша, русская). Откуда ни возьмись юркий мужичишка, забегает то с одного боку, то с другого, заглядывает им в глаза, егозит: «Татьяна, Татьяна, шпациру, скажу камраду!» И побежал, довольный своим набором слов в немецком языке. Я поинтересовалась, что это за тип. Ответили: «Местный староста!» Да, в то время, как и во всякое, наряду с добрыми, умными людьми, водились прохвосты и негодяи. Но всему приходит конец. Нет войны! Плачем и смеёмся!
1949 г. 150 лет со дня рождения Александра Сергеевича. О, это было что-то фантастическое. Чтобы увидеть наших современников со всей планеты Земля, совсем не надо было делать кругосветного путешествия, томиться от африканской жары. Нужно было просто добраться до Святых Гор и Михайловского. На поляне, как в автобусе в час-пик, стоим плечо в плечо с неграми, китайцами, японцами, американцами и англичанами. И читают на эстраде стихи на всевозможных языках. Даже на тех, которые ещё не изучены и не найдёшь на земле переводчика. Десятки тысяч улыбающихся людей, больше всех радуемся этому мы, русские. Самые знаменитые певцы, музыканты, поэты выступали на эстраде. Несмотря на нелёгкое послевоенное положение, торговые палатки ломились от яств, икра красная и чёрная горками лежала на прилавках. Она стоила так дёшево, что можно не поверить. Странно, она немногим нравилась. Большинству была непривычной. Женщин привлекали яркие ситцы, и продавцы, ловко орудуя метром, удовлетворили их запросы. Дети забавлялись мороженым. Не обошлось и без трагичного. Разразилась страшная гроза. Молнией, под высокой сосной, убило 5-х человек. Тогда не было ещё моста, железнодорожный был разрушен, и люди добирались домой на лодках, которые часто опрокидывались, и не умеющих плавать спасали тут же. Но никто не раскаивался, что пошёл, поехал, плыл или летел на этот, мирового значения, праздник. Воспоминания о нём сохранились на всю жизнь. И, наверно, счастливейшими из смертных, можно назвать тех, кому довелось дожить до 200-летия Александра Сергеевича. К этим счастливцам я отношу и себя. Иные люди, иные времена! Всё иное. Но неизменной остались любовь к русскому гению и его незабываемым творениям. И давайте позавидуем тому, кто спит сном вечности у нас, у Святогорского монастыря. Его имя будет звучать, пока не погаснет Солнце!
Валентина Николаева
Из псковского альманаха
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 01 Апр 2019, 00:34 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ЗАКОЛЬЦОВАННЫЕ ПУШКИНЫМ
Со 2 по 4 июня в Пушкиногорье прошел 51-ый Всероссийский Пушкинский праздник поэзии. Каждый год поэты приезжают в Михайловское, чтобы отметить день рождения Александра Сергеевича, прочитать стихи на большой поляне, поклониться могиле поэта. Редактор ruspioner.ru Е.Жихарева побывала на празднике, чтобы своими глазами увидеть место, где было написано "Я помню чудное мгновенье", и выяснить у молодых авторов, зачем они выбирают судьбу поэта.
Вот уже 51 год подряд в начале июня в разных уголках России поэты собирают чемоданы и едут на вокзал, чтобы сесть в поезд «N - Псков». Поэты - опытные и молодые, известные и не очень - едут в Пушкинские горы на праздник поэзии. Из Москвы до Пскова - всего ночь, потом полтора часа на автобусе, и ты оказываешься на краю географической России и в самом центре поэтической.
Пушкинские горы - территория безвременья. Время тут как будто остановилось. Точнее, оно закольцевалось вокруг одного человека, чье имя, как магнит, просто одним своим звучанием, притягивает не только поэтов и писателей, но и любого русского человека. Все вокруг так или иначе связано с Пушкиным: любой указатель, название гостиниц, картины в холле, афиши и объявления на любой стойке информации - все связано с тем, кто прославил это место и в какой-то степени освятил его. Все, кто едут в Михайловское, прежде всего паломники, а потом уже просто туристы. Территория, не зараженная вай-фаем, заставляет взять в руки книгу. И вот ты уже идешь по турбазе «Пушкиногорье» в поисках библиотеки. Счастье ситуации еще и в том, что даже сотовые операторы не позаботились поставить здесь пару дополнительных вышек, поэтому звонки проходят через один, а о мэссенджерах можно просто забыть: если хочешь сказать что-то важное - запиши; если человек в соседнем номере - постучи; а если не хочется делать ни того, ни другого, то стоит ли вообще… Пушкинские горы экономят слова, сохраняют их и нас для чего-то лучшего и большего.
51-ый Пушкинский праздник поэзии открыл Дм. Дюжев, прочитав «Евгения Онегина» в сопровождении оркестра Псковской Областной филармонии. На фоне пустынных улиц казалось, что все гости и жители Пушкинских гор находятся в зале. И ведь знаешь еще со школы, как все будет, но каждый раз проживаешь и письмо Татьяны, и отчаяние Онегина во второй части, и вздрагиваешь от смертельного для Ленского выстрела. После этого директор Музея-заповедника «Михайловское» Г.Василевич объявил праздник открытым:
- 51-ый Пушкинский праздник поэзии возвращается в чем-то к своим основам. Много лет тому назад все начиналось так: на большой праздничной поляне собирались сотни людей, которые приезжали к Пушкину в Михайловское на его день рождения. Собирались для того, чтобы читать Александра Сергеевича Пушкина. И мы сегодня начинаем вновь большую праздничную программу со стихов поэта. В этом году исполняется 200 лет со дня первого приезда Александра Пушкина в Михайловское. Сразу после лицея молодой Александр Сергеевич приехал в имение своего деда Ганнибала, вырвавшись на свободу из ученических стен.
Под вашу сень, Михайловские рощи,
Являлся я - когда вы в первый раз
Увидели меня, тогда я был -
Веселым юношей, беспечно, жадно
Я приступал лишь только к жизни; - годы
Промчалися - и вы во мне прияли
Усталого пришельца.
Потом он посетит имение в 1819 г., но самое долгое пребывание поэта в Псковской губернии будет связано с его ссылкой с 1824 по 1826 г.. В Михайловском Пушкин написал около 100 произведений: трагедию "Борис Годунов", с конца 3-й и по начало 7-й главы романа "Евгений Онегин", поэму "Граф Нулин", окончил поэму "Цыганы", задумал "маленькие трагедии». Стихотворения "Деревня", "Пророк", "Я помню чудное мгновенье", "Вновь я посетил" были написаны именно здесь. Во время ссылки Александр Сергеевич жил в Михайловском один - вся семья уехала в Петербург. Жалуясь в письмах на скуку здешних мест в самом начале ссылки, он и подумать и не мог, насколько это уединение было ему нужно. Через 10 лет, вспомнив об этом, Пушкин напишет:
Здесь меня таинственным щитом
Святое провиденье осенило,
Поэзия, как Ангел-утешитель, спасла меня
И я воскрес душой.
"Знаешь ли мои занятия? - писал он брату Льву во время своей ссылки, - до обеда пишу мои записки, обедаю поздно, после обеда езжу верхом, вечером слушаю сказки - и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания."
У посетителей усадьбы было гораздо больше развлечений, чем у поэта. В праздничные июньские дни Михайловское точно не кажется уединенным местом. На огромной поляне - 2 сцены, «Деревенька мастеров», Почтовый городок, ремесленная ярмарка, конные прогулки. Белые пластиковые фигуры Александра Сергеевича расставлены по всей поляне, так что любой желающий может сфотографироваться с поэтом. Думал ли он, гуляя по этим местам, что его картонные двойники будут принимать гостей в Михайловском и 200 лет спустя.
 
На малой работает площадка «Открытый микрофон». И если Пушкин читал свои стихи в ссылке одной Арине Родионовне, то у молодых поэтов, собравшихся на праздник в Михайловском, было гораздо больше слушателей.
Холодная погода сковывает по рукам и ногам. В поисках тепла и домашнего уюта идешь по указателям «Музей-усадьба», по дороге выпиваешь чашку кофе в кафе «Березка» (первое название, не связанное с Пушкиным на моем пути), читаешь одну главу из «Повестей Белкина», купленных в сувенирном магазине, и понимаешь, что пора посмотреть, где же Александр Сергеевич написал «Бориса Годунова» и «Пророка». Сейчас перед домом возвышается огромный дуб, но при жизни Пушкина его тут не было. Дерево посадил его сын Григорий уже после смерти отца. Экскурсионные группы, обгоняя друг друга, заходят в баньку, на кухню и только потом в главный дом. Баньку по-другому еще называют домом Арины Родионовны. На протяжении всей жизни, когда Пушкину было плохо, он шел к ней за утешением и теплом, которого никогда не получал от своей матери. И в ссылке его верная няня была рядом.
 
В кабинете Пушкина все по музейному точно и аккуратно, а на самом деле тут всегда царил беспорядок, и горы рукописей лежали на столе и под столом. Сохранилась маленькая скамеечка Анны Керн (жила недалеко от Михайловского). На этой скамеечке очень любил сидеть Пушкин. Может, на ней он и написал «Я помню чудное мгновенье». Сейчас скамеечка под стеклом – мемориальный экспонат.
Из окна кабинета хорошо видна подъездная дорога, по которой однажды приехал лицейский друг Пушкина - И.Пущин. Он провел в усадьбе всего один день. Но радость от этой встречи теперь в веках. Как и природа Пушкинских гор, которая стала частью самого Пушкина, который любил выходить на задний двор и часами смотреть на раскинувшиеся леса, где река Сороть цепляет озеро Кучане. Пушкин любил купаться и делал это каждый день, если верить экскурсоводу. Нам же с такой погодой оставалось только потеплее укутаться в куртки. Такое начало июня не входило в планы организаторов, но даже несмотря на тучи и ветер, люди приехали на праздник. И вечером все были вознаграждены. Вышло долгожданное солнце, осветив и согрев на несколько часов праздничную поляну. И когда все уже сидели в автобусах, готовые разъехаться по своим делам, закатное солнце продолжало отражаться от белых пластиковых фигур Александра Сергеевича.
Елена Жихарева
06.06. 2017.
http://ruspioner.ru/honest/m/single/5469
«В ГОСТЯХ У СКАЗКИ»
Выставка иллюстраций Анастасии Сайфулиной и Ксении Стеценко
Стеценко Ксения Михайловна – дизайнер, художник. Родилась в 1987 г. в Москве. Окончила Московский Государственный Университет Технологий и Управления им К.Г. Разумовского. Работает в области графического дизайна, ведёт активную педагогическую и творческую деятельность. Участвует в различных международных и всероссийских выставках и конкурсах. Пробуя себя в разных жанрах, Ксения, прежде всего, создает точный худ. образ и выразительную композицию, в каждом конкретном случае находит необычное цветовое и пластическое решение. Отличительная черта творчества К.Стеценко – глубокий психологизм и лирическое восприятие действительности. Картины находятся в частных коллекциях в России и за рубежом.
   
Рождественская сказка Лукоморье Царевна-лебедь
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 01 Апр 2019, 11:00 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Сайфулина Анастасия Робертовна родилась в 1992 г. С 5 лет посещала изостудию при Третьяковской галерее и Пушкинском музее. В 2009 г. окончила худ. школу ГАОУ ЦО «Царицыно» №548, в 2015 защитила диплом на кафедре иллюстрации и стала выпускницей Московского госуниверситета печати им. И.Федорова. В 2016 г. вступила в Московский СХ. Участвовала во всероссийских и международных выставках, работы экспонировались во многих галереях: «Крыша», «Синергия», ЦДХ, МОСХ, Третьяковская галерея и др. В настоящее время занимается живописью, иллюстрацией, батиком, скульптурой и преподает изобразительное искусство детям и взрослым.
   
Выставка открыта с 15 октября по 31 декабря 2017 г. в НКЦ
http://pushkin.ellink.ru/museum/exh/exh17/exh434.asp
2018 год:
ПУШКИНСКИЙ ЗАПОВЕДНИК В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРНОЙ ПОЛИТИКЕ
 
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал...
А.С. Пушкин
Есть музеи, которые наряду с Третьяковской галереей, Эрмитажем, Русским и Историческими музеями, литературными Ясной Поляной, Тарханами, Мелихово и другими, худ. заповедниками Поленово и Пенатами не требуют особого представления читателю, они - своего рода «неприкосновенный запас» русской культуры, и мы не случайно бываем там многократно. До тех пор, пока они существуют, возможны какие угодно смелые эксперименты в области культуры - мы знаем, что у нас есть надёжный тыл - запас подлинной культуры, на который можно опереться в любых испытаниях. Таков и Пушкинский заповедник, неслучайно один из самых востребованных ещё с середины XIX в. Открытие памятника Пушкину в Москве (1880), первый праздник пушкинской поэзии (1899) отразили своего рода «взросление» народа, когда в общественном сознании Пушкин преобразился из сочинителя в Поэта и национальный символ. Сохранившаяся старинная «Книга посетителей могилы А.С. Пушкина» содержит сотни имён: русской культурой был открыт «Пушкинский уголок» - Михайловское, Тригорское, Святогорский монастырь.
В литературе его стали называть «поэтической Меккой», т.к. здесь созданы произведения, во многом ставшие лицом нашей культуры и сегодня. В XX веке его знаменитые ландшафты, усадьбы и парки изуродованы войнами и неслучайно дважды с великими трудами восстанавливались народом. Много сказано о заповеднике в письмах, книгах, статьях учёных и, отзывах простых гостей края: «...Бродить по Пушкинскому заповеднику и легко и тяжко. Легко потому, что везде витает дух Пушкина. Тяжело – от сознания, что не сохранилось в неприкосновенности ни одно строение в Михайловском, Тригорском. Петровском. Но все они – сама усадьба, «домик няни», помещичий дом в Тригорском – восстановлены с такой любовью к тени и памяти Пушкина, что эта любовь помогла его душе вернуться в эти места, и теперь мы ощущаем его присутствие явственно и полно».*
Немало сказано и о творчестве его знаменитого послевоенного директора, автора книг С.С. Гейченко. «Мне… много думалось о том, как воспринимают люди реально существующий в Пушкиногорье мир Пушкина. В чем сказывается его влияние на человека, к чему его подталкивает, от чего удерживает, как выверяет его жизненный путь...». По сути этот круг мыслей продолжение пушкинского:
Я здесь от суетных оков освобождённый
Учуся в Истине блаженство находить
Свободною душой закон боготворить,
Роптанью не внимать толпы непросвещённой,
Участьем отвечать застенчивой мольбе
И не завидовать судьбе
Злодея иль глупца – в величии неправом…
Добавить к вещим строкам поэта нечего, да и не нужно. Это классика, на которой воспитано не одно поколение. Но в конце XX в. оказалось, что на ту же тему может быть и другое мнение:
Любимая, я в Пушкинских Горах,
Здесь без тебя уныние и скука,
Брожу по заповеднику как ...
И душу мне терзает жуткий страх…
«…Я ненавижу музеи больше всего на свете после природы и шахмат», - писал их автор С.Д. Довлатов (письмо Л.Штерн 1 июля 1969). Вполне понятно, почему автор не стал шахматистом, ботаником или художником-пейзажистом. Но по меньшей мере странно, что это убеждение не помешало Сергею Донатовичу в 1976 г. настойчиво проситься на работу в пушкинский музей экскурсоводом, не имея для этого особых оснований (при незаконченном высшем). И начать свои труды здесь вопреки самому себе.
Редкий по тем временам случай - организатор и директор Экскурсионного бюро при заповеднике А.Н. Иванов не состоял в партии, никому не навязывал своих мнений, работал наравне со всеми «чернорабочим культуры», как назвал в те годы экскурсоводов академик Д.С. Лихачёв. Свобода творчества и доверие подразумевались, поэтому Бюро стало своего рода «нишей» для самостоятельно и творчески мыслящих гуманитариев, делавших своё дело за привычно скромную плату. В этой «нише» нашлось место и для нового сотрудника - С.Довлатова. Здесь трудились увлечённые люди - сотрудники Пушкинского Дома, находили признание будущие доктора и кандидаты наук, авторы книг, создатели новых музеев, заслуженные учителя и деятели культуры.**
Высокий уровень экскурсий тех лет здесь для музейного сообщества был общеизвестен и отражён в сотнях писем и публикаций. В заповедник приезжали для обмена опытом, проходили практику студенты филологи, ставшие для музея кадровым резервом. Своим слушателям через Пушкина экскурсоводы не давали забыть исторические имена прошлого, имена историков, деятелей Церкви, дворянские фамилии. Будущий автор «Заповедника» попал в новый, непонятный для него круг людей. Что заставило Довлатова сочинить своих далёких от реальности персонажей и «населить» ими подлинный заповедник, остаётся только гадать. Но таков метод, известный и по другим произведениям автора. Хотя, конечно, цепь художественно изложенных анекдотов (кстати, известных в профессиональной среде гораздо ранее «Заповедника») увлекает читателя, как его эпатажные умозаключения. Первый, американский издатель повести, И.Ефимов, хорошо знавший Довлатова, весьма обоснованно назвал автора «талантливым очернителем», и Сергей Донатович (к его чести) вынужден был с этим согласиться. Объясняясь с издателем, автор отвечал: «Справедливо и то, что по натуре я очернитель, как-бы я ни старался представить этот порок творческим занятием, но это правда» ***. Тем не менее Довлатов весьма творчески связал своё имя с выдающимся явлением культуры, которое во многом обеспечило его известность: в Пушкинском заповеднике сделано множество публикующихся фотографий автора. Однако сочинителю, пожалуй, самого известного его произведения, надо было пожить в Америке и побывать в других странах, чтобы позже в послании другу отозваться о заповедном крае: «Я побывал в 13 странах, но лучше места, чем Пушкинские Горы не видел».
О творческом кризисе литератора (так называл себя Довлатов) в Америке сейчас говорят и пишут его друзья и поклонники. Фактически эмиграция, помогла ему осознать крах своего творческого метода. Кризис обусловил и его раннюю смерть. Вероятно, именно об этом и мог бы быть поставлен спектакль по «Заповеднику». Но сегодня московский театр (Студия театрального искусства) решил иначе. В «соавторы» спектакля Сергею Донатовичу приглашён… сам Пушкин (!?).
Дети на спектакль не допускаются, целомудренно предупреждает театр, поскольку в сценическом варианте «полностью сохранён авторский текст»: звучит «ненормативная лексика», а также содержатся сцены курения. Но за что же платят свои кровные (и немалые!) обычные зрители? За произнесённую вслух на сцене «ненормативную лексику»? За авторские домыслы «туристы - свиньи и невежды»? за писательские эмоции – «ненавижу, ненавижу это псковское жлобьё»? за застольный трёп «Пушкин был олимпийски равнодушным» (!?), за радостное откровение, что А.Керн была «просто шлюхой», услышать о заповеднике новость, что это «дурацкие затеи товарища Гейченко, который мечтает создать здесь парк культуры и отдыха»? И узнать, как при этом задыхался без свободы талант, который, разумеется, также, как Пушкин (!) здесь страдал....
Вслед за автором припомнить «законное», по его словам, мнение тайного агента 3-го отделения Его императорского Величества канцелярии, ведавшего политическим и полицейским наблюдением - ловкого журналиста, сочинителя Ф.Булгарина о гибели поэта: «Великий был человек, а пропал как заяц». Даром, что Пушкин называл журнальные писания Булгарина «пошлым балагурством». Награждённый за свои труды тайного осведомителя тремя бриллиантовыми перстнями, Булгарин служил исправно своему шефу А.Х. Бенкедорфу, который «употреблял» его по своему усмотрению. От критики Пушкина Булгарин искал защиты у самого царя и на свой лад, конечно, обрадовался гибели поэта, в котором видел прежде всего конкурента. Ну, и, разумеется, автору, а вслед за ним и театру, важно припомнить горькие слова царя Бориса Годунова из одноимённой трагедии А.С. Пушкина: «Они ценить умеют только мёртвых» в приложении к нашему писателю, а посему должна быть уважена его просьба к читателю:«Взгляните на меня с любовью» - и никак иначе…Будто и не писал классик вещих слов: «Толпа жадно читает исповеди, записки ets., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок как мы! Врёте, подлецы. Он и мал, и мерзок - не так, как вы - иначе...». (ноябрь 1825. П.А. Вяземскому).
По ироничному слову того же автора «Порок любезен, и в романе, И там уж торжествует он». Будто мы уже и не знаем вещих слов Ахматовой, что в любых мнениях о гибели поэта семейная история вообще не должна обсуждаться, ибо речь идет о гибели Поэта, а не просто мужа Н.Н. Пушкиной. Не помним слов Блока «Пушкина убила не пуля Дантеса – его убило отсутствие воздуха». Помним, конечно помним. Но касса, касса... Сборы. И что же - теперь любой ценой? Мы, сегодня такие свободные-свободные. И раскованные. Научились панибратски к месту и не к месту похлопывать«наше всё» по плечу, использовать его образ в рекламе чего угодно, изображать в любых ситуациях, какие вздумаются художнику, и даже смело, с ловкостью жонглёра склонять, как существительное (нашего всего, нашему всему, о нашем всём...). Ладно, от Пушкина не убудет: от мнения «толпы непросвещённой» своим творчеством он защитит себя сам.
В.А. Жуковский видел в Пушкине «надежду нашей словесности», но не уставал напоминать ему: «…Я ненавижу, всё, что ты написал возмутительного для порядка и нравственности. Наши отроки (то есть всё зреющее поколение), при плохом воспитании, которое не даёт им никакой подпоры для жизни, познакомилось с твоими буйными, одетыми прелестию поэзии мыслями; ты уже многим нанес вред неисцелимый. Это должно заставить тебя трепетать. Талант – ничто. Главное величие нравственное. - Извини, это строки из катехизиса. (12 апреля 1826, в Михайловское). И в том же году Пушкин вторит ему в записке «О народном воспитании»: «Воспитание, или лучше сказать, отсутствие воспитания есть корень всякого зла».
Свобода – не самоцель, но только следствие. По Пушкину есть Свобода и свобода. Реальная Свобода - с прописной буквы - Свобода творческой мысли, художественного самовыражения во имя исследования и утверждения человеческого в человеке. У истоков поэзии «Божественный глагол» и только поэтому, по его словам - «Поэзия выше нравственности». Это Свобода лучших умов человечества. Её невозможно заменить идеологическими установками: подлинный талант в них не нуждается, т.к. он по своей природе выше них изначально. Легион писателей недавнего прошлого прочно забыт именно потому, что в своих трудах они имели в виду только установки. Но имена мучеников подлинной Свободы советских лет широко известны. Ничего нового, но почему-то забытого на радостях свободы от чиновников – идеологов, следивших именно за установками. Нам стало удобно говорить о свободе вообще и под этим флагом разрешать себе практически всё, не особенно утруждаясь вопросом: во имя чего? Как будто нам уже и неизвестно, - есть свобода «вообще», не желающая знать ничего, кроме "Я хочу...","Я так считаю, а посему дайте мне свободу...», широко открывающая ворота для манипуляции сознанием читателя – прежде всего молодого. Ему ещё нечего противопоставить внешне эпатажным фразам.Вольницы в творчестве не знали, да и не стремились к ней ни Пушкин, ни Лермонтов, ни Гоголь, ни Достоевский…
Известна большая и трудная история взаимоотношений великого драматурга А.Н. Островского с цензурой. И это не помешало никому из них стать тем, кем они стали. Отстаивали свои убеждения, доказывали, спорили,«нравственное величие» (Жуковский) помогало преодолевать сопротивление. А порой платили жизнью. История культуры полна исковерканных судеб, забвений, конфликтов. Писательство по определению вредная и опасная работа. У писателя не бывает выходных, праздников и отпусков: его мысль всегда в работе. Для Пушкина борьба тоже входит в понятие творческая жизнь, он живёт как на вулкане, - на то он и писатель: «Дружина учёных и писателей, какого-бы рода они ни были всегда впереди во всех набегах просвещения, на всех приступах образованности. Не должно им малодушно негодовать на то, что вечно им определено выносить первые выстрелы и все невзгоды, все опасности». Да, в письме к жене писал о трудности жить в России «с умом и талантом». Но П.Чаадаеву признавался в сокровенном: «Я далеко не восторгаюсь всем тем, что вижу вокруг себя; как литератора меня раздражают, как человек с предрассудками – я оскорблён, - но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог её дал» (19 окт.1836). И каким же образом Пушкин, стоящий на противоположных позициях, вдруг стал для театра «соавтором» автора «Заповедника»?
Естественно, что за 4, 5 месяца пребывания в Пушкинских Горах не без проблем (вопреки современным мифотворцам Довлатова, имея весьма посредственные рецензии) входящий в экскурсионную жизнь, ненавидящий музеи будущий автор «Заповедника», смог едва увидеть только внешнюю оболочку жизни советского заповедника 1970-х годов. Его неизбежную вообще для всей тогдашней жизни идеологическую «упаковку». В ней работали тогда все писатели, театры, редакции журналов, газет, музеи, киностудии и др. Автор это понимал и оговаривал, что его «Заповедник» - символ. Но он прошёл мимо главного: подлинный талант универсальнее, умнее любой цензуры. «Истина сильнее царя», - полагал Пушкин. Иначе творческая жизнь остановилась бы вообще. Но этого не произошло. Да, по тем же законам жил и Пушкинский заповедник. При этом на послевоенную разруху заповедник ответил возрождением Михайловского и Святогорского монастыря. (Кстати, в созданном в соборе музее, вопреки идеологам, объективно, в культурный контекст возвращалась религиозная проблематика).
«Оттепель» - вызвала к жизни дворянскую усадьбу в Тригорском – «Дом Лариных» (1962), «Застой» отмечен новым музеем африканских предков поэта в Петровском (1977). «Дикость, подлость и невежество не имеют нужды в прошедшем, пресмыкаясь перед настоящим», - напоминал он гостю словами поэта. Музей ничего и никому не навязывал, но через доверие людей к Пушкину, даже далёкому историко-литературных интересов человеку давал пищу для мысли. И тот, кто хотел это понимать – понимал. Пушкина невозможно ни во что «упаковать». Он - единственное в своём роде явление - вечное и развивающееся (В.Г. Белинский).
«Как показать Михайловское эпохи застоя?»- рассуждают сегодня авторы спектакля. Оказывается, в этом была трудность. Отвечаем: так и показывать – честно, не через «ненавижу музеи» и «взгляните на меня...», а через реального, а не придуманного Пушкина.
Житель города Архангельска Б.М. Егоров стал инициатором создания первого на Севере Литературного музея. Мало того - он решил создать книгу переводов знаменитого стихотворения русской любовной лирики – «Я помню чудное мгновенье», на разные языки мира. Для этого он обратился в МИД РФ, через посольства разных стран вступил в переписку с переводчиками. В результате издана книга переводов одного стихотворения на 210 языков мира. Но для чтобы увидеть результат своих трудов инициатору пришлось продать квартиру... Хорошо это или плохо? Риторический вопрос: наш современник совершил гражданский, творческий подвиг. Благодаря ему многие страны мира расширили свои представления о России. Человек реально обогатил культуру. А в истории остаётся своего рода шедевр, созданный действительно в соавторстве с автором. «Горд за мой родной Русский язык, объединивший разноязычные переводы в дивный венок поэтического вдохновения», - пишет составитель во вступлении.
Но не Б.Егоров приглашён в Михайловское на праздник поэзии, где ему вся стать быть почётным гостем, уже потому, что отсюда начали свой путь в мир упоминавшиеся стихи. Не Б.Егоров объявлен «человеком года». Не ему вручена в Пушкинском Лицее ежегодная Царскосельском премия. Она вручена… директору частного т.н. «музея С. Довлатова» вблизи Михайловского...(!). Но почему же подвиг замечательного современника, подлинного деятеля культуры почти не известен? И такое яркое событие культуры страны так и осталось где-то на периферии внимания?
Частный музей эпатажного «Заповедника», оказавшийся при реальном заповеднике - не частная сапожная мастерская. Частным не может быть противоположный по смыслу музей в заповедном пространстве. Такой музей может быть в собственной квартире - как у одного из поклонников С.Есенина, - П.Пропалова, в Вязьме. Музей – труд жизни его собирателя. Здесь хранятся раритеты. Но за вход и экскурсию можно оставить только благодарственный отзыв. Вход в «музей Довлатова» платный. Снаружи и внутри «музей» «вылеплен» по довлатовскому тексту и является своего рода «цитатником» произведения, главный экспонат - кровать, на которой спал писатель. Официально это частное учреждение позиционирует себя как «музей С.Довлатова в заповеднике», заявляет о себе в рекламе, указателях, имеет свой сайт и т.п. Издаёт журнал, проводит свои фестивали. Ясно, что подобный музей не мог возникнуть в зоне Республики Коми, которую в другом произведении - «Зона» - также описывает Довлатов (автор проходил там службу как конвоир). Фактически гос. заповедник поставляет частному туристов. Но при этом перед посетителем группой поклонников автора, установлено «кривое зеркало» в виде «Заповедника». Поскольку в этом произведении немалое место занимает алкогольная тема – в качестве
«интерактива» при музее планируется рюмочная, о чём сообщает сайт этого частного учреждения. Странным образом оба музея тянут посетителя в разные стороны, словно классические «лебедь, рак и щука». Но мы по традиции награждаем не людей, а их чины.
Знаменитая когда-то книга «У Лукоморья» С.С. Гейченко издавалась 5 раз по 100 000 экз. каждый тираж. Книги «разлетались» мгновенно. Но 6-е, востребованное и сегодня издание, в наши дни дочери легендарного директора пришлось издавать
самостоятельно. В историю заповедника вплетены людские трагедии, творческие искания. Вокруг его реальной жизни не случайно возникла немалая литература. Почему бы театру не заинтересоваться ею? Как и в десятках подобных случаев вам ответят: не тот «тренд», «неформат».
«Тренд» и «формат» предполагает скандалы, разоблачения, конфликты. Если их нет, то надо придумать, создать скандальный миф. У нас сформировалась литература рекламного эпатажа. Но на эпатаже строил своё писательство и журнальную политику антипод Пушкина, а посему отнюдь не бедствовавший Ф.Булгарин (по Пушкину Фиглярин, Флюгарин). Пушкин называл этот род литературы «цигарочным» и замечал, что интерес нему быстро «упадает» (если внимание к нему не «раскручивает» такая же, весьма среднего уровня пресса).
«Пушкинские места – это чудо. Здесь Пушкин воскресает, окружает нас, будит в нас самое доброе, учит жить. Но с ним вместе оживает и старая, великая, многовековая культура, культура открытая, гостеприимная, дружественная ко всем народам, ко всем другим культурам мира. Когда-нибудь день рождения Пушкина будет днём русской культуры. Я в этом уверен. И когда-нибудь здесь будет воздвигнут памятник нашим подлинным героям – создателям и хранителям наших музеев. Они – герои, ибо работа их – героическая борьба за русское культурное наследие, борьба со временем, со старением, которое несёт время. Но и борьба с невежеством, косностью, непониманием, скрытым и явным сопротивлением…» - записывал академик Д.С. Лихачёв в книге почётных посетителей заповедника ещё в 1978 г. Но и сегодня музея общепризнанного создателя послевоенного заповедника и сложившейся вокруг него культуры не существует – хотя организация такого музея была бы одним из актов изучения опыта его создателей, развития заповедника и сохранения его творческих традиций.
Каждая эпоха жизни страны оставила в судьбе заповедника свой след. Нет смысла сейчас перечислять множество лит. произведений, к нему обращённых. Велика изобразительная пушкиниана Михайловского, о нём созданы повести и романы, сняты фильмы, созданы стихи. Полотна, тематически связанные с подлинным заповедником, хранятся в Третьяковской галерее. Т.е. существует огромный, фактически невостребованный «культурный слой», необходимый новым поколениям. В советский период преодолевать идеологические преграды можно было по-разному. В условиях жесточайшей идеологической цензуры выдающийся писатель К.Паустовский создал не одно произведение о смысле существования Михайловского. Известен случай, когда перед писателем публично опустилась на колени зарубежная кинодива М.Дитрих. О его произведениях она узнала из рекомендательного списка литературы для немецкого юношества. Писатель, в творчестве которого очень значительна пушкинская тема, оставил классический лит. образ заповедника, который пробуждает стремление вникнуть в смысл творчества поэта. Образ, созданный писателем, помог возрождению памятника после войны. Но эта литература не переиздаётся и практически неизвестна современному посетителю заповедника. Константин Георгиевич открыл путь в литературу другому писателю – Ю.Куранову, переведённому впоследствии на 19 языков мира.
В тех условиях он по-своему отстаивал право писателя на своё видение заповедника: «Ключи нашего сердца лежат не там где нам на них укажут, а там, где сами найдём их...», - писал он 1960-е годы. Своё убеждение автор вынес в эпиграф книги «Сердце ключей» о создателях заповедника и о том, что такое вообще музейная жизнь. Достаточно вспомнить, что почти 50 лет заповедник поднимали из руин ветераны войны, местные жители. И дело не в «обиде» или «не в обиде», как полагают восторженные публикаторы, поклонники «Заповедника». Вопрос гораздо важнее.
Неизбежно уходят созидатели, хранители, собиратели, выдающихся учёные, авторы книг, знаменитые экскурсоводы Пушкинского заповедника. Очевидно, что у сотрудника нового поколения и гостя должно быть место, где он может узнать не заповедник анекдотического мифа, но увидеть целостную картину жизни этого священного места. Именно потому, что культура у нас по Конституции Свободна, своё место в Литературном музее, в рамках деятельности гос. заповедника, наряду с К.Паустовским, С.Гейченко, Ю.Курановым, др. писателями и поэтами может занять и С.Довлатов, по-своему отразивший кризис общественного сознания почти полувековой давности. Создание такого музея упрощается тем, что общественный музей «Писатели России в Пушкинском заповеднике» уже существует с 2009 г. и на благотворительной основе успешно действует в Пушкинских Горах. В течение более, чем 100 лет заповедник создавался, погибал и вновь воссоздавался нашими выдающимися предшественниками, прежде всего Академией наук тогдашнего государства. В 1995 г. на основе прежних разработок сотрудников почти до 10000 гк расширены границы заповедника. Появились новые возможности приёма гостей, ожидалось строительство новых музеев, вместе новыми территориями заповедник введён в число Особо ценных объектов культуры народов России. Но в то же время абсолютизировалась роль рынка.
Под развитием музея стало подразумеваться развитие инфраструктуры обслуживания. На заповедную территорию началось агрессивное наступление гостиниц, кафе, ресторанов, туристских лагерей и коттеджей. Парадокс: при значительной заповедной площади фактически усадебный мир Пушкина съеживается до локальных островков Михайловского, Тригорского, Петровского, Святогорского монастыря, в то время как чисто номинально заповедными считаются пустынные сегодня новообретённые в 1995 г. ближние Голубово, Воскресенское, Велье. Дело не только в средствах: с 1936 по 1954 г. заповедник входил в состав АН, что обеспечивало его послевоенное восстановление и развитие на строгой научной основе в русле деятельности Пушкинского Дома. И это понятно: на практике театр, школа, пушкинские музеи и заповедники - единая кровеносная система. Её сердце - Пушкинский Дом. Выход в практику обогащал, творческую мысль и самих пушкинистов. Но с начала 1990-х годов единая система разрушена и, как таковая, фактически находится в параличе (если не считать начатых при С.С. Гейченко приездов школьников и студентов для помощи по уборке территорий). И, если театр заботливо ограждает свой спектакль от детей, то учителя-энтузиасты «углублённо изучают» то же произведение на уроке литературы…
В 1980-е годы в ряде вузов после 40-летнего перерыва была возрождена подготовка музееведов, стал вновь издаваться профильный журнал «Советский музей» (сегодня – «Мир музея»). Государством было осознано, что музей и литература вокруг него не «развлечение», и далеко не «сфера услуг». Полноценная жизнь музея требует профессионального понимания, опоры на филологические, искусствоведческие и социально-психологические знания. Но где же эти специалисты? Кто будет в дальнейшем выстраивать музей как инструмент культурной политики, развивать его важнейший гуманитарный смысл? Сегодня, в период подготовки к столетию заповедника менее всего нужны победные реляции о посещаемости, выставках и т.п. Нельзя далее уходить от тревожных вопросов самого существования пушкинского «рабочего кабинета». На судьбе Пушкинского заповедника всегда отражалось отношение власти к самому поэту. При всём сложном отношении к Пушкину, царь Николай I поддержал предложение В.Жуковского вскоре после гибели поэта создать «трогательный памятник» на поэтической родине Пушкина - в Михайловском. При Николае II усадьба выкуплена у наследника «в общественную пользу».
Советская власть рассмотрела в А.С. Пушкине спутника по пути к коммунизму и учредила заповедник. Наше поколение в начале 1990-х годов пережило новую революцию и вступило в эпоху яростного отрицания всего советского. Возник конфликт ценностей и «ценностей». При этом общечеловеческие нравственные понятия и представления стали трактоваться как советские, а значит «устаревшие» и «ханжеские». Мы не сразу заметили, например, как в городской среде Петербурга на равных правах со школами оказались кафе «Гадкий койот», «Мама, я не пил!», «Проходимец». Рядом с ними нашлось место и «ресто-бару» «Синий Пушкин» - на равных правах с Всероссийским музеем А.С. Пушкина; в Пскове ресторан "Александр Невский" соседствует с храмом Александра Невского. Примеров, увы, немало. «На брегах Невы» у открытого недавно памятника Довлатову, обосновались не библиотеки и книжные магазины, но опять же разных форматов рюмочные. Та же участь ждёт пространство у «музея Довлатова» на пороге Михайловских рощ. Но причём же здесь заповедник и его праздники пушкинской поэзии? И почему сегодня мы удивляемся их упадку?
Сегодня ясно, что жить бесконечным отрицанием прошлого, а тем более искажать его, невозможно: когда-то нужно переходить и к созиданию. Необычайно проникновенно напоминала об этом первая хранительница Михайловского писательница В.В. Тимофеева (Починковская):
«Революция перевернула жизнь, упразднила царский трон, но пагубная косность – обычное наследие застарелых устоев рабского прошлого притупила в нас благородную способность истинно культурных людей – помышлять не только о своих утробных делах и делишках, но о судьбах всего Отечества. Беда стране, где забывают об этом! Её сметут со сцены другие народы, и она утратит связь с тысячелетней историей». «Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений», - полагал А.С. Пушкин. Можно считать эту позицию идеалистической. Но отрицать наработанное в недавнем прошлом – значит «рубить сук, на котором сидим».
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 01 Апр 2019, 12:08 | Сообщение # 9 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | На Совете по культуре в декабре минувшего года от одного из выступавших (писателя В.Я. Курбатова) прозвучал законный вопрос: почему из сегодняшней практики мы «с мясом» выдрали всё советское? Добавим: не ценим наработанный опыт, не изучаем ошибки прошлого и недавних лет? И как без этого можно строить будущее? Мы входим в период подготовки одного из самых значительных наших музеев-заповедников к его 100-летию в 2022 г. и есть надежда на лучшее в его судьбе. Ведь сказал же глава государства на исходе минувшего года: «Необходимо в целом самым серьезным образом обновить гос. гуманитарную политику, в которой культуре отведена, безусловно, ключевая роль».
Иосиф Будылин
Иосиф Теодорович Будылин: культуролог, кандидат педагогических наук (по музееведению). Зав. музеем-усадьбой Тригорское в 1995-2000 гг. (период реконструкции) Автор книг «Золотая точка России» (3 издания), «Деревенский Пушкин» (5 изданий), «Пушкинский заповедник: музей и жизнь», «Святые Горы» (автор-составитель), «Лето в Михайловском», «Пушкинская энциклопедия «Михайловское» (науч. рук.). Публикации в отечественной и зарубежной печати.
16.03. 2018. ПЛН (Псковская лента новостей)
http://pln-pskov.ru/news/306146.htm
«С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ РОДИНА?»
«День рождения Пушкина» на Усадьбе художника в Пушкинских Горах.
Известно, что Родина во многом начинается для нас со знаменитых сказок Пушкина, с пленительного образа Татьяны Лариной, с «Дубровского», «Капитанской дочки», с любовной лирики… В 2015 г. в стране пушкинской поэзии произошло яркое событие: по инициативе директора лит. музея Архангельска Б.Егорова издана книга переводов одного стихотворения А.С. Пушкина «Я помню чудное мгновенье…» на 210 языков мира. Через МИД инициатор связался с переводчиками разных стран. Знаменитое, созданное в Михайловском стихотворение о любви, стало известно ещё больше в мире, т.к. многие переводы выполнены специально для архангельского издания. Такое событие не могло, разумеется, пройти мимо праздника поэзии Лаборатории искусств.
3 июня на Усадьбе художника начался с любимых Пушкина произведений Россини, Моцарта, Вебера. Стихотворение на русском прочёл актёр Н.Клочев. Строки В.Инбер об этом стихотворении напомнила В.Юбицкая. Присланный нам из Архангельска толстый том занял почётное место на сцене летнего театра. Это событие определило интонацию ежегодной 12-й встречи гостей Лаборатории искусств «День рождения Пушкина в кругу друзей». Стихотворение прозвучало в исполнении участников - в переводе на испанский, английский и грузинский, азербайджанский. Было отмечено особое изящество перевода на английский язык, принадлежащего известному американскому переводчику Джулиану Генри Лоуэнфельду, несколько лет назад выступавшему со своими переводами произведений Пушкина на сцене Лаборатории искусств. В его переводе известен Моцарт и Сальери: «Нас мало избранных счастливцев праздных, Пренебрегающих презренной пользой. Единого прекрасного жрецов…», - напоминал переводчик. «Я думаю, вам надо вернуться к Пушкину. Недаром же его называют «солнцем русской поэзии», столько в нём светлой, доброй, прозрачной энергии и веры», - полагает американец, частый гость России. Кстати, в 15-летней истории творческого объединения выступления В.Никитина, С.Попкова, детского ансамбля С.Лезова, ансамблей из Агалатово п/р П.Радина, В.Фёдорова-Вешнякова, В.Турапина, и мн. др. Гостем Усадьбы бывал и знаменитый сегодня ОЛЕГ ПОГУДИН.
Здесь – народные и заслуженные артисты, популярные исполнители прежде всего друзья, коллеги. А свой поэтический сборник поэт С.Гельцер-Свирид так и назвала «Путь на Кордон». Для многих это место экспериментов, опыта, встреч профессиональных деятелей искусства и любителей. Уже 2007 г. на Усадьбе художника был открыт оригинальный памятник русскому языку, что сегодня вполне соответствует празднику славянской письменности. Вот почему бескорыстный труд Лаборатории искусств 5 лет назад был отмечен и поддержан Общественной палатой при президенте РФ. Лаборатория искусств не стремится к массовости своих мероприятий, тем не менее, каждый праздник неизбежно расширяет круг друзей поэта. Издавна дружит ЛИК с коллегами из соседнего города Острова. На праздник приезжают группами. Всегда рады слышать здесь мастерское исполнение произведений Пушкина, Мирой Михайловой. Её выступления - это одновременно и уроки культуры русской речи. Актуально звучат в её исполнении «Михайловские рощи» К.Паустовского. На приглашение к празднику нынешнего года с воодушевлением отозвался наш давний друг, режиссёр и чудесный артист из города на Неве Ю.Томашевский. С прискорбием узнали мы о его трагической гибели в эти весенние дни…
Но ЛИК-2 продолжает обретать новых друзей. Ирония, за которой большой жизненный опыт и мудрость заключены в поэтическом творчестве нашего нового гостя, известного поэта и артиста В.Керусова. Темы его стихов порой неожиданны, как оригинальна сама исполнительская манера. Но это есть творчество. Впервые выступил на нашей сцене театральный артист из Петербурга Н.Клочев. В его «театре одного актёра» оригинальная пушкинская программа и небольшой спектакль по собственному произведению. Ясно, что у ЛИКа появились новые друзья и подвижники культуры. В разных жанрах искусств проявил себя П.Быстров, в прошлом художник Пушкинского заповедника, неугомонный искатель новых форм творчества. С.С. Гейченко сумел раскрыть его талант, оценил трудолюбие Петра. Гостям известны его живописные работы на темы заповедника, порой наивные, но психологически точные портреты его создателей. Часть из них ещё в 1980-е годы приобретена в его фонды. Результатом обучения в мозаичной мастерской Академии художеств Санкт-Петербурга стали его яркие мозаичные работы, привлекающие гостей ЛИКа-2. Пётр Нилович учился также актёрскому мастерству (в знаменитой студии Фильштинского), выступал в театре. С успехом прозвучал в его актёрском исполнении собственный рассказ. Отвечая на вопросы гостей, автор пятого издания популярной книги о Пушкине в Михайловском «Деревенский Пушкин», И.Будылин рассказал о современных трактовках материалов, включённых в новое издание.
Своеобразным музыкальным оформлением праздника стало уже не первое на сцене ЛИКа сольное пение Г.Парфёновой с оригинальным музыкальным сопровождением. В завершение дня поэзии прозвучали музыкальные композиции в исполнении молодёжного ансамбля (детей бывших сотрудников заповедника) П.Быстрова, И.Суворова и И.Иванова. 3 года спустя вернулась на сцену лесного театра поэт из города Пушкина С.Расторгуева, автор 2-х поэтических сборников, изданных по инициативе и при поддержке муниципалитета города. Её философские стихи в то же время лиричны, точны по мысли и отношению ко всему, о чём пишет поэт. Известные сегодня, многократно растиражированные памятники Пушкину, Гейченко на Усадьбе художника, органично вошли в худ. ткань её поэзии:
Гостей издалёка радушно встречая,
Здесь Гейченко просит на чашечку чая.
А там – оглянитесь: из памятных лет
Размашистым шагом шагает поэт.
Он здесь на столичный, не светский –
Здесь Пушкин такой деревенский…
Поэтический день на Усадьбе художника традиционно продолжил лит. клуб Пушкиногорья п/р члена СП России Н.Лаврецовой. В исполнении авторов прозвучали новые стихи И.Бельковой и Л.Ивлевой. Здесь, в тиши лесов, среди собравшихся читать «мой свиток верный», как нельзя более уместны слова поэта, высеченные на старой мраморной доске: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал…».
Пушкинский день рождения Лаборатории искусств открыл летний сезон встреч с гостями и обозначил подготовку 14-му Театральному фестивалю, традиционно проходящему на Усадьбе художника с 1 по 8 – августа.
Иосиф Будылин
14.06.2018. ПЛН
http://pln-pskov.ru/culture/315288.html
Видеоэкскурсия «ПОЭТИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО МИХАЙЛОВСКОГО»
Рассказывает Ольга Шрамко, методист по научно-просветительской деятельности
Часть 1
Часть 2
Часть 3
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
А.С. Пушкин «Вновь я посетил»
А.С. Пушкин. Поэтическое послание И.И. Козлову
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 18 Фев 2020, 12:36 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | В ПУШКИНСКИХ ГОРАХ ЗАВЕРШИЛИСЬ СЪЕМКИ ФИЛЬМА "УЧЕНОСТИ ПЛОДЫ"
Картина режиссера Игоря Угольникова рассказывает о малоизвестных событиях Великой Отечественной войны на территории Пушкинских Гор и села Михайловское во время немецкой оккупации.
1944 год. Михайловское. Пушкинские горы. Каждый из местных жителей «выбирает свою дорогу». Кто-то ушел в партизаны, кто-то сотрудничает с оккупантами. Есть те, кто надеется переждать, не выбирая сторону. Один из таких - сельский «левша» Сергей - человек уникальных способностей. Из Германии в Пушкинское село приезжает фрау Мария Шиллер - профессор литературы, специалист по творчеству Пушкина. Она возглавляет музей и проводит экскурсии для солдат вермахта и местных крестьян, рассказывая им о великом русском поэте. Фронт приближается всё ближе, и вскоре из Берлина приходит приказ - вывезти из Михайловского все исторические ценности. Этого никак не могут допустить ни партизаны, ни Сергей, которого с Фрау связывают недопустимые, губительные для обоих отношения.
 
Режиссер и генпродюсер фильма И.Угольников: «Учености плоды» – это горькая и малоизвестная история оккупации Михайловского – места святого для каждого жителя нашей страны. Места, где жил и творил А.С. Пушкин. И одновременно, это трагическая история оккупации нашей Родины. Фильм продолжает традиции великого советского патриотического кино. В качестве референса – отправной точки – взят фильм «Проверка на дорогах», в яркой и выразительной форме рассказывающий правду о подвигах, патриотизме, лишениях и страданиях, выпавших на долю нашего народа. Мы хотели бы, чтобы неизвестные страницы самой кровопролитной из войн прошлого века стали достоянием мирового сообщества».
В фильме задействованы известные российские и немецкие актеры: С.Безруков, Н.Кербенген, Ф.Бондарчук, И.Угольников, А. Мельникова, Микаэль Эпп и др. Выход картины в прокат планируется в 2020 г. Картину снимала студия «Корнер Ворк» при поддержке киностудии «Ленфильм», правительства Санкт-Петербурга и Минкультуры РФ.
14.02. 2020. Ленфильм
http://www.lenfilm.ru/news...._plodyi
«ВСЕ НЫНЕШНЕЙ ВЕСНОЙ ОСОБОЕ...» (Б.Пастернак)
Пушкинский Заповедник подготовил серию видеороликов с главным хранителем музейных лесов и парков Г.Н. Пиврик В них она рассказывает о том, какие сезонные работы проходят в парках и садах музея, узнаете полезные советы и услышите то, о чём на обычных экскурсиях не рассказывают.
Часть 1. Парк музея-усадьбы «Петровское»
Часть 2. Парк и плодовый сад музея-усадьбы «Тригорское»
Часть 3. Парк музея-усадьбы «Тригорское» (продолжение)
Часть 4. Музейные леса
Часть 5. Оранжерея музея-усадьбы «Михайловское»
Часть 6. Плодовый сад и «Ботаническая площадка» музея-усадьбы «Михайловское»
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 20 Фев 2020, 15:37 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Александр Донецкий
О ТОМ, КАК ПИСАТЕЛЬ ЖАН-ПОЛЬ САТР ТАЙНО ПОБЫВАЛ НА ПСКОВЩИНЕ
История одной фотографии
Две недели назад мне неожиданно позвонил М.А. Холод, известный в Пскове фотограф и кинооператор, более полувека отдавший областному телевидению, где я с ним и познакомился в середине 90-х, когда устроился на полставки корреспондентом информационной программы «Псковские вести».
Михаил Холод
«Саша, здравствуй! Постоянно слушаю тебя на «Эхо Москвы» в Пскове, и в одной из передач у тебя в заставке звучит цитата из французского писателя Жан-Поля Сартра*…» - начал он. «Ну да, звучит. Вернее, звучала. Передачи больше нет. Она закрыта, - согласился я, недоумевая: при чем тут передача про театр и цитата из Сартра?
- «А ты знаешь, что он приезжал к нам в Псков, и я его даже фотографировал?» - вдруг огорошил меня собеседник. Откровенно сказать, я не поверил.
- «Вот ты не веришь, а это было», - принялся убеждать меня старейший телеоператор псковского ТВ.
- «Знаете, я почти 25 лет в журналистике и никогда не слышал, чтобы Сартр бывал в Пскове, - признался я ему. - Звучит как-то фантастически».
- «Дело в том, что он побывал в Пскове нелегально, как бы втайне от властей. Приехал из Ленинграда буквально на одну ночь. Переночевал в гостинице «Октябрьская». А с утра уехал в Пушкинские Горы», - рассказал Михаил Афанасьевич.
- «Как же вы с ним встретились?» - спросил я.
- «Меня попросили его сфотографировать…»
- «А почему об этом ничего особо не известно? Вы что, никому об этом не рассказывали?»
- «Никому. Дело в том, что я и не знал, что это Сартр. Ну, какой-то проезжий иностранец по линии Союза писателей Ленинграда. Я отщелкал фотокарточки и забыл. А уже потом, много позже, кто-то увидел у меня эту фотографию и сказал мне, что это знаменитый французский писатель, лауреат Нобелевской премии - Жан-Поль Сартр. И сын мой Максим мне тоже подтвердил. А тут вот слушал твою передачу на радио, услышал: «Сартр» - и подумал, что тебе это может быть интересно».
«А фотографии-то сохранились?» - задал я самый главный для журналиста вопрос. Мало ли кто с кем встречался, нужны твердые доказательства.
- «Сохранилась одна фотография. На ступеньках гостиницы «Октябрьская». Он - Сартр, и его жена. Остальные снимки и пленку я отдал Льву Малякову».(псковский поэт, в 1960-е годы заведующий Псковским отделением издательства «Лениздат»).
Те самые ступеньки гостиницы «Октябрьская»
Я, каюсь, снова не поверил в реальность прозвучавшего рассказа: наверняка он что-то перепутал, принял какого-то похожего человека за мировую знаменитость, но, все-таки пообещал, что приду и гляну на редкое фото собственными глазами. В гости к Михаилу Афанасьевичу я собирался почти 2 недели именно из-за того, что не хотелось разочаровывать старика: мол, на фото вовсе не Сартр, а неизвестно кто. Интернет на словосочетание «Жан-Поль Сартр в Пскове» ожидаемо выдал полный нуль. Мы почему-то быстро и легко уверились, что «Гугл знает все», однако это далеко не так. Ничего Гугл не знает. Даты и цифры путаются, сведения случайные. Допустим, в Яндексе по запросу «Сартр в СССР» имеется считанное число публикаций и, все-таки, одно упоминание Жан-Поля Сартра в связи со Псковщиной в сети обнаружилось: это справка-отчет бывшего директора (1989-1994 гг.) музея-заповедника «Михайловское» Владимира Бозырева за 1964-1965 годы: «В Пушкинском заповеднике в 1964-1965 гг. побывало более 500 тысяч экскурсантов из всех уголков Советского Союза, гости из братских соцстран, из Индонезии, Сомали, Эквадора, Индии, Японии, Мексики, Франции и др. стран. По нескольку дней посвятили знакомству с Пушкинским заповедником Жан-Поль Сартр с супругой, писательницей С. де Бовуар, английский композитор Б. Бриттен и солист лондонского театра «Ковент Гарден» Л. Пирс…».
Ну, раз уж в Пушкинских Горах Сартр и его жена побывали, то и в Псков по пути вполне могли заехать, решил я и отправился в гости к Михаилу Афанасьевичу. Старейший псковский фотограф встретил меня радушно и часа 2 рассказывал о своем творческом пути, о том, что за пять десятилетий запечатлел на фотопленку весь Псков и окрестности вдоль и поперек. Только вот никому его архив не нужен. Наконец извлек из тетрадки старую черно-белую фотографию.
Сомнений не было. На фото - Жан-Поль Сартр со своей женой Симоной де Бовуар. Знаменитые супруги выходят из гостиницы «Октябрьская», о чем свидетельствует вывеска на их фоне: «Hotel October». Маленькая сенсация из прошлого состоялась.
«Так как все было?» - снова спросил я, и Михаил Афанасьевич еще раз пересказал мне историю своей встречи со знаменитым французским писателем и философом-экзистенциалистом.
«Это было летом. Тогда я не знал, что это Сартр. С утра мне позвонил Лев Маляков и закричал: «Бросай все, хватай фотокамеру и беги к гостинице. Надо гостя сфотографировать, французского писателя». Я ему говорю: «Не могу, я же на работе». «Все равно приезжай. Отпросись. Очень надо». Ну, я отпросился у начальства и приехал к гостинице. Стою, жду. А никого нет. Лев обещал, что будут какие-то ленинградские писатели, его сопровождавшие. А никого не оказалось. Они опоздали. Вдруг смотрю, выходит пара. Иностранец небольшого роста в очках и женщина за ним. Я представился: «Так и так, мне поручено вас сфотографировать». Они сразу согласились. Очень были приветливые и доброжелательные».
- «На каком языке вы разговаривали?»
- «На французском. Я немного знал французский язык. Он сказал, что вчера вечером они приехали в Псков, а сегодня с утра поедут уже в Пушкинские Горы. Что он очень уважает Пушкина и хочет поклониться его праху. Мы немного погуляли по Октябрьскому проспекту, зашли в Летний сад, и я их пофотографировал. Потом приехали ленинградцы с Маляковым, они попрощались и уехали».
- «А почему осталось только одно фото?»
- «Все фотографии я отдал Малякову, где-то они должны храниться у его родственников, себе оставил только одну. Тогда я не придал этому большого значения. Я же говорю: тогда я не знал, что это Сартр. Это выяснилось уже много позже… Близкие, конечно, знали, что у меня есть такая фотография. Но посторонним я ничего особо не рассказывал. Кому это интересно? И тут услышал твою передачу: «Сартр, Сартр». Дай, думаю, позвоню…»
Вот такой занятный сюжет. Короткий штрих в истории послевоенного Пскова. Почему приезд Сартра и его жены Симоны, мировых знаменитостей, не афишировался широко? Понятно, почему. Общественный и политический деятель левого толка, лауреат Нобелевской премии по литературе 1964 г. (от которой, кстати, публично отказался в знак протеста из-за антисоветской, как он считал, позиции жюри), Сартр состоял в сложных отношениях с идеологическим руководством Компартии СССР. Он, к примеру, осудил подавление Советскими войсками Венгерского восстания 1956 г.; активно выступал против преследования инакомыслящих в СССР, как раз в августе 1965 г. написал письмо Советскому правительству в защиту осужденного на ссылку поэта И.Бродского. То есть, для партийных бонз времен начинавшегося застоя Сартр был фигурой сомнительной, непредсказуемой, и вряд ли мог рассчитывать на широкий официальный прием. А вот неофициальная, писательская, культурная Россия встречала левых интеллектуалов из Франции вполне радушно. За что отдельное спасибо псковскому фотографу, сохранившему этот скромный черно-белый отпечаток.
***
*Жан-Поль Сартр (1905, Париж - 15 апреля 1980, там же) - французский философ, представитель атеистического экзистенциализма, писатель, драматург и эссеист, педагог. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1964 г., от которой отказался.
Симона де Бовуар (1908 - 1986) - французская писательница, представительница экзистенциальной философии, автор «Библии феминизма» - философского трактата «Второй пол» (1949).
18.02. 2020. ПНЛ
https://pln-pskov.ru/culture....RiZ-Eyk
|
| |
| |
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 01 Июн 2020, 22:21 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | КАК ПУШКИНОГОРЬЕ ПЕРЕЖИЛО КРЕСТЬЯНСКИЕ ПОГРОМЫ ЗИМЫ 1918 ГОДА
Нет ничего хуже, чем попасть в пересменок властей. Власти нет. Нет никого, кто бы мог защитить вас. Вы - общедоступны. Грабь награбленное. Да, так было. 1905, 1917 - 1918 гг. А свидетели есть? Да, есть.
Михайловское, Тригорское, Петровское - то самое, святое Пушкиногорье. Или Святые Горы. Не такими уж невинными они были в феврале 1918-го. Может ли у нас быть еще один "черный передел"?
А.Дейнека. Разгром барской усадьбы. Эскиз. 1939.
В 1911 г. в Михайловском, купленном казной у сына Пушкина Григория, основали приют для престарелых литераторов. И волею судеб там оказалась В.В. Тимофеева (Починковская). Писательница в возрасте чуть за 60. Влюбленная в пушкинское. Готовая хранить, бытописать, очаровывать - пусть даже бильярдными шарами, бывшими когда-то в пушкинской руке.
"17 февраля. Утром донеслись откуда-то слухи: летал аэроплан и сбросил "приказ", в три дня чтобы сжечь все села. Вторую ночь видим зарево влево от Тригорского". Тригорское - место девичье, онегинское, место библиотеки, место семейства Вульф - там Пушкин обитал днями. Читаем дальше: "Вчера и третьего дня сожгли три усадьбы: Васильевское, Батово, Вече. Сегодня жгут, вероятно, Лысую Гору. 18 февраля. Грабят Дериглазово..."
.Все это - пушкинские, соседские усадьбы. Через 100 лет мы с Варварой Васильевной, стоя рядом, смотрим на них. "Утром была там случайной свидетельницей. При мне и началось... Кучки парней и мужиков рассыпались по саду в направлении к дому. Кучка девок и баб, пересмеиваясь, толпилась у открытых настежь ворот. Две или три пустые телеги стояли подле них в ожидании... А на террасе в саду уже стучат топоры и звенят разбитые стекла. В кучке девок и баб слышатся смех и задорные окрики. "Что, небось не взломать? А еще хвастался - всех, мол, дюжее!"... Сугробы и быстро надвигающиеся сумерки вынуждают меня вернуться назад в Воронич..." Воронич - древний холм, разоренное городище шестнадцатого века, в нескольких сотнях шагов от Тригорского, церковь, деревня, кладбище. Пробираемся по снегу туда вместе с Варварой Васильевной. "Не проходит и часа, как в доме дьяконицы передается известие, что грабят Тригорское (это в саженях 20 от нас - только спуститься с горы и подняться на гору)". Это не горы, а холмы. 5 мин. хода, между травами, под битым солнцем. И так бесконечно далеко...
"Оттуда доносится к нам грохот и треск разбиваемых окон... Вбегает с воплем старая служанка Софии Борисовны (баронессы Вревской) и кричит на весь дом: "Грабят ведь нас! Зажигать начинают! Куда мне барышню мою деть, не знаю... Примите вы нас!" София Вревская - дочь Евпраксии Вульф, в замужестве баронессы Вревской. Евпраксия - одна из бабочек, девушек, муз Тригорского. На 10 лет младше Пушкина. Она - в "Евгении Онегине". Она же - в шалостях Александра Сергеевича. И она же в него влюблена. Очень. Знаменита жжёнкой (пуншем). Жгла ее в парке Тригорского для компании шалопаев (с Пушкиным, конечно). Что еще? Замужем за Вревским с лета 1831 г., сразу вслед за женитьбой Пушкина. Не хотела, но пошла. Брак был счастлив, 13 детей. Она же - Зизи. Из Онегина: "Да вот в бутылке засмоленной, между жарким и блан-манже, цимлянское несут уже; за ним строй рюмок узких, длинных, подобно талии твоей, Зизи, кристалл души моей, предмет стихов моих невинных, любви приманчивый фиал, ты, от кого я пьян бывал!" Барышне С.Вревской, ее дочери, в горящем Тригорском - 79 лет. 7-ой ребенок. Вытащили из окна уже горящего дома. Доживала свой век в Риге в 1920-е годы. Ей очень благодарны пушкинисты. Именно она отдала в Пушкинский Дом вещи, связанные с Пушкиным. И она же сожгла пачку писем Пушкина Евпраксии - по завещанию матери. Не хотела, но сожгла. Исполнила волю. Нам остается только бесконечно сожалеть об этом.
Идем дальше. Рядом разбивают Тригорское. Мы все видим, Варвара Васильевна, спасибо. Мы вместе с Вами. "В доме дьяконицы общая паника. Кто-то предупредил их, что зажгут и дом отца Александра, в 2-х шагах от нас, на той же горе". Отец Александр - это, скорее всего, священник А.П. Невежин. Ему - 66 лет. 15 лет служил в Георгиевской церкви - здесь же, на Ворониче. "Духовная" семья эта, и без того похожая на муравейник с битком набитым жильем, мечется теперь взад и вперед, в огород и на кладбище. Детей отсылают к бабке - просвирне на другую гору. Я не вижу еще никакой опасности, но бессознательно подчиняюсь общей тревоге, хватаясь то за одно, то за другое. Прежде всего за книги и рукописи".
Остановимся на минуту. "Прежде всего за книги и рукописи". Книги. Рукописи. "Молодая попадья, дочь старой дьяконицы и сестра двух псаломщиков, подбегает ко мне на помощь, хватает платье и белье из корзины, срывает ковер со стены и уносит куда-то". Унести хоть что-то - случится еще в миллионах семей. 1917 - 1921. 1930-е. 1940-е. "На пороге появляется сам отец Александр, озирает всеобщую суматоху и с изумлением восклицает: "Что вы делаете? Что вы делаете?" - "Тригорское зажигают! Разве не видите сами?" - отвечают ему на бегу". В Тригорском, действительно, зажигают костры и внутри, и снаружи. Целые хороводы носятся там вокруг костров, держась за руки и распевая какие-то дикие, разудалые песни. Крыша занимается, из труб вырывается дымное пламя, искры снопами разлетаются в воздухе. Дом уже весь сквозной, пронизан огнями и напоминает какую-то адскую клетку... Как бесы снуют там зловещие черные тени... Не хватает духу смотреть. Но отец Александр "не выносится". Он приютил у себя старушку баронессу с семьей ее слуг, сторожит всю ночь дом, и никто не является поджигать его. Тригорское догорает... Мы ложимся, не раздеваясь, в ожидании судьбы..."
Варвара Васильевна, конечно, не знает, что впереди у нее - долгая судьба. В 1920-х она работала над первым пушкинским заповедником. Ушла, когда ей было за 80. Но пока на календаре 19 февраля 1918 г. Смертный день для пушкинского Михайловского. "Грабят Петровское и Михайловское", - возвещают мне утром. А я лежу, как в параличе, без движения от всех этих дум. И только про себя запоминаю заглавия из "истории российской революции": "Власть злобы и тьмы"... "Власть завистливой злобы и бессмысленной тьмы". Через 100 лет мы этим заглавиям не удивимся. А чему, собственно, удивляться? Огромный разрыв в имуществе и доходах между усадьбами (барскими и новыми торгово-промышленными) и "местными". Плюс безвластье - рядом дома, огромные, никем не защищенные дома, набитые ценностями. "Грабь награбленное". "Это всё наше, нами созданное". Мы не знаем общих данных по Псковской губернии, но в Пензенской к концу 1918 года не разрушенные, не сожженные дома сохранились только в 25% бывших поместьях. Разгром помещичьих усадеб был массовым, повсеместным. "Крестьянское отрицание прошлого стало предельным. Оно находило выражение, прежде всего, в стремлении смести помещичьи имения так, "чтобы некуда (им) было возвращаться, ... чтобы не были они здесь совсем".
"Под вечер вижу в окне новое зарево. И вот там над лесом - большое и яркое. "Зажгли Зуево! - снова возвещают мне, - чтобы не ездили туда и не вспоминали". Вот оно что - "чтобы не ездили и не вспоминали!". Зуево - это и есть Михайловское. Пушкин. Зуй - болотная птица, их много в тех местах.
Другая судьба - у пушкинского Болдино в Нижегородской губернии. Его не сожгли. Там был сход крестьян, и решено было - не жечь. Вот приговор схода от 11 апреля 1918 г. :"...Мы имеем полное желание эту усадьбу... взять на учет своего сельского Совета, соблюсти, сохранить, а доход сохранять в общественных классах и употреблять единственно для просветительских целей. И на месте сим желательно увековечить память великого поэта А.С. Пушкина (нашего помещика), а также равно день Великой нашей русской революции, по обсуждении чего единогласно постановили данную усадьбу, на ней постройки, сад и при ней полевую землю взять на предохранительный учет. На подлинном приговоре участвовало 45 домохозяев неграмотных, 29 грамотных, расписавшихся за себя и за неграмотных". "Память Пушкина - нашего помещика". 45 неграмотных и 29 грамотных.
Сельский сход Болдино и его приговор, отстоявший Пушкина
Усадьбу Поленова, художника - тоже не сожгли. Он собрал сход крестьян и спросил: можно ли семье остаться жить. Сход решил - остаться. Сегодня это -знаменитое "Поленово". Его директор - правнучка художника. Семья больше 100 лет удерживает поместье в своих руках. Так спасались. Но только те, кто мог, кто сумел, кто придумал.
Я прервал Вас, Варвара Васильевна, рассказывайте дальше, пожалуйста: "Не знаю, будут ли ездить и вспоминать пушкинское Михайловское, но 2 дня спустя я ходила туда пешком, как на заветное кладбище, и я вспоминала... Шла по лесу, видела потухшие костры из сожженных томов "Отечественных записок", "Русского богатства", "Вестника Европы" и других современных изданий и вспоминала славную эпоху мечтаний о просветительном освобождении мысли и совести, о борьбе и гонениях за эти мечты... Подняла из тлеющего мха обгорелую страничку "Капитанской дочки" посмертного издания 1838 г. и вспоминала восторги детских лет, когда впервые мне попала в руки эта повесть... Издалека завидела, как двое мужиков и баба вывозят кирпич и железо с обуглившихся развалин дома - музея.
- Испортили вам ваше гулянье... - сказал пожилой мужик, мельком оглянувшись, когда я подошла.
- Что гулянье испортили, это еще невелика беда. Гулять везде можно. А вот что память Пушкина разрушили, это уже непростительно!
- Память Пушкина? А какая тут память его?
- А этот вот самый дом и есть его память. Он тут жил со своей няней. Мы этот дом бережем, а вы его зачем-то разрушили...
- А-а! - равнодушно протянул он, не оборачиваясь".
"...Нашла в снегу осколки бюста, куски разбитой топорами мраморной доски от старого бильярда и вспомнила, как он играл одним кием. Взяла на память страдальческий висок разбитой вдребезги его посмертной маски и обошла кругом полуразрушенный "домик няни" - единственный предмет, сохранившийся в неизменном виде с его юности, но не уцелевший теперь. Ничего не пощадили и тут: рамы, печки, обшивка стен, старинные толстые двери, заслонки, задвижки, замки - все было обобрано уже дочиста...". Повторим за ней, только медленно: "Страдальческий висок разбитой вдребезги его посмертной маски".
Пушкин. Тригорское. Навсегда.
Мы - дети выживших. Мы - те, кто здесь через 100 лет - просто не случились бы, если бы все это не произошло с Вами, Варвара Васильевна. И мы не знаем, никогда не знаем доподлинно, что было в жизни наших семей - тогда, в 1918 г. Они безвинны? Они в чем-то виноваты? Доподлинно сказать нельзя. Но Вы в конце концов обрели надежду в глухом 1918 г. Это Вы ведь написали:
"26 мая 1918 г. Суббота. Дивное впечатление пережила я сегодня. Ушла пешком в 9 утра в Святые горы. Несла пучок незабудок и ландышей из Тригорского, чтобы положить его к драгоценному имени. Шла точно к родному к изгнаннику Михайловского, изгнанная оттуда..." 26 мая по старому стилю - день рождения Пушкина. 6 июня по нашему календарю. Пушкин лежит в Святогорском монастыре.
"...Вероятно, никого нет, думаю про себя... храм пуст. Выхожу к памятнику и вижу: хор певчих в полном сборе, иеромонах и дьякон с кадилом и одинокая фигура настоятеля поодаль с головой, опущенной на грудь, с скрещенными на посохе руками. Слышу торжественный возглас: "Душу преставившегося боярина Александра... и еже простятся ему согрешения, вольная же и невольная... Слезы радости и благодарения - монастырю монахам, певчим, настоятелю. Торжественная, полная, с трогательным чувством отслуженная панихида производила глубокое, неизгладимое впечатление".
И, может быть, главное.
"Я... со слезами, не отрываясь, глядела на памятник с кощунственно отбитым золотым крестом и бронзовыми украшениями, тоже отбитыми. Чувство потерянного отечества болезненно угнетало душу. Но то, что он был еще тут, этот беломраморный обелиск с именем, прославившим Россию... и лежит под этой надписью свежий букетик лиловой сирени с белою розой рядом с пучком тригорских незабудок и ландышей - все это радостно волновало меня и окрыляло душу надеждой на иное, более светлое будущее. С неумирающей памятью о родном своем гении не может умереть страна, породившая этого гения!"
Низкий поклон Вам, Варвара Васильевна! Вы сказали: "Не может умереть страна"! Да, она не умерла. Но так же, как и Вы, мы терзаемся сомнениями, не наступит ли новый черный передел? Не слишком ли заносятся имущие? Не глухи ли они к бедности, к пропащим душам, к невозможности выбраться из самых стесненных обстоятельств жизни по всем городам и весям великой страны? Идем ли мы к миру, сытости, скорости, радости - или же, как Вы, попадем в пересменок и нам тоже скажут: "Испортили вам ваше гуляние". И хорошо, если только скажут. И сейчас ведь много домов, отдельных домов, якобы защищенных домов - и где будут их защитники, если пересменок? Вы дали нам урок, Варвара Васильевна! В нашей жизни, в нашей политике - сделать так, чтобы даже мысли о переделе, даже тени ее не могло возникнуть нигде и никогда!И еще один Ваш урок - медленного, пленительного чтения. Как это Вы сказали: "Вот там налево, в угловой комнате, где помещался, по преданию, его кабинет, стоял старинный, красного дерева шкаф - я назвала его Pushkiniana - c собранием всех изданий, какие находились тогда в продаже. Эта комната, зимой "вся как янтарная" в часы заката..." Как хочется там расположиться.Тому, кто читает, никогда не поднять руки на книгу.
Яков Миркин
01.08. 2019. журнал "Родина"
https://rg.ru/2019/08/21/rodina-pushkinogore-1918.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 03 Июн 2020, 15:12 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | О ТРУДНОСТЯХ ПЕРЕВОДА
Под этим дубом гуляли ещё родители Пушкина
в Ясной Поляне и потом в Михайловском царил мир и райское наслаждение. По-настоящему оно знакомо было разве что древним грекам, апостолам и лицеистам - беседа.
Михайловское. Закат.
В Михайловском царил мир и райское наслаждение. По-настоящему оно знакомо было разве что древним грекам, апостолам и лицеистам - беседа.Международный семинар переводчиков. 25 человек прожили 10 дней без радио, ТВ, интернета и газет. Только один американец пробормотал вдруг (ни к кому не обращаясь): «Что там в Сирии?» Но было видно: его интересует не Сирия. Испанцы, итальянцы, французы, сербка, чешка, иранка… Они переводят на свои языки русскую классическую литературу. Это их страсть и дело всей жизни.
- Зачем переводить Толстого, Чехова, Достоевского? Ведь они давно переведены. Лежат в любом книжном магазине Мадрида, Парижа, Берлина…
- Понимаете, каждые несколько лет возникает ощущение, что эти шедевры можно перевести ещё лучше.
- И найдётся издатель, покупатели?
- Конечно.
Забегая вперёд, скажу, что помирал со смеху, глядя, как эти 25 у Пушкина в Михайловском 2,5 часа пытались перевести «Мороз и солнце - день чудесный!». Переводчик - самый внимательный читатель в мире. Вот уж кто не скользит глазами по тексту. Они вчитываются, вдумываются в каждую фразу, в каждое слово… Им надо перевести не только точнее, чем предшественники, но постараться передать и дух сочинения, и ритм. Проза проста (сравнительно). Невероятно сложнее переводить поэзию. Пушкин, по мнению понимающих людей, почти непереводим. Поэтому на Западе высоко ценят Толстого, Достоевского, Чехова, Тургенева, Гоголя. А Пушкин - «это кто?». Автор либретто к операм Чайковского «Евгений Онегин», «Пиковая дама». Наше преклонение перед Солнцем русской поэзии обычному иностранцу непонятно и смешно. Но на семинаре в Михайловском были совсем не обычные иностранцы. Сперва хотели посвятить заседание переводу стихотворения «Вновь я посетил», но решили, что это слишком сложно. Взялись за «Зимнее утро» («зя», «за», «зи» - слышите озноб?). Попросили автора этих строк «прочитать вслух с выражением», как в школьные годы чудесные.
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный -
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела -
А нынче... погляди в окно:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
Начался разбор. Обнаружились интересные звуковые задачи. «Открой сомкнуты негой взоры» - зачем здесь пять «о»? Кто-то потягивается спросонья? «Янтарным блеском/ Озарена. Веселым треском/ Трещит затопленная печь» - дрова трещат, тут и думать нечего. А вот как передать в переводе? Возникли и более тонкие проблемы. «Под голубыми небесами» - множественное число. Небеса - не небо! Это надо чувствовать…Но как же были изумлены переводчики, когда я сказал, что у нас это стихотворение проходят в третьем классе.
- Не может быть!
- Да, проходят, как стихотворение о погоде.
- Не может быть!!!
У нас всё может быть. Это стихотворение давно утратило эротический смысл. Его все знают, все проходят, и именно поэтому перестали замечать и понимать. Это как девушка с веслом; гуляющие по парку не воспринимают её м-м-м… ну разве что подростки. За окном, конечно, «день чудесный». Но автор находится в комнате, и он не один. Там кто-то лежит в кровати (не в кабинете же на кресле уснула). На долю секунды «друг прелестный» вызывает сомнение в ориентации поэта, но сразу, в следующей строке, слава богу, «красавица» - всё в порядке. А что такое «пора, красавица, проснись»? Он что - со спящей разговаривает? Нет, взоры её сомкнуты не сном, а негой. Она нежится, млеет…Потом они вспоминают вчерашний вечер, плохую погоду. Красавица была печальна, но всё же осталась ночевать. Были и другие сложности. «Прозрачный лес один чернеет» - это не один лес из нескольких. Это значит, что только лес чернеет. И при этом не чёрный, а прозрачный. Потому что ветки есть, а листьев нет. Попробуйте перевести так, чтобы зимний лес увидел человек, не знающий зимы. Русской зимы. Переводчики разбились по национальным группам: итальянская, испанская, французская. Час работы, потом предъявление переводов. Оказалось, даже первые два слова перевести невозможно. У французов нет слова «мороз». Есть слово «холод» - «жель». Но если написать «Жель э солей», то в воображении француза возникнет пляж: солнечно, но купаться холодно, неподходящая погода. Те же мучения были у испанцев. «Мороза» нет, есть «лёд». Но если написать «Лёд и солнце», возникнет горнолыжный курорт, опять нехорошо. Кроме того, в их языках нет этой метрики. Наиболее удачным получился перевод в стиле Лорки…
Мой доклад на Международном семинаре назывался «С русского на русский». Это реальная проблема. Не только для иностранцев, но и для многих (увы, очень многих) жителей России русская классическая литература полна тёмных мест. Оказалось, даже некоторые переводчики, точь-в-точь как наши школьники и студенты журфака, не совсем понимают простые строки Пушкина. Вот Татьяна написала письмо Онегину; думала, что он немедленно прискачет или хоть записку пришлёт…
Но день протёк, и нет ответа.
Другой настал: всё нет, как нет.
Бледна как тень, с утра одета,
Татьяна ждёт: когда ж ответ?
С утра одета - значит, вылезла из-под одеяла и оделась, не голой же ходить. Нет, «с утра одета» - значит, одета для приёма гостей. Платье до полу, корсет, причёска… Вспомните, как Онегин сходил в театр и ушёл, не дождавшись конца. По сцене ещё прыгали амуры и черти,
А уж Онегин вышел вон;
Домой одеться едет он.
Он что, голый сидел в партере? Нет, в театр - один костюм, на бал - другой.
Изображу ль в картине верной
Уединенный кабинет,
Где мод воспитанник примерный
Одет, раздет и вновь одет?
Это довольно просто. Но есть в «Евгении Онегине» и по-настоящему волшебные, но никем не замеченные места. Автор старается избегать повторения одного и того же слова. И не только во фразе, но даже в соседних абзацах. Иногда от повторов довольно трудно избавиться. Эти «который… который… который» так и лезут в текст. Но чтобы гений повторял слова, повторял рифмы? (Исключая, конечно, сказочных канонических троекратных повторений «Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет».)…Онегин получил письмо, двое суток мучил девушку неизвестностью, приехал, нашёл её в саду и говорит:
«Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе недостоин я».
Что такое «ваши совершенства», когда речь идёт о 17-летней девушке? Это так называемые «девичьи прелести», выпуклости.
Пушкин - в тот самый момент, когда сочиняет отповедь Онегина, в 1825-м! - пишет письмо А.Керн, той самой, которая «чудное мгновенье, гений чистой красоты». Вот фрагмент письма (в переводе с фр.): «Разве у хорошеньких женщин должен быть характер? Главное - это глаза, зубы, ручки и ножки…». А через 3 года Онегин влюбился в замужнюю Татьяну и написал ей письмо:
Нет, поминутно видеть вас,
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами,
Внимать вам долго, понимать
Душой всё ваше совершенство,
Пред вами в муках замирать,
Бледнеть и гаснуть... вот блаженство!
Опять эта рифма «блаженство/совершенство» - как же так? Были «совершенства», стало «совершенство» - единственное число! Совершенство (в единственном числе) - это душа. Совершенство души. Онегин же говорит «понимать душой». А душой только душу и понимают. Те совершенства (прелести) его сейчас не интересуют. Пушкин, возможно, рассчитывал, что какой-нибудь внимательный читатель заметит, поймёт и усмехнётся. И возможно, такие читатели были. Но ни у Лотмана, ни у Набокова (в гигантском комментарии к «Онегину»), ни в одном переводе, даже самом лучшем, этот гениальный фокус, где с изменением числа отменяется тело и возникает душа, -нигде, никогда ни слова…Переводчики ахнули.
Александр Минкин
19.09.2013. МК
https://www.mk.ru/culture/article/2013/09/19/918315-voyna-i-mir.html
В «МИХАЙЛОВСКОМ ХРАНЯТСЯ УНИКАЛЬНЫЕ ЭКСПОНАТЫ»
Музей-заповедник «Михайловское», конечно, в первую очередь – музей Пушкина и его века. Однако и собрание археологических находок здесь – уникальное. Об артефактах «Михайловского», коллекциях военных экспонатов, какими не могут похвастаться ни Исторический музей, ни Музей артиллерии в Петербурге, рассказывает реставратор, ст. научный сотрудник Псковского археологического центра, эксперт по культурным ценностям Минкультуры РФ С.Салмин.
– Сергей Анатольевич, насколько велико собрание и как оно формировалось?
– Пока я просмотрел около 5, 5 тыс. предметов. Часть коллекций – находки местных краеведов, доброхотов, то, что собрал первый послевоенный директор музея-заповедника С.С. Гейченко. Многое происходит из раскопов, которые вели на Савкиной горке и на Ворониче В.Дмитриевич и С.В. Белецкие. Плохо, что в значительной мере находки депаспортизированы (судя по всему, ещё на стадии формирования коллекций). Или, скажем, в отдельных документах указана привязка очень условная: например, «усадьба «Михайловское». А территория усадьбы – это далеко не «точка» на карте.
– Как можно датировать находки?
– Временной срез впечатляющий – возможно, от позднего неолита или эпохи бронзы. Многое, конечно, ещё нужно уточнять, и это – дело музейщиков и привлечённых со стороны специалистов. Столь далёкая древность – не моя специализация. Но могу с уверенностью сказать, что ещё за 2 тысячелетия до рождения Александра Сергеевича здешние места уже были цветом Псковской земли. Выражается это просто – скоплением крепостей. На севере и на западе их практически нет, они все концентрируются здесь: Воронич, Выбор, Врев, Велье – сплошной укрепрайон, как сказали бы сейчас. И это во многом объясняет особенности археологических коллекций, которые вот так, стихийно, сложились в музее, главный герой и главная тема которого всё-таки Пушкин. Вот, например, топор, сделанный из лосиного рога. По «лезвию» идёт прорезь, чтобы вставлять вкладыши, которыми можно наносить удар. Вкладыши для топора – кремнёвые. Технология отжима от кремнёвого желвака ровных, аккуратных пластин возникает в позднем палеолите и держится примерно до начала бронзового века, а на наших территориях и вовсе до начала железного, потому что бронзовый век на территории русского северо-запада был в основном каменным. Сделана вещь явно в подражание бронзовому топору. То есть налицо желание иметь топор «как у богатых соседей», притом что материалов для его изготовления нет. Для Псковской обл. такая находка – уникальная, для Европы – штучная. Или, посмотрите, – вот, казалось бы, просто керамические шары. Они датируются очень точно. На Руси они появились после 1607 г. Это хорошо известное голландское изобретение. Голландия, если помните, в XVI–XVII вв. ведёт войну на истощение с Испанией, а у испанцев гораздо более мощные экономические ресурсы. И тогда голландцы придумывают способ сильно удешевить производство ядер. До этого времени ядра использовали либо каменные, которые надо было вытёсывать, либо чугунные, которые стоили бешеных денег и которые можно было отлить только в специальных условиях.
– То есть голландцы изобретают глиняные ядра?
– Обожжённые глиняные ядра. При полевом сражении, когда не надо ломать стены, они так же разрушительны, как и любые другие, более того, при ударе обо что-то твёрдое разлетаются шрапнелью и начинают поражать уже осколками – людей, лошадей… Их можно производить в любом месте, где делают горшки, и легко перевозить. В отличие от каменных ядер или железного лома, который царапает пушечный ствол, они не повреждают орудие. И самое главное – они легче примерно втрое, и для того, чтобы выстрелить ими из пушки, надо в 3 раза меньше пороха. А при тройном заряде они, соответственно, летят намного дальше. На сегодняшний день ни в хранилище Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Петербурге, ни в Историческом музее настоящих, XVII в., глиняных ядер нет. А вот на территории пушкинской усадьбы – нашли. Да не одно – кусками, фрагментами и десять полных наберём.
– А откуда они тут, у Александра Сергеевича?
– Трудно сказать. Известно, что в начале XVII в. по югу Псковщины ходит литовский шляхтич Лисовский, происходят постоянные стычки. Тогда ведь отряды в 30–40 человек при одном орудии носились не хуже, чем во времена атамана Булак-Балаховича, все воевали со всеми, и лёгкая пушка заменяла тачанку. Может, какая-то подвода застряла на русских дорогах, одинаково скверных в любые столетия, и пришлось это всё бросить. Вот если бы, – вернусь к началу нашего разговора, – если бы мы знали конкретное место, откуда эти ядра происходят, можно было бы что-то предполагать. Может, это дальним навесом достреливали с Воронича, испытывали, пристреливали. Мы, собственно, что угодно можем предполагать вплоть до того, что Александр Сергеевич спустя 200 с лишним лет, как раз работая тут над «Борисом Годуновым», заинтересовался и откуда-нибудь принёс в усадьбу несколько таких вот «осколков Смутного времени», но это всё будут только наши предположения.
Много в коллекции и интересных находок, не имеющих отношения к военному делу. Вот, например, роговой крюк, который позволяет предположить, откуда пришли люди в район Воронича, к какой культуре они относились и что в принципе здесь ещё можно найти. Крюк вырезан из лосиного рога, кончик его опалён для твёрдости. Таким багром – рыбаки знают! – подцепляют щуку за жабры. Это классический образец находки, происходящей из озёрных поселений. В Псковской обл. их в основном связывают с районом современного посёлка Усвяты, но, видимо, и за 200 км. от тех мест, здесь, под Вороничем, кроме бродов, которые манили всех, можно ожидать следы подобного, свайного озёрного поселения. Или, например, отдельные предметы свидетельствуют о том, что поселение – и, скорее всего, укреплённое – на Савкиной горке, несомненно, существует уже в Х в., когда Псковская земля ещё не входит в состав древнерусского государства. Таким образом, не исключено, что дальнейшая работа с археологическими коллекциями, собранными в музее, подробное их изучение ещё приведут к серьёзным открытиям. А отдельные предметы после реставрации вполне могут сложиться в одну из самых интересных в регионе исторических экспозиций.
Лидия Токарева
07.02. 2018. Литературная газета
https://lgz.ru/article/-6-6630-07-02-2018/dopushkinskoe-nashe-vsye/
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 08 Июл 2020, 01:28 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ФАМИЛЬНАЯ РЕЛИКВИЯ РОДА ПУШКИНЫХ, ИКОНА «ТРОИЦА НОВОЗАВЕТНАЯ»
Одна из самых ценных меморий из коллекции музея-заповедника "Михайловское"
Созданный не позднее 1796 г., этот образ, вероятно, был передан будущему отцу поэта, С.Л. Пушкину накануне его венчания с Надеждой Осиповной или поручителем жениха, П.Малиновским, или братом Сергея Львовича - поэтом Василием Львовичем. В октябре 1843 г. этой иконой С.Л. Пушкин благословил на брак своего младшего сына, Льва.
Запись на обороте иконы сделана орешковыми чернилами
Икона поступила в коллекцию музея-заповедника в 1965 г. и размещёна в главной экспозиции в господском доме в музее-усадьбе «Михайловское — в комнате родителей поэта.
07.06.2020, ПЛН
https://pln-pskov.ru/culture/381527.html
ЗАМЕНУ ЛОПАСТНОГО УЗЛА ПУШКИНСКОЙ «МЕЛЬНИЦЕ КРЫЛАТОЙ» ПРОВЕЛИ В МИХАЙЛОВСКОМ
Завершен ремонт знаменитой Мельницы крылатой в музее-заповеднике А.С. Пушкина «Михайловское». Лопасти ветряной мельницы за последние 30 с небольшим лет, со времени последних подобных работ в 1989 г., серьезно обветшали. В будущем они могли стать опасными для туристов, которые очень часто фотографируются возле этого знакового, самого, пожалуй, популярного музейного объекта близ мемориальной усадьбы поэта. Однако замену всего узла конструкции было невозможно провести в условиях непрерывного туристического потока. Сейчас, пока музей-заповедник был вынужден вплоть до особого распоряжения приостановить прием посетителей и проведение массовых мероприятий в связи с неблагоприятной эпидемиологической ситуацией, эту работу удалось выполнить силами сотрудников ремонтно-строительного отдела службы технической эксплуатации и хозяйственной деятельности Пушкинского Заповедника.
 
В собрании музейных фондов Пушкинского Заповедника сохранилась уникальная фотография 1989 г., запечатлевшая процесс замены мельничных лопастей.
Так же, как и несколько десятилетий назад, для ремонта были использованы автовышка и мастерство работников Пушкинского Заповедника, которые, несмотря ни на какие невзгоды в стране, делают свою работу добротно, так чтобы объекты Пушкинского Заповедника могли радовать своих гостей ещё очень и очень долго.
25.06. 2020. ПЛН
https://pln-pskov.ru/culture/383415.html
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_10182
ЛОСЬ В ТРИГОРСКОМ
Молодого лося, спокойно гуляющего по парку музея-усадьбы «Тригорское», удалось заснять сотруднику службы музейной безопасности Пушкинского заповедника С.Никифорову.
В музее шутят, что зверь еще хотел посмотреть экспозицию в господском доме приятелей ссыльного Пушкина Осиповых и Вульфов, но так как он был без маски, то в помещение его не пустили. Сотрудники музея-заповедника не случайно считают подлинный пушкинский ландшафт - воспетые поэтом «подвижные картины» - одним из самых важных «экспонатов» и хранят его насколько могут бережно. В исторических усадебных садах, по берегам рек и озер, в знаменитых Михайловских рощах часто можно встретить некрупных диких животных: куниц, выдр, белок, зайцев, лис и других.Несколько месяцев назад экскурсоводу Пушкинского заповедника В.Жаворонковой повезло сделать фото и видео семьи косуль все в том же Тригорском. А как-то по зиме охранники обнаружили в Михайловском на снегу даже волчьи следы - большой и маленький зверь подходили совсем близко к дому-музею поэта. Есть на околице мемориальной усадьбы Пушкиных и большая колония редких серых цапель. С 1 июля прогулки по паркам Михайловского, Тригорского и Петровского будут официально разрешены и для туристов.
30.06. 2020. ПЛН
https://pln-pskov.ru/culture/383836.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 13 Июл 2020, 17:47 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 76-Я ГОДОВЩИНА ОСВОБОЖДЕНИЯ ПУШКИНСКИХ ГОР ОТ НЕМЕЦКО-ФАШИСТКОЙ ОККУПАЦИИ
Среди многих дней одна есть дата,
Которая так сердцу дорога.
В июльский день советские солдаты
Освободили край наш от врага.
Войны суровой горечи и беды
Всё дальше мчат в седую даль.
Свой светлый праздник - День освобождения
Встречает наш Пушкиногорский край.
Тамара Ильина
12 июля 1944 г. был освобожден поселок Пушкинские Горы и территория Пушкинского Заповедника от немецко-фашистской оккупации. На территорию Пушкиногорского района, гитлеровцы вступили во 2- половине дня, 7 июля 1941 г. Беспрепятственно войдя в Новгородку, моторизованные колонны немцев свернули с шоссе Киев-Ленинград и устремились к Пушкинским Горам. На селихновском мосту немцы получили ожесточенный отпор от наших солдат.
Мост был взорван и танки противника, подошедшие в 6-м часу 8 июля в район р. Великой - это были танки 8-ой танковой дивизии генерала Бранденбергера - не смогли с ходу ворваться на правый берег реки, к Пушкинским Горам. Взбешенные гитлеровцы открыли по Селихнову ожесточенный артиллерийский огонь. В результате этого обстрела , оставленное своими жителями Селихново, насчитывавшее более 100 дворов, сгорело полностью. Когда через несколько дней жители вернулись обратно, из всех строений в деревне осталась лишь одна баня. Территория Пушкинских Гор оказалась оккупированной до 12 июля 1944 г, но все эти годы Пушкиногорье боролось с немецко-фашистскими захватчиками.
  
 
Когда июльским полднем раскаленным
Сраженье шло у пушкинских высот,
Казалось, со стрелковым батальоном
На штурм сама поэзия идет.
На вырубках, на пепелищах голых
Была земля печальна и суха,
Но воскресал необоримый голос,
В биении и трепете стиха.
Гремело эхо на лесистых склонах,
В лугах и рощах, где бродил поэт,
Где на любой из тропок опаленных
Оставил он живой и теплый след.
И все вокруг дышало светлой мощью,
И, слышная за тридевять земель,
Звучала вновь в широкошумной роще
На темной ели звонкая свирель.
Яков Хелемский, июль 1944. .
На Стрежневском плацдарме нынче тихо,
Шумят берёзы и сосны хвоёй,
В 44 м гул бомбёжек, лихо,
Война и взрывы,град из пуль стеной.
Гнилуха, Глыжино, Стрежнёво и Печане
И много деревень горит в огне,
Жестокий бой и днями и ночами,
Воронки ям на выжженной земле.
Спасибо вам, защитники-солдаты,
Потомки не забудут подвиг ваш,
Полита кровью та земля и свята,
Вы победили , выполнив приказ!
И нарекли ту высоту когда-то
Горою Чертовой, что у Стречна,
Погибло много и бойцы-ребята
Родную землю защищали до конца!
Теперь шумит то мелколесье бором,
Кругом берёзы, ландыши цветут,
Вас охраняет памятник дозором,
Поклон вам люди в благодарность отдают!
Ирина Масалова
Аршак Михранян. Последний бункер в Михайловском. Из собрания Пушкинского Заповедника
В рамках празднования 75-летия Великой Победы и к годовщине освобождения посёлка Пушкинские Горы, района и собственно Пушкинского Заповедника от немецко-фашистских захватчиков в музее-заповеднике «Михайловское» подготовили ряд проектов.
Первый из этих проектов - большая выставка «В лиловой дымке русские просторы…» из фондов музея и частных коллекций. В экспозицию, рассказывающую о том, каким после вражеских злодеяний застали Святогорье освободители, и о том, как восстанавливали священные для россиян пушкинские места, вошло порядка 100 экспонатов. Среди них - фотографии и наградные документы, произведения живописи и графики, образцы декоративно-прикладного и медальерного искусства, книги. Развёрнута выставка в НКЦ с предписанными ограничениями в связи со сложной санитарно-эпидемиологической обстановкой в регионе. Помимо этого «Михайловское» предлагает и виртуальный выставочный проект «Победа! Сердцу сладкий час!». Он подготовлен совместно с коллегами из Великолукского краеведческого музея. В цифровой экспозиции на оф.сайте Пушкинского Заповедника, по адресу http://pushkinland.ru/2018/exh/exh20/exhf79.php, можно увидеть портреты, награды и наградные документы псковичей - Героев Советского Союза. Отдельный раздел выставки представляет псковское партизанское движение и подпольщиков. Ещё одна большая подборка фотографий и документов посвящена послевоенному восстановлению Пушкинского Заповедника и его сотрудникам-фронтовикам. Также в виртуальной экспозиции можно увидеть образцы вооружения и обмундирования наших воинов, предметы их быта.
Кроме того, по средам и воскресеньям, в период с 19 июля и вплоть до 22 августа, «Михайловское» приглашает всех желающих на просветительскую программу «Вспоминая войну». Программа предполагает небольшой поход по следам «Линии «Пантера» в Михайловских рощах с осмотром линии оборонительных укреплений, рассказ об освобождении «Пушкинского уголка» от немецко-фашистских захватчиков, просмотр кинохроники 1944 г. о событиях в Михайловском и Пушкинских Горах.
10-13 июля 2020 года, газета "Пушкинский край"
https://vk.com/smi_pushkinskiykray
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 17 Сен 2020, 21:11 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | КИНОСЪЕМКИ ДОКУМЕНТАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННОГО ФИЛЬМА «НЕИЗВЕСТНЫЙ ГЕРОЙ»
11 сентября в усадьбе Ганнибалов «Петровское» прошли съемки 26 минутного док.-худ. фильма с рабочим названием «Неизвестный герой». Режиссер фильма М.Поприцак, роли главных героев исполняют артисты санкт-петербургских театров Д.Гильманов и А.Го́лова. Сюжет фильма раскрывает биографию П.П. Коновницына (28.9.1764 – 28.8.1822). Место его рождения – г. Псков, здесь на псковской земле было его любимое имение Кярово.
Имя Коновницына навсегда вписано светлой страницей в истории России. Вся его жизнь прошла на военной службе. Был участником русско-шведской войны 1788–1790, геройски сражался с наполеоновским нашествием, за что был награжден многими орденами. Его портрет кисти английского художника Дж. Доу представлен в мемориальной Военной галерее Зимнего дворца. Генералу Коновницыну В.Жуковский посвятил строки стих. «Певец во стане русских воинов»:
Хвала тебе, славян любовь,
Наш Коновницын смелый!..
Ничто ему толпы врагов,
Ничто мечи и стрелы;
Пред ним, за ним перун гремит,
И пышет пламень боя...
Он весел, он на гибель зрит
С спокойствием героя;
Себя забыл... одним врагам
Готовит истребленье;
Пример и ратным и вождям
И смелым удивленье.
В образе ближайшего помощника М.Кутузова в романе «Война и мир» угадывается генерал Коновницын, так было и в реальной жизни.
Михайловский-Данилевский писал о нем в дневниках: «Генерал Коновницын в нашей армии являл собою модель храбрости и надежности, на которого можно всегда положиться… Этот человек, достойный уважения во всех отношениях, сделал больше, чем любой другой генерал для спасения России, и эта заслуга сейчас забыта. Но он навсегда сохранит в нашей истории имя, которое зависть не сможет вырвать из этой памяти. Я не буду говорить о его победах в Витебске и Смоленске, где он один командовал армией, я не буду говорить о его подвигах, как блестящего генерала арьергарда, но я скажу только одно, что после того, как врагу сдали Москву, наша армия находилась в состоянии полной дезорганизации, когда все отчаивались в спасении родины. Князь Кутузов и все его генералы просили генерала Коновницына встать во главе генштаба армии. Он принял этот труднейший пост в Красной Пахре, и он исполнял его со всей возможной ревностью и энергией, и ему удалось сформировать из самой разбредшейся, самой дезорганизованной армии, первую армию мира, которая побивала Наполеона и всю Европу, объединившуюся против нас».
Умер Петр Петрович в 1822 г. после продолжительной болезни. На его похороны прибыл великий князь Николай Павлович; Александр I в это время находился в отъезде.
     
Фильм будет показан по т/к «История».
http://pushkinland.ru/2018....tyPhoto
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 18 Мар 2021, 12:44 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | «…СОРОТЬ ГОЛУБАЯ»
«Люблю смотреть на Сороть, всегда люблю: и весной и летом, осенью и зимой. В ней я вижу начало начал прославленного ландшафта Михайловского. Она бескрайна и уютна, величественна и интимна. В ней ощущаешь великое славословие пушкинской природы, бесконечность пространства, нескончаемое во времени. Здесь, конечно же, здесь пронзило великое видение Пушкиным России и ее таинственного Духа!…У берегов Сороти он видел все сущее – воду-живицу, поющую, вопиющую, спящую, чудеса творящую. Вокруг нее старое, новое, вечное… селища, городища, холмы, нивы, дедовцы – зимари, колдовские камни, знаки, дорожки, ведущие повсюду, и даже «к Богу в рай, на самый край...» – писал в своей статье «Лебедь на Сороти» директор Пушкинского заповедника С.С. Гейченко.
худ В.П. Кранц. Зимняя Сороть. 1978. Из фондов Пушкинского Заповедника
«В разны годы» Пушкин оказывался в Михайловском. Гуляя «по зеленеющим брегам...» Сороти, он направлялся в любимое Тригорское, на Савкину горку и на Воронич. В его произведениях предстают «Пустынной речки берега И деревенская свобода», «Геллеспонт», он мечтал «Бродить Тригорского кругом, В лугах, у речки, над холмом», вспоминал «Берег Сороти отлогий».
Одно из ранних упоминаний о Сороти можно найти в труде австрийского посла С.Герберштейна, дважды посещавшего Россию в 1517 и 1526 гг. и проезжавшего через Воронич: «Затем мы прибыли в Воронич, город, стоящий на реке Сороти, которая, приняв в себя реку Воронец, впадает в Великую реку немного ниже города».
худ Б.В. Щербаков. Тригорское. 1935.
Значительное место среди занятий местного населения в те давние времена занимало рыболовство. В конце XVI в. в писцовых книгах встречаем: «В Воронацком уезде оброчные рыбные ловли. Дано на оброк воронацкому посадскому человеку Родивонку Климову да … дворцовому крестьянину Омельянку Левонтьеву Кучецкому в Михайловской губе озерко Вороноч, да озерко Белогуля, да река Сороть…»
Автор книги «О чем говорят географические названия» (Лениздат, 1984) С.Е. Мельников приводит следующие данные: «Сороть – река в Новоржевском и Пушкиногорском районах, правый приток Великой. В названии угадывается угро-финский корень. «Сор» в языке коми – «ключ», «источник», «ручей»; «рукав реки», «пролив». В языке вепсов «сара» – «разветвление». Русло реки в течение веков и тысячелетий неоднократно менялось, у Сороти много стариц – рукавов. Длина Сороти – 66 км, ср. ширина – от 20 до 50 м. при глубине 1,5–2,5 м. В прошлом река использовалась для сплава леса и транспортных перевозок на небольших бурлацких баркасах, парусниках и катерах...».
Разлив Сороти у Воронича. Август 2017
Из замечательному очерка А.М. Савыгина «Сороть»: «А что же такое сама Сороть, где родилась и какова ее стать, что видели и помнят ее берега. Несколько лет тому назад вышла такая книга «Природа районов Псковской области». «Река Сороть, – говорится в справочнике, – имеет течение с востока на запад почти под прямым углом к реке Великой. Долина реки в пределах района хорошо выработана. Река берет начало в Новоржевском районе и по территории Пушкиногорского района протекает средним и нижним течениями. На участке между деревнями Зимари и Воронич река имеет широкую, низкую, ежегодно заливаемую пойму. Коренной левый берег Сороти на участке от села Петровского до устья в основном крутой и высокий (20–25 м. над уровнем воды). Он близко подходит к реке, лишь местами оставляя небольшие участки поймы. Коренной берег справа выражен менее четко. Ширина русла 25–30 м. Здесь же много стариц, есть рукава...
Вид на Сороть с Савкиной горки. Август 2018
Конечно, сразу напрашивается вопрос: где же исток Сороти? В 20 км. от Новоржева есть ледникового происхождения Михалкинское озеро. Хоть озеро и невелико, река никогда не пересыхает, потому что на своем пути к Великой собирает воды с площади, равной сотням кв. км., принимая больше 30 речек и речушек … низкие заболоченные перемычки связывают ее с целым рядом озер. Вот и полноводна всегда наша матушка-Сороть, благодатны и рыбны ее воды. Общая протяженность Сороти по оф. данным 66 км., в том числе на расстоянии 20 км. она течет по территории нашего района».
Нужно заметить, что наряду с этими цифрами, встречаются и иные: длина – 80 и 81 км. В статье С.С. Гейченко «Из глубины веков» сообщается «легенда о былинном богатыре – защитнике ворончанщины «от немец, ляхов и литвы, записанная в конце XIX в. среди коренных жителей д. Савкино: «Только нихто не може видеть ево, когда ен выводит с городища коня на водопой, а тольки вси слышуть, как по реки большая хлесня иде…» (запись Ф.А. Васильева 1896 г.)
худ. Б.В. Щербаков. Михайловское. Сороть. Последние лучи. 1965.
Люди и ныне живущие по берегам Сороти хранят в памяти истории о знаменитой реке и своем крае. В исследованиях по микротопонимике, проведенных в 2009 г. Пушкинским Заповедником совместно с сотрудниками Института Наследия (Москва), было собрано немало интересных сведений о Сороти, ее многочисленных притоках, старицах, переправах. Вот некоторые из них:
• Старица реки Сороть – в районе Дедовцев, к западу от деревни.
«Была тут старая река, Старица. Ерёминский ручей, впадает в старицу. Слыхал, что проехал тут какой-то мужчина по другому руслу от озера, и стала новая Сороть. Проехал на лошади. Хотел сделать с озера или от Пушкина, хотел сделать новое русло. Гора спускается. По низу идут Балыни, а по Балыням идет Старица. Может быть, эта речка называлась по-другому, а теперь Старица. Молва идет, что проехал человек с плугом».
• Ерёминский (Б`асенский) – ручей, протекает между д. Дедовцы и д. Зимари, впадает в Старицу р. Сороть в районе д. Дедовцы
«Ерёминский ручей, впадает в старицу. Помимо ручья топоним Ерёминский относится к урочищам Ерёминский лес, Ереминское пастбище, Ереминский родник.. Название происходит от бывш. д.Ерёмино.»
• В`еенка – речка (в районе нескольких деревень: Блажи, Усы и т.д. в настоящее время запружена, из-за чего местами пропадает)
«с Батовского озера долго-долго она тянулась в Сороть. Потом перекрыли ее, эту Веенку. В Усах, в Белях и в Блажах сделали озера. В Блажах в 1974 г. перекрыли. Теперь и в нем мало воды. Раньше вода до крестов доходила.» «в Кашине Веeнка речка впадает в Сороть. По этому гидрониму назывались некоторые близлежащие урочища: Веенское поле, Веенские Луги.»
• Песеченский брод – брод на р. Сороть возле бывш. д. Песечек.
• Никулин омут – омут на р.Сороть напротив кладбища в Песечке. В омуте лежит квадратный камень. «Там есть квадратный камень от хутора, может быть... На реке Сороть есть Никулин вир. Его можно узнать сразу по квадратному камню»
• Хверщевский брод – возле бывш. хутора Хверщи на р. Сороть юго-восточнее д. Михнево, это выше Зимарей.
• Козий (Коз`елий) брод – брод на р. Сороть за северной окраиной д. Зимари
«первый брод за деревней Зимари.»
• Лавины – урочище у р. Сороть возле юго-западной оконечности оз. Кучане.
• Сироткин брод – брод на р. Сороть под мельницей к западу от оз. Кучане. Сведения о нем в книге «Мой любимый уголок Земли» (Михайловское, 2007):
«Дедушка показывает на заливчик с покатым берегом и говорит, что такие называются «сиротками» и сюда удобно невод тянуть».
• Брод – на лугу напротив Савкиной горки.
«В Михайловском был брод, ходили, пожалуйста. 2 брода было. Некоторые мужики знали и проводили, некоторые так ходили. Брод есть перед озером, напротив мельницы в Михайловском. На Савинском броду тоже каменья».
• Железовский брод – в районе д. Железово.
Гужевой мост через Сороть вблизи усадьбы Дериглазово. Фото нач. XX в (?)
А.М. Савыгин писал: «Как много близкого и далекого, радостного и светлого, и в то же время чего-то таинственного, таит для каждого из нас, живущего на этой земле, одно светлое слово: Сороть. Кто не плескался в ее ласковых светлых водах, то ли в детстве, то ли в расцвете сил, да и теперь все мы, когда есть время, не прочь заглянуть на ее извилистые берега… Кто не закидывал в ее прозрачную гладь удочку... Если кому-то не пришлось когда-либо испытать хотя бы одно из этих удовольствий, то он многое потерял, и стоит наверстать упущенное пока не поздно».
Андрей Васильев, начальник отдела краеведения, истории и археологии
https://vk.com/@pushkin_zapovednik-sorot-golubaya
В МИХАЙЛОВСКОЕ ПРИЛЕТЕЛИ ЦАПЛИ
С. Михайловское. Донесение:
Рано утром 10 марта 1975 г. цапли прилетели!
Из письма С.С. Гейченко В.М. Звонцову
17 марта в день рождения музея, в Михайловском были замечены первые в этом году серые цапли, вернувшиеся из южных стран. Для нас это особо радостно, потому что их прилёт воспринимается как поздравление музею и возвращение домочадцев. В псковских пушкинских местах, в непосредственной близости от дома поэта «квартирует» одна из самых больших и самых старых на северо-западе России колоний этих достаточно редких и очень красивых птиц. В удачные годы здесь можно насчитать несколько десятков гнёзд. Серая цапля живёт там, где простираются болота и текут реки, где раскинулись уютные озёра с обильной растительностью по берегам, где водится много рыбы, лягушек и змей. Всего этого вдоволь в Михайловском. На места гнездования серая цапля прилетает рано, когда водоёмы ещё скованы льдом. Это первые самые отчаянные самцы стремятся поскорее занять выгодные места гнездовий. Сколько птиц сейчас вернулось домой после сложного перелёта – сказать сложно. Численность серой цапли в селе Михайловском из года в год разная.
https://vk.com/pushkin_zapovednik?w=wall-50667602_16363
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 29 Сен 2021, 21:25 | Сообщение # 19 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | "НА МЕСТЕ СКАМЬИ ОНЕГИНА ГИТЛЕРОВЦЫ СООРУДИЛИ ОГНЕВУЮ ТОЧКУ"
Немецкие оккупанты целенаправленно разрушали всё, что связано с русским искусством
Цитата, вынесенная в название публикации, это выдержка из воспоминаний одного из свидетелей, который увидел пушкинскую усадьбу Михайловское после освобождения Псковской обл. Ущерб, нанесенный оккупантами в годы Великой Отечественной, трудно оценить деньгами: были разрушены многие значимые памятники культуры, в том числе Михайловское, дом-музей П.И. Чайковского в Клину, усадьба Л.Н. Толстого Ясная Поляна, дом-музей И.Е. Репина Пенаты. Культура была одной из мишеней нацистов. Многие произведения искусства в плановом порядке готовились к вывозу в рейх, другие безжалостно уничтожались. Из составленного руководителем рабочей группы "Эстония" Георгом фон Крузенштерном "Акта осмотра" исторических ценностей и застройки Великого Новгорода видна страшная картина разрушений. "Древний город Новгород разрушен более чем на 90 %. Знаменитый Софийский собор подвергся артиллерийскому обстрелу"; была полностью уничтожена библиотека Новгородского кремля.
Пострадали и знаменитые на весь мир усадьбы. В Ясной Поляне неприятель находился в течение 47 дней, до 15 декабря 1941 г., после чего сразу же начались восстановительные работы. Многие экспонаты толстовского имения были украдены или частично уничтожены. В помещении музея нацисты распиливали мебель на дрова. Накануне своего бегства гитлеровцы подожгли дом писателя, но усилиями сотрудников музея и жителей Ясной Поляны пожар был потушен. Михайловское ровно 3 года (с 12 июля 1941-го по 12 июля 1944 г.) было занято немцами. Захватчики разграбили, а затем сожгли дом-музей Пушкина и его няни Арины Родионовны, практически полностью вырубили старинный парк. Сама его территория была превращена в военный объект, появились траншеи, колючая проволока, заминированные участки. Гитлеровцы под угрозой смерти заставляли местных жителей вылавливать певчих птиц и выскребывать липовый мед из дупел. Сохранилось описание очевидца, увидевшего разоренную усадьбу: "В день рождения Пушкина под липами стоял станковый пулемет, на аллее дымила кухня на автомобильных колесах.. Повар подкладывал в топку дрова, одуряюще пахло фасолевым супом... Офицеры ныряли, барахтались в воде, орали дурными пьяными голосами. Заповедного Михайловского не стало, вместо тихого уголка - офицерское казино..."
У только что разминированной могилы А.С. Пушкина. 1944 г.
12 июля 1944 г. Пушкинские Горы были полностью освобождены от захватчиков. При отступлении фашисты сожгли дом, где жил Александр Сергеевич, взорвали Успенский собор, построенный в XVI в., частично уничтожили могилу Пушкина. А уже на следующий день, 13 июля, начались работы по восстановлению Михайловского заповедника. Практически полностью его восстановление завершилось к 150-летию поэта в 1949 г.
 
Саперы у могилы Пушкина. Саперы показывают членам комиссии как был разминирован памятник. 1944.
Первые попытки изучить культурные потери от оккупации нацистов были предприняты в 1942 г., когда музейщиков на освобожденных территориях обязали "принять срочные меры к документированию разрушенных музеев...". Полученные сведения Наркомпрос РСФСР осенью 1942 г. передал Чрезвычайной государственной комиссии (ЧГК), которая составила 54 тыс. актов о злодеяниях.
Члены комиссии на месте разрушенной усадьбы Михайловское (первый слева известный литературовед-пушкинист, профессор Д.Д. Благой). 1944 г.
Позже была образована спец. комиссия при Комитете по делам искусств во главе с известным искусствоведом И.Э. Грабарем; в ее состав были включены многие заслуженные ученые, в том числе А.В. Щусев, Е.Е. Лансере, П.Д. Барановский. Общая сумма ущерба, причиненная захватчиками, составила 1 млрд 268,8 млн руб. Зампредседателя комиссии Д.П. Сухов одним из первых организовал выезды в освобожденные районы, бригады экспертов производили обследование разрушенных памятников. Совершенствовалась и законодательная база: было разработано и принято постановление "О неотложных мерах по восстановлению городов РСФСР". Благодаря ему в кратчайшие сроки началось восстановление утраченных памятников в наиболее пострадавших районах. В РГАСПИ хранятся документы, которые подробно зафиксировали страшные разрушения, отразили процесс восстановления исторических памятников. В настоящую публикацию включены документы, хранящиеся в описях Отдела международной информации ЦК ВКП(б) - КПСС (Ф. 17. Оп. 128) и Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) - КПСС (Ф. 17. Оп. 132).
Из Акта о чудовищных злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в Пушкинском заповеднике - Пушкинские горы, село Михайловское и село Тригорское Калининской обл.13 июля 1944 г.
Мы, нижеподписавшиеся, [...], составили настоящий акт 18 июля 1944 г. на месте варварских злодеяний немецко-фашистских захватчиков в гос. Пушкинском заповеднике - Пушкинские горы, село Михайловское и село Тригорское.[...] Осмотр, произведенный на месте, показал, что немецко-фашистские захватчики в течение всего периода оккупации Пушкинского заповедника методически и преднамеренно разрушали эти ценнейшие памятники и реликвии русской культуры, нагло издевались над памятью гениального русского поэта и уничтожили всё, что в течение многих лет заботливо создавалось трудом русских людей. Гитлеровские вандалы приготовили всё, чтобы взорвать могилу А.С. Пушкина и мраморный обелиск на ней: они заложили на могилу 10 противотанковых мин и, чтобы замаскировать следы своего гнусного намерения, обшили мраморный обелиск досками.
Главное сооружение Святогорского монастыря - Успенский собор взорван немцами перед отступлением из Пушкинских Гор. Колокольня рухнула, осколки большого колокола валяются в обломках кирпича на склонах горы, глава соборного купола с крестом сорвана, а сам купол пробит снарядом с западной стороны, крыши приделов обрушены, двери и рамы окон вырваны. Внутренность собора представляет собой результат погрома и дикого бесчинства немецких изуверов: иконостас разбит, иконы вырваны, разбросаны на полу, разбиты, а частью похищены вместе со всей наиболее ценной церковной утварью. Проповедники защиты религии - гитлеровские разбойники на деле жестоко глумятся над чувствами верующих: они расстреляли, как и ряд других икон, образ Апостола Петра, находящийся на дверях паперти, который пробит несколькими пулями из ручного оружия с близкого расстояния. Лестницы, ведущие к главному собору и могиле А.С. Пушкина, находятся в полуразрушенном состоянии, были заминированы. Монастырская стена с северной стороны на протяжении 20 м разрушена взрывом фугаса, заложенного немцами под дорогу, проходящую вдоль стены... Имение А.С. Пушкина в селе Михайловском полностью разграблено и сожжено. Территория усадьбы превращена немецко-фашистскими варварами в военный объект - опорный пункт обороны. Она изрыта траншеями и ходами сообщения, в парке и у спуска к реке сооружены глубокие и сильно укреплённые блиндажи, убежища и огневые точки. Дом-музей А.С. Пушкина дотла сожжен немцами перед отступлением. Все находившиеся в нём экспонаты, вещи, картины, портреты и другие ценные реликвии, как показывают местные жители, гитлеровские грабители ещё в 1943 г. увезли в Германию. Другой музейный дом также разграблен и сожжен. Домик няни поэта Арины Родионовны разобран до основания и использован на постройку немецких блиндажей. Каменный домик - бывший ледник, расположенный рядом с домом Пушкина, превращён в наблюдательный пункт и дот с амбразурами в сторону озера Кучане...
В еловой аллее несколько наиболее крупных елей, расположенных при входе в усадьбу, свалены. Липовая аллея находится в крайне запущенном состоянии. Пруды заросли и покрылись тиной, мостики через них полуразрушены. Большое количество деревьев михайловского соснового бора, который ранее тщательно охранялся, варварски вырублено и повалено, бор засорен и изрыт котлованами для землянок и укрытий машин. Гитлеровцы надругались над портретом А.С. Пушкина, установленным при въезде в еловую аллею: они сорвали зелень, укрывавшую его, сломали арку, сам портрет порван в нескольких местах. Памятные пушкинские места в Тригорском также подверглись варварскому произволу немецко-фашистских захватчиков. На месте "Скамьи Онегина" под густыми ветвями липы и дуба гитлеровцы соорудили огневую точку, вся площадка ее усеяна стреляными гильзами.
Так по-своему оценили немецкие военные спецы одно из красивейших пушкинских мест. Под корнями знаменитого дуба, воспетого Пушкиным, они хотели укрыться от возмездия, соорудив здесь земляное убежище и повредив тем самым корни дуба. Многие многовековые деревья Тригорского парка спилены немцами и использованы на строительстве блиндажей и убежищ. Таким образом, в своём варварском стремлении поработить русский народ и уничтожить всё, что связано с его историческим прошлым, с его культурой, гитлеровские вандалы совершили еще одно гнусное злодеяние. Потеряв надежду достичь своей цели военным путем и отступая под натиском Красной Армии, они, в порыве бессильной злобы ко всему русскому, становятся еще более озверелыми и циничными и тем самым еще больше разоблачают себя как самых отъявленных громил военно-бандитской шайки. Варварское разрушение Пушкинского заповедника и наглое надругательство над светлой памятью гениального сына русского народа - великого поэта А.С. Пушкина покроет немецких грабителей и мракобесов несмываемым позором и повлечет за собой справедливое и полное возмездие. Одними из многочисленных и непосредственных виновников этих чудовищных злодеяний являются:
1. Организатор разбойничьей деятельности немецких войск в оккупированных районах нашей страны немецкий министр Альфред Розенберг.
2. Командир 218 немецкой пехотной дивизии генерал-лейтенант Ланге, организовавший разрушение пушкинских памятников при отступлении немецких войск.
Акт подписали:
подполковник Ордин А.Г.
Подполковник Ишмаев Н.Р.
Майор Петров А.И.
Майор Семёнов М.Г.
Майор Перов А.П.
Ветеринарный фельдшер Пушкинского РайЗО Судьин П.Е.
Лесник Пушкинского заповедника в селе Михайловском: Кондратьев Е.К.
Крестьянин деревни Дедовцы Пушкинского района Иванов А.И.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 128. Д. 250. Л. 98-101. Подлинник, машинопись.
Дмитрий Авинников (ведущий специалист РГАСПИ), Андрей Сорокин, (кандидат исторических наук, директор РГАСПИ, ведущий рубрики "Советская история. Документы")
Журнал "Родина
https://rg.ru/2021....ku.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 13 Окт 2021, 15:23 | Сообщение # 20 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | САВКИНО. КАК ЖИВУТ В НЕСУЩЕСТВУЮЩЕЙ ДЕРЕВНЕ
Жители Савкино добиваются возвращения своей деревни на карту, откуда она исчезла в начале нулевых, причем, как подозревают местные, отнюдь не по ошибке.
Апрель, самое неприглядное время северо-запада, окрестности Савкино никак не портит – грязи нет, а холмы и поля красивы и без зелени. На подъезде к Савкино – большая асфальтированная парковка, но шлагбаум убран: несколько лет назад заповедник перенес свою будку с контролером на другой край деревни, ближе к Михайловскому. Это один из плодов борьбы савкинцев за свое юридическое существование. Людей в такое время года почти нет: туристам и дачникам не сезон, живущим тут постоянно тоже нечего делать на огороде. Только в одном дворе слышен топор – Николай Михайлович, 69-летний пенсионер, колет дрова. В Савкино он живет с 1970-х годов, в доме, который сам строил. Соседи зовут его просто Михалыч.
– Нету нас! В воздухе болтаемся, лет 15 уже. Внучки поехали учиться в ПсковГУ – справки не дают, что мы тут живем, потому что деревни нет! Человек здесь один умер – не похоронить, справку не давали. Хотя здесь раньше жили испокон веков, и бабка жила моя. Вода сломалась – за свои деньги насос ставь. Свет сломается – провода недавно оборвало там, прямо в огород, дети бегают. Электрики говорят: не поедем, это не наше. Заповедник: это не наше. Страховки нет, ну а вдруг пожар? Мы бы рады застраховаться, а не страхуют, потому что нет документов на участок. Сейчас где-то траву жечь начнут, вспыхнет пожар – сгорим, а страховки нет. А Лекаревы, вон, столько денег вложили. емко формулирует он статус деревни.
Лекаревы – владельцы самого красивого дома в деревне. Они купили развалюшку у внуков Д.В. Зиновьева, зама С.С. Гейченко, легендарного смотрителя Михайловского, и на старинных фундаментах построили симпатичный мини-отель. Внешний облик реконструировали по рассказам старожилов: примерно так выглядел дом местного купца Волкова, который сгинул в 1930-е годы, оставив свое имущество колхозу. Потом все сгорело во время войны.
– Мы этот дом купили в 2005 г., а когда стали оформлять, то только строения нам оформили в собственность. Дом в собственности, а земли нет, то есть он висит в воздухе. Хотя даже на федеральной земле всё равно должен быть придомовой участок. Тут у всех дома в собственности, а земли нет ни у кого. – рассказывает А.Лекарева.
Согласно археологическим данным, поселение на месте Савкино существовало еще в IX–XIII вв. и в конце XIV–XVI вв. Первое летописное упоминание относится к 1513 г: "Лета 7021 постави крест Сава поп". Крест этот и сейчас показывают туристам на Савкиной горке. Здесь экскурсоводы обязательно цитируют письмо Пушкина к соседке П.Осиповой с просьбой посодействовать в покупке Савкино: "Я бы выстроил себе там хижину, поставил бы свои книги и проводил бы подле добрых старых друзей несколько месяцев в году... Меня этот проект приводит в восхищение, и я постоянно к нему возвращаюсь".
Официально же деревня Савкино образована только в 2014 г. Административные границы у нового населенного пункта за прошедшие 7 лет так и не появились. Стерли Савкино с административной карты в 2005 г. – его просто-напросто не включили в перечень населенных пунктов, когда принимали закон Псковской обл. №420-ОЗ "Об установлении границ и статусе вновь образуемых муниципальных образований", что требовалось в рамках реформы местного самоуправления.
– Сейчас так деликатно говорят: "потеряно в документах". Но тот, чья подпись стоит там, совершил настоящее служебное преступление.– уверена Лекарева. Жители Савкино убеждены, что "ошибка" была не случайна – деревня исчезла потому, что это выгодно музею-заповеднику.
– Я пошел в сельский совет, справку какую-то мне надо было. Спрашиваю: так, а куда деревня-то делась? "Не знаем, какая-то описка". А документы подняли – там "по просьбе директора". Гостевые домики хотели тут настроить. Потом нас, наверное, столкнут отсюда, дадут однокомнатную квартиру, скажут: иди вон! - вспоминает Николай Михайлович.
- И начались тут беды наших людей. Справку БТИ – не дают. Инвалидность оформить кому-то нужно – нельзя, прописка недействительна. В гостиницу – у нас писательница живет, в Минеральные Воды поехала в командировку – в гостиницу не селят, там какие-то мероприятия антитеррористические были. Такого мы тут хлебнули!.. Самый неприятный случай – тяжело больная женщина, кстати, работник заповедника, её нет уже… Она заболела, в Питере договорилась насчёт лечения, все платно, естественно. Обратилась взять кредит на лечение – в банке дали ей дали полный отлуп с этой пропиской. Не знаю, может быть, и не помогло бы ей это лечение, а может, она бы выжила… – начинает перечислять Лекарева.
Поняв, что к чему, савкинцы решили бороться за восстановление статуса поселения. А.Лекареву выбрали старостой деревни. Стали писать письма в администрацию, губернатору и депутатам Псковского обл. собрания. За год до новых обл. выборов, в 2014 г., парламентарии прислушались к народным мольбам и вернули в 420-й закон название Савкино, формально – вновь образованного поселения. Тогда музей-заповедник перестал обслуживать деревенскую инфраструктуру, которая стоит у него на балансе.
– Скважина: пришли уже вечером, когда никто не знал, вынули часть оборудования и насос – якобы на ремонт, да так обратно и не вернули. Народ утром пришел: ой, воды нет! – рассказывает Лекарева. Несколько дней, пока хозяйка гостиницы не вывела наружу воду из собственной скважины, деревенские бабушки ходили за водой на реку. Потом скинулись на новое оборудование.
– Трансформатор старый. На насос мы собрали деньги, но если трансформатор выйдет из строя – нам не собрать. Район говорит: вы к нам не обращайтесь, вы заповедник. Заповедник говорит: хотели быть деревней – вот будьте!
Такая же история с расчисткой и ремонтом дорог. Поскольку границы населенного пункта не установлены, то дороги ничьи. По той же причине нельзя оформить ни в аренду, ни в собственность земельные участки – и придомовую территорию, и огороды, которые семьи обрабатывают поколениями. Без документов на землю нельзя застраховать имущество. Поэтому Лекарева как староста деревни продолжает слать письма губернатору: "Я вынуждена обратиться к вам в очередной, уже 4-й раз, из-за бездействия властей по установлению границ и правильному юридическому оформлению нашей деревни. Может, эти письма до вас не дошли, и вы не в курсе наших проблем?" – писала она в марте этого года.
На этот раз вдруг появился ответ. "К настоящему моменту подготовлен проект внесения изменений в генплан и правила землепользования и застройки муниципального образования гор. поселения "Пушкиногорье", содержащий информацию о границах населённого пункта дер. Савкино. По данному проекту проведены публичные слушания. После корректировки по результатам публичных слушаний вышеуказанный проект будет утверждён и вступит в законную силу", – сообщила начальник управления по местному самоуправлению и территориальному развитию администрации обл. Елена Тимашова. Из этого ответа жители Савкино и узнали о прошедших публичных слушаниях. А границы своей деревни – увидели по телевизору.
– Приезжала съемочная группа ГТРК "Псков". Чиновники им сказали, что всё у нас сейчас уже практически готово! Да, и межевание границ прошло, и они показывают границы, которые они нам не показывали! А по закону должны быть проведены публичные слушания. И мы границы эти увидели по телевизору, быстро-быстро в телефон, там сделали стоп-кадр себе, как где границы должны выглядеть. Вот так мы о них узнали, – рассказывает Лекарева. Заподозрив фальсификацию, она направила заявление в прокуратуру с просьбой разобраться, что это за слушания такие, оказывается, прошли.
– На сайте гор. поселения обязательно публикуется объявление о публичных слушаниях. Во всяком случае, я присутствовал. - говорит начальник отдела по ЖКХ, строительству, охране окружающей среды и дорожному хозяйству Пушкиногорского района И.Яковлев. Проблемой с границами Савкино занимается именно он.- Люди жили в этой деревне 200 лет. Границ не было до тех пор, пока не появились из Москвы. У них сразу возникли проблемы. Конечно, заповеднику они не нужны. Но кто им сказал, что, установив границы, скважина автоматически станет поселковой? Вот с чего они взяли? Скважина эта – федеральная собственность, распорядитель этой скважины – федеральный бюджет. Установив границы, федеральный бюджет не передаст ни скважину, ни подстанцию, ни все, что у него там есть – все останется в федеральной собственности.
Публичные слушания действительно состоялись 24 февраля, а объявление о них было и правда опубликовано на сайте гор. поселения – в виде ссылки на файл с постановлением. Обнаружить его там сложно, а районная газета о слушаниях не сообщала.. На сайте района, куда как более посещаемом, такой новости тоже нет. Кроме того, название деревни Савкино в заявленной теме публичных слушаний никак не фигурирует – обсуждались изменения в генплан Пушкиногорья.
"Изменения, которые касаются деревни Савкино, – это ничтожная доля изменений, которые вносятся в генплан", – признает Яковлев. Проект изменений был выполнен по муниципальному контракту за 950 тыс. рублей фирмой из Курска ООО НВДЦ "Интеграционные технологии". Телефон этой компании не отвечает, поэтому выяснить, побывали ли сотрудники в Савкино, не удалось. В приложении к контракту название деревни не упоминается, хотя стоит задача определить границы существующих и "вновь создаваемых" населенных пунктов муниципального образования. При этом разработчикам было предложено пользоваться материалами Публичной кадастровой карты.
Сегодня на Публичной кадастровой карте границы деревни Савкино, как сформулировал один из местных жителей, "по форме напоминают слона". За пределами причудливо изогнутой красной линии осталось довольно много жилых домов, в том числе земля Михалыча. Только один участок имеет номер и адрес – это один из соседей не пожалел сил и времени, добился оформления земли через суд.
- "А я где такие деньги возьму, столько судов! Это ж плати, плати, плати, и пошлины, и адвокаты", – комментирует Николай Михайлович. Лекарева и ее соседи заподозрили, что внутрь красной линии попали только те участки, чьи хозяева в 2011 г. потратили по 7,5 тыс. руб. на кадастровых инженеров.
– Границы обмеряли, их как временные нанесли на карту, но поскольку ничего не произошло, их убрали. Мы думали, что тут будет все очевидно – вот мой дом, вот мой участок, – но нет.– объясняет Анна.
Теперь савкинцы пытаются понять: действительно ли деревню раскроили "как слона" и что будет с теми домовладениями, которые оказались за пределами нарисованной границы. Одно дело – когда всей деревни нет на карте, и совсем другое – когда деревня есть, но именно твой дом остался в собственности заповедника.
А с точки зрения заповедника – это единственно правильный вариант. "Вот Пушкин хотел купить Савкино, не получилось, а эти собственники хотят, чтобы им просто так отдали", – так видит проблему зам. директора музея-заповедника Л.Тихонова, которая пришла в заповедник экскурсоводом еще в 1973 г.
– Савкино вошло в состав заповедника в 1936 г. После войны встал вопрос о том, чтобы построить там домики для сотрудников, – рассказывает она историю вопроса. – Решался кадровый вопрос, надо было восстанавливать Михайловское и монастырь. Для этого были специально выделены деньги, строители, комиссия выбрала место, чтобы рядом и не нарушало пейзаж, и там построили 13 домиков. Так савкинцы и жили, работали в Пушкинском заповеднике, все берегли, чистили, восстанавливали, в общем, хранили пушкинское Савкино. И потом, наступили эти времена, когда почему-то так случилось, что все домики оказались приватизированы. Мы ограждали заповедник, чтобы его не растащили по кускам, потому что таких желающих было много. "Я так люблю Пушкина, что хочу у него кусочек земли взять". Испортить нам пейзаж. Домики разрешили приватизировать, видимо, полагаясь на их совесть, на их любовь к Пушкину. Но дай пальчик, могут откусить и руку. А земли нельзя продавать – это собственность России! Нам доверили хранить это национальное достояние. Это как могила Пушкина, как драгоценный ландшафт, как эти усадьбы восстановленные, парки – мы все это храним для будущих поколений. Земля – это скрепа, которая все держит.
Гос. скважиной музей разрешил людям пользоваться "из человеколюбивых чувств – ну как же, без воды-то", но ремонтировать насосы или чинить электричество нельзя, потому что это нецелевое использование денег. Если землю отдать, это продажа пойдет, искушения, и хоть как они клянутся, но все равно угроза есть, а мы не имеем права. И я думаю, что мы надежно защищены законом (статус заповедника действительно накладывает на собственников недвижимости массу ограничений). Они даже о Пушкине не думают, они думают, как бы взять земельку, как бы ее повыгоднее продать. Зачем это нужно музею, зачем это нужно России?
"В настоящее время в Едином госреестре недвижимости отсутствуют границы Савкино, и установить их может только орган местного самоуправления, но не сами жители. Основание для определения границ – утвержденный генплан."Границы населенного пункта будут внесены в ЕГРН, а соответственно появятся на публичной кадастровой карте после того, как будет выполнено описание местоположения границы населенного пункта (Приказ Минэкономразвития России от 23.11.2018 N 650), с последующим обращением в орган регистрации для внесения таких сведений", – говорит начальник управления О.Ребеко.
Уже после приезда корреспондента Север.Реалии в деревне Савкино побывал представитель администрации Пушкиногорья и показал на карте будущие границы деревни – они оказались значительно шире, чем на Публичной кадастровой карте.
Светлана Прокопьева
25.04. 2021. газета "Северные реалии"
https://www.severreal.org/a/31191408.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 16 Окт 2021, 13:55 | Сообщение # 21 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ДЕРЕВНЯ САВКИНО
Савкино было одним из любимых мест Пушкина. Оно привлекало его своей уединенностью, красотой раскрывающегося с него пейзажа и обаянием древности. Одним из заветных желаний поэта было намерение приобрести этот уголок, принадлежавший в то время 3-м мелким помещикам Затеплинским. Но эта мечта Александра Сергеевича так и не осуществилась. Потом, на старом фундаменте усадьбы Затеплинских в Савкино, стоял дом Н.П. Волкова, которого в деревне почему-то называли купцом, хотя купцом был его брат, Александр Петрович, который жил в Пушкинских Горах. Дом был большой и красивый, построенный по-старинному, 3 избы под одной крышей: чистая, сени и грязная, фундамент каменный, скотный двор.
Во время войны всё Савкино было уничтожено немцами. После войны в 1946 г. Пушкиногорский заповедник построил на фундаменте усадьбы Затеплинских дом для Дм.Зиновьева - заместителя С.С. Гейченко по хозчасти. Сейчас, на фундаменте усадьбы Затеплинских, стоит мини-отель «Соседи Пушкина».
Земли, где теперь находится деревня Савкино, называлось Сафронова пустошь и принадлежала крестьянину деревни Стеймаки, что находилась в версте от Святогорского монастыря в сторону города Новоржева. Возможно, его звали Сафроном, но так же звали и поверенного Тригорского помещика А.М. Вындомского, и по его имени могла быть названа пустошь, которая занимала около 30 га. С востока она граничила с озером Маленец и протокой из Маленца в реку Сороть, с севера по реке Сороть от протоки до родников, с запада находились сенокосы деревни Гайки (заливные луга), земли святогорских мещан. С юга пустошь ограничивалась «дорогой, размытой дождями». Тогда то место называлось «Кривые сосны». Кому принадлежал берег озера Маленец, неизвестно, но до конца XIX в., пока в Михайловском жил Г.А. Пушкин, на берегу озера работали 2 кирпични. Выемки, где брали глину, сохранились до сих пор, а остатки печей для обжига исчезли еще в начале XX в. Это место до сих пор у местных жителей называется «старая» и «новая» кирпичня.
До середины 60-х гг. XX в. сохранялись и песчаные съезды в озеро, один с савкинской стороны озера Маленец, другой - с михайловской, откуда возили воду на лошадях. Так как пахотной земли было мало, и в основном это были тяжелые глины, в соседних деревнях савкинцев называли «голодниками». После столыпинской реформы никто из савкинцев не ушел на отруба, а по-братски поделили землю, лес, причем землю делили полосками по несколько сажень, чтобы всем доставалось поровну плохой и не очень земли. Лес делили по жребию. В то время это были чистые сосновые боры. К 1929 г. в Савкино было 6 дворов и один —брата бывшего святогорского купца А.П. Волкова, который до 1917 г. занимался скупкой льна. Савкинцы и занимались в основном выращиванием льна, сеяли рожь и овощи. Лен давал хорошую прибыль, поэтому сеяли его по клеверищу, на котором после уборки навязывали лошадей, то есть удобрение было двойное. Для вымачивания льна на заливных лугах копали мочила, которые сохранились по настоящее время.
Савкинские женщины были превосходными ткачихами. Говор деревни Савкино отражён в работе К.А. Иеропольского «Говор деревни Савкино Пушкинского района Псковского округа». У всех были фруктовые сады с набором зимних и летних сортов яблонь, сливы, вишни и груши - для сушки и другие, крупные, которые почему-то называли дулями. Большинство садов вымерзло в зимы 1939-41 гг., но некоторые сохранились и ими пользовались, пока не подросли посаженные после войны в 1949 г. и в поздние годы. В 1949 г. на каждой усадьбе, построенной после войны, лесоводом Н.Г. Звагольской было посажено по 2 яблони Белого налива. Тогда же вдоль деревенской улицы была высажена аллея берез и лип, сделана замещающая посадка лип и елей в парке Михайловского, разбита цветочная аллея. Первыми цветами были бархатцы, анютины глазки, флоксы. В конце 50-го - начале 51-го года Надежда Георгиевна уехала в Ленинград и работала садоводом-цветоводом Смольного института. Со 2-й половины XIX и начала XX в. в Савкино сохранилось несколько лип, дубов, елей, которые во времена единоличных хозяйств выполняли роль противопожарных полос и молниеотводов. До организации колхозов савкинцы занимались личными хозяйствами, все были связаны с землей, со временем богатели и имели возможность построить 4 ветряные мельницы на западной околице деревни, имели также маслобойни для получения льняного и конопляного масла. Коноплю сеяли для изготовления веревок, а масло было дополнительным продуктом, и очень полезным.
Свои леса не рубили, а дома строили из араповских и велейских лесов. Возить лес нанимались специальные артели. До 1918 г. по Сороти каждую весну гоняли плоты какого-то псковского предпринимателя и, по-видимому, со строевым лесом проблем не было. А местный лес не ценился из-за плохого качества древесины - его называли «пресным». Существует местное предание, что в допетровские времена пойму Сороти покрывали дубовые рощи. Несколько старых дубов до сих пор растут в среднем течении Сороти в районе деревни Жабкино Новоржевского района. Куски мореного дуба попадаются на дне в виде обломков и обрубков. Дрова для отопления, бань, гумен савкинцы заготавливали в заросших серой ольхой низинах, называемых «лединами». Такая ледина находилась между Савкином и Вороничем до 60-х гг., пока там не прошли культуротехнические работы по выравниванию и увеличению пахотных земель колхоза им. Пушкина. Сфагновое болото, примыкающее к Савкино с юга, давало прекрасный мох для мшения изб, немного клюквы, так как невелико, в где-то по 30-е годы XX в. артель из деревни Воронич добывала там торф для отопления. Так как болото очень мокрое, его решили осушить: наняли землекопов, и те прокопали канаву до 2-х м глубиной в сторону Сороти. Так как уклон естественный, то глубина канавы уменьшалась. После того, как убрали перемычку, вода хлынула в канаву, уровень болота не уменьшился, но произошел разлом северного берега, из которого ударил фонтан воды с человеческое туловище и высотой 10-15 м. Фонтан бил в течение месяца, постепенно иссяк, а болото как было сырым, так и осталось, но торф там добывали еще лет 30, так как проблемы с топливом в окрестных деревнях были. Примерно посередине болота, ближе к южному берегу был провал диаметром до 20 м, а глубина несусветна, так как всех вожжей и веревок во всей деревне не хватило, чтобы достать дна, когда туда в году 1915-16 упала корова. Такие провалы на болотах местные жители называют «проницами». В 70-е годы сабельник и плауны затянули проницу, а потом и кусты, так что сейчас её не определить.
Лес Михайловского охранялся еще с господских времен и, тем более с 1922 г., когда вышел декрет об организации заповедника. Больше всего Михайловские рощи пострадали в войну. Несколько тысяч кубометров сосен и елей было вырезано немцами для перекрытий блиндажей в 3-4 наката, а также лес складировался на мысе между озером Маленец и рекой Соротью. Часть леса немцы успели отправить в Остров на переработку, но большая часть штабеля сгорела от поджога кем-то из уходящих к партизанам подпольщиков Пушкинских Гор. До войны леса вокруг Савкино занимали гораздо меньшую площадь, чем сейчас, росли только по верхушкам холмов, глинистым косогорам и так называемым «хвершам», то есть неплодородным кварцевым пескам с примесями. Остальные земли пахались и косились. Коров пасли по опушкам в лединах. Траву на сено косили везде, где только она росла. Так как чистых сенокосов у савкинцев почти не было, косили ржаную стерню, гороховину и 2 укоса клевера. Сушили клевер на «вещалах», которые назывались «стривьём» или «островьём»: четырехметровые вбитые в землю вряд молодые сосны с торчащими в стороны на 10-15 см не до конца обрубленными сучками.
На фотографиях конца XIX - начала XX в. видно, что на городище Савкино росли очень крупные деревья и, так как там находилось кладбище деревни Дедовцы, что за рекой напротив Савкино, городище не косили. В послевоенное время Савкина горка почти полностью была покрыта молодыми соснами и березами, посаженными немецко-фашистскими захватчиками для маскировки своих блиндажей.
Не заросла площадка перед памятным Савкиным камнем и кладбище за ним. Сотки 2-3. Трава росла небольшая: одуванчик, мелкие соски, дикий клевер красный и белый, тысячелистник, зверобой и небольшими полянками полевая клубника. К 1970 г. лес на городище вырезали, оставив 7 деревьев. Появилась возможность выкашивать плато городища. Иногда косили и склоны, но трава от этого не улучшалась, стало появляться больше зонтичных и татарника. Травостой на городище зависит от дождей: если лето сухое, то вторично трава (отава) не растет и стоит горка как после пожара.
худ. В.Мешков. «Михайловское. Озеро Маленец» (1955).
На восточной границе савкинских земель находится «Холм лесистый» (по-местному, Скудельня), а за ним протока из оз. Маленец в Сороть. Скудельня примечательна тем, что до посадки сосняка вокруг холма в 1937 г. там были пашни и нередко они выкапывали кости и черепа людей. Как говорили старики, «там были похоронены богатыри». Протока же из Маленца была кормилицей всей деревни, так как по ней в осенние месяцы выходило много мелких окуней и плотвы. Протоку перегораживали заколами, то есть в дно вбивали в 2 ряда колья, между ними закладывали хворост, оставляя проход 20 см., проход перекрывали наротом - местное название мерёжи без крыльев. Дело хлопотное, так как рыбу надо было вычистить и высушить, но по нескольку мешков на зиму хозяйки заготавливали. Заколы через протоку, а было их до 12, использовались также для перехода на Михайловский берег, что сокращало дорогу в 2 раза.
Лес савкинцев заканчивались дорогой «размытой дождями», а за ней холм под названием Треусиха - справа, если идти от «Трех сосен» в Михайловское. На южном склоне Треусихи испокон века селились цыгане. По преданию, Пушкин разрешил им там селиться. Летом они жили в своих шатрах, а зимовали в снятых домах в окрестностях Пушкинских Гор.
До середины 60-х годов вода в Сороти была такой чистоты и прозрачности, что местные жители ее пили сырой в любое время года. Рыба из Сороти ценилась по всем близлежащим районам за свои вкусовые качества. Родники на самом берегу Сороти по-прежнему радуют своей идеальной питьевой водой. Слово «сор» на древне-славянском языке означает родник. Сороть - река родников и замерзает полностью только при −30 С. Но если морозы слабеют, она опять синеет среди берегов, не любит быть скованной льдом. В теплые зимы последних лет утки и лебеди остаются зимовать и отлетают только на время сильных морозов, с потеплением опять возвращаются. Лебеди позволяют себе кормить, а иногда и требуют этого - не прилетают на двор, а плавают напротив деревни до тех пор, пока не обратишь на них внимание и не сходишь с батоном белого хлеба.
https://savkino.ru/informacziya/savkino.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 17 Дек 2021, 15:35 | Сообщение # 22 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ЗИМА В МИХАЙЛОВСКОМ
Седые, кудрявые кроны
Над снежной землёй вознеслись.
Снегами простор убелённый
Светлей, чем воздушная высь.
Цвет серый её благородный.
Чернеют деревьев стволы.
Они возвышаются гордо.
А шири земные белы.
 
Стройна, высока, горделива
Густая и тёмная ель.
Природа зимой молчалива.
Лишь изредка плачет метель.
Забор, означая пределы,
Контраст составляет снегам.
А солнышко где-то несмело
Велит улыбаться лучам.
 
Провинция – глубь у России.
В Михайловском – грусть, тишина.
Здесь мир и покой поселились.
Картина скромна и нежна.
Раиса Рудская
фото - Николая Алексеева
***
А парк звенел, и снег был ярко-синий,
а иней голубой, и наяву
легко взлетали белые осины,
синица излучала синеву,
  
и ледяную нес в корзине рыбу
крестьянин, и в низине, как всегда,
дремала Сороть. Льда обрушив глыбу,
чуть зеленела в проруби вода,
 
и даль была ясна морозным утром,
а воздух плыл во всю земную ширь,
туда, где в небеса над Петербургом,
венчая равелин, вознесся шпиль.
И жил поэт в селе глуши господней,
и был мороз, и звякало ведро,
и человека не было свободней
державшего опальное перо…
Владимир Дроздов
фото - Нины Бурченковой
https://www.facebook.com/webpg
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 10 Фев 2022, 13:15 | Сообщение # 23 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | В Михайловском неспешная зима,
Под инеем просвечивают травы,
И три сосны в покое величавом,
И отдыхают сонные дома.
 
Как хорошо пройти его пешком,
Табличек и запретов не читая,
Его стихи по памяти листая,
Поднять опавший листик со снежком.
На острове под дубом посидеть,
Без всяческих экскурсий и народа,
– Как и ему, мне дорога свобода,
Свобода мыслить, плакать и гореть.
 
У Святогорского на рыжий холм взойти,
И постоять над братскою могилой,
Где сила русская солдатская почила,
Что полегли к поэту на пути.
 
Отсюда охватить весь мир земной,
В пустом овраге старый добрый ельник,
– Как хорошо, что нынче понедельник,
– По всем музеям, значит, выходной.
Н.Яночкина, 1999 г.
фото - И.Бизюка
https://www.facebook.com/webpg/posts/2138560832964606
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 10 Фев 2022, 13:15 | Сообщение # 24 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | В Михайловском неспешная зима,
Под инеем просвечивают травы,
И три сосны в покое величавом,
И отдыхают сонные дома.
 
Как хорошо пройти его пешком,
Табличек и запретов не читая,
Его стихи по памяти листая,
Поднять опавший листик со снежком.
На острове под дубом посидеть,
Без всяческих экскурсий и народа,
– Как и ему, мне дорога свобода,
Свобода мыслить, плакать и гореть.
 
У Святогорского на рыжий холм взойти,
И постоять над братскою могилой,
Где сила русская солдатская почила,
Что полегли к поэту на пути.
 
Отсюда охватить весь мир земной,
В пустом овраге старый добрый ельник,
– Как хорошо, что нынче понедельник,
– По всем музеям, значит, выходной.
Н.Яночкина, 1999 г.
фото - И.Бизюка
https://www.facebook.com/webpg/posts/2138560832964606
|
| |
| |
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 17 Мар 2022, 19:58 | Сообщение # 26 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | МАРТ В МИХАЙЛОВСКОМ
Зима не торопится уходить, но весна уже на пороге, о чем нам ежедневно напоминают пролетающие над Михайловским лебеди и звонкий птичий щебет в парках.
     
12 марта. фото Николая Алексеева
 
Вороничи. 14 марта 2022. фото Алексея Михайлова
https://vk.com/public50667602
СЕРЫЕ ЦАПЛИ ПРИЛЕТЕЛИ В МИХАЙЛОВСКОЕ
15 марта в Михайловское вернулись первые в нынешнем году серые цапли. «Похоже, что пока в родные места прилетела не вся стая, а только первые птицы-разведчики. Тем не менее, теперь, даже не сверяясь с прогнозами синоптиков, можно с уверенностью сказать, что сколько-нибудь серьезных холодов в этом сезоне уже не будет», - отметили в музее.
Колония этих достаточно редких и очень красивых птиц в пушкинском Михайловском - одна из самых больших на Северо-Западе России. «В удачные годы в птичьей "деревеньке" случается до нескольких десятков гнёзд. Кроме того, поселение цапель за околицей мемориальной усадьбы - без преувеличения древнее. Именно по этой колонии назывался населённый пункт, сведения о котором есть в исповедных росписях за 1740 г.: "Михайловской губы деревня Зуёво". Старинное слово "зуи" (с ударением на второй слог) означает: "серые цапли"», - рассказали в музее-заповеднике . В музее особенно рады тому, что цапли успели домой ко дню рождения «Михайловского»
15.03. 2022. ПНЛ
https://pln-pskov.ru/society/441648.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 16 Апр 2022, 18:46 | Сообщение # 27 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | АПРЕЛЬ В МИХАЙЛОВСКОМ
    
Пронизан солнцем вешний лес,
Синиц и жаворонков пенье.
А в душу льётся синь небес
И сердце полно вдохновением.
Подснежников нежнейших луг,
В слезах хрустальных мироточит.
И бабочка, танцуя хочет,
Быть примой средь своих подруг.
Надежда Шлезингер
фото Николая Алексеева
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_22763
Во время прогулки в окрестностях озера Кучане сотруднице Пушкинского Заповедника Е.Ступиной удалось заснять на видео охоту скопы. Это крупная птица, занесенная в Красную книгу, один из редких видов представителей отряда ястребиных. Размер тела хищника от 55 до 58 см в длину, размах крыльев около 170 см. Скопа обитает на всех континентах, за исключением Антарктиды. Довольно часто они встречаются в регионах Южной Америки и Индо-Малайзии. На время зимы могут заселять Египет и острова Красного моря. На территории России предпочитают селиться неподалеку от озер и рек. Птица питается рыбой, вылавливая ее на небольшой глубине. Для этих птиц очень важно, чтобы вода была чистой и максимально прозрачной, чтобы можно было разглядеть рыбу на расстоянии 40 м. от поверхности. Найдя нужную добычу, скопа бросается на неё с отвесного угла с большой скоростью, а затем цепляет жертву своими длинными когтями.
 
Восход на Ворониче. Фото Алексея Михайлова
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_22886
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 31 Июл 2022, 22:33 | Сообщение # 28 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ЧТО ТАКОЕ ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР В МИХАЙЛОВСКОМ?
Это состояние, когда оно перестаёт быть музеем и будто возвращается во времена своих исконных хозяев. И тишина...потрясающая тишина, будто это все принадлежит тебе, но не физически, а на уровне ощущений. Когда идёшь вдоль Сороти и в почти ночной прохладе с реки вдруг ловишь кожей тёплые наплывы воздуха с едва уловимым запахом травы, хвои и...прошлого. И кажется, что-то главное коснулось тебя, поделившись неким откровением.
Что такое поздний вечер в Михайловском? Это удивительное безвременье с привкусом счастья...
   
КЛЕН У ДОМИКА НЯНИ
Возраст этого почтенного дерева 160 лет. На самых ранних фотографиях, запечатлевших флигель, в котором в теплые месяцы года жила няня Пушкиных, видно это красивое дерево с раскидистой кроной. В годы войны Домик няни разобран немцами на блиндаж, пострадал и клён. Яков Хелемский вспоминал: «Там, где Пушкин слушал привычную воркотню няни, доброе жужжание веретен… теперь обосновался пятинакатный немецкий блиндаж, наскоро сооруженный из михайловской земли и бесценных старинных бревен. Ветвистый клен – ровесник погибшего флигелька – сиротливо шумел сейчас над бугром, над поблекшим маскировочным дерном».
В 1946 г. вокруг клена произведена перекопка почвы, на клёне зачищены все поражения наружного покрова и замазаны глиной с коровяком.
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_24556
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_24334
худ. А.Кофтун
В Тригорском варится варенье –
Весёлый смех, девичье пенье,
В тазу крыжовника кипенье,
В кувшинах патока и мёд:
А жизнь ликует, жизнь идёт
Такая, что и нам не снилась -
Век золотой и Божья милость,
И лето красное цветёт,
И воскресенье! Воскресенье!
И стрекотанье, и гуденье,
Как будто в первый день творенья
Вам снится этот чудный сон –
Вы посмотрите… Пушкин! Пушкин!
Ко лбу прильнули завитушки…
Подходит: «Здравствуйте, подружки...
И вашей матушке поклон!
Аннет, а Вы похорошели,
Да я признал бы еле-еле,
Когда бы на балу в апреле
Не встретил Вас у Фикельмон
Но Вы, признайтесь, – mauvais ton! –
В другую сторону глазели...
А впрочем, промолчу я далее, –
Оставим, барышни, баталии, –
А ну, Зизи, померим талии
И не галдеть, как сто ворон…»
В Тригорском варится варенье –
Огонь костров, сердец горенье,
И в вечность тянется мгновенье,
И будет день не завершён:
Поэт в восторге и смятенье
В порыве дерзком вдохновенья
Читает нам стихотворенье –
И это Пушкин! Это – он!
Надежда Камянчук
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_24545
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 18 Окт 2022, 14:52 | Сообщение # 29 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | В ТРИГОРСКОМ
худ. В.Мешков, 1916.
"А как хочется в Тригорское, Боже мой!"
(В.Лихоносов. Из письма Д.Шеварову. 22 .09. 2014.)
Великий лирик русской прозы В.И. Лихоносов умер в краснодарском госпитале прошлым летом, в августе. Вскоре я впервые оказался в его любимом Тригорском, где приютил меня Г.Н. Василевич.
Стояла глубокая осень. В дорогу я взял книгу Лихоносова "Элегия". Я давно люблю эту повесть о молодом учителе, приехавшем в пушкинские места, чтобы найти смысл жизни и понять самого себя. Несколько страниц повести посвящены Тригорскому, и вот я думал: перечитаю их там, в Тригорском, побуду мысленно вместе с Виктором Ивановичем, в уход которого мне и сейчас не верится.
"В одиннадцатом часу утра он был в Тригорском. В Святых Горах ему подсказали, как идти напрямик..."
Повесть "Элегия" - по сути путевой дневник В.Лихоносова, первый раз побывавшего в Пушкиногорье в конце 1960-х. Прошло более полувека. Что произошло с нами за эти десятилетия - будто не только Россию, но и планету нашу кто-то подменил.Но чудом неизменным и сегодня предстает Пушкинский заповедник, где неусыпными трудами садовников, смотрителей, экскурсоводов и хранителей река времен течет в прежних, пушкинских, берегах.
худ. В.Бялыницкий-Бируля
...Но и в дали, в краю чужом
Я буду мыслию всегдашней
Бродить Тригорского кругом,
В лугах, у речки, над холмом,
В саду под сенью лип домашней...
Здесь даже осенние листья не торопятся, летят медленно, наслаждаясь свободным полетом. И видится мне, как Виктор Иванович, никогда не расстававшийся в своих странствиях с фотокамерой, спешит запечатлеть, обнять взглядом всю тригорскую красоту. Так и я сейчас вослед за ним брожу с фотоаппаратом в растерянности от невозможности объектива охватить эти холмы и небо, аллеи и тропинки, Сороть и поля
.А вечером читаю Лихоносова, сидя под старинной лампой в гостевом доме. Как бы просторно было звучать его голосу в этих деревянных стенах. "Я бродил и будто бы спрашивал у пушкинских полей, у поэтов, у самой истории, у лучших людей ее: прав я или не прав? зря или нет предаюсь я в их руки..."
Нет, никто уже не напишет о пушкинских полях Тригорского и Михайловского так, как Лихоносов - с детским умилением и высокой печалью. Милый, милый мой Виктор Иванович! Как хорошо мне всегда было с вами...
Изморозь поутру выбелила травы в поле. "Сребрит мороз увянувшее поле..." А вот - слышите?
- в яблоневом саду Тригорского гремят яблоки, их собирают в ведра, а потом в мешки. Тракторишка сопит и фырчит, тянет переполненную антоновкой тележку. А кошку у Осиповых-Вульф знаете как зовут? - Катя. У нее котенок. Его еще никак не назвали. Усадьба Осиповых двенадцатью окошками по-прежнему застенчиво смотрит в пруд. Ветер к вечеру стихает и всходят звезды. Большая Медведица устраивается прямо на нашей крыше. И так тихо, что слышишь собственное дыхание....А наутро листья с клена летят уже не по одному, а стайками. У амбара женщины раскладывают по целлофановым мешочкам тригорские яблоки. Паломники с удовольствием их раскупают. Вчера, говорят, яблоки разошлись за 4 часа. Котенка Кати отдали кому-то. Катя ходит около усадьбы грустная и потерянная - не о ком ей больше заботиться, некого вылизывать, никто не тыкается в бок. Пасмурно. Тихо. Чувствуется, что скоро Покров. У тропы брусничинки - как капельки крови. Лес трепещет от шуршания летящих и падающих листьев. Завтра мне выбираться на Большую Землю, а вести оттуда горьки, печальны, невыносимы - не пересказать....
После трагического ухода Виктора Ивановича родные писателя пообещали передать его рукописи в РГАЛИ. Но вот получаю сообщение: рукописью "Элегии" В.И. Лихоносова... торгуют в интернете. Это оказалось правдой: бесценная для русской словесности "Элегия" продается за 800 тыс. рубл.
Тут же выставлены на продажу письма его близких друзей - В.Распутина, Ю.Назарова, В.Курбатова, О.Михайлова... Моими письмами Виктору Ивановичу (а переписывались мы 10 лет) пока не торгуют. То ли ценюсь невысоко, то ли продавец, заполучивший за бесценок архив русского писателя, смущается торговать письмами еще живых людей. А может, мои письма вместе с письмами других людей, не самых известных публике, просто выброшены на помойку?..
Не знаю, какими словами назвать все это. Слова "позор", "дикость", "бред", "цинизм" уже никого не трогают. Мы живем в таком чаду, что даже если на Avito выставят на продажу рукописи "Капитанской дочки" или "Войны и мира" - никто не удивится. И все-таки я обращаюсь к министру культуры О.Любимовой: спасите архив В.Лихоносова.
"Помните ли вы свое изумление в первую минуту свидания с Тригорским?.. Когда учитель увидел городище Воронич и белую, похожую на струйку, тропу слева, когда он взобрался наверх и от кладбища, через зеленый глубокий ров, взглянул на усадьбу, на длинный господский дом в двенадцать окон, на крыльцо с двумя столбиками и густые деревья сада за ним, он пожалел, какого дива лишен был до сего часа. Так вот где они жили..."
Виктор Лихоносов. Элегия. 1972 г.
Дмитрий Шеваров
09.10. 2022. РГ
https://rg.ru/2022/10/05/posledniaia-elegiia.html
Виктор Иванович Лихоносов
(30.04. 1936 - 09.08. 2021)
Родился на станции Топки Кемеровской обл. Отец погиб на фронте в 1943 г. Мать – малограмотная крестьянка. Детство провёл под Новосибирском. В 1961 г. окончил Краснодарский пединститут, после чего учительствовал на Кубани. Первый свой рассказ «Брянские» опубликовал в «Новом мире» в 1963 г. «Проза у него светится, как у Бунина», – писал А.Твардовский. В 1966 г. вышли 2 книги В.Лихоносова: «Вечера» и «Что-то будет». В том же году был принят в СП СССР. В 1967 г. опубликован сборник рассказов «Голоса в тишине» с предисловием Ю.Казакова: «Всё, что он написал, написано свежо, музыкально, очень точно, и все проникнуто острой, даже какой-то восторженно-печальной любовью к человеку».
Юрий Казаков познакомил Лихоносова заочно и с писателями из эмиграции – Б. Зайцевым и Г. Адамовичем; с этого началось изучение Лихоносовым жизни русского зарубежья. В 1969 году в «Новом русском слове» были напечатаны повесть Лихоносова «На долгую память» и статья о нём лучшего критика русской эмиграции Г. Адамовича. А в 1973 году выходит книга «Чистые глаза» с предисловием Виктора Астафьева. Опубликовал цикл повестей-путешествий «Люблю тебя светло», «Осень в Тамани» и «Элегия» – по есенинским, лермонтовским и пушкинским местам. С 1978 года Лихоносов работает над своим главным романом о судьбе русского казачества «Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж» (1986 г.). Как и почти все близкие ему писатели-деревенщики, перестройку не принял. Опубликовал книгу антиперестроечной публицистики «Тоска-кручина». Лауреат Госпремии России, Международной премии им. М.Шолохова. В 2003 г. на Толстовских встречах получил 1-ю премию «Ясная Поляна». Последние годы Виктор Иванович редактировал в Кубани литературно-исторический журнал «Родная Кубань», писал повести «Афродита Таманская», эссе о Лермонтове, книгу «Записки перед сном». Жил в Краснодаре.
http://ya-zemlyak.ru/prosa_pers.asp?id=8&mode=podr
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 18 Окт 2022, 20:41 | Сообщение # 30 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Борису Степановичу Скобельцыну
Вот что осталось от щастливого времени моей жизни
П. А. Осипова, 10 июля 1927 г.
В одиннадцатом часу утра он был в Тригорском. В Святых Горах ему подсказали, как идти напрямик. Помните ли вы свое изумление в первую минуту свидания с Тригорским?
Когда учитель увидел городище Воронич и белую, похожую на струйку, тропу слева, когда он взобрался наверх и от кладбища, через зеленый глубокий ров, взглянул на усадьбу, на длинный господский дом в 12 окон, на крыльцо с двумя столбиками и густые деревья сада за ним, он пожалел, какого дива лишен был до сего часа Так вот где они жили...
Светило солнце, как и тогда. Медленно поднимался учитель по деревянной лестнице на другой холм, приближался к дому, к крыльцу, и, ступая затем в прохладу комнаты, еще доверчивей поддавался соблазну, что он теперь совсем уже в заветном пушкинском времени, рад поклониться окнам, стульям, портретам, повторяя одно и то же: "Вот где отдыхалось ему! вот где!" Из гостиной доносились слова экскурсовода о потерянных предметах, о пожаре и грабеже крестьян в 18-м году. Учитель нарочно отставал, сторонился туристов, которые прибывали и прибывали снизу, от автобусов. Никого не надо, один день пожить с Пушкиным, ввек, может, не удастся побывать еще - кто знает! Помните, как мешали вашей душе туристы, как всякий раз оскорбляли ее пустые глаза, громкие голоса?
Почти час он ходил по комнатам. Старый мир захолустного существования воскресал перед ним, герои глядели со стен. Они соединились, одновременно собрались здесь, напоминая нам уже о лучших только своих чертах письмами, альбомами, стихами. Взору будто нарочно открывалось все такое, что порождало чудесную зависть. Учитель пришел к ним в гости, и они, давно положенные во гробы по российским губерниям, покорно встали из тьмы один за одним. Они говорили с учителем. Они без смущения признавались в своих секретах, в самых тайных подробностях, и нынче им было легко признаваться. С гордостью пускали барышни в свои уголки, показывая господские пяльца, подушечки, любовные записки. Посмотрите, точно подталкивали они, посмотрите же со вниманием из своего XX века, как мы жили когда-то, в какой обстановке, как были мы молоды, изящны во вкусах и какая природа нас окружала. Вам не завидно? Темна, непонятна вам наша судьба?
Вот тут сколько раз мы видели Пушкина, и он нас любил, он нас воспел, и нам "Онегин" внушал больше воспоминаний, чем, скажем, барышням соседних поместий. Не зовите нас к себе. Мы навсегда успокоились, и ни о чем не жалеем, и если бы возвратились к вам - с былым удовольствием жить не сумели: ведь все настало иное. Мы дети своего века и другой, о, совсем другой России; какими ни кажутся вашей строгости наши порядки - они нам дороже. Судите нас как угодно, мы не оспорим вас уже никогда. Вот наши комнаты, наши шкафы с книгами, наши писатели. Мы торопливо переписывали из романов любовные страницы, крепостные наши пели и "Сударыня наша масленица", и "Лучинушку", господа - еще и "Уймитесь, волнения страсти". В гостиной, где вы стоите, мы судачили о последних событиях. Старухи еще вздыхали по Екатерине, гадали, бранили сегодняшние порядки - все в прошлом было им милее, богаче и лучше. И пускай водилась у нас мода говорить и писать по-французски, и европейское, покаемся, мы возносили до небес - душа все же была верна православию.
Взгляните на автографы, на нашего брата Алексея. По правде сказать, он был намного счастливее Пушкина в обыденной жизни, особенно в ловеласовских победах, небрежно отбирал у поэтов самых красивых, и как пылко, безоглядно доверялись они ему, страдали из-за него в те часы, когда сочинители призывали милых дев в божественных строчках. Увы, так всегда. В нашу пору мужчины умели быть изящными обожателями, сколько клятв шепталось по этим уголкам, и это благодаря нам и нашему Тригорскому вы повторяете строки нежности: "Алина! сжальтесь надо мною. Не смею требовать любви. Быть может, за грехи мои, мой ангел, я любви не стою!"
Казалось, смерть не пришла к ним, есть только сон, молчание, вечное отсутствие. Добрая память коснулась их своими крылами. Алина, Евпраксия, Анна, Маша... "Зи-зи-и! - кричали, конечно, Евпраксии, в окно, на лужайку. - Пора ко сну-у". Где вы? - мог бы крикнуть молодой деве и учитель, душа была готова к тому. Да разве это она на фотографии, мать четверых детей, старуха, не Вульф, а уже баронесса Вревская? Разве ей было суждено постареть и время осмелилось убить тригорскую молодость ее, сестриц и друзей? Все они - и мать, и брат, и Керн - намного пережили Пушкина, а нам всегда верилось, что с его смертью их тоже не стало. Нет, они долго и буднично жили без него. Все меньше их оставалось, и кто-то был последним... Страшно ли было ему?
В юности, воображая иногда свою смерть, учитель пугался не только исчезновения, но жалел еще о том, что не дано будет знать, как сложится продолжение мира, какие вырастут люди в его деревне, о чем книги напишут про его время - и как напишут? Сам ли учитель, гномик ли какой в нем спрашивал: знаете ли вы?.. Пустой этот вопрос мог родиться здесь или на кладбище, когда дается сочувствие откуда-то свыше. И пустой ли он? Исчез целый век. Отовсюду учителю что-нибудь шептало, кружило голову колдовством, и лица, строки, музыка усадебной тишины чудесным обманом говорили ему скорее о блаженстве, о какой-то грации жизни, а было ли счастье - ведомо только им. Чем песеннее, волшебнее звучало чужое, стародавнее, тем обделенней воображался себе он сам. Вроде бы теперь понимал он, в чем весь секрет, в чем смысл и утешение. Чего не было у него?
Не досталось в молодости такой дружбы, нечаянных приездов в гости к милым приятельницам по соседству? Не было такого угла с тремя холмами, столь благостного, истинного русского покоя вокруг? Не удалось расти с умными, талантливыми сверстниками, чтобы тянуться за ними, обвиться как плющ, и сам не отмечен дарованием, а потому, кого прославил, чью жизнь он украсил, чье сердце поразил так, чтобы помнили после смерти? И хотя бы чью великую руку пожал он? До того уж просто отдал земле свои 30 лет, и сам был всегда прост, тих и бледен. Одно слово: сельский учитель, А как мечтал, как тосковал он в сибирской глуши по городам, по умному обществу, по театрам и концертным залам и надеялся, что уедет со временем туда, заведутся сказочно талантливые друзья и переменится весь его быт.
"Счастливцы! Счастливчик Вульф, счастливая Евпраксия, неужели не понимали? И Анна. И Маша, еще ребенок при нем, - всю-то потом жизнь она ходила тут по его следам и жалела его. Счастливый Пушкин... Разве? Но почему так кажется здесь?" - качал головой учитель. И помните комнату Осиповой Прасковьи Александровны? Самая, пожалуй, печальная комната в доме. Отчего? Трудно сказать. Она с другого конца, с окнами на городище и в поле, в пустоту российских далей, куда глядишь и глядишь в дождливую погоду, никого не ожидая.
За учителем вошли в эту комнату три родные сестры, чистенькие, седенькие, интеллигентные. Не встречали вы случайно в Тригорском людей, которым все прежде было особенно близким? Они свободно читали на корочках названия французских романов, они не нуждались в комментариях экскурсовода, в этих бумажках под стеклом, копиях писем, стихов, ничего не писали в книге отзывов, - в книге, где на удивление мало человеческих слов... Зато они долго стояли, склонившись к нескольким заветным томикам Прасковьи Осиповой, к шкатулке, в которой хозяйка берегла письма поэта.
"Вот что осталось от щастливого времени моей жизни", - начертала она внутри шкатулки своей доброй рукой. Бесконечно повторяя ее слова, учитель с "Русским вестником" в руке вышел на заднее крыльцо и побрел в поле, на копны свежего душистого сена...И долго он лежал под копной, совершенно расстроенный, печально-счастливый, не имея никакого желания подниматься, да и вообще уезжать отсюда...
Я видел его издалека, когда шел от уединенного дуба. Потом мелькала его голова меж деревьев городища Воронич; возле могил Осиповых-Вульф с ним ходила девушка в темных брючках. В этот день они еще не раз попадались мне на глаза.
В два часа дня они шли по дороге к Михайловскому. Я сидел на склоне городища и, глядя на дорогу, думал о тех, кто ходил по ней в разные годы. Гибкая Сороть терялась за мостом, вилась где-то возле Савкиной горки, потом у дома поэта. Зачастил я что-то сюда. Обычно я приезжаю после праздника, когда посвободней и легче в гостинице.
Тригорское я люблю больше всего. Так похоже тут на все, что описал он, и сердце щемит сильнее. Тебе бы увековечить какой-нибудь уголок, найти несколько верных слов, но ты убираешь самое вещее, прячешь концы в воду. Все исказил ты, пугливый, неоткровенный, неточный.
На сей раз приехал я еще растерянней, сбитый с толку, оскорбленный кучкой вредных умников, для кого история русская начинается со дня их рождения. Я бродил и будто бы спрашивал у пушкинских полей, у поэтов, у самой истории, у лучших людей ее: прав я или не прав? зря или нет предаюсь я в их руки, пытаюсь охотнее внимать прежде всего тому, что украшало Отечество наше, а не унижало его? И мне издалече был только один вздох-ответ: да! Для собственной жизни нужна мне была благостная частица прошлого, там черпал я соки, иногда чересчур насыщался, но это не портило меня. Душа сама себе вернула все такое, что ей было понятно и просто с пеленок. О чем я думал еще?
"Терпи горе не сказываюци, носи злат венець не снимаюци", - советовал мне старый садовник в Петровском, подметавший в юности ганнибаловский сад. Не буду я откровенничать нынче, помолчу, а там, где не смогу я сдержаться, - что ж: не моя, значит, воля. Быстро достиг я места трех сосен. Три сосны, стихи на доске, оградка и мелкая поросль вокруг. Долго расти им еще, этим соснам, и, быть может, напомнят их стволы и вершины о прежней могучей красоте сородичей, которых они заменили. Но едва ли.Просекой пошел я вниз.
Слева заблестело озеро Маленец. От Тригорского ползла на лес большая черная туча, на воду подул ветерок, и вдали, над парком в Петровском, тоже потемнело. Кто-то в алой косынке торопился к домику няни. Уже начинало брызгать, я отступил с тропы под хмурый свод леса с красными точками костяники в кустах, с прошлогодними еловыми шишками на земле. Дождь! Ослепило, ударил гром, и время от тебя скрылось, ты один. Падает дождь, природа твой помощник и подсказчик, и ничто не мешает твоим вольным думам.
"Ты царь: живи один..." - вспомнилось мне. Какой теперь год, какое число? Далеко до Москвы, до Петербурга с Невским проспектом и Аничковым дворцом, еще дальше до Болдина. Еще все живы, танцуют на балах, царь не прощает, дворяне пекутся об имениях, адреса, фамилии те же: Жуковский, Вяземский, Керн, Оленина, Собаньская и проч., и проч. Осиповы-Вульф еще в Тригорском. Вновь трудны эти русские версты, редки деревни, и тревожно, скучно по вечерам в отцовском доме, завидно светскому шуму, и точит тоска любви, жажда ласковых рук, - сняться и полететь бы, но такова уж судьба. И у камина, на крыльце, возле Сороти свободные мысли кружатся в голове, никто их не спугнет, - ты один под сиротливым небом. До выезда много дней, потом остановки, сны в чужих кроватях, утомительное тягучее безмолвие в просторах Руси, и она, Русь, благословляет тебя, шепчет всеми травами и крестами, что правда с тобой, что ты один, такой, как есть, и тебе нельзя измениться. Прежде я повторял его слова о любви и дружбе, но нынче... В тишине, в минуты отзывчивости, до наивности легко было следовать за трагическим одиночеством творца.
Ты царь: живи один. Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный.
Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;
Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
Ты им доволен ли, взыскательный художник?
Доволен? Так пускай толпа его бранит
И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
И в детской резвости колеблет твой треножник.
Повторил, насладился, поддался музыке и власти поэта, и вот уже, кажется, пошел за ним без оглядки, поклялся душою своей и полетел, полетел! Крылышки твои окрепли, выросли на секунду, и ты лови, лови знаки небесные, наследуй твердость собрата, помни всегда в быту, как хорошо, рыцарски-грустно было тебе под сводами леса у озера Маленец, недалеко от домика няни, во время дождя; как кивал ты согласно головой: да, да, так лучше, так праведней. Не забудь же, не измени! Все равно от себя уже никуда не деться, не забудь же, прогони дьявола-искусителя.
Как бы ты ни смирялся в отчаянии, силы внутренние, что-то непрестанно сосущее грудь, толкают и толкают тебя к правде и красоте, врагов не переменишь, отступником быть грех, и что же тогда? Не измени себе! Увы, минуты дождливого счастья пройдут, ты знаешь заранее. Ты спустишься с облаков, захнычешь и скиснешь от усталости и напряжения, начнешь искать оправданий, чтобы жить прочнее и писать безопасней. Кто, скажешь, верит теперь в пушкинское завещание, где они, эти творцы? Каждый день черт будет шептать тебе братски: "Брось! живи! пользуйся! Мир шумит, царствует, несет искушения, чужие примеры соблазняют теплом, даровым хлебом, вояжами за границу, ловкими увертками быть всегда правым. Слово упало в цене. Не лезь!"
Строчки гения не забыты тобою, но ты уже не трепещешь и душою за ними не следуешь. Они для кого-то, не для тебя. И однажды они больно укорят тебя, но того человека, что под сводом леса, что летел и клялся, - того тебя уже нет. Ты не выдержал. Да разве писатель я?!
В те минуты, когда дождь стихал, я видел за озером, у края леса, знакомую фигуру учителя и девичью косынку. О чем они там говорили? О чем здесь думают люди? Кажутся они на этих тропах замечательно чуткими, готовыми разделить с гением все порывы, но так ли? Откуда мы знаем! Однако кое-что заметно. Раз как-то наблюдал я в Святых Горах за красивой молодой парой. Наступал вечер, они уже кругом побывали, и пора было уезжать. Жена в белой кофточке взглядывала на прощание на окрестности, и довольные ее, неусталые глаза и мягкая, умиротворенным мыслям отвечающая улыбка как бы изучали, что все это хорошо, очень мило и интересно, но у каждого свое счастье. Конечно, спасибо Пушкину, конечно, он гений, и его, бедного, так злодейски убили, но что же?! Не плакать же!
Они, слава богу, всласть подышали сосновым воздухом, оставляя машину в отведенных местах, даже отлучаясь глубоко в лес, где было особенно дивно вдвоем, где опалило их свежим чувством друг к другу. Теперь в самый раз трогаться дальше. Она села в машину, и ей стало еще удобнее, потому что другие пошли в гостиницу, чтобы назавтра подняться чуть свет, занимать очередь в кассу и наконец медленно, в духоте, достигать Пскова. Они же с мужем поедут полем, по гладкой дороге, одни, обгоняя туристские автобусы, и опять как-то счастливее и удобнее станет на душе от накопленного преимущества, оттого, что никто не мешает болтать о пустяках, думать, глядеть через широкое стекло на скромные, но живописные по горушкам псковские деревеньки, порою манящие пожить в них неделю. И можно закрыть глаза, и перенести себя к речке, и в тишине, в страстной потаенности темного простора, проникаться любовью ко всему на свете, к этому краю, к какой-нибудь тетушке с ее вечными крестьянскими хлопотами, с ее забавной цокающей речью и обиходом, милым еще потому, что ты ведь не будешь жить с ней, ты просто помечтала о том.
Вы не угадывали кое в ком все ту же барскую беспечность? В святых местах она оскорбительна вдвойне.Посветлело, и две фигурки побежали дальней стороной озера к мостику через Сороть, потом на горку, к воротцам усадьбы. Капли еще реденько кропили мокрую дорожку. Я обождал. Выпросталось из туч солнышко, и я тоже поспешил к домику няни. На крыльце, у раскрытой двери в темные сени, стояли три седенькие сестры. Через загородку сгибался и заглядывал в светелку Родионовны учитель. Три сестры, очевидно, спорили до меня.
- Лучше было забыть, и всё забыли... Куда все ушло? - развела руками старшая. Внезапно мне захотелось войти к ним в доверие и услыхать то, что они вспоминают втроем. Но как было надеяться! Учитель как будто ни на кого не глядел и никого не слышал. Глаза его, точно напуганные, были так выразительны, что можно бы угадать, о чем он думает.
- В Тригорском лучше! - сказал он Люде.
- Да? - обрадовался я. - Мне тоже Тригорское ближе.
- Вам тоже? - обернулся он ко мне.
- Вы откуда?
- Из Сибири я, - сказал он как-то кисло.
- Вы первый раз?
- Третий.
Он цокнул с завистью языком и глянул на меня очень внимательно: кто я?
- Вот завтра уеду и целую зиму буду вспоминать. Да всю жизнь! У вас не бывает тоски?
- Какой?
Лицо его болезненно изменилось, он щелкал пальцами, как бы помогая мыслям излиться точнее.
- Вот сидишь там, в своей дыре, и как найдет! Тоска по большому, правдивому, богатыря ждешь. Ослепил бы кто!
- Я в юности мечтал, а когда первый раз увидел такого - испугался, хотел убежать.
- Вы поэт?
- Нет, так... - замялся я.
- Не может быть сейчас Пушкина.
- Почему?
Он опять сморщился и пощелкал пальцами.
- Все потому же. Вы заметили, сейчас тот поэт славится, который выворачивает белье наизнанку. Ни правды, ни чувства гармонии. Вообще никакого чувства... Ана-ализ, расщепление!
Сестры незаметно слушали его. Таня соглашалась с учителем, Маша про себя что-то добавляла, рассекречивала, Соня помалкивала. Учитель, напряженно морщась, продолжал говорить с собой.
На четвертые сутки, перед самым домом, бесконечно далеким казался учителю день в Пушкинском заповеднике. Сказка, сон? Уже неслись за окном сибирские березы, и тревожнее думалось о родных: как там они, в деревенском доме?К ночи он шел по ровному полю в свой лесной угол; в портфеле вместо наказанного женой декоративного браслета он вез "Русский вестник", книги, несколько листьев, еловых шишек да ключ-сувенир от города Пскова. Незаметно наполнялась светом луна, и учитель думал, что она точно такая же сейчас и в Тригорском, и в Святых Горах над рестораном "Витязь". Чуть раньше стоял он у большого камня на развилке, смотрел вниз, на заволоченную вдали пышной зеленью осиповскую усадьбу. Прощался.
https://naslednick.ru/articles/culture/culture_468.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 25 Окт 2022, 11:00 | Сообщение # 31 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ТРИ СОСНЫ
В феврале 1837 г. А.И. Тургенев, после похорон Пушкина посетив Михайловское, «осмотрел ... и две любимые сосны поэта, кои для русских будут тоже, что дерево Тассо под Ватиканом для Италии и для всей Европы». В 1859 г. литератор К.Я. Тимофеев увидел тоже две сосны. Как объяснил ему настоятель Святогорского монастыря, вероятно, иеромонах Гавриил - «третья уже давно срублена. Дерево понадобилось для монастырской мельницы...».
Согласно гипотезе, выдвинутой В.Ю. Козминым: «единственной монастырской мельницей в это время была водяная мельница в деревне Бугрово. Прошло еще более 100 лет, и в Бугрово появился музей. На том месте, где когда-то стояла водяная мельница, еще до недавнего времени сохранялись остатки нижних венцов какого-то деревянного сооружения. Скорее всего, той самой мельницы. Фрагменты полуистлевшего бревна в Заповеднике сохранили. А вдруг это и есть останки той самой «пушкинской» сосны, которая была использована при ремонте мельничной постройки?».
В 1866 г. М.И. Семевский писал: «...одну лет пять назад срубил староста села Михайловского и продал ее за 5 руб. на мельницу. Он уверял, что имеет на это полное право, так как дерево стояло на самой меже земли сёл Тригорского с Михайловским; причем, будто бы и полдерева стоит на земле сельца Михайловского. Осиротелые две сосны стоят еще: одна из них разветвлением своих стволов совершенно походит на лиру».
Известен рисунок с изображением двух сосен, вероятно, сделанный псковским художником И.С. Ивановым.
В 1874 г. газета «Новое время» сообщила, что «в Михайловском в живых осталась только одна пушкинская сосна, но и эта смотрит настоящим инвалидом, сучья все уничтожены, зелени – ни веточки, только один большой ствол, дряхлый-предряхлый, покрытый толстой корой».
Весной 1899 г. Ю.М. Шокальскому, внуку А.П. Керн, «случилось ... быть в деревне и заехать к Григорию Александровичу Пушкину. Перед Михайловским дорога взбирается на небольшую возвышенность, где еще не так давно стояли «три сосны»; из них последнюю я особенно хорошо помню: толстая, слегка наклоненная, со сломанною верхушкою, она долго жила в таком виде, пока в июле 1895 г. ее не сломало окончательно бурею».
Летом 1898 г. в Михайловском у Григория Александровича побывал поэт, прозаик, публицист С.Г. Скиталец (Петров). Г.А. Пушкин рассказал ему о судьбе последней сосны: «Когда буря сломала ствол последней сосны и остался только ее высокий остряк, я увидел, что она сделалась опасной для людей, и с болью в сердце приказал срубить ее, а ствол сохранить у себя в кабинете. Перед тем как все это проделать, я пригласил фотографа и заказал ему сделать снимок. Было сделано «несколько отпечатков снимка: один остался в Михайловском, другой подарен Осиповым в Тригорское, третий послан и АН, а четвертый в 1899 г., в день празднования 100-летия со дня рождения Александра Сергеевича, был подарен Пскову». Речь и идет о фотографии 1890 г. A К. Красуского.
Последняя из «трёх сосен», воспетых А.С. Пушкиным в элегии «Вновь я посетил…».
Художник В.Максимов, находясь в Михайловском в конце XIX в., создал рисунок «Пушкин у трех сосен». Как указывает Ф.А. Васильев-Ушкуйник в своей работе «Пушкинские уголки Псковской губернии» (1924) – «...нет оснований полагать, что это точное изображение знаменитых сосен. Скорее это фантазия художника, так как уже в 80-х годах о соснах имелись только воспоминания».
Когда в июле 1895 г. погибла последняя из «трех сосен», Г.А. Пушкин, живший в то время в с. Михайловском позаботился о том, чтобы сохранить о них память.В 1899 г. была опубликована статья журналиста Л.Яблоновского «Поездка в Михайловское. У Григория Александровича Пушкина», где сын поэта признается: «...я храню ствол одной из старых, сломанных бурею сосен, о которых отец писал». После продажи родового имения, переезжая в Маркучай, Григорий Александрович взял с собой и часть ствола сосны, до того хранившуюся в его кабинете. Правда, большой кусок ствола сосны он оставил Псковскому пушкинскому комитету, в ведение которого Михайловское перешло в 1899 г. В начале XX в. кусок сосны, который остался в Михайловском находился в «Домике няни». Как отмечал Г. Я. Есипович, автор брошюры «На родине поэта» (1902), «в домике находится обрубок пня от одной из трех сосен, упоминаемых Пушкиным в элегии «Опять па родине». Такой же обрубок взял с собою в Вильну сын поэта, Григорий Александрович Пушкин. Обрубок этот от времени значительно истлел и также подвергается ампутации со стороны немилосердных посетителей и представляет собою обструганный со всех сторон кусок соснового дерева».
Гаррис в книге «Уголок Пушкина» (1923) подтверждает: «...в одной из комнаток домика няни стоял на подоконнике обрубок сосны, высотой около полуаршина, который все называли частью «Пушкинской сосны». Насколько он был подлинный, удостовериться невозможно, но с этим связана трогательная история. Рассказывали, что раньше эта реликвия хранилась в прежнем барском доме и вот, когда дом загорелся, сын местного помещика, некий Княжевич, молодой человек, страстный поклонник Пушкина, который прискакал на пожар в Михайловское, бросился, рискуя жизнью, в пылающий дом, чтобы спасти этот обрубок».
Вероятно, обрубок сосны из «Домика няни» действительно был спасен во время пожара в с. Михайловском 23 июля 1908 г. и, возможно, С.А. Княжевичем, жившем в соседнем с. Петровском. По мнению В. Г. Никифорова: «…именно он 13-летним мальчишкою прискакал на лошади из Петровского в Михайловское, с риском для жизни бросился в горевший дом поэта, вынес кусок сосны. Пожар произвел на него большое и, став взрослым, он возглавил пожарную дружину в своем сельце Петровском».
О фрагменте сосны также упоминает Л.И. Софийский: «на одном из подоконников домика няни лежит лишь кусок срубленной лет 17 тому назад сосны из числа оставшихся тогда тех 3-х сосен, которые находились близ дороги от с. Михайловского по направлению к с. Тригорскому».
В Пушкинском заповеднике хранится «кусок сосны из Михайловского (остаток одной из трех сосен, любимых Пушкиным)». Это вырез (часть) ствола с большим круглым неровным наплывом, длиной 62 см., диаметром ствола 30 см.Об этом же куске сосны писал С.С. Гейченко: «...большой, округлой формы, напоминающий нарост, какие бывают на стволах очень старых сосен. Он весь ощипан паломниками, отдиравшими щепотки древесины себе на память еще в те годы, когда эта реликвия была чуть не единственным экспонатом музея».
Другая часть ствола одной из старых, сломанных бурей сосен, которую сын поэта вывез в Литву, в имение своей жены В.А. Мельниковой, долгое время хранилась в господском доме. Около 1934 г. фотограф В.Добровольский сделал снимок этого куска сосны.
Позже некий П.Шмаков вывез «2-метровый ствол» в неизвестном направлении, оставив написанную им от руки расписку, датированною 16 октября 1939 г. В ней идет речь об имуществе, взятом «временным управлением г. Вильно из имения «Маркуте» по ул. «Субочь» – 118 для пополнения Пушкинского музея СССР». Наряду с целым рядом предметов в расписке П.Шмакова под №3 упоминается «сосновый пень – 1 ».
Кроме того, Г.А. Пушкин оформил несколько фрагментов сосны в виде небольших прямоугольных прессов с прикрепленными к ним серебряными пластинами. На верхней пластинке выгравированы строки:
«На границе Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят – одна поодаль,
две другие друг к дружке близко…»
На нижней серебряной пластине надпись: «Часть последней сосны сломанной бурей 5 июля 1895 г. Село Михайловское».
По мнению С.С. Гейченко было сделано «...несколько маленьких брусочков-сувениров и Г А. Пушкин послал их своему брату Александру, сестре Наталье – графине Меренберг, жившей в Германии, своему племяннику – сыну сестры жены Н.Волоцкому, Ю.М. Шокальскому, М.А. Философовой – сестре жены Григория Александровича, а также Академии Наук, Лицею и поэту К.К. Случевскому».
Гейченко пишет о восьми адресатах, которым был доставлен данный сувенир. В.М. Русаков считает, что «точное количество изготовленных сувениров неизвестно, поскольку из ствола сосны сын поэта нарезал около десятка брусочков...» . В 1899 г. Григорий Александрович признался журналисту А.Яблоновскому: «Посадил я на месте трех известных сосен другие сосны – кричат: вандал он не ценит памяти отца, он посадил какия-то чахлыя, ни на что не похожия сосны!»
Сохранилось несколько преданий о судьбе тех деревьев: «Одно из них говорит, что долго стояли сосны, привлекая внимание, посещающих «уголок». А так как они росли «на границе владений дедовских», то у сына поэта вышел спор с соседом, – кому же принадлежат сосны: каждому хотелось иметь их на своей земле. Видя, что правда на стороне Пушкина, сосед поджог их и сосны погибли».
Другая легенда гласит, что «сосны сожжены пастухами, разводившими костер под ними». Это предание бытовало в начале XX в. в различных интерпретациях. В.В. Тимофеева (Починковская) в записной тетради под 19 февраля 1918 г. отмечала, что «три сосны» были сожжены «когда-то не то пастухами, не то голодными пахарями, в надежде извлечь для себя новый клочок земли для посева. Я возвращаюсь мимо потомства тех самых сосен, о которых так задушевно и грустно мечтал поэт в родном своем «уголке»:.
.. Здравствуй, племя Младое, незнакомое! Не я
Увижу твой могучий поздний возраст
… ……………………………………..
И обо мне вспомянет...
Листок этих стихов, переписанных мною по поручению председателя пушкинского комитета, С. И. Зубчанинова, в мае 1914 г., для столба с доской (а потом и для гравировки на камне) возле «Трех сосен», так и остался мне на память...».
Третья легенда «вмешала в историю сосен народ. Мужики очень интересовались, почему это «господа» всегда спрашивают про три сосны, и решили, что под ними есть клад. И несколько смельчаков решились добыть его. Копали, копали, подкопали под соснами ямы: клада не нашли, а сосны упали».
Версию гибели трех сосен приводит и К.Паустовский в рассказе «Михайловские рощи» 1937 г.: «...еще до революции две сосны сожгла молния, а третью спилил ночью мельник – вор из сельца Зимари».
Итак, в каком году и по какой причине погибли три сосны, посаженные в конце XIX в. сыном поэта, точно неизвестно. Согласно наиболее распространенной версии, три сосны погибли в огне. В 1936 г. на месте любимых пушкинских сосен были подсажены три молодые сосны так, как он были при Пушкине. Этому событию предшествовала работа Пушкинского заповедника и его директора В.З. Голубева, которые, опираясь на Геометрический специальный план сельца Михайловского 1786 г., и «собрав все имеющиеся материалы, дополнили их опросом местных старожилов и установили довольно точно место давно исчезнувших трех сосен».
По мнению В.З. Голубева место трех сосен, находилось «по дороге из Михайловского в Тригорское, почти на самой границе бывших владений деда Пушкина О. А. Ганнибала, тригорского помещика А. М. Вындомского и других смежных владельцев. На геометрическом плане 1786 г. на месте, где произведена посадка трех сосен (в 1936 г.), показана дер. Рысцова. Местные старожилы не помнят такой деревни, поэтому вспоминая о месте трех сосен, они ни словом не обмолвились о дер. Рысцове. По другую сторону от трех сосен теперь поднялся молодой лес. При внимательном осмотре площади, занимаемой этим лесом, мы обнаружили под толстым слоем земли, мха прямоугольные очертания площадок изб и хоз. построек, ямы, очевидно бывших погребов, камень и кирпич. Но все это закрыто плотно растущими соснами, кое-где возле дороги сохранились пни старых сосен, сфотографированных в 90-е годы прошлого века. Все это дает основание утверждать, что три сосны, посаженные крепостными Ганнибала, росли, как часто бывает в деревнях, возле крестьянских изб, но вот по воле барина крепостных людей вместе с их избами переселили в другое место, деревни не стало, а три сосны осиротелые остались стоять – «одна поодаль, а две другие друг к дружке близко» и около них «все было пусто, голо».
Г.Гернет, посетившая Пушкинский заповедник в 1937 г., отмечала, что «на песчаном косогоре посадили новые молоденькие сосенки. Вокруг сделана изгородь из тонких дощечек. Дощечки были связаны белыми и красными тряпочками. Красные привязывали для отпугивания коров». В 1937 г. М.Н. Муравейский сфотографировал место трех сосен. Сами сосны, посаженные в 1936 г., на фотографии невидны. Однако хорошо видны две дороги, по одной из которых, вероятно, в направлении Тригорского идет женщина. Эти сосны погибли в годы ВОВ. Существующие ныне «Три сосны» были высажены в 1947 г. в возрасте 12-ти лет.
Это уже четвертые по счету сосны, располагаются они как у Пушкина: «Одна поодаль, две другие друг к дружке близко...».
Алексей Коржов, экскурсовод, учитель Гимназии СПб.
https://vk.com/@pushkin_zapovednik-tri-sosny
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 21 Ноя 2022, 13:02 | Сообщение # 32 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | АЛЕКСАНДР КОНСТАНТИНОВИЧ КРАСУСКИЙ: К БИОГРАФИИ АВТОРА ФОТОГРАФИЙ ИЗ СОБРАНИЯ ПУШКИНСКОГО ЗАПОВЕДНИКА
В пушкиноведении фамилия Красуского известна благодаря упоминанию Б.Л. Модзалевским в комментариях к переписке А.С. Пушкина в связи с упоминанием Савкина в письме к П.А. Осиповой от 29 июня 1831 г. Между тем, благодаря фотографиям Красуского в Пушкинском Заповеднике было восстановлено минимум 3 объекта.
Оригинальная фотография из собрании Пушкинского Заповедника Савкина горка. 1906‒1907
Первый объект - часовня на Савкиной горке. Всего в фондах музея 4 раскрашенные фотографии, автором которыхчислится Красуский. Все они поступили из одного источника - от Е.А. Сафоновой (Москва), племянницы С.А. Княжевича, потомка последних владельцев Петровского. Это «Савкина горка» с часовней, «Озеро Маленец. Поклонная гора» (Дорога к озеру Маленец), «Михайловское. Мостик в парке».
 
Озеро Маленец. Поклонная гора (Дорога к озеру Маленец). 1906. «Дом в Петровском»
Вид из парка на дом по главной аллее. Внизу справа надпись чернилами за подписью С.С. Гейченко: «Передано в дар 25 июля 1952 г. Пушкинскому Заповеднику Екат. Александр. Сафоновой согласно просьбе С.А. Княжевича (умер в Москве в 1952 г.) С.С. Гейченко».
Таким образом, и Дом-музей Петра и Вениамина Ганнибалов, и Дом-музей А.П. Ганнибала обязаны своим восстановлением фотографиям А.К. Красуского. Материалом для восстановления обоих домов в Петровском послужили снимки, опубликованные в журнале «Столица и усадьба» (1914). Статья озаглавлена «Петровское, бывшее имение Ганнибала, деда А.С. Пушкина». Текст подписан «А.К.». По материалам публикаций в дореволюционных журналах по фотографии позволила получить информацию об участии А.К. Красуского в фотовыставках того времени: «КРАСУСКИЙ Александр Константинович (Красусский). Санкт-Петербург. Фотограф-любитель. Пятая премия на конкурсе журнала «Фотографические новости» в 1910 г. за снимок «Мухоморы». Работа экспонировалась на Первой фотовыставке журнала «Фотографические новости» в 1911 г Премия за «раскрашивание фотографий» и похвальный отзыв за снимок «Озеро перед дождём».
Все четыре фотографии Красуского в собрании Пушкинского Заповедника раскрашены, снимок «Озеро перед дождём» обнаружился в публикации газеты «Новое время» от 21 июля 1912 г. и на заднем плане этого озера легко узнаётся парк Петровского, а несколько жанровых снимков за подписью Красуского встречаются в той же газете от 22 декабря: «Деревенские сцены. Поехали!», «Весёлая компания», «В мастерской молодого художника. Портрет дяди Фёдора», «Праздничное гуляние. Деревенский хоровод в Псковской губернии», «Деревенское кокетство». Поскольку Красуский был родственником Шелгуновых, можно предположить, что снимки сделаны в Дериглазове и окрестностях.
    
О взаимоотношениях обитателей Дериглазова и местных крестьянских детей вспоминала В.Д. Лачинова: «По воскресеньям у нас было совсем другое удовольствие. Испокон веков повелось, что в воскресенье ребята соседней деревни получают по леденцу и по прянику. Но необходимым условием было, чтобы все Матрёши, Вани, Акули были с чистыми мордашками и ручонками. И вот, после завтрака, идём мы целой компанией в лес, а там уже ждут умытые рожицы. «С утра раннего, барышни, уже дожидаются», - говорили бабы»
Опубликованные А.И. Давыдовым фрагменты записок В.В. Тимофеевой-Починсковской «Шесть лет в Михайловском», составленных на основе дневниковых записок автора, позволяют уточнить это родство: «…по дороге, заехала в Дериглазово, к Шелгуновым… (Муж старшей из сестёр, А.Д. Красуской, генерал в отставке и музыкант и художник по призванию)». Сведения о дальнейшей судьбе самого А. К.Красуского крайне скудны. Ещё одно упоминание встречаем о нём у В.В. Тимофеевой-Починковской (записано по памяти в сентябре 1918 г. о событиях конца 1917-го): «Н.А. Зварковский, заметив моё состояние, «испросил позволение» у нового заведующаго взять кучера и лошадь и отправил меня ночевать в Петровское. Там тоже накануне производился «учёт», не менее тяжёлый по существу, но в более приличных, сдержанных формах. По внешности всё как будто ещё оставалось по прежнему, но дух «учётчиков» и «контролёров» уже носился в воздухе. У Клары Фёдоровны гостили ещё перебравшиеся из Дериглазова Красуские, но её уже спрашивали, «долго ли будет жить этот генерал», и провизию выдавали в сокращённом размере - «для охранения народнаго достояния»…».
Так же неясна судьба имущества Красуских и Княжевичей. В.Д. Лачинова в своих воспоминаниях рассказывает о конце Дериглазова и Петровского: «17 февраля 1918 г. рано утром к сестре моей, жившей в Петровском (т. е. Е.Д. Княжевич), прибежали сказать, что толпы людей, одетых в солдатское платье, громят соседние имения, лежащие по большой дороге от города Острова. Сказали, что Голубово имение барона Вревского, сына Е.Н. Вревской, - Александрово - тоже имение другого брата, бар. Вревскаго, Васильевское - Корсакова, Вече - Карпова, - горят. Следующее имение было наше Дериглазово. Она бросилась туда, но застала уже картину полного погрома: рояль выкинут из окна, всё разбито, исковеркано. В столовой на полу раскладывают костёр. Не помня себя, она бросилась тушить его, но тут кто-то, ударив её по голове, выкинул её из окна, и в себя она пришла, когда весь дом пылал. Тогда она побежала в Петровское, где застала ту же картину: так же выкинут из окна рояль, так же пылает дом. И старушка, владелица имения, К.Ф. Княжевич, в полном отчаянии. Но этого мало. Её кучер Ефим, который у неё служил десятки лет и которому она привыкла доверять, предложил ей всё, что она хочет спасти, передать ему. Она так и сделала, вручив ему всё, что наспех сумела собрать. Но доехав с ней до поворота в его деревню, он ей сказал: - Ну, а теперь, барыня, слезай, тут нам с тобой больше не по дороге.
- Да что ты, Ефимушка, да как же это так?
- А вот так, раньше был Ефимушка, а теперь стал Ефим Памфилыч.
И остались обе бедные женщины только в том, что на них было...
Идя к священнику, на наш погост в Воронич, им пришлось проходить мимо Михайловского. Оно тоже всё пылало и весь лес кругом был засыпан клочками разорванной бумаги. Это было всё, что осталось от библиотеки, собранной в Михайловском. В тот же день было сожжено и Тригорское»
Ещё несколько разрозненных сведений биографических о Красуском. Поручик А.К. Красусский - «ком. 2 пб. 3 бат.» 2-й гренадерской артиллерийской бригады - упомянут в «списке генералам, офицерам и классным чинам Гренадерского корпуса, участвовавшим в сражении под Плевной 28-го ноября 1877 г.». В 1881 г. он числится во 2-й гренадерской артиллерийской бригаде во 2-й батарее (шт.-кап. А.К. Красуский); на 1 января 1909 г. - 1-я гренадерская генерал-фельдмаршала графа Брюса артиллерийская бригада, полковник; в 1910 г. его уже нет в списках в составе этой бригады. В 1912 г. в справочнике «Весь Петербург» указан адрес: «Красуский Алдръ Конст. отст. ген. м., Кузнечный пер., 14». В этом же справочнике он с женой указаны в 1913 и 1916 гг..
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 21 Ноя 2022, 16:29 | Сообщение # 33 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | На снимках от Е.А. Сафоновой изображён один и тот же пожилой человек в повседневной форме с генеральскими погонами.
  
Один снимок сделан в Петровском, и там среди группы людей присутствует ещё один высокопоставленный военный, но более молодой (и скорее всего, это старший сын хозяйки Петровского Ф.и. Княжевич (1861‒1918), генерал-майор, также упоминаемый у В.В. Тимофеевой-Починковской). У баньки в Дериглазове пожилой военный снят с собакой. Это и есть отставной генерал-майор А.К. Красуский - автор снимков Петровского, Савкиной горки, Михайловского, на основе которых проводились восстановительные работы, и фотографий Дериглазова, которое тоже когда-нибудь будет восстановлено - и в первую очередь благодаря этим снимкам.
 
Из более поздних поступлений в собрании музея ещё фотографии «Сороть. Стадо» - пересъёмка с фото А.К. Красуского, опубликованного при статье о Савкиной горке в журнале «Столица и усадьба» (1916. № 57.), и «Часовня в Дериглазове», пересъёмка с оригинального фото, где авторство Красуского можно предположить по сюжету снимка. Но дериглазовские и петровские сюжеты могут иметь ещё одного автора - Е.А. Сафонову. Документами это не зафиксировано, но в своей новелле «Там, где жил «арап Петра Великого»» С.С. Гейченко пишет об исследованиях при подготовке воссоздания усадебного комплекса в Петровском: «Прежде чем начать раскопки, я ещё раз хорошо просмотрел немногие старинные фотографии Петровского, снятые в начале нашего столетия А. Красуским и Е.Сафоновой». Видимо, Семён Степанович располагал дополнительными сведениями, возможно, полученными от самой Сафоновой.
На снимке «Озеро Маленец. Поклонная гора» («Дорога к озеру Маленец», присутствует женская фигурка в повозке, и вполне возможно, что это и есть Е.А. Сафонова.
Послужной список А.К. Красуского в пункте о семейном положении сообщает: «Женат первым браком на дочери Статскаго советника Шелгунова Александре Дмитриевне. Имеет дочь Екатерину, родившуюся 18 июля 1890 г.. Жена и дочь вероисповедания православнаго». Если удастся получить подтверждение, что Е.А. Сафонова - дочь А.к. Красуского, её интерес к фотографии вообще и к фотографированию совместно с отцом будет вполне естественным. А в ряде случаев возможно и совместное авторство — выбор композиции и технических параметров съёмки может принадлежать более опытному фотографу, а сам снимок произведён его помощником или учеником. Необходимо дальнейшее изучение творческого наследия А.К. Красуского, работы которого имеются в собраниях др. пушкинских музеев: (музея А.С. Пушкина в Москве, Всероссийского музея А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге и Лит. музея ИРЛИ РАН.
Елена Ступина - ведущий научный сотрудник музейных фондов Пушкинского Заповедника
Михайловская Пушкиниана №76. стр. 200
  
Часовня в Луговке. Мост через Сороть. Петровское
 
Петровское, пруд. У Грот-беседки
https://www.pushkinland.ru/2018/lib/mp/mp76.pdf
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 15 Дек 2022, 13:13 | Сообщение # 34 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ТАЙНА БЕЗЫМЯННОЙ МОГИЛЫ
Много лет назад школьный учитель А.А. Тимофеев поведал историю, начало которой уходит в годы фашистской оккупации. Встреча с ним состоялась в одной строительной организации, куда его привело какое-то дело. Александр Афанасьевич показал на стоявшие в отдалении цистерны с надписью «Огнеопасно» и сказал, что до середины 70-х годов на том месте находилась могила расстрелянного гитлеровцами летом 1943 г. партизана (или партизанки, запамятовал, каюсь). Что за могилкой в течение многих лет ухаживала жительница Кооперативной ул., чей огород заканчивался в непосредственной близости к могиле. Ей помогали 2 её сына – школьники. Тогда территория за их огородом пустовала, а там, где свершилась казнь, с незапамятных времён существовал небольшой песчаный карьер. Улица Кооперативная пролегла в разлоге между двумя мореными грядами с достаточно крутыми склонами. Когда-то, когда ещё не было никакой улицы, этот лог назывался Малым, а тот, что шёл параллельно Малому и где теперь ул. Пушкинская – Большим. Вот у подножья одного из склонов Малого лога, в карьере, фашисты и выбрали место для расстрела...
В послевоенные годы посёлок начал разрастаться, выросла в длину и Кооперативная ул. Появился домик семьи Л.И. Бурченковой, так звали ту женщину, и ещё десятка полтора частных домов. В середине 70-х территорию за огородом Бурченковых передали ремонтно-строительной организации под производственную базу. Пригнали бульдозер, который по приказу начальника выполнил планировку участка и заодно сравнял с землёй холмик той самой могилы. Позднее появились металлические бочки-цистерны. Александр Афанасьевич рассказал, что ходил по разным инстанциям, обращался и к начальнику-строителю, но все его усилия по сохранению или переносу могилы ничего не изменили. И он очень переживал по этому поводу. Кто конкретно покоился в могиле, Александр Афанасьевич не сказал. Откуда ему стало известно про расстрел, я не спросил. Ни тогда, ни позднее. А в 2011 г. его не стало…
3-я партизанская бригада на марше. 1943 г. Из фондов Пушкинского Заповедника
Эта почти забытая история с безвестной могилой вспомнилась, когда читал главу из книги Д.Тимошенко по истории оккупации Пушкинских Гор. В воспоминаниях жителей поселка назывались и другие места расстрелов людей в те 3 страшных года. К сожалению, имена большинства жертв остались неизвестными. Информация по ним может храниться в спец. архивах, доступа к которым пока нет. Например, в архиве, которым пользовался Г. Бакусов, автор воспоминаний «В лесах за Соротью». В своей книге он неоднократно приводит выдержки из протоколов допросов местных полицаев и непосредственных исполнителей казней. При этом факт расстрела девушки в книге Бакусова не упоминается ни по 42 году, ни 43-му. В то же время автор пишет, что с апреля 1943 г. в здании средней школы им. А.С. Пушкина располагалась спец. команда «727», связанная с немецкой контрразведкой. Этой команде вменялась в обязанность выявление и ликвидация врагов фашизма. Как правило, применялся один способ – расстрелы. Большей частью расстреливали тайно и к расстрелам не привлекались местные полицейские. Следы мест казней тщательно скрывались. Таким способом 23 февраля 1944 г. были ликвидированы 15 чел. из находившихся в тюремных камерах немецкой комендатуры молодых пушкиногорцев. Всё было выполнено так, что установить место ликвидации не удалось даже тогда, когда были получены показания одного из членов команды «727».
Красная Армия входит в Пушкинские Горы. 1944 г.Из фондов Пушкинского Заповедника
До 1953 г. о судьбе «пятнадцати» вообще ничего не было известно. Разговор с младшей дочерью служившего фашистам бургомистра Пушкинских Гор В.Шубина оказался безрезультатным. Встреча с ней состоялась осенью 2020 г. в её доме на Пушкинской ул. На конкретные вопросы Анфиса Васильевна отвечала резко и категорично: «не знаю», «не видела», «не помню». Но не только она, а и многие другие, жившие в годы оккупации в поселке, не очень-то охотно вспоминали о том времени и что знали – унесли с собой в мир иной. Казалось бы, прояснить ситуацию с могилкой на Кооперативной ул., а тем более, узнать имя казнённого человека, уже невозможно. Ушедшие в историю десятилетия и вместе с ними целые поколения людей не оставили никаких надежд на успех в поисках. Тем не менее, беседы с людьми, имеющими пусть самое далёкое отношение к захоронению, с жителями улицы по крохам, но всё же добавляли сведений о нём. И наконец, как награда за труды нашёлся человек с удивительной памятью в весьма преклонном возрасте – Е.Ф. Аников.
В 1943 г. ему было 13 лет. Все эти годы он знал и помнил о том, что на самом деле произошло на склоне «красной горы» летом 43-го третьего. Имя девушки, а именно девушку расстреляли там оккупанты, мой собеседник назвал сразу. А через некоторое время вспомнил и её фамилию. Это была Клавдия Горняя, лет 30-ти (глазами 13-летнего парнишки), красивая стройная женщина. Она проживала неподалёку от дома Аниковых с братом Павлом и старенькой мамой на Горной ул.. Девушка служила в немецкой управе и одновременно, со слов Павла, поддерживала связь с кем-то из партизан. Возможно, Клавдия передавала какие-либо документы или интересующую партизанскую разведку информацию. Кому именно и как передавала – брат мог не знать. То ли обнаружилась пропажа бланков документов, то ли кто-то выдал Клавдию фашистам, неизвестно. Последовал арест и допросы.
Содержалась арестантка в камере в подвале военной комендатуры. Сколько дней она там находилась, сведений нет. Когда Павел попросил охранников передать ей немного еды и одежду, ему ответили, что такой арестованной больше нет. По пути домой Павел увидел валявшийся на земле небольшой лоскут материи, точно такой же расцветки, какая была на платье сестры в день ареста. Он предположил, что Клавдия, когда поняла, что её поведут на расстрел, сознательно порвала платье, чтобы таким образом известить брата о месте, где её следует искать. Подойдя к лесу, он заметил свежие раскопки в карьере под «Красной горой». Так местные жители называли южный склон одного из холмов Малого лога. Оставалось проверить внезапно мелькнувшую жуткую догадку…
Ночью с помощниками скрытно пробрались к карьеру и обнаружили там зарытый на полметра в землю труп сестры. Те, кто копал могилу, очевидно, поленились сделать её глубже. Тело выкопали и по лесу перенесли его на кладбище при Казанской церкви, где и похоронили. А место в карьере привели в первоначальный вид, чтобы не вызвать подозрений у немцев. В перезахоронении Павлу помогал отец моего собеседника Ф.Аников, с которым у брата Клавдии были приятельские отношения. Вероятно, о том ночном расстреле знали полицаи, охранявшие тюрьму, которые могли по-приятельски поделиться информацией с другими полицаями, те с третьими и так далее. Так появилась легенда о могиле, ставшей через некоторое время безымянной. Брат во избежание сурового наказания должен был долгое время скрывать местонахождение настоящей могилы сестры и ухаживал за обеими могилами. Для большинства же населения посёлка эта могила считалась могилой казнённого партизана. В это искренне верил и учитель Александр Афанасьевич. Если ситуация с безымянной могилой прояснилась, то история Клавдии Горняя, в том числе в последние годы её жизни в оккупации, продолжает оставаться тайной. За сколькими печатями хранится эта тайна, может сказать только время. Резонно предположить, что документы со списками служащих оккупационных комендатуры и Управы, а также протоколы допросов команды «727», комендатуры и гестапо, как и протоколы допросов полицаев, сохранились, существуют и поныне. Немцев всегда отличала педантичность.
Валерий Васильев
https://svyatogorskiy-monastery.ru/publications/1843/
"МЕТЕЛЯМ НЕ ЗАДУТЬ СВЕЧУ"
Пушкинские Горы в период оккупации
Взглянул на мир я взором ясным
И изумился в тишине:
Ужели он казался мне
Столь величавым и прекрасным?
А.С. Пушкин
Война... Ужасный удар обрушился на каждого в России, расколов жизнь на две части: до и после. Период войны явился страшным, бескомпромиссным испытанием на прочность, на верность Отчизне, пускай не очень ласковой, но единственной и неповторимой.
Она пришла неожиданно на пушкинскую землю - в период белых ночей, в сенокос, когда все вокруг благоухало, наполняя поэзией жизнь и желанием никогда не покидать эту грешную землю. Удивительно, хотелось жить несмотря ни на что.
На горе Закат до самого утра играла музыка и кружились влюбленные пары .2 июля самолеты с крестами впервые бомбили Пушкинские Горы. Несколько бомб упало на территории Святогорского монастыря. Взрывной волной, как пылинку, снесло купол древнего Успенского собора Святогорского монастыря. Он стоял обнаженный, взывая к людям. Дом Советов в этот день был превращён в развалины. В воздухе долго кружились немецкие листовки, и несмышленые дети подбирали их. На недавно открытой железнодорожной станции Тригорское, где уже находились палатки сборного пункта, матери, родные, девушки с лицами, на которые было страшно смотреть, провожали мужчин. Гремел оркестр, стараясь перекрыть своим надсадным громом плач, причитания и молитвы женщин. Наступали черные времена. Как напоминание о недавнем прошлом воспринимался жителями поселка поэтический очерк в «Пушкинском колхознике» о встречах с М.Горьким бывшего директора заповедника П.Безруких «Два мира».
Вспоминает о тех трагических днях З.М. Иванова - ветеран войны и труда: «Войну я встретила на турбазе в деревне Воронич, тогда наш посёлок был в Калининской (Тверской) обл., здесь отдыхали школьные работники. Я в то время была старшей пионервожатой средней школы им. Пушкина. Все отдыхающие сразу же после сообщения о начале войны уехали домой. Наш поселок был в то время, как муравейник. С первой же недели стали уничтожать всю канцелярию РК партии и райисполкома. Жгли бумаги. Место это сохранилось около нынешнего райкома административного здания в лесу. Дело было поручено секретарю райисполкома Николаеву, а я помогала ему сжигать непомерное количество бумаг и распоряжений. Сжигали всё, что могли. Потом же обвинили в этом немцев. Отступая, части Красной Армии взорвали мосты в Селиханове и Дериглазове, на железной дороге, задержав наступление. В посёлке начались грабежи, в которых принимали участие жители окрестных деревень. Они опустошали магазины, аптеку и библиотеку. Книги были пушкинских времен, в кожаных переплетах, с помарками и замечаниями на полях. Может быть, были книги из монастыря. Они были старые, но нигде не порченные. Правда, библиотека эта перевозилась несколько раз в разные подвальные помещения. Книги валялись в грязи и мокрые, я приносила домой, сушила. А потом немцы их куда-то увезли.
Перед отступлением наших частей молодежи были выданы деревянные винтовки, и мы стали охранять объекты на западной окраине. Но скоро командир Красной Армии нас разогнал и приказал уходить. Начальство предложило колхозам дать нам подводы, чтобы население уезжало из поселка. Немцы были уже за рекой Великой. Техники, автомобилей было всего несколько штук, не более 5-6. Начальство вместе с военкомом незаметно исчезло. Мне не досталось повозки, и я с матерью и двухлетней племянницей, мать которой осталась в блокадном Ленинграде, побежали в направлении Новоржева. У меня был в то время редкий велосипед. Со мной ребенок и престарелая мать бежали из поселка. Но уже около Новоржева нас встретили немцы и вернули назад в Пушкинские Горы. По приказу командования все тракторные парки должны были быть уничтожены, но многие трактористы, особенно зохинской МТС, трактора спрятали, загнав в пруды и болота, и тем самым сохранили их от врагов. После войны их вытащили, «ХТЗ» долго ещё приносили пользу.
Немцы заняли поселок 12 июля. А за несколько дней немецкий самолет сумел попасть в западную часть собора и отрезал часть шипиля, летчик сбросил на поселок несколько фугасных бомб, многие попали прямо в мастерские, где были первые убитые. Самолет шёл над поселком, бомб много было сброшено на территории монастыря. Попав в собор, самолёт немедленно улетел. Первая бомбардировка создала неуправляемый страх. Могила Пушкина была целёхонька, и ни одной раны не было на памятнике поэта. Затем на лётном поле недалеко от посёлка выбросили парашютистов в гражданской одежде. Наши войска бежали. Они шли понуро и печально, без вещевых мешков и без оружия. Через несколько дней началась немецкая оккупация. Мы вернулись. Многие жители посёлка не нашли своих домиков. Они были сожжены. У нас в поселке имелись лишь одноэтажные домики, кроме райисполкома, средней школы и еще некоторых зданий».
В ночь на 16 июля части, оборонявшие пушкинские места, в связи с угрозой окружения отошли с боями на Восток. В сложных условиях первых трагических месяцев войны они сделали всё, что могли. Обильно была полита кровью древняя русская земля!
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1944 г. бойцы, оборонявшие эту землю, были награждены орденами и медалями. Лётчики. получившие боевое крещение в пушкинском небе, похоронены на этой святой земле. Вечная слава погибшим! Они ушли в бессмертие. Об этом напоминает в наши дни скромный памятник на развилке дорог в деревне Новгородке при подъезде к Пушкинским Горам у здания бывшей почтовой станции. Что же происходило в это время в заповеднике, в пушкинском Михайловском? Работал он до самых последних дней. Так, 24 мая 1941 года состоялась торжественная передача биллиардных шаров из Пушкинского Дома, принадлежавших когда-то поэту, и трогательной картины художника Ю.Непринцева «Пушкин и няня».
Продолжались работы по реставрации домика няни, а также затянувшиеся споры вокруг него. Но меры, принятые по эвакуации экспонатов, были весьма запоздалыми. Вспоминает Н.И. Аксёнов, зам. директора заповедника: «Распоряжение об эвакуации Пушкинского заповедника поступило секретарю РК партии 5 июля в 16 час., а в 11 вечера этого же дня обоз с частью ценностей заповедника в количестве 5 подвод направился в сторону Новоржева. Это был весь наличный транспорт. В доп. транспорте было отказано. Вместе с обозом выехало 57 чел. - сотрудники заповедника и члены их семей, в том числе 11 детей до 8-летнего возраста. К. В. Афанасьев, лесовод отказался ехать и заявил: «Я остаюсь!». Не многим было тогда понятно это заявление.
Ответственность за доставку обоза и людей до Новоржева приказом возложили на директора музея А Оронда. В связи с тем, что мне, как исполняющему обязанности директора заповедника, было дано райкомом ВКП(б) распоряжение (телефонограммой) остаться на месте впредь до новых указаний (директор заповедника М.Зонгейм выехал в Ленинград с согласия райкома ВКП(б) перед эвакуацией, в заповедник не вернулся). 6 июля я с двумя рабочими, И.Штокаревым и Е.Егоровым, остался на месте, мы заколотили двери и окна музея и библиотеки, а также жилых домов. Этого же дня в 7 часов вечера в заповедник вступила воинская часть Красной Армии. Командир части заявил, чтобы всё гражданское население оставило Михайловское. Поздней ночью мы догнали обоз в деревне Жарки. 8 июля я, профессор Шиперович, зав. музеем Оронд отправились в Алтунский сельсовет просить помощи в транспорте, в чём председателем сельсовета было отказано, мотивируя тем, что об эвакуации сельсовета и всего района распоряжений нет. В назидание он сказал: «Не наводить паники, когда будет известно об эвакуации, будет оказана помощь». Я с большинством сотрудников заповедника задержался на сутки в Алтуне в ожидании транспорта, а 13 чел. на 2-х подводах с некоторым имуществом и материалами бухгалтерии отправил на ж/д станцию Сущево. Это были зав. музеем Оронд, профессор Шиперович, студенты-практиканты из Ленинграда, ученый лесовод Бобляк, гл. бухгалтер Сазонов с семьями.
Не дождавшись никакой помощи в транспорте от сельсовета, я всё же на 3-х лошадях отправился дальше по направлению г. Холм. Не доезжая до Новоржева, мы узнали, что через Сороть за Серебряным бором мост взорван, проезда нет, а кроме того по большаку видели немецкие разъезды. 13 июля обоз в количестве 3-х лошадей вернулся обратно в заповедник. 16 августа у меня в доме немецкая жандармерия произвела обыск. Были отобраны гимнастерка, брюки, сапоги, ремень и 500 гр. сахара. Мне приготовили обвинение: 1) Что я коммунист, веду агитацию против немецкого командования; 2) Что я скрыл (спрятал) ценности музея. Допрос производился в присутствии обслуживающего персонала заповедника. На 2 первых вопроса я ответил отрицательно, памятуя, что фактов ни у кого нет. По вопросу о сокрытии музейных ценностей я сказал, что в деревне Жарки у меня действительно оставлен чемодан, содержимое в нем для меня не известно, но я полагаю, возможно, там рукописи Пушкина и др. документы. В Жарки гитлеровцы послали машину. Ввиду того, что в чемодане никаких ценностей для немцев не оказалось (они полагали, что мною скрыто золото и др. ценности), меня через 13 дней освободили и послали работать в заповедник рабочим».
В поселок вступили немецкие войска. На видном месте был вывешен приказ коменданта: «Приказываю всем жителям Пушкинских Гор в трехдневный срок зарегистрироваться в управе и гестапо. За неисполнение - расстрел!» Завоеватели вводили новый порядок «орднунг». Началась 3-летняя оккупация. Всю черновую работу в посёлке вместе с немцами проводил начальник полиции Ф.Горлин и др. полицаи из местных жителей, которые зверствовали особенно жестоко. Но одновременно оккупанты возобновили танцы на горе Закат. Это помогло наладить контакты среди молодежи и создать организацию патриотов. В неё вошли жители поселка: братья Виктор и Евгений Дорофеевы, А.Иванов, Б.Алмазов, А.Малиновский, а затем и др. Множество патриотов погибло, на смену одним приходили другие. Борьба продолжалась все 3 года. Придёт время, и улицы посёлка в память о героях назовут их именами. В книге А.Д. Малиновского «Подпольщики Пушкинский Гор» воссозданы незабываемые страницы стойкости и силы духа .Военным комендантом посёлка стал майор Зингер, который считал себя ценителем Пушкина и зимой 1943 г. выписал из Германии экскурсовода для заповедника немку Шиллер, о которой говорили, что она является правнучкой знаменитого поэта. Помощником коменданта Зингера был Трайбхольц, который привлекал внимание жителей тем, что появлялся на улицах поселка с белым дрессированным барашком.
А где же был в час испытаний С.С. Гейченко? Вот как он сам рассказывал об этом: «Сослали меня в 41 по доносу одного грязного человека -- будто бы я ненавижу Советскую власть, превозношу старый строй, люблю старое искусство и не признаю новое и во время войны на меня полагаться нельзя. Впрочем, следили за мной, оказывается, давно. И вот как-то раз встретились мы с другом, тоже музейным работником, на Невском, там напротив ул. Рубинштейна есть такой магазин художников, где всегда выставляются новые работы. И вдруг видим картины одного энергичного художника, который у нас в Петергофе проходил когда-то практику, и возмутились: «Вот сволочь, смотри, где выставился!» А среди работ был портрет Сталина. Пошли мы дальше, а за нами машина вдоль тротуара. Ясно, как поняли наши слова. И началось следствие. Нашёлся ещё такой журналист, театровед Б.Мазинг, который написал против меня донос. В общем, по ст. 58 п. 5 отправили меня в Свердловский лагерь. Сверлловчане меня до сих пор считают своим...»
К весне 1942 г. рабочие с разрешения коменданта отремонтировали купол Успенского собора и открыли в южном приделе храм, а в Михайловском немцы возобновили работу дома-музея Пушкина и домика няни. Стали проводиться Дни памяти Пушкина, которые завершались здравицами в честь Великой Германии. Дом Пушкина немцы использовали для отдыха своих офицеров. Из воспоминания З.М. Ивановой: «В это время в посёлке работала церковь Казанская, где священником отцом Димитрием (Иосифовичем Дмитриевым) совершалась служба. Вот где верующие находили духовное обогащение!
Отец Иосиф был последний монах монастыря, который не ушел из поселка, а остался здесь. Давно мне хотелось поведать об этом человеке, могила его находится напротив алтаря на нашем кладбище. Для меня он первый человек, который не побоялся приносить листовки и газеты от партизан. Он несколько раз ходил в Островский район в церковь и там на границе Новоржевского района проводил церковную службу, но надо было переплывать реку Сороть. Его местные перевозили на ту сторону и он там познакомился с партизанами, носил им деньги, а они ему в мешок давали листовки и газеты. Во время службы он в церкви раздавал эти листовки, не всем, а только тем, у кого служили дети в нашей армии. Когда целовали крест, он совал этим верующим листовки, а другой раз - газеты. Моя мать мне приносила эти листовки домой. И он молился за православное христианское воинство.
Долгие годы я не могла рассказать об этом чудесном человеке, да кто бы поверил, чтобы священник был первый, который принёс весточку о правде. Однажды был такой случай с ним. Его партизаны доводили до Сороти и помогали ему переехать в нашу сторону. Он был в лодке и как-то получилось, что крест, который был у него на груди большой, упал в реку, так партизаны обшарили все дно и все же нашли его и батюшке отдали, а было это уже к осени. Отец Иосиф носил деньги партизанам и брал с них расписки, в счет налога на церковь. Он верил в победу .А в это время в монастыре после уборки на следующий год возобновил церковную службу отец Владимир (Георгий Тайлов), который ревностно служил немцам.
Высокий, спортивный, красивый, молодой священник, который призывал верующих, чтобы они молились за победу немецких солдат. Наспех отделенный южный придел Успенского собора был богато обставлен иконами. Иконостас сверкал позолотой. Прихожане приносили дары в виде полотенец, салфеток. шелковых платков. Молящиеся ничего не жалели, дарили всё от сердца, чтобы было смягчение от Бога, в то тяжелое время люди шли к Богу. Когда о. Владимир вышел на амвон, его глаза сверкали, буравили, каждого он просматривал. Ни одного из присутствующих он не оставил без внимания. Службу вёл энергично и после провозгласил здравицу: «За великую Германию!», и там он каждую службу заставлял молиться за победу над большевиками. Все меньше и меньше стало приходить к нему. Не хотел народ‚ чтобы немец победил. Без него, без его благословения немцы не расстреливали наших русских. Он имел большую силу перед командованием. Так было долго. А потом он исчез. Кто знал, что придется встретится случайно через много лет после войны».
Фашисты устраивались жить в Пушкинских Горах спокойно и сладко. На отдых в заповедник приезжали генералы и крупные чиновники. Из-под Ленинграда однажды пожаловал сам командующий фронтом фельдмаршал Фон Лееб со свитой. Перед приездом высоких гостей солдаты с овчарками прочесывали леса и парки. Всех оказавшихся в лесу расстреливали на месте или в песчаном карьере на окраине поселка. Однако подпольщикам удалось провести ряд успешных операций. В самом центре посёлка взорвали машину со снарядами, обстреляли конный обоз и легковую машину, неоднократно выводили из строя двигатели у тракторов. Жители поселка не раз видели у могилы поэта выразительную фигуру И.А. Литонова, который был известен как знаток поэзии Пушкина и выступал на последнем довоенном пушкинском празднике. Там он долго стоял, обнажив, несмотря на мороз, голову, и читал стихи. Собирались ребята, слушали. Концовку «Бесов» он читал особенно выразительно, с болью и гневом:
- Вот мы и встретились с Александром Сергеевичем...
Помолчав, иногда говорил старый крестьянин.
- Нелегко и ему сейчас, вон как бесы окружили. А я вот в который раз «Евгения Онегина» читаю, хочу побыстрее выучить наизусть. чтобы прочесть на Пушкинский праздник этим летом, когда придут наши.
После разгрома немцев под Москвой жители с нетерпением ждали скорого освобождения. К дню рождения Пушкина немцы развернули большую работу по лицемерному восхвалению русского культурного наследия. Повсеместно было объявлено о приглашении посетить Пушкинский заповедник, «который по милости А.Гитлера широко открывает двери музея Пушкина для освобожденных трудящихся и где бережно восстановлено всё то. что связано с именем великого русского поэта и так дорого русскому народу».
Было объявлено, что немецкие оккупационные власти будут отмечать все крупные пушкинские даты. Предлагалось принести и добровольно сдать пушкинскому музею на хранение вещи, которые представляют историческую ценность, а также включиться в поиски тех предметов, что «исчезли из музея при бегстве Красной Армии». Немецкие военно-хозяйственные коменданты Пушкинских Гор и Новоржева демонстративно вернули в музей мебель, картины из Пушкинского музея. Широко пропагандировалось сообщение немецкого командования под заголовком: «Немецкие солдаты спасли маску Пушкина»; «Кто не знает село Михайловское, где жил и творил Пушкин? Это село находится в Пушкиногорском районе Островского уезда. Пушкинский уголок от войны не пострадал. В селе Михайловском находится музей, экспонаты которого занимают 3 больших зала. На днях германской комендатурой передана в музей маска Пушкина, вынесенная германскими солдатами из горящего Царскосельского дворца. Благородный поступок немецких воинов вызывает глубокое восхищение и благодарность в сердце каждого истинно русского человека».
Общий вид Пушкинских Гор. Во время отступления красной армии летом прошлого года большевики сожгли все общественные здания райцентра. На снимке видны разрушенные здания гостиницы, аптеки, райконторы, госбанка и др. Уцелевшая от пожара Пятницкая церковь в большевистское время была приспособлена под клуб Осоавиахима. Вдали видна колокольня Святогорского монастыря.
Вид с могильного холма на нижний Никольский собор, построенный в XVIII в. В советское время здесь был кинотеатр. В сгоревших монастырских службах помещалась редакция и типография райгазеты.(Из фашисткой газеты "За Родину" от 01.01.1943 г.)
В Пушкинских Горах в лагере для военнопленных содержалось 150 советских воинов. Однажды жители стали свидетелями того, как они возлагали на могилу Пушкина венок, сделанный из полевых цветов, собранных рядом с лагерем. Многие пушкиногорцы поверили немцам и сдали имеющиеся у них пушкинские реликвии. Н.И. Аксенов пытался вывезти ценности из Заповедника при эвакуации, но обоз не смог уйти на восток. Вернувшись, он вместе с рабочими закопал некоторые предметы в Михайловском парке. Все это видел 5-летний мальчик и позднее немцы через него установили место спрятанного. Аксенов по заданию райкома остался в подполье рабочим. Музеи фашисты приспособили для пропаганды нового порядка. Здесь, рядом с бюстом Пушкина, находились открытки с изображением Гитлера, календарь «Новая Европа», брошюры «Правда о Германии», «Адольф Гитлер и крестьяне», религиозная литература, листовки со стихами Пушкина. Высокопоставленные чины ходили в сопровождении немецкого коменданта поселка, бургомистра и начальника полиции. Экскурсоводы назначались в зависимости от занимаемого «гостем» положения. Посетителей попроще обслуживали Афанасьев и его жена, хорошо знавшая немецкий язык.
Немецкие солдаты оставляли надписи в книге отзывов: «Мы, солдаты Великой Германии, побывали в музее и увидели, как жили здесь при царе, как жили русские помещики». Были в тексте и такие отзывы: «...Наконец нам представилась возможность попасть туда, куда нам 20 лет не было дороги». Затем немецкие солдаты направлялись в аллею Керн с вёдрами и ложками, чтобы вволю поесть, липового меду. Можно было их застать в Михайловских лесах и в качестве охотников, причём стреляли даже из автоматов, а также заставляли лесников ловить певчих птиц. А в восстанавливаемом монастыре среди рабочих спец. бригады можно было часто увидеть священника. Дмитриева. Служил он в Казанской церкви и рассказывал об истории Святогорского монастыря, о его легендах, о Пушкине. С позволения властей об окончании работ по восстановлению купола собора известили перезвоном всех колоколов церквей поселка.
В день 106-й годовщины последнего посещения Пушкиным Святогорского монастыря, в соборе проводилась служба и священник Дмитрий выступил с речью, он говорил, что за крестным путем спасителя была слава воскресения, верим и знаем: за крестным путем русского народа и православной церкви тоже будет слава воскрешения. После этого о. Дмитрий к публичным выступлениям не допускался. В Михайловском в день 143-й годовщины со дня рождения поэта выступал Афанасьев, расхваливая царский режим, он, сказал, что Николай I являлся духовным отцом Пушкина, другом его семьи и поэт ему был беспредельно предан, служа престолу. Какие же выводы мы можем сделать сейчас, почти полвека спустя после описываемых событий? Речь его, как и все предыдущие, была монархической направленности, все его поступки: вытекали из его образа мыслей. Он не был изменником, как мы его представляли, многие годы и как о нем говорили. Он просто жил теми старыми монархическими убеждениями, надеясь таким образом служить старой ушедшей России, так как новую он органически не приемлил. Афанасьев не чувствовал, как его время ушло невозвратно, он его пережил и не мог уже догнать. Уже после войны, он предъявил спасенные им биллиардные шары и кий в Пушкинский Дом, но он уже будет изначально обречён...
Но это было потом, а пока читали свои стихи, посвящённые годовщине «избавления», никому не известные поэты, зарабатывающие кусок хлеба, Афанасьев спросил: «Кто из вас желает почитать стихи Пушкина?» Е.Шабохина, библиотекарь управы, прочла отрывок из «Сна Татьяны», а И.А. Антонов под аплодисменты собравшихся читал «Евгения Онегина». Затем состоялся концерт с участием немецкого духового оркестра, балетной группы и певцов. Вечером проводилось молодёжное гуляние. Житель деревни Лисицы Михайловского сельсовета В.Г. Семенов позднее рассказывал: «Летом 1944 г., находясь в день Пушкина на молодежном гулянии в Михайловском, я спел частушки, высмеивающие начальника полиции Гордина. Находившийся на этом гулянье его зам. В.Юпатов подошёл ко мне, с угрозой спросил, почему я позорю начальника полиции. Затем Юпатов приказал следовать за ним и предупредил, чтобы я больше не пел таких частушек. Юпатов был в немецкой военной форме и с пистолетом. Я больше частушек не пел, но за меня пели другие парни. Полицейские нас разогнали».
Позднее группы полицаев разъезжали по деревням и наказывали зачинщиков беспорядков в Михайловском.
В июле 1942 г. в Пушкинских Горах и Новоржеве фашисты произвели массовый расстрел цыган. Об ужасах тех дней долго рассказывали местные жители. От их рассказов стыла кровь в жилах. А в эти дни афиши в посёлке призывали посетить гастролирующий рижский театр «Смех и грех». Ежегодно с помпой отмечали немцы день 22 июня - «годовщину освобождения Псковщины от большевизма». По этому поводу во многих многолюдных местах поселка, в том числе и у могилы Пушкина, появились изображения свастики. На монастырской стене был прикреплен большой щит, призывающий учиться говорить по-немецки, портреты Гитлера и фашистские флаги. Во время «праздника» провели благодарственное богослужение в церквах. Играл военный оркестр. Пел хор. Провели с помпой «народный праздник в Михайловском», в заключение танцы на горе Закат. К этим дням было приурочено и обновление креста на могиле о. Геннадия, настоятеля монастыря в Пушкинское время, похороненного рядом с могилой поэта. Много внимания уделяла оккупационная пресса этим событиям. В газете «За Родину» публиковались «Частушки дяди Мити», с которыми регулярно выступал эмигрант В Б. Клопотинский-Лери. Он, к примеру, опубликовал такие строки:
«Тот горох мы не сбираем,
Что поклеван галками,
Девки наши уважают
Партизанов скалками».
В то же время, партизанское движение в Пушкинском крае росло. В полном смысле земля горела под ногами фашистов. Поэтому они шли на различные пропагандистские ухищрения. Руководил этой борьбой авторитетный человек, Первый секретарь райкома партии П.М. Киманов. Замечательные операции провели партизаны на пушкинской земле. О том, как развивались события, о мужестве патриотов рассказывает его док. книга «За холмами - Пушкинские Горы». Автор не дожил до выхода её из печати. В ответ на действия партизан немцы усилили карательные операции. Из донесений партизанских разведчиков: «Летом 1943 г. в Михайловском висело 3 трупа. Одеты они были в потрепанные ватники, на ногах рваные сапоги. На груди у каждого приколота бумажка. Написано по-русски: «Повешен как партизан». Вид казнённых производил очень тягостное впечатление. На их окровавленные обезображенные лица ужасно было смотреть. Видимо, повесили партизан недавно, а перед этим пытали».
Особенно зверствовали начальник полиции Ф.Гордин и его помощник Юпатов. С садистским пристрастием допрашивали партизан, избивали резиновой дубинкой и кожаной плетью. В 1943 г. в Пушкинских Горах был проведён очередной «праздник освобождения». Он должен был продемонстрировать поддержку оккупантов. С этой целью в посёлок прибыли «добровольцы» РОА генерала Власова. Сам генерал торжественно принимал парад во Пскове. На центральной площади посёлка промаршировал его батальон. Прямо с парада «добровольцы» были брошены в бой с партизанами. Многие из них перешли на их сторону. Судьба их поистине трагичная! Они оказались в сталинских лагерях. Оккупационные власти вынуждены были у переправ через Сороть и Великую поставить щиты: «Опасно! Здесь появляются партизаны! Ходить в одиночку и мелкими группами воспрещается».
"Внимание, партизаны. Движение только в колоннах". 1942. Слева виден валунный амбар 1928 г. постройки
Неоднократные попытки расправиться с партизанами не давали результатов. Патриоты сами активно переходили к решительным действиям. Так, в Михайловском лесу они взорвали штабную машину с гестаповцами. Большая партия леса была уничтожена, немцам не удалось использовать мемориальные деревья для инженерных сооружений. Жестокая борьба продолжалась. Судьба музейных ценностей известна из документов того времени. Опись ценностей составлена К.В. Афанасьевым и электриком Н.П. Святогоровым в феврале 1943 г. Вывоз вещей произведен осенью того же года. Фашисты вещи довезли лишь до Лиепаи, затем бросили. Некоторые из них (кий, биллиардные шары) возвращены Афанасьевым из Прибалтики в Пушкинский Дом в Ленинград. Газеты писали: «Бойцы Красной Армии, которые стоят сейчас перед Пушкинскими Горами, нетерпеливо ждут момента, чтобы отомстить немецким варварам за их злодеяния, за их гнусные кощунства». Говорили, что не раз лётчик ст. лейтенант И.Шмелёв направлялся на фоторазведку через линию фронта. Его фотопанорамы украшают выставку, посвященную освобождению заповедника. Фотографировала Михайловское и спецгруппа наземной фоторазведки майора А.Гордеева.
Михайловское с правого берега Сороти, со стороны наших войск. 04.04.1944
Голос немецкого писателя-антифашиста Вилли Бределя звучал над позициями неприятеля, призывая их сложить оружие. Была выпущена листовка под названием «Вернём Родине нашу святыню - места, где жил Пушкин». В газете. «Пушкинский край» С.С. Гейченко отмечал, что в деревне Зимари находилась в те дни лучшая батарея снайпера А.Нестеровой.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 17 Дек 2022, 18:07 | Сообщение # 35 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Было обнаружено чёрное пятнышко дула орудия, установленного в центре Дома поэта и тщательно замаскированного. Обнаружив орудие, Нестерова хирургическим ударом уничтожила его. Так ли это или легенда сейчас сказать невозможно. Но известно, что немцы отошли вглубь Михайловского парка 4 мая в 2 час. дня и Дом-музей вспыхнул яркой свечой. В оперативной сводке Совинформбюро за 14 июля 1944 г. говорилось: «Западнее г. Новоржева наши войска овладели 12 июля районным центром Калининской обл. Пушкинские горы, а также с боями заняли более 30 др. населенных пунктов, в том числе: крупные населенные пункты Воронич, Лугово, Нотахново, Гарико, Чухны и ж/д ст. Тригорское». Это был день, которого 3 года ждали, день освобождения. Пройдут годы, но никогда не померкнет в истории день, который многие приближали, как могли. Ежегодно к могилам воинов-героев ложатся букеты цветов - они спасли нашу культуру, спасли Пушкина. Вечная им слава!
  
Пушкинские горы. Установка памятника на братской могиле погибших у Святогорского монастыря. 1949. Кладбище воинов. 1975. Перезахоронение останков советских воинов, обнаруженных при строительстве нового автовокзала. конец 70-х.
Воины-освободители похоронены у стен древнего Святогорского монастыря.Однако зрелище, открывшееся перед живыми, напоминало кошмарный сон, фильм ужасов.
Так выглядели Пушкинские Горы сразу после освобождения. 1944 г. Снимок с горки, где стоял "Турист"
Писатель А.Чаковский в очерке «Пушкинские Горы» писал: «...Страшно сейчас в Пушкинских Горах. Мусором завалены надгробные плиты Ганнибалов. Какой-то злобный немец, очевидно, долго трудился над тем, чтобы стереть с них столетние надписи. Мраморная ограда вокруг могил Пушкина и Ганнибала исчерчена десятками немецких подписей.
  
Святогорский монастырь, столетиями стоявший незыблемо, ныне обезглавлен немцами. Купол церкви взорван, горы щебня высятся у входа, повсюду торчат обгорелые балки.В монастыре мрак, пахнет гарью. Нет полов. Они разобраны, и доски можно найти в немецких землянках, вырытых вокруг монастыря. Иконы валяются среди поломанной церковной утвари. Взорвано всё - кельи, монастырская трапезная, дом игумена. Разрушена широкая монастырская лестница, трава растёт на потрескавшихся разбитых ступенях. Взорван дом-музей Пушкина. Разрушен домик Арины Родионовны, няни поэта. Нет здесь больше домов. Есть лишь горы щебня, стекла и железа.
Но зато комфортно отделали немцы в Михайловском парке пятинакатный офицерский блиндаж.
«Почти 3 года прошло с тех пор, - рассказывал подполковник. - Вон там проходила наша оборона. С горы её видно хорошо. Я был тогда старшим лейтенантом, зам. командира батальона, а комбатом - капитан Н.Фомин. И вот бросили наш батальон на этот участок. Начался бой. Не знаю, может быть громкой фразой покажется, но шли мы в этот бой с Пушкиным в сердце. Командир роты Попов, лейтенант, кричал, поднимая бойцов: «За Пушкина!» И мы дрались упорно, сделали всё, что могли. Комбат водил бойцов в контратаку, дрались в рукопашную. Его смертельно ранило. Ранен был и комиссар. Я принял командование. Когда мы получили приказ отойти, комбат был ещё жив, и мы несли его на плащ-палатке. У этой горы комбат умер и похоронили его вот тут, на склоне. Теперь мы вернулись сюда победителями, но могилы нашего комбата отыскать не можем. Может под камнями она».
В газете «Известия» в конце августа было опубликовано сообщение Чрезвычайной Гос. Комиссии. В нее входили: писатели: Н. Тихонов, Л.Леонов, К.Федин, учёные Института Литературы (Пушкинский Дом) П.Лебедев-Полянский, Б.Шапошников. Комиссия, работая с 26 июля по 1 августа 1944 г. в Пушкинских Горах, установила преступные действия немецко-фашистских захватчиков. Были уничтожены: построенный перед войной дом-музей А.С. Пушкина,
единственная постройка пушкинской эпохи - домик няни, взорван старинный собор 1568 г. Святогорского монастыря, была заминирована и подготовлена к взрыву могила Пушкина. Около 700 жителей пушкинских деревень угнали в Германию. Немецкий инженер Иосиф Амехь приказал вырубить 30 тыс. кв. м леса в окрестностях.
Гитлеровцы заминировали Михайловский и Тригорские парки, вырыли систему многокилометровых окопов, траншей и прочих оборонительных укреплений, уничтожили арку при входе в Михайловское и закладную плиту памятника поэту (1937 г.). По заданию Пушкинского Дома в освобожденных районах побывал известный литературовед В.Евгеньев-Максимов. Он хорошо знал эти места по довоенным временам. Теперь же вот что он увидел: «Зрелище, открывшееся перед нашими глазами, глубоко нас потрясло. Цветущий в недавнем прошлом городок почти целиком разрушен. Разрушен не во время боя, а разрушен в канун отступления, разрушен с методической систематичностью, исключительно ради того, чтобы «сорвать злость», чтобы «напакостить».
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 17 Дек 2022, 19:27 | Сообщение # 36 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Торопимся к высокому холму, на котором расположен древний Святогорский монастырь. В ограде его - могила Пушкина. Массивные монастырские здания взорваны - от них остались только стены с пустыми глазницами окон, в которых нет и следов не только стёкол, но и рам. Храм, интерьер которого образец древнерусского зодчества, пострадал сильно, но устоял, как старый боец не уходит, хотя тело покрыто ранами, так и древний Святогорский храм стоит и прикрывает своими изувеченными стенами врученную ему народную святыню - могилу Пушкина. Вскоре мы отправились в Михайловское. Нередко по обочинам дороги попадаются дощечки с надписью «мины». Несколько огромных деревьев, которые не охватить руками, срублены у основания,
голый фундамент на месте того дома, где помещался пушкинский музей, и на месте соседних флигелей. От домика няни, единственного строения, уцелевшего до начала войны от пушкинских времен, осталась только полуразрушенная печь. Напрасно немцы боялись: на территории Михайловского, расположенного на переднем крае обороны, мы видели груды расстрелянных немецких гильз и не видели ни одной воронки от русского снаряда. Местные жители утверждают, что русская артиллерия не обстреливала Михайловского, хотя оно в значительной степени являлось ключом немецкой обороны. В первые дни после освобождения повсюду были надписи: «Заминировано». На территории Святогорского монастыря подорвалось несколько бойцов. У могилы поэта несколько дней была дощечка с надписью: «Могила А. С. Пушкина заминирована. Входить нельзя. Старший лейтенант Старчеус».
 
Благодаря этим людям удалось предотвратить её взрыв. Гитлеровцы, отступая, заложили хитроумные мины, в траншее были обнаружены мощные фугасы. И лишь стремительное продвижение нашей армии и решительные действия саперов 12 национальностей во главе с Г.Старчеусом спасли святыню русского народа. Россия им вечно будет благодарна! Ещё окончательно могила поэта не была разминирована, ещё на территории Святогорского монастыря работали сапёры, но стремление быть ближе к Пушкину, приобщиться к духовному было слишком велико.
Оркестр виртуозов в составе военных музыкантов приютившись у стены собора, исполнял романсы и струнные квартеты П.И. Чайковского. Подъехал командующий фронтом генерал П.Масленников и заслушался их ярким исполнением. Вдруг неожиданно сапер, приглядевшись, вытащил прямо из-под его ног огромную мину. Да мимо могилы беспрерывным потоком шли на фронт войска. Война ещё продолжалась почти год. Два сапера погибли на территории Заповедника. Одного из них похоронили у входа. Позже на могильной плите появились стихи М.Дудина:
Здесь похоронен воин неизвестный,
Освободивший Родины святыню.
Безмерной славы мужество достойно,
Идущий мимо, голову склони.
Здесь отдали дань памяти тем, кто жертвовал своей жизнью ради нашей культуры, ради Пушкина. Здесь святое место России.
«Была среди жертв группа солдат, вместе с командиром одного из саперных подразделений прибыли они к Святогорскому монастырю, чтобы погрузить в машину и увезти мины. Командир взял одну из них, встал спиной к машине, собрал солдат и стал им объяснять приёмы разминирования. В руках командира мина взорвалась, сдетонировали те, что были в машине. При взрыве погиб командир, погибли все солдаты. Взрывная волна была настолько сильной, что наш домик на Лесной ул., за горкой и лесом, сильно встряхнуло. Мы поняли, что случилась беда, побежали на взрыв. У холма на дороге лежала искорёженная грузовая машина».
А недалеко от монастырских ворот подорвался на мине в первые дни освобождения при игре с нею кирилловский школьник по кличке «Сталин». Так звали все тогда этого бесстрашного храбреца, отчаянного заводилу недетских забав того времени. .
25 августа 1944 г. зам. директора заповедника Н.И. Аксенов и лесник Е.К. Кондратьев подписали акт приёмки заповедника. В акте в частности говорилось о Доме-музее: «В доме 6 печей. Фундамент может быть полностью восстановлен. На липовой аллее 3 липы повалены, на еловой аллее 4 ели сломаны, 24 дерева спилено. Общая площадь Пушкинского Заповедника - 569 га. Из них: сельцо Михайловское - лес 448 га, луга 26 га, пахота 48 га; парк Тригорское - лес 38 га, луга 10 га, пахота 9 га; парк Петровское - лес 8 га, луга 12 га. Самая большая площадь лесного массива находится в Михайловском, называемая «Михайловская роща». Преобладающая порода деревьев: сосна- 65%, ель - 30%, прочих - 5%. В указанный массив включаются липовая и еловая аллеи. В Михайловском размещены были:Музей, построенный в 1937 г., в годовщину смерти А. С. Пушкина, на старом фундаменте быв. дома поэта, внешнее оформление его не соответствовало виду времён Пушкина, даже трудно было определить, что за стиль здания, население и некоторые люди науки просто называли его «речной вокзал», внутренняя планировка была из 8 комнат, в которых и были размещены до 3000 музейных экспонатов: родословная, детство, жизнь и творчество, современники Пушкина, худ. бронза, картины, скульптура, гравюры, мебель, некоторые предметы были личного пользования поэта. Все ценности - экспонаты музея - вывезены немецкими оккупантами в Германию на 10 грузовых автомобилях.
Домик няни Арины Родионовны. Единственная сохранившаяся постройка времени Пушкина, до 1944 г. Во время оккупации фашистами совершенно разрушен. Внутренняя планировка, 2 комнаты разделены в середине проходом (сени) с двумя входами, 2 печи, пол деревянный крашеный, стены оштукатурены, внешний вид представляет пятистенный дом в русском стиле, крыша, крытая дранкой, бревенчатые стены, обшитые тёсом, установлены на кирпичных столбах с уровнем земли. Остальные здания - 4 дома относятся к позднейшей постройке к 1899-1911 гг. Дом, в котором была размещена библиотека до 5000 томов, старый музей, позднее занимала несколько помещений администрация заповедника, совершенно сожжён. Три дома в полуразрушенном виде требуют кап. ремонта. Есть основательное предположение, что из них 2 дома будут перенесены на то место, как они были расположены - построены при жизни поэта, на что будет дано заключение научными сотрудниками по изучению упомянутого вопроса
В 90-х годах сын Пушкина - Григорий Александрович - ввиду упадка его имения и других обстоятельств, продаёт Михайловское. Усадьба со всем движимым и недвижимым имуществом переходит в ведение Псковской дворянской опеки, последняя построила несколько зданий для престарелых писателей по проекту архитектора Щуко, без учета расположения постройки, как они были при жизни поэта, а также их внешнего вида. В ведении дворянской опеки Михайловское находилось до 1918 г.. В 1918 г. дом-музей Пушкина был сожжён, библиотека, вещи и предметы, лично принадлежавшие поэту, погибли, а небольшая часть была расхищена местным населением, впоследствии часть предметов была найдена и возвращена в музей.
До 1923 г. Михайловская усадьба, лес-роща, оставшиеся постройки и др. имущество находились под охраной местной власти, со слов старожилов - без преувеличения можно сказать, что вся усадьба была бесхозная, местные крестьяне лес вывозили для личного пользования без всякого контроля. За этот период появились лесозаготовители по вырубке Михайловской рощи, не имея никаких разрешений. В результате местные крестьяне д. Бугрово, Березино, Кириллово и др., видя самовольное потребление леса, прогнали заготовителей и даже дело дошло до физического насилия. До 1938 г. Пушкинский заповедник переживал переходный период.
На его территории отделом народного образования был организован животноводческий совхоз «Пушкинский уголок», целью которого было развитие животноводческого хозяйства, охрана мемориальных памятников, могилы Пушкина, Святогорского монастыря. До 1928 г. в соборе периодически имела место церковная служба. Михайловские рощи, Тригорского и Петровского парков совершенно не было, даже название «Пушкинский заповедник» было переименовано в «Пушкинский уголок», что противоречило постановлению Совнаркома, местные организации смотрели на заповедник как придаток, обременяющий их деятельность. В 1930-1931 гг. Пушкинский заповедник посетили ст. научный сотрудник М.М. Калаушин, профессор К.К. Романов и др. работники Института Литературы АН СССР, Ими было опубликовано ряд статей в центральной печати и в газете «Ленинградская правда» о вопиющих безобразиях в нарушении Декрета Совнаркома от 1923 г. и положения о Пушкинском заповеднике, тяжба длилась между Наркоматом Просвещения РСФСР и АН. СССР свыше 2-х лет. В 1933 г. постановлением Совнаркома Пушкинский заповедник был передан АН СССР под непосредственное руководство Института Литературы АН СССР в Ленинграде, в ведении которого находится по настоящее время.
  
Столетие со дня смерти А. С. Пушкина в 1937 г. заповедник посетили свыше 85.000 чел. Ежегодно, начиная с 1934 по 1941 г. в день рождения поэта - 6 июня - собиралось народу от 20 до 30 тыс. чел. из самых далеких мест Советского Союза. При заповеднике была организована турбаза на 64 места, где экскурсанты могли получить доступный полный пансион.
Сергей Яковлев
https://svyatogorskiy-monastery.ru/publications/1816/
https://vk.com/album-780011_236729010
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 01 Апр 2023, 14:38 | Сообщение # 37 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | СПИЛЕНА ПОСЛЕДНЯЯ «ГАННИБАЛОВСКАЯ» ЕЛЬ
Смена поколений – естественный процесс эволюции. Это касается всех представителей флоры и фауны. Не являются исключением и деревья в исторических парках. Несмотря на все меры ухода и сохранения за старовозрастными представителями парковых сообществ, древесные патриархи все же покидают парки Пушкинского Заповедника.
С сожалением приходится констатировать, что огромное количество елей в Михайловских рощах погибло в 2022 г. вследствие очередной вспышки популяции короеда-типографа и других вредителей хвойных пород, таких как большой еловый лубоед, короед-гравёр. Одной из причин массового выпада деревьев явилось то, что в непосредственной близости и на граничащих к лесам Пушкиногорского лесничества участках развились серьезные очаги вредителей хвойных пород. Жуки, отработав здоровые и ослабленные деревья там, перелетели на территорию лесов Пушкинского Заповедника («Михайловские рощи»).
Сотрудники отдела ремонта и реконструкции ландшафтных территорий численностью 5 чел.: ведущий специалист и 4 лесника, а также, рабочие зеленого хозяйства усадеб Михайловское и Тригорское численностью до 10 чел., начиная с декабря 2021 г., после прошедшего сильнейшего урагана и снеголома, устраняют их последствия; и теперь, уже с осени 2022 г. подключились к уборке зараженных и погибших елей. Численность елей до сих пор уточняется сплошным перечетом. Но уже сейчас можно сказать, что число деревьев превысит 200 единиц. Добрались короеды и до елей в парке Михайловского. Постоянно специалисты службы музейных лесов и парков ведут мониторинг состояния парковых деревьев. Несколько последних лет вызывало опасение состояния 2-х елей на Еловой аллее. Это ель № 667 в возрасте 245 лет и ель № 578 в возрасте 160 лет.
 
Первая из них уже около 10-ти лет назад была обработана верхолазами (арбористами), её двойную вершину пришлось значительно понизить, убрав сломанные и поврежденные части вершины. И вот в конце 2022 г. нами дано заключение о гибели этой ели, которая была последней из «ганнибаловских» на Еловой аллее в парке Михайловского.
  
2 февраля 2023 г. после фотофиксации она была спилена. Проститься с почтенным деревом пришли сотрудники усадьбы, довелось увидеть это и экскурсантам, посетившим музей в тот день. После сноса ели был проведен подсчет годовых колец (для уточнения возраста), их оказалось 245. То есть, год «рождения» дерева – 1777. Если учесть, что оно высажено в аллею в возрасте порядка 7–10 лет, то посадка датируется 1784–1787 гг. Ядро ели подвержено гниению, в стволе имеются многочисленные осколки от снарядов, ржавые гвозди – следы войны, по всей длине ствола – лётные отверстия жуков, под уцелевшей корой – их ходы.
Галина Николаевна Пиврик,
главный хранитель музейных лесов и парков.
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_28187
МИХАЙЛОВСКОЕ. ПРОБУЖДЕНИЕ
Разлив реки Сороть. Начало...
Сергей Пинчук:
Регина Малашук:
...Гонимы вешними лучами,
С окрестных гор уже снега
Сбежали мутными ручьями
На потопленные луга...
Сергей Пинчук:
В связи с резким потеплением и активным таянием снежного покрова, на дорожках, ведущих на городище Воронич, а также местами на его склонах образовались трещины почвенного покрова. Заботясь о безопасности наших посетителей, мы временно закрываем вход на городище и приостанавливаем проведение экскурсий по объекту. В настоящее время сотрудники служб музейной безопасности и музейных территорий ведут постоянный мониторинг состояния памятника. Надеемся, что весенние явления природы не принесут серьезных последствий, и историческое городище вскоре вновь примет своих посетителей.
Как бы мы ни считали, что человек властитель природы и у него всё под контролем, природа доказывает обратное - сила и могущество её безграничны. На городище Воронич произошёл частичный обвал западного склона, вызванный большим скоплением талых вод внутри холма. В связи с этим городище Воронич закрыто для посещения на неопределённый срок до полного устранения последствий обвала.
Екатерина Дмитриева, зам. директора Пушкинского Заповедника
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_28646
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_28696
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 15 Май 2023, 11:53 | Сообщение # 38 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ЗЛОВЕЩЕЕ ЭХО ВОЙНЫ
Десятки тысяч мин и снарядов еще много лет продолжали уносить жизни в Пушкиногорском районе
К утру 12 июля 1944 г. гитлеровцы отвели свои войска к реке Великой. В числе освобожденных населенных пунктов оказался и райцентр Пушкинские Горы, об этом голосом Левитана сообщило Совинформбюро в сводке за тот день. Зарецкая и восточная часть территории Пушкинского района Калининской обл. очистились от оккупантов ещё в марте. Но его западная часть, Завеличье и территория южнее Сороти, всё ещё находилась у врага. И только 17 июля закончилось затянувшееся 4-месячное противостояние на плацдарме за рекой Великой, когда немецкие части и латышский корпус СС, прикрываясь усиленным арьергардом, отошли за оборонительный рубеж «Блау» на реке Синяя. Этот день и стал фактическим днём полного освобождения района от оккупантов.
Большинство пушкиногорцев к тому времени находилось на принудительных «выселках». По мере того, как фашистские войска откатывались на запад, насильно выселенные из своих домов жители стали возвращаться в родные места. Это происходило постепенно, поскольку отступление вражеских войск не было бегством: освобождение оккупированных территорий проходило с боями, порой продолжительными и жестокими.
Пушкиногорский район, первоначально Пушкинский, находится в центре нынешней Псковской обл. С востока на запад его пересекает шоссированная дорога Бежаницы-Новоржев-Новгородка до слияния с другим шоссе, идущим с юга на север из Белоруссии в Псков и далее в Ленинград. Были и другие дороги, местного значения, ведущие на запад. По ним и отступал враг, преследуемый частями Красной Армии. Уходя, фашисты минировали не только отдельные здания, но и дороги, в том числе полевые и лесные. Кроме того, оставались неразминированными все подходы к переднему краю оборонительной линии «Пантера» на всём её протяжении и некоторые объекты и строения. Во время противостояния минировался и наш передний край. Там тоже были мины. Их количество исчислялось многими десятками тысяч единиц. О минных полях знали или могли знать военные саперы, но не знали мирные жители. Где было возможно, на наиболее опасных участках устанавливались таблички с надписями "Опасно! Мины!". По возможности, делались и устные предупреждения.
Разминирование территории района началось одновременно с приходом Красной Армии. Подрывы людей с трагическим исходом стали происходить с самых первых дней и даже часов возвращения их с выселок. Подрывались и по пути к дому. Рассказывали, что редкие дни обходились без взрывов мин и других боеприпасов. Первые жертвы появились сразу после отхода немецко-фашистских войск. Люди, насильственно покинувшие свои дома и пробывшие на чужбине несколько месяцев, спешили вернуться на родину. У кого-то чудом уцелели коровы и другой домашний скот. Шли по дорогам, а чаще всего напрямки, как покороче, полями и лесами. И, не ведая о подстерегавшей их опасности, подрывались и погибали. Пока это были единичные случаи. Молва о гибели людей быстро разошлась по району, и народ стал остерегаться, тщательно присматривать за детьми и за скотом. В первые дни вся власть в районе фактически полностью принадлежала военным. Не было ещё ни милиции, ни других исполнительных органов. Да и населения во многих деревнях и в самом районном центре было не много. Поэтому проводить разъяснительную и профилактическую работу было просто некому. Отсюда и многочисленные подрывы на минах и человеческие жертвы.
Статистики подрывов на минах в районе не велось,не было сформировавшихся органов власти, не было и учета. Не отражались трагические происшествия и в районной газете. Она печаталась в 1944 г. в Пскове и, главным образом, освещала ход военных действий и работы по восстановлению разрушенного хозяйства района. Поэтому все данные стали известными со слов очевидцев и рассказов старожилов, а также сведений, опубликованных в различных печатных изданиях. В местной газете, по сведениям из районного архива не писали о взрывах, не до того было. А с другой стороны, возможно, делали это осознанно, стараясь не вызывать паники у населения. Как бы то ни было, некоторые факты смертельных случаев от сюрпризов войны известны. В послевоенные годы, особенно начиная с 70-х-80-х, во многих источниках говорится о гибели сапёров, проводивших разминирование могилы Пушкина и территории Святогорского монастыря. У подножья каменной лестницы, ведущей к могиле поэта, установили памятную доску с фамилиями погибших.
Из воспоминаний выживших после взрыва однополчан известно, что происходило у стен монастыря в тот день и час 13 июля 1944 г. В конце рабочей смены саперы вместе со своими командирами: ст. лейтенантом Коновым и лейтенантом, бывшим зоотехником, Покидовым разместились на берегу старинного монастырского озера, за монастырской оградой, отдохнуть и принять пищу. В какой-то момент Покидов отлучился и вернулся со взрывным устройством необычной формы. Это была мина с несколькими взрывателями разных принципов действия. В присутствии целого взвода саперов он попытался произвести её обезвреживание. Раздался взрыв. Пятеро сапёров, включая офицеров, погибли на месте, двое умерли от ран уже в госпитале, остальные получили ранения разной степени тяжести и контузии. Этот несчастный случай у стен монастыря оказался не единственным.
Пушкинские Горы были освобождены накануне, 12 июля. Отступая, фашисты заминировали подходы к могиле Пушкина, а главное, заложили фугасы в виде авиационных бомб в выкопанный специально для них подкоп под дорогой, огибающей монастырь. Это была единственная шоссированная дорога, проходившая через Пушкинские Горы. Дорога эта идёт по склону монастырского холма, по самому краю глубокого оврага. С одной стороны над ней возвышается сам исторический холм, а с другой – крутой обрыв. Со стороны него и был сделан подкоп. Точная дата следующего взрыва у монастыря так и не установлена. Возникла путаница в датах, которую внесли поздние воспоминания пушкиногорцев. Известно лишь, что трагедия произошла через несколько дней после гибели 7 сапёров.
На момент взрыва все боеприпасы были извлечены из подкопа, обезврежены, так считалось, и происходила погрузка их в стоявшую на дороге автомашину. Там были и мины, обнаруженные на территории самого монастыря. Движение по дороге не прекращалось. Мимо монастыря в обоих направлениях то и дело проезжали автомашины с солдатами и различными грузами. Движение было оживленным, поэтому неудивительно, что непосредственно в момент взрыва и детонации фугасов рядом со стоявшей под погрузкой автомашиной оказалась другая, армейская. В кабине и в кузове машины сидели красноармейцы. От взрыва мгновенно вспыхнули и быстро обгорели обе машины, То, что от них осталось, а изувеченные и обгоревшие тела красноармейцев раскидало по дороге на десятки метров. Одну из ехавших к фронту девушек в военной форме взрывной волной отбросило к самым Анастасьевским воротам. Погибли все, кто был в автомашинах, на дороге и у дороги. Поэтому и не осталось живых свидетелей.
От взрыва погибла девушка из соседней деревни Тюшкино. Они с отцом возвращались из выселок домой и вели с собой корову. Отец, его звали Иван Иванович (умер в 90-е годы прошлого столетия), шёл впереди, а дочь позади. Девушку и корову мгновенно убило разлетавшимися осколками, а Иван Иванович был контужен, но остался жив. Его спасла от смерти его же корова, а возможно, и дочь. Спустя буквально несколько минут после взрыва к месту трагедии подбежали мальчишки-подростки с соседней улицы и увидели все случившее. Среди них был Е.Ф. Аников, 1930 г. рождения. Увиденное навсегда отпечаталось в его памяти. Таким образом, при взрыве у монастыря погибли не только 7 саперов, при непосредственном участии которых, собственно, и произошёл взрыв. Конкретной причины взрыва установить не удалось. Погибли около 20-ти других проезжавших мимо красноармейцев, примерно взвод. В их числе 2 девушки в военной форме. Всех погибших похоронили на месте Анастасьевской часовни. Часовня была разобрана оккупантами на строительные нужды зимой 1944 г. До этого она была целой и невредимой, вспоминает Евгений Федорович. Образовавшееся после гибели красноармейцев захоронение пополнялось телами других убитых военных. Их находили жители в разных местах. В частности, один из красноармейцев лежал на дороге в сторону Крылова примерно в районе нынешней школы-интерната. Об этом рассказали очевидцы. А к концу 40-х годов останки похороненных перенесли на место сгоревшей Пятницкой церкви у стены Святогорского монастыря. С тех пор братское воинское захоронение находится там.
А вот как описывает обстоятельства взрыва один из первых послевоенных руководителей района Киманов:
Группа солдат вместе с командиром одного из сапёрных подразделений прибыла к Святогорскому монастырю, чтобы погрузить в машину и увезти мины. Машина остановилась у Синичьего холма, возле могилы поэта. Солдаты погрузили мины, а командир взял одну из них, встал спиною к машине, позвал к себе солдат и стал показывать им приёмы обезвреживания взрывного устройства. В руках командира мина взорвалась, сдетонировали те, что были в машине. При взрыве погиб командир, погибли все солдаты; взрывная волна была настолько сильной, что наш домик на Лесной ул., расположенный за горкой и лесом, основательно встряхнуло. Мы поняли, что случилась беда, побежали на взрыв. У холма на дороге увидели искорёженную грузовую машину…
Как видим, о второй, другой автомашине и ее погибших пассажирах даже не упоминается. Вызывает удивление и его подробное описание обучения солдат тонкостям обезвреживания боеприпасов. Не всё ясно и с датой взрыва. Успели ли местные жители, а тем более партизаны вернуться в свои дома на другой день после освобождения Пушкинских Гор? Поселок был освобожден на рассвете 12 июля.Так сложилось с годами, что, когда речь заходила о злодеяниях фашистов на оккупированной территории и о послевоенном разминировании, акцент делался на факты, касающиеся Пушкинского Заповедника. Так было. Тема войны, тема разрушения и последующего восстановления стали неотъемлемой частью и ныне проводимых в Заповеднике экскурсий. И у людей, Пушкинский Заповедник, может сложиться ошибочное представление, что Пушкинский Заповедник это и есть Пушкиногорский район. Безусловно, значение Заповедника для района и его роль в жизни пушкиногорцев трудно переоценить. В сущности, само существование района обусловлено отчасти нахождением на его территории всемирно известного Пушкинского уголка. Хотя и был период, когда район был упразднён и присоединён к соседнему Новоржевскому району.
И всё же, справедливости ради стоит заметить, что на продолжении многих лет, до перехода к рыночной экономике, экономическое состояние района незначительно зависело от Пушкинского Заповедника. Оно базировалось на производстве сельскохозяйственной продукции и переработке сельхозсырья. Немалую долю в доходах района составляла продукция предприятий местной промышленности и других отраслей нар. хозяйства. Это пояснение необходимо привести для понимания ситуации, в которой оказался район после ухода немцев, а также того, почему в первую очередь всегда говорится о разминировании Пушкинского Заповедника, его территорий. И не вспоминают о многочисленных случаях подрывов и гибели людей на других территориях. А их было немало. А неубранных минных полей, дорог и заминированных зданий и сооружений на территории района, помимо земель Заповедника, было предостаточно. Это было установлено при проведении работ по разминированию в течение нескольких послевоенных лет.
Следующий мощный взрыв боеприпасов произошёл тем же летом 1944 г. Точной даты, когда это случилось установить не удалось. Известно, что взрыв прогремел на окраине деревни Кокорино в конце августа при следующих обстоятельствах. Военные сапёры-разминёры производили очистку от мин переднего края немецкой обороны по берегу Сороти в окрестностях деревни Воронич и Коты. Для складирования обезвреженных боеприпасов сапёрами было выбрано место на северо-восточной окраине Кокорина вблизи ж/д полотна, за колхозным садом. Для доставки относительно безопасного груза, а это были главным образом тяжёлые противотанковые мины, привлекались местные колхозники. В основном, это были молодые женщины и подростки. Других людей, способных на расстояние более километра переносить на своих плечах весьма ощутимый по тяжести груз, в колхозе в то время просто не было. Переносили на веревках, перекинув их через плечо. Веревка продевалась в скобу на корпусе противотанковой мины.
Подготовка мин к переноске проводилась штатными военными сапёрами, так же как и приемка груза на месте складирования в Кокорине. Работали несколько дней. В тот роковой день за укладкой мин в штабель следила женщина-сапёр. Что произошло у штабеля, что послужило причиной взрыва, осталось тайной, так же, как и в случае подрыва боеприпасов у стен монастыря в июле того же года. Все, кто находился у штабеля и вблизи от него, включая женщину-сапёра, погибли. Тела нескольких человек разорвало в клочья так, что хоронить было нечего. Отдельные фрагменты человеческих тел взрывной волной отбросило в протекавшую в 50-м. в от места взрыва речку Луговку и отнесло течением. Местные жители вспоминали, что погибших, по деревенским понятиям, было много, некоторые называли 15. Среди погибших был 16-летний кокоринский парень Н.Кузьмин. Это он фактически испарился в огне взрыва. Удалось установить ещё одну жертву взрыва в колхозном саду: это была Настя Филиппова, жена фронтовика, также жительница Кокорино. Конечно, в свое время можно было бы выяснить имена и фамилии всех или большинства погибших, они были известны колхозному бригадиру. Это он выдавал наряды на помощь сапёрам в предыдущие и именно в тот роковой день. Звали бригадира В.Герасимов.
Среди разнаряженных были 2 его родные дочери Антонина и Александра. Антонина в трагическую минуту была далеко и недосягаема даже для взрывной волны, а Александре посчастливилось отойти на безопасное расстояние после того, как она положила принесенную мину в штабель. Она-то и рассказала о некоторых обстоятельствах трагедии. Её что-то сильно толкнуло в спину, отчего она упала на землю лицом вниз и на какое-то время потеряла сознание. Но страшный грохот все же слышала. Несколько человек получили разной тяжести контузии, с последствиями которых жили до самой смерти. Так, Настя Козьякова наполовину утратила способность слышать, а у З.Кузнецовой до самой смерти не проходили появившиеся после взрыва головные боли. Обращались за мед. помощью и другие колхозницы. Василия Герасимовича несколько раз вызывали на допросы в прокуратуру и НКВД. Но что он мог рассказать по существу, поскольку сам он был в своём доме, когда раздался оглушительный взрыв. А дом его находился совсем рядом. Стекла в окнах сразу же вылетели, сознанье пронзила мысль о его дочерях: живы ли? Что произошло нечто страшное, сомнений не было.
Другая свидетельница, 7-летняя Т.Герасимова вспоминала, что в тот день она с мамой и совсем маленьким братишкой Валентином находилась метрах в 500-х от штабеля мин: их мама заготавливала посильные щуплой женщине дрова. Наработавшись, всё семейство (их отец был призван на службу 23 июня 1941 г. и находился на фронте) направилось к месту проживания. Их собственное жильё фашисты разобрали для строительства бункеров за озером Каменец, жить после возвращения с выселок было негде. Но их пустила к себе пожить та самая Н.Филиппова, которая погибла при взрыве. Таких, как Евдокия с детьми, бездомных жителей Кокорина было большинство. Они нашли временный приют в нескольких чудом уцелевших избах до постройки собственного жилья. Герасимовы видели, как колхозники и подростки переносили мины, некоторых Тамара Федоровна, несмотря на свой малый возраст, хорошо знала. Это были её родственники или близкие соседи. А сами они услышали оглушительный взрыв, когда находились примерно в километре от ж/д. Услышали грохот и, обернувшись, увидели огромный столб земли и пыли, тут же поднявшийся над колхозным садом. Они бросили вязанки дров и побежали обратно кратчайшим путём через колхозный сад, по берегу Луговки. Поэтому и запомнились маленькой Тамаре плывущие по речке окровавленные фрагменты человеческих тел… С того самого дня изба, в которой семья Герасимовых нашла приют, стала сиротой.
Еще одна современница, в то время 7-летняя девочка, А.Григорьева вспоминала, что после освобождения они с мамой поселились у дяди, Михаила Ивановича, дом которого, также, как и дом Василия Герасимовича, чудом уцелел. Её мама, Н.И. Иванова, тоже в тот злополучный день получила наряд от бригадира и собралась идти. Но Михаил Иванович запретил ей это делать. В своё время он прошёл через огонь Первой Мировой, побывал в плену и знал, насколько опасна затея с минами. «На кого детей бросаешь?» – так и сказал. И спас, возможно, жизнь матери 4-х малолетних детей. Муж её не вернется с войны… После взрыва, который был слышен не только в Пушкинских Горах, но и на более удаленном расстоянии, органами следствия проводилось расследование. Но установить причину и виновника взрыва не удалось. Иначе об этом узнали бы в районе. Вызывает удивление, что, рассказывая о районе, его 1-й первый секретарь ни словом не обмолвился в своих воспоминаниях о коронинской трагедии.
Вспоминая, Тамара Федоровна поведала о ещё одном взрыве. Он случился несколькими днями раньше. Правда, в тот раз никто из людей по счастливой случайности не пострадал. Взрыв произошёл на западном берегу озера Каменец в одном из бункеров при разборке его на бревна жителями Кокорина. Что взорвалось: мина, граната-растяжка, или что другое – неизвестно. Бункер, который разбирали жители деревни на постройку своего жилья, оказался заминированным. В то время, особенно в первые месяцы после возвращения из немецких выселок, подрывались, гибли и получали тяжёлые увечья не только взрослые, но и дети. Произошло несколько несчастных случаев, при которых пострадали малолетние дети 10-ти и меньше лет. Это Ю.Цыбиногин из Кокорино, 1935 г. рождения, Г.В. Степанов и В.С. Васильев из Луговки. Юре и Гердту оторвала взрывом кисти рук, Гердту и Валентину выбило по одному глазу. При тех локальных взрывах были и погибшие. Их имена неизвестны. Пролить свет на события 75-летней давности мог бы один из раненых мальчишек, В.С. Васильев, но он категорически отказался разговаривать на эту тему. Возможно, ужас того, что произошло с ними, отпечатался в памяти мальчишки на всю жизнь.
Понятно, что при огромном объёме работ по разминированию военных сапёров-разминёров не хватало. Часто военные ограничивались определением и обозначением напичканных минами разного калибра участков или объектов и уходили дальше на запад, продолжая свою смертельно опасную работу. А на смену им решено было привлечь обученных на скорую руку допризывников, то есть подростков. Курсы по подготовке разминёров были и в Пушкиногорском районе. Записывали в разминёры не всех. Тех, кто приходил с характеристиками, содержащими примеры нарушений или проявлений разных отрицательных качеств, на курсы не принимали и в группы разминёров не зачисляли. Среди разминёров тоже было немало жертв и пострадавших. Одной из групп руководил 16-летний юноша А.А. Тимофеев. Он родился в деревне Чухны. Во время оккупации подросток помогал своим родственникам-партизанам скрываться от фашистов, нередко рискуя своей жизнью. Однажды, уходя от преследования полицаев, он несколько часов просидел под берегом речки в холодной весенней воде. Парнишке довелось немало испытать и пережить в детстве. Тогда и формировался его характер. Может быть, эти качества – смелость и отвага – и привели его на курсы разминёров в 1944 г. Александр Афанасьевич рассказывал, что даже при всей осторожности, при соблюдении всех требований безопасности каждый разминёр ежеминутно и ежесекундно рисковал подорваться на очередной мине или другом боеприпасе.
Не только вражеские мины и снаряды были источниками опасностей и бед, но и свои, отечественные. Войсками Красной Армии было оставлено немало патронов, снарядов и мин в блиндажах, окопах и просто на полях боев. Автору и самому не раз доводилось сталкиваться с такими находками в разных местах противостояния 2-х воюющих сил весной и летом сорок 44-го. Все потери боеприпасов происходили без какой-либо осознанной цели: в суматохе боёв и перестрелок. Часто попадание вражеских снарядов и мин в блиндажи или в окопы вызывало их разрушения, которые в дальнейшем уже не восстанавливались. Там, в защитных сооружениях, могли находиться и боеприпасы не только одиночные, россыпью, но и в заводских упаковках, в патронных и снарядных коробках. Опасности подстерегали мирное население чуть ли не на каждом шагу. В первый год после ухода фашистов, да и в последующие годы, опасные зоны определяли профессиональные саперы-разминеры, которых не хватало. Они с помощью миноискателей определяли границы минных полей и ставили предостерегающие указатели-таблички «Заминировано!».
Существовал и другой способ выявления заминированных участков. Впрочем, трудно назвать способом обнаружения случайный подрыв отдельных гражданских лиц. Так, в Заозерском сельском Совете погибла женщина-почтальон, М.Маркова, решившая сократить путь и шедшая прямиком через поле. Она подорвалась на мине, поставленной на обочине дороги. Были и другие похожие случаи. Само поле было разминировано. Александра Афанасьевича направили на курсы инструкторов-разминёров в Псков, а его товарищи из группы разминёров все до одного погибли при взрыве в Кокорине. Погиб и возвращавшийся домой ст. лейтенант П.И. Тарасов. От него осталась только офицерская сумка-планшет… На советском минном поле подорвались и погибли разминёр Г.П. Николаев и председатель колхоза Степанов. Как бы ни старались разминёры и военные саперы, постоянно рискуя своими жизнями, они не успевали обследовать всю территорию района. На окраинах Пушкинских Гор еще в июле 41-го шли кровопролитные бои. Стремясь удержать занимаемые рубежи, саперы-красноармейцы минировали, по возможности, подходы к ним. Установлен факт боя на высотке на южной окраине поселка и в 1995 г. найдены останки погибших в том неравном бою красноармейцев из 181 стрелковой дивизии. В 1963 г. на другой окраине поселка, на Мехове, были обнаружены останки 5-х бойцов с оружием. Летом 2013 г., там же при устройстве фундамента для памятного знака откопали ещё несколько останков и фрагменты пулемёта.
Станцию Тригорская, как стратегический объект, так же упорно обороняли от захвата немцами. С тех далеких дней до нынешнего времени сохранились фрагменты окопов вдоль полотна бывшей ж/д Псков – Полоцк. Для благоустройства территории населенных пунктов активно привлекалось местное население. Так, 12 мая 1945 г. наряды на закапывание и заравнивание окопов и траншей на территории бывшей деревни Мехово получили несколько жителей соседней деревни Каменец. Среди них были 3 родственницы: 2 сестры, Наталья и Катя Ершовы, и их племянница – несовершеннолетняя Нина. На первый взгляд, задание было несложным: лопатой бросать грунт с бруствера окопа в сам окоп. Или траншею. Или в воронку. В какой-то момент Нина, вонзила штык лопаты в землю и услышала звук удара по чему-то твердому. То ли камень это был, то ли ещё что-то. Девушка проявила осторожность и окликнула свою тетю, Наталью. Та крикнула ей, чтобы та ничего не делала, подбежала и оттолкнула племянницу в сторону. Эта сцена привлекла внимание Екатерины. Она успела ухватить Нину за руку и отбежать вместе с ней на несколько метров от траншеи. И тут прогремел взрыв. Наталья погибла сразу. А Катя, прикрыв собой Нину, получила контузию и мощный заряд смеси земли с взрывчаткой и порохом прямо в лицо. Нина не пострадала. Очевидно, удар лопаты пришелся по взрывателю какого-то боеприпаса, в котором кроме взрывчатки находился ещё и пороховой заряд. Это могла быть минометная мина или снаряд. Последствия удара заряда на всю жизнь отпечатались на лице Екатерины в виде оспин зеленоватого цвета и множества черных вкраплений. Такой, с лицом неестественного зеленого цвета, она и запомнилась жителям Пушкинских Гор.
В 1946 г., два приятеля-односельчанина из деревни Воронич, ровесники, 1900 г. рождения, оба фронтовики, решили порыбачить необычным способом. При попытке выплавить тол из боеприпаса какого-то крупного калибра, возможно, из авиационной мины, произошёл взрыв, и оба они мгновенно погибли. Похоронили их останки в одной могиле на деревенском кладбище... И такие рыбаки- браконьеры были не единственными жертвами. Подрывы случались и в последующие годы. Несчастья случались и при обработке земли. Мины срабатывали даже от зубьев конских борон. А когда в МТСах появились трактора, досталось и некоторым из них. Мины взрывались и под гусеницами, и под плугами. Подрывы с человеческими жертвами с разной частотой происходили вплоть до 2-го десятилетия XXI в. Так, в деревне Позолотино Полянского сельсовета мина взорвалась прямо под похоронной процессией на перекрестке у кладбища. Были погибшие и раненые.
В деревне Андрохново при попытке обезвредить артиллерийский снаряд погиб от взрыва последнего поисковик из далёкого сибирского Ханты-Мансийска. В Пушкиногорский район он приезжал со своими воспитанниками и со своей семьёй для проведения раскопок на местах боёв. Очевидно, во время очередной экспедиции на плацдарм и был обнаружен неразорвавшийся боеприпас. Накануне отъезда, воспользовавшись тем, что его жена с детьми отправились на местный вокзал за билетами, он решил из корпуса снаряда сделать себе пепельницу. Об этом рассказал свидетель трагедии Евгений, житель деревни Андрохново. Это произошло в 2010 г. Сегодня фактически не осталось живых свидетелей происходивших событий, связанных со взрывами в мирное время, так что установить сами события и имена пострадавших теперь не представляется возможным. Когда-то не рекомендовалось афишировать факты трагедий, а потом замалчивание подобных случаев вошло в привычку и постепенно всё, что связано с продолжавшейся на территории района «войны без войны», кануло в небытие. Вот и остались увековеченными из многих десятков жертв последствий войны лишь имена 7-х саперов, которые, как говорится в расхожей поговорке, ошиблись только один раз…
Валерий Васильев
10.10. 2022.
https://svyatogorskiy-monastery.ru/publications/1841/
Фрагмент литии на месте гибели минеров, погибших при разминировании Святогорского монастыря. Десятки тысяч мин было разложено фашистами по всему Пушкиногорскому району, и ещё долгие годы после войны они уносили жизни многих и многих жителей и разминеров, которыми в то время работали женщины и подростки. Сегодня мы поминаем всех, кого унесла та война.
https://vk.com/sgmonastery?w=wall-204843022_14525
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 02 Июн 2023, 13:07 | Сообщение # 39 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ПУШКИНСКАЯ МЕЛЬНИЦА
 
На окраине деревни Бугрово, у самого входа в михайловские рощи, где течет древняя речка Луговка, долгое время лежал большой валун, на котором высечено: «Здесь при Пушкине стояла водяная мельница». Мельница эта возникла в XVII в. Она была построена монахами Святогорского монастыря и входила в состав монастырских угодий; входила в него и сама деревня, которая тогда называлась Бугры. В те времена Святогорский монастырь был одним из самых богатых на всей Псковщине, да и не только на ней, а и на всем северо-западе России. Монастырю принадлежали земли на большом пространстве, от Святогорья до Опочки, Острова, Выбора и т. д. В их состав входили и михайловские рощи, и луга вдоль Сороти и Великой. Монастырь торговал лесом, скотом, рыбой, хлебом, устраивал ярмарки и крестные ходы. После великой Северной войны все переменилось, земли отошли в казну и были розданы «птенцам гнезда Петрова». А при Екатерине II, когда почти все земли были у монастыря изъяты в казну, он совсем обеднел…
Мельница на Луговке одряхлела. Она вновь возродилась лишь в конце 2-й половины XVIII в., когда вокруг Михайловской губы расцвели экономические мызы здешних помещиков. Эту мельницу взял в длительную аренду помещик Вындомский - основатель имения Тригорское. Он построил новый дом для мельника, возвел новую плотину, поставил новые жернова. Мельница эта закончила свои дни в эпоху гражданской войны. Плотину присосала вода, усадьба мельника и сама мельница исчезли с лица земли. Сам мельник сбежал куда-то… О ней вспомнили лишь после войны, когда кругом все было разорено фашистами, и здесь была построена новая мельница-времянка, просуществовавшая совсем недолго, так как она оказалась нерентабельной.
Много, бесконечно много раз ходил Пушкин по этой дороге мимо бугровской мельницы. Выходя из михайловского леса, он видел довольно большой пруд - сильно заплывший водорослями. Он назывался Гаечный, от слова «гай» - лес, и гаечка - здешняя разновидность синички. Это название записывает летописец в своем рассказе о чудесах, давших всей этой земле от Михайловского до Синичьей Горы название Святогорья. Это озерцо давало воду для мельницы, что была у дороги, близ которой стояла плотина. Рядом - дом старого мельника Орлова, потомки которого и сегодня живут рядом с этим местом…
Пушкин любил рассматривать этот пейзаж, в котором все ворковало, бормотало, пищало. Здесь водились большие стаи гусей, лебедей, уток, чаек, цапель. Было их целое море. За прудом, начиналось большое болото, где жила тоже разная тварь, пищавшая, свистевшая, шипящая и квакающая. Здесь он слушал удивительные песни воды, стук, скрип и вой огромного мельничного колеса и каменных жерновов. Песни водяной мельницы несравнимы ни с чем. Их любил слушать Лермонтов, он даже нарисовал мельницу. Ее, как парковый орган, по приказу царя построили в российском Версале - Петергофе. Изредка из самой мельницы, когда останавливался водосброс, слышались песни старого мельника. Песни были разные: про радость и горе, день прошедший и день грядущий. Этнографы, записывавшие в 30-е годы нашего века сказки, песни и легенды здешних мест, записали и мельничные песни.
Мы, работники заповедника, давно приглядывались к Бугрово, поскольку оно связано с жизнью и творчеством Пушкина. Недавно нами произведены раскопки, расчистка места, поиск следов плотины, старых фундаментов, следов некогда бывшей жизни. Ведь это место тесно связано с личной жизнью Пушкина в Михайловском. Оно было одним из исходных моментов в работе его над драмой «Русалка», которую он начал писать в начале 1826 г.. Когда вы стоите на берегу Луговки, где стояла пушкинская мельница, вы читаете строки «Русалки»:
Знакомые, печальные места,
Я узнаю окрестные предметы -
Вот мельница! Она уж развалилась;
Веселый шум ее колес умолкнул;
Стал жернов - видно, умер и старик.
Дочь бедную оплакал он недолго.
Тропинка тут вилась - она заглохла,
Давно-давно сюда никто не ходит;
Тут садик был с забором - неужели
Разросся он кудрявой этой рощей?
Ах, вот и дуб заветный...
Перед вами не только деревенский садик, но и дуб стоит по-прежнему на этом месте По-прежнему вьется сюда тропинка из усадьбы Михайловского. Сладостно было Пушкину явление этого места.
Как счастлив я, когда могу покинуть
Докучный шум столицы и двора
И убежать в пустынные дубравы,
На берега сих молчаливых вод.
Сегодня это место нами изучено досконально. Нашлись добрые люди, которые на основании документов, найденных нами, рисунков водяных мельниц, исполненных Лермонтовым, Саврасовым, Бялыницким-Бирулей, старинных фотографий, снятых с этого места еще в дореволюционные годы, создали проект-макет восстановления этого памятника. Сегодня место, где стояла мельница, благоустроено, расчищено от следов пожара. На усадьбе убраны мертвые деревья, поставлена ограда; озерцо наполнено водой. На берегах его появились цапли, чайки, дикие утки. Все оживает. Возродилась и сама мельница на прежнем месте. Восстановили ее друзья заповедника - мастера-латыши, строители из Резекне. Это их дар великому поэту. Восстановлен и дом мельника с сараем, банькой, садом. В доме открыт музей, экспонаты которого рассказывают об истории мельницы, жизни и работе мельника.
  
Так открылась еще одна страница михайловского бытия поэта.
С.С. Гейченко
Пушкиногорье. Памятные силуэты
https://svyatogorskiy-monastery.ru/publications/2579/
ПЛОЩАДЬ МУЗЕЙЩИКОВ ПОЯВИТСЯ В ПУШКИНСКИХ ГОРАХ
В посёлке Пушкинские Горы теперь будет площадь Музейщиков. Такое решение приняла администрация гор. поселения «Пушкиногорье» в преддверии 101-й годовщины со дня послереволюционного возрождения «Пушкинского уголка» в Святогорье на основании ходатайства Государственного музея-заповедника А.С. Пушкина «Михайловское». Этим решением местные власти отметили большой вклад учреждения в дело сохранения памяти о поэте и, шире, в дело сохранения и приумножения отечественной культуры. Название «Площадь Музейщиков» присвоено земельному участку на пересечении бульвара им. С.С. Гейченко и части ул. Новоржевской. 23 мая перед зданием НКЦ установлен памятник «Музейщикам Пушкиногорья»
Участие в тех. работах принял и автор монумента, известный российский художник и скульптор Ю.Злотя. Свершилось то, к чему музей шёл много лет. Церемония торжественного открытия памятника состоялась 2 июня.
https://pln-pskov.ru/society/479615.html
https://vk.com/public50667602
НОВЫЙ ДОБРОХОТСКИЙ СЕЗОН В ПУШКИНСКОМ ЗАПОВЕДНИКЕ
Первыми приехали доброхоты из московской школы №1310. Отряд впервые участвует в «Движении Пушкинских доброхотов». Для них подготовлена большая заявка на работу в лесопарковой службе.
3 июня школьники будут помогать сотрудникам музея в организации уборки бытового мусора на праздничной поляне в Михайловском. О своем намерении работать волонтерами летом 2023 г. в Пушкинском Заповеднике уже заявили 12 отрядов. В первую очередь, это доброхоты со стажем: отряд московской школы № 1533, доброхоты из Перми, Сыктывкара, Набережных Челнов, Колпино, Выборга. Традиции доброхотства более чем полувековые, у их истоков стоял легендарный директор музея С.С. Гейченко.
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_29962
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 05 Июл 2023, 16:23 | Сообщение # 40 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | МИХАЙЛОВСКОЕ. ИЮНЬ
   
фото Андрея Базанова
Александр Сергеевич родился в ту пору, когда природа оживает, всё наполняется жизнью: цветёт, жужжит, поёт, радуется! И это всё великолепие воспел Пушкин. Он был олицетворением самой жизни, такой разной и непредсказуемой. Его поэзия – неисчерпаемый источник, который поит живой водою всех, кто прикасается к нему.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал...
«Чувства добрые» – сострадание, любовь к ближнему, умение радоваться жизни, милосердие, искренность чувств – обо всем этом творчество Пушкина. Белинский писал: «Он [Пушкин] ничего не отрицает, ничего не проклинает, на всё смотрит с любовью и благословением... Общий колорит поэзии Пушкина... – внутренняя красота человека и лелеющая душу гуманность».
Главной задачей поэзии критик считал необходимость «развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности, разумея под этим человека как человека». Жизнь и творчество Пушкина – попытка объявить человечность, дружбу, любовь, труд и все чувства добрые основной движущей силой бытия.
Его друг П.А. Вяземский признавался: «В Пушкине глубоко таилась охранительная и спасительная нравственная сила. Эта сила была любовью к труду, потребность труда, неодолимая потребность творчески выразить, вытеснить из себя ощущения, образы, чувства, которые из груди его просились на свет Божий и облекались в звуки, краски и глаголы, очаровательные и поучительные. Труд был для него святыня, купель, в которой исцелялись язвы, немощь, уныние, обретались бодрость и свежесть, восстанавливались расслабленные силы».
И Пушкин для нас – это целый мир, богатства которого неисчерпаемы.
Видео Станислава Лебедева
фото Н.Алексеева
Нет, нет, не должен я, не смею, не могу
Волнениям любви безумно предаваться;
Спокойствие мое я строго берегу
И сердцу не даю пылать и забываться;
Нет, полно мне любить; но почему ж порой
Не погружуся я в минутное мечтанье,
Когда нечаянно пройдет передо мной
Младое, чистое, небесное созданье,
Пройдет и скроется?.. Ужель не можно мне,
Любуясь девою в печальном сладострастье,
Глазами следовать за ней и в тишине
Благословлять ее на радость и на счастье,
И сердцем ей желать все блага жизни сей,
Веселый мир души, беспечные досуги,
Все - даже счастие того, кто избран ей,
Кто милой деве даст название супруги.
А.С. Пушкин
И тихо край земли светлеет,
И, вестник утра, ветер веет,
И всходит постепенно день.
А.С. Пушкин
Надвигается дождь... Савкина горка хороша в любую погоду, как и все заповедные места Пушкиногорья
Когда иволга спокойна, по лесу раздаются ее протяжные ноты, которые у многих вызывают ассоциацию с флейтой. «Иволги напев живой» слышал в Михайловском Пушкин. А когда её что-то тревожит – эта же птица издает звуки, похожие на вопль кошки, которой наступили на хвост. В этом году одна пара иволг поселилась у озера Маленец в начале дороги, ведущей в Савкино. Удалось увидеть и заснять гнездо с иволгой-мамой и иволгу-папу, который нервно перелетал с одной верхушки дерева на другую, испуская негодующие крики. Увидев, что опасности нет, он успокоился и стал чистить перышки. Но петь на камеру так и не захотел. Фоном беспокойно рюмит зяблик.
Видео Елены Ступиной
https://vk.com/public50667602
https://vk.com/sgmonastery?w=wall-204843022_15101
https://vk.com/to_chto_ne_vyrazit_slovami?w=wall-88115276_4283
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 22 Авг 2023, 21:49 | Сообщение # 41 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | К 199-й годовщине со дня приезда А.С. Пушкина в михайловскую ссылку
Август – преддверие осени. Он приносит с собой ощущение зрелой силы. Еще светлы и длинны наполненные теплом дни, но первые золотые листья, частые туманы и готовящиеся к отлету птицы напоминают о том, что лето прошло.
В эту пору А.С. Пушкин ехал в михайловскую ссылку. За дорожной коляской остались версты русских дорог, синь Черного моря, поля, виноградники и степи Крыма и Малороссии, бесконечные леса и готовые к жатве поля Белоруссии, хлебные золотые нивы и льняные угодья Псковщины. Большие и малые города, деревни, песни, думы, молитвы долгой дороги в родное Михайловское. Домой, и все-таки – в ссылку, у которой есть начало, но, Бог весть, будет ли конец. От друзей, от простых и понятных радостей жизни, от такой желанной, привычной и недостижимой теперь повседневной суеты, в милое и незнакомое Михайловское. В матушкину родовую усадьбу, которой предстоит стать узилищем. Как-то все теперь будет…
Вспоминая Пушкина, пытаясь порой поставить себя в обстоятельства его жизни, мы все чаще отмечаем пропасть времени, растущую между ним и нами. Но так ли это? Часы и минуты, словно живые, бегут с разной скоростью. Порой один день, да что там, один час бывает длиннее целого года. В него умещаются люди и события, ненастья и вёдро. На этом вечном законе неравенства времени человеческой жизни и жизни самой по себе строится чудо пушкинского музея, его заповедного уголка.
Творческому человеку, а гению тем более, дано своим трудом, преобразуя, менять полюбившиеся их сердцу места. Дом поэта – пространство его жизни, не просто крыша над головой. Здесь, словно дивные пчелы, его мысли собирают и сохраняют ароматный мед мечты, свежие ветра жизненных течений, свершений и упований. Здесь живут нашими вечными современниками лит. герои и обстоятельства их бесконечной жизни. И обитают вопросы-ответы, по которым, словно по ступеням, человек восходит к самому себе и Богу... След в след великому человеку мы способны открыть мир, как издревле открывает паломник Землю Обетованную: предсказанную, неизвестную, знакомую и принадлежащую нам от рождения. Мы сами, с первого до последнего вздоха, принадлежим этой чудной земле в счастье и в горе, в трудах и размышлениях, в свершенном и не исполненном. Мы – свидетели и соработники Поэта.
У каждого музея есть свой герой, свои герои. Прежде всего – люди. Но и вещи, и обстоятельства, в которых запечатлены вехи становления и преодоления человеком своих немощей на пути к Дому. В Михайловском, в Тригорском, в Петровском, у могилы Пушкина в Святогорском монастыре, в деревеньке Бугрово каждый наш взгляд, каждый шаг будят эхо ушедших жизней и явленных когда-то откровений. И эти отзвуки чужих жизней, если нам хватает внимания и любви, пробуждают в нас песни. И мы, как некогда Моцарт и Пушкин, вспоминаем о волшебной флейте, о звонкой свирели, о небесных ангелах, которые помогают нашей душе исполнить свое предназначение: петь во славу Божью. Музей – это дом и рабочий кабинет, театр и храм, библиотека и мастерская, в которой редкие счастливцы, такие, как мы с вами, живут в свете и сознании Истины. И эту истину открывают другим. И это, если мы того хотим, – призвание.
Г.Н. Василевич, директор Пушкинского Заповедника
https://vk.com/public50667602?w=wall-50667602_31250
К ЗАМЕНЕ КРОВЛИ НА ЗДАНИИ ЛЬНОХРАНИЛИЩА ГОТОВЯТСЯ В МИХАЙЛОВСКОМ
Реставраторы возвели временную кровлю-навес над выставочным помещением «Льняной амбар». Реставрационные работы здесь, равно и в музеях-усадьбах «Тригорское» и «Петровское», ведутся в рамках подготовки к 225-летию со дня рождения А.С. Пушкина и должны быть окончены в текущем году. На здании выставочного зала в ближайшее время будут полностью менять кровлю. Кроме того, здесь произведут укрепление и замену конструкции перекрытий между первым и вторым этажами, смонтируют новый водоотвод и укрепят угол здания - тот, который «повело» со стороны парка.
Полным ходом идут работы и в Петровском. Сейчас в этой усадьбе закрыт для посещения дом Абрама Ганнибала, где также будут осуществлены и кровельные работы, и работы с перекрытиями. Особое внимание будет уделено и деревянным, более всего подверженным быстрому износу архитектурным деталям: балюстрадам и открытым лестницам.
В гроте-беседке - та же болезнь: изношены все деревянные конструкции, - необходим ремонт цокольной части, обновление штукатурки. Затронут реставрационные работы этого года и парки в Тригорском и в Петровском. Здесь предстоит серьёзно заниматься аллеями и отдельными деревьями.
«В Тригорском особо сложная ситуациях с солнечными часами, потому что они со всех сторон "укрыты", и деревья на кругу растут и развиваются не всегда так, как предполагали устроители старинной композиции». - подчеркнул Г.Василевич.
21.08. 2023. ПЛН
https://pln-pskov.ru/culture/494431.html
НОВЫЕ ЖЕРНОВА ПРИВЕЗЛИ НА МЕЛЬНИЦУ В БУГРОВО
20 августа в музей «Мельница в деревне Бугрово» доставлены новые жернова. Новое «сердце мельницы» изготовили в Карелии, в Петрозаводске из природного камня - малинового кварцита. В ожидании установки жернова выставлены в экспозиции музея в Бугрово.
Нынешняя, действующая мельница - аналог той, что стояла здесь с 1802 по 1878 г., т. е., при Пушкине. Она воссоздана по многочисленным документам, в частности - по «Описи построенной от монастыря водяной мельницы» от 1805 го. Строителями и владельцами мельницы во 2-й половине XVIII в. были монахи Святогорского монастыря, а её арендаторами в течение многих лет - приятельница и соседка ссыльного Пушкина, владелица Тригорского П.А. Осипова, а до того её отец, А.М. Вындомский. Бывал на мельнице и Пушкин. Так или иначе она упоминается в некоторых его стихотворениях; здесь разворачивается действие трагедии «Русалка», и есть версия, что именно у бугровской мельницы, точнее у плотины на реке Луговке, стрелялись на дуэли Онегин и Ленский в романе «Евгений Онегин». Для посетителей Пушкинского заповедника мельницу открыли после реконструкции в 2007 г. Старинные механизмы для неё привезли из деревни Маслово Опочецкого района.
22.08. 2023. ПЛН
https://pln-pskov.ru/culture/494468.html
КАМЕННОЕ СЕРДЦЕ МЕЛЬНИЦЫ
Рассказы о мельницах и мельниках занимали большое место в народной мифологии, где мельник и мельница неразрывно связаны практически - забота и радение мельницы дают жизнь мельнице, а работающая она кормит мельника. Но здесь обнаруживается и мистическая, обратная связь. Их жизни связаны и зависят друг от друга.
«Сердце мельницы - каменные жернова, сердце мельника - каменное» - одно из поверий Пушкиногорья.
Они не могут жить обособленно. Эта связь прослеживается и в строках А.С. Пушкина в драме «Русалка».
«Вот мельница! Она уж развалилась;
Веселый шум ее колес умолкнул;
Стал жернов — видно, умер и старик»
31 мая 1986 г. в деревне Бугрово, стараниями легендарного директора Пушкинского Заповедника С.С. Гейченко, открыт музейный комплекс - макет водяной мельницы, дом и двор мельника. 17 марта 2007 г., после проведенной реконструкции, водяная мельница была оборудована действующим механизмом. На мельнице были установлены жернова, привезенные из деревни Маслово Опочецкого района. Изготовлены они в XX в. и являются искусственными, «литыми». Такие жернова не могли быть на мельнице XIX в.. Цемент, из которого они изготовлены (цемент Сорель), был изобретён во Франции в 1867 г. В России заявление на патентование искусственного двухслойного мельничного жернова была подано В.И. Паншином 12 сентября 1921 г. а выдача патента была опубликована 30 апреля 1925 г. сроком на 15 лет.
В XIX в. на водяных и ветряных мельницах Российской империи использовались цельно каменные жернова. Подтверждение этому можно найти в источниках XIX в: «Руководство к устройству разного рода мукомольных мельниц, составленное по превосходнейшим иностранным сочинениям, с дополнением множества сведений, собранных в отечестве нашем», составленная членкорром Императорского Вольного Экономического общества, капитаном корпуса горных инженеров В.Соколовым, изданная в Санкт-Петербурге в 1851 г.; а также «Мукомольное дело. Руководство к устройству мукомольных и крупяных мельниц при конных, ветряных, водяных и паровых двигателях и производство мучных продуктов», составленная Инженером-технологом К.Вебером, изданная в Санкт-Петербурге в 1883 г.
В этих же книгах приводится подробное описание пород, из которых наилучшим образом могут быть изготовлены жернова, указаны самые известные каменоломни России, перечисляются инструменты для обработки жерновов и даны подробные инструкции по их изготовлению. Жернова являются главной действующей частью мельничного постава, исполняющей самую существенную работу при превращении зерна в муку или крупу. Далеко не каждый камень годится для жернова. Каменная порода должна быть достаточно вязка, не должна крошиться при работе; должна быть твердой, чтобы долго сохранять тот вид, какой ей придали насечкою; быть шероховатою, пористою, ноздреватой, без трещин и других пороков, могущих ослабить прочность жернова.
Для производства жерновов лучше всего подходит порфир, гранит, камни кварцевой породы, а так же камни вулканического происхождения. При этом на российских мельницах довольно часто использовались французские, венгерские и немецкие жернова, но были в XIX в. и российские каменоломни, где добывали жерновой камень - в Московской, Оренбургской, Симбирской, Саратовской, Черниговской, Воронежской, Рязанской, Тульской, Тифлисской губерниях. Из всех наибольшую известность приобрели московские, которые добывали камень в пойме Москвы-реки. Они оплачивались наравне, а иногда дороже французских и употреблялись преимущественно для размола пшеницы.
Камни, лежащие на поверхности, считались низшими по качеству, доброкачественность их возрастала вместе с глубиной залегания. Качество камня проверяли на звук - ударяли по нему молотком, если он издавал ясный звук - камень хороший; глухой - камень ненадежный и будет рассыпаться при обработке. Разыскивали камень железными щупами, выламывали пешнями, клиньями и молотами около пуда весом, затем в нём пробивали бороздку, вколачивая в неё деревянные, а между ними железные клинья, и таким образом разламывали камень на 3 или 4 жернова и тут же на месте очищали их. Из ямы камни поднимали по бревнам от 10 до 15 чел. Так же применяли обработку камня огнем, облегчавшим работу, но при этом снижалось качество камня. Такие жернова долго не служили. Из каменоломен камни скупали прасолы, которые доставляли их на ярмарки или склады. Камни перевозили по суше на лошадях, по воде - на баржах. Расстояние перевозки измерялось иногда в сотнях вёрст.
В 1802 г. старанием игумена Святогорского монастыря Моисея была восстановлена мельница Святогорского монастыря на реке Луговка в Бугрово. Псковский 3-ей гильдии купец И.Фадеев сын Евертс составил смету на строительство с подробной росписью необходимых для этого материалов, в том числе и камней для жерновов. В смете значится «жерновой камень, 2 пары, за работу, по 25 пара, 50 руб». В мае 1802 г. монастырь заключил 2 контракта на строительство: с псковичом Евертсом, как руководителем строительства, и крестьянами деревни Подгорье К.Филипповым и деревни Бугрово Терентием Васильевым – основными исполнителями. По контрактам мастера обязаны были «на отведённом монастырю мельничном месте, состоящем при деревне Букровой, на том самом месте, где прежде мельница была» построить новую мучную мельницу с двумя поставами и сделать к ней плотину.
«...потребный для оной постройки материал, как то лес, тес, железо, каменья, жернова и прочее употребить мне Евертсу свой, который уже на том месте, где надлежит быть постройке, мною и приготовлен и оный материал по свидетельствованию игумена Моисея с братиею признан прочным и способным к постройке мельничного анбара...»
В Ведомости на выдачу денег на строительство мельницы среди прочего числятся траты «за двои жернова» - 45 руб. 50 коп.К осени 1802 г. мельница для монастыря была построена. На ней были установлены цельно каменные жернова. Специально для них были приобретены жерновые камни и предусмотрена оплата за их обработку.
Установленные в Бугрово жернова из Маслово уже практически полностью исчерпали свой ресурс. Встал вопрос об их замене. Перед сотрудниками музея была поставлена задача найти специалистов по изготовлению нового каменного сердца мельницы .Одним из самых хороших материалов для изготовления жерновов К.Вебер считал камни из кварцевой породы. Мы остановили свой выбор на малиновом кварците, как на самом качественном материале для жерновов. Он обладает рядом неоспоримых преимуществ для производства жерновов.
Д.М.Виноградов, хранитель «Музея-мельницы в д. Бугрово»
https://vk.com/@-50667602-kamennoe-serdce-melnicy
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 10 Фев 2024, 16:45 | Сообщение # 42 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ДЕРЕВНЮ XVI ВЕКА НАШЛИ НА МЕСТЕ БУДУЩЕГО ОТЕЛЯ В ПУШКИНСКИХ ГОРАХ
Археологи обнаружили деревню XVI в. на месте будущего отеля в Пушкинских Горах. Деревня располагалась в Пушкиногорском районе, в 5 км. севернее Тригорского рядом с средневековой дорогой из Пскова в Воронич. На данный момент там строят гостиничный комплекс.
Это была большая удача, когда на месте деревни, которая возникла в XVIII в. и существовала до середины XX в., удалось обнаружить участок деревни XVI в. Люди жили на этом участке 400 лет, при этом участок остался практически нетронутым. Оттуда идёт археологически чистый материал. Можно говорить о том, что она возникла в 1-й половине XVI в. в и в 1580 г. прекратила существование, когда войска Батория взяли Воронич. Установлено, где стояла в середине 2-й половины XVIII в. печка с голландскими изразцами.
01.12. 2023. ПСН
ВДВОЕМ...
Зимнее Михайловское – это целый мир, мир особенный, сказочный, очарованный. Михайловское – это всегда удивительно. Но зимой здесь всё иначе, зимой особенно сильно чувствуется, что мы здесь только гости. Настолько торжественна тишина, величественен покой, щемяще проникновенна красота. В Михайловское непременно нужно приезжать зимой, чтобы сполна почувствовать, осознать, проникнуться, когда не будоражат краски и запахи, когда редкие звуки лишь подчёркивают гармонию бытия, наполняя душу особым знанием. Побывайте в Михайловском зимой, вы всё поймёте сами...
ПТИЦЫ МИХАЙЛОВСКОГО ЗИМОЙ
Кроме компании пёстрых дятлов в Михайловском живёт и ещё один редкий – зелёный дятел. Летом его основной корм – муравьи, поэтому его часто можно заметить на земле – в саду Михайловского и около дорожки вдоль пруда, ведущей от нижней плотины к верхней. Зимой видеть этого дятла не удавалось, скорее всего, он мигрирует в южные регионы. В Псковской обл. зелёный дятел внесен в Красную книгу. Но «проживание» его в Пушкинском Заповеднике не учтено. А ведь еще в 3-м издании своей знаменитой книги «У Лукоморья» (1977), в новелле «Хутеп и икту», С.С. Гейченко отмечает зелёного дятла наряду с другими птицами, населяющими Михайловское.
Малый пестрый дятел - он действительно маленький, но хорошо заметен благодаря пестрому оперению.
В отличие от других пёстрых дятлов, красная у него только шапочка, да и то только у самцов. Самочка черно-белая. Любит селиться в заболоченных ольшаниках, пойменных дубравах, имеющих в своём составе осины. Он довольно универсален в способах добывания пищи: наряду с ловлей и сбором открыто живущих насекомых на стволах и ветвях деревьев, он нередко добывает пищу долблением. Изредка наблюдалась охота на насекомых в воздухе. Летом в питании преобладают открыто живущие насекомые, осенью и зимой - скрытые под корой и в древесине. Зимой в пище малого пёстрого дятла преобладают насекомые и их личинки, живущие под корой или в верхних слоях древесины. Поскольку круглый год он питается насекомыми, замечена птица не у кормушки, а в Михайловских рощах, у дороги на Бугрово, и не зимою, а в сентябре 2021 г.
Средний пестрый дятел – птица редкая, краснокнижная.
В Красной книге Псковской обл. (2014) о среднем пёстром дятле пишут: «В начале XX в. очень редкая гнездящаяся птица Псковской губернии. Один экземпляр был добыт в Островском уезде. На протяжении XX в. никаких сведений о нём на территории области в орнитологической литературе не было». Ученые отмечают, что в последнее время численность вида растет. В XXI в. его стали замечать в Новоржевском, Порховском и Себежском районах. Вот и в Михайловском – пожалуйста!
Большого пестрого дятла сфотографировать сложно, это птица осторожная. Человека не боится, но норовит спрятаться с противоположной стороны дерева. Зато услышать его не трудно – в поисках еды он громко долбит старые, пораженные вредителями деревья. Осенью и зимой птица переключается на растительную пищу. Для добывания семян из шишек используется «кузница», специально отведённое место – развилка дерева, щель в коре или отверстие, проделанное дятлом, в которое вставляется шишка. Изредка можно увидеть дятлов и у кормушек. В Михайловском представлен весь размерный ряд пёстрого дятла. Чаще всего встречается большой пёстрый дятел. Иногда он прилетает к кормушкам.
В Михайловском часто можно встретить поползней. Маленькая подвижная птичка быстро бегает по стволам деревьев, причем как вверх, так и вниз головой. Может, как дятел, долбить кору деревьев клювом в поисках еды. Человека не боится и может взять угощение (все те же семечки) прямо с руки. Зимой и в кормушку охотно заглянет, и со снега семечки подберет – кушать-то хочется
Самая яркая синица – лазоревка.
Её ни с какой другой синицей не спутать – лазоревая шапочка, сине-голубые крылья и хвост сразу бросаются в глаза. Как и все синицы, очень подвижная птица, быстро перепархивает с ветки на ветку и зачастую свисает вниз головой, сидя на кончиках тонких веток. Полёт волнообразный и быстрый, с частыми взмахами крыльев. Любит селиться там, где есть старые деревья – неудивительно, что парк Михайловского пришелся ей по нраву. Семечки любят все виды синиц. Так что, собираясь в Михайловское зимой, не забудьте угощение для них!
Самая маленькая синичка – гаичка. Чёрная шапочка на голове, буроватая грудка, серые крылышки. Специалисты различают несколько видов гаичек. Черноголовая гаичка внешним видом хорошо отличается от всех синиц, за исключением буроголовой гаички (пухляка), с которой разделяет схожие размеры и детали оперения. В полевых условиях различить эти два вида бывает непросто, особенно издалека, и основным определяющим признаком в таких случаях служит различная вокализация. Но у кормушки особо не распоешься, надо успеть получить свою порцию семечек!
Зимой в рощах Михайловского тихо. Часть птиц улетела в далекие страны или перекочевала в южные регионы. Оставшиеся зимовать перебираются ближе к жилью, в надежде подкормиться около человека и пережить зимний холод и голод. И надежда оправдывается. В кормушках усадьбы всегда есть чем подкрепиться. Поэтому весь зимний набор птиц в Михайловском как на ладони. Среди них больше всего, конечно же, синиц. А среди синиц самые многочисленные – большие синицы. Много их и в Пушкинских Горах. Их жизнерадостное «пинь-пинь» – едва ли не единственная мелодия зимних садов и парков.
Большая синица – самая большая из синиц. По желтой груди и животу проходит черная полоса – ее отличительный признак. Весной и летом она сама усердно поедает гусениц различных вредителей и кормит ими птенцов, а зимой переходит на семена деревьев. В кормушках охотно угощается семечками
Е.А. Ступина
Старого знакомца - баклана, обитающего на Сороти близ мемориальной усадьбы «Тригорское» удалось сфотографировать сотруднику музея, фотографу-любителю А.Михайлову. Птица остаётся в Пушкинском Заповеднике на зимовку по меньшей мере второй год подряд: в прошлом январе также посчастливилось её запечатлеть Были высказаны предположения, что эта та самая птица, которая летом промышляет рыбой в озере Тоболенец. Конкуренты-рыбаки даже назвали баклана троглодитом впрочем, беззлобно, скорее в шутку...
https://vk.com/public50667602
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 24 Июл 2024, 19:38 | Сообщение # 43 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | КАКИМИ ВЫ ПОМНИТЕ ПУШКИНСКИЕ ГОРЫ?
Ностальгия с Павлом Осиповым
Б.С. Скобельцын. Пушкинские Горы. Панорама города. Снимок с колокольни Успенского собора
Впервые я побывал здесь в 1958 г. Для нас, будущих учителей, накануне сдачи гос. экзаменов была организована экскурсия в Заповедник к Пушкину. И что поразило, так это крутизна спуска по мощёной булыжником центральной улице, крутая каменная лестница к могиле великого поэта. Это вполне оправдывало название посёлка..Я приехал сюда на работу через 2 года, многое узнал о нем и районе. Тогда, через 15 лет после войны здесь проживало немногим более 800 чел. В превращённом в руины посёлке много уже было восстановлено и построено заново. Бригады реставраторов восстановили древний храм Святогорского монастыря и братский корпус на его территории.
Школа им. А.Пушкина до войны, без пристройки.
Строители из ремстройучастка уже в 1944 г. подготовили к открытию среднюю школу им. Пушкина, а также больницу, которые чудом сохранились. Отстроили коробки сожжённых кирпичных зданий Дома советов, аптеки, типографии, магазинов райпо. Появились и вновь построенные здания: ДК, общественные бани на берегу озера Тоболенец, кинотеатр, ресторан «Турист», детские ясли и детский сад. Работала пекарня в Школьном пер., приёмный пункт Селихновского молокозавода, льнозавод.
Застраивались улицы, в основном обычными деревенскими домами, и кирпичные многоквартирные начинали строить: 16-квартирный, для сотрудников райисполкома и райкома, двухэтажный дом на Колхозной ул, ещё один возле кинотеатра. На горе, возле Советской ул., возвели водонапорную башню, а по улицам установили водоразборные колонки. В коммунальных квартирах водопровод был только в новых двух-трёхэтажных домах. Дизельная электростанция на Садовой ул. обеспечивала только посёлок, свет подавали только в дневное и вечернее время. На столбах центральных улиц слабо мерцали обычные квартирные лампочки. После 12:00 ночи свет выключали до утра, так что керосиновая лампа была в ходу. Это продолжалось до начала сплошной электрификации сельской местности от гос. электросетей до 2-й половины 60-х. Вот с этого времени пушкиногорцы стали массово покупать холодильники и телевизоры, радиолы, а потом и магнитофоны. В магазинах появились холодильные камеры и витрины, можно стало торговать скоропортящимися продуктами. В торговле не было обилия готовой одежды, зато много было различных тканей, поэтому многие шили простые вещи сами или заказывали у портных швейных мастерских и в ателье.
Несмотря на, казалось бы, большой размах строительства, жилья не хватало. Приезжавшие на работу по направлению учителя, врачи, культработники селились вместе с семьями в лучшем случае в коммунальных домах, где занимали не более одной комнаты, многие жили в съёмных комнатках хозяйских домов. Я сам жил в таких условиях несколько лет вместе со своими хозяевами. Плюс был в том, что они имели корову, свой небольшой огород, и поэтому проблема с незатейливым питанием не было. За съёмное жильё школа или поселковый Совет выдавали фиксированную плату деньгами, обеспечивали дровами или торфом для отопления. В конце 50-х годов первую заасфальтировали Пушкинскую ул., у а потом очередь дошла и до других. Понемногу все улицы посёлка покрылись асфальтом.
Телефоны в первое время были только в райисполкоме и райкоме, а также у руководителей предприятий и организаций, в сельсоветах, в колхозах и совхозах. Связь осуществлялась только через телефонисток на коммутаторах районного узла связи. Через небольшое время появились автоматические телефонные станции (АТС). Тогда можно стало напрямую набирать абонента по номеру. Междугородняя связь по-прежнему продолжалась с переговорного пункта.
С восстановлением Пушкиногорского района, после 4-летнего нахождения под административным управлением Новоржевского, Пушкинские Горы получили новый стимул развития. На новой территории рядом с построенной областной санаторной школой-интернат и домом для учителей началось строительство нескольких благоустроенных 2-этажных домов, в них получали квартиры учителя и мед. работники, специалисты разных отраслей, жившие в съёмных комнатах частных домов и в коммунальных комнатах. Новая улица получила имя Ленина. В начале 70-х здесь возвели здание новой гостиницы «Дружба» с рестораном, административное здание райисполкома и райкома КПСС.
В конце Новоржевской ул. образовалась целая промышленная зона. Были построены современный механизированный хлебозавод, пищекомбинат в трёх его цехах: колбасном, консервном и безалкогольных напитков. Перерабатывали местное сырьё и закупленное за пределами района. Он не только снабжал своей продукцией магазины райпо в посёлке, но и поставлял его в торговые точки Облпотребсоюза по всей области. Построили здесь свои базы: мощная кооперативно-гос. строительная организация (КГСО), автотранспортное предприятие, гаражи и мастерские автобусного парка и саму автобусную станцию.
На 70-80-е годы пришелся строительный бум в микрорайоне, тогда появилось это модное слово, обозначавшее район новой застройки. Псковский домостроительный комбинат начал возводить здесь панельные пятиэтажки. Быстро увеличивающееся население посёлка ежегодно справляло новоселье в очередном 60-квартирном доме. Местные строители из КГСО возводили кирпичные здания, обеспечивающее удобство жизни в новой части Пушкинских Гор. Построили новую мощную котельную, работавшую на мазуте, очистные сооружения, новую среднюю школу им. Пушкина, старая даже с пристройкой 1961 г. уже была мала. В дополнение к старому детскому саду построили новый типовой ясли сад «Сказка», затем новую больницу с поликлиникой. В стороне от микрорайона, на краю леса, построили несколько корпусов турбазы. Осуществилась давнишняя мечта С.С. Гейченко – по проекту московских архитекторов построили величественное здание НКЦ. Застраивалась и новая ул. Лермонтова...
Старая часть посёлка тоже не была забыта. Там появился второй универмаг, построенный на фундаменте прежнего старинного магазина, второй ресторан и кафе. В старом здании средней школы открыли сельское профессионально-техническое училище, где готовили трактористов и шофёров, поваров и кондитеров, швей и закройщиц, то есть специалистов востребованных профессий. После переезда администрации района в микрорайон прежнее здание отдали под школу искусств и районную библиотеку.
Любимым местом культурного отдыха пушкиногорцев были кинотеатр и ДК. Концерты самодеятельных артистов собирали полные залы, заполнены были балконы и приставные места. Многолюдный нар. хор М.Е. Фёдоровой славился на всю область. Пушкиногорцы любили и умели петь. Песня звучала не только со сцены, но и за дружеским застольем исполняли любимые старинные напевы и популярные советские песни. В 1976 г. при районном ДК была создана драм. студия под руководством режиссёра Н.Ершова, одного из первых выпускников Псковского культпросветучилища. Вскоре студии было присвоено звание Народного театра малых форм. Артистами этого театра были культпросветработники, учителя, врач, сотрудник ОВД, бухгалтер автошколы, мастер межколхозстроя, то есть люди, любящие сценическое искусство. Большим успехом пользовался ансамбль гармонистов, его даже пригласили выступать в передачу на московское телевидение.
Часто в районе проходили спортивные соревнования, любимыми видами спорта летом были футбол и волейбол, зимой лыжи. Проводились здесь не только районные и областные соревнования, но и зональные республиканские. Была даже проложена освещённая трасса, проходившая по сосновому лесу. В новой части посёлка, где сконцентрировалась большая часть населения, уже не хватало магазинов. В единственном продмаге, который был возле гостиницы «Дружба», после рабочего дня скапливались большие очереди. В райпо было принято решение строить ещё один магазин. Успели заложить фундамент на месте современного магазина «Пятёрочка».... Но тут грянула перестройка, приведшая к крушению Советского Союза. Реформы 90-х годов означали слом соц. системы хозяйствования. Не стало колхозов и совхозов, закрылись предприятия и организации, связанные с переработкой и обслуживанием сельского хозяйства. Не стали сеять лен, не стало и льнозавода, разорился пищекомбинат, закрылись ПМК «Псковмелиорация», ремонтные мастерские Сельхозтехники. Сохранились и действуют Селихновский маслозавод и хлебозавод.
Оставшиеся без привычного заработка рабочие предприятий и организаций выживали кто как мог: торговали на рынке, открывали маленькие магазины и магазинчики, ларьки, различные ремонтные мастерские, находили себе дело в сфере обслуживания. Многие уезжали в другие края для заработка. Население посёлка в это время значительно сократилось. Пережили и это лихолетье...
В последние 15-10 лет посёлок стабильно развивается. Наряду с Печорами и Старым Изборском, Пушкинские Горы являются одним из центров туризма Псковской обл. В любое время года в Заповедник едут экскурсанты. Едут к Пушкину. Тем, кто остаётся здесь на несколько дней, а то и дольше, знакомятся и с другими, интересными объектами: новым музеем Друзей Саввы Ямщикова, частным зоопарком в деревне Подборье (Зооградом), и даже с музеем пчеловодства на Совхозной ул. Верующие паломники стремятся побывать Святогорском монастыре, помолиться в древнем соборе, поставить свечки у почитаемых чудотворных икон. Для пожилых же горожан Пушкинские Горы и их окрестности являются излюбленным дачным уголком...
Дни Пушкинской поэзии. Начиная с послевоенной поры, они собирают десятки, а то и сотни тысяч гостей. Сейчас не счесть знаменитых писателей и поэтов, которых видела эта поляна. Праздник, который в разные годы вели И.Андроников, В.Костров, С. Гейченко...Удивительные, неповторимые виды наших мест с лесами и парками, с озёрами и извивами Сороти, с нашими лесами и перелесками вдохновляют знаменитых и мало кому известных художников творить новые полотна. Уже более полувека приезжают в заповедник студенты-репинцы из Ленинграда-Петербурга, чтобы, как говорил незабвенный Гейченко, получить «Пушкинскую прививку». Ежегодно они приезжают на практику и представляют свои работы на отчётной выставке в НКЦ Артисты лучших театров страны считают за честь выступить на сценических площадках Пушкинских Гор.
Старые пушкиногорцы помнят выступления под сводами Святогорского монастыря солистов Большого театра Москвы И.Козловского, Е.Нестеренко. В 1995 г. на сцене НКЦ МХТ поставил свой премьерный спектакль с О.Ефремовым в главной роли Б.Годунова.
3 июля 2002 г. под открытым небом у стен монастыря-музея около 2 тыс. зрителей слушали оперную постановку «Борис Годунов» – главного театра страны. Деревянный подиум, рассчитанный на 1700 посадочных мест, занимал часть пешеходной зоны в непосредственной близости от Святогорского монастыря.
Уже 20 лет В.Рецептер привозит в Пушкинские Горы свой театр «Пушкинская школа». Никогда не забуду оперу Мусоргского в Пушкинских Горах. Действие оперы проходило на сцене, на фоне стены, напоминающей псковский Кремль. Эта стена перегораживала всю проезжую часть перед поворотом на Пушкинскую ул.. Смонтирована она была из пенопластовых блоков и вместе со стенами ограды монастыря уводила слушателей в эпоху смуты на Руси. И всё это на фоне вечернего августовского неба... Зрительские места располагались на скамьях, установленных на наклонном деревянном помосте вдоль всей улицы перед монастырём, начиная от площади у памятника Пушкину. Установленные на столбах большие репродукторы обеспечивали качественный звук от проходящего на сцене действия. Исполнение оперы артистами в сопровождении БСО, вся эта грандиозная постановка оставила неизгладимое впечатление на всю жизнь.
Сейчас Пушкинские горы с заповедными Михайловским, Тригорским, Петровским, и действующим Святогорским монастырём, с могилой Пушкина являются центром притяжения паломников и туристов со всей России. 4 года назад открылся новый музей для увековечивания памяти знаменитого реставратора и искусствоведа С.В. Ямщикова.
В посёлке многое делается для обслуживания приезжающих. Наряду со старой турбазой построены и строятся новые гостиницы, гостевые дома с широким спектром комфорта и обслуживания. Работают рестораны и кафе. Завоёвывают своих покупателей и монастырские торговые точки под брендом «Столбушино». У них продукция собственного производства: Столбушинский сбитень, травяные чаи, собранные в экологически чистых местах, а также иконы и книги, различные сувениры.
Всё комфортнее, чище и удобнее для жизни становится сам посёлок: заново асфальтируются центральные улицы, благоустраиваются скверы и детские площадки. Вдоль ул. Лермонтова уложили тротуарную плитку. В старом центре посёлка, возле культурно-досугового центра у озера Тоболенец, создали уютную зону отдыха. В новой его части, который ещё называют микрорайоном, хотя он уже не является таковым, так как здесь проживает большинство населения, построены многоквартирные живые дома со всеми гор. удобствами. У них есть водопровод из артезианских скважин, центральное отопление от поселковой котельной. Заканчивается реконструкция очистных сооружений, значит, канализационные стоки не будут загрязнять окрестные водоёмы, а в конечном итоге красавицу Сороть. В будущем году обещают подвести природный газ вместо теперешнего сжиженного. При желании можно заниматься огородничеством и садоводством. Дачные товарищества находятся в шаговой доступности, рядом с посёлком, это тоже плюс к удобству жизни. Обновилась и школа им. Пушкина. Там на протяжении последних 3-х лет поэтапно проводился кап. ремонт. Заново оборудовали школьный стадион. Теперь там условия учёбы и проведение досуга не хуже, чем в крупных городах.
фото Ю.Кошелева
https://ok.ru/pushkinogor/topic/156410301507815
https://ok.ru/pushkinogor/topic/156652156348647
https://ok.ru/pushkinogor/topic/156657119520999
|
| |
| |
