|
19.07. 2011. Москва КЗ Политехнического музея
|
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 20 Июл 2011, 21:01 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | 
В Москве опять пекло и сейчас в городе остались лишь те, кто работает или же по каким-то причинам не может уехать. Вот у меня на данный момент отпуск и, казалось, давно бы надо быть в Пушкинских Горах, а вот пока никак не получается. Единственное, что можно себе позволить – это съездить на выходные на дачу с тем, чтобы ко вторнику непременно быть в городе. А как иначе – ведь у нас Окуджава… Вот так и живем: от концерта до концерта, пропустить который можно лишь только в исключительном случае… И ведь, самое интересное, что тебя никто не неволит, это твое собственное решение.
В связи с тем, что некоторое время проведение концерта стояло под вопросом, на душе было немного тревожно – не возникнет ли каких-нибудь осложнений в самый последний момент? Но, слава Богу, в этом смысле все было нормально.
Входить в зал в такую жару заранее не хотелось и поэтому многие предпочитали занимать свои места почти перед самым началом.
У входа, как всегда, раздают флаеры на концерт какого-нибудь романсового исполнителя – имена эти всем давно известны. В общем, да и ладно, пусть раздают – это в порядке вещей, только вот несколько странно все это выглядит. Чего они там только на своих форумах не пишут про Олега – ну, зависть, дело такое… А потом, глядишь, и все они стоят у залов, где проходят его концерты. Ну, как же? А где, как не здесь можно пораздавать листочки на выступление своего артиста, попробовать привлечь к нему внимание зрителей? Вот во всем этом какая-то нестыковочка получается: не очень красиво это смотрится… Ну, да ладно, бог с ними…
Да, как давно мы здесь не были и сколько с этим залом связано прекрасных воспоминаний, и думаю, что не только у нас. Ведь и у Олега завоевание столицы началось именно отсюда: так что и ему есть, что вспомнить. И мне кажется, все это придаст его сегодняшнему выступлению какое-то особенное настроение. Тем более – я не знаю, известно ли ему, но ходят слухи, что этого зала, как такого, в следующем году может и не быть. Это даже представить себе невозможно, если это, действительно, так. Но, будем надеяться, что этого не случится, хотя, как показывает жизнь, в наше время возможно все…
После Мариинки, Колонного и Новой оперы – это сцена для Олега совсем крохотная: она из его юности, и поэтому, очень дорога для него. В ней есть своя, та самая, особая аура, присущая только ей. Это как намоленный храм, в который, когда входишь, сразу чувствуешь это. Какие великие имена сохранила в памяти эта сцена! Когда понимаешь, что когда-то на ней стояли Есенин, Маяковский, Окуджава, Вознесенский…
Однажды мне довелось работать здесь и когда я посидела в гримерной, походила по сцене, то ощущения, конечно, были совершенно невероятные… Вот это я и до сих пор очень хорошо помню.
Каким-то образом все пытаюсь подойти к рассказу о самом концерте, но, на самом деле, это не очень просто потому, что добавить что-то нового к тому, что давно и очень точно сказано про исполнение Олегом песен Булата Шалвовича, практически невозможно. Слов и чувств через край, но вот высказать их все, вряд ли возможно…
Наверное, я, все-таки, попробую начать, а потом, уж как получится.
Мне чрезвычайно понравилось, с каким настроением Олег сегодня вышел на сцену. Очень доброе, светлое, радостное лицо. И теплота в глазах, при виде давно знакомых ему людей…
На стуле – ожидавший его букет, на краю сцены – тоже. И поскольку сцена маленькая и цветы потом никак не обойти, то Олег, первым делом занялся ими и уж только потом начал программу.
А душа, уж это точно, ежели обожжена,
справедливей, милосерднее и праведней она...
Первые цветы: их в самом начале всегда немного. Сначала выходят самые смелые, те, которые уже заранее настроены подарить их Олегу сразу же после первой песни. Все остальные пока ждут своего часа. Кто-то заранее подготавливает себя к такому действию и это совсем неудивительно. Вот даже после стольких лет, подходить к сцене для меня всегда непросто… А кто-то ждет той песни, после которой это сделать совершенно необходимо – ну, а это уже по велению сердца. На самом деле, все всегда складывается по разному. Но, сами знаете, что за время концерта, когда слушаешь Олега, всегда возникает большое желание подарить ему потом еще несколько букетов.
Зал переполнен: открыты все двери, но, тем не менее, от духоты это не спасает. И если зрители, еще хоть как-то пытаются обмахиваться веерами, то у Олега, понимаете сами, такой возможности нет. Да еще сколько света направлено на него и, поэтому, как тут ни старайся, а ничего не сделаешь…
Она и нынче, может быть, ко мне, как прежде, благосклонна,
и к ней за это благосклонны небеса.
Она, конечно, пишет мне, но... постарели почтальоны,
и все давно переменились адреса...
А на поле брани смерть гуляет всюду,
может, не вернемся - врать не буду!
Грозной битвы пылают пожары,
и пора уж коней под седло.
Изготовились к схватке гусары:
их счастливое время пришло…
Но чудится ему, что он опять влюбленный,
опять стоит пред ней коленопреклоненный...
Позабыт командир - дам уездных кумир,
жаждет новых потех просвещенный наш мир...
Быть может, я совсем не одинока в своем желании, которое непреодолимо возникает всякий раз, когда звучит «Молитва», «Городской романс» или «Окуджава» - и это мои самые любимые программы в репертуаре Олега. Не знаю, может, это происходит именно поэтому, но когда он поет их, внутри тебя происходят нечто такое, что объяснить я даже не смогу, да и зачем? – каждый чувствует это по–своему. Но вот то магическое состояние, я бы сказала, состояние какой-то зачарованности, оно постоянно присутствует во всех этих программах и природу его объяснить я не берусь Я просто чувствую это и все..
По этому поводу я сейчас даже вспомнила детскую сказку, в которой прекрасная фея одним движением своей волшебной палочки преображает все вокруг в нечто удивительное и прекрасное. И в этой стране очень хорошо и легко дышится: в ней есть доброта и искренность, в ней есть любовь и вера, которые в таком дефиците сейчас у нас. И в этой стране хочется жить, в ней хочется остаться… И вот Олег здесь таким желанием наделяет каждый свой романс, каждую исполненную песню. Я сейчас, конечно же, не имею в виду "Молитву" - это совсем другое....
И вот именно поэтому так хочется, чтобы это состояние длилось как можно дольше, не прерываясь ни аплодисментами, ни даже цветами. Понятно, что это не осуществимо, но вот несколько раз я замечала, когда и ему, полностью погруженному в то произведение, которое он сейчас исполняет, сразу было сложно выйти из этого состояния и оторваться на то, чтобы взять очередной букет...
Сумерки. Природа. Флейты голос нервный. Позднее катанье.
На передней лошади едет император в голубом кафтане.
Белая кобыла с карими глазами, с челкой вороною.
Красная попона. Крылья за спиною, как перед войною…
Уже по тому, как Олег работает над текстом каждой песни, говорит о нем, как о большом и очень серьезном артисте. Вряд ли в наше время найдутся еще певцы, которые с такой ответственностью подходили бы к своей работе. И чтобы не быть голословной, поясню, что я имею в виду. За эти годы я провела немало сравнений текста, который исполняется со сцены с тем, который написан в оригинале. И вот помимо изменений в нем каких-либо слов - думаю, что все уже признали, что очень оправданных и удачных, Олег иногда еще исполняет некоторые произведения не полностью. А всем давно известно, что он просто так никогда и ничего не делает…
И вот когда я прочитываю куплет, который был пропущен, то думаю, что в каждом таком случае, я могу понять, с какой целью это сделано. Это не обязательно концовка песни или романса, это может быть абсолютно любой по счету куплет, главное, что он, в какой-то степени, играет, если можно так выразиться, некую второстепенную роль или же попросту по какой-то определенной причине неприемлем для исполнения самим артистом. Но вот то главное зерно, тот основной смысл, который был положен во главу угла данного произведения, он в полной мере сохранен и доведен до зрительского восприятия.
Не знаю, может быть, на этот счет существуют и какие-то другие мнения, но вот я думаю именно так.
Тьмою здесь все занавешено
и тишина, как на дне...
Ваше Величество, Женщина,
Как Вы решились (да неужели) - ко мне?
Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода,
Женщина, Ваше Величество,
как Вы решились сюда?
О, Ваш приход - как пожарище,
дымно и трудно дышать.
Ну, заходите, пожалуйста,
что ж на пороге стоять.
Кто Вы такая? Откуда Вы?
Ах, я смешной человек.
Просто Вы дверь перепутали,
улицу, город и век...
Не знаю, а возможно ли вообще рассказать, как Олег поет Окуджаву? Слушая впоследствии записи самого Булата Шалвовича, бывая на дне его рождения в Переделкино - в какой-то момент начинаешь понимать, что вот именно Олег - это самое идеальное попадание в его исполнение. Это ни в коем случае не перепевание самого автора – об этом даже и речь не идет – он этого никогда не делает. Это, прежде всего взгляд, понимание, осознавание творчества Окуджавы самим артистом и уж отсюда вот то исполнение, которое мы сейчас слышим.
И вот потому, совсем не случайно, когда в Москве Олег дает этот концерт, в зале всегда переаншлаг и у входа спрашивают лишний билет. И даже петербуржцы, которые не так часто посещают наши столичные концерты, на этот приезжают обязательно. В Петербурге ведь Окуджава звучит не часто…
Конечно, "Песни Булата" Олег знает гораздо больше того, что он поет со сцены. И потому, вот эти драгоценные жемчужинки, которые не так часто, но всегда неожиданно дарятся нам, воспринимаются так пронзительно и глубоко, при этом зная, насколько же они ценны и для самого артиста...
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 20 Июл 2011, 22:10 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | 
Вымысел не есть обман.
Замысел - еще не точка.
Дайте написать роман
до последнего листочка...
Каждый пишет, как он слышит,
каждый слышит, как он дышит,
как он дышит…
И тут Олег замедляет темп и голос звучит все тише и тише. И кто-то, в конце партера, вероятно подумал, что песня отзвучала и начинает кричать «Браво!». И вслед за ним где-то совсем рядом раздаются уже и аплодисменты. Вообще-то, рановато еще…
Олег на это только очень по-доброму улыбнулся и продолжил дальше…
… Как он дышит, так и пишет,
не стараясь угодить...
Как только Олег подходит к краю сцену, он выходит из световой зоны и поэтому фотография получилась вот с таким затемнением.
Конечно, смотреть на эти круглые стеклянные столики, что стоят на сцене для цветов, было уже изначально довольно забавно. Может, конечно, для кого-то и одного будет многовато, но вот для артиста, который сейчас на сцене – это конечно так, ровно для одного отделения и то с учетом его многолетнего опыта укладки цветов. И вот, в течении всего концерта я внимательно наблюдала за тем, как он это делает и знаете, если приглядеться повнимательней, то, на самом деле, это тоже очень искусно проделанная работа. Когда казалось, что все, уже совсем некуда – еще чуть-чуть и эта цветочная гора повалится на сцену, к моему удивлению, она, каким-то чудом держалась, и Олег поверх ее, как-то умудрялся положить еще один слой цветов. Да, опыт – дело великое. Особенно запомнился один букет белых роз, которых почти свисал с края стола и по всем законам давно должен бы упасть, ан нет! Не знаю, уж каким чудом, но он благополучно довисел до самого окончания концерта.
Я пошутил. А он пиджак
серьезно так перешивает,
а сам-то все переживает:
вдруг что не так. Такой чудак.
Он представляет где-то там,
едва лишь я пиджак примерю -
опять в твою любовь поверю...
Как бы не так. Такой чудак.
После такого исполнения трудно вообще что-либо сказать: хочется подольше сохранить в себе и запечатлеть в памяти вот эти драгоценные моменты жизни, а ведь, если так разобраться, то вся она и состоит вот из этих самых моментов. Другое дело, много ли их бывает счастливых и наполненных вот таким, казалось бы, на первый взгляд, самым простым, но таким необходимым смыслом… Поэтому, тут ни аплодировать, ни, тем более кричать «браво!», у меня как-то совсем не получается. Только бы слушать и слышать…. Ну, опять-таки, я говорю сейчас только о себе...
Я клянусь, что это любовь была,
посмотри: ведь это ее дела.
Но знаешь, хоть Бога к себе призови,
разве можно понять что-нибудь в любви?..
Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладешь?
Чего не потеряешь - того, брат, не найдешь.
Судя по всему, у Олега сегодня очень хорошее настроение: он оборачивается к Мише и что-то с юмором говорит тому по поводу только что прозвучавшего мобильника.
Но на самом деле сам факт их звучания здесь, в Политехническом, где сегодня собрались почти все поклонники Олега и, казалось бы, их и слышно быть не должно – это, как выяснилось, никакой не сдерживающий фактор. Они продолжают звучать порою громче, чем поет сам артист и это уже переходит все границы бесстыдства, которое ничем нельзя оправдать. И всякие там разговоры про забывчивых бабушек и прочее уже просто на этом фоне становятся смешны.
Перед началом второго отделения я уже не выдержала и громко попросила всех выключить телефоны, причем повторила эту просьбу дважды. И что вы думаете, это возымело хоть какое-нибудь действие? Ничуть: они, как звонили, так и продолжали звонить. Есть такое слово, которое не хотелось бы применять в рассказе о концерте, но право же, оно, как мне кажется, наиболее точно отображает вот эту существующую проблему. Это наш самый обыкновенный российский пофигизм – и этим все сказано… Будь сейчас жив Федор Иванович Шаляпин, то и он на своих концертах вдосталь насладился бы этим «счастьем». Вот эта та небольшая (это как для кого?), но достаточно неприятная для всех и уж, тем более, для артиста, ложечка дегтя, которая присутствует на концертах всех артистов и Олег здесь, увы - не исключение...
Целый век играет музыка. Затянулся наш пикник.
Тот пикник, где пьют и плачут, любят и бросают.
Музыкант приник губами к флейте. Я бы к Вам приник!
Но Вы, наверно, тот родник, который не спасает...
- Мы закончили первое отделение концерта. Мы увидимся после перерыва (улыбается). Надо намножко вздохнуть.
(Поскольку рассказ пишется сразу, по горячим следам, то впоследствии в нем возможны некоторые изменения)
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 21 Июл 2011, 13:18 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | 
Коротки наши лета молодые.
Миг - и развеются, как на кострах,
красный камзол, башмаки золотые,
белый парик, рукава в кружевах…
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба -то гульба, то пальба...
Не обращайте вниманья, маэстро,
не убирайте ладони со лба...
Заезжий музыкант целуется с трубою.
Пассажи по утрам, так просто, ни о чем...
Он любит не тебя. Опомнись, бог с тобою.
Прижмись ко мне плечом. Прижмись ко мне плечом...
И в день седьмой, в какое-то мгновенье
она возникла из ночных огней
без всякого небесного знаменья...
Пальтишко было легкое на ней...
После того, как прозвучала «Я вновь повстречался с Надеждой» - замечу, что второе отделение еще только началось - одна дама с места попросила Олега, чтобы он спел «Надпись на камне», объяснив это тем, что сам Окуджава очень любил этот зал и часто выступал на этой сцене. Ну, спасибо ей, просветила артиста, а то откуда бы он знал об этом? На что Олег ей ответил:
- Вот дело вот в чем. Я признателен, безусловно, за память о Булате Шалвовиче, причем высказанную. Есть, тем не менее – это не отповедь, я просто… вот сейчас я не хотел начинать разговор.
- Бывает такой момент, когда что-то вклинивается извне – надо быть, на самом деле, очень осторожным. Я еще раз прошу прощения: это не отповедь и не выговор, но поверьте – есть у меня определенное и сознание, вообще, как у обычного человека и определенная артистическое сознание.
- Соответственно, и существует ткань концерта, и поверьте, что к памяти Булата Шалвовича я отношусь очень, очень серьезно. Я не хочу говорить более высоких слов, но это, действительно, тот человек, творчество которого, наверное, меня во многом сформировало. Я отношусь к нему, если хотите, как относятся к родителям или к учителям. Хотя мы никогда с ним не встречались в жизни, но, тем не менее, очень многое в моей жизни, особенно в моем взрослении связано с именем Булата Окуджавы, с его, не только песнями, но и, в общем-то, с его... с его личностью.
- А дальше начинается такой вот, знаете, волюнтаризм артиста, право артиста, тем более, когда он один на сцене, решать, что он будет исполнять и когда, и как.
Спасибо вам, еще раз за память…
Если Олег и сказал еще что-то, то его слова потонули в аплодисментах.
Вообще, это, действительно, было поразительно: человек встает во время концерта и просит артиста спеть то, что он желал бы сейчас услышать: ну, просто концерт по заявкам. И неважно, какие бы доводы не приводились им – надо все-таки, думать, когда об этом можно просить. Это не бисы, когда позволительно это делать и Олег иногда этим просьбам идет навстречу. Но вот сейчас, когда у него намечена определенная программа и он настроен на нее, вдруг кто-то врывается туда со своими пожеланиями, тем самым сбивая настрой и направленность концерта. Восстановить в себе это сложно – это же, по сути, живая материя, которая требует к себе бережного отношения и не надо быть семь пядей во лбу, чтобы не понимать таких вещей, тем более, что человек до такой степени любит Окуджаву. И я очень ценю в Олеге вот это очень нужное и порою необходимое качество для артиста. Вежливо, корректно, но достаточно твердо уметь поставить человека на место, чтобы в следующий раз, он хорошенько подумал, прежде чем что-то делать… У нее что – программа концерта на руках и там эта песня не указана? А если Олег намечал ее спеть через какие-то несколько минут? Откуда она знает?
И вот сейчас ему надо срочно перестраиваться и выходить из этого положения так, чтобы это было незаметно для зрительного зала: артист есть артист и все технические и творческие перестановки должны быть незаметны по другую сторону сцены…. А ведь программа должна была быть совсем по другому сценарию. Тому, который наметил он сам, а не кто-то там «помог» ему в этом извне…
- Тем не менее, движение которые я предполагал, оно, все-таки, действительно нарушилось и следующую песню… она должна была… она должна быть немножко о другом. Но получилось так, что… поверьте, многие, здесь находящиеся в зале – они… и это драгоценно – вот вы не представляете, насколько это бесконечно ценно. Очень многие из тех, кто сейчас здесь, на концерте – бывали здесь в старинные, в общем-то, как я должен сказать, для меня – по крайней мере, для моей творческой судьбы, времена, когда концерты Олега Погудина проходили в этом зале – ну, если не каждый месяц, то, по крайней мере, там, ну раз в два месяца – точно. И было какое-то особое ощущение... когда говорят и правильно говорят – что дважды в одну реку не войдешь. Хотя это не точное… это уже, как бы такой определенный, художественный перевод более древнего изречения, но мне он по нраву. Мне он нравится. Этот перевод, действительно… то, что протекает в нашей жизни – в этом и печаль очень серьезная, но, наверное, и какая-то защита, какая-то охрана от глупости, которую мы могли бы натворить. Но, тем не менее, печаль - что никогда невозможно вернуться в час прошедший, в день вчерашний – в то, что когда-то происходило, чтобы что-то, может быть, сдвинуть или поправить. Чтобы… ну даже, знаете, я не об этом печалюсь. Печалишься больше всего… в одном – я, по крайней мере – и могу...
Вот тут у меня закончилась кассета:слушая Олега я не углядела этого, поэтому вот этот фрагмент взят из рассказа Ольги Васильевны.
... сказать – с течением времени печалишься только о том, что не успел кого-то поблагодарить. Вот это самое-самое-самое серьёзное. Причём, река течёт и в нёё, сам уже знаешь прекрасно - дважды не войдёшь, а всё равно не успеваешь этого делать. Может быть в этом тоже какой-то очень важный закон, но что бы не было, как бы права успокоиться душой, успокоиться сердцем, чтобы, в принципе, в разных обстоятельствах нашей жизни пытаться в каждом человеке увидеть человека достойного и твоей любви, и твоего участия.
Хочется правда всегда, так же хочется, собственно говоря, верить, что и человек, который попадается тебе навстречу, увидит и в тебе человека, достойного любви и участия. Это кстати не заслуживается, это есть по факту, что называется, нашего существования. Вот об этом, кстати, поразительно, об этом, как у всякого большого, великого поэта, об этом в песнях Окуджавы говорится не таким рубленым дурацким языком, как я сейчас разговариваю, а говорится поэтически. Так, что понимаешь это не умом, а слышишь сердцем и если прислушаешься, и если тебя это заденет, то ты поступишь так, как ты должен поступить. В этом, на мой взгляд, ценность самая основная этих песен. В этом их образовывающая ценность, в этом ценность их формирования человека и нужно, чтобы они звучали. Иногда можно подумать: достаточно включить запись и…
В принципе, Окуджава, по счастью, записал все свои песни, во всяком случае, наиболее известные, наиболее значительные – он их все записал, но мы иногда ленивы, чтобы включить кнопку на магнитофоне, поставить диск или кассету, ну, уже, наверное, диск, пластинку, которую когда-то уже переслушивали.
- А встречи живые, сейчас, когда может дрогнуть голос, когда может артист закашляться и когда он может заплакать, и когда ему может стать тяжело – может побледнеть или наоборот – глаза его засияют радостным, счастливым живым огнём – это бесценно. Ничто не заменит это, поэтому эти песни должны звучать и пусть они звучат столько, сколько нужно часто. Пусть те, кто их поёт, понимают, что они поют. Пусть те, кто их слушает, воздают должное их автору и больше всего тем, что пытаются хоть как-то – я про себя говорю тоже, наверное, в первую очередь про себя говорю – пытаются жить по этим правилам, а поскольку Окуджавы нет уже на земле довольно долгое время, то по этим заветам. Вот такое патетическое высказывание. Оно прозвучало вместо песни, которую я планировал сейчас спеть потому, что после нашего разговора она, действительно, не очень уместна. Но, по счастью, Булат Шалвович написал много песен и, ну, больше сотни я их знаю, поэтому есть возможность выбора. А сейчас сосредоточусь на песне, и постараюсь продолжить.
Олег, тихонько перебирая гитарные струны, продолжает говорить:
- Вы знаете, бывают какие-то песни, которые кажутся, как будто написанные про тебя. И не надо в этом искать какого-то серьезного глубокого смысла – я ничем не заслужил таких определений, которые здесь написаны. Ну, просто, еще будучи ребенком, совсем маленьким, я в эту песню влюбился. Я пел ее… я пою ее уже больше тридцати лет. И меняется жизнь, проходят годы: меняюсь я, меняется все вокруг меня, не меняется какая-то определенная уверенность в том… что эта песня – сплошная правда. Правда и оправдание. Не только для меня, но мне всегда хочется надеяться, что и для меня тоже.
Опустите, пожалуйста, синие шторы.
Медсестра, всяких снадобий мне не готовь...
Нет, ну за Олега можно сегодня от души радоваться: даже это внезапное вторжение в течение концерта, не испортило ему настроения и он, улыбаясь и даже с юмором, продолжает дальше свою мысль…
- Я не закончил монолог про реку, хотя и долго говорил – это вообще, беда: я иногда теряю мысль, заговариваясь. И теряюсь в созвучиях…
Вот, все-таки, я очень бы хотел поблагодарить… поблагодарить – поверьте – от сердцевины сердца – так мы… как-то так было в спектакле по Шекспиру «Двенадцатая ночь». Вот там было такое замечательное определение шекспировское: «в самой сердцевине сердца». Очень бы хотелось поблагодарить всех тех, кто с нами вот эти уже тринадцать лет. И это, действительно… Я сказал это слово, сейчас хочу его подчеркнуть: это не просто драгоценность, это - бесценно. Наверное, самое драгоценное, что вообще есть в артистической жизни, в жизни артиста.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 22 Июл 2011, 00:36 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 6947
Статус: Offline | 
- Есть счастливые артисты, которых любовь и преданность людей, которым дорого то, что они делают на сцене, сопровождают всю жизнь. Я об этом мечтаю до сих пор, слава Богу, и могу чувствовать это. Низкий вам всем за это поклон.
Вот эти слова Олега, слова его благодарности нам, горячей волной прошлись не по одному сердцу и чего уж там скрывать, были очень приятны. Олег никогда не разбрасывается такими вещами – все сказанное, было, действительно от всего сердца и потому слова его были всем так дороги. И на прозвучавшие аплодисменты, а они в этот раз были особенные, Олег, приложив руку к сердцу, поклонился залу. Да, вот это, конечно, было незабываемо, это были «любви счастливые моменты…». Овации в зале…
Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет,
Господи, дай же ты каждому, чего у него нет…
Вместе с цветами и подарками – а от них ведь все равно никуда не деться – люди выражают свою любовь так, как они это могут, так как они этого хотят, надеясь, что их подарок принесет любимому артисту радость. И вместе с этим очень много желающих взять автограф и Олег никому не отказывает, ведь сегодня, поистине, удивительный вечер….
Пускай моя любовь, как мир, стара, -
лишь ей одной служил и доверялся...
А вот и «Надпись на камне» - всего-то нужно было просто подождать, а не торопить события.
Я - дворянин с арбатского двора,
своим двором введенный во дворянство…
И зал, утопая в аплодисментах, встает. Вот сейчас он и человек, стоящий на сцене – это единое братство, построенное на любви, преданности и доверии. В наше время – это, действительно, большая роскошь, которую не купить ни за какие деньги. И Олег – наш дорогой мечтатель, может с уверенностью себе признаться, что самая главная его мечта, как артиста – для него состоялась...
И на фоне вот этого всеобщего единения, кто-то не выдержал и крикнул: ««Олег в России больше, чем певец!» - с чем весь зал тут же и единодушно согласился. Олег на это дело только рассмеялся…
- Когда-то, это… на самом деле… (все этот говорится под непрекращающиеся аплодисменты) спасибо.
Когда-то, когда я был моложе и нахальнее… (все смеются) Нахальнее – в смысле хорошем, то есть, еще не было столько всего пройдено, не было… как сказать? – необратимых разочарований и я позволял себе достаточно, вот с такой, может быть, немножко затянувшейся, но, все-таки, юношеской уверенностью – вот таким нахальством – употреблять цитаты. И если… собственно говоря, это случилось... (оборачивается к Мише)
- Миш, по-моему, это было в Риге? Когда мы беседовали, то ли с Игорем – тогда с продюсером наших концертов в Риге, то ли это было, все-таки, с кем-то их журналистов? Это середина девяностых годов: это бурление, это какие-то совершенно открытые, ничем не стесненные надежды, это воздух свободы. И если у человека, все-таки, с душой было, более менее все в порядке, то этот воздух был свежим, не разгульным. И тогда, когда, как раз цитировали: «Поэт в России больше чем поэт» - где-то вот как-то у меня так сорвалось с губ, что и певец в России, в общем-то, больше, чем певец.
Но! Но… (фраза по–итальянски), что называется, и певцов в Отечестве стало много, с той поры гораздо больше. И, в общем-то, если, опять-таки, конец девяностых годов очень резко был, все-таки - вот этот водораздел проходил такой крепкий. Через него было трудно перелиться тому, что нельзя ни при каких обстоятельствах назвать искусством, нельзя ни при каких обстоятельствах назвать пением – то вот, конец девяностых, самый конец, особенно начало двухтысячных годов – они этот водораздел проточили, разбомбили, разбили и хлынули в разные озера, в разные источники. Чистые и нечистые.
И никому не хочу говорить ничего дурного, ни о ком – тем более, не буду говорить дурного. Но, к со-жа-ле-нию, к сожалению… часто, когда вот встречаешься теперь с водой – не знаешь, можно ее пить или нет? Ее необходимо подвергать анализу. Так и с певцами, и с песнями.
Я себе позволяю сейчас колоссальную роскошь и, как обычно, как вообще выступающие люди, делаю это за счет публики, делаю это за ваш счет. Роскошь вот в чем.
Я тосковал очень серьезно по этому общению, которое было возможно, на самом деле, только здесь, в этом зале. Есть залы небольшие, есть залы совсем дивные, чудесные, совсем крохотные, в которых можно просто остановить выступление и побеседовать о чем-то, и все это поймут. Это как… почти как… как в гостиной. (когда Олег это говорил, то очень часто бросал взгляд на отца Николая)
- Есть залы, в которых… хотя они и не очень большие, все равно сцена отделяет от зрителя очень серьезно. И ты… даже, если обстоятельства, вроде бы такие благоприятные, даже если это чувствуешь, что тебя любят – все равно не-воз-мож-но – профессия не позволяет – перейти рампу. А здесь вот, хотя рампа есть – ее перейти очень просто.
- Так вот, опять возвращаюсь к этой роскоши - роскоши, которой я пользуюсь за ваш счет.
Я пы-та-юсь поцеловать свою юность. Ту, которая… а в общем.., да вроде она до конца и не прошла, но, тем не менее, понимаешь, что она где-то уже и далеко. Она не только сейчас рядом, она не только близко, хотя, есть ее горячее дыхание: чувствуешь его, сердце живет этой юностью по-настоящему. Но, все-таки, у этой юности такая долгая история, что, как вот в песне… Булата Шалвовича, которую я тоже пел еще ребенком. Поразительно… Любил ее и пел так, что, в общем-то, люди вполне взрослые откликались на это настоящими слезами. Так вот: «Нас юность сводила, да старость свела…».
- И сейчас тот период, когда понимаешь, что до юности почти столько, сколько до старости. Юность еще немножко ближе… Но и старость, в общем-то, довольно-таки, недалеко. И понимаешь, что, все-таки – как это ни парадоксально – вот, что б ты ни хотел делать… Я, вообще, на самом деле – не герой и уж, тем более, не боец. Тем не менее, есть такая обязанность и работа, и никуда от нее не денешься, хотя страшно, когда уже не будешь соответствовать этой работе - все-таки, вот эти источники раз-де-лять. Стоять на какой-то границе и пытаться чистую воду от нечистой отделить.
Это, поверьте, безумно трудно. И если это получается, то получается совсем не потому, что есть на это какие-то особые силы и вовсе здесь нет места никакому… похвальству. Это получается по двум причинам: по милости Божьей и… с вашей помощью. За это еще раз огромное, огромное спасибо.
Я с ними не раз уходил из беды,
я к ним прикасался плечами...
Как много, представьте себе, доброты
в молчанье, молчанье...
Последний троллейбус плывет по Москве,
Москва, как река, затухает,
и боль, что скворчонком стучала в виске,
стихает, стихает...
В зале овации почти не стихают, лишь только на время песни наступает тишина, а потом все повторяется снова... Олег улыбается, он, конечно же растроган: очень многое пережито за этот вечер… И, вызываемый залом, он поет одну песню за другой. И все выключения света здесь совершенно бессильны. Нам ли привыкать, тем более, повторится ли когда-нибудь еще такое… И поэтому хочется, как можно дольше продлить эти мгновения…
Давайте восклицать, друг другом восхищаться.
Высокопарных слов не стоит опасаться.
Давайте говорить друг другу комплименты -
ведь это все любви счастливые моменты.
Давайте горевать и плакать откровенно,
то вместе, то поврозь, а то попеременно.
Не нужно придавать значения злословью -
поскольку грусть всегда соседствует с любовью.
Давайте понимать друг друга с полуслова,
чтоб, ошибившись раз, не ошибиться снова.
Давайте жить, во всем друг другу потакая, -
тем более, что жизнь короткая такая...
Да, такого концерта, наверное, больше никогда не будет – нам действительно, выпало счастье попасть на него…. Вечер, где грусть вперемежку с радостью, вечер-воспоминание, встреча со своей юностью, которая помнит эту сцену, когда-то давно казавшуюся совсем не такой маленькой, как это кажется сейчас…
Сложно что-либо утверждать за Олега, но мне тоже показалось, что этим концертом он прощается с этой сценой, отдавая ей последние слова благодарности. Это была часть его жизни, его юности, когда все еще было впереди – и успех, и признание и работа в самых престижных залах - а такое не забывается никогда…
Вчитываясь в слова Олега, очень много размышлений осталась после этого вечера. Но, в любом случае – концерт этот уникален по своему содержанию. Беседа, размышления, прекрасные песни Окуджавы и все это вместилось в одну программу!..
Рассказ окончен и знаете, наверное, впервые, мне даже как-то жалко расставаться с ним. Я вроде, как пригрелась здесь... И с каким удовольствием перекрутила бы пленку назад, чтобы вновь вернуться в этот вечер...
Олег, без лишних слов… СПАСИБО…
|
| |
| |
|
| Валентина_Александровна | Дата: Понедельник, 25 Июл 2011, 17:49 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 7
Статус: Offline | По-настоящему поэзия Булата Окуджавы для меня началась с этой программы Олега Погудина. Конечно, я знала, что есть такой поэт, но для меня он был одним из многих. Его стихи жили своей жизнью отдельно от меня, не касаясь моей души. Я их не чувствовала. Услышать не громкий, но такой нежный голос этого большого поэта мне помог своим творчеством Олег Погудин, и случилось это когда-то именно в зрительном зале Политехнического музея.
Сколько бы ни звучали песни Окуджавы - каким-то непостижимым образом все концерты получаются разными не только из-за программы конкретного дня, но и по атмосфере, по эмоциональному посылу да так, что иной раз не сразу узнаешь хорошо знакомую песню.
Певцу удается нисколько не изменяя смысл того или иного стихотворения, наполнить его своим мироощущением, своими переживаниями, не подражая даже в интонациях своеобразной исполнительской манере поэта. Дуэт гитар также вызывает у меня постоянный восторг: я всегда жду (не пропустить бы!), когда же наступит тот самый момент и мелодию подхватит гитара Михаила Радюкевича, а вступление и первый куплет "Музыканта" слышу постоянно - записано вместо звонка в моем мобильном телефоне.
Я очень люблю зрительный зал Политехнического музея, мне уютно в нем. Иногда у меня возникает ощущение, что я не на концерте, а дома - и ко мне в гости пришли мои хорошие друзья. Этот зал, кажется, не просто подходит творчеству поэта, а СОВПАДАЕТ с ним. А, может быть, это происходит потому, что в нем до сих пор живут воспоминания о встречах на этой сцене из далеких теперь 60-х годов, когда они - наши замечательные поэты-современники: Ахмадулина, Окуджава, Евтушенко, Казакова, Вознесенский, Рождественский - были молоды, полны сил и надежд, читали свои стихи, пели песни на свои стихи, и до горьких разочарований застойных 70-х и застойно-перестроечных 80-х годов еще оставалось немного времени?
Иногда, неожиданно для меня самой откуда-то из повседневной суеты, совсем неспешно ко мне возвращается мелодия и знакомый голос поет:
"Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не обращайте вниманья, маэстро,
не убирайте ладони со лба..."
|
| |
| |
