|
МОСКВА, КОТОРОЙ НЕТ...
|
|
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 18 Фев 2011, 13:12 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | МОСКВА, КОТОРОЙ НЕТ...
Москва... как много в этом звуке *
Для сердца русского слилось!
А. Пушкин
" Я - москвич! Сколь счастлив тот, кто может произнести это слово, вкладывая в него всего себя. Я- москвич! И минувшее проходит предо мной. Уже теперь во многом оно непонятно для молодежи, а скоро исчезнет совсем. И чтобы знали жители новой столицы, каких трудов стоило их отцам выстроить новую жизнь на месте старой, они должны узнать, какова была старая Москва, как и какие люди бытовали в ней " (В.Гиляровский)
В Москву с последнего ночлега
Лихая тройка мчит меня;
Морозом скована земля;
По ней, звуча, катит телега.
Чего-то ждет душа моя...
Сквозь слез гляжу на древний град.
Вот он, свидетель величавый
И русских бед, и русской славы,
И горестных моих утрат...
Моих утрат! Порыв роптаний,
Умолкни здесь. Что значу я?..
Скрижаль родных воспоминаний
И царства русского глава!
Былого летопись живая!
Золотоглавая Москва!
Москва! предел моих желаний!
Где я расцвел, где я увял,
Где наслаждался, где страдал
И где найду конец страданий!
Опять, опять твой вечный шум.
И говор жизни, и движенье
Умчат души моей сомненья
И развлекут мой праздный ум!
Пойду задумчиво бродить
Между забытыми гробами,
Пойду о прошлом говорить
С твоими ветхими стенами.
Пролью на память прежних снов
Две-три слезы от всех украдкой.
И позабудусь долго, сладко
Под звук твоих колоколов.
И.Клюшников,1840
http://fishki.net/commentall.php?id=54229
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 13 Мар 2011, 22:31 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 12 МАРТА 1918 ГОДА МОСКВЕ ВОЗВРАЩЕН СТАТУС СТОЛИЦЫ РОССИИ
В.Попов «Москва 1918 год»
Первым достоверным летописным упоминанием Москвы считается указание Ипатьевской летописи на субботу 4 апреля 1147 г., когда ростово-суздальский князь Ю.Долгорукий принимал в городке под названием Москов своих друзей и союзников во главе с новгород-северским князем Святославом Ольговичем. На этой встрече впервые было упомянуто слово «Москва». Фраза эта звучала так: «Приди ко мне, брате, в Москов».Благодаря летописному упоминанию о встрече «в Москове», князь вошел в историю как «основатель Москвы». С начала XIV в. в Москве располагалась резиденция Великих Московских князей, и даже когда в XVIII в. столица была перенесена в Санкт-Петербург, короновали императоров по-прежнему в Москве. Во время Отечественной войны 1812 г. Москва сильно пострадала от пожара. После этого город полностью восстановился, был построен Храм Христа Спасителя. К концу XIX в. в Москве появился трамвай. Вскоре после Октябрьской революции, 12 марта 1918 г. Москве был возвращен статус столицы России, до сего момента принадлежавший Петрограду (Санкт-Петербургу).
Постановление IV Чрезвычайного Всероссийского съезда Советов гласило: «В условиях того кризиса, который переживает русская революция в данный момент, положение Петрограда как столицы резко изменилось. Ввиду этого съезд постановляет, что впредь, до изменения указанных условий, столица РССР временно переносится из Петрограда в Москву».
Во времена правления Н.Хрущева по его идее рассматривалась возможность переноса столицы СССР или РСФСР в Свердловск.
http://schools.dnevnik.ru/news.aspx?network=42312&news=63664
СТАРАЯ МОСКВА В ОЖИДАНИИ ПАСХИ
О какой Москве пойдет речь? О той, где в середине XIX в. улицы освещались лишь светом из окон. О той, в которой долгое время обязательным был послеполуденный сон. О той, где короновали царей. О той, где по весне цвели сады. О той, которая, уже не будучи столицей, продолжала задавать в России тон. О той, что хранила родовые гнезда Романовых, Шуйских, Воротынских, Долгоруких...
Под звуки рожков по Большому Каменному мосту гнали коров пастись на сочных «лужнецких» лугах. В Лужники еще ездили и соловьев слушать, и на Воробьевых горах в знаменитом трактире купца Крынкина посидеть: парниковой клубники поесть да с устроенной предприимчивым купцом смотровой площадки в который раз полюбоваться первопрестольной.
Вот Москва дворянская: пустые до полудня Никитские улицы, Пречистенка, Остоженка. К 12 час. первыми выходили на прогулку дети с гувернерами-французами и няньками-немками, позже появлялись барыни на парных санях с лакеями на запятках, последними выезжали по своим делам отцы семейств. Вот что писал о дворянской Москве П.А. Кропоткин, отпрыск Рюриковичей (правда, впоследствии «стряхнувший» с себя дворянские традиции): «В этих тихих улицах, лежащих в стороне от суеты и шума торговой Москвы, все дома очень похожи друг на друга. Большею частию они деревянные, с ярко-зелеными крышами, у всех фасад с колоннами, все выкрашены по штукатурке в веселые цвета. Почти все дома были в один этаж с выходящими на улицу семью или девятью большими светлыми окнами. Во двор вели широкие ворота, и на медной доске над калиткой значилось обыкновенно: «Дом поручика или штаб-ротмистра и кавалера такого-то...» На углу стояла полицейская будка, у дверей которой показывался сам будочник, с алебардой в руках, чтобы этим безвредным оружием отдавать честь проходящим офицерам...»
А вот купеческое Замоскворечье, весной утопающее в ароматах бело-розового цветения, а осенью - в запахах кипящего в каждом доме варенья. Бесконечные заборы, ворота на прочных замках, во дворах свирепые псы. За воротами - каретные сараи, живность в загончиках, сады с пионами, анютиными глазками, яблонями да кустами крыжовника и черной смородины. В домах - тяжелая мебель красного дерева, киоты с иконами старого письма, часы с боем, клетки с канарейками на подоконниках. На Ордынке, Полянке, в Голутвиных переулках - тишина; ни пешего, ни проезжего; окна закрыты, занавески спущены. Будочник замоскворецкий днем обычно мирно сидел на пороге своей будки, и, отставив алебарду, тер табак, а ночью стучал в чугунную доску и временами кричал на всю улицу: «Посматривай!» А еще с Воробьевых гор слышны были звоны, густые и нежные - «малиновые», плывущие над Москвой и очищающие ее....
Отшумела по Москве масленица - последняя неделя перед Великим постом. Немерено съедено было за эту неделю блинов, оладушек, пирогов-расстегаев; рекой лилась на блины сметана, тоннами клалась икра, килограммами - всевозможная рыба. Казалось, в эти дни не солнце, а огромный, с пылу-жару блин источал над Москвой тепло. Откатались с гор на санях, выпили все вино в трактирах и ресторанах и... затихли. Завтра - первый день Великого поста. В купеческих, дворянских, мещанских домах масленицу «выкуривали» - был такой народный обычай. Клали в таз горячий кирпич и мяту, а сверху лили уксус и тазом этим обносили комнаты - изгоняли последние скоромные запахи. Горящие перед иконками лампадки красного стекла исчезали, теперь на весь пост будут строгие синие или прозрачные. Мебель покрывали чехлами. Наступала тишина.
К чистому понедельнику вся Москва преображается. Обильные лавки и магазины за одну ночь меняют зазывную яркость витрин и вывесок на скромные серо-коричневые тона занавесей - здесь, как и на рынках, 7 недель будет царить Великий пост. И главным «героем» поста и хозяином рынков станет гриб! Знаменитый постный рынок Москвы раскинулся на весь Китай-город: вязки сухих грибов, баранки, мешки с разноцветным горохом, редька и кислая капуста, начинки для постных пирогов - морошка, черника, брусника, клюква, кадки с соленьями. Питье в изобилии: и квас - солодовый, кислощейный, бражный, хлебный, и сбитень. В медовом ряду предлагают мед липовый, гречишный, травный. Его пробуют кто деревянной ложкой, кто баранкой, кто сайкой, а кто и - тайком - просто пальцем. Есть и варенье, и великопостный сахар - большие пласты зеленого, красного, розового, лимонного цветов. И изюм, чернослив, халва, пастила «особая» из города Белева...
На Солянке, в Голутвиных переулках, на Остоженке, на Дорогомиловской заставе столы и в пост были достаточно обильны, особенно в любившем покушать Замоскворечье. Среди прочего подавали горох тертый, кисель гороховый, всевозможные грибы и холодные, и вареные, и чуть присоленные; капусту ленивую, пироги с морковью, чернослив, различные орешки, клюквенный компот, изюм кувшинный, сайки, пастилу рябиновую. Весь пост обязательны были ежедневные посещения храма. Здесь тоже все иначе, чем обычно: службы продолжительнее непостных, преобладает не пение, а чтение, яркие, с позолотой покрывала сменяются на черные, батюшки тоже служат в черных епитрахилях. Встают раньше обычного, спешат в храмы: дворяне - в Большое Вознесение (что у Никитских ворот), в Илью Обыденного, в Зачатьевский монастырь, купечество - во Всех Скорбящих Радости, Николу в Толмачах, мещанство - в Филиппа Митрополита. В домах, где были «людские», в эти дни обязательно принимали нищих и убогих - не по одному-два, а по 30-40 человек - насколько позволял достаток.
Старались читать в основном книги духовного содержания, говорили вполголоса, рано ложились спать.
Но вот уже и Благовещение подоспело. Повсюду пахнет кулебяками с вязигой, особыми «благовещенскими» пирогами на четыре угла: с грибами, семгой, налимьей печенкой, судачьей икрой... Еще в Благовещение принято выпускать на волю птичек из клеток - давняя московская традиция. Сразу после праздничного богослужения все идут на птичьи базары. Открываются клетки, и целые тучи птиц взмывают в небо. (Некоторые и приторговывают птичками «для воли».) И стоят москвичи, замерев, с задранными головами, смотрят в небо...
Капелью весенней уходят дни Великого поста. Наступает Вербное Воскресенье (последнее перед Пасхой, за которым начинается самая строгая неделя поста - Страстная) - Вход Господень в Иерусалим. Люди, встречавшие Христа в Иерусалиме, устилали его путь ризами (одеждами) и вайями (пальмовыми ветвями). Но откуда же взяться пальмам на Руси? Вот и появился обычай - встречать этот праздник вербой, весенним первоцветом. И едут сани-подводы-телеги по Калужской дороге к реке Москве за пушистой, осыпанной золотистыми крапинками вербой. На праздничных богослужениях вербу освящают. Словно огромный пушистый лес на мгновение вырастает под сводами храма: все поднимают свои веточки, чтобы попала на них святая водичка. Потом возвращаются домой, бережно неся в руках вербные букетики, которые будут стоять под иконами до следующего года. Особо благочестивые москвичи по старинному обычаю из пушистых комочков чай заваривают - для укрепления души и тела.
В Страстную неделю Москва и вовсе замирает. Вечерами над городом плывут протяжные звоны. Великий Четверг. Во церквах читают 12 отрывков из Евангелия, повествующих о последних земных днях Спасителя, - «двенадцать Евангелий»... Москва пуста - все в храмах. С этой службы москвичи стремятся обязательно принести домой горящую свечку и затеплить от нее домашнюю лампадку. И текут по улочкам и переулкам ручейки огня. Люди бережно несут горящие свечи, прикрывая их от ветра кто ладонью, кто полой пальто, а кто и специальным стеклянным колпачком, - несут в свои дома частичку света Господня.
Накануне Пасхи Москва вся в хлопотах - подновляются заборы, чистятся дворы и улицы, украшаются храмы. (В 80-е годы XIX в. поразил всех купец-подрядчик С.И. Шмелев — отец И.С. Шмелева, автора лучшей на все времена книги «Лето Господне»: под Пасху на собственные средства украсил он храм во имя Казанской Божией Матери, что на Красной Площади, а также соборы Кремля иллюминацией, особыми «зажигательными нитями» и «кубастиками».) В домах тишина, полумрак - отдыхают в преддверии пасхальной заутрени. Уже кто-то снимает темные лампадки и вновь зажигает радостные красные. На окнах, на шкафах, в корзинах и лукошках - крашеные яйца; на креслах, диванах, пуховых подушках прикрытые кисеей - куличи.
 
И вот наступает Светлое Христово Воскресение - Праздников Праздник Пасха. Кажется, будто единым духом по всей Москве проносится: «Христос воскресе!» - «Воистину воскресе!» Свершилось: об этом возвещают все 40 сороков московских церквей - звонят у Христа Спасителя, звонят у Николы под Вязами, у Всех Святых на Кулишках, в Донском, в Новоспасском... Идя из храмов, москвичи, знакомые и незнакомые, троекратно целуются, обмениваются взятыми заранее из дома яичками: «Христос воскресе!» - «Воистину воскресе!» Бессчетное количество экипажей отъезжает утром от монастырей, соборов, церквей. Начинается разговенье. Народ попроще разговляется уже у храмов - чарочкой, яичком, куличиком... Вновь оживают рынки, манят блеском и изобилием витрины магазинов. Повсюду кипят гулянья. Душа ликует! 7 недель поста позади, очистилась она молитвой и причастием и славит Господа, внимая неутихающему перезвону: всю послепасхальную неделю позволяется взбираться на любую колокольню и звонить, сколько сердце просит...
.А через недолгие 80 лет будут падать на землю эти веселые колокола, взрываться и закрываться храмы. А еще через 80 лет будем жить мы. И храм Христа Спасителя вновь засияет 5-ю своими куполами. И так же, как наши предки 1, 5 в. назад, возвращаясь светлым пасхальным утром - теперь уже в метро - домой после праздничного богослужения, мы будем радостно говорить друг другу: «Христос Воскресе!» И слышать в ответ: «Воистину Воскресе!»
М.С. Рябикова, Е.Н. Борисова-Свртори
2002. Московский журнал
http://testan.narod.ru/article/pasha.htm
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Пятница, 01 Апр 2011, 00:52 | Сообщение # 3 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | Интернет-сайт "Москва,которой нет" появился в августе 2003 г., когда был снесён Военторг, и стало понятно, что мы безвозвратно теряем что-то очень важное - свою память, свои корни, свою историю. Вначале сайт планировался как виртуальный музей москвоведения с целью привлечения внимания интернет-общественности к проблемам сохранения старого города, но вскоре проект вышел за рамки интернета. Многочисленные теле- и радиопередачи, акции по спасению памятников, возникновение "Архнадзора" свидетельствовали о том, что есть ещё люди, неравнодушные к судьбе своего города. На основе опубликованных на сайте историй были изданы путеводители по ушедшей и местами чудом уцелевшей Москве. Маршруты нетрадиционны и рассчитаны на неторопливую прогулку. Книги написаны живым, "человеческим" языком; читать их безумно интересно, но на глаза почему-то наворачиваются слёзы.
Я выросла в старой Москве, на Остоженке. В 70-х годах, в период массовой "эмиграции с Арбата" мы переехали на окраину. Тогда тоже ломали старые дома, на их месте возникали пустыри и скверы, но ещё можно было вернуться хоть ненадолго в прошлое, прикоснуться к истории и ощутить в какой-то степени и себя её частью. 15-го июля прошлого года, после концерта, мы решили прогуляться по окрестностям. В голове ещё звучали ностальгические строчки "Богемы", но к концу прогулки они сменились "Чужими городами". Я оказалась эмигранткой на своей родине. Из этих мест ушла жизнь в виде детей в песочницах, бабушек на лавочках и дедушек за домино или шахматами. (Я вернулась туда позже, уже осенью, чтобы проверить свои впечатления: возможно, летний вечер все проводили где-нибудь на природе... Нет, жизни на улице прибавилось ненамного). Прежде музыка доносилась из окон домов, а теперь она оглушала редких прохожих из окон проносящихся мимо машин. Конечно, какая-то жизнь там есть, только она спрятана в глубине подземных парковок, за заборами с видеокамерами, за дверями офисов и ресторанов. Кажется, что и Зачатьевскому монастырю неуютно в окружении безликих новоделов. Эту "Нью-Москву" строят не пешеходы: из окна автомобиля не успеваешь разглядеть ни архитектурных красот, ни вопиющего уродства, а город воспринимается лишь как отрезок пути от дома до работы и супермаркета.
Может быть, это наивная мечта, но мне очень хочется, чтобы облик старой Москвы, её неповторимая архитектура стали частью нашей повседневной жизни, как и литература, музыка, живопись прошлых лет. Только что в очередной раз убедилась в том, как тесно всё переплетается: прочитала воспоминания о С.Гейченко и встретила там своего земляка - художника В.Попкова, который жил в соседнем переулке. А историю этого дома (Молочный пер., дом №5) можно найти на сайте "Москва, которой нет" или в первом из путеводителей - ''От Пречистенских до Арбатских ворот". На месте дома, как водится, стоит его бетонная копия...
На вечерней заре голоса во дворе,
Пожелтевшие листья дымятся в костре.
Еле теплится свет в угловом фонаре
На вечерней заре, в сентябре.
Выше каменных клеток, гаражей, этажей,
Где в июле безумствуют стаи стрижей,
Только дым от костров, только звон голосов
На вечерней заре, в сентябре.
Что за тайная музыка в детской игре?
Да не так ли и мы в отгоревшей поре
Были тайной для всех: сумрак, лепет и смех
На вечерней заре, в сентябре.
На вечерней заре голоса во дворе,
Пожелтевшие листья дымятся в костре.
Еле теплится свет в угловом фонаре
На вечерней заре, в сентябре.
О.Чугай
ПЕРВАЯ РАМА
Весенние запахи старой Москвы
Весна! Выставляется первая рама -
И в комнату шум ворвался,
И благовест ближнего храма,
И говор народа, и стук колеса.
Это - стихотворение А.Майкова, посвященное главному дореволюционному празднику весны - снятию зимних рам. В старой Москве существовал обычай - осенью, с первыми морозами, ставить в окна дополнительную раму и наглухо замуровывать ее замазкой. Этот обычай праздником не назовешь - впереди суровые холода, тяжелая верхняя одежда, валенки, башлык, непроходимый снег, травматизирующий лед, короткий день, щиплющая метель и много всего малоинтересного. А тут вдруг - весна. Ничего еще хорошего не наступило толком, лето со своими радостями впереди, однако раму уже выставили, и страшно запоздалым страхом от того, в какой же духоте все это время жили.
Снятие зимних рам - праздник надежд. Е.А. Андреева-Бальмонт писала в мемуарах: «Самым верным признаком скорого отъезда было, когда к нам в детскую приходил маляр в белом переднике, с ремешком на лбу и молча стамеской отколупывал замазку с зимней рамы, вынимал ее и передавал няне, затем вытаскивал вату, что лежала между рамами, смахивал ладонью сор с подоконника и, раскачав наружную раму, распахивал окно. В комнату врывался свежий воздух и далекий грохот колес с улицы. Это уже, несомненно, весна». Под отъездом подразумевается, естественно, отъезд на дачу. До него так далеко, но туда уже так хочется.
Мечталось о светлом, готовы же были ко всякому. В первую очередь весна в старой Москве - это, конечно, запахи. Какие? Мало не покажется. Газета «Московский листок» сообщала о неком Васильеве с улицы Спасской, «у которого на дворе помойной ямы не имеется, а потому вся грязь вываливается прямо на снег; ретирадные места не чистятся в течение целого года и переполнены нечистотами, заражающими даже в это время года нестерпимыми миазмами воздух. Что будет весной, и подумать страшно».
Да что там господин Васильев со своими домашними, камерными нечистотами! Из-под сошедшего вдруг снега проступали кучи конского дерьма, которыми были усыпаны дороги всего города. Да и сами выгребные ямы воздуха, что называется, не озонировали. Но не это главное. Весна пришла. Как дембель у современных отечественных военнослужащих. А куда девался снег? Ясное дело, в реки, а по ним - в Москву-реку. Про экологию не думали, гораздо актуальнее была напасть другая - наводнение. В частности, в весеннее наводнение 1908 г. вода заполнила 16 кв. км. городской территории, общая длина затопленных улиц составила около 100 км., так или иначе пострадало 160 тыс. москвичей, что на этот момент составляло около 10% городского населения. Целые дома срывало с хиленьких фундаментов и уносило в это море разливанное. Из магазинов безвозвратно уплывали дорогущие товары. Безвозвратно портились картины, книги, прочие нежные ценности. А москвичи радостно ездили друг к другу в гости в лодках и ловили рыбу прямо из окон. Весна, ясное дело.
Спившийся знаменитый художник А.Саврасов, автор самой весенней, пусть и не московской, картины «Грачи прилетели» заваливался в мастерские студентов-художников в Училище живописи, ваяния и зодчества на Мясницкой и кричал: «Что вы здесь пишете? Табачный дым? Серую кашу?» Мог спьяну выбить грязное окно. Рука перевязывалась грязноватым платком. По платку текла кровь, а в мастерскую сразу же врывался запах нечистот. Запах весны. А спустя несколько дней студенты-живописцы удалялись на пленэры. Так было устроено их расписание - весной заканчивались классы в аудиториях и мастерских и студенты разъезжались кто куда горазд - писать этюды и картины для отчетной выставки. Весна, всем куда-то хотелось. Не важно куда. В путешествие.
«1 мая в мужском училище при лютеранской церкви св. Петра и Павла, во 2-м участке Мясницкой части, во время классных занятий, ученик 3-го класса германский подданный Ф.Франгольц, 14 лет, выстрелом из револьвера в грудь лишил себя жизни. Из оставленных покойным писем видно, что он решился на самоубийство «от безнадежной любви».
Это тоже весна. Гормоны германского подданного, подавшегося в путешествие в один конец. Да, с весной следует соблюдать осторожность. Старались, впрочем, эту осторожность соблюдать.
«Шли апрельские и майские дни, неслись, звенели конки, непрерывно спешили люди, трещали извозчичьи пролетки, нежно и грустно (хотя дело шло лишь о спарже) кричали разносчики с лотками на головах, сладко и тепло пахло из кондитерской Скачкова, стояли кадки с лаврами у подъезда «Праги», где хорошие господа уже кушали молодой картофель в сметане, день незаметно клонился к вечеру, и вот уже сияло золотисто-светлое предзакатное небо на западе и музыкально разливался над счастливой, людной улицей басистый звон с шатровой колокольни… День за днем жил весенний город своей огромной, разнообразной жизнью».
Это И.Бунин, «Далекое». Что может быть безобиднее и сладостнее молодого картофеля в деревенской сметане весной, в модном арбатском ресторане? Особенно если твой дом далеко от коварной Москвы-реки, когда разум давно уже берет верх над гормонами, а впереди - долгожданные летние вакации.
Алексей Митрофанов (краевед, создатель серии книг «Прогулки по старой Москве»)
http://www.novayagazeta.ru/data/2011/032/16.html
Из книги С.В.Образцова "Эстафета искусств":
- Мой отец, родившийся в южном городе Николаеве, рассказывал, что в детстве он никак не мог понять строчек стихотворения: "Весна. Выставляется первая рама..." В домах Николаева не было двойных рам, и отец решил, что, вероятно, кто-то попросту разбил стекло. В Петербург он приехал, чтобы учиться в железнодорожном институте, который сейчас носит его имя. В конце апреля в его студенческую комнату пришёл дворник и выставил первую раму. И вот тогда в комнату ворвались три следующие строчки: церковный звон, громкий разговор людей на тротуаре, железный стук извозчичьих колёс по булыжнику. Весна! Вот, значит, что это такое - "выставляется первая рама"!
Когда я в детстве читал это стихотворение, мне всё было ясно. Жили мы в Москве. В Сокольниках. В деревянном доме против каланчи. Улица булыжная. Колёса у ломовиков железные. На "храм божий", что стоит сейчас у входа в Парк культуры, я вместе с другими мальчишками сам собирал деньги. Это ведь было интересно. Бегали с кружками по улицам, входили в трамваи и собирали "на туберкулёз", "на табак солдатам", "на голодающих", "на построение храма". И звонил потом этот храм ко всенощной громко и величаво, а ему отзывались другие. В пасхальную ночь даже колокол Ивана Великого было слышно. Он первый начинал. И когда весной в солнечный, сухой день приходил дворник и стамеской выковыривал присохшие за зиму рамы, а потом распахивал окно, все перечисленные поэтом шумы оживали. Единственно, что меня смущало, - это "стук колеса". Почему только одно колесо, когда у каждой пролётки и каждой телеги их по четыре? И тогда я представлял себе, что это, вероятно, какой-то мальчишка гоняет палкой обод от бочки. Это ведь для меня было тоже аксиомно.
В общем, стихи "работали" полностью. Всё в них было слышно. Всё в них было видно. И всё означало - "весна". Наконец-то весна. Моя внучка родилась в Москве. Живёт в новом доме на новой улице. Окна в их квартире со сдвоенными рамами, так называемыми "пакетами". Весной рама не "выставляется", а "расклеивается", но всё равно процесс первого раскрытия окон происходит, и в комнату входят звуки улицы. На этом все параллели со стихотворением прекращаются. Для моей внучки, которая тоже, конечно, встретилась с этими стихами, аксиомен в них только факт открытия окон. Всё остальное предельно не похоже. Что это за благовест, если она его никогда и не слышала даже? Да и ближайший "божий храм" за 10 км. от неё, если не больше. А что это за стук колеса? Если случайно на улице окажется лошадь с телегой, это целое событие для всех окрестных мальчишек. И стучать колесу не по чему. Асфальт. И говор народа не очень-то слышен - 10-й этаж. Конечно, внучка моя понимает, о чём речь в этом стихотворении. Но понимать искусство - это совсем не достаточно. Это иногда даже оскорбительно. Искусство надо ощущать, а для этого ассоциации должны быть эмоциональными, абсолютными. В искусство только со справкой из энциклопедического словаря или цитатой из учебника не проникнешь. Оно гордое.
***
В страстную пятницу, 11 апреля 1908 г., вода в Москве – реке стала прибывать и за сутки поднялась на 9,35 м. Это была катастрофа…Затопленной оказалась почти 1\5 часть тогдашней Москвы, особенно пострадали 5 участков по праву сторону Москвы – реки: второй Хамовнический (Дорогомилово), оба участка Якиманской части и оба участка Пятницкой. Почти 100 км улиц и переулков ушло под воду. Из полуторамиллионного населения Москвы от наводнения пострадало почти 200 тыс. человек, были и погибшие – по большей части представители низших классов, но их точное количество никогда не было подсчитано. Вот как описывает бедствие очевидец наводнения:
"Набережные реки Москвы и Водоотводного канала представляли из себя сплошное водное пространство. Залиты были все прилегающие к набережным улицы и переулки, около каждого моста были большие озера, в которых извозчичьи пролетки уходили по колеса. Плавали лодки и плоты, и лишь изредка попадались смельчаки, идущие по пояс в воде. У мостовых озер образовались извозчичьи биржи, где работали ломовики, перевозя самую разношерстную публику. Из воды еле виднелись фонарные столбы, а во многих местах деревянные перила были сломлены напором воды. С переулками сообщались с помощью лодок, но это было чрезвычайно опасно, так как лодки уносило по течению. А по реке неслись огромные бревна, стога сена, дрова, какие-то большие кадки, части крестьянских построек и целые избы. В 2 час. дня понеслась целая баржа, которая сломалась у быков Бородинского моста. Отрезанные водою, обитатели затопленных домов махали своим родственникам носовыми платками. Затоплено было много фабрик и заводов на Ивановке. На набережной пожар. Это горели постройки фабрики Бутикова, но пожарные не были в состоянии подъехать к очагу огня и работали с соседних зданий".
Для восстановления города и возмещения ущерба был организован сбор пожертвований. В короткий срок от доброхотов было получено около миллиона, а всего на восстановительные работы было потрачено 20 млн. руб. Последствия происшествия были весьма серьезны. Возникли проблемы с движением поездов в районе Павелецкого вокзала: паровозы шли, погрузившись в воду выше осей колес, а при трогании с места отчаянно пробуксовывали на мокрых рельсах. В городе было разрушено и повреждено почти 25 тыс. построек. Буквально чудом в этот грустный список не попала Третьяковская галерея - вокруг нее предусмотрительно догадались соорудить специальную кирпичную стенку. А вот в других местах защититься от паводка не смогли. Вода затопила одну из самых крупных городских электростанций, в результате чего половина богатых кварталов города осталась без света. Очень сильно пострадал Московский губернский архив, располагавшийся в нижней части одной из крепостных башен, - вода уничтожила около 80 тыс. дел, хранившихся в этих помещениях. А в залитом подвале дома Перцова по соседству с храмом Христа Спасителя погибло несколько находившихся там картин известного художника С.Малютина. Долгое время сохранялись свидетельства той катастрофы - на зданиях размещались металлические таблички с указанием уровня воды в пик наводнения. До недавних лет на одном из домов по Якиманской набережной сохранялась такая табличка, на уровне выше первого этажа - сегодня она утрачена.
http://zyalt.livejournal.com/102183.html
КВАРТИРНЫЙ ОТВЕТ
Как эволюционировали представления о городском жилье
Один крупный риелторский холдинг провел интересный опрос. Москвичи рассказывали о жилье своей мечты. Нет, не о замках в Испании, а о московских квартирах, которые реально существуют и которые они могли бы купить, было бы денег чуть побольше. Выяснилось интересное. Потолки должны быть обязательно высокие - не менее 3-х м. Но не из любви к пространству, а чтобы можно было обустроить натяжные потолки и вентиляцию. Санузлов должно быть как минимум 2, притом один из них - площадью не менее 5 кв. м. Сами комнаты - квадратные, а лучше с эркерами, но никак не прямоугольные. Кухня, она же столовая, - 15-16 кв. м. Соотношение жилой площади и нежилой - приблизительно 6:4, за счет и санузлов, и большой кухни, и кладовых с гардеробными. Лоджии, конечно же, должны присутствовать. Хорошие мечты, однако же какие-то неромантичные. То ли дело идеальная квартира сотню лет назад, когда не было ни натяжных потолков, ни изощренных вентиляций. А было вот что.
«Э.Э. Мандро, очень крупный делец, проживал на Петровке в высоком, новейше отстроенном кремовом доме с зеркальным подъездом, лицованным плиточками лазурной глазури; сплетались овальные линии лилий под мощным фронтоном вокруг головы андрогина; дом метился мягкостью теплого коврика, лестницею, перепаренною отопленьем, бесшумно летающим лифтом, швейцаром и медными досками желтодубовых дверей, из которых развертывались перспективы зеркал и паркетов; новей и огромнее прочих сияла доска с «фон-Мандро». Это мечта А.Белого, обитавшего в тесной квартирке на Арбате.
Фон-Мандро, герой трилогии «Москва», жил в новом, современном доме на буржуазной, торговой Петровке. В доме из тех, про которые М.Цветаева обмолвилась: «Уроды грузные в шесть этажей». Но большинство москвичей того времени, в том числе Андрей Белый, восхищались подобным прогрессом. А он в первую очередь заключался не в технических новшествах, не в больших окнах (они скорее были свойственны офисным и заводским помещениям), а в зеркалах, глазури, андрогинах. Технике тоже, впрочем, отдавали должное - отопление в подъезде и «бесшумно летающий лифт». Но и лифт на самом деле был не только лишь подъемником, облегчающим хождение на «цветаевский» 6-й этаж, но и символом роскоши, наряду с андрогинами. Взять, например, один из самых знаменитых лифтов - в доме №35 по ул. Арбат. В кабине было множество зеркал (в то время любовь к зеркалам объяснялась достаточно просто - они были дороги), а также кожаные кресла. Зачем кресло в лифте? А так, чтобы было. При этом шахту лифта сделали прозрачной, чтобы вся эта роскошь была на виду вместе с витражами в вестибюлях и мраморными лестницами с дубовыми перилами. Кто-нибудь из опрошенных москвичей указал андрогина? Лифт с креслами? Лилии? Дуб? Витражи? Сомневаюсь. Самым же знаменитым в Москве был, конечно же, дом страхового общества «Россия», который до сих пор стоит на Сретенском бульваре.
Он был построен в 1902 г. и сразу поразил воображение москвичей. В первую очередь, конечно, своим внешним видом. Обилие лепнины, арочек, балкончиков. Все это было удивительно и ново, в первую очередь из-за того, что еще 10 лет назад строительные технологии просто не выдержали бы подобной утвари. Украшения домов были функциональными - все эти колонны, контрфорсы и пилястры имели не столько декоративный, сколько инженерный смысл - без них дом просто-напросто рухнул бы. А тут вдруг высоченный домина, без набивших оскомину пилястр, да еще и затейливый, как праздничный пряник. Дом стал знаменит еще до того, как с него сняли леса. Москвичи следили за строительством невиданного великана. Интригу, разумеется, поддерживали и газеты, которые щедро публиковали сообщения о всяческого рода происшествиях.
«Того же числа в строящемся доме страхового общества «Россия», на проезде Сретенского бульвара, рабочие с третьего этажа спускали по канату деревянный бак. Канат был прикреплен к оконной перекладине, которая не выдержала тяжести и, сорвавшись, придавила рабочего, крестьянина П. Безина, получившего ушибы всего тела и перелом правой руки. Пострадавшего отвезли в Старо-Екатерининскую больницу».
Подобное, конечно, было неизбежно - опыт высотного строительства у москвичей практически отсутствовал. Даже французский архитектор Шарль Ле Корбюзье именно этот дом считал самым красивым в Москве. А не тот, что построил он сам в стиле конструктивизма - по соседству, на Мясницкой ул. Привлекала, разумеется, и современная начинка. В доме «России», например, была своя электростанция - по тому времени дело нешуточное. В каждой квартире - ванна и ватерклозет. И даже своя артезианская скважина. И огромные 6-комнатные квартиры. И забавное новшество - эркеры. Но сегодня электричеством не удивишь, ванны с ватер-клозетами требуются в двойном экземпляре, воду московского происхождения пить, мягко скажем, тревожно, 6-комнатные квартиры дороги настолько, что не являются даже в мечтах, разве что эркер до сих пор желанен москвичу.
Алексей Митрофанов (краевед, создатель серии книг «Прогулки по старой Москве»)
17.04. 2011
http://www.novayagazeta.ru/data/2011/041/16.html
http://www.wmos.ru/architecture/detail.php?PAGEN_1=1&ID=6203#nav_start
КАК ЧЕРКИЗОВО И БОГОРОДСКОЕ К МОСКВЕ ПРИСОЕДИНЯЛИ
Говорят, что наша жизнь протекает по спирали. Или, иначе говоря, все новое – это хорошо забытое старое. А если вспомнить?
В ноябре 1911 г. в одной из московских газет появилось стихотворение, пусть не претендовавшее на классическое, но весьма меткое. Оно называлось «Подмосковные». Перед первой строкой стоял эпиграф: «Городской голова внес в управу доклад о присоединении пригородов (из газет)», а за последней строкой – псевдоним «В.». Хотя в зарифмованных предложениях было перечислено несколько пригородных районов, в тот год наибольшее внимание горожан и дачников приковывало многонаселенное Богородское, с которым Сокольники имели границу по линии Яузы.
«Подмосковные жители
Видят сладкие сны:
Их глухие обители
Просветиться должны!
Все село Богородское
Оживленья полно:
В положенье господское
Попадает оно!
И из мрака унылого
К небесам голубым
Выйдет Дорогомилово
И Андроновка с ним.
А Черкизово тощее
Расцветет до небес,
И над Марьиной Рощею
Воцарится прогресс!..
Ликованья великого
Все Бутырки полны,
И счастливое Зыково
Видит сладкие сны.
На глухие трущобы
Снизойдет благодать,
И заразы микробы
Там начнут пропадать!
Понасадят бульвары,
И под липами там
Будут нежные пары /
Предаваться мечтам!»
Мечты мечтами, но в том же ноябре 1911-го управские деятели вплотную подошли к «делу». Предстояло решить спор о том, принять ли за границы пригородов линию Московской окружной железной дороги или довольствоваться пределами, в которых уже осуществлялась власть московского градоначальства. По плану надо было выяснить состав населения пригородов, войти в сношения с местными учреждениями, возникшими и работавшими на началах общественной самодеятельности. Ведь некоторые пригороды вовсе не желали полностью войти в городскую черту. В первую очередь предполагалось приступить к обследованию сел: Богородского, Черкизова и Марьиной Рощи. Необходимость их присоединения московские власти сочли безотлагательной.
В намечаемый план обследования вошло прежде всего точное определение территорий пригородов и установление их границ. Была снаряжена целая экспедиция для изучения с разных сторон зазаставных местностей (тех, что располагались за Камер-Коллежским валом). Вместе с тем в Комиссии городских санврачей были высказаны пожелания о привлечении к работе важных «общественных элементов» этих пригородов, а именно: священников, старост, видных обывателей, торговцев. Вопрос «о слиянии» уже начал обсуждаться в трех местных общественных организациях села, и определенного решения по поднятому вопросу в Богородском тогда не сложилось. Общество благоустройства села Богородского отнеслось к проекту городского головы отрицательно. Богородцы из Общества благоустройства рассудили так: «Присоединение к городу принесет обязанность уплачивать значительно больше налогов, чем в настоящее время. Сверх того сразу же появится масса новых расходов по исполнению обязательных городских постановлений. Но получит ли село взамен всего этого все удобства городского благоустройства: водопровод, канализацию, хорошее уличное освещение, приличные мостовые, водостоки, больницу, ночлежный дом, школы и прочее? Конечно, нет. А если это и случится, то в самом отдаленном будущем».
И надо сказать, что основания для такого скепсиса были вполне весомые: потонувшие в грязи и мраке настоящие городские окраины, привести которые в порядок Городское управление никак не удосуживалось... До самого начала Мировой войны (а позднее вместе с ней во все проблемы вмешалась еще и Гражданская война) Москва так и не присоединила к своему статусу Богородское в полноправном и законном объеме, это произошло гораздо позже, но это, как говорится, уже совсем другая история…
Татьяна Бирюкова
http://www.vmdaily.ru/article/122712.html
Первые официальные сведения о селении, находившемся на территории Богородского, встречаются в середине XVI в. В Переписной книге за 1550 г. оно названо Алымово и отнесено к владениям князя И.Лыкова-Оболенского. Согласно другим сведениям, владения, расположенные северо-восточнее Москвы, в XIV в. были отданы выходцам из Золотой Орды, которые искали у московских князей спасения от мести хана. Вполне вероятно, что владения принадлежали перебежчику по имени Алым. В подтверждение этих сведений можно привести данные, полученные в результате изысканий, проведенных в 1979 г. на территории Богородского археологом А.А. Юшко. В результате раскопок на берегу Яузы был обнаружен культурный слой с характерной для XIV в. красной керамикой.
О князе И.Лыкове-Оболенском известно немного. Он вел свою родословную от св. равноапостольного князя Владимира - крестителя Руси - через князя М.Черниговского и князей Оболенских, от которых затем отделился род Лыковых. При И.Грозном владелец Богородского в должности воеводы участвовал в походах на Казань и Астрахань. В 1569 г. имя князя встречается в синодиках в числе убиенных, но обстоятельства и точная дата его гибели неизвестны. К тому времени с. Алымово, как и многие другие подмосковные боярские вотчины, было взято царем в опричнину. 5 мая 1568 г. И. Грозный подписал грамоту, согласно которой деревня Алымово была передана кремлевскому Чудову монастырю в обмен на принадлежавшие ему земли в районах Костромы и Старицы. Смутное время начала XVII в. разорило и опустошило Подмосковье. Для поправки финансовых дел Чудов монастырь был вынужден временно сдать в аренду некоторые из своих владений. В их числе было и Алымово, которое в 20-е годы пожизненно арендуется князем М.Белосельским. В переписной книге за 1624 г. об Алымове говорится: "Да в той деревне двор князя М.Белосельского, живут его деловые люди, а сказали, что ему, князю Михаилу, то село дали до его живота Чудова монастыря архимандрит с братиею".
Князь М.Белосельский в царствование Михаила Федоровича занимал видные государственные и военные посты. Он участвовал в защите Смоленска от поляков. Имеются сведения о том, что летом 1663 г. он успешно отразил одно из наступлений противника. Но в следующем году, после сдачи Смоленска, вместе с другими воеводами был обвинен в госизмене. Шеин сложил голову на плахе. Белосельскому удалось избежать смерти лишь благодаря тому, что на завершающем этапе обороны крепости он был тяжело болен и фактически не участвовал в принятии решения о капитуляции. Поэтому он был приговорен к ссылке в Сибирь и конфискации имущества. В числе конфискованного было и Алымово, которое вновь вернули Чудову монастырю. О времени переименования деревни в Богородское точных сведений нет. Имеются сведения о том, что в 1680 г. на местном кладбище была сооружена часовня в честь Успения Пресвятой Богородицы. Вероятно, что именно она и дала название населенному пункту.
В эпоху Петра Великого с с. Богородским связано зарождение бумажного производства в России. В начале XVIII в. царь неоднократно посещал село, находившееся рядом с любимым им Преображенским. По его указу на берегу Яузы в 1705 г. было начато, а в 1708 г. завершено строительство первой бумажной мельницы-фабрики. Руководил строительством мастер Иоганн Барфус, который затем и управлял этой фабрикой. Ведал фабрикой Монастырский приказ, учрежденный Соборным уложением 1649 г. для управления всеми (кроме патриарших) церковными вотчинами, духовенством и зависимыми от него категориями населения. Первоначально фабрика выпускала бумагу трех видов и имела небольшие промышленные мощности. За первые 6 лет работы на ней было изготовлено больше 4000 стоп бумаги. В источниках отмечается, что для богородской фабрики была характерна передовая для того времени последовательная организация производственного процесса, применение в качестве исходного материала не только тряпья и бумаги, но даже соломы. В Западной Европе к этому пришли на 100 лет позднее. В 1722 г. по решению Петра I фабрика была передана в собственность московскому купцу В.М. Короткому, изучившему бумажное дело за рубежом и имевшему свою бумажную мануфактуру. К 1724 г. удалось наладить эффективное производство и увеличить выпуск продукции, при этом богородская бумага продавалась значительно дешевле, чем продукция других подобных предприятий России. В.Короткого можно по праву назвать одним из основоположников бумажного дела в России.
До 1764 г. Богородское оставалось собственностью Чудова монастыря, а затем было отобрано в пользу государства по положению о штатах. Жители его перешли в подчинение Коллегии экономии, учрежденной в 1726 г. для управления архиерейскими, монастырскими и синодальными имениями (с 1763 г. именовались экономическими) и сбора с них казенных денег. Во 2-й половине XVIII в. в Богородском насчитывалось 15 крестьянских дворов, в которых проживало 93 человека обоего пола. Кроме бумажного производства в Богородском стал распространяться текстильный промысел, в особенности льнопрядение. Развитие текстильного ремесла привело к созданию в Богородском нескольких красильных предприятий для окраски шелков, ниток и тканей из льна. При Павле I Богородское было отдано "в держание" графу Н.А. Зубову в виде "командорского" имения, как приложение к командорскому кресту ордена Иоанна Иерусалимского. Новый хозяин села родился в 1763 г. и был старшим братом известного екатерининского фаворита П.Зубова. Он был женат на дочери А.В. Суворова, знаменитой Наташе "Суворочке". Взошедший на престол император Александр I вернул "командорские" владения государству. Перевод крестьян на оброк вновь создал основу для быстрого развития местной промышленности.
Новый этап в развитии Богородского наступил со второй половины XIX в. Красивые виды, живописные берега реки и окрестный лес превратили его в излюбленную дачную местность. В 1858 г. на одной из дач жил музыкант А.Рубинштейн. Несколько позже там отдыхали и работали П.Чайковский, А.Бородин, М.Баларикев, художник И.Шишкин. В 1925 г. Богородское неоднократно посещал В.Маяковский.
http://golianovo.info/index.p....emid=59
Преображенский храм - один из немногих сохранившихся деревянных храмов Москвы. В 1877 г. жители села Богородское получили разрешение на постройку однопрестольного храма во имя Преображения Господня, а 17 августа 1880 г. храм был освящен.
Храм был выстроен из отборного леса на месте древнего, обветшавшего, который задолго до этого был разобран. Позднее пристроена западная галерея. 15 июня 1897 г. освящён южный придел Тихвинской иконы Божией Матери. Придел (северный) Илии Пророка и св. Алексия, митрополита Московского, освящён 12 июня 1898 г. Выдержан храм в стиле эклектики с элементами древних новгородских построек: круглый шатер с двумя ярусами сводчатых полукружий, одноглавый, четырехугольный в плане, бревенчатый на кирпичном фундаменте, с луковичной главкой. Колокольня над трапезной с семью колоколами шатровая, с открытым звоном. Колокольный звон отличался особой мелодичностью. Рядом с храмом первым делом была построена церковная сторожка, повторяющая его архитектурный стиль. Сначала храм своего причта не имел и был приписан к Черкизовскому храму Пророка Илии. Требы и службы совершались очередным священником Ильинского храма, летом службы шли ежедневно, а зимой по праздникам.
В 1891 г. с приходом первого настоятеля храма протоирея А.т. Колычева начал формироваться причт. К храму приписана часовня на Богородском кладбище (Краснобогатырская ул., 113), построеная в 1908 г. над могилой первого настоятеля храма Спаса Преображения протоиерея А.Колычева по его завещанию и на его средства. В 1938 г. закрыта, разграблена, осквернена. Вскрыто захоронение, остался пустой саркофаг. В 1990-х отреставрирована на средства прихожан и Богородской управы. В 1922 г. в храме состоялась последняя служба Патриарха Тихона перед его арестом.
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Пятница, 01 Апр 2011, 01:02 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Храму повезло - его никогда не закрывали и не подвергали разграблению в лихие годины большевизма, как бы этого не хотела советская власть. В 1930-е рабочие соседней фабрики «Красный богатырь» решительно выступили за его сохранение. Храм неоднократно горел. В 1954 г. внутри вспыхнул пожар. Погибло все убранство и иконы, кроме чудесно уцелевших Тихвинской иконы Божией Матери (из одноименного придела) и иконы св. Николая Чудотворца. Новые иконостасы и образа были переданы из хранилищ Свято-Троице-Сергиевой Лавры. По благословению Святейшего Патриарха Алексия I новый позолоченный иконостас перенесен из с. Переделкино. Последний пожар случился в храме в 2004 г.
Святыни: особо чтимые иконы Божией Матери Тихвинская, Смоленская, Иерусалимская, «Всех скорбящих Радость», иконы пророка Илии, препп. Сергия и Серафима, свт. Николая Чудотворца с житием (в алтаре), преп. Серафима Саровского, Пресвятой Троицы, Яхромская икона Божией Матери.
http://sobory.ru/article/index.html?object=03334
«Село Богородское, не имея ни церкви, ни сельской расправы, ни иных учреждений, отличающих русские села, и находясь, кроме того, в прямой зависимости от села Черкизова, есть, собственно говоря, не село, а так нечто, - писал в 1863 г. журнал «Зритель общественной жизни, литературы и спорта».
- Город - не город, деревня - не деревня, хутор - не хутор, поселок - не поселок, а что-то среднее, как берш между ершом и судаком, шип между стерлядью и осетром, недалекий человек между глупым и умным. Эта печать несамостоятельности глубоко залегла даже в саму природу, в жизнь и нравы Богородского. Так что здесь, как обособленный тип, вы никогда не встретите даже березу, сосну, ель, дуб или что-нибудь подобное.
Богородский ручей (приток Яузы)
Здешняя береза походит на дуб, дуб на сосну, сосна на ель и так далее. Два холма, из коих один порос густым лесом, а другой совершенно гол, составляют главное седалище богородцев. Лесистый холм застроен дачами, оголенный занят деревней, в избах которой также помещаются дачники. Холмы отделены друг от друга неширокой лощиной, упирающейся справа в Яузу, слева - в хвойный лес. Лощиной же богородцы делятся на две группы: на дачников в собственном смысле и на дачников-деревенщину. Дачников в собственном смысле составляют люди богатые, знатные, именитые, так что здесь нередко попадаются даже коллежские асессоры (есть даже один надворный советник). Дачники-деревенщина уступают своим согражданам как в богатстве, так и в высокости чина. Вообще же, богородец принадлежит к кавказскому племени, нередко красив лицом, исповедует христианскую веру, толков и согласий не допускает, склонен к семейной жизни, трудолюбив, общителен, ласков и при умеренной жизни доживает до 82 лет...
Жены и дочери богородские отличаются крайней чистотой нравов, моются каждый день, поутру занимаются хозяйством, прогулками, отысканием грибов, ягод и прочее ; а по вечерам различными увеселениями или подготовлением себя ко сну. По отношению к науке борогодцы далеко оставили за собою как черкизовцев, так равно и жителей отдаленных Мытищ. В этом им сильно содействуют, с одной стороны, офени, с другой - маститые деревенские старцы, лично видевшие казнь Пугачева. Промышленное освоение сельца началось с 1860-х г. Согласно переписи 1869 г. близ Богородского располагалось 5 фабрик. Близость к Москве и возможность получить фабричный заработок привлекали сюда выходцев из многих российских губерний. С 1870 по 1873 г. население Богородского увеличилось с 143 до 332 человек. К началу XX в. здесь уже проживало более 1,5 тыс. человек. Окрестности сельца быстро застраивались дачами.
В 1880 г. в Богородском возвели церковь Спаса Преображения (ул. Краснобогатырская), и оно стало селом. О Богородском рубежа XIX и XX в. вспоминал Н.М. Щапов: «Оно было густо, беспорядочно застроено мелкими дешевыми дачами, разделенными узкими, грязными, никогда не просыхавшими проездами. По одному из них с трудом пробирался рельсовый путь конки. Дачники были бедные, среди них было много многодетных евреев с грязными ребятишками. Богородское часто выгорало целыми районами. На краю поселка, на опушке леса, находился Богородский круг - голая, утоптанная ногами, огороженная забором площадка с эстрадой для оркестра, галереей от дождя и 2-3 торговыми палатками. На кругу иногда играл духовой оркестр, танцевали. В одной из дач был устроен театрик. Каких-нибудь трактиров я не помню. Был один «Теремок» у Богородского моста. Не было также и пьяных сцен, да туда веселая праздничная публика и не докатывалась. Она застревала у Сокольничьей заставы, где по соседству с кругом было «Старое гулянье» - неогороженный участок леса с эстрадой для оркестра, качелями, павильонами с разными безобидными аттракционами (под какие-нибудь соблазнительные зрелища городская управа павильонов не сдавала). Тут же стояли столики «самоварниц». Это были бабы, имевшие по дюжине самоваров и чайных приборов. Гуляющие москвичи приезжали сюда на конке в праздники или вечерком в будни и пировали за самоварами, которые разводились тут же рядом углями или шишками. Наверное, из-под полы продавали и водку. Ближайшие просеки (I—III) в такое время заполнялись шумной, не дачной публикой».
Ближе к Сокольникам в окрестностях шоссе дачные места становились все более фешенебельными. Журнал «Дачник» писал в 1912 г.: «По Богородскому шоссе тянутся роскошные дачи-особняки, принадлежащие известным в Москве фамилиям. Эти дачи в большинстве представляют собой двухэтажные отапливаемые дома с красиво разбитыми вокруг садиками, со всевозможными службами, и напоминают заграничные виллы».
http://www.apartment.ru/da/default.asp?id=8428
Первые известия о Богородском театре относятся к концу 1870-х годов, когда кружок любителей драматического искусства "Почин" под руководством Р.Р. Вейхеля стал давать спектакли на даче меценатки Ляховой, а затем на даче ее знакомой Ивковой. Богородское было известным дачным местом издавна. "Спутник москвича" за 1890 г.: "Село, расположенное за Яузой, сообщается конно-железной дорогой, отличается изобилием недорогих дач и отсутствием купанья, так как Яуза донельзя загрязнена фабричными отбросами". По поводу последнего обстоятельства даже сочинили песенку:
Уж какая здесь "природа",
Если дач миллион кругом,
И такая тьма народа,
Словно в городе большом!
Лавки, пыль, театра зданье,
И трамвайные звонки,
И… "примерное" купанье
В волнах Яузы-реки.
И все же Богородское славилось своей живописностью: многочисленные пруды, тенистый лес, впадающий в зеленый океан Лосиного острова, наконец, Сокольнический парк. Деревянное здание летнего театра стояло на краю леса – неподалеку от современных бань. При театре имелись кегельбан, биллиард, богатый буфет "с погребами, набитыми льдом", а с 1913 г. еще и синематограф, оборудованный первоклассным по тем временам аппаратом фирмы Патэ. По соседству находилась типография А.И. Серякова, печатавшая афиши и программы спектаклей. В Богородском работало 4 ресторана, где звучала "живая музыка" балалаечников и гитаристов и забавляли посетителей "электрические оркестрионы" Ю.Г. Циммермана. На представлениях почти всегда был аншлаг. Зимой 1912 г. Думская комиссия по финансам рассматривала вопрос о выдаче ссуды на постройку трамвайной линии от Сокольников до Богородского (конку незадолго перед этим ликвидировали), и одним из главных доводов "за" послужила именно статистика посещения дачного театра "Националь", как он стал называться с 1910 г. при новом владельце В.А. Медведском.
Пик деятельности Богородского театра приходится на начало 1880 – середину 1890-х г, когда здесь стабильно работал Р.Р. Вейхель. Подбор исполнителей был безупречен, приглашались звезды первой величины: выдающиеся русские актеры Ф.П. Горев и Н.П. Рощин-Инсаров. Последний особенно часто появлялся на местной сцене, его богородские бенефисы неизменно становились крупными событиями культурной жизни Москвы. В сезон 1895 г. Рощин-Инсаров блестяще исполнил роль Городничего в гоголевском "Ревизоре", поставленном Вейхелем. В.Дорошевич (также начинавший свою творческую биографию актером на сцене в Богородском) вспоминал, что его друг и партнер страстно мечтал сыграть Городничего: "Всякий день о Городничем думаю". Согласно этим воспоминаниям, впервые воплотить свою мечту Рощину удалось опять же на дачной сцене – в Боярке под Киевом. Видимо, Дорошевич не знал о вейхелевской постановке. Из ролей, сыгранных в дачной антрепризе Вейхеля Ф.П. Горевым, отметим роль Жадова ("Доходное место" А.Н. Островского).
В 1880-х годах в Богородском несколько раз выступал В.П. Далматов. Там с ним произошел довольно курьезный случай. В драме "Иудушка" по ходу пьесы он должен был застрелиться. Когда подошел этот момент, Далматов вынул из кармана револьвер, приставил его к виску, нажал на курок… осечка! Нажал второй раз – опять осечка! Далматов, однако, не растерялся, бросил револьвер на пол и закричал: "Нож мне! Сию же минуту нож, мерзавцы!" Помрежиссера М.А. Дмитриев (в Москве более известный под псевдонимом Шпоня как организатор детских спектаклей) сунул ему оказавшийся под рукой кухонный нож. Далматов, вжившийся в образ, повернулся к публике и в возбуждении нанес себе вовсе не шуточный удар в грудь, так что его унесли со сцены на руках. Не раз выходил на сцену в Богородском и М.В. Лентовский, прославленный московский антрепренер и недюжинного дарования актер. Журнал "Театрал" летом 1895 г. восторженно писал об исполнении им роли Любима Торцова в комедии А.Н.Островского "Бедность не порок".
В отличие от академических грандов, дачные театры типа Богородского для пущего привлечения зрителей постоянно обновляли репертуар: порой за сезон прогоняли до 20 спектаклей, что, конечно, не могло не сказаться на качестве. С другой стороны, именно здесь публика впервые знакомилась со многими театральными новинками. Так, в мае 1907 г. в Богородском театре режиссер С.А. Корсиков-Андреев поставил "Варваров" М.Горького – до этого пьеса шла только в Риге и Смоленске.
Зимой дачная жизнь замирала. Занесенный снегом деревянный театральный павильон являл собой унылое зрелище. Местные театралы не могли с этим мириться. В начале века неподалеку от театра появилось капитальное здание Всесословного клуба, большая часть денег на постройку которого была собрана во время летних представлений. Здесь проводились "чемпионаты по французской борьбе", ставились любительские спектакли; сюда можно было и просто заглянуть – почитать свежую газету, попить чаю с вареньем, обсудить новости. В январе 1912 г. при клубе организовали "Передвижной театр миниатюр", инсценировавший рассказы А.Аверченко. И все же Богородский дачный театр постепенно приходил в упадок. Летом 1917 г. в его стенах в основном кипели политические митинги, спектакли же давались от случая к случаю, да и те исключительно в духе времени: "Обозрение Петропавловской крепости", "Страницы французской революции". Дачников в Богородском значительно поубавилось, а вскоре слова "дачник" и "буржуй" и вовсе стали синонимами – со всеми вытекающими отсюда последствиями… Весной 1918 г. попытались было организовать театральные представления "для народа", но без особого успеха. С 1922 г. центр культурной жизни района окончательно перемещается в только что открытый Клуб им. Ильича на Краснобогатырской ул.
http://rusk.ru/st.php?idar=800796
ТРАМВАЙ – В ПРИГОРОД
100 лет назад пробок не было, но о транспорте горячо спорили.
Во времена столетней давности Московская дума пришла к заключению, что Горуправе в деле развития рельсовых путей сообщения не следовало ни помогать внегородским поселениям, ни противодействовать им. Потому вопрос с сооружением каждой отдельной линии обсуждался только с точки зрения потребности и удобств городского населения. Такое отношение к пригородам было отмечено еще в 1889 г. в одном из решений городской думы, и оно продолжало оставаться на прежней позиции более 20 лет – до 1911 г.
Открытие Сокольнической линии трамвая в 1905 г.
Московское управление, планируя заменить в городе конную тягу на электрическую, открыло в 1899 г. конкурс для составления проекта и сметы на устройство и эксплуатацию этой транспортной сети. Условия конкурса разработал инженер А.Л. Линев. По его предположению, вся сеть завершилась бы в постройке через 4 года, имела бы протяженность 141 км, а линии в своем большинстве стали бы двухпутными. По условиям конкурса пассажирское движение начиналось бы не позднее 6 час. и оканчивалось летом не ранее 12 час. ночи, зимой – не раньше 11 час. вечера. В праздничные дни время работы трамваев увеличивалось бы. Плата за проезд в один конец, в пределах Камер-Коллежского Вала, не превышала бы для I класса 10 коп., а для II класса – 5 коп., за пудо-км багажа бралась бы четверть коп. Ученики всех учебных заведений перевозились бы всегда за половину оплаты. Кроме того, в часы пик утром и вечером от окраин к центрам и обратно пускались бы особые рабочие вагоны, только II класса, за уменьшенный тариф. Средняя скорость пассажирского движения определялась так: для центральной части города – не более 10 км/час, внутри Садовых улиц – не более 12 км/час, по Садовым – 15 км/час и вне Садовых – не более 20 км/ час Скорость ночных товарных (трамвайных) поездов по всей Москве не превышала бы 19 км/час.
Любопытен и показателен пример замены конки в подмосковное Богородское на городской трамвай. Это село к северу от Москвы уже было присоединено к городу в полицейском отношении, но в его черту еще не входило. В конце XIX в. на услуги несовершенной конки в село имелось много нареканий. Дело упиралось в то, что большинство вагонов для местных пассажиров было неудобным и сама техника находилась в плачевном состоянии. Если пассажиров во время движения заставал дождь, то в салон, прямо на них, сквозь отверстия в крышах вагонов лились ручьи чистой и грязной воды. Так, было замечено, что в вагоне № 610 на протяжении многих лет были две большие дыры, через которые в погожие дни хорошо просматривались: днем – широкое лучезарное небо, а в темное время – звездный свод. Когда пассажиры передвижного «планетария» обращались к кондуктору с замечаниями, они имели один и тот же дежурный ответ: «Завтра замажут». Это «завтра» никогда не наступало, вплоть до снегопада, а там уже и дачники в село редко стремились. Вагоны в Богородское шли всегда переполненными. В дороге страдали как люди, так и лошади, их перевозившие по холмистой местности.
Весной 1910 г. в направлении Богородского началась укладка трамвайных рельсов от Сокольников, но лишь до местечка, называвшегося Черенка. Новая линия являлась продолжением сокольничьих маршрутов и заканчивалась у Яузы. Земство вело переписку с московской управой о необходимости проведения трамвая в Богородское по Большой Богородской ул. как со стороны Сокольников (соединив трамвайные пути со строившейся веткой по мосту через Яузу), так и от Преображенки через Петропавловскую ул. Но тогда московские власти не только не спешили с этими трамвайными маршрутами, а, наоборот, решили с наступлением первого санного пути уничтожить имевшуюся конную линию в это село, оставив такое положение и на предстоявший в 1911 г. дачный сезон. И это при том, что летом в Богородском проживали почти 45 тыс. человек! Горуправа встала на позицию: совершенно «отрезать» от себя густонаселенную дачную местность из-за убыточности эксплуатации конки. Поэтому жители села стали собирать подписи под петицией в Московскую думу о выкупе у города конки в свою собственность.
Началась продолжительная по времени борьба за транспортную связь. В результате после приобретения городом части сети общества конно-железных дорог (что произошло 4 апреля 1911 г.) управа окончательно утвердилась с решением навсегда убрать неблагополучную конку из Сокольников в Богородское. Здесь остались лишь временные частные линейки-рыдваны (тяжелые, дорогие и медлительные), не спасавшие положения. Наконец 3 ноября 1911 г. городской голова Н.И. Гучков прислал в Уездное земское собрание бумаги с планом городской управы на устройство в 1912 г. трамвая в Богородское. Необходимость создания линии он объяснял тем, что село почти слилось с Москвой и главный контингент его жителей по роду занятий тяготел к городу. А ведь на своих заседаниях дума дважды обсуждала вопрос о том, предоставлять ли Богородскому дальнейшую возможность существовать вместе с Москвой. Оба раза давала отрицательный ответ, считая новый путь слишком дорогим. И только в 1912 г., обсуждая вопрос в третий раз, решила Богородскую линию все-таки провести.
Вначале проезд по ветхому Богородскому мосту для проведения инженерных работ ограничили. Затем сообщение через него вовсе прекратили. На постройку каменного моста, возведенного на месте деревянного, городская дума выделила кредит в 54 тыс. руб. Длина нового моста, открытого в 1912 г., составила 12,6 погонных сажен, а ширина – 10; площадь равнялась 126 кв. саженям. Постройка линии электрического трамвая под названием Богородская, шедшей на север от Сокольничьей Заставы по Сокольничьему проспекту и Богородскому шоссе, была начата в середине мая 1912 г. Работы осуществляли московские специалисты. Им помогали арестанты. Прокладка проводилась очень вяло, не по московским меркам, когда, как говаривали, «сегодня роют – завтра рельсы кладут». Линия была закончена к концу того лета. За проезд по всей новой Богородской линии брали 8 коп. с человека. Пассажир же, выходивший у Богородского моста, платил 5 коп. Между тем 4 июля 1912 г. Управление городского трамвая представило в горуправу предложение крестьян Богородского об уступке с их стороны городу в безвозмездное пользование улиц и проездов для прокладки линии городского трамвая по Б.Богородской ул. до Преображенской заставы, куда трамваи ходили с 1906 г. Богородский трамвай стал первой линией, выходившей за городские пределы. Она оживляла вполне деревенско-дачную жизнь. После нее ждала очереди такая же линия на Воробьевы горы. Затем стояли электрификация и замена парового сообщения с Петровско-Разумовским.
Трамвай в Богородское начинал новую эру в развитии трамвайных маршрутов.
Татьяна Бирюкова
http://www.vmdaily.ru/article/117630.html
ЧЕРКИЗОВО
История Москвы и Отечества нашего знает большое количество примеров переезда в Россию для долголетнего служения ей иноземцев из разных стран и краев. Для многих из них русская земля стала второй родиной, а на ее карте имена таких иноземцев нередко сохранялись в виде географических названий. Для Москвы одним из классических примеров такого рода стало имя сподвижника и любимца Петра I Франца Лефорта, вошедшее в состав названий исторической местности Лефортово, Лефортовских набережной, площади и переулка, улицы Лефортовский Вал. Но если топоним Лефортово открывает для нас страницы истории Москвы и России конца XVII - начала XVIII в., то название местности и бывшего села Черкизова, а через них и нескольких Черкизовских улиц связаны с историей более ранней.
Нужно вспомнить о том, что на Руси немало иноземцев с востока - из Золотой Орды - в XIV-XV в. появилось в тот период, когда в Орде происходили события, вынуждавшие людей ее покидать и искать лучшей жизни где-то в других землях, городах и весях. Русское государство, в ту пору процветавшее и быстро развивавшееся под твердой властью московских великих князей, привлекало выходцев из Золотой Орды, принимало их к себе на службу, давало честь, место и даже вотчины всем полезным людям. Вот что пишет об этом известный историк академик С.Б. Веселовский, упомянувший также о некоем ордынском царевиче Серкизе, по имени которого и получило свое название село Черкизово:
«Со смертью в 1314 г. золотоордынского хана Узбека началась «великая замятня» - эпоха разложения Золотой Орды в связи с процессом ее феодализации. В 1360 г. малолетнему Дмитрию Ивановичу (будущему князю Дм.Донскому) пришлось после смерти отца ехать в Орду за ярлыком на великое княжение. Одновременно в Орду были вызваны и другие русские князья. Дмитрий в том же году благополучно выбрался из Орды, но другие князья были задержаны, и на их глазах в короткий срок произошло несколько кровавых переворотов. После жестокой борьбы воцарился наконец Амурат, брат Хидыря, который и дал Дмитрию Ивановичу ярлык на великое княжение (1362 г.). Между тем, борьба за ханский престол продолжалась, выбрасывая за пределы Золотой Орды царевичей и вельмож, потерпевших поражение в переворотах. В эти годы мурза Тагай основал в Наровчате, в Мордовской земле, свое татарское царство, а князь Булат Темир утвердился в области камских булгар.
В 1371 г. великому князю Дмитрию Ивановичу пришлось вторично ездить в Орду за новым ярлыком, который ему удалось получить ценой огромного выкупа. Ко времени «великой замятни» в Орде и поездок туда великого князя Дмитрия Ивановича и относится выезд большого количества татар на службу в Москву к великому князю и к митрополиту Алексию, который бывал в Орде и пользовался там большим авторитетом. Родословцы дают сведения о выездах только самых значительных лиц. По государеву родословцу при великом князе Дм.Донском выехал из Золотой Орды царевич Серкиз и на Москве крестился. Имя Серкиз, по-видимому, испорченное имя армяно-григорианской церкви Саркиз. Сын Серкиза А.И. Серкизов на Куликовом поле был воеводой Коломенского (в некоторых летописях Переяславского полка и был убит в бою Мамаем, с которым, может быть, у его отца были старые счеты. У Серкизова (иногда - Черкизова) был сын Федор, носивший прозвище Старко, и от него пошла боярская фамилия Старковых, угасшая в конце XVI в.».
Царевич Серкиз, после крещения ставший И.Серкизовым, не был бедным человеком: остатки былого богатства семьи ему удалось перевезти с собой из Орды на Русь - этот достаток, в частности, дал ему возможность приобрести и некоторые земли. В то же время И.Серкизов, как и другие родовитые выходцы из Золотой Орды, был награжден великим князем и вотчинами. Поэтому его ближайшие потомки считались в Москве весьма состоятельными людьми. В число вотчин И.Серкизова-Черкизова вошло подмосковное село Черкизово. Сейчас уже трудно установить абсолютно достоверно, было ли оно ему пожаловано или же просто стало его приобретением. Известно другое: И.Серкизов владел селом недолго и затем продал его одному выходцу из Золотой Орды И.Озакову. В Черкизове в XX в. существовал Озаковский пер. И.Озаков был крещеным татарином и весьма набожным человеком. Именно он выстроил в Черкизове церковь в честь своего небесного покровителя - Ильи Пророка; первоначальное храмовое здание до наших дней не дошло, но на его месте в 1690 г. была выстроена новая Ильинская церковь, сохранившаяся и поныне. Вместе с братом Сергеем Илья входил в число приближенных слуг митрополита Алексия. Именно к митрополиту от Озакова и перешло Черкизово. Живописное расположение села пришлось по душе митрополиту Алексию, и он сделал храм летней резиденцией московских патриархов. Со временем, особенно при св. Иннокентии (Вениаминове), резиденция росла и отстраивалась.
Жилые и хозяйственные постройки до наших дней уцелеть, понятно, не могли, но сама топография местности подсказывает, что правы, по-видимому, местные жители, которые уверены, что митрополичья хоромина находилась на том месте, где сейчас восстанавливается архиерейский дом. За этим зданием, ближе к лесу, были, вероятно, расположены службы, и вся эта небольшая усадьба простиралась до самой церкви. Тут же, конечно, был разбит сад, ибо св. Алексий был большим ревнителем садоводства, а ниже, у воды, должны были находиться огороды. С высоты открывался широкий вид на близлежащие селения, пашни и луга, на леса и перелески родного Подмосковья. Отсюда вела ближняя дорога к обители преподобного Сергия.
Черкизовский пруд (50-е годы)
Как известно, митрополит Алексий основал в Кремле знаменитый Чудов монастырь, разрушенный в XX в. большевиками, и был инициатором строительства первых белокаменных стен Кремля. Своим завещанием 1378 г. Алексий обеспечил Чудов монастырь вотчинами, среди которых передал монастырю и село Черкизово. С тех пор 4 века, вплоть до 1764 г., Черкизово находилось во владении Чудова монастыря: в XVIII в. государством проводилось секуляризация монастырских имуществ, то есть переведение их в светскую собственность.
Каменная церковь с приделом св. Алексия, трапезной и звонницей была построена в 1689-1690 гг. и освящена 18 июня 1690 г.. В XIX в. Ильинская церковь два раза перестраивалась. После первой перестройки 1821-1825 г. храм на некоторое время стал пятиглавым. Более серьезная реконструкция была проведена в конце XIX в. по инициативе настоятеля храма отца Павла и церковного старосты купца А.Зеленяева, которые писали в обращении к епархиальным властям: "Храм Святого Пророка Божия Илии что в селе Черкизове не соответствует довольно значительному количеству прихожан...". План реконструкции церкви и строительства новой колокольни по проекту архитектора Егорова был утвержден в 1888 г. После окончания работ в конце 1890-х гг. храм был заново освящен и, открывшись, не закрывался по сей день. На прилегающем к церкви кладбище похоронен известный московский юродивый И.Я. Корейша, упомянутый в произведениях Лескова и Достоевского (образ Корейши запечатлен в произведениях Н.С. Лескова («Маленькая ошибка») и Ф.М. Достоевского («Бесы»).
У этого села было несколько прямых «родственников»: Черкизово на реке Москве в 10 км. от Коломны (также бывшее крупное владение рода Черкизовых, которое затем по духовной грамоте 1462 г. великого князя Василия Темного было передано его жене Марье Ярославне), Черкизово на реке Клязьме в 20 км. от Москвы и Черкизово в Горетовом стане в 20 км. с северо-западу от столицы (известное с XV в., а во 2-й половине XVII в. пожалованное шурину царя - Л.К. Нарышкину). В начале царствования Петра I в полузаброшенное Черкизово привезли около 4000 тыс. мятежных стрельцов. Только в 1698-99 г. было казнено более 2000 мятежников и 600 человек сослано. В 1707 г. стрелецкое войско, склонное к вольнице, было упразднено. Его заменила регулярная армия. К 1715 г. Черкизово оскудело, осталось лишь несколько крестьянских дворов. С периода правления Александра I, после изъятия «командорственных» имений, Черкизово снова становится казенным. Село постепенно разрастается и все больше превращается в промышленный пригород Москвы. Преобладали здесь небольшие текстильные и красильные предприятия. Состав населения был весьма разнообразен по национальности и вероисповеданию. В 1897 г. в Черкизове насчитывалось 8993 жителя. В 1863-1870 г. митрополичье подворье перестраивается. Архиерейская дача в Черкизове была деревянным домом-дворцом, выстроенным в 1886 г. по проекту В.Н. Корнеева.
Заказчиком выступил митрополит Иннокентий. Одним из замечательных дел священника была христианская миссия на побережье Северной Америки, открытом в 1741 г. Берингом и Чириковым. На Алеутских островах он создал азбуку и перевел на алеутский язык Священное писание. В Черкизове знаменитый русский богослов - митрополит Макарий создал большую часть "Истории русской церкви". Все деньги от продажи своих сочинений, огромную по тем временам сумму в 120 тыс. руб., Макарий пожертвовал Академии наук на лучшие ученые сочинения. Во времена Макария Черкизово уже было крупным населенным пунктом с текстильными и красильными фабриками. В начале XX в., в связи со строительством Окружной железной дороги, Черкизово входит в черту Москвы, правда, вплоть до конца 40-х годов оно больше напоминало деревню, чем город. Позднее совхозные поля и сады постепенно были вытеснены городскими строениями. С 1991 г. Черкизово с Преображенским слились в один район столицы.
Название "Черкизовский пруд" происходит от названия бывшего с. Черкизово. Второе название пруда -Архиерейский - возникло в связи с тем, что с конца XIV в. и до 1764 г. пруд вместе с селом принадлежал Чудову монастырю и был местом отдыха его архиереев и московских митрополитов. Как уверяют историки, это едва ли не самый старый подобный водоем в Москве: местные крестьяне запрудили Сосенку еще в XIV в., и с тех пор берега пруда вроде бы не менялись. В настоящее время идёт реконструкция пруда. Вот так будет выглядеть мостик, соединяющий берега пруда:
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Пятница, 01 Апр 2011, 01:11 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Проект восстановления Резиденции Московских Патриархов и Митрополитов – глав РПЦ, основанной в Черкизове в XIV в. (ныне - территория Восточного адм. округа г. Москвы , ул. Б.Черкизовская, 93/101 ) является одним из самых значимых проектов восстановления святых мест на территории Москвы. Специальным Указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Викарию Святейшего Патриарха епископу А.Дмитровскому поручено воссоздание Резиденции и обустройство социально-культурного центра. Что появится в результате строительства – точная копия деревянного дворца или очередной закос «под старину» - пока не ясно.
Наименование села Черкизова удачно вписалось в московскую городскую топонимию: так возникло в XIX в. название Б.Черкизовской ул. и 3-й Черкизовской ул., а в 1952 г. - Малой Черкизовской ул. Их легко найти на карте столицы на ее северо-востоке, в районе м. «Преображенская площадь». Б. Черкизовская улица стала по сути центральной магистралью в большом жилом районе Москвы, который мы обычно называем Преображенское или Преображенка. Заканчивается Б.Черкизовская у м. «Черкизовская». Как мы видим, даже в названии этой станции, пройдя через многие столетия, отразилось имя одного из именитых москвичей прошлого - царевича Серкиза.
http://deadokey.livejournal.com/2918.html
http://moscow.gramota.ru/map102.shtml
ЭКИПАЖИ ДЛЯ БЕДНЫХ
На днях мэр Москвы С.Собянин четко обозначил главный вектор развития транспорта в Москве. Приоритет отдается общественному. Именно его следует холить и лелеять и всяко развивать. В том числе и за счет иного транспорта - личного и служебного. На многих трассах уже действуют выделенные линии для автобусов-троллейбусов (последних, кстати, Собянин поначалу грозил вовсе упразднить, но, похоже, на сей день рогатые полностью реабилитированы). В результате пробки стали еще гуще, но старушки на своих местах для инвалидов лихо проносятся мимо огромнейших джипов, с удовольствием делая ручкой своим VIP-согражданам. Чем не повод вспомнить, как формировался общественный транспорт в Москве?
Всё началось в 1847 г., когда в Первопрестольной появились так называемые линейки. Они были изначально предназначены не то чтобы совсем для нищих, но, скажем так, для бедненьких - для кого извозчик был не по карману. Но и забота власти о перемещении этих достойных обывателей в пространстве тоже ни при чем. Движение линеек организовали частные предприниматели, смекнувшие, что на бедных тоже можно наживаться. «Московские ведомости» так анонсировали этот новый вид транспорта: «Экипажи будут крытые, покойные и самой изящной отделки… вмещая от 6 до 10 пассажиров, каждый экипаж будет возим двумя сильными, красивыми лошадьми, при каждом будет кучер и кондуктор». Действительность, как это часто бывает, оказалась иной. «Крытый покойный экипаж» на деле обернулся сооружением странного вида с полом, скамейкой и крышей, без стен вообще. Пассажиры размещались не лицом-спиной по ходу движения, как в современных электричках, а боком. Ноги несчастных пассажиров прикрывались кожаными фартуками - от грязи и ветра.
Литератор П.Богатырев писал о линейке: «Никакой жестокий инквизитор не мог выдумать более мучительной пытки, как езда в этих экипажах, но терпеливые москвичи ездили и платили еще деньги за свою муку. До невозможности грязные, вечно связанные ремешками, веревочками, с постоянно звенящими гайками, с расшатанными колесами, с пьяными и дерзкими ямщиками, с искалеченными лошадьми, худыми и слабосильными до того, что они шатались на ходу».
Упоминал линейку и В.Гиляровский: «На Ильинской площади стояли десятки линеек с облезлыми крупными лошадьми. Оборванные кучера и хозяева линеек суетились. Кто торговался с нанимателями, кто усаживал пассажиров: в Останкино, за Крестовскую заставу, в Петровский парк, куда линейки совершали правильные (то есть регулярные, соответствующие правилам) рейсы. Одну линейку занимал синодальный хор, певчие переругивались басами и дискантами на всю площадь». Правда, поначалу отправным пунктом линеек была Красная пл., но довольно быстро эту точку поменяли: слишком уж негламурно выглядела эта станция даже для суетливой и крикливой, в первую очередь торговой, Красной пл. середины XIX в. Зимой линейки укреплялись на полозьях и катались от своей главной станции (сегодня там находится памятник гренадерам - героям Плевны) до застав Камер-Коллежского вала. Летом полозья заменялись на колеса, а маршруты удлинялись, продвигаясь к популярным загородным дачным местностям - Сокольникам, Серебряному бору. В 1870 г. в Москве действовали уже 22 фирмы, оказывающие «линейные» услуги, а число маршрутов выросло с 4-х до 10.
Пришедшееся на 2-ю половину XIX в. развитие железных дорог погубило линейки. Если рельсы так хороши при междугородном сообщении, то почему бы не проложить их внутри города. И в 1872 г. по Москве пошла первая конка. А спустя год в одном из докладов Гордумы прозвучало: «Существующие линейки… при чрезмерной ширине запряжки и частых остановках на улицах… крайне затрудняют движение экипажей; при излишней тяжести они портят мостовые. Наконец, скопление у Ильинских ворот на месте стоянки до 200 лошадей и до 70 кучеров даже в сухое время года производит грязь и необыкновенную нечистоту». Тем не менее линейки ездили по городу вплоть до конца позапрошлого столетия.
Алексей Митрофанов, писатель, краевед
05.11. 2011
http://www.novayagazeta.ru/comments/49324.html
ПРЕОБРАЖЕНСКОЕ
Село Преображенское. Вид с Электрозаводской (бывшей Генеральной) улицы.
Своё название этот район столицы получил от с. Преображенского, тесно связанного с именем Петра I в котором он провёл свои юные годы. Трудно поверить, но Преображенское - родина петровских преобразований, много моложе своих соседей. Оно обустроилось лишь к 1661 г., когда соседние Черкизово и Измайлово насчитывали не одно десятилетие своей истории. Прежде на землях Преображенского располагалось несколько мелких деревенек, одна из которых, Мельница, находилась примерно на месте будущего Старо-Преображенского дворца. В XVI в. это селение, насчитывавшее несколько дворов, принадлежало Алексеевскому монастырю. К середине XVII в. оно отошло к царю и было сведено. Окрестные рощи стали местом царской охоты, где цари «тешились» добычей уток и прочей дичи. Вскоре близ охотничьей рощи выросли хоромы, в которых царь Алексей Михайлович любил проводить летние досуги. Вначале они мыслились ему чем-то вроде потешного дворца. Однако частые наезды «тишайшего» на берега Яузы заставили более серьезно обустроить новую усадьбу, вскоре ставшую одной из лучших царских подмосковных резиденций.
В 1661 г. дорогим заморским сукном обивали стены нового дворца, построенного на месте пустоши - «горы», как её называли в то далёкое время. Остатки этой возвышенности и сегодня видны западнее Колодезного пер. Масляная живопись на стенах хором, обивка окон и дверей красным сукном в сочетании с изящной мебелью и цветным кафелем печей создавали особый дух красоты и уюта. Набережная светлица царя, выходившая к Яузе, сенями соединялась с покоями царицы, из которых переходами можно было попасть в остальные отделения дворца. Всего их было 5, различавшихся по размерам и убранству в зависимости от положения того или иного царского отпрыска. Внутри дворцового «глаголя» (дворец был выстроен в виде буквы «г») помещалась деревянная пятиглавая Воскресенская церковь, соединявшаяся переходом с хоромами. Множество деревянных строений различалось размерами и предназначением. Рядом с дворцом было разбито 3 сада, построен Лосиный амбар, выкопан Лебяжий пруд. Въездные ворота завершались башней с часами, а подъезд от Стромынской дороги (там, где теперь ул. Стромынка) был вымощен деревом. Позади дворца, в рощах, располагался рыбный пруд. Когда государь приезжал в свою любимую подмосковную резиденцию, жизнь здесь закипала. Суетились слуги, приготовляя званый обед и размещая гостей. Здесь побывали и патриархи, и послы разных иноземных государств, и видные бояре того времени. Здесь, в Преображенском, царю читал свои вирши знаменитый поэт той эпохи Симеон Полоцкий.
В историю отечественной культуры Преображенское вошло как родина первого российского театра. 1672 г. выдался радостным для царя - молодая царица Наталья Кирилловна подарила государю своего первенца, царевича Петра. Потакая супруге, воспитанной в духе западничества, Алексей Михайлович идёт на устройство в Преображенском настоящей диковинки. Здесь, на правом берегу Яузы, родились первый в России театр и первая придворная труппа. 17 октября государь степенно поднялся на парадное место в дворцовом театре. В зале установилась тревожная тишина, и первое представление началось… «Поражённый царь проглядел целых десять часов, не вставая с места. Наверное, это будет началом нашего счастья», — восторженно записал Лаврентий Рингубер, один из помощников пастора Грегори по созданию придворного театра. Но «Комедийная хоромина» просуществовала всего несколько лет. 30 января 1676 г. царь Алексей Михайлович скончался, а его любимец боярин А.С. Матвеев, много сделавший для появления в России первого театра, был обвинён политическими противниками и сослан в ссылку. «Хоромина», по иронии судьбы незадолго до этого расширенная, закрылась, а труппа распалась. Однако театральное искусство в России уже пустило прочные корни и успело заявить о себе, чтобы в следующих столетиях воскреснуть славой императорских и частных театров. Уже в конце 1710-х годов «Хоромина» была возобновлена царевной Натальей, младшей сестрой Петра. После смерти царя Алексея Михайловича Преображенское стало местом пребывания царицы Натальи Кирилловны и молодого царевича Петра. Стараниями старшего брата Петра I, царя Фёдора Алексеевича, к старым строениям Преображенского дворца были добавлены новые.
В романе А.Н. Толстого «Петр I» Преображенское фигурирует не единожды. Именно в Преображенском, если следовать за текстом романа, произошло знакомство юного Петра с Алексашкой Меньшиковым: Алешка Бровкин и Меньшиков «однажды, закинув удочку в тихую и светлую Яузу, что вытекала из дремучих лесов Лосиного острова, увидели... на другом берегу мальчика, сидевшего подперев подбородок», - это и был Петр, будущий российский император. «Невдалеке, на пригорке, из-за липовых кущ поднимались гребнистые кровли Преображенского дворца. Когда-то он весь отражался в реке, нарядный и пестрый, теперь зарос листвой, приходил в запустение». - продолжает писатель.
При юном Петре село начинает жить двойной жизнью - дворцовой и солдатско-слободской. В 1684 г. по желанию Петра на левом берегу Яузы закладывается потешный городок - регулярная крепостца, земляная с деревянными частями, Прешбург. Годом позже в Прешбурге были построены 2 рубленные избушки с сенями для гарнизона потешных солдат. Здесь сосредотачивается руководство новыми воинскими частями, складываются новые учреждения по руководству государством, в частности возникает позднее Преображенский приказ (из него затем в России выйдут коллегии как прообраз министерств) и Тайная канцелярия при нем, ведшая борьбу с политическими врагами Петра. Около Прешбурга проводятся маневры потешных войск, и здесь же спускается на Яузу найденный в амбарах Измайлова парусный бот - знаменитый ботик Петра, «дедушка русского флота». Так формируется обширная Потешная, затем Солдатская, слобода с параллельными улицами и перпендикулярными переулками. Рождалось Новое Преображенское, названное так в отличие от Старого Преображенского, основанного ещё отцом Петра I.
К югу от старого дворца, по другую сторону Стромынской дороги, в 1696 г. основывают лесопильную мельницу и корабельную верфь. Здесь по образцу голландской галеры изготовили части 22 галер и 4 брандеров - большинства судов флотилии, принесшей Петру победу под Азовом. Царь торопился с их постройкой, и исполнительный Лефорт отписывал ему в Воронеж: «А на пилавной мельнице работают денно и ночно, и доски готовят и пришлём к вашей милости». Вскоре на месте мельницы возник большой Хамовный двор. Здесь делали парусное полотно и флаги, а на расположенном поблизости Канатном дворе - канаты. Поскольку работников обширного предприятия именовали «матросами», то за частью территории села закрепилось название Матросской слободы. Как напоминание о ней - ул. Матросская тишина, долгое время именовавшаяся Матросской.
А.Д.Кившенко. «Военные игры потешных войск Петра I возле села Преображенское»
Царь был неприхотлив. С юности не любивший парадные церемонии, он преображался в кругу потешных. Торжества обычно проходили во дворце Меншикова, и здесь царь безудержно отдавался своим увлечениям: работал на токарных станках, перебирал гравюры с видами кораблей, морские карты, любовался на новые компасы и вспоминал старых друзей. В Преображенском находилась целая картинная галерея, изображавшая соратников Петра, участников «всешутейших» соборов, ныне распылённая по различным коллекциям. После окончания многолетней Северной войны Пётр I сжег старый дом, а в 1722 г. архитектор И.Устинов возглавил строительство нового царского дома в Преображенском. Дом был поставлен на каменных погребах и простоял вплоть до начала XIX в. В 1724 г. царь поручает талантливым зодчим П.Еропкину и Т.Усову спроектировать Преображенскую усадьбу на европейский манер. Появляется оригинальный проект: набережный причал, расходящиеся аллеи, фонтаны, грот в виде античного храма, дворец с парадным залом, где отдельно выделены места для оркестра. Смерть Петра I помешала исполнению грандиозной затеи.
Памятник С.Л.Бухвостову. Открыт 20 августа 2005 г., надпись на постаменте: "Первому русскому солдату лейб-гвардии Преображенского полка Сергею Леонтьевичу Бухвостову". Первый солдат русской регулярной петровской армии С.Л. Бухвостов был зачислен в 1683 г. в Потешный (позднее - Преображенский) полк. Участник военных баталий и всех крупнейших сражений Северной войны (1700-1721 г.) за боевые заслуги был награжден медалью и произведен в подпрапорщики, а в 1724 г. итальянский мастер К.Расстрелли по велению Петра I отлил из бронзы его статую.
В последующие годы преемники Петра мало интересовались Преображенским. В то время как Анна Иоанновна строит в соседнем Лефортове летний Анненгоф, Преображенское переживает упадок. Количество дворов в слободе заметно уменьшается, а район из солдатского превращается в купеческо-ремесленный. В 1747 г. после прокладки Камер-Коллежского вала он вошёл в городскую черту. Основными ориентирами здесь сделались рынок у каменной заставы, бани позади Генеральной ул. и кабак на Девятой роте.
Преображенское 2-й половины XVIII в. снова меняет свой характер - это крупный старообрядческий район Москвы. О военных теперь напоминает немногое - большую часть поселения здесь занимают дворы купцов и зажиточных крестьян, переселившихся в Москву. В 1771 г. столицу охватила страшная эпидемия чумы. Правительство обязало московское купечество строить на свои средства карантинные дома и лазареты. Купцы-старообрядцы основали карантины и кладбища за Рогожской и Преображенской заставами. В 1771 г. купец второй гильдии И.А. Ковылин, бывший крепостной князя А.Б. Голицына, основывает Преображенское кладбище, ставшее очагом старообрядцев-беспоповцев Федосеевского согласия.
Собственными усилиями и на многочисленные пожертвования он создаёт прекрасный архитектурный ансамбль за чертой Камер-Коллежского вала (на его месте ныне пролегли ул. Краснобогатырская, Преображенский вал, Измайловский вал и др.). Причудливые готические формы переплетаются с элементами узорочья, барокко и классицизма. Белый и красный цвета дополняют живописный колорит старых построек. Возведение ансамбля связывают с именем Ф.Соколова, талантливого зодчего, творчество которого остается малоизученным.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы (Преображенский вал ул. д.25)
Церковь на Преображенском кладбище. Построена в 1784 г., в 1854 году сделана единоверческой (освящен придел святого Николая), в 1857 г. освящен главный Успенский престол (пристроены абсиды), в 1876-79 годах пристроена новая колокольня. В 1922 г. Успенскую церковь захватили обновленцы, которые основную часть храма отдали старообрядцам, оставив себе трапезную с Никольским престолом. После ухода обновленцев, трапезная с Никольским престолом снова отошла к Патриархии. Между храмом и трапезной была сделана глухая стена, разделившая здание на две самостоятельные части, каждая из которых имеет самостоятельный вход. Старообрядческая часть храма сейчас принадлежит новопоморскому брачному согласию.
Впрочем, комплекс создавался на протяжении свыше века: самая ранняя уцелевшая постройка - Успенская часовня - относится к 1784 г., а самая поздняя была сооружена уже в начале XX в.
Это старообрядческая больница, возведенная в 1913 г. по проекту известного архитектора Л.Н. Кекушева. В 1787 г. состоялось открытие Екатерининской богадельни, к 1813 г. в Екатерининской богадельне содержалось 1838 человек, большую часть из которых составляли раненые и увечные воины – участники Бородинского сражения. В 1818 г. по указу императора Александра I при богадельном доме был открыт особый приют для воспитания сирот из числа обер-офицерских детей. Особым докладом на имя императора гражданский губернатор Москвы П.Аршевский обосновал необходимость строительства в богадельне отдельного здания для размещения душевнобольных. Новая больница получила название «Московский Доллгауз». В 1838 г. Московский Доллгауз был преобразован в Преображенскую психиатрическую больницу, которая была одним из самых передовых лечебных заведений своего времени. Здесь в 1832 г. состоялась Пинелевская реформа в России – снятие цепей с больных и устранение полицейского чина в качестве руководителя больницы, без чего научная психиатрия не смогла бы состояться. Здесь с 1872 г. была введена и система но-рестрент – отказа от физических мер стеснения. Больница получила широкую известность и стала местом паломничества населения в связи с тем, что здесь находился на лечении (1817—1861) И.Я. Корейша, слывший «провидцем» и «чудотворцем». Это была первая и долгое время единственная психиатрическая больница в Москве, от которой отпочковались Алексеевская больница (в 1894), а впоследствии больница им. П.Б. Ганнушкина (1931). Больница сохранила свой статус. В ней в разное время работали такие выдающиеся отечественные психиатры, как С.С. Корсаков, А.С. Кронфельд, В.А. Гиляровский и мн. др.
МГУПИ (МГУ приборостроения и информатики). Вид с Матросского моста
В XVIII-XIX в. Екатерининская (Матросская) богадельня, была 2-х этажной. До строительства нового комплекса МГУ на Ленинских горах здесь было общежитие МГУ на Стромынке, где жил студентом М.С. Горбачев. В 1866 г. на месте мужской части Преображенского кладбища был основан Никольский мужской единоверческий монастырь. Термин "единоверческий" связан с одним из течений в старообрядчестве и означает "принадлежащий сторонникам объединения старообрядчества и официальной православной церкви".
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Вторник, 19 Апр 2011, 00:53 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Вид Никольского единоверческого монастыря с Крестовоздвиженским храмом с северо-запада от Преображенского вала, 1896 г.
Старые фотографии сохранили виды деревянных и каменных домов Преображенского. Некоторые из них были связаны с жизнью выдающихся людей России. Сохранилось несколько фотографий и старых открыток особняка, располагавшегося в районе Потешной ул., где бывал А.С. Пушкин. Особняка давно нет, да и листая многочисленные справочники по московским адресам великого поэта, мы не найдем нашего. Возможно, это одна из малоизвестных страниц биографии национального гения. Но зато точно известно, что в Преображенском одно время квартировал молодой Г. Р. Державин, будучи ещё в нижних чинах Преображенского полка. Эти места - родина известного русского путешественника и географа С.П. Крашенинникова, автора «Описания земли Камчатки», вышедшей в 1755 г. В разное время в Преображенском бывали историк И.М. Снегирев, художник В.И. Суриков.
Став промышленной окраиной, Преображенское обстраивается различными предприятиями - Алексеевых, Гучковых, Котовых, Борисовских, Берманов. Товары и продукты производились самые разные - от сахара до текстиля. Корпуса фабрик, булыжная мостовая, колея для конки, которую в начале XX в. сменил трамвай, множество лавок и магазинов, толкучка у заставы - таким был район по воспоминаниям старожилов.
На территории нынешнего района Преображенское сохранились два уютных особняка, связанные с историей купеческого рода Носовых. В 1880-е годы они приобрели у купца Жучкова земельный участок на берегах Хапиловки и Яузы. Расцвет Носовской усадьбы пришелся на начало XX в. Над интерьерами особняка работал архитектор И.В. Жолтовский, к созданию интерьеров были также привлечены знаменитый художник В.А. Серов и известный театральный график М.В. Добужинский. В носовском особняке находилась картинная галерея русской живописи XVIII – нач. XX в. Большинство работ в 20-е годы поступило в Третьяковскую галерею, среди них такой шедевр, как «Дама в розовом» кисти Рокотова. В 1903 г. рядом с зимним домом возник летний особняк, спроектированный архитектором Л.Н. Кекушевым в стиле модерн.
Топонимический ландшафт Преображенского в современной Москве сохраняет имя бывшего подмосковного села и слободы в нескольких названиях улиц. Это - Преображенская ул., Преображенская пл. и Преображенская наб. Топонимы возникли в XVIII—XIX в. В 1922 г. получила новое, более краткое наименование ул. Преображенский Вал, до того называвшаяся ул. Преображенский Камер-Коллежский Вал. С Преображенской солдатской слободой связаны еще два названия - 2-я ул. Бухвостова (топоним появился в 1922 г.) и Суворовская ул. Ул. Бухвостова выходит на Преображенскую ул. неподалеку от м. «Преображенская площадь». До 1922 г. она носила имя 2-я Петровская, в память о Петре I и его роли в истории Преображенского. Современное название улицы мемориальное; справочник «Имена московских улиц» указывает, что этот топоним был создан в память Бухвостовых: одного из первых солдат русской регулярной армии - С.Л. Бухвостова, архитекторов С.А. Бухвостова и Я.Г. Бухвостова, строивших стены и башни Новоиерусалимского монастыря на реке Истре, собор в Рязани, кельи Моисеевского монастыря в Москве. Что же касается Суворовской ул., то она свое имя получила не в честь великого русского полководца А.В. Суворова (его память увековечена в названии Суворовской пл., бывшей пл. Коммуны). По одной из версий, улица была так названа в XVIII в. потому, что в этом месте (между ул. Девятая Рота и нынешней Электрозаводской) находилась канцелярия начштаба Преображенского полка И.Г. Суворова, деда полководца А. В. Суворова. Другая версия связывает образование топонима Суворовская ул. с фамилией одного из домовладельцев в Преображенском.
http://mosopen.ru/region/preobrazhenskoe/history
http://www.cbs1vao.ru/cbs/preobrazhenskoe
Следы первого дворцового Спасо-Преображенского храма потерялись в истории, но от него осталось имя царского села, которое в свою очередь дало имя Преображенскому полку. Его воины не могли оставаться без приходского храма. И тогда для военных людей поставили временный, опять полотняный храм на полковом дворе Преображенского полка и освятили по государевым именинам – во имя первоверховных апостолов Петра и Павла. Храм стоял на месте нынешней Преображенской пл. По преданию, сам Петр пожаловал ему образ Божией Матери «Знамение». Известно, что еще при жизни патриарха Адриана на Богоявление государь слушал в Преображенском службу, причем прямо в храме принял доклад посла Е.Украинцева и тут же утвердил ответ шведскому королю. Может быть, это и был Петропавловский храм. После окончания Северной войны Петр не забыл Преображенское. В 1722 г. вместо полотняной здесь появилась деревянная Петропавловская церковь. В том же году архитектор И.Устинов начал строительство нового государева дворца, так как свой прежний дворец, ветхий и неказистый, император приказал сжечь. С этим строительством и связывают возведение деревянной церкви. Возможно, что уже в ней был освящен главный престол в честь Преображения Господня – в память о первой церкви, давшей название местности и славному лейб-гвардейскому полку. Хотя большинство историков считает, что этот престол появился немного позднее.
Икона-складень Лейб-гвардии Преображенского полка.
На среднике складня икона Преображения Господа нашего Иисуса Христа на горе Фавор. На левой створке св. апостол Петр, на правой - св. Николай. Внизу вензели Императора Петра Первого и Императора Николая II. Посредине полковой значок и надпись: "Вечная память преображенцам, на поле брани за Веру, Царя и Отечество живот свой положившим, в смуте убиенным и в рассеянии скончавшимся". Икона находится в Александро-Невском соборе в Париже.
После смерти Петра дворец в Преображенском стал запустевать, и в начале XIX в. был полностью разобран. Само Преображенское отчасти потеряло свое значение. Здесь наряду с военными стали жить гражданские лица, а славные полки давно были переведены в Петербург. Но история Преображенской церкви только начиналась.
Деревянная Петропавловская церковь простояла в Преображенском до 1741 г., когда была закрыта и сожжена за ветхостью, а ее алтарь временно перенесли в съезжую избу Преображенской слободы. Это было не очень благочестиво, тем более при статусе Преображенского полка, а места в съезжей избе не хватало для прихожан. Жить без храма было затруднительно. И в 1747 г. сержант И. Третьяков приобрел в соседнем Семеновском здание старой деревянной церкви, доставил его в Преображенское и установил на площади на прежнем месте. В том же июле церковь была освящена, но освятили только престол во имя апостолов Петра и Павла. Лишь в 1750 г. в ней освятили Преображенский престол: может быть, он был возобновлен, а может и устроен впервые, но такой престол настоятельно требовался в храме с. Преображенского. Однако и этот старый деревянный храм не соответствовал чести Преображенского. Вскоре прихожане решили построить себе каменную церковь и начали сбор пожертвований: с просьбой о его разрешении священники храма П.Фадеев и Л.Васильев обратились в консисторию. Разрешение последовало, и, когда средства нашлись, была выдана «храмозданная грамота» с повелением выстроить каменную церковь рядом с деревянной и полностью сохранить церковную утварь. В 1765 г. каменная церковь была заложена в 4-х саженях от деревянной, и после ее освящения в 1768 г. старую церковь разобрали, а на том месте водрузили памятный знак. Каменная церковь была простенькая, построенная «кораблем»: храм, колокольня и трапезная на одной оси с запада на восток.
Скромная церквушка вполне отвечала новому облику Преображенского. До XIX в. она влачила достаточно жалкое существование, хотя гвардейцы Преображенского полка, бывая в Москве, первым делом посещали свой полковой храм, и всегда служили в нем молебны. Но это случалось эпизодически. В Преображенском стояли деревянные домишки бедняков, а главное, старообрядцев, которые в XVIII в. прочно обосновались на Преображенке (позднее В.Суриков искал у них натурщицу для своей «Боярыни Морозовой»). Так что Преображенская церковь имела очень малочисленный и бедный приход. Лишь на престольный праздник, когда крестьяне из местных и подмосковных садов приносили сюда яблоки на освящение, здесь все оживало. Однако эта церковь, одна из немногих в Москве, не только не сгорела в пожаре 1812 г., но и не прекращала ежедневные службы все то время, пока армия Наполеона находилась в городе: здесь возносили молитвы за русских воинов. Это явно было добрым знаком, ибо после Отечественной войны жизнь Преображенского изменилась в лучшую сторону. Здесь стали появляться многочисленные фабрики, купеческие лавки, магазины, возле которых селились православные. Прихожане стали богаче, и их материальный достаток сказался на положении Преображенской церкви. В 1830 г. купец Котов, избранный церковным старостой, благоустроил храм и украсил ценными иконами. А в 1856 г. к престольному празднику Преображенский полк преподнес храму икону Преображения Господня. В иконостасе же стояла та самая икона Божией Матери «Знамение», что была подарена Петром еще полотняному полковому храму.
23 мая 1883 г., в канун 200-летия Преображенского полка, храм посетили император Александр III и императрица Мария Федоровна, приехавшие в Москву на коронацию и освящение храма Христа Спасителя. После стольких лет забвения и прозябания Преображенка вновь удостоилась чести видеть у себя венценосных особ. В память об этом посещении на средства другого купца, Ф.Н. Котова, в храме был устроен второй придел – во имя блг. князя А.Невского, освященный в 1886 г. Революция началась в Преображенском раньше, чем в остальной Москве. Утром 26 октября 1917 г. на военную радиостанцию в Черкизове пришла радиограмма – воззвание В.И. Ленина «К гражданам России», сообщавшее о низложении Временного правительства и о переходе власти к Советам. Революция должна была принести Преображенскому храму неминуемую гибель, ибо в число памятников архитектуры он не входил. Так оно и случилось, но храм удивительно стойко боролся за жизнь, пережив с Москвой ее самые трагические времена. В 1922 году прихожане сумели отстоять свою церковь от разграбления и даже не позволили снять колокола. Она продолжала действовать в те годы, когда Преображенское и Черкизово вошли в Сталинский район, созданный в 1930 г. и названный именем вождя с его личного согласия в ответ на «просьбу трудящихся».
Причины этого согласия называют разные: то ли «отец народов» хотел быть поближе к простому народу, то ли хотел подчеркнуть преемственность своих «преобразований» петровским. Так или иначе, имя вождя обязывало, и район стали спешно благоустраивать, но храм не трогали. В нем обрели приют многие святыни из разрушенных церквей, в том числе икона Божией Матери «Целительница» из Алексеевского монастыря. После захвата обновленцами в 1920-е годы многих храмов Москвы и сноса Богоявленского собора в Дорогомилове Преображенская церковь стала кафедральным храмом московских митрополитов, где служил и митрополит Сергий (Страгородский), будущий Патриарх Московский и всея Руси. Во все дни Великой Отечественной войны Преображенская церковь была открыта круглосуточно.
Устоявшая в богоборческие 1920–1930-е годы, церковь на Преображенке нашла свой мученический конец в хрущевскую «оттепель». Ее уничтожение власти объясняли необходимостью именно через то место, где стоит храм, провести линию метрополитена. За этим формальным поводом скрывались иные причины: стремление закрыть приход, разобщить, разъединить людей, вскормленных митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем).
Встреча митрополита Николая (Ярушевича) с бойцами и командирами Красной Армии.
За дар пастырского слова владыку называли «Златоустом ХХ века». Его отличали глубокая вера, образованность и патриотизм. С февраля 1942 г. владыка, тогда еще митрополит Киевский и Галицкий, по поручению патриаршего местоблюстителя управлял Московской епархией. Вместе с митрополитом Московским и Коломенским Сергием (Страгородским) и митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Симанским) он был в 1943 г. приглашен в Кремль на встречу со Сталиным, в результате которой вновь стало возможным избрание патриарха, были открыты духовные учебные заведения, возвращены многие монастыри и храмы, освобождены из лагерей священнослужители. В 1944 г. митрополит Николай был переведен на Крутицкую кафедру, и Преображенская церковь стала его кафедральным собором. Проповеди архипастыря москвичи передавали из уст в уста, а Преображенский храм стал одним из центров помощи фронтовикам. Когда же в конце 1950-х годов вновь начались гонения на Православие, митрополит Николай произносил в этом храме горячие проповеди в защиту Церкви Христовой, словом своим давая отпор безбожию властей. Владыка Николай, возражая против закрытия сельских церквей, с амвона храма заявлял, что газета «Правда» пишет ложь и хулу на святую Церковь. Хрущев, ненавидевший митрополита Николая, добился отправки его на покой. В декабре 1961 г. опальный митрополит скончался от пневмонии. Свидетели вспоминают, что по приказу Хрущева к нему в больницу не пускали священника.
Тем временем власти подбирались и к Преображенскому храму, ибо там было свито крепкое православное гнездо. Прихожане защищали свой храм всеми посильными способами: собирали подписи под прошениями Хрущеву, ходили на прием в высокие инстанции – в ЦК партии и в Моссовет, обещали встать живой стеной перед храмом, просили допустить верующих специалистов в комиссию, где они могли бы предложить рациональные способы укрепления грунта, что позволило бы избежать сноса церкви. 25 мая 1964 г. патриарх Алексий I, предчувствуя неумолимость грядущих событий, а также понимавший истинную цель происходящего – уничтожение прихода, направил в Совет по делам РПЦ при Совмине СССР письмо с просьбой сохранить приход и взамен Преображенского храма предоставить иное церковное здание. Патриарх дипломатично предложил властям пойти на такой шаг во избежание провокационной шумихи, которая непременно последовала бы на Западе по поводу ущемления прав верующих в СССР. На Запад действительно просочилась кое-какая информация. За Преображенский храм, говорят, заступился даже знаменитый английский ученый престарелый лорд Бертран Рассел, автор «Истории западной философии», не скрывавший своего атеизма.
Все было бесполезно. Власть отвечала своими мерами – агиткампанией по пропаганде метро и традиционно – ложью. Незадолго до взрыва секретарь райкома заверял народ, что взрыва не будет: расходитесь, граждане! Петр Паламарчук, автор книги «Сорок сороков» утверждал, что это был единственный в хрущевскую эпоху снос действующего храма в Москве. От подобных акций москвичи уже успели отвыкнуть. В воскресенье 5 июля 1964 г. в Преображенском храме прошла последняя литургия. Следующим утром запершихся в церкви прихожан выкуривали дымовыми шашками, а народ пел акафисты, не слушая даже уговоры священника покинуть храм. В ночь на 11 июля, накануне престольного праздника Петра и Павла, церковь была взорвана вместе с колоколами. Взрывали по какой-то особенной технологии, чтобы не разлетались обломки. Очевидцы вспоминали, что «церковь как будто поднялась над землей – и рассыпалась». Люди в слезах брали себе кирпичики на память. Все святыни перенесли в Воскресенскую церковь в Сокольниках, где и теперь можно затеплить свечу перед чудотворной «Целительницей», а иконостас передали в Меншикову башню. Нового храма приходу не предоставили, приписав его к приходу той же Воскресенской церкви в Сокольниках.
Станцию метро устроили чуть подальше, а на месте снесенной церкви в лучших советских традициях разбили сквер. В 1990-х гг. воссозданная община храма установила в сквере на месте, где он стоял, деревянный крест и упорно добивалась его восстановления как духовного центра и памятника воинской славы России. Настоятелем храма назначен о. В.Волгин. Ежегодно в престольный праздник Преображения Господня 19 августа на месте храма проводится военный парад с освященным знаменем Лейб-Гвардии Преображенского полка. В начале 2000-х гг. идею восстановления храма поддержал мэр Москвы Ю.Лужков и ныне приснопоминаемый Святейший Патриарх Московский Алексий II. Роль этой церкви в истории церковных воинских памятников исключительно важна. Во-первых, она увековечивала место создания регулярной армии России с полковым двором 1-го гвардейского полка. Во-вторых, несмотря на существование Спасо-Преображенского всей гвардии собора в Петербурге, церковь в московской Преображенской слободе оставалась 1-й святыней Преображенского полка, о чем свидетельствовали находившиеся в ней реликвии и проведение полковых торжеств у ее стен.
Обмерные чертежи 1883 г. и ряд сохранившихся фотографий церкви XX в. позволяют утверждать, что четверик основной части церкви был выстроен по проекту 1766-67 гг. с некоторыми упрощениями (не были возведены боковые паперти и, возможно, не осуществлено в полной мере декоративное убранство фасадов). Все это указывает на то, что эта скромная церковь имела сложную строительную историю, в которой отразились различные стилистические влияния. Но прежде всего, эта церковь отмечала сакральный центр воинского поселения, с которого начиналась история армии Российской империи. Церковь была воинским мемориалом и, в более широком смысле, памятником отечественной культуры ХУШ-Х1Х вв. Восстановление ее как духовного центра первого гвардейского полка России по обмерным и проектным чертежам 1883 г. позволит увековечить достопримечательное место, ставшее в XVIII веке родиной армии Российской империи.
http://dkn.mos.ru/news....ar=2010
http://www.pravoslavie.ru/put/070817133626.htm
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Вторник, 19 Апр 2011, 00:56 |
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 23 Апр 2011, 15:44 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ...
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Среда, 23 Май 2012, 23:10 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | РОМАН С БУЛЬВАРОМ
Не только нынешнюю реконструкцию, но и само образование в Москве Бульварного кольца сопровождала череда скандалов.В июне закрывается на реконструкцию самый известный из московских бульваров - Тверской.
Многие связывают это решение с «гуляющей», или «бегающей», оппозицией, которая, сменив ряд мест дислокации, намерена сконцентрироваться на бульварах (как в начале 1990-х годов реконструкцию Манежной площади связывали с обилием разнообразных митингов на ней). Но считается, что на сей раз работы - плановые. Уже завершены работы на Никитском, Страстном, Рождественском, Гоголевском, Петровском и даже прославленном ныне Чистопрудном бульварах, завершаются на Сретенском и Яузском. Остались два - Тверской и Покровский. И к концу нынешнего года реконструкцию Бульварного кольца планируется завершить.
Не только нынешнюю реконструкцию, но и само образование в Москве Бульварного кольца сопровождала череда скандалов. Поначалу здесь было оборонительное укрепление, построенное архитектором Ф.Конем в конце XVI в. Называлось оно Белым городом - по цвету камня, из которого была выполнена крепостная стена. Стена стояла на валу, снаружи был вырыт ров - это была классическая крепость, которая впечатляла: крымский хан Казы-Гирей, лишь увидев это славное сооружение, отказался от штурма Москвы и ушел восвояси. Но уже к середине XVIII в. крепость представляла собой фактически помойку. И в 1774 г. Екатерина Великая повелевала: «Место под тем бывшим городом разровнять и по украшению города обсадить деревьями, а излишний щебень и землю употребить в пользу обывателей».
Не знала она нашего обывателя. Он употребил «в свою пользу» не только землю и щебень, но и саму территорию. Произошло то, что в наше время называется самозахватом. Жители окрестных домов не только разбили здесь огороды и плодовые сады, но даже понастроили вполне приличные дома.
Власти, однако, были непреклонны: к началу XIX в. наконец-то появился первый московский бульвар -Тверской. Он представлял собой жалкую полоску земли, засаженную чахлыми деревцами. Привлекательным тот бульвар не был. А окрестные жители жаловались на судьбу: «Экие времена! Всё отняли. Некуда выпустить и овечки». Но постепенно москвичи, особенно интеллигенция, все-таки приходили к пониманию бульвара. Н.Карамзин писал: «Знаете ли, что и самый московский булевар, каков он ни есть, доказывает успехи нашего вкуса? Вы можете засмеяться, государи мои, но утверждаю смело, что одно просвещение рождает в городах охоту к народным гульбищам, о которых, например, не думают грубые азиатцы и которыми славились умные греки».
Критиковал нововведение К.Батюшков: «Вот жалкое гульбище для обширного города, какова Москва; но стечение народа, прекрасные утра апрельские и тихие вечера майские привлекают сюда толпы праздных жителей. Хороший тон, мода требуют пожертвований: и франт, и кокетка, и старая вестовщица, и жирный откупщик скачут в первом часу утра с дальних концов Москвы на Тверской бульвар. Какие странные наряды, какие лица!»
И впрямь, бульварная культура, только-только начавшая формироваться в Москве, поначалу лишь обескураживала. По городу стало ходить произведение неизвестного автора «Стихи на Тверской бульвар». Они состояли из довольно характерных сценок:
«Вот Анюта Трубецкая
Сломя голову бежит,
На все стороны кивая,
Всех улыбками дарит.
Вот летит и Болховская,
Искрививши правый бок,
Криворукая, косая,
Точно рвотный порошок».
Вероятно, так и быть бы в городе Москве всего лишь одному бульвару, да и то с сомнительной репутацией. Но помогло нашествие Наполеона. Москвичи покинули свой город, власти же после изгнания вражеской армии под это дело все-таки разбили целиком Бульварное кольцо. Точнее говоря, почти разбили - вышло полукольцо, замкнутое на набережную реки Москвы. В новом виде затея пришлась ко двору. Один из журналов писал: «Устроение бульваров есть счастливая выдумка; ибо это придало неимоверную красоту древней нашей столице». Тверской же бульвар на правах перворожденного получил негласный титул главного бульвара. Тем более что низенькие саженцы за это время превратились в полноценные деревья.
Пушкинский дуб на Тверском бульваре
Алексей Митрофанов
http://www.novayagazeta.ru/comments/52659.html
СНОС ХРАМА ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ
Архитектор Б.Иофан писал: «Шел 1928 г. Храм Христа Спасителя ещё стоял посередине огромной площади у Москвы-реки. Большой и грузный, сверкающий своей позолоченной главой, похожий одновременно на кулич и на самовар, он давил на окружающие его дома и на сознание людей своей казённой, сухой, бездушной архитектурой, отражая собой бездарный строй российского самодержавия «высокопоставленных» строителей, создавших это помещичье-купеческое капище. Пролетарская революция смело заносит руку над этим грузным архитектурным сооружением, как бы символизирующим силу и вкусы господ старой Москвы»...
13 июля 1931 г. состоялось заседание ВЦИК СССР, на котором было принято решение: «Местом для строительства Дворца Советов избрать площадь храма Христа в гор. Москве со сносом самого храма и с необходимым расширением площади».
За 6 месяцев до взрыва ХХС. Сводка ОГПУ: Усилились антисоветские разговоры и агитация в связи с решением о сносе Храма. Отмечены такие разговоры: "Власть растратилась и теперь, Правительство хочет изломать Храм и продать его по частям Америке за большие деньги.
Секретариат Председателя Всероссийского Центрального исполнительного комитета: "По договору между Наркомфином и Хозяйственным отделом ОГПУ последнему передаются для обработки все золочёные предметы из закрываемых молитвенных зданий. Самыми богатыми в отношении наличия золота являются купола церквей, в частности купола ХХС. Считаем, что в настоящее время оставлять на куполах 20 пудов золота, около полумиллиона валюты, является излишней для СССР роскошью. Просим в срочном порядке решить вопрос о Храме и куполах с тем, чтобы ОГПУ смогло бы уже в начале весны заняться снятием куполов."
Из воспоминаний кинооператора В.Микоши: "Меня вызвал наш директор В.Иосилевич, директор кинохроники и сказал, понизив голос: - Мы тебе поручаем снимать, как разрушают Храм. И ты будешь вести наблюдение с самого начала до самого конца.
И я никак не мог понять, для чего это нужно? И когда задал Иосилевичу вопрос:
- Зачем? Что, Исаакий тоже будут разрушать? Все Храмы будут разрушать?
Услышал в ответ: - Ты не задавай таких вопросов. Исполняй что тебе сказано и поменьше болтай!
Тогда всё, что я должен был снимать, было как страшный сон; от этого хочешь проснуться и не можешь. Погибала уникальная живописная рукопись на стенах Собора. Через широко распахнутые двери выволакивались с петлями на шее чудесные мраморные творения. Их сбрасывали с высоты на Землю - в грязь! У ангелов, которые ненадолго зависали над городом, отлетали руки, головы, крылья..."
Одни из последних фотографий храма до сноса:
     
Аполлос Иванов: "Однажды, проходя по набережной близ Храма Христа, я заметил на главном куполе нескольких верхолазов. Они разрезали и снимали с купола позолоченные листы медной кровли и передавали их через люк внутрь купола. Через 2 недели на куполах остались лишь металлические рёбра ажурной обрешётки с раскосами, образующие полусферы сводов и напоминающие богатырские шеломы. В тот же день мне удалось увидеть сцену, оставившую неизгладимый след в моей памяти.
Во Всехсвятском проезде стояла грузовая машина. Толстый канат одним концом был прикреплён к кресту главного купола, а другим - к автомобилю. Шофёр дал задний ход, приближаясь к храму, а затем на полной скорости ринулся вперёд. Машина натянула канат, как тетиву, задрожала, подняв заднюю часть кузова вверх; задние колеса, оторвавшись от земли, с огромной скоростью вращались. Опешивший водитель сперва растерялся, потом выключил мотор и стал проверять автомашину и крепление троса. Прохожие, наблюдавшие это варварство, крестились, плакали, шептали проклятия, а крест спокойно возвышался на своем месте, невредимый, несмотря на то, что его несколько дней подпиливали рабочие-верхолазы. Через четверть часа разрушители повторили свою операцию. Но и на этот раз их постигла неудача. Через некоторое время подогнали ещё одну машину, поставили автомобили один за другим на одной оси, связав между собой. Вновь повторили рывок. На этот раз крест согнулся, но не сломался. Ошеломлённые шофёры после матерной перебранки и долгого перекура решили загрузить машины камнями и кирпичом и вновь повторить все сначала. На этот раз крест сломался. Со скрежетом и лязгом, высекая снопы искр, он свалился наземь. Золотое чудо, украшавшее небо Москвы, теперь валялось в куче мусора, как никому не нужный хлам."
|
| |
| |
|
| Нина_Корначёва | Дата: Среда, 05 Сен 2012, 23:58 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | Это же место через несколько дней:
  
Мрамор оставляют для переработки
  
Снятие восточных бронзовых врат, за которыми открывается заложенная кирпичом стена. Разборка алтаря ХХС
После демонтажа, вопреки известной легенде о переработке досок в щебень, большие мраморные плиты были использованы во внутренней отделке ряда крупных административных зданий, строившихся тогда в Москве. Беломраморный же щебень был сделан из части внешней немногочисленной отделки храма. Несколько месяцев продолжались спешные работы по разборке здания, однако разобрать его до основания не удалось, и тогда было решено его взорвать. 5 декабря 1931 г. было проведено два взрыва - после первого взрыва храм устоял. Закладка взрывчатки.
  
Взрыв ХХС был назначен на первую декаду декабря 1931 г. Из квартала, расположенного рядом с храмом, временно выселили жителей. Неподалеку от храма во дворе одного из домов в глубокой траншее был установлен сейсмограф для определения силы взрыва и возможных колебаний почвы. По воспоминаниям потрясённых свидетелей, мощные взрывы содрогнули не только близстоящие здания, но чувствовались на расстоянии нескольких кварталов. С Боровицкого холма за взрывом храма наблюдал в бинокль Каганович. С его губ сорвалось презрительно: «Задерём подол матушке-Руси!».
Мрамором из Храма выложили станции м. "Кропоткинская" и "Охотный ряд", скамейки украсили ст. "Новокузнецкая"
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Четверг, 06 Сен 2012, 00:15 |
| |
| |
|
|
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 16 Сен 2012, 22:58 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline |   
17. Бригада ВАСИ (рук. Александр Власов). Конкурсный проект ДС 1932.
18. Владимир Щуко, Владимир Гельфрейх. Конкурсный проект ДС 1932.
19. Анатолий Жуков, Дмитрий Чечулин. Конкурсный проект ДС 1932.
  
20. Борис Иофан. Конкурсный проект ДС 1932.
21. Борис Иофан. Конкурсный проект ДС 1933.
22. Борис Иофан. Конкурсный проект ДС 1933.
  
23. К.Алабян, А.Мордвинов, В.Симбирцев, Я.Додица, А.Душкин. Конкурсный проект ДС 1933.
24. Иван Жолтовский, Алексей Щусев. Конкурсный проект ДС 1933.
25. Владимир Щуко, Владимир Гельфрейх. Конкурсный проект ДС 1933.
26. Б.Иофан, В.Щуко, В.Гельфрейх. Финальный проект ДС 1937.
27. Б.Иофан, А.Баранский, Я.Белопольский. Финальный проект ДС 1943.
Сначала реализовать задуманное помешала война. Однако с идеей возведения огромного Дворца не расстались. И в 1950-е еще предпринимались попытки как-то возобновить строительство. Но вкусы «заказчика» менялись слишком быстро. И в конце 1950-х от строительства ДС отказались. Открытая в 1935 г. ст. м. «Дворец Советов» в 1957 г. получила своё нынешнее название - «Кропоткинская», а в 1959 г. на территории Кремля началось строительство Дворца съездов (завершён в 1961). В котловане был устроен открытый бассейн «Москва». В 1990-е годы фундамент ДС был использован при восстановлении Храма Христа Спасителя.
http://cocomera.livejournal.com/166095.html
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Воскресенье, 16 Сен 2012, 22:59 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 16 Сен 2012, 23:56 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | "ВЫСОТНЫЕ ДОМА В МОСКВЕ. ФАКТЫ ИЗ ИСТОРИИ ПРОЕКТИРОВАНИЯ И СТРОИТЕЛЬСТВА"
По материалам книги Николая Кружкова
Идея сооружения ДС возникла еще в 1922 г. - на I съезде Советов, принявшем декрет о создании СССР. Последующие успехи соцстроительства позволили приступить к осуществлению этого решения. В 1931 г. был организован Всесоюзный открытый конкурс на проект ДС, фактически превратившийся в мировой. На конкурс было представлено 160 проектов, в том числе 24 проекта иностранных архитекторов и, кроме того, 112 проектных предложений от трудящихся.
На конкурсе отчётливо выявились три основных архитектурных направления. Первое было представлено проектами братьев Весниных, М. Гинзбурга, И. и П. Голосовых, входивших в группу так называемых конструктивистов, и проектами других архитекторов, стоявших на близких к ним творческих позициях. Яркими представителями 2-го направления являлись И.Жолтовский и его последователи, ориентировавшиеся на освоение и развитие принципов архитектурной классики. 3-е творческое направление этого конкурса наиболее полно выразило себя в проекте Б.Иофана.
В связи с тем, что конкурс так и не дал проекта, полностью разрешающего поставленную задачу, проектирование ДС было продолжено в 1932-1933 гг. Сначала были выполнены 12 заказных проектов и 10 в порядке личной инициативы, затем составление проекта Дворца было поручено 5 группам архитекторов. В мае 1933 г. Совет строительства принял в основу проект Б.Иофана и привлек к разработке окончательного варианта архитекторов В.Щуко и В.Гельфрейха. В 1939 г. проектирование в основном было закончено и началось строительство ДС. XVIII съезд ВКП(б) принял решение об окончании основных работ по его сооружению к концу 3-ей пятилетки.
Из особого Постановления Совета строительства Дворца Советов при президиуме ЦИК СССР. 10-го мая 1933 г. "О проекте Дворца Советов":
1. Принять проект тов. ИОФАНА Б. М. в основу проекта ДС.
2. Верхнюю часть ДС завершить мощной скульптурой Ленина величиной 50-75 м. с тем, чтобы ДС представлял вид пьедестала для фигуры Ленина.
3. Поручить тов. ИОФАНУ продолжить разработку проекта ДС на основе настоящего решения с тем, чтобы при этом были использованы лучшие части проектов и др. архитекторов.
4. Считать возможным привлечение к дальнейшей работе над проектом и других архитекторов.
Совет строительства Дворца Советов
Проект ДС архитекторов Б.Иофана, В.Щуко, В.Гельфрейха.1935-37. Разрез
По проекту архитекторов Б.Иофана, В.Щуко и В.Гельфрейха, созданному в 30-х годах, ДС должен был представлять собой грандиозное сооружение высотою (вместе со скульптурой) 420 м. и объёмом 7500000 куб. м. Большой зал Дворца, предназначенный для проведения сессий Верховного Совета СССР, митингов, собраний и т.д., рассчитанный на 21000 чел., имел высоту 100 м, диаметр 160 м и внутренний объём, равный 970000 куб. (в 4 раза превышающий кубатуру дома Совмина в Москве). Рядом с ним располагался Малый зал вместимостью 6 000 человек. Над Большим залом, в высотной части Дворца, размещались залы палат Верховного Совета СССР и Президиум. В числе помещений Дворца по этому проекту следует указать также зал Конституции, валы, посвящённые теме героики гражданской войны и строительства социализма, залы правительственных приёмов и др. Кроме того, во ДС (предусматривалось устройство гос. док. архива, библиотеки и специальных аудиторий для работы депутатов.
На облицовку здания планировалось пустить 300 тыс. кв. м. гранита. Волхонку и ряд соседних улиц решено было засыпать несколькими сотнями кубометров земли, отодвинув Музей изобразительных искусств на 100 м., а огромные площади вокруг заасфальтировать и оборудовать стоянками на 5 тыс. автомобилей.
Проект архитекторов ДС Б.Иофан, В.Щуко, В.Гельфрейх. 30-е г. Главный фасад дворца (из альбома "Высотные дома в Москве, 1951.)
Гигантский Дворец замышлялся, по словам А.Луначарского, не только как "вместилище необычайно многочисленных, соответственных нашей истинной демократии, народных собраний, но и для того, чтобы дать Москве некоторое завершающее здание, чтобы дать Москве - красному центру мира, - зримый архитектурный центр." На протяжении почти 30 лет развитие всей инфраструктура столицы подчинялось этому градостроительному замыслу.
Из книги "Дворец Советов. Материалы Конкурса 1957-1959 г.г."(Москва, 1961г.):
Основная идея проекта (имеется в виду проект 30-х годов) заключалась в том, чтобы сделать СД одновременно памятником В.И. Ленину. Однако замысел этот не получил правильного выражения. На его основе возникла высотная, многоярусная композиция, в которой собственно зданию Дворца отводилась роль грандиозного постамента высотою свыше 300 м, несущего гигантскую 100-метровую скульптуру В.И. Ленина.
Подчинение внутреннего пространства Дворца высотной форме здания-постамента - послужило источником очень серьёзных противоречий и недостатков в его композиции. Богато отделанные, грандиозные по размерам помещения Дворца не были бы удобными для использования. Размещение помещений в ярусах огромного пирамидального объема затрудняло бы их загрузку, связь и эвакуацию, оборудование и освещение. Преувеличение объёма здания повлекло бы за собой неоправданные затраты труда и материалов при его возведении и увеличило бы стоимость эксплуатации. По опыту строительства в Москве, эксплуатация высотных зданий обходится государству ежегодно в миллионы рублей. Скоростные лифты, насосные устройства, подающие воду на несколько сот метров вверх, дополнительные затраты на отопление, на проведение ремонтных работ и т.д. значительно повысили бы ежегодную стоимость эксплуатации ДС. Советов.
Был ли создан в этом проекте правдивый архитектурный образ ДС? Раньше на этот вопрос обычно отвечали утвердительно. На самом же деле это было скорее скульптурное, чем архитектурное произведение. Художественный образ этого монумента, в несколько раз превосходящего по размерам пирамиды древнеегипетских фараонов, оказался бы чуждым идеологии советского человека. Ярусное построение Дворца системой пилонов-рёбер носит искусственный, декоративно-лластический, а не целесообразный конструктивно-тектонический характер. Недостатком Дворца в проекте 30-х годов является также отсутствие связи этого здания с окружением. Для строительства ДС был выбран участок вблизи Московского Кремля. Вместе с тем его композиция была задумана без учёта архитектуры исторически сложившейся центральной части Москвы. ДС находился бы в резком противоречии с окружением из-за грандиозности своих размеров, сверхмонументалъности форм, уникальности строительных материалов. Следует особенна подчеркнуть исключительную немасштабность этого сооружения, имеющего форму монумента, неслыханно преувеличенного по размерам. Выстроенное, оно подавляло бы гигантской величиной своих форм приблизившегося к нему зрителя, равно как и все окружающие его сооружения. На большом расстоянии оно выглядело бы значительно меньше своего действительного размера, неузнаваемо изменяя панораму Москвы.
Строительство ДС прервала война, но и в дальнейшем этот проект остался нереализованным. Композиция Дворца не отвечала в полной мере требованиям того времени, когда она была задумана, ни тем более изменившимся требованиям последующих лет. Этим объясняется отказ от старого проекта и объявление нового конкурса по новой программе. Как известно, для большинства советских архитекторов в период, непосредственно следующий за созданием проекта ДС 1930-х гг., было характерно односторонне-эстетское понимание архитектуры, пренебрежение к решению её функциональных и технико-экономических сторон. Было бы неправильным связывать творческую направленность советской архитектуры только с результатами конкурса на проект ДС. Тем не менее этот конкурс способствовал развитию в советской архитектуре односторонне-эстетских тенденций. Перед участниками конкурса на проект ДС, организованного в 1957 г., были поставлены задачи, обусловленные конкретными требованиями жизни.
Автору этих строк приходится полагать, что Сталин так и не принял окончательного решения о том, каким должен стать ДС. Во всяком случае, ряд фактов позволяет говорить о том, что в разное время существовало 2 варианта проекта этого здания, работа над которыми не прекращалась даже во время войны. Описания обоих этих проектов с одинаковой частотой можно встретить в литературных источниках. Впрочем, разрабатывались они одним и тем же коллективом авторов п/р Б.Иофана. В разные годы в его составе работали: В.Щуко, В.Гельфрейх, А.Баранский, С.Гельфельд, С.Меркуров, В. Пелевин и др. Первый из проектов, предложенный, в 1933 г., был принят за основу, однако оказался не вполне удачным. Годом позже появился 2-й, который, казался, несомненно, более реальным. В эскизах легко угадываются хорошо знакомые черты, присущие многим домам эпохи "сталинского классицизма". Нужно думать, что именно ко 2-му решению и склонялся Сталин. Именно его изображение публиковалось в послевоенных книгах по вопросам массовой архитектуры.
Строительство Дворца было начато, однако во время войны его приостановили. После Победы за возобновление работ уже не взялись, несмотря на то, что от идеи строительства дворца Сталин формально не отказался. Измученная войной страна была бы не в силах вытянуть такую стройку. Еще долгое время при Совмине СССР продолжало существовать управление строительства ДС, которое, время от времени, демонстрировало видимость работы, а в 1947 г. переключилось на строительство многоэтажных зданий в Москве. О том, какой колоссальный опыт был накоплен людьми, несколько десятилетий работавшими над этим фантастическим зданием можно судить потому, что именно Управлению строительства ДС было поручено осуществить проектирование и возведение другого уникального объекта - телебашни в Останкино.
Конечно, промедление решения вопроса об окончании строительства ДС позже было вменено Сталину в вину. 1-й секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 г. в своём "историческом" докладе "О культе личности и его последствиях" в частности сказал: "... Вместе с тем, Сталин проявлял неуважение к памяти Ленина. Не случайно ДС, как памятник Владимиру Ильичу, решение о строительстве которого было принято свыше 30 лет тому назад, не был построен, и вопрос о его сооружении постоянно откладывался и предавался забвению. Надо исправить это положение и памятник В.И. Ленину соорудить. (Бурные, продолжительные аплодисменты). Как известно, и при Хрущёве ДС не был достроен. Ответ на вопрос "почему?" более чем прозрачен - "сооружённый" дворец оказался бы не столько "памятником Владимиру Ильичу", сколько символом торжества Сталинской эпохи, знаком преемственности идей вождя, кульминации сталинских преобразований. В планы Хрущёва и людей, стоящих за ним, это вовсе не входило.
Выход из этой щекотливой ситуации был найден простой и гениальный. Прежде всего в рамках постановлений 1954 и 1955 гг. были подвергнуты резкой критике "...украшательство, недооценка архитекторами вопросов удобства, техники, экономики, типового проектирования". Это фактически означало окончание серебряного века в советской архитектуре. Затем в 57-59 г.г. был объявлен новый конкурc на проект Дворца, проходивший в 2 тура. 1-й тур проходил в 2 этапа (открытый и закрытый), 2-й в один этап. По мнению организаторов конкурса "прогрессивные черты" отличали в частности те проекты, которые были "...свободны от формалистических, реставраторских, эклектических тенденций и подражания современной капиталистической архитектуре". Под эту и другие подобные формулировки, не имеющие никакого чёткого воплощения, можно было без проблем разгромить кого угодно. Достаточно сказать, что в конкурсе приняли участие выдающиеся зодчие того времени: И.Жолтовский, Д.Чечулин, Б.Иофан, др. архитекторы, долгие годы работавшие над проектом прежнего Дворца. Их проекты, "не отвечавшие новым градостроительным веяниям", даже не были сколько-нибудь достойно отмечены.
Программа конкурса подчеркивала большое Градостроительное значение ДС. В то же время, конкурсные задания были поставлены таким образом, что решить их на качественном идейно-художественном уровне фактически не представлялось возможным. Например, на генплане, приложенном к программе 1-го тура конкурса, не были показаны общественные здания будущего центра Юго-Западного района, поэтому участники конкурса были лишены .реальной основы для решения архитектурного ансамбля. В программе были предложены на выбор 2 участка для размещения Дворца: участок А вблизи МГУ и участок Б на расстоянии 3 км от университета. Конкурс должен был выявить преимущества и недостатки этих участков и дать возможность принять окончательное решение о месте строительства ДС. Поскольку участок для строительства Дворца фактически не был определён, правильнее было бы до объявления конкурса на проект ДС объявить конкурс на местоположение этого здания в системе города или, во всяком случае, дать возможность участникам конкурса самим решать вопрос о размещении ДС в Юго-Западном районе. Между тем необходимость расположить университет, ДС, памятник В.И. Ленину и монумент «Спутник» на одной композиционной оси ограничила возможности решения и архитектурного ансамбля, и композиции самого ДС.
Заданные градостроительные условия - наличие комплекса высотного здания МГУ с его грандиозными размерами, отсутствие конкретных данных о расположении общественных .зданий, с которыми ДС должен составить единый ансамбль, удалённость Дворца от бровки Ленинских гор - все это с самого начала чрезвычайно осложнило задачу участников конкурса. Легко себе представить, что и новый конкурс не выявил проекта, авторам которого оказалось бы по силам решение поставленной задачи. Грандиозный фундамент сталинского Дворца так и не был использован по прямому назначению. При строительстве московских высоток, и в том числе ДС, как первой из них, было решено использовать коробчатые фундаменты. В основании такого фундамента находилась цельнолитая железобетонная площадка, аналогичным образом устраивались и его боковые стены. Гидроизоляция, выполненная по самым высоким требованиям, была способна обеспечить запас его стойкости на сотни лет. (Если кто знает, то бетон, при правильной эксплуатации, имеет свойство твердеть с годами). Фундамент напоминал пустой спичечный коробок. Помещения, образующиеся внутри за счет установки переборок, всегда отводились для технических помещений или бомбоубежищ. В случае с ДС центральная часть фундамента состояла из бетонных колец - такая форма была обусловлена наличием Большого Зала.
ДС. Вид сверху. Чертеж, подписанный Сталиным 22 апреля 1933 г. На чертеже изображенв очертания уже разрушенного Храма
При рытье котлована применялась "метростроевская технология": Сначала по периметру очертаний предполагаемого сооружения вбивали шпунтовой забор. Каждый шпунт представлял собой двутавровую балку, которые были расположены на расстоянии 1-1,5 м. друг от друга. Шпунты нередко уходили на глубину 15-20 м., прорезая водонасыщенные и упираясь в водоупорные глинистые слои. Затем внутренний периметр откапывали, попутно устанавливая переборки в профили соседних двутавров. Котлован оказывался окружённым стеной, которая предохраняла грунт от осыпания. Просачивающиеся грунтовые воды тут же откачивали насосом. Согласно технологии, после бетонирования фундамента шпунты необходимо извлекать. Однако этот дополнительный объем работ выполнять обычно никому не хочется. На моей памяти, такие заборы всегда "хоронили" под землёй. По проекту, фундамент ДС был значительно больше и глубже, чем фундамент разрушенного храма. Поэтому фундамент храма тогда просто извлекли из раскопанного котлована и вывезли. На его месте возникла пустая бетонная коробка, которая, в течение почти что 20-ти лет, находясь за забором в самом центре Москвы, зияла провалами, заполненными дождевой водой. Видимо, это и навело хрущёвских градостроителей на спасительную мысль об устройстве бассейна - ведь почти всё было уже сделано до них. Поэтому бассейн "Москва" был круглым, что вообще не характерно для плавательных сооружений. Его поместили внутри бетонного кольца, которое должно было играть роль опоры Большого Зала.
Завершая экскурс в историю сталинского ДС, хотелось бы напомнить, что история никогда не создаётся на пустом месте. В определённом смысле обновлённый храм (сегодня это главный храм России), воссозданный на Волхонке, является правопреемником ДС в новом историческом и общественно-политическом контексте.
Существует легенда, которая связана с этим местом. В XIX в. здесь находилась обитель женского Алексеевского монастыря. Он сильно пострадал в 1812 г., тем не менее монахини героически сопротивлялись захватчикам, смогли спасти ценности и другое монастырское имущество. Однако после войны император Николай I приказал отправить обитель в Красное Село, а все постройки снести. Когда 17 октября 1837 г. в старых стенах Алексеевского монастыря завершилось последнее богослужение, и уже всё было готово к отъезду, настоятельница, выйдя из церкви, приказала приковать себя цепями к дубу, росшему посреди монастырского двора, и отказалась покинуть святую обитель. Её поступок расценили как бунт, и отважную женщину силой заставили подчиниться высочайшему приказу. И будто бы, уходя из монастыря, игуменья прокляла это место, предсказав, что «стоять на нём ничего не будет».
Конечно, идея ДС родилась не на пустом месте. В ее основе лежал реальный опыт использования крупных архитектурных сооружений в качестве пьедесталов для статуй. Своеобразный обзор таких решений содержался в заметке «На века», опубликованной в газете «Советское искусство» 22 января 1950. Там, в частности, указывалось: "Принципиально новым типом памятника, рождённым соц.строем, и возможным только в советской стране, являются монументы вождю на крупных стройках. Памятник В.И. Ленину работы скульптора И.Шадра, поставленный в 1926 г. на ЗАГЭС, является до сего времени одним из самых крупных и удачных монументов вождю. Идейное звучание этого памятника, поставленного гениальному вдохновителю ГОЭЛРО на одной из первых советских гидростанций, достигает эпической силы и величия.
Удачен выбор места для скульптуры. Властным жестом указывает В.И. Ленин на укрощённую человеком бурную реку. Скульптору удалось выразить страстный революционный темперамент Ленина. Плотина превращена в колоссальный постамент для статуи, ставшей идейно-композиционным центром всего ансамбля. Живописный фон из лесистых гор и величественных памятников древнерусской архитектуры еще более повышает образное звучание этого выдающегося произведения советского искусства. Иную трактовку получили монументы В.И. Ленина и И.В. Сталина на другом сооружении – канале им. Москвы (Сдан 15 июля 1937). Две монументальные фигуры, поставленные в Аванпорте канала, придают колоссальному по величине архитектурному ансамблю глубокий идейный смысл. Скульптуры торжественно спокойны, но полны внутренней динамики и мощного движения. Скульптор С.Меркуров нашел нужную среду для монументов, создающую настроение величия и грандиозности. Точно достигнута гармоническая увязка силуэтов обеих статуй с архитектурным комплексом. В запоминающихся образах скульптор сумел воплотить представление советских людей о своих вождях, как вдохновителях всех побед социализма..."
Статуя Свободы. Вид с северной стороны. Разрез.
ДС. Проект архитекторов В.Щуко, В.Гельфрейха, Б.Иофана. Фасад.
У ДС существовал даже зримый прототип. Это Статуя Свободы в Нью-Йорке. Для статуи Ленина Совет строительства выбрал проект скульптора С.Меркурова. "По указанию товарища И.В. Сталина скульптор изобразил Ленина с рукой, простёртой вверх, в позе, выражающей призыв". Как отмечалось в описаниях, эта статуя, весившая 6000(!) тонн, должна была оказаться «тяжелее и выше» Статуи Свободы. Так, размер указательного пальца составлял бы 6 м., голова по объёму была бы несколько меньше Колонного зала Дома Союзов. В 1936 г. Меркуров в эскизе статуи В. И. Ленина уже предусматривал её высоту 100 м. Интерес представляет хронология развития идеи синтеза архитектуры и скульптуры в проектах Б.Иофана. Первоначально в конкурсных проектах ДС (1931) Иофан использовал скульптуру в здании достаточно традиционно - в декоративных целях. Это были рельефы и отдельные группы на пилонах. Содержательная же скульптура, несущая главную идейную нагрузку, устанавливалась рядом, отдельно от здания, в виде специального монумента. В первом конкурсном проекте предполагалось построить два отдельных объёма основных залов для заседаний Верховного Совета и торжественных собраний, а между ними поместить башню, увенчанную скульптурой рабочего, держащего факел. Но на этот же конкурс бывший учитель Иофана итальянский архитектор Армандо Бразипи представил проект, где предлагалось всё сооружение завершить статуей В.И. Ленина. Такая идея увлекла многих. Поэтому, когда совет строительства ДС при Президиуме ЦИК СССР после проведения закрытых конкурсов в 1930-х годах принял проект Иофана за основу, то предписал завершить здание фигурой вождя мирового пролетариата.
И.Ю.Эйгель, много лет работавший с Б.Иофаном, писал позже, что "это решение не могло быть сразу воспринято автором проекта, основанного на несколько ином приёме композиции, Иофану нелегко было преодолеть самого себя". Он пытался вначале найти другое эксцентричное решение, при котором здание всё же не превращалось бы в пьедестал, а огромная скульптура помещалась впереди него. Однако ставшие позднее соавторами Иофана по ДС В.Щуко и В.Гельфрейх в проектах 1934 г. установили статую на здании, причём точно по вертикальной оси. Иофан понимал, что такое объединение статуи со зданием превращает ДС в гигантски увеличенный памятник, где собственная архитектура сооружения становится уже второстепенной по отношению к скульптуре. Как бы архитектура ни была замечательна, главным в памятнике неизбежно является статуя, а не пьедестал. Иофан, вероятно, понимал и общую нерациональность предлагаемого решения, поскольку в условиях московского климата 100-м. статуя при общей высоте здания в 415 м. была бы скрыта облаками большую часть года.
Однако всё же грандиозность задачи привлекала Иофана, и он, в конце концов, не только "преодолел самого себя", но и глубоко воспринял идею объединения скульптуры со зданием. Эта идея вошла уже в 1930-х годах не только в массовое сознание, но и в практику строительства. Да и сам Иофан, в конечном счёте, искренне увлекался этой идеей. В своем собственном творчестве он начал довольно регулярно ее реализовывать. В предвоенном варианте ДС мыслилось установить еще 25 скульптурных групп, по 4-е на каждом ярусе. А в так называемом "свердловском варианте" того же проекта, подготовленном в годы войны, предполагался пояс из 15-метровых скульптур в нишах между пилонами на высоте 100 м., а у входа планировалось поставить органически связанные со зданием статуи К.Маркса и Ф.Энгельса. Парижский павильон 1937 г. венчала статуя "Рабочий и колхозница", а нью-йоркский павильон - скульптура рабочего со звездой.
Тексты и оформление Николая Кружкова
http://retrofonoteka.ru/skyscrapers/moscow_skyscrapers.htm
БАССЕЙН "МОСКВА"
Строительство бассейна на месте снесенного в 30-е годы храма ХХ началось в 1958 г., а в 1960 г. бассейн принял своих первых посетителей. Новое спортсооружение быстро стало излюбленным местом москвичей, где они могли отдохнуть и заняться спортом. Бассейн работал круглый год, даже в зимнее время можно было видеть в нем купающихся. Это был самый большой бассейн в СССР и один из самых больших бассейнов в мире на тот момент. Он реализовал принципиально новую концепцию отдыха на воде, когда в бассейне дорожки были только в небольшом сегменте, а все остальное пространство было доступно для плавания вдоль и поперёк.
 
Начало строительства ДС. Фото 1930-х гг. Дворец так и не построили...
Известно, что под Москвой есть море (http://www.bibliotekar.ru/evrika/2-14.htm). Находится оно на глубинах 1000 – 1400 м. Так вот, когда строили знаменитый бассейн "Москва", была идея заполнять бассейн этой морской водой, но по каким-то причинам этого не случилось. Опыт бурения скважин к морю у Москвы есть. Скважины для добычи древней морской воды пробурены рабочими треста Промбурвод Министерства монтажных и спецстроительных работ СССР. Одна из скважин - на Московском мясокомбинате, что на ул. Талалихина. Там есть еще одна скважина - при бальнеологической лечебнице. Пробурены скважины и в ряде подмосковных санаториев - "Дорохово", "Монино", "Архангельское" и др. В военное время из этих вод добывали соль, когда путь к исконным соледобывающим районам был отрезан врагом.
Рассказ очевидца: "Прослышав про это, директор бассейна "Москва" И.С. Стопани, на свой страх и риск, начал буровые работы в том месте, где сейчас стоит памятник царю. Долбёжным станком прошли 70 м. И как ни пройдешь мимо, из-за ограды буровой стоит сплошной мат. Интересуюсь - в чем дело? Буровики говорят, что крышка долбяка постоянно забивается чем-то и не даёт работать, приходится поднимать инструмент на поверхность. Взял это «что-то» в руки, оказалось куском металла неправильной формы с характерным блеском на спиле. Скорее всего, это был сплав свинца и олова, заливаемого в скважины при работах по возведению Храма в 1839 г. Ничего себе фундамент, элементы которого уходили на 70 м. Настал тот день, когда долбёжный станок должны были заменить на буровой, чтобы пройти ещё приблизительно 1650 м. За проделанную работу буровики выставили Спорткомитету Москвы счёт, равный чуть ли не его годовому бюджету. И дело зависло в разбирательствах. Кончилось тем, что скважину заглушили в соответствии с положенными нормами."
 
Первое время после его открытия по Москве ходили слухи, что в нём часто тонут люди. Особенно зимой. Якобы действовала некая секта "топителей", мстившая за строительство на церковном месте "гигантской лужи". Насколько это соответствовало действительности, не известно. Скорее всего, очередная городская легенда. Бассейн имел круглую форму, делился на несколько секторов, с раздевальными отделениями мужскими и женскими. Был также спортивный сектор с отдельным входом и без доступа из общих секторов. В спортивном секторе имелась вышка с разными уровнями высоты для ныряния, сауна и парилка.
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Понедельник, 17 Сен 2012, 00:38 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 23 Сен 2012, 22:15 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Для того, чтобы плавать в бассейне "Москва", не требовалась справка от врача. Билеты продавались в кассе возле выхода из м. "Кропоткинская". В бассейне выдавались напрокат купальники, плавки, тапочки, шапочки, ласты, маски и трубки для ныряния. Для обеззараживания воды использовались различные дезинфицирующие средства. Медперсонал бассейна строго следил за сансостоянием воды, выплывов и душевых отделений.
 
За все 33 года существования бассейна санэпидемстанция ни разу не предъявляла претензии к качеству воды. Воду бассейна не только пропускали через песчаные фильтры, но и хлорировали. В бассейне постоянно работала собственная лаборатория, забор воды на пробу осуществлялся каждые три часа, и еженедельно пробы выбирала санэпидемстания. В первые 10 лет в цикл водоподготовки были включены бактерицидные установки, облучающие воду ультрафиолетом (ртутно-кварцевые лампы ПРК-7 на 1,0 кВт). Исследования показали, что цикл водоподготовки можно осуществлять и без них, качество воды при этом не страдает.
Рассказ очевидца: "Я подрабатывал в бассейне "часовиком" (следил за порядком на воде). Каждый день мы брали забор воды на анализ. В воде была хлорка и медный купорос. Я проплавал 5 лет и заразу не подхватил; когда вода начинала цвести, то спускали воду и чистили дно. В бане больше шансов подхватить заразу. Кстати, очень много детей, которых мы обучали там плаванию. Приходили тренеры из ДСШ и отбирали наиболее перспективных."
  
Студенческая шутка - закон Архимеда для бассейна "Москва": Тело, погруженное в воду бассейна "Москва", вытесняет из воды другое тело". Воспоминания очевидца: "Помню, что его не всегда вовремя чистили, и как-то раз пришлось плавать вместе с водорослями (зелёными такими, которыми было дно и стенки бассейна покрыты). Вдоль бассейна стояли скамейки, и многие люди, начиная с апреля, могли не только искупаться, но и позагорать, сидя на этих скамейках. Ещё помню, что в последние годы работы этого бассейна там что-то типа "дискотек" устраивалось, были то ли ночные, то ли просто вечерние сеансы, под громкую музыку и разноцветную подсветку".
  
1968 г. Обратите внимание: большая часть площади бассейна "Москва" в те годы была закрыта для плавания (на снимке слева). Это было связано с тем, что на глубине 2,40 м. очень плохо просматривалось дно. Особенно зимой, когда и так над водой стоял сильный пар, да тут ещё дно зарастало зелеными водорослями. Видимость была плохая, и увидеть человека, опустившегося на дно, было затруднительно. Пройдет несколько лет – глубину зальют бетоном, чаша приподнимется до уровня 1,85 м, и вся площадь бассейна станет опять доступной для плавания.
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 23 Сен 2012, 22:25 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline |   
Бассейн был открыт круглый год, даже зимой. Температура воды поддерживалась путём искусственного подогрева... Воспоминания dedushkin1: "Зимой, помню, страшно было с суши смотреть на "сумасшедших", плещущихся на 20-ти градусном морозе в клубах пара. Но сам не раз ходил зимой. Вода была тёплая, совершенно не холодно было. Только нырять приходилось часто, а то волосы начинали льдом покрываться."
Бассейн имел столь огромную площадь испарения водной поверхности, что был причиной коррозии у соседних зданий. Особенно это проявлялось зимой, когда над всем сооружением постоянно стояла стена из пара. Бассейн располагался напротив Пушкинского музея, от последнего поступали жалобы, что подобное соседство портит находящиеся в нём экспонаты.
  
Это детская ванна ("плескательница") на бортике 4-го (мужского) павильона бассейна. Температура здесь поддерживалась 32-34 гр.
Последние годы…
Центральный плавательный бассейн "Москва" прекратил свою деятельность за 4 года до его сноса. В 1991 г. цены на горячую, холодную воду и электроэнергию взлетели неимоверно, стоимость обслуживания стала нерентабельной. Более 3-х лет чаша бассейна стояла без воды, что привело к деформации температурных швов. Трубопроводная сеть сильно корродировала. Я как раз 16 сентября 1994 г. сидел в кабинете у директора бассейна, когда главный бухгалтер привезла из Спорткомитета приказ о ликвидации бассейна.
  
Состояние температурных швов бассейна после того, как несколько лет он простоял без воды (фото №3)
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 23 Сен 2012, 22:39 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | Сняв бетонную подушку бассейна, строители обнаружили огромные приямки, оставшиеся от опор ДС, забитые мусором и залитые грунтовыми водами.
  
Рассказ очевидца: "Когда очистили бетонное основание ДС, то пригнали малый буровой станок для исследования подстилающего грунта. И когда вынули буровой инструмент, из отверстия ударил фонтан воды на высоту 10-15 см. Кода я в тот день пришёл на стройку, отверстие было заткнуто деревянной пробкой. И так в нескольких местах. Ещё до начала строительства мы прогнозировали сильный подпор фундамента грунтовыми водами, это не только подрусловый сток загнанного в трубу ручья Черторый (именно подрусловый, т.е. не вошедший в коллектор). Но регистрировалось ещё одно направление – со стороны Музея изобразительных искусств на Волхонке. /---/ Ранее я считал, что пройти бетон будет очень трудно, ведь для него разработан был цемент марки "ДС". Но инструмент бурового станка с лёгкостью прошил массив основания. На высказанное моё удивление главный инженер стройки ответил, что бетон может быть и хорош, но вот качество песка оставляло желать лучшего…"
http://zyalt.livejournal.com/620811.html
МОЙ АРБАТ - РАНЬШЕ И СЕЙЧАС
Сегодня у меня необычный поход в ЖЖ: я сняла 1-й в своей жизни видеоролик. В 85, оказалось, не поздно. Ролик этот посвящен не каким-то важным общественным событиям, а тому, что рядом со мной - Арбату. Вот посмотрите. Ролик длится всего 3 мин., а рассказывать об Арбате можно бесконечно. Поэтому к непривычному мне средству общения через видео добавляю гораздо более привычный для меня текст.
С Арбатом у меня, как у Б.Окуджавы, связана та часть жизни, когда впечатления наиболее яркие и запоминаются навсегда. Эта улица менялась вместе со всей страной. Во времена Пушкина Арбат был дворянским районом. С конца XIX в. дворянские особняки постепенно уступали место 4-5 этажным доходным домам с огромными квартирами. В них селились модные адвокаты, врачи, успешные художники и литераторы. После революции их квартиры стали коммуналками или были разделены на 2-3-х-комнатные и предоставлены партработникам и советским чиновникам высокого ранга. Начиная с 1990-х годов почти всех жильцов арбатских коммуналок отселили в отдельные квартиры на окраине Москвы, а огромные эти квартиры купили нынешние богачи. Но проходя по нынешнему, выложенному плиткой, ухоженному Арбату, я не могу не вспоминать памятные мне места, теперь уже не существующие. На том месте, где сейчас высотка МИДа, до войны был крохотный кинотеатр «Арс», в котором я по нескольку раз смотрела трогательную мультяшку «Бемби» и очень впечатливший меня американский док. фильм о войне США против Японии. В сценах побед американцев публика каждый раз дружно аплодировала. Тогда мы любили американцев, ведь они были нашими союзниками в войне.
Рядом с кино «Арс» был букинистический магазинчик. Во время войны букинистические магазины изобиловали редкими книгами. Многие обладатели больших библиотек ушли на фронт, уехали в эвакуацию. Родственники и соседи продавали книги из таких библиотек, чтобы прокормиться в голодные военные годы. В этом букинистическом магазинчике в 1943-м году я увидела лежавшие на прилавке маленькие изящные сборники стихов А.Ахматовой, изданные в 1920-е годы – «Белая стая», «Четки», «Anno Domini». Кто такая Ахматова, я тогда не знала. Но я раскрыла один из сборников и не могла оторваться. Читала, стоя у прилавка, все подряд. Букинист понимал, что девочка в нелепом потертом пальто и ужасной обуви вряд ли купит эти книжечки. Но великодушно позволял мне читать. Так, не один раз стоя у прилавка, я выучила наизусть почти всю раннюю Ахматову и много помню до сих пор.
В магазине "Консервы" очередь за фруктами формировалась в прилегающем к магазину дворе. Всегда находился доброволец, который составлял список. Номер, под которым в списке значилась твоя фамилия, писали на ладони химическим карандашом. Переклички устраивались через промежутки в 2 часа, так что можно было сбегать домой. Но опоздаешь на перекличку – потеряешь очередь. Не всегда удавалось до закрытия магазина получить в свои руки вожделенные 2 кг. Я постоянно отстаивала эти очереди, когда в 1947 г. родился мой старший сын Сережа. Конечно, только для него были эти яблоки и апельсины, по одному в день. А потом – снова в очередь. Тогда я не знала, что почти напротив магазина «Консервы», в доме №43 прошло детство Б.Окуджавы, моего любимого барда. Да он тогда и сам не знал, что станет всемирно известным бардом и поэтом. Он стал петь ближе к концу 1950-х годов. А сейчас каждый год 9 мая я обязательно прихожу во двор дома №43. В это день у меня собираются друзья, ведь это самый светлый праздник в году, годовщина окончания войны. И - какое поразительное совпадение – день рождения Булата Шалвовича. В этот день в воспетом им арбатском дворе собираются его верные поклонники. Это понятные и симпатичные мне люди. Допоздна хором поют его песни под аккомпанемент нескольких гитар. Как-то раз я остановилась поглазеть на витрину комиссионного магазина, уставленную антиквариатом. Очень скоро ко мне подошел какой-то дядечка и строго сказал: «Девочка, здесь нельзя стоять, проходи». Ведь Арбат был правительственной трассой, по Арбату Сталин ездил из Кремля на свою дачу в Кунцево. Чуть не у каждого фонарного столба стояли топтуны, оберегали драгоценную жизнь «дорогого вождя» от «благодарного народа».
Ностальгия по Арбату времен моего детства и молодости очень умаляют мои воспоминания о топтунах, о хмурых лицах прохожих, которые «каблуками стучат, по делам спешат», об очередях, которые я выстаивала за фруктами в магазине «Консервы» и за говяжьей печенью в диетическом магазине на месте нынешнего кафе «Му-му». Но нравится мне, что здесь, на Арбате, прошедшим летом около памятника Окуджаве несколько дней продолжался ОккупайАрбат. Молодые лица участников этого Оккупай внушают надежду на лучшее будущее Арбата, Москвы, России. Мне приятно, что ролик об Арбате, довольно ностальгический, вызвал такие отклики. Вообще, об Арбате можно рассказывать бесконечно. То, что уложилось в прошлое сообщение - это лишь малая часть. Не всё из того, что помнят арбатцы о прежнем Арбате, я знаю. В частности, не помню кинотеатр Юного зрителя. А вот топтунов запомнила не только я, хотя с тех пор сколько лет прошло.
А вот что я действительно хорошо помню - это зоомагазин. Конечно, я тоже туда ходила смотреть и на птичек, и на белых мышек, и на прочую живность. И наверное многим, бывавшим на Арбате, этот магазин запомнился. Ведь и Окуджава в одной из песен о нынешнем Арбате, которого он не любил, писал «и ходят оккупанты в мой зоомагазин». У меня в связи с этой строчкой Окуджавы всегда возникают собственные воспоминания. В июле 1941 г. меня, тогда 13-летнюю девочку, отправили в эвакуацию в Казахстан, и там я слушала по радио сообщения о том, что фашисты стоят под Москвой, в районе Химок. А я в Химки ездила с бабушкой в гости к её знакомым на трамвае. Было такое впечатление, что если не сегодня, то завтра фашисты в Москве окажутся. Я помню тогдашние свое твёрдое намерение: если фашисты захватят Москву, я убегу из интерната, проберусь в Москву и убью хотя бы одного из оккупантов. Как я сделаю это, я себе не представляла. Но пробраться в Москву я должна была именно с этой целью. При этом самой невыносимой для меня была мысль (как и у Окуджавы): «Это значит, они ходят в зоомагазин на Арбате?!» Но, конечно, сейчас трудно представить, что та девочка тоже была я.
Мои прогулки по Арбату во взрослом возрасте (мы переехали с Арбата, когда мне было 33 года), как правило, были связаны с походами по магазинам, чтобы раздобыть какое-нибудь пропитание для семьи. Запомнился один из таких походов, когда пришлось ходить с моим старшим сыном, которому тогда было 3 года. Дело было зимой, он был в тёплом пальто и в валеночках, он устал, капризничал, и всё говорил: «Мама, пойдем домой». Чтобы как-то его подбодрить, я ему сказала в рифму: «Серёженька, понимаешь, я нуждаюсь до зареза в паре банок майонеза.» (Тогда это был дефицит, и не один магазин надо было обойти, чтобы эту пару банок найти, да ещё и очередь отстоять.) Ребёнок так был потрясён произнесённым мною стихотворением, что остановился как вкопанный, задрал мордочку вверх и сказал с изумлением: «Мама, так ты у меня пУэт?». Это было более 60 лет назад, а ведь запомнила.
Людмила Алексеева
http://lm-alexeeva.livejournal.com/20702.html
http://lm-alexeeva.livejournal.com/20891.html
СНЕСЕН ПОСЛЕДНИЙ ДАЧНЫЙ ВОКЗАЛ РОССИИ
 
8 октября 2012 г. произошло не очень заметное, но очень печальное событие. РФ полностью, окончательно и бесповоротно лишилась целого класса своего историко-культурного наследия – небольших пригородных деревянных вокзалов «дачного» типа. Развязка наступила на платформе Ильинское Усовской железнодорожной ветки, относящейся к Белорусскому направлению Московской железной дороги. Во 2-й половине XIX в. в России возникает такое явление, как дачники – люди, которые постоянно жили в городах, а на лето выезжали в сельскую местность, где у них было своё или съёмное жилье – та самая дача. С развитием транспорта всё чаще и чаще путь из города на дачу пролегал по железной дороге, которая, в свою очередь, шла навстречу растущему числу дачников и организовывала остановочные пункты для пригородных поездов в районах массовой дачной застройки. Появление таких остановок служило импульсом для появления новых дачных посёлков, вслед за которыми возникали новые «дачные» платформы.
  
Строить на них полноценные вокзалы не имело смысла – с наступлением холодов поток дачников полностью исчезал, чтобы вновь появиться весной. Эти остановочные пункты не имели путевого развития, на них не было никакой другой работы, кроме посадки и высадки дачников. Поэтому для них был разработан специальный тип вокзала, больше напоминающий остановочный павильон: небольшой зал ожидания, обычно отапливаемый, и пристроенные к нему лёгкие навесы для защиты пассажиров от дождя и солнца. А больше ничего и не требовалось – пассажиры приходили на платформу ко времени прихода поезда, садились в него и уезжали. В обратную сторону процесс происходил точно так же – приехавшие с пригородным поездом пассажиры не задерживались на платформе. Строились такие вокзалы очень быстро, обычно они были деревянными. К началу ХХ века любой более-менее крупный город имел свои дачи и своих дачников, в стране насчитывалось огромное количество пригородных остановок, а, следовательно, и дачных вокзалов.
Войны и революции заметно убавили как количество дачников, так и число дачных вокзалов. Однако с возвращением жизни в мирное русло вернулись и те, и другие. Электрификация головных участков железных дорог только способствовала развитию пригородного движения. Строительство дачных вокзалов продолжилось и в 1930-е годы, их облик принципиально не отличался от дореволюционного: те же небольшие деревянные здания с печами и открытыми навесами-верандами. Переломным моментом в судьбе дачных вокзалов следует считать послевоенные годы и период реконструкции железных дорог. Появление высоких пассажирских платформ, повсеместное внедрение типовых железобетонных конструкций сделали старые дачные вокзалы неприспособленными к современной жизни, послужили причиной утраты многих из них. Конечно, этот процесс не был одномоментным, но он был массовым. Поворот произошёл, количество деревянных вокзалов-павильонов стало стремительно уменьшаться. История сохранила названия последних трёх дачных вокзалов России – платформы Александровская и Курорт на Сестрорецкой линии под Санкт-Петербургом и вокзал Ильинское в ближнем Подмосковье.
Судьба первых двух зданий сложилась печально – вокзал платформы Курорт сгорел в середине 2000-х годов, тогда же был снесён и вокзал платформы Александровская. До наших дней дошёл единственный дачный вокзал Ильинское. Длительные поиски не дали никаких результатов – других дачных вокзалов в России больше не было. Что же мы знаем об этом вокзале? Был ли он «одним из многих»? Безусловно. Но оказалось, что это здание имеет и свою собственную, уникальную и неповторимую историю, связанную с именами многих известных людей нашей страны.
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 23 Сен 2012, 22:43 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline |  
Платформа Ильинское Усовской железнодорожной ветки расположена в дачном посёлке Жуковка, а название получила по одноимённому селу, расположенному на противоположном берегу Москвы-реки. Эта железнодорожная линия проходит через посёлки, названия которых известны далеко за пределами московского региона: Раздоры, Барвиха, Жуковка, Ильинское, Усово и др. Рядом с платформой были построены дачные посёлки Совмина СССР, ЦК КПСС и небольшой посёлок академических дач. В разные годы здесь жили авиаконструктор А.Яковлев, академики А.Сахаров и В.Челомей, министр культуры Е.Фурцева, дочь Л.Брежнева Галина. Здесь в 1960-х на даче у Ростроповичей нашёл приют опальный тогда писатель А.Солженицын. После отставки до самой смерти здесь жил В.Молотов. Для обеспечения удобной связи дачных посёлков с Москвой в 1924 г. на Усовской железнодорожной ветке было организовано пригородное пассажирское движение.
В середине 1930-х годов на станциях Ромашково и Усово были построены полноценные железнодорожные вокзалы, а здания на промежуточных платформах Раздоры, Барвиха и Ильинское носили пригородный, дачный характер, являясь, скорее, остановочными павильонами, чем вокзалами. Вокзал в Ильинском был построен в 1935 г. В своих воспоминаниях известный историк и коренной житель Барвихи А.В. Рудомино пишет: «В электричке можно было увидеть и бывших первых лиц государства, часто опальных, но продолжавших жить на Успенке. В.Молотов обычно скромно сидел в купе, ни на кого не обращая внимания. Иногда от Ильинского в усовском поезде ездил Н. Булганин, 2-й человек уже в хрущевской иерархии. К нему подсаживались рабочие с филёвских заводов и вели бесконечные разговоры о светлом коммунистическом будущем. В конце 1960-х годов в усовской электричке можно было видеть А.Солженицына, жившего на даче М.Ростроповича в Жуковке, и других известных людей».
Вокзал в Ильинском был построен полностью из дерева и состоял из капитальной средней части и 2-х симметрично пристроенных к ней летних веранд с навесами для защиты пассажиров, ожидающих поезд, от дождя и солнца.
В средней части здания находился отапливаемый зал ожидания с помещениями билетной кассы и технической комнатой. Перед вокзалом была устроена низкая деревянная платформа. При электрификации участка Кунцево – Усово в 1957 г. новая высокая пассажирская платформа была построена в стороне от исторического здания вокзала, поэтому его не снесли, а продолжили использовать в качестве пригородной кассы.
 
До нашего времени полностью сохранялась объёмно-планировочная структура здания – его центральный объём и 2 навеса для пассажиров. Вокзал ни разу не ремонтировался капитально, поэтому все его детали оставались подлинными. Сохранялись элементы деревянного декора обоих навесов и основной части здания, а также оригинальные оконные переплёты и двери. Сохранялись оригинальные деревянные накладные буквы названия платформы в верхней части здания. Общее состояние здания можно было оценить как предаварийное. Вокзал был закрыт и не использовался для обслуживания пассажиров. Здание было полностью отключено от инженерных коммуникаций и, по существу, являлось заброшенным. Когда-то использовавшиеся для отопления зала ожидания и билетной кассы печи демонтировали.
В августе 2012 г. ОАО «РЖД» начало масштабную реконструкцию Усовской железнодорожной ветки. В рамках работ был запланирован, в том числе, и снос старого вокзала платформы Ильинское. Зная отношение ОАО «РЖД» к своей истории и предвидя развитие событий, Архнадзор совместно с подмосковным отделением ВООПИиК направили письмо в РЖД о ценности и уникальности вокзала платформы Ильинское, о недопустимости его сноса, так как вместе с этим вокзалом утрачивался целый класс вокзальных зданий. Параллельно мы готовили материалы для придания вокзалу статуса объекта культурного наследия, который он, конечно, заслужил.
 
Наш сегодняшний выезд в Ильинское должен был стать чисто рабочим – фотографирование недостающих видов вокзала, уточнение его расположения по системе координат. На слушаниях в Общественной Палате РФ, которые проходили 15 октября, совсем недавно, вице-президент ОАО «РЖД» Олег Тони высказался о вокзале Ильинское, скорее, вопросительно, чем отрицательно. Обсуждение судьбы вокзала на таком высоком уровне вселило некоторую надежду. Оказалось – зря.
Сегодня, 20 октября 2012 года, выйдя из электрички, мы обнаружили вместо здания бесформенную кучу брёвен и нескольких рабочих около неё. Руководитель работ объяснил, что вокзал снесён в четверг, 18 октября 2012 г., по указанию РЖД строительной компанией «Арсенал», представителем которой он и является. Вот так ответили железнодорожники на просьбу сохранить их собственное наследие. Ну, а наша рабочая поездка в Ильинское оказалась прощальной. Мы опоздали. Простите.
Благодарим Д.Соболева за помощь в подготовке публикации.
Фото: Ю.Егоров, Д.Соболев, А.Светлов
http://www.archnadzor.ru/2012....-rossii
СТАРАЯ МОСКВА: РЕАЛЬНАЯ И ВЫДУМАННАЯ
А.Стародубов. Городской пейзаж
Эти картины завораживают истинных почитателей московской старины - наш город выглядит на них неотразимо красивым своими старинными особняками, узкими улочками, какой-то волшебной булгаковской прелестью задумчевых деревьев и жемчужно- туманного горизонта. Вглядитесь и, несомненно, Вы не пожалеете, что прикоснулись к самобытному творчеству московского художника А.Стародубова. (Ю.Шатин)
Александр начал писать поздно. После окончания МАИ служил в Вооруженных силах. И только после 30 лет начал работать как профессиональный художник и вступил в профсоюз независимых художников. Его произведения экспонировались на многих выставках, находятся в разных коллекциях в России и за рубежом. Серию его работ приобрел даже музей Булгакова в далеком канадском Торонто, чтобы показать посетителям дух старой сказочно-фантастической столицы России. Такой своеобразный взгляд на Москву: немного книжный, немного сказочный, немного ностальгический...
  
Сказки Старого Арбата. Поварская В старом Городе
http://www.artpreview.ru/Works?author=99
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Понедельник, 29 Окт 2012, 23:47 | Сообщение # 19 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | ВОКРУГ АРБАТСКОГО ТУННЕЛЯ
Арбатская площадь - одна из самых страшных площадей Москвы. Даже не площадь, а какое-то бессмысленное скопление случайных фасадов случайных же зданий.
 
Ресторан «Прага».
Судьба Арбатской пл. - крушения и разрушения. Так уж вышло, что она словно притягивает необратимые трагические события. Практически каждая из достопримечательностей этой площади вошла в историю подобным образом. Дом №2 по Калашному пер. (его хорошо видно от к/т «Художественный») строился еще до революции как доходный дом некоего Титова, но не достроился - в 1913 г. газета «Копейка» писала: «Обращённая в Калашный пер. стена этого каменного великана зашаталась и через какие-нибудь 5 мин. на мостовой лежали горы кирпичей».
Чудом никто не пострадал. Развалины же рухнувшего дома пролежали здесь вплоть до начала 20-х годов, после чего их вё же разгребли, а на освободившемся месте выстроили так называемый «Дом Моссельпрома», вошедший в историю как первый советский небоскрёб.
На противоположной стороне Воздвиженки, рядом с к/т «Художественный» и ст. м. «Арбатская» Арбатско-Покровской линии, до войны располагался симпатичный домик, вошедший в историю русской культуры. Именно в нем начала действовать Московская консерватория, основанная Н.Рубинштейном. Этот дом тоже был разрушен - в 1941 г. во время фашистской бомбардировки. Вообще говоря, в столице было не так много зданий, полностью уничтоженных фашистской авиацией. Символично, что одно из них располагалось на Арбатской пл.
Летом 1963 г. на Арбатской пл. вскрывали толщенный слой асфальта для прокладки тоннеля под Новым Арбатом с помощью САУ на базе Т-34, не останавливая движения по площади троллейбусов № 15 и 31. Экзотика для окрестных пацанов! А рядом с этим местом в 1983 г. было завершено строительство главного здания Минобороны - не лёгкой промышленности, не пищевой, а именно обороны. Самое суровое из всех возможных министерств. Любопытно, что автором этого здания был архитектор М.Посохин, под руководством которого несколько ранее был уничтожен приличный кусок старой Москвы, один из самых привлекательных фрагментов исторической застройки, знаменитые арбатские дворики и переулки. Вместо них появился Новый Арбат - широченный проспект, явно не украшающий город. Новый Арбат берёт свое начало всё от той же Арбатской пл.
В торце Гоголевского бульвара - памятник Николаю Васильевичу работы скульптора Н.Томского. Здесь-то, казалось бы, что? Да ничего особенного. Просто на рубеже 1980–1990-х годов именно эта площадочка под памятником сделалась традиционным местом жесточайших драк между панками и люберами. Точнее, местом избиений панков люберами, что, конечно же, ещё страшнее. Даже ресторан «Прага» - и тот внёс свою лепту в историю площади. Именно здесь окончательно рассорились два некогда дорогих друга - А.Белый и А.Блок. А.Белый писал: «Звонок: это - красная шапка посыльного с краткой запискою: Блок зовет в «Прагу»; свидание - не обещает; спешу: и- взлетаю по лестнице; рано: пустеющий зал; белоснежные столики; и за одним сидит бритый «арап», а не Блок; он, увидев меня, мешковато встаёт; он протягивает нерешительно руку, сконфузясь улыбкой, застывшей морщинками; я подаю ему руку, бросаю лакею: - «Токайского». И мы садимся, чтобы предъявить ультиматумы; он предъявляет, конфузясь, и в нос: мне-де лучше не ехать; в ответ угрожаю войною с такого-то; это число на носу; говорить больше не о чем; вскакиваю, размахнувшись салфеткой, которая падает к ногам лакея, спешащего с толстой бутылкой в руке; он откупоривает, наполняет бокалы, в то время как Блок поднимается, странно моргая в глаза мало что выражающими глазами; и, не оборачиваясь, идет к выходу; бросивши десятирублёвик лакею, присевшему от изумленья, - за ним; 2 бокала с подносика пеной играют, а мы опускаемся с лестницы; он - впереди; я - за ним; мы выходим из «Праги»…»
Красиво, в духе пресловутого Серебряного века. Но и жестоко притом.
фото - 1957.
После открытия «новой» Арбатско-Покровской линии метро и открытия на ней ст. «Арбатская» перед вестибюлем был установлен фонтан в окружении садовых скамеек. Говорили, что фонтан «Мальчик с дельфином» - трофейная скульптура. В 1970-е здесь был выстроен комплекс зданий Минобороны, который поглотил вестибюль метро, одновременно уничтожив фонтан и площадку перед вестибюлем. Ильф и Петров именно в «Прагу» поместили ключевой момент сюжета своего самого известного романа «Двенадцать стульев». Сюда Ипполит Матвеевич Воробьянинов притащил бедную Лизу Калачёву. Поначалу Воробьянинов был неловок и зажат: «Однако, - пробормотал он, - телячьи котлеты - 2, 25, филе - 2, 25, водка - 5 рублей. - За пять рублей большой графин-с, - сообщил официант, нетерпеливо оглядываясь».
На противоположной стороне посохинского Нового Арбата, в доме №7 по Никитскому бульвару прожил последние годы не придуманный, а вполне реальный персонаж, писатель Гоголь. Здесь он сжёг 2-й том «Мертвых душ», здесь же он и умирал - в страшных физических и нравственных мучениях. Бредил, выкрикивал бессвязное, забывался, снова бредил. Такую смерть, как у него, что называется, врагу не пожелаешь. Видимо, неспроста сама Арбатская пл. внешне - одна из самых страшных площадей Москвы. Даже не площадь, а какое-то бессмысленное скопление случайных фасадов случайных же зданий. А в центре площади - не памятник, не фонтан, не столп, как следовало бы, безумное пространство, занятое туннелем, подземными и наземными переходами, светофорами, развязками, автомобильными пробками и прочими вещами, которые вовсе не радуют глаз.
Алексей Митрофанов
http://www.novayagazeta.ru/society/54547.html
РОМАНТИЗМ ПАТРИАРШИХ ПРУДОВ
Медовый месяц А.Блока и Л.Менделеевой, знакомство И.Бунина с В.Муромцевой, история Мастера и Маргариты…
 
Патриаршие пруды считаются одним из самых романтических московских мест. Именно на берегу этого пруда (он на самом-то деле единственный, никакие они не пруды) и в его окрестностях происходит действие романа М.Булгакова «Мастер и Маргарита». Сегодня он уже, что называется, не в тренде, а на рубеже 80-х-90-х годов прошлого столетия им зачитывалась вся Москва, и история любви Мастера и Маргариты почиталась образцовой. Михаил Афанасьевич, приехавший в Москву уже будучи взрослым, состоявшимся человеком и отнюдь не будучи столичным краеведом, разумеется, не мог знать историю здешних мест. Знать не мог, но вероятно, чувствовал.
 
Вот, например, дом на развилке Спиридоновки и Гранатного пер. Здесь писатель БюЗайцев - автор «Голубой звезды», пронзительной повести о жизни московской богемы и полубогемы, - снимал квартиру у купцов Армянских. Эта квартира пользовалась славой одного из популярнейших литературных мест Москвы. Сам Зайцев об этом писал: «В доме Армянских много у нас уже бывало народу… И Бальмонт, Сологуб, Городецкий, Чулков, Андрей Белый… - и все Зиночки, Васеньки, Машеньки прежних времен. И, конечно, бывал здесь И.А. Бунин. Дух был богемский и бестолковый. Путано, шумно, нехозяйственно, но весело. И весьма молодо». Так вот, именно здесь Бунин нашел свою судьбу - познакомился с В.Н. Муромцевой, ставшей впоследствии его супругой, и брак их был счастлив.
Увы, нельзя назвать счастливым брак А.Блока и Л.Д. Менделеевой, дочери знаменитого химика, которому в наши дни то приписывают изобретение водки, то отбирают у него это более чем почётное авторство. Их медовый месяц проходил в 100 м. от квартиры Зайцева, в доме Марконет (Спиридоновка, 6). С.Соловьёв, родственник этих Марконет, вспоминал: «За неимением места у меня, я предложил Блоку остановиться в квартире Марконет. Успех Блока и Любови Дмитриевны в Москве был большой. Днем я водил Блоков по кремлёвским соборам, мы ездили в Новодевичий монастырь». В день прибытия Блока в Москву, прежде чем везти его к Марконет, Соловьёв познакомил Александра Александровича со своим другом А.Белым. Это знакомство стало роковым - союз Блока и Менделеевой очень быстро превратился в любовный треугольник, от чего очень сильно страдали все его фигуранты. А ведь всё так мирно и красиво начиналось. А.Белый вспоминал: «В руках А.А. были верхние рукавицы, которые он неловко затиснул в руке, быстро сунув куда-то; вид его был визитный; супруга поэта, одетая с чуть подчёркнутой чопорностью, стояла за ним; Александр Александрович с Любовью Дмитриевной составляли прекрасную пару: весёлые, молодые, изящные, распространяющие запах духов».
Неподалёку, в Трёхпрудном, прошло детство и юность поэта М.Цветаевой. Ее маленький домик стоял на месте нынешнего дома №8. Маленький, 2-этажный, из переулка он казался вообще 1-этажным. Над домом - тополь. Во дворе - утки, которых разводил дворник Лукьян. Кусочек сельской пасторали, чудом затерявшийся в центре Москвы. Марина Ивановна была влюблена в этот дом, посвящала ему волшебные стихотворения:
Был заповедными соснами
В тёмном бору вековом
Прежде наш домик любимый.
Нежно его берегли мы,
Дом с небывалыми вёснами,
С дивными зимами дом.
Комната же самой Марины выглядела так: «Комната с каюту, по красному полю золотые звеёды (мой выбор обоев: хотелось с наполеоновскими пчёлами, но так как в Москве таковых не оказалось, примирилась на звёздах), к счастью, почти сплошь скрытые портретами Отца и Сына - Жерара, Давида, Гро, Лавренса, Мейссонье, Верещагина - вплоть до киота, в котором Богоматерь заставлена Наполеоном, глядящим на горящую Москву. Узенький диван, к которому вплотную письменный стол. И всё». Напротив же располагалась типография, в которой в 1910 г. вышел 1-й сборничек Цветаевой «Вечерний альбом». Типографией владел А.Левенсон, он называл её «скоропечатней». Недостатка во вкусе Левенсон не испытывал - в качестве архитектора пригласил остромодного Шехтеля, само же здание уподоблялось средневековому замку, правда, с учётом «всех последних слов новейшей техники, гигиены и архитектурного искусства». Иначе предприимчивый издатель-немец своё дело и не мыслил. Да и сам М.Булгаков, воспевший Патриаршие пруды, жил рядом, в доме №10 по Б.Садовой ул. Именно здесь, в квартире Михаила Афанасьевича, проходило действие «Мастера и Маргариты». В частности, знаменитый бал у Воланда.
В действительности та квартира была небольшая, а Булгаков со своей первой супругой занимал в ней маленькую комнату. Потом он переехал - в тот же дом, в подъезд напротив. Дом стал как будто родственником Михаилу Афанасьевичу. Некогда здесь, во дворе, находился романтичный фонтанчик -мальчик и девочка под зонтиком. Но со временем фонтан куда-то подевался, зато память о доме Пигита (так его в то время называли, в честь дореволюционного хозяина, владельца табачной фабрики «Дукат») переживёт, что называется, века.
Алексей Митрофанов
19.10 .2012. Новая газета
http://www.novayagazeta.ru/society/55007.html
ПИРОГОВКА И ГРАНИТ НАУКИ
От дома Толстого - до Клинического городка: просветительский и образовательный центр Москвы
Пирогов перед Медицинской академией им. Сеченова
Вышло так, что район Пироговки (а не Козихи и не Б.Никитской ул., как многие ошибочно утверждают) сделался образовательным центром Москвы. Козиха с её университетскими общагами, Никитская с консерваторией и университетом, с их традициями, с их пафосом, политическими и общественными амбициями - больше знак, символ, фикция, и это потрясающим образом выражено в чеховской повести «Скучная история» и рассказе Бунина «Муза Граф», не говоря уж о трилогии Белого «Москва». Никитская - протабаченная и пропитая богема со слабыми лёгкими и запахом из ушей. Пироговка - крепкая, полезная профессия, утренняя бодрость, азартное потирание ладоней - ну-с, приступим.
Основа места - так называемый Клинический городок. Официальный адрес - Б.Пироговская ул., 2, но он не больше чем условность. Это и впрямь огромный город, где обучают врачей. Городок основан был в 1887 г., когда здесь открыли психиатрическую больницу Московского университета. Для обучения студентов требовались в большом количестве и пациенты. Их поставляла сама жизнь. Здесь, например, лежал А.Белый, Чехов, когда у него впервые пошла горлом кровь, был помещён именно сюда, на Пироговку. И навещал Антона Павловича Л.Н. Толстой. Чехов писал: «В клинике был у меня Лев Николаевич, с которым вели преинтересный разговор, преинтересный для меня, потому что я больше слушал, чем говорил. Говорили о бессмертии». Впоследствии здесь разместилось множество образовательно-практикующих медицинских учреждений, которые и задают ауру здешних мест.
Здесь же (М.Пироговская ул., 1) находится ещё одно старое доброе образовательное учреждение - Московский педагогический гос. университет. Вырос он из женских курсов В.Герье, открытых здесь в 1872 г. Программа поначалу была так себе, а продолжительность обучения составляла всего лишь 2 года. Учащихся Герье не интересовала слава Ковалевской и М.Склодовской-Кюри. Привлекал скорее толстый кусок хлеба с маслом, который обеспечивался почитаемым учительским трудом. Курсы закрывали, открывали, снова закрывали. А после революции их преобразовали во Второй московский гос. университет, ставший затем профильным педагогическим вузом.
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Вторник, 01 Янв 2013, 22:49 | Сообщение # 20 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Лепнина на здании педагогического университета
Атмосфера же здесь была своеобразная. Ю.Трифонов писал об этом образовательном учреждении в повести «Студенты»: «В пединституте, куда поступил Вадим, девушек было значительно больше, чем ребят, а от этой шумной, юношески весёлой, насмешливой, острой среды Вадим, надо сказать, здорово отвык в армии». Ничего, привык быстро. Впрочем, ещё до появления курсов Герье, в 1866 г. на Зубовской ул., 14, находилось Усачёвско-Черняевское женское училище. Само оно существовало с 1827 г. и преследовало цели образовательно-благотворительные - давало профессию бедным девицам. А рядом - одно из престижнейших военных образовательных учреждений, Военная академия им. м.Фрунзе.
Не удивительно, что здесь, в средоточии таких объектов, стоит памятник одному из символов русского просвещения - Л.Н. Толстому. Его автор - скульптор А.Портянко. Статуя была открыта в 1972 г. Поначалу планировалось сделать памятник больших размеров, но кусок гранита при транспортировке треснул, и размеры пришлось корректировать.
Памятник Толстому в сквере Девичьего Поля
Ранее же на этом месте возвышался другой памятник Толстому, работы скульптора С.Д. Меркурова, сделанный ещё в 1913 г. Тот памятник был интереснее - скульптор использовал посмертную маску, а также слепки с головы и рук, снятые им с писателя в ноябре 1910 г. на ст. Астапово. В.Гиляровский так писал о нём: «Как из земли вырастает фигура с характерным контуром Толстого. К этой простой фигуре идут те простые линии, которые даёт могучий гранит… Просто, понятно и необычайно сильно. Толстой из гранита. Сила земли. Массив».
Сам Лев Николаевич проживал неподалёку, в доме № 21 (по нынешней ул. Л.Толстого). Он был построен в 1806 г., Толстой же поселился здесь в 1882 г. и прожил в этом доме 20 лет, написал «Крейцерову сонату», «Воскресение», «Смерть Ивана Ильича» и множество других не менее пронзительных произведений.
Домик Толстого
Его маленький дом воспринимался современниками в первую очередь как возможность приобрести некие полезные для жизни знания, прикоснувшись к быту их современника и признанного мудреца. От паломников отбою не было. И даже после смерти писателя, когда дом стал музеем. И недаром зимой 1921 г., когда хоронили Кропоткина и процессия двигалась от Дома Союзов к Новодевичьему кладбищу, главную остановку сделали именно возле домика, где жил Лев Николаевич. Несколько раз спели «Вечную память» - и двинулись дальше. Тело одного великого философа удалялось от музея другого.
P.S. Рядом со сквером Девичьего Поля расположен храм Архистратига Михаила при Клиниках. Его история неразрывно связана с бывшим Клиническим городком медицинского факультета Московского университета. Именно от него начиналась «Аллея жизни» - небольшая улица, по которой везли пациентов в клиники Московского университета. Больных доставляли на подводах, а чтобы не мешать покою жителей и пациентов, мостовую выкладывали соломой. Аллея шла мимо 1-го здания Клинического городка - родильного дома, и далее - клиники урологии, внутренних болезней, хирургии и заканчивалась у порога патологоанатомического корпуса. Храм был построен на деньги врачей и пациентов. Строительство завершили в 1897 г. В эти годы в клиниках городка трудились такие выдающиеся российские учёные-медики, как Н.В. Склифосовский, И.М. Сеченов, В.П. Сербский, Ф.Н. Иноземцев, В.Ф. Снегирёв, Н.В. Филатов, Ф.Ф. Эрисман.
Судьба храма в советский период трагична. Его закрыли, в нём были спортзал, аптека, склад. Только в конце 1980-х - начале 1990-х врачи и пациенты уже ММА им. Сеченова вернули свой храм к новой жизни. Были восстановлены росписи, достроена колокольня. Однако год назад новое руководство Первого медицинского университета затеяло строительство в непосредственной близости от храма и на церковной земле. Вырыли котлован, и уже год храм нельзя обойти крестным ходом. Дальше котлована дело не идёт, но с наступлением осени между колокольней и храмом появилась трещина. Настоятель храма, протоиерей Андрей Шумилов, сообщал об этом проректору по хозчасти и ректору Сеченовки. Установили алебастровые маячки, и они сигналят, что трещина растёт. Храм ждёт защиты.
Алексей Митрофанов
30.11. 2012. Новая газета
http://www.novayagazeta.ru/society/55667.html
ПОТАПОВСКИЙ И ЕГО ЛЕГЕНДЫ
Люди в коже, Die аlte Hexe, В.Фаворский, В.Мессинг и другие гости переулка
Угол Архангельского и Потаповского, 1980-е годы
Писать о Потаповском пер., типичном городском проезде, расположенном в границах Бульварного кольца Москвы, есть множество причин - как естественных, так и надуманных. Остановимся на 2-х: здесь находится редакция «Новой газеты» и много лет назад родился автор этих строк. На самом же деле родился я не в Потаповском, а рядом, на Покровке, в «Доме-комоде», бывшей усадьбе Апраксина-Трубецких, превращённой в советский роддом (ныне здесь НИИ акушерства и гинекологии), но сразу же за этим событием был перемещён в дом №8 в упомянутом переулке, где провёл счастливое дошкольное детство в кругу семьи. Квартиру пять в доме №8 нанимал мой дед с осени 1917 г., переехав с семьей из недалёкого Милютинского пер. (одно время ул. Мархлевского). По старому адресу было неспокойно, бабушка до конца жизни вспоминала октябрьские события в том жилье на 1-ом этаже во дворе «французской» церкви. Квартира удобно выходила чёрным ходом на Лубянку, что живо использовалось то юнкерами, то большевистскими отрядами для скрытого подхода к московской телефонной станции в Милютинском.
Служил дед учёным-агрономом, никого не угнетал, имел 3-х детей, и его непритязательная по тем годам 5-комнатная квартира никого особо не интересовала. Повреждённый, однако, большевистскими идеями (хоть в партии никогда не состоял), дед, повстречав где-то в начале 30-х во дворе бездомную женщину с 2 крошками, решил, как это называлось, «самоуплотниться», отдав Марфе - так звали сокровище - 1 комнату. Вскоре у Марфы объявился муж по фамилии Березовец, провинциальный чекист, и пришлось расстаться с ещё 1 комнатой. Марфа рожала детей, а у чекиста, устроившегося «в московские органы», засиживались за полночь люди в коже. Но однажды пришли другие люди в коже, которые увели с собой Березовца, а Марфа, которую моя тётушка к тому времени иначе как Die alte Hexe («старая ведьма») не называла, навсегда прекратила репродуктивную деятельность. В освободившуюся комнату въехала мирная семья Винокурихи — смотрительницы за трамвайными путями на Чистых прудах; а в Марфе действительно, видимо, было что-то инфернальное: получив в 50-е «хрущёвку», она сгорела при взрыве газовой колонки.
Начать рассказ мне поначалу хотелось лексикой путеводителей: с Покровки перспектива Потаповского пер. открывается… Но дело в том, что никакая перспектива не открывается, и вообще переулок первоначально справедливо звали Кривой (вместе с соседними Погаными прудами, близким Кривоколенным - топонимы ещё те), а в конце XVII в. стали именовать Большой Успенский, в честь воздвигнутого на углу с Покровкой храма Успения Божией Матери, что в Котельниках (хотя еще и на плане 1862 г. он значится как Кривой). Был ещё и Малый Успенский, примыкавший к Большому как раз за углом нашего дома, однако со всем этим религиозным безобразием было покончено в 1922 г., когда храм, судя по фотографиям, изумительный образец нарышкинского барокко - был снесён (якобы он мешал транспорту на Покровке), а переулки были переименованы соответственно в Потаповский и Сверчков. Грустный идиотизм «атеистического» переименования состоит в том, что создал храм крепостной архитектор П.Потапов, а выстроена была церковь на деньги купца И.Сверчкова.
 
Сквер на углу Покровки и Потаповского на месте храма Успения. Дом №8, усадьба Головиных
Дом №8 объединял несколько строений: простой наш кирпичный 3-этажный корпус, такой же во дворе и сохранившуюся поныне жемчужину переулка, усадьбу Головиных, более поздними пристройками уходящую в Сверчков. По легендам, услышанным тогда от местных старушек, в усадьбе осенью 1812 г. квартировал то ли Мюрат, то ли Даву - словом, кто-то из наполеоновских маршалов: видно, воспоминания были ещё живы! Отмечу лишь, что облик её со времен моего детства изменился. Так, исчезли ампирные металлические решётки под окнами 1-го этажа портика коринфского ордера. Впрочем, как и сам особняк «врос» в землю - в начале 50-х прошлого века переулок, как и большинство в центре Москвы, был мощён булыжником, а ныне наросли слои асфальта. По этой же причине практически не виден во дворе подъезд - именно подъезд! - от ворот к крыльцу парадного дома в виде пандуса, ограниченного белокаменными тумбами и такой же белокаменной лестницей в 3 - тогда - ступени посередине.
Двор дома №8,1934 год, офорт Т.Рейн
В глубине двора располагались старые роскошные каретные сараи, на переднем плане - послереволюционные, выстроенные из всякого хлама, когда калориферное отопление заменили на «прогрессивное» дровяное. 1-этажный павильон, глядящий в Потаповский пер., нынче завалившийся на спину, появился в 1920-е вместо вырубленного сиреневого сада. В середине прошлого века там располагалось «Ателье по пошиву». Это уродливое строение арочкой соединено с вереёй, если здесь это слово подходит, ворот усадьбы. Сомневаюсь, потому что верея - обычно столб, здесь же решётчатые ампирные ворота висят на белокаменных башнях с обрамлёнными колоннами нишами, где пустуют невысокие постаменты. Выяснить, что же за статуи украшали некогда въезд в усадьбу, мне не удалось, зато матушка моя, Т.Рейн, которая в 30-е училась в преобразованном из ВХУТЕИНа Полиграфическом институте на недалёкой Мясницкой, рассказывала, что иногда после институтских вечеров её провожали домой, и сокурсники любили забираться на постаменты, изображая статуи. Не отставал и их профессор, В.А. Фаворский, принимая при этом «античные позы».
Провожать девушек бывало необходимо потому, что в те годы парадные подъезды в домах почти повсеместно были заперты или наглухо заколочены и идти надо было через тёмный двор и чёрную лестницу. Мне довелось застать время запертых подъездов. Как-то подходя с родителями к нашему чёрному ходу, мы в густых сумерках увидели, как оттуда выскользнули двое мужчин, которые было приступили орошать ближайший куст, но заметив нас, скрылись.
- По-моему, это Шурка, - неуверенно произнесла мама, имея в виду мужа своей сестры.
Дома, заложив руки за спину, набычившись, расхаживал из угла в угол дед, крепкий, невысокий, и возмущённо сопел, бабушка невозмутимо вязала, а мой кузен Олег, сын того самого Шурки, загадочно улыбался. Оказывается, Александр Евгеньевич в тот вечер привел своего старого друга, известного мистификатора и артиста, выступавшего с психологическими опытами, В.Мессинга. То, что мужчины пришли навеселе, дед терпел. То, что Мессинг предсказал моему брату судьбу великого человека, - тоже. Но когда оба закурили, дед не выдержал и изгнал обоих. Так что видеть величайшего гипнотизёра и телепата своего времени мне довелось лишь с тылу в позиции у сиреневого куста.
Открывался Потаповский пер. на углу с Покровкой садиком (на месте снесённого храма Успения) с клумбами, усаженными редким нынче душистым табаком, и завершался таким же на перекрёстке с Кривоколенным и Телеграфным. В этом садике находился зелёный душевой павильон, в который меня отправляли мыться, поскольку горячая вода в нашей ванной была упразднена, вероятно, во времена борьбы с буржуазным калориферным отоплением. Эти маленькие зелёные пространства были прибежищем так называемых детских групп. Дело в том, что детских садов всегда не хватало, а тут война всего несколько лет как отгремела. Но спрос, как известно, рождает предложение. Пожилые дамы, как сегодня представляется мне, «из бывших», собирали группы - человек по 6-8 детей и за небольшую мзду выгуливали, кормили и даже укладывали на дневной сон. Как это терпели соседи, ума не приложу. Меня со сверстниками выгуливала дама из Сверчкова пер., отличавшаяся, как представляется, садистскими наклонностями.
- Мне надо, - сообщал воспитанник.
- Скажи по-французски, - требовала дама.
- Хочу pour le grand, - приплясывал от нетерпения страдалец. - Или, как это… grand chose!..
- Terriblement! - морщилась воспитательница. - Иди!
Так вот, гуляли мы и в Абрикосовском садике дома №6 в Потаповском, и в том, на углу, что некогда вмещал помывочное учреждение. Интереснее, однако, было другое: располагавшаяся рядом с угловым садиком типография «Московской правды», где вечерами сквозь большие, до земли, окна можно было наблюдать, как работают линотипы, печатая завтрашнюю газету. Из ворот выезжали маленькие почтовые «Москвичи»-«броневички», в жёлто-коричневых деревянных недрах которых направлялись по адресам пачки, остро пахнувшие типографской краской. На здании редакции, в квадрате, где сейчас ржавый жестяной лист, влево поверх голов целеустремлённо глядели 2 профиля - вождя усопшего и вождя ещё пока действовавшего (Ленин позади, несколько выступая из-за усатого). Вообще Потаповский пер. тесно связан с периодической печатью. Некогда на углу с Покровкой жил П.Бартенев, издатель «Русского архива», а в воздвигнутом в 1930 г. и называемом местными «Военном доме» располагалась редакция журнала «Красная звезда».
Семейный вечер в Потаповском, 1949., рис. Т.Рейн
Жилой монстр, кооператив «Военный строитель», воздвигнутый по проекту К.В. Аполлонова в стиле конструктивизма времён упадка, занял квартал между Чистыми прудами, Покровкой и Потаповским пер. Из архитектурных изысков на сером фоне здания в переулок глядел лишь маленький серебряный бюст на невысоком постаменте. Для непонятливых ниже бюста блестела золотом надпись: «Ленин». Нынче стоит лишь пустой постамент - всё остальное исчезло. Предки рассказывали, что в конце 30-х большинство окон по вечерам не горели, стоит ли объяснять, почему. Трагедия, также связанная с «Военным домом», о которой сегодня забыли, произошла и летом 1955 г. Тогда задумали отремонтировать фасад здания, для чего над тротуаром вдоль Покровки (она называлась тогда ул. Чернышевского) возвели мощный навес из толстых бревен. Как-то днём конструкция на всем протяжении рухнула, погребя под завалом десятки человек. До сих пор помню грохот и облака пыли: я находился в сотне метров от места крушения… Потаповский пер., впрочем, как и многие другие московские проезды, соединил в себе разные архитектурные стили: и ампирные особняки головинских владений, и рядовую, без видимых изысков, кирпичную застройку 2-ой половины XIX в., и модерн псевдоготики рубежа веков, и конструктивизм «Военного дома», и здания типографии, и барачный стиль начала хрущёвской эпохи. Даже фабрика по производству солода была на углу с Телеграфным, ныне Архангельским пер.
В памятную многим весну 1953 г. моему отцу, проживавшему в проходной комнате коммуналки на Б.Молчановке, как семейному гражданину доверили и 2-ю, непроходную комнату. Наша маленькая семья наконец-то воссоединилась. Было начало марта, отец как-то подготовил жильё, и под вечер мы отправились на Арбат. Не помню уже, кажется, метро не работало, и мама предложила пройтись Бульварным кольцом. С высоты Рождественского бульвара открылась панорама народного буйства на Трубной пл.- хоронили Сталина. Сперва мы решительно двинулись вперёд, но по мере приближения к людскому водовороту энтузиазм наш падал. Пришлось вернуться в Потаповский.
Долгие годы ещё, пока живы были мои близкие, я приезжал в родной дом, где было так уютно среди привычных предметов и вещей. За окном раскачивался уличный фонарь, наполняя комнату загадочным светом, освещая знакомые дома напротив. Изменился ли Потаповский пер. с тех пор? Однозначного ответа не найду: и да, и нет. Со времен моего детства в переулке не построили ни одного нового дома, пёстрая, но привычная архитектурная среда оказалась нетронутой. Однако исчезли дворы, превратившиеся в автомобильные стоянки, зачахли, превратившись в пустыри или точки питания, бывшие сады, ремонтно-реставрационные работы выхолостили, сделали празднично-безликими старые фасады. Впрочем, и мы стали другими.
Владимир Потресов
10.01. 2013. Новая газета
http://www.novayagazeta.ru/society/56181.html
КОНДИТЕРСКИЙ ПЕРЕКРЕСТОК
Прогулка вокруг площади Мясницких ворот
Площадь Мясницких ворот - кондитерский перекрёсток Москвы. Еще в XVIII в. в самом его центре, там, где в наши дни располагается павильон ст. м. «Чистые пруды», располагался постоялый двор, в котором путешествующим подавали чай с различными забавами - пряниками, бубликами, сухарями и медовыми коврижками. Ближе к советскому времени здесь открылся трактир - разумеется, всё с тем же кондитерским ассортиментом.
Главным, однако же, объектом был не постоялый двор и не трактир, а знаменитая кондитерская г. Эйнема. Она располагалась там, где ныне м. «Сретенский бульвар». Московский поэт с немосковской фамилией Дон Аминадо посвящал ей стихи:
В этот день у Эйнема пекли пироги.
Византийские. Пышные. Сдобные.
Петербуржцы на что уже были брюзги,
А и те говорили: в Москве пироги -
Чудеса в решете! Бесподобные!..
Шёл ванильный, щекочущий
дух приворот, дух чего-то знакомого, личного,
От Мясницких ворот до Арбатских ворот
И до самого Дорогомилова.
Эти пироги, а также прочие Эйнемовы затеи - торты, шоколад, конфеты, вафли, какао, кофе, карамель, пастила, мармелад, глазированные фрукты и компоты - славились на всю страну. Славились также альбертики (так называли сухое печенье) под названием «Кинг». Рядом была ещё одна кондитерская - Абрикосова. Обе любил посещать академик И.Каблуков. С ним, кстати, однажды приключилась такая история. Будучи уже в годах, академик сделался крайне рассеянным. Путал всё, в том числе начало слов. И как-то раз порадовал студентов таким вот замечательным рассказом:
- Взял я свою любимую трость с набалдым золоташником и пошёл к Эйнему. Оттуда - к Абрикосову. Потом хватился: а где моя любимая трость? Нету! Вернулся к Абрикосову: отдайте мою трость с набалдым золоташником. А мне говорят: не видели. Пошёл к Эйнему: отдайте трость с набалдым золоташником. Вот, говорят, пожалуйста. Обидно: немец-то честнее русского оказался.
Жаловали москвичи и Абрикосова. Искусствовед И.Шнейдер писал: «Если вы покупали коробку конфет в кондитерской Абрикосова, то помимо обязательного приложения к её содержимому в виде засахаренного кусочка ананаса и плиточки шоколада «миньон», завёрнутой в серебряную фольгу, в коробочке лежала ещё небольшая толстенькая плитка шоколада в обёртке из золотой бумаги с наклеенной на неё миниатюрной фотографией Шаляпина или Лины Кавальери». Трогательный весьма рекламный ход.
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Вторник, 01 Янв 2013, 22:54 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Суббота, 02 Фев 2013, 21:49 | Сообщение # 21 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
Рядом же располагался самый известный в Москве чайный магазин - куда ж без чая-то. Его нынешний адрес - Мясницкая, 19, и он до сих пор украшает Москву. В.Катаев так писал об этом феномене: «Рядом с ВХУТЕМАСом, против Почтамта, чайный магазин в китайском стиле, выкрашенный зелёной масляной краской, с фигурами 2-х китайцев у входа. Он существует до сих пор, и до сих пор, проходя мимо, вы ощущаете колониальный запах молотого кофе и чая». С.Перлов, чаеторговец, ожидал прибытия в Москву высокого китайского сановника Ли Хун Чжана. Он него зависели поставки, а также связанные с ними скидки и иные преференции. Перлов хотел, чтобы сановник остановился у него. Дабы привлечь столь полезного гостя, он заказал архитекторам Гиппиусу и Клейну дом в виде китайской пагоды.
Мясницкая, 19. Чудесный чайный магазин
Увы, расчёт был неудачный. Чем-чем, а уж китайскими пагодами Ли Хун Чжана было не удивить. Он остановился у конкурента (тоже, кстати говоря, Перлова, но Василия) на Мещанской ул. Но «китайская пагода» сделалась сверхпопулярной у москвичей: «Доподлинный дворец из драгоценного фарфора, как в андерсеновском «Соловье», - сказка, расцветшая золотым цветком в серо-каменной пустыне деловой улицы». Дела мясницкого Перлова пошли вверх. Затраты на чудесный магазин довольно быстро окупились.
А в одном из ближайших дворов (Огородная слобода, 6) до сих пор стоит особнячок, принадлежавший ещё одному знаменитому чаеторговцу и чаепромышленнику - Д.Высоцкому. Тот особнячок построен был всё тем же архитектором - Р. Клейном. Домашним учителем у его дочерей был юный Б.Пастернак - большой любитель альбертиков «Кинг». Хвастался: «В доме оплачивали мои беседы на самые непредвиденные темы». Тайно ухаживал за старшей дочерью. Конечно, безо всяких перспектив.
После революции сюда вселился главный в Москве Дом пионеров. Писатель Ю.Трифонов писал о здешней атмосфере: «Что за вечера были, когда мы сидели перед большим столом и, обсуждая чей-нибудь рассказ, уносились в своих разговорах в поднебесье. Тут вспоминались имена тысячи писателей, начиная от Гомера и кончая Катаевым. Наш руководитель, редактор журнала «Пионер» товарищ Ивантер, так интересно объяснял нам ошибки друг друга». На столе, ясное дело, присутствовали скромные - время было непростое - сладости.
Огородная слобода, 6. Первый Дом пионеров
А во дворе особняка Высоцкого в 1970 г. поставили памятник Ленину работы скульптора В.Е. Цигаля. Ильич изображён здесь в нежном возрасте - под стать советским пионерам, посетителям особняка. Это один из немногих памятников Ленину-ребёнку. Ленину, который отдавал предпочтение не взрослым кушаньям, а всяческим кондитерским изделиям.
Ленин-гимназист
Алексей Митрофанов, писатель, краевед
01.02. 2013. Новая газета
http://www.novayagazeta.ru/society/56538.html
АРБАТСКАЯ ЛЕЧЕБНИЦА
На Арбат к белорозовому дому с аптекой (№ 25) я пришел на этот раз, держа в руках старую, прекрасного качества фотографию, сделанную в начале нашего века, когда еще по булыжной мостовой не громыхали трамваи. Тогда фотограф, установив свой треножник, мог не волноваться за судьбу громоздкой аппаратуры. На противоположном углу, со Староконюшенным пер. - ему "позировала" лошадь, запряженная в телегу. С любопытством смотрели в объектив сидящие на ступеньках крыльца продавцы в белых халатах, ожидавшие покупателей у входа в лавку на углу дома (теперь он ведет в магазин "Драпировка"). Тогда здесь располагалась "Мясоторговля", а над окнами виднелись вывески с фамилией хозяина - Данилова. Мостовая выглядела пустынной) посредине ее, глядя в аппарат, застыл полицейский, дозволивший эту съемку, которая производилась для издания книги, посвященной полувековому юбилею Общества русских врачей.
Какая связь между "Мясоторговлей" и этим обществом? Такая же, как между ним и располагавшейся за другой дверью еще одной лавкой - "Рамки и картины". Дело в том, что нижние помещения этого дома на Арбате, принадлежавшего Обществу русских врачей, арендовали торговцы. Но не только они. На фотографии с помощью лупы читаю над окном 2-го этажа еще одну надпись "Классы рисования и живописи". Это некогда популярная студия художника К.Юона, открытая здесь с начала века, памятная многим нашим живописцам, сделавшим на углу Арбата и Староконюшенного первые шаги в искусстве. Художникам было тесно: занимали-то они всего небольшую часть 2-го этажа, но и на этом маленьком пространстве развили бурную деятельность: учились, обсуждали работы, устраивали собрания, выставки, издавали журнал. Верхний, 3-й, этаж сдавался под квартиры. И только парадный ход с Арбата вел в Общество русских врачей и его аптеку. Их знали многие в Москве. Много раз менялись вывески на фасаде дома, но одна из них - аптеки - на своем месте вот уже 2-й век. История ее восходит к теперь уже далекому прошлому.
Построил этот кирпичный дом с окнами разной формы по проекту архитектора Р.А. Гедике, отошедшего от привычного для Арбата классицизма, бывший гвардейский офицер А.А. Пороховщиков, прославившийся строительным размахом. На его средства сооружались здание "Славянского базара", известной гостиницы и ресторана, большие жилые дома. По тем временам 3-этажный дом Пороховщикова на Арбате выглядел среди соседних с ним особняков внушительным зданием. Этот новый дом в 1870 г. сняло в аренду Общество русских врачей, ставшее широко известным в городе за 5 лет до этого, когда оно впервые обосновалось на Арбате, открыв общедоступную лечебницу и аптеку. Сначала они появились в 200 саженях от дома Пороховщикова, в другом, тоже 3-хэтажном, частном доме, где внизу фармации оборудовали по последнему слову того времени аптеку, а на 2-ом этаже отделали зал. По вечерам в нем собирались для научных заседаний члены Общества русских врачей. Этот зал днем принимал "приходящих больных". Отсюда они расходились по кабинетам врачей разных специальностей. Открытие лечебницы и аптеки было широко отмечено в прессе, отпраздновано по всем канонам тогдашнего этикета: с молебном, окроплением помещений "святой водой" и угощением. То было событие, важное не только для Москвы, но и всей России.
Появлению этого общества предшествовало создание в белокаменной Общества немецких врачей, имевших тогда в городе свою влиятельную корпорацию. Выходцам из Германии принадлежало и большинство аптек. Возникновение отечественной ассоциации врачей, и особенно ее аптеки, было встречено в штыки влиятельными иностранными врачами и аптекарями. Учредителям Общества русских врачей потребовался не один год усилий, мужество, настойчивость, чтобы доказать свою правоту, разработать и утвердить устав. В новой лечебнице доктора брали "за совет" небольшую, сравнительно с обычными гонорарами, плату 20 коп. Те, кто не имел этих копеек, мог получить помощь бесплатно. Точно так же и аптека выдавала бедным лекарства без денег. Вскоре лечебницу, завоевавшую признание, стали называть Арбатской. Однако из-за разногласий с хозяином дома врачам пришлось искать себе другое помещение. Причем обязательно нужно было найти помещение для аптеки поблизости, чтобы не возбудить ярость конкурентов, воспринимавших такой переезд как посягательство на свои устоявшиеся доходы.
Несмотря на такое противодействие, Общество русских врачей перевело аптеку и само перебралось в другой дом, а еще через несколько лет, окрепнув финансово, с помощью полученного кредита купило у испытывавшего финансовые трудности Пороховщикова дом и земельный участок на Арбате. Новое здание стоило дорого, его застраховали от огня на 200 тыс. руб.! Так среди многих строений по Арбату, принадлежавших, как писали в справочниках, "двор", "п. двор", что значило дворянам и почетным дворянам, купцам разных гильдий, здешним храмам, появился собственный дом у Общества русских врачей. Его устав был утвержден в памятном 1861 г., когда страна искала пути к обновлению, дождавшись освобождения крестьян и отмены крепостного права. Вот тогда московские врачи решили объединиться, чтобы не только сообща решать свои проблемы, но и помогать малоимущим. У истоков общества стоял известный и чтимый многими московский хирург профессор Ф.И. Иноземцев. Он 1-м произвел операцию под эфирным наркозом, основал "Московскую медицинскую газету", 1-ю поликлинику, свершил много других важных в истории отечественной медицины деяний. 2-м основателем общества называют бальнеолога С.А. Смирнова, чье имя носит целебная "Смирновская" вода, открытая им среди источников Железноводска. Вокруг них объединились многие врачи.
В Арбатской лечебнице безвозмездно работали врачи разных специальностей. Так, консультантом по хирургии почти 40 лет являлся Э.Э. Клин, работавший гл. доктором горбольницы. В его честь был оборудован отличный хирургический кабинет, носивший имя этого врача. В Арбатской лечебнице впервые появилось отделение "для лечения электричеством", ставшее прародителем нынешних физиотерапевтических отделений. В отчете 1909 г., для которого выполнялась упомянутая фотография дома на Арбате, сообщается, что лечебница за годы существования оказала помощь 1300000 с лишним больным, причем свыше 50 тыс. из них сделали операции. Арбат стал колыбелью московской медицинской науки. Общество издавало свою газету, труды, в его среде возникла идея созывать всероссийские съезды врачей и естествоиспытателей, сыгравшие важную роль в развитии отечественной науки. На Арбат приходили с 1-ми научными докладами молодые врачи, ставшие в будущем гордостью медицины. Здесь начинали путь в науке А.И. Абрикосов, П.А. Герцен и мн. др. За каждым таким именем - школа, ученики, новые методы лечения, тысячи спасенных жизней.
На Арбате стремились расположиться и другие, возникшие позднее, врачебные общества. На углу с Калошиным пер., в небольшом, сохранившемся до наших дней доме № 53 открылся бесплатный городской родильный приют, появились частные лечебницы и кабинеты. И здесь выявляется интересная, никем еще не отмеченная деталь: Арбат поставил рекорд по числу проживающих в его домах врачей. В 1913 г. их насчитывалось 74, а спустя 3 года, как свидетельствует справочник "Вся Москва", стало 87. Еще больше проживало врачей в арбатских переулках. В то же время художников насчитывалось на этом же пространстве всего человек 15! Вот и выходит, что Арбат к началу XX в. стал в первую очередь улицей медиков, а уж потом - поэтов и художников, так его прославивших. В дни первой мировой войны по Арбату шли с музыкой полки, направлявшиеся для погрузки в вагоны на Брянский (Киевский) вокзал. Обратно те, кому повезло, возвращались ранеными. Трамваи их везли на Арбат; на улице и в переулках возникали тогда госпитали, новые лечебницы. И сейчас они встречаются здесь. В М.Николопесковском пер. в хирургическом отделении косметической лечебницы только за год делают 10 тыс. операций. Другая арбатская поликлиника - у театра Вахтангова.
Интересно, сохранился ли тот дом, где Общество русских врачей начало свою деятельность на Арбате? Да. Пройдя от аптеки "200 сажен", как отмечал старый справочник, я подошел к началу улицы, к дому, расположенному недалеко от "Праги", под № 4. Он сохранился, как был. В конце прошлого века его купил генерал-майор А.Шанявский и благодаря этому дому сыграл свою роль в истории народного просвещения. Он был завещан городу, что позволило основать народный университет
Лев Колодный "Хождение в Москву"
http://www.kulichki.com/arbat/vzglyad07.html
В доме на углу Арбата и Денежного пер. родился и жил поэт А.Белый, здесь собирался кружок московских символистов «Аргонавты». Квартира поэта охраняется государством. В основе нынешнего дома – старый усадебный дом, построенный еще до пожара 1812 г. В конце 1870-х гг. он был перестроен по проекту архитектора М.А. Арсеньева и стал доходным, именно здесь в квартире №7 в 1880-м году в семье профессора математики Н.Бугаева родился Борис Николаевич, прославившийся впоследствии как А.Белый – поэт, писатель, критик, одна из ярких фигур русского символизма.
«Помнится прежний Арбат, Арбат прошлого: он от Смоленской аптеки вставал полосой 2-этажных домов, то высоких, то низких; у Денежного – дом Рахманова, белый, балконный, украшенный лепкой карнизов, приподнятый круглым подобием башенки: 3 этажа. В нем я родился, в нем 26 лет проживал» - вспоминал потом поэт. В советские годы дом был надстроен 4-м этажом, башенка исчезла, но мемориальная квартира А.Белого сохранилась, сейчас там музей.
Отец будущего поэта, Н.Бугаев, был заметной фигурой тогдашней Москвы – он увлекался не только математикой, но и философией, психологией, историей, сочинял шуточные стихи и даже написал либретто оперы «Будда». В его квартире часто собирались гости, круг общения составляли профессора Московского университета, но не только они - бывал здесь, например, и Л.Толстой, и композитор С.Танеев. Соседом Бугаевых был М.Соловьев, брат философа В.Соловьева. Именно у Соловьевых Борису придумали звучный псевдоним – Андрей Белый. Начинающий поэт учился тогда на физико-математическом факультете (как и отец), но все больше увлекался литературой, поэзией, философией; ближе всех ему были символисты с их эстетикой и особым отношением к искусству. Знакомство с Брюсовым и Соловьевым – идеологами русского символизма, оказало на него сильное влияние. В 1903 г. здесь, на квартире у Белого, возник литературный кружок «Аргонавтов» - «единственные московские символисты среди декадентов», как они сами себя называли – главными идейными вдохновителями кружка был сам А.Белый и его друг поэт Эллис (Л.Кобылинский). Каждое воскресенье у поэта собирались многочисленные гости, кто здесь только не побывал – поэты К.Бальмонт, М.Волошин, В.Брюсов, В.Иванов, Ю.Балтрушайтис, художник В.Борисов-Мусатов, философ П.Флоренский и мн. др.; здесь в 1904 г. состоялось знакомство Белого с А.Блоком. В 1906-м А.Белый уехал из этой квартиры, в последующие годы сменилось много жильцов, пока в 2000 г. здесь не был открыт мемориальный музей А.Белого, который существует и поныне.
http://um.mos.ru/houses/2001/
1. МОСКВА НЕГЛИННАЯ
Я знал тебя, Москва, ещё невзрачно-скромной,
Когда кругом пруда реки Неглинной, где
Теперь разводят сквер, лежал пустырь огромный,
И утки вольные жизнь тешили в воде…
Моё отношение к этому широко известному стихотворению Брюсова - сугубо личное, потому что я родился и вырос как раз у той самой Неглинной реки - пусть давно уже запрятанной в трубу. И знал её как реку, вполне ещё способную вырваться из своей трубы и затопить всю нашу неглинную окрестность. Помню мальчишек, плывущих на самодельных плотах от Театрального проезда до Трубной пл. - мимо притопленных троллейбусов и автомобилей - и охотничью плоскодонку, возможно, выплывшую на Неглинку прямо из магазина «Охотник».
Самым главным магазином на Неглинке был «Охотник», где продавалась дробь - калибром от мелких бусинок до крупного гороха. Эту дробь так же, как и капсулы для патронов, мы, бывало, украдкой притыривали - сколько поместится в горсти. Дробью мы стреляли из рогаток, а капсулы клали на трамвайные рельсы. Старожилы Рождественского спуска наверняка помнят, какая вдруг раздавалась стрельба вслед едущему трамваю «Аннушке» или №1.
Рождественский спуск. Здесь, на углу Жданова и Рождественского бульвара, стояла моя начальная школа - во дворе Рождественского монастыря. Каждой весной учащиеся и учителя школы производили кощунственные работы по озеленению школьной территории, расположенной как раз на месте бывшего кладбища. Взрыхляли землю, копали ямки для саженцев. Известно: сохранившуюся до сих пор стену нашего монастыря можно увидеть и на картине Перова «Тройка»: трое ребят тащат тяжёлую бочку с водой - вверх по Рождественскому бульвару. Жил я в 3-м Неглинном пер., в доме 3. А в окне дома напротив, в доме 4, сидела девушка, всё время глядящая в моё окно. Её я помню ещё маленькой девчонкой с куклой на руках. Со временем она, конечно, изменилась, но по-прежнему глядела сюда, на меня. Однажды эту девушку я показал своим гостям как достопримечательность моего дома, точнее - его вида из окна. Гости говорили:
- Действительно, сидит, смотрит.
Один из гостей помахал ей рукой.
- Эй! - крикнул он. - Не реагирует. Оглохла? Слушай, а может, она - слепая? Вот и смотрит в одну точку.
- Нет, не слепая.
- А откуда такая уверенность?
- Оттуда. Я там был.
Был в их квартире. Много лет назад. Мы тогда всем классом, а точнее , отрядом макулатуру собирали, ходили по домам: «Нет ли у вас старых газет и журналов?» Однажды какая-то женщина, открывшая мне дверь, сказала, что она меня знает. Ведь я - это тот, кто из окна напротив все время смотрит в её окно. Так же смотрел в её окно, но много лет назад мой родной дядька, дядя Юра, военный лётчик. Он развлекал её тем, что ловил голубей - прямо из своего окна, расстелив на карнизе петлю из лески с накрошенным хлебом внутри петли. Поймав, он снова выпускал их на волю, высоко подбрасывая вверх.
- А ведь, бывало, во время войны голубей ели, потому что голод не тётка, — неожиданно сказала женщина. - А это - моя дочь.
В глубине комнаты, у окна я заметил знакомую мне «эту» девочку. Она даже не повернулась в мою сторону, занятая своими делами, наверное, уроками, одновременно поглядывая в телевизор. Я понял, что этот-то взгляд я и принимал на свой счёт, сидя в окне напротив, за своим письменным столом. Отсюда мой стол не был виден, но о нём можно было догадаться по настольной лампе, купленной моим дедом еще в 20-х годах; диван был виден, но наполовину закрытый оконной занавеской цвета морской волны, которая отсюда выглядела как бледно-салатовая. И тут чья-то рука в моём окне задёрнула эту занавеску.
- Чья?
- В том-то и дело, что - чья-то!
Долго я стоял там как заворожённый, разглядывая своё собственное окно с доселе недоступной мне точки зрения. Одновременно и узнавая его, и не узнавая. Хотя ничего особенного в этом зрелище не было - ну, окно с занавеской. А такая рука могла принадлежать кому угодно из нашей семьи. Хоть мне, например.
Приснился страшный сон: я вхожу в свою комнату не через реальную дверь, а через несуществующую, замурованную. Раньше эта дверь вела в комнату Татьяны Вячеславовны. После её смерти выяснилось, что жила она в условиях, не соответствующих санитарным нормам, и что подселять туда никого нельзя, но наша семья имеет право присоединить её жилплощадь к своей. Возвращаюсь к сну: в комнате я встретился с Татьяной Вячеславовной и её испепеляющим взглядом. Взгляд - угроза всему сущему. Ясно, что передо мной - нечистая сила и, чтобы она сгинула, её надо перекрестить. Так я и сделал, но Татьяна Вячеславовна не исчезла. Соображаю: перекрестить-то я её перекрестил, но как это надо делать правильно - справа налево относительно нечистой силы или -себя? Пытаюсь повторить крестное знамение, но чувствую, что рука моя онемела - таково парализующее действие её ужасного взгляда. И тут я проснулся. Смотрю: я лежу с поднятой рукой, пальцы мои сжаты в щепоть. Признаюсь, что я презирал себя за этот сон. Клеветнический! Ведь Татьяна Вячеславовна всегда была человеком безобидным и в силу своего воспитания и глубокой старости - чудаковатым. Помню, перед тем как прийти к нам слушать Ван Клиберна по нашему телевизору или там же смотреть похороны президента Кеннеди на Арлингтонском кладбище, Татьяна Вячеславовна обильно пудрилась и надевала, как в концерт, самое лучшее, что у неё было, - горжетку с мордами 2-х мангуст. Знаю, в своё время к ней обращались: «Ваше превосходительство!» (несколько открыток на её имя до сих пор хранится в моём письменном столе).
Ольга Дмитриевна, другая соседка, сказала, что подобные кошмары естественны для моей комнаты, потому что там некогда располагалась операционная её отца, хирурга. Раньше вся квартира принадлежала им. Здесь же отец Ольги Дмитриевны вёл частную практику. «А в перевязочную заселился Владимир Миронович!» Известно, что Владимир Миронович «сидел» за спекуляцию гэдээровскими бра и торшерами. Тогда по разным статьям могла быть «привлечена» и вся наша квартира. Моя мама, например, подрабатывала тем, что втайне от фининспекции шила на заказ дамские платья, а Ольга Дмитриевна незаконным образом расписывала анилиновыми красками ситцевые косынки.
Однажды, узнав о том, что меня будут показывать по телевизору, Мироныч обратился ко мне с неожиданной просьбой: специально для него подать с экрана условный знак, например, почесав переносицу и слегка поклонившись. Я возмутился: все интонации и жесты давно уже отрепетированы и доведены до автоматизма. Какая тут может быть отсебятина?! Однако на премьере (Шаболовка, прямой эфир) я только о том и думал, как бы произвести эти контрабандные действия. И произвёл-таки! Вся квартира наблюдала за моим выступлением, усевшись перед нашим телевизором, как в зрительном зале, в несколько рядов. Жаль, что тогда Мироныч сразу же задремал, а непосвящённые соседи будить его не стали. Несмотря на то, что впоследствии этот спектакль не раз крутили в записи, Владимир Миронович своего знака так и не увидел. А ведь знак-то был!
Да, это - неудобство- жить без горячей воды. Но - удобство - жить рядом с Сандуновскими банями. Сандуны давали правильное представление о том, что такое - жить по высшему разряду - плавать в бассейне. В низших разрядах бассейн не предусматривался. Однажды все купальщики выскочили прочь, и я остался в бассейне один, потому что не расслышал: «Лопнула труба с хлором!» Среди отравившихся я был самым тяжёлым. Лежу, ничего не вижу, безудержно рыдаю - ожог слизистой глаза? Ни вздохнуть, ни выдохнуть - паралич дыхательных путей? Слышу гулкие, с эхом, сочувствующие голоса и один осуждающий: «Нехорошо ученикам ходить в высший разряд, неприлично!» Зато потом на формальный вопрос: «Как жив?» - я отвечал неформально: «Погибал в Сандунах, как броненосец «Потёмкин»!» Ну не сам броненосец, а его макет - во время комбинированных съемок. Его сам Эйзенштейн снимал, ещё до войны - в нашем бассейне! Так говорили банщики.
«Встретимся у болвана!» Это значит - у приворотной тумбы. «У баобаба!» - на «Курской» (у широкой колонны, поддерживающей сводчатый потолок). «У головы!» - у бюста Ногина на ст. «Площадь Ногина». «Под хвостом!» - коня Ю.Долгорукого на пл. им. Моссовета. «Под рукой!» - у того же Юрия и у деда - на «Белорусской». «У трёх …дей!» - у 3-х вокзалов на Комсомольской пл. У тех же 3-х - возле скульптуры «Песня» на Цветном бульваре. И возле конюшни - выставочного зала на Манежной лошади. Иногда так и говорили: вместо площадь - лошадь. Получалось лучше, чем площадь. Например: Старая лошадь. Так же нормально выглядит Пушкинская лошадь, непривычно - лошадь Хо Ши Мина. Загадка - Новоконная лошадь. Не всегда политкорректны Славянская и Грузинская лошади. Лошадь Революции, Красная лошадь - метафорические скакуны. Самые надёжные - Суворовская лошадь и Крестьянская. Болотная лошадь - гиппопотам. Песчаная лошадь - верблюд.
В доме на Петровке (угол Петровского бульвара) - находилась наша детская стоматологическая поликлиника, впоследствии ставшая нашим вытрезвителем. В разное время мне пришлось побывать и там и, увы, там. «Увы, там» - из-за планового хозяйства: как-то возвращаясь ночью с вечеринки, я вдруг столкнулся, уже возле родного дома, с ментами, разговорился, а у них - план по доставке в вытрезвитель недовыполнен. Загрузили в «газик», свезли на Петровку. Помню эти с детства знакомые мне лица: нарисованного на стене зайчика с перевязанным флюсом и рядом - доктора Айболита. Не успели закрасить или нарочно оставили - для пущего вытрезвления? Вряд ли такое могло присниться. Утром обнаружил у себя привязанную к ноге - не помню, к щиколотке или к большому пальцу, - бирку с цифрой 5, нарисованной чернильным карандашом. Кому ни расскажу, все в один голос: «Отличник!»
Дом политпросвещения на Цветном бульваре. Его задний фасад выходил на Трубную ул., где когда-то в старом 2-этажном доме располагалась наша с Д.Константиновым художественная мастерская - просторное место для живописных занятий и дружеских посиделок. Помню, тогда мы говорили «метафизика» - если пиво давали в нашем ближайшем угловом, и «диалектика» - если пива нигде не было, но, говорят, что где-то скоро будет. Эта мастерская простояла бы в своем привычном для неё старом виде ещё лет 100, если б рядом не возвысился Дом политпросвещения, который заслонил нам всё солнце. Отчего мастерская окончательно захирела: канализация её лопнула, стены её пошатнулись и мастерскую как угрозу прохожим сровняли с землёй. Впоследствии Дом политпросвещения разделил судьбу нашей мастерской - его снесли. Жаль, что впоследствии снесли, а не тогда, когда его только что построили. Теперь, говорят, на этом месте встанет «многофункциональный комплекс», общей площадью более 100 тыс. кв. м., из коих половина - подземная. Думаю: «Это сколько же времени и сил потребуется для сноса такого гигантского, вросшего в землю сооружения? И какие катаклизмы повлечёт за собой его снос? И доживу ли я до того времени?» Ясно одно: мысль остановить нельзя. Ни прогрессивную мысль застройщиков, ни мою - обывательскую, ретроградную. Наверное, о таком единстве и борьбе противоположностей когда-то говорили и в Доме политпросвещения: «Диалектика!» Диалектика, которая на своём новом витке перешла в метафизику. В том смысле, что пива теперь везде - хоть залейся.
В 1974 г. при переезде в Отрадное (ввиду угрозы сноса дома) было много чего разбито и поломано, в том числе пианино «Линдэ энд Вайнберг», дедушкино приобретение начала века. «Эта рухлядь трещит по швам! - сказали грузчики, кое-как спустив пианино с 3-го этажа на улицу. - В машину мы его загружать не будем: такое развалится - всех прибьёт». Оставили в подворотне, за приворотной тумбой.
2. Отрадный край
Похожих мальчишек я увидел и в Отрадном, плывущих на пенопластовых плотах по заболоченному котловану, возле нашего нового дома. Как привет от старого, на Неглинке. Кстати, «вольные (дикие) утки» и тут - «жизнь тешили в воде», как у Брюсова. Ну и «пустырь огромный» - тут же лежал. Универсам на Декабристов. Стою в очереди ветеранов ВОВ, чтоб отовариться по именным талонам. Вижу, в очередь встраивается какой-то смуглый мужик в замотанном вокруг головы платке, возмущается: - Почему мне тут нельзя стоять? It’s discrimination!
Я ему объяснил: - Вторая мировая война. Участники. Вот очередь. Талон. The order, not discrimination!
А он: - Ты, что ли, участник, воевал?
- Не я участник — мама воевала. Вот её удостоверение. Как сын имею право, have a right!
А у него, оказывается, дед тоже воевал против английских поработителей, на стороне немцев, у Роммеля. И сам он воюет на Ближнем Востоке, против продажного американцам режима!
- Обкуренный, - сказала очередь, - пить им нельзя.
Китайский след в Отрадном: Великая китайская стена, идущая от старого Универсама по Корсакова-Римского к Алтушке длиною свыше километра дом. И Институт Пути. Пути - как дао. Этот путь начинался от остановки «Институт Пути», шёл по ул. Декабристов и заканчивался в Бескудниково. Был построен в 1900 г. и в 1987 г. уничтожен массовой жилищной застройкой, как анахронизм. Вдоль Пути стоял яблоневый сад. Из окон четырёхвагонной электрички пассажиры могли видеть, как рядом с поездом бежала лающая на поезд овчарка, охранявшая сад. Когда Пути не стало, благодарные отрадненцы поставили ему памятник - фрагмент рельсов со шпалами, и на рельсах - колёсную пару. С овчаркой, сидящей на рельсах, - дорисовывает моё воображение.
На долгое время дворники оказались изъятыми из нашей жизни, чтобы вернуться туда опять, когда в нашей, уже новой жизни в спальных районах никаких дворов не было. Моего «нового» дворника звали Николой. Бывало, Николай мне говорил: «Вот, опять какой-то придурок, ты извини, я не про тебя…» На поприще наведения порядка он иногда поступал вопреки здравому смыслу и тому же порядку. Помню его высказывание, написанное у лифта на зелёной стене красной масляной краской: «Плевать и блевать строго воспрещается!» Надпись ему велели замазать. А недавно на входной двери нашего дома появилась табличка, набранная на компьютере: «Какая б… срывает пружину?» Сорвали и табличку. После Николая была Дуся, а уже потом - иностранцы.
Октябрь 1991-го. Встал в очередь за сухим молоком для новорождённой дочки. Ровно в 6 утра всем сказали: «Не стойте! Пункт взломан и разграблен!» А институт высоковольтных испытаний (проезд Высоковольтный, д. 13)? Кого он там пытал высоким вольтом? Не нас ли, жителей Отрадного, на прочность? Как жахнет по ушам - электротреск! Спасибо, от прямого попаданья всегда Великая нас защищала китайская стена. Но от контузии никто не уберёгся.
Пришёл на приём к директору детского сада Светлане Петровне. Услышав о том, что я хотел бы выписать дочку из детского сада, Светлана Петровна меня невзлюбила. «Вы какой-то напряжённый, - сказала она, глядя мне поверх головы. - У вас аура нездорового цвета». Аура. То-то я смотрю, что у неё на столе лежит книга с портретом Шри Бхагаван Раджниша (Ошо) на обложке. Я съязвил: «Интересно, а зачем детскому саду книги о тантризме?» «Вы знаете Ошо?» - изумилась Светлана Петровна. Я процитировал одно из его изречений: «Нельзя включить тьму!» С этого момента Светлана Петровна меня полюбила: «Непременно приходите к нам после закрытия -расслабитесь!» Оказывается, она ведет для продвинутых родителей кружок по изучению тантры - здесь, после 21.00, когда никаких посторонних уже нет. Теоретические занятия чередуются с практическими, в частности, по снятию с психики человека некоторых зажимов, в том числе и сексуальных. И все эти удобства - в минуте ходьбы от моего дома. В шаговой близости. Думаю, неплохая перспектива - ходить всегда расслабленным и со здоровой аурой, но существовала и другая вероятность: облава, ОМОН отволакивает всех кружковцев в кутузку: продвинутых родителей, как тоталитарных сектантов, а Светлану Петровну - еще и как содержательницу притона. Вот такой детский сад.
Давно уже стемнело, а этот мальчишка по-прежнему сидит в песочнице, возится с грузовичком. Спрашиваю: «А где твоя мама?» «В… в… вот» (мальчик заикался) - он достал из нагрудного кармана записку. Читаю: «Колпин Вова, ул. Бестужевых, д. такой-то, кв. 112». Это значит, что Вову надо отвести по указанному адресу. Я взял его за руку. По пути к своему дому он упирался, тянул меня назад.
- Нет уж, - говорил я, - домой так домой.
- Это ваш? - спросил я, когда 112-я дверь наконец открылась.
- Мой, - сердито ответила заспанная женщина в сильно разобранном домашнем виде. Вова прошёл, дверь захлопнулась; через секунду отворилась:
- Спасибо! - крикнула женщина мне вдогонку так же сердито.
Возвращаясь домой через детскую площадку, я понял, что имел в виду тянувший меня назад Вова, - его грузовичок, забытый нами в песочнице.
Вся наша отрадненская жизнь проистекала под знаком декабризма. Тут тебе и главная наша улица - Декабристов, и просто улицы: Бестужевых и Пестеля, и проезд Якушкина. Сейчас их портреты висят высоко под сводом м. «Отрадное». Живопись по жести. Помню, из-за многих недоделок открытие новой ст. «Отрадное» всё время откладывалось. В конце концов в марте 1991 г. состоялось. С одним вроде бы несущественным для движения поездов недостатком - с недоделанной живописью по жести - под потолком. Тогда она произвела впечатление грубого подмалёвка, «недокрашенного». Бросались в глаза огрехи в цвете: в светлых местах - дикорастущий импрессионизм, а в теневых - непролазная грязь. «Потом доделают», - подумал я. 22 года прошло - так и недоделали. А зачем? Люди в метро вверх не смотрят, идут плотной толпой, глядя исключительно себе под ноги, чтоб не споткнуться. И правильно поступают. А живопись по жести, наверное, такая капризная техника, что для героических портретов не годится, только - для картинок в стиле наивный реализм.
На общем собрании жильцов нашего дома звучали однообразные шутки в духе «жилец - нежилец», но одна из них мне всё-таки понравилась: - Ну как жив-здоров?
- Путём! Путём жильца.
Какого жильца? Адама, выселенного из рая к чёрту на рога. И жильца Одиссея, который полжизни потратил, чтобы добраться до своего дома. Старый дом на Неглинке, между прочим, стоит там же до сих пор. И люди там живут, как мы, бывало. Нет, туда я, конечно, не ходил - узнал из «Яндекса»: дому присвоен статус ценного градоформирующего объекта. Что еще? Пишут, что в доме располагается «За барханами» - сирийский ресторан. Понимаю: за барханами - оазис.
Виктор Коваль
http://www.novayagazeta.ru/society/60841.html
ПОДЛИННАЯ ИСТОРИЯ «ДЕНИСКИНЫХ РАССКАЗОВ»
Денис Драгунский - «О том, как всё было на самом деле»
1 декабря исполняется 100 лет со дня рождения В.Драгунского. К этому юбилею издательство АСТ выпускает необычную книгу: В.Драгунский - «Денискины рассказы» и Д.Драгунский - «О том, как всё было на самом деле». Это рассказы с комментариями прототипа, который сам уже стал журналистом и писателем. Д. Драгунский написал 5 больших очерков - «Квартира», «Двор», «Школа», «Улица» и «Дача», которые помогают увидеть тогдашнюю жизнь в реальных подробностях. Это правильная затея, потому что современным ребятам в «Денискиных рассказах» уже не все понятно. Откуда соскакивают кляксы? Что такое «прием стеклотары»? Куда ведет «черный ход»? Почему папа берет у сына «две копейки на автомат»?
Иллюстрации сделал совсем молодой - ему только 17 лет! - художник А.Воронцов. Он очень точно сумел показать черточки того времени - школьную форму, коридор коммунальной квартиры, дачный дворик, улицу 1960-х… «Новая» публикует отрывки из очерков Д.Драгунского.
Мы переехали в «правительственный дом». В нем в огромных квартирах жили министры, маршалы и всякое другое начальство. Эти квартиры парадными дверями выходили на парадную лестницу, с малиновыми дорожками, которые были пришпилены к мраморным ступеням латунными прутками с шариками на концах, а кухней выходили на черную лестницу без лифта. А прислуга, то есть, дворники, водопроводчики, шоферы и охранники - жили в подвальных коммуналках. Эти коммуналки выходили только на черный ход. Поэтому вход в нашу квартиру был через кухню. Мы жили в такой коммуналке, потому что мой дедушка Вася был шофером в правительственном гараже. Этот дом был построен давно, еще при царе. Тоже для богатых людей. Моя бабушка Аня - жена дедушки Васи и мамина мама - рассказывала: когда она была совсем молодой, а это было сто лет назад! - она работала «конторской барышней». То есть, секретаршей. Она шла на работу как раз мимо этого дома. И видела, как за красивым чугунным забором вокруг фонтана гуляли красиво одетые дети с нянями. Няни были одеты в русскую народную одежду - в длинные сарафаны, а на голове - кокошник. Зачем? Наверное, чтобы няню сразу отличить от мамы или бабушки, то есть от барыни, от хозяйки.
Вот моя бабушка Аня, когда была молоденькой бедной девушкой, шла мимо и думала: «Ах, пожить бы в таком доме… Ах, напрасные мечты!» Потом они с дедушкой Васей поженились. Потом случилась революция. Он стал правительственным шофером и им дали жилье в этом самом доме. Правда, всего одну комнату. В подвале. То есть мечты сбываются. Но - наполовину. Мы с ребятами сначала катались на великах, а потом садились на скамеечки вокруг фонтана, отдохнуть и поговорить. Разговаривали про всё на свете.
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Суббота, 02 Фев 2013, 21:56 |
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Воскресенье, 10 Ноя 2013, 13:54 | Сообщение # 22 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | Но в основном про войну (какой маршал был главнее) и про девчонок (какие они все дуры). И еще, конечно, про почтовые марки. Тогда почти каждый мальчишка собирал коллекцию марок. Ребята все время менялись марками. Марки далеких заморских стран считались самыми ценными. В рассказе «Он живой и светится» Мишка говорит Дениске, что за игрушечный самосвал даст ему «одну Гватемалу и два Барбадоса». Это значит - марки этих стран. Про девчонок и про марки - это нормальный разговор, а про маршалов - это было, наверное, только в нашем дворе. Потому что у нас в доме жило самое маленькое - 6 маршалов. А может, и больше. Когда мы только приехали в этот дом и я в первый раз вышел во двор, ко мне подошел какой-то мальчик. Мы познакомились, и он спросил:
- А у тебя дедушка кто?
- Шофер, - сказал я.
- А у меня маршал, - сказал он.
Я подумал: почему он спросил про дедушку? Ведь ребята всегда хвастаются папами. Потом я понял. Потому что папа у него, наверное, был обыкновенный. Инженер или врач, а если военный, то вполне возможно - майор или подполковник, всего-навсего. А мой папа тогда еще не был писателем, а был артистом эстрады. Вот, например, сказал бы он про своего папу: «Мой папа инженер». А я бы сказал: «А мой папа артист!» Вот это да! То есть мой папа оказался бы главнее. Поэтому он решил бить без промаха - дедушкой-маршалом. Один-ноль. Я несколько раз приходил в гости к моим дворовым товарищам, которые были внуками маршалов. Там были бескрайние квартиры со стеклянными дверями. С мраморными каминами и малиновыми коврами, на которых хватало места для игрушечной железной дороги. В углу стояли большие часы с маятником и гирями.
- А гири золотые? - спросил я один раз.
- А ты как думал! - ответил мой приятель.
Значит, мы сидели на лавочках и рассуждали о маршалах. Выходило, что всех главнее маршал Жуков. Это никому не было обидно. Тем более что маршал Жуков тоже когда-то жил в этом доме, а потом уехал. То есть «его уехали, понял?» - сказал один мальчик. Я понял.
И вот один раз мы так сидели, побросав велосипеды на землю, и вдруг кто-то из ребят сказал:
- Уй ты! Жуков приехал!
- Где?
- Да вон, вон! У подъезда!
Жуков был в обыкновенном пальто. Стоял и разговаривал с каким-то человеком в генеральской шинели. А может быть, и в маршальской. Мы тут же сели на велики и стали кататься вокруг. Доезжали до него, делали разворот, отъезжали и возвращались снова. А сами смотрели на него во все глаза.
Потом он ушел. Мы снова сели на лавочку.
- А почему он в штатском? - спросил я.
- Ты что, не знаешь? - ответил мне кто-то из ребят. - Его Хрущ из армии выгнал!
И шепотом: - Хрущ его забоялся.
Хрущ - это Н.С. Хрущёв, самый главный человек в СССР. Он тоже был прописан в нашем доме. Но жил, конечно, на даче. То есть в загородной резиденции. Его жена, Нина Петровна, тоже была прописана здесь. И состояла на учете в домовой партийной организации. А в партийной организации у каждого было партийное поручение. У Нины Петровны поручение было - политинформация. То есть рассказывать работникам домоуправления о важных событиях в стране и в мире. И вот примерно 2 раза в месяц она приезжала к нам в дом. Ее машина останавливалась на улице, хотя обычно машины въезжали во двор. Но Нина Петровна пешком шла через двор в небольшую пристройку, где было домоуправление. Там была большая комната с плакатами и портретами, которая называлась «красный уголок». В этом «красном уголке» Нина Петровна выступала перед электриками и пенсионерами. Я отлично ее помню - седую, в синем платье в цветочек, как она идет по двору с сумкой, а из сумки торчит газета «Правда».
Домработниц во дворе звали по именам хозяев. Были Надька Конева, Машка Рокоссовская, Нинка Косыгина и так далее. Они выходили на черный ход полузгать семечки и порассказать о капризах хозяек. Капризы были, например, такие: - Я ей ночные рубашки постирала, погладила, несу. А она говорит: «Безобразие! Только грязь развела! Перестирать немедленно!» Я молча забираю, в кухню несу, часа через 2 водичкой сверху побрызгаю, подглажу. Принесу. Она довольная такая: «Вот! Теперь другое дело!» Все подруги-домработницы начинали хохотать и что-то такое же рассказывать. Было похоже на народную сказку - про глупую барыню и хитрую служанку.
Один раз мама была на гастролях в Египте и привезла мне оттуда маленькую дубленку. Коричневую, с бежевой меховой оторочкой. Мне было лет 7. Я оделся и вышел во двор. Меня обступили ребята и стали смеяться: - Ой, полушубок!
- Как в деревне!
- Ты что, деревенский?
- Колхозник, колхозник! Деревня, деревня!
Они бы меня совсем задразнили, но тут подбежала чья-то мама. Какого-то мальчика с верхних этажей.
- Вы что! - крикнула она на ребят. - А ну кыш отсюда! А ну бегом!
Даже ногой на них топнула. Она меня защитить хотела. Наверное, подумала, что богатые нарядные дети дразнят бедного плохо одетого мальчика. Ребята разбежались. Она оглядела меня и сказала с доброй улыбкой: - А правда, настоящий деревенский тулупчик.
Я сказал: - Это мне мама из Египта привезла. Это заграничное зимнее пальто.
Она сказала: - Да? Интересно! Но ты все равно как «мужичок с ноготок», знаешь стишок?
- Знаю, - сказал я и пошел домой. Дома я спросил у мамы, а нельзя ли достать что-нибудь попроще? Не из Египта, а наше, советское? Мама сказала: «Не выдумывай!» А я мечтал о нормальном зимнем пальто. Чтобы драповое, на вате, с куцым синеватым воротником. Чтобы как у всех.
http://www.novayagazeta.ru/arts/61214.html
Москва 1890-1910-ые годы
ЦвЪтныя фотографіи дореволюціонной Москвы:
http://retromoscow.livejournal.com/14496.html
Старая Москва 1900-1910 годов
http://retromoscow.livejournal.com/29683.html?page=2
"Улица, похожая на реку..." (М.Цветаева)
ПОВАРСКАЯ УЛИЦА
Поварская ул., связывающая Новинский бульвар с Новым Арбатом, свое название мало оправдывает: заведений общепита на ней практически нет. Зато есть целых 3 культурных заведения -худ. музыкальный колледж им. Гнесиных, театр киноактера и театр «Открытая сцена». К началу XX в. Поварская ул. стала одной из самых представительных. Она была средоточием аристократических усадеб, буржуазных особняков и респектабельных доходных домов. Нет ничего удивительного в том, что такие великие архитекторы эпохи модерна, как Л.Кекушев, А.Зелигсон, Р.Клейн, А.Эрихсон и В.Дубовской, считали за честь проектировать дома именно на этой улице.
В начале 1910-х годов напротив бывшей большой усадьбы князей Хованских для постройки доходного дома купил по адресу Поварская, 20 землю И.Кальмеер. Сын купца, окончивший Гейдельбергский университет и сделавший в Москве хорошую адвокатскую карьеру, был не только прекрасным юристом, но и активным общественным деятелем, которому не были чужды романтические устремления. На приобретенном участке Кальмеер задумывал возвести здание, которое должно было стать ни много ни мало «Домом Искусств», где, как он мечтал, будут жить знаменитые художники и поэты.
Воплотить мечту предстояло популярному архитектору В.Дубовскому, построившему на тот момент более 10 доходных домов с выразительными фасадами и прекрасным оформлением. Он создал собственную интерпретацию стиля модерн, которую сочетал с оригинальным переложением мотивов готики и романской архитектуры, так что для его творчества были характерны явные реминисценции Средневековья. 6-этажный дом Кальмеера на Поварской, возведенный в 1914 г., был решен в неоклассическом стиле. Симметричный фасад здания сочетает 2 масштаба декора: 1-е 2 этажа оформлены мощным рустом (имитацией грубо отесанного камня) с полуколоннами коринфского ордера, поддерживающими крупный антаблемент, которому соответствует «античный» скульптурный фриз над окнами 6 этажа. Муфтированные полуколонны в 2 этажа фланкируют собой входной портал с 2-х сторон. Также фасад оформлен четырьмя гранеными эркерами, тянущимися со 2-го по 5 этаж.
Во внутреннем убранстве дома, по замыслу самого хозяина, должны были сочетаться разные художественные стили, начиная от древнеегипетских и античных мотивов. Большие (более 200 кв. м) квартиры были богато декорированы расписными кессонированными потолками, лепниной, мраморными колоннами. Столь же пышно была оформлена и парадная. Эскизы для росписей потолков и стен были выполнены известным художником-декоратором И.Нивинским, участвовавшим в создании интерьеров Музея изящных искусств (сейчас ГМИИ им. Пушкина), гостиницы «Метрополь», особняка Тарасова на Спиридоновке и др. В дальнейшем Нивинский прославился как театральный художник, работавший с Малым театром, театрами им. Вахтангова и «Эрмитаж», а также оформил траурный зал в Мавзолее Ленина.
В 1918 г. дом Кальмеера, как и все частновладельческие дома, был национализирован, И.Кальмеер был арестован и расстрелян большевиками, почти все обитатели дома были выселены, а большие квартиры превратились в коммуналки. Новые жильцы к удивительным интерьерам относились с небрежением: росписи закрашивались, лепнина сбивалась, - в результате такого обращения часть первоначальных интерьеров погибла безвозвратно, однако кое-что уцелело (интерьеры парадной и нескольких квартир) и было отреставрировано уже в новейшее время, когда дом был признан объектом культурного наследия. В известной степени мечта Кальмеера о «Доме Искусств» сбылась: здание на Поварской известно как дом художника Б.Мессерера, чья мастерская вот уже 40 с лишним лет располагается в мансарде дома. Она стала настоящим 2-м домом для него и его жены Б.Ахмадулиной и культовым местом для советской творческой интеллигенции.
Потом я вспомню, что была жива,
зима была, и падал снег, жара
стесняла сердце, влюблена была -
в кого? во что?
Был дом на Поварской
теперь зовут иначе)... День-деньской,
ночь напролет я влюблена была -
в кого? во что?
В тот дом на Поварской,
в пространство, что зовется мастерской
художника.
Художника дела
влекли наружу, в стужу. Я ждала
его шагов. Смеркался день в окне.
Потом я вспомню, что казался мне
труд ожиданья целью бытия,
но и тогда соотносила я
насущность чудной нежности - с тоской
грядущею... А дом на Поварской -
с немыслимым и неизбежным днем,
когда я буду вспоминать о нем...
Сюда любили захаживать В.Высоцкий, Б.Окуджава, А.Вознесенский, В.Аксёнов, М.Плисецкая и Р. Щедрин. В гостях у знаменитой пары бывали и мировые легенды: будь то Ф.Феллини или Т.Гуэрра. Здесь же зародился замысел известного самиздатовского альманаха «Метрополь», изданного в 12 экз. в 1979 г.
На его страницах, оформленных Мессерером и художником Д.Боровским, появились не допускавшиеся к официальной печати произведения Ахмадулиной, Г.Сапгира, В.Ерофеева Ю.Кублановского, Ф.Искандера и др.
Другим известным жильцом дома на Поварской был актер и режиссер А.Кайдановский, человек широчайшей эрудиции и разнообразных интересов. Особенно запомнившийся по своим ролям в фильмах «Сталкер» А.Тарковского и «Свой среди чужих, чужой среди своих» Н.Михалкова Кайдановский прожил здесь последние 13 лет своей жизни. В театральной жизни Москвы дом Кальмеера имеет особое выдающееся значение. В 1-й половине XX в. в полуподвале здания размещались мастерские театра им. Моссовета. Принципиально отказавшись от включения в свой репертуар классических произведений, театр работал только над новыми советскими пьесами, сосредоточивал все усилия на воплощении образа современного человека. В 1987 году в том же полуподвале открылась организованная А.Васильевым «Школа драматического искусства», которая впоследствии расширила свои площади за счёт нескольких квартир дома и находилась здесь вплоть до его переезда в 2001 г. в новое здание. В 2006 г. в его бывших помещениях разместилась театральный проект «Открытая сцена».
http://www.gdeetotdom.ru/article....t-boris
НЕ ТОЛЬКО ВОДКА, НО И КОФЕ
Памяти «Литературной кофейни» Москвы. Глава из книги «Охотный Ряд и Моховая»
Для многих талантливых людей такие понятия, как творчество и алкоголь, неразделимы. Но оказывается, что нередко приходу вдохновения способствует и употребление кофе. Когда-то в давние годы в Москве среди творческой интеллигенции была очень популярна «Литературная кофейня» на Охотном Ряду, известная также как кофейня Печкина или Бажанова. А.Фет, бывая здесь еще студентом Московского университета, писал: «Кто знает, сколько кофейня Печкина разнесла по Руси истинной любви к науке и искусству». А.Писемский называл кофейню «главным прибежищем художественных сил Москвы» и «самым умным и острословным местом». .Держателем кофейни был, правда, совсем не купец 3-й гильдии И.С. Печкин (он владел соседним большим трактиром по прозвищу «Железный»), а московский купец-ресторатор И.А. Бажанов, задумавший создать под боком у Театральной пл. что-то вроде приюта комедиантов, артистов близлежащих московских театров.
Сохранился словесный портрет Бажанова – «росту средняго, лицом бел, глаза серые, волосы на голове рыжеваты, бороду бреет». Сам Бажанов до 1812-го торговал в Москве серебряной посудой, но пожар Москвы превратил его в нищего. Тогда и задумал он открыть новое дело, да такое, которое наверняка приносило бы ему прибыль. А кушать, как известно, хочется всегда, вот и решил он вложить денежки, но не в трактир, а в кофейню, коих в Москве можно было по пальцам пересчитать.
Москвичи больше любили чай, но почитатели кофе тогда тоже водились, причем они готовы были ехать на другой конец города, чтобы насладиться колониальным напитком. Так зачем же дело стало – вот и завел Иван Артамонович кофейню, и не где-нибудь, а в самом центре Белокаменной. Кофейня Бажанова (или «кофейная» – так говаривали в те благословенные времена) находилась на 2-ом этаже ныне не существующего дома, выходящего углом на Воскресенскую пл. Посетители поднимались в кофейню по крутой и узкой лестнице. Состояло заведение из 4-х комнат разной величины, включая бильярдную с мягкими диванами, и соединялось специальным переходом с трактиром Печкина, откуда и доставлялись заказанные кушанья. Сама же кофейня славилась своими пирожными, печеньем и вареньем. Так, В.Белинский спрашивал М.Бакунина в письме от 16 августа 1837 г. из Пятигорска: «Ты уже не лакомишься у Печкина вареньями и сладенькими водицами?»
Но все-таки в кофейню приходили не есть и закусывать, а разговаривать на различные темы за чашечкой приятного кофе – о последней театральной премьере, о литературной новинке, а еще почитать свежую прессу, выписываемую хлебосольным хозяином, газету «Северная пчела», журналы «Отечественные записки» и «Библиотека для чтения», приносимые официантами (половыми). Когда кончался кофе, принимались за шашки и шахматы и говорили, обсуждали, изрекали… Это был своего рода интеллектуальный клуб московской творческой и научной интеллигенции.Фет накрепко запомнил, что при входе в кофейню за одним из столиков вечно сидел ее неизменный страж – совершенно седой старик, белый как лунь, по прозвищу Калмык. Его видели всегда в одной и той же позе – всем телом он как бы наваливался на стол, а лоб его опирался на поставленные друг на друга кулаки. Его все жалели, поили и кормили за свой счет (он предпочитал солянку), а новичкам рассказывали душещипательную историю о том, что когда-то Калмык был куплен из милосердия некоей доброй московской барыней и жил у нее чуть ли не в качестве домашнего слуги. А когда одинокая старуха умерла, он оказался на улице. И однажды, приведенный кем-то из посетителей в кофейню, Калмык так и остался при ней в качестве живого экспоната. Время от времени он нарушал свое молчание и издавал один и тот же возглас: «Ох-ох-ох!», пока кто-нибудь не угощал его любимой солянкой.
Критик А.Галахов вспоминал: «Обычные посетители делились на утренних, дообеденных, и вечерних, послеобеденных. Я принадлежал к числу первых, потому что компания тогда была интереснее. Собирались артисты и преподаватели, из которых иные сотрудничали в журналах – петербургских или московских. Тех и других сближал двоякий интерес: театральный и литературный. Если тогда было еще немало театралов из числа лиц, преданных литературе, то и меж артистов находились искренно интересовавшиеся литературой. Достаточно указать на Щепкина и Ленского. Первый вращался в кругу профессоров и писателей, был принимаем как свой человек у Гоголя, Аксакова, Грановского. Беседою с ними он, насколько это возможно, развивал себя и образовывался. Второй, обладая самым скудным сценическим дарованием, выходил, однако ж, по образованию из ряда своих товарищей: он хорошо знал французский язык и отлично перелагал с него водевили и другие драматические пьесы; кроме того, бойко владел пером в том сатирическом и эротическом роде, в каком известны у нас Соболевский и Щербина. Часто можно было встретить ранним утром Мочалова».
П.Мочалов в кофейне познакомился со своей будущей женой – мещанской дочкой Н.Бажановой. Однако прожили молодые недолго, свежеиспеченная супруга не удовлетворяла духовных запросов лицедея. «Пленившись лицом, я не заглянул в душу человека. И скоро нашел, что ошибся я!» – жаловался Мочалов в письме Грановскому. Мещане Бажановы, пусть даже со своей личной кофейней, стали для актера сущим испытанием, темным царством. К тому же тесть-охотнорядец был по своим взглядам ярым поклонником домостроя. А Павел Степанович-то привык к другой жизни, любил и покутить, и выпить. Творческая натура актера требовала эмоциональных потрясений, постоянного обновления чувств. И в 1822 г. Мочалов бросает жену, увлекшись коллегой по сцене – актрисой Пелагеей Петровой, дочерью инспектора Театрального училища. Он уходит к той единственной, которая способна понять его. В новом неофициальном браке актер даже бросает пить. В кофейне он не появляется. А И.Бажанов не дремал, задумав вернуть зятя в семью (и в кофейню) любым способом. Ведь многие специально приходили поглазеть сюда на Мочалова. Актер был чем-то вроде талисмана заведения, а теперь этот талисман потерялся. Бажанов не придумал ничего лучше, как поплакаться самому А.Бенкендорфу, начальнику III отделения, а тот доложил царю. Когда Николаю сказали, что от законной жены у актера был еще и ребенок, император расчувствовался. Он не мог допустить, чтобы дочь росла без отца (а еще говорят, что он был жестоким – Николаем «Палкиным»!). Меры были приняты незамедлительно, Бенкендорф вызвал Петрову и приказал ей разойтись с Мочаловым, рассказывавшим позднее: «Я полюбил одну девушку, которая стала негласной женой моей. И как любила меня она! Она была хороша собой, скромна, умна. И как я был счастлив! Я молился всегда на коленях и благодарил Христа за счастие, посланное мне. Ее насильно оторвали от меня. Последнее расставание наше было при чужих: два квартальных торопили меня и они же на рассвете привели меня к жене моей».
После насильного возвращения к жене Мочалов вновь стал бывать в кофейне (а куда денешься!). Здесь он устраивал импровизированные репетиции новых постановок, нередко декламировал монологи из спектаклей. Внимали этому друзья артиста, среди которых был и Белинский. После одного такого вечера критик написал: «Благодаря Мочалову мы только теперь поняли, что в мире один драматический поэт – Шекспир, и что только его пьесы представляют великому актеру достойное его поприще, и что только в созданных им ролях великий актер может быть великим актером». На фоне несчастной семейной жизни сцена была для актера настоящим спасением, в ней пытался он найти отдушину, но для появления перед рампой сперва надо было найти силы после очередного запоя, что удавалось ему с трудом. С годами Мочалов стал еще больше пить, и не только кофе с чаем. В конце концов водка свела его в могилу. Умер он в 1948 г., 47 лет от роду.
В кофейне случались и другие встречи. Году в 1846-м здесь познакомились актер Малого театра Пров Садовский и мелкий чиновник московского суда А.Н. Островский. Садовский уже был довольно популярен у московской публики, его узнавали на улице: «Этот артист успевает беспрестанно и часто в самой незначительной роли выказывать природный талант. Москва сделала в нем прекрасное приобретение». Садовский слыл в Москве непревзойденным мастером устного рассказа. Благодарная аудитория всегда ожидала его в «Литературной кофейне», где он рассказывал свои знаменитые истории о Гамлете, о Наполеоне и о мужике с мухой. Его приходили послушать многие московские литераторы. За одним из таких рассказов Садовского и застал Островский. К тому моменту будущее «драматическое светило в русской литературе», как его называли критики, уже сочинило немало сцен из купеческого да мещанского быта. В проекте уже была первая комедия «Несостоятельный должник», впоследствии известная под названием «Свои люди – сочтемся!». Можно смело сказать, что в Охотном ряду актер и драматург нашли друг друга. Дело даже не в том, что их фамилии были похожи, образуя рифму Садовский-Островский, что, согласитесь, не часто встречается в театральной среде.
Пров Михайлович стал первым актером Островского, открыв труппе Малого театра его творчество. Всего в первых 28 постановках пьес Островского Садовский сыграл 29 ролей. А некоторые премьеры он играл в свой бенефис, в частности «Бедность не порок» и «В чужом пиру похмелье». Сам Островский говорил о кофейне так: «Общество здесь делилось на две половины: одна половина постоянно говорила и сыпала остротами, а другая половина слушала и смеялась. Замечательно еще то, что в эту кофейную постоянно ходили одни и те же люди, остроты были постоянно одни и те же, и им постоянно смеялись».
В 1840-е годы в кофейне часто можно было увидеть шахматные поединки между двумя общепризнанными гроссмейстерами, одним из которых был профессор Дм.Перевощиков, выдающийся ученый, преподававший в Московском университете с 1818 г., а с 1848 по 1851 год исполнявший в нем должность ректора. Это был тот самый Перевощиков, что разбудил в М.Лермонтове интерес к математике в период учебы поэта в Благородном пансионе. Но с кем же сражался профессор за шахматной доской? Противником его был не менее подкованный в древней игре восточный человек по имени Кирюша, то ли выходец из Персии, то ли армянин. Кирюша обычно был одет в суконный черный архалук с разрезанными рукавами. Он говорил по-русски с сильным акцентом, что, впрочем, не мешало ему обыгрывать Перевощикова. В таких случаях он поднимал вверх руку (будто готовясь произнести тост) и провозглашал: «Тут без матэматикэ не обойтись!» Нужно ли говорить, что шахматные турниры собирали в кофейне множество болельщиков.
Среди последних был и юный И.Тургенев, в 1833 г. 15-летним мальчиком поступивший на словесный факультет Московского университета. Он также ходил в кофейню поиграть в шахматы, увековечив позднее это свое занятие в повести «Несчастная»: «Я с ранних лет пристрастился к шахматам; о теории не имел понятия, а играл недурно. Однажды в кофейной мне пришлось быть свидетелем продолжительной шахматной баталии между двумя игроками, из которых один, белокурый молодой человек лет 25, мне показался сильным. Партия кончилась в его пользу; я предложил ему сразиться со мной. Он согласился... и в течение часа разбил меня, шутя, 3 раза сряду».А профессор биологии Карл Рулье писал в кофейне свою знаменитую диссертацию «О геморрое» и читал здесь лекции, его ученик Н.Северцов вспоминал, что порою студенты Московского университета, «собравшись на лекцию Рулье, не находили его в аудитории и, посоветовавшись друг с другом, шли отыскивать профессора в кофейной Печкина, где находили Карла Францевича за кружкой пива и с трубкой. Рулье объявлял, что так как аудитория в сборе, то нечего идти в университет, и начинал свою очередную лекцию-беседу, всегда живую и талантливую».
А.Герцен всякий раз в кофейне собирал около себя кружок, расточая «целые фейерверки своих оригинальных, по тогдашнему времени, воззрений на науку и политику, сопровождая все это пикантными захлестками». Но чаще всего он появлялся здесь с друзьями – Н.Огаревым и Н.Кетчером, и тогда они присаживались за отдельный столик. Им было о чем поспорить за чашечкой ароматного напитка. Хотя бы о Шекспире, все пьесы которого перевел на русский Кетчер. Не все коллеги приняли его интерпретацию, а С.Соболевский даже откликнулся эпиграммой: Вот и он, любитель пира
И знаток шампанских вин, –
Перепёр он нам Шекспира
На язык родных осин.
Кетчер и сам был блестящим острословом, палец в рот не клади. Как-то посетители кофейни стали невольными зрителями словесной дуэли между ним и Ленским. Торчавший в кофейне с утра до вечера Ленский ни с того ни с сего вдруг стал петь Кетчеру дифирамбы: какой, мол, великий переводчик. И все это с плохо скрываемой иронией, сравнимой с издевкой. Кетчер (он всегда громко и с пафосом говорил, будто со сцены) немедля парировал афоризмом: «Мне то не похвала, когда невежда хвалит». А Ленский не растерялся и ответил: «Когда ж, скажите мне, вас умные хвалили? Не помню что-то я».
На Кетчере был какой-то особый московский отпечаток, его называли «архимосквичом». И удивлялись его гастрономическим пристрастиям, реализуемым в кофейне. Когда другие пили кофе, он ел мороженое. Половые уже знали, что принести ему после – кусок ветчины. Герцен объяснял это так: «Чему же вы, господа, удивляетесь? Разве вы не видите, что Николай Христофорович – отличный хозяин: он сначала набьет свой погреб льдом, а потом начинает класть в него съестное».
Кетчеру повезло – в ту пору, когда Москву в начале 1990-х захлестнула волна переименований, улицы в честь его друзей – Герцена и Огарева – исчезли с лица земли, а вот Кетчерская ул. в Вишняках осталась! Что же до Дм.Ленского, соперника Кетчера в словесных дуэлях, то память о нем живет в его произведениях. Один лишь водевиль «Лев Гурыч Синичкин» чего стоит. Этот водевиль как был поставлен впервые в Большом театре, неподалеку от Литературной кофейни, так и идет до сих пор в некоторых российских театрах, пережив даже 2 экранизации.
В кофейне Ленский без умолку острил, - одному из тех, кто намеревался пойти к цирюльнику подстричься, он сказал: «Не всякому дано остриться!» А когда в его присутствии 2 студента – А.Фет и Я.Полонский безрезультатно пытались вызвать полового, Ленский мгновенно отреагировал: «Согласитесь, что между двумя студентами бывают пустозвоны!» Но однажды Ленского поставили на место. Было это так. В кофейне Щепкин стал говорить серьезные слова о необходимости честного и добросовестного отношения к искусству тех, кто его творит. На что Ленский заметил: «Дорогой Михаил Семенович, добросовестность скорей нужна сапожникам, чтобы они не шили сапог из гнилого товара, а художникам необходимо другое: талант!» Старый актер ответил: «Действительно, необходимо и другое, но часто случается, что у художника ни того, ни другого не бывает!» Все рассмеялись, кроме Ленского, принявшего, вероятно, слова Щепкина на свой счет. Больше в тот вечер он не острил. К концу 1850-х гг. кипучая деятельность Литературной кофейни сошла на нет. Потух очаг культуры и просвещения, а творцы вновь перешли на водку…
Александр Васькин - писатель, москвовед
07.07. 2016. Независимая газета
https://www.ng.ru/ng_exlibris/2016-07-07/4_vaskin.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 14 Ноя 2013, 20:07 | Сообщение # 23 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | БУНИНСКАЯ МОСКВА
5 месяцев 1918 г. были последними, которые Бунин провёл в Москве. Пасха приходилась в тот год на первые майские дни. Супруги ходили к заутрене в церковь Николая Чудотворца на Курьих ножках (1-я половина XVII в.), что стояла на Б.Молчановке между Борисоглебским и Большим Ржевским пер.
В 1929 г. храм ещё действовал, но уже в 1934 г. он был разобран. А в 1918 он ещё стоял рядом с доходным домом И.С. Баскакова (Поварская, 26; построен в 1912-1913 гг. архитектором О.Г. Пиотровичем), где тогда и жил И.А. Бунин. За те полгода, которые прошли с Октябрьского переворота, Москва сильно изменилась. На газонах, где прежде по весне желтели одуванчики, теперь парами грелись на солнышке люди и лузгали семечки.
1915 год. Новейший номерационный планъ гор. Москвы. Изд. Р.Г. Даенъ. Фрагмент.
Указаны Б.Молчановка, Поварская и переулки - Борисоглебский и Ржевский
И вот в начале 3-ей декады мая Бунин с женой, уезжали с Поварской ул. к Савёловскому вокзалу, откуда поезд должен был увезти их за границу. Приехав на вокзал в 3 час. дня, они смогли сесть в вагон лишь в 7 вечера, а отправились - только в час ночи. Поезд ещё сделал остановку на Александровском (Белорусском) вокзале и в 3 час. утра, наконец, окончательно набрал ход в направлении на Смоленск и Оршу. В.Н. Муромцева записывала: По совету опытных людей Ян решил ехать через Оршу. Ему обещали в санитарном поезде устроить проезд. Была пора обмена пленными. И довольно часто из Москвы уходили эшелоны с немцами…
Затем были Минск, Киев и Одесса. Так начиналась эмиграция писателя, которая привела его в Париж. 20 лет спустя Бунин начал писать «Тёмные аллеи», в которых до боли трогательно и достоверно вспоминал Москву — его город, которого на тот период времени уже не существовало. Он писал о тех ресторанах и гостиницах, которые сразу же после революции 1917 г. были закрыты, он писал об улицах и домах, которые по плану реконструкции Москвы 1935 г. подлежали уничтожению и частично уже были снесены. Но в рассказах писателя они существовали, да и поныне существуют, такими, какими остались они в его памяти. В этих его рассказах мы видим Москву практически в любое время года. Например, осенью: В Москве шли холодные дожди, похоже было на то, что уже лето прошло и не вернётся, было грязно, сумрачно, улицы мокро и чёрно блестели раскрытыми зонтами прохожих и поднятыми, дрожащими на бегу верхами извозчичьих пролёток…
А вот - уже зимой - главный герой рассказа «Генрих» уезжает из Москвы за границу: В сказочный морозный вечер с сиреневым инеем в садах лихач Касаткин мчал Глебова на высоких, узких санках вниз по Тверской в Лоскутную гостиницу - заезжали к Елисееву за фруктами и вином. Над Москвой было ещё светло, зеленело к западу чистое и прозрачное небо, тонко сквозили пролётами верхи колоколен, но внизу, в сизой морозной дымке, уже темнело и неподвижно и нежно сияли огни только что зажжённых фонарей…
Обжорный пер., Лоскутный пер. ... Теперь этих названий уже нет. «Лоскутная» была одной из самых-самых известных гостиниц в дореволюционной Москве, и располагалась она недалеко от Красной пл., в Лоскутном пер., названном так по лоскутному рынку, который шёл от Б.Никитской ул. (она начиналась тогда от Манежа) до Тверской, точнее, до нынешней пл. Революции, рядом с магазином русского платья Стулова. Если бы этот переулок существовал в наши дни, то попасть в него можно было бы, выйдя из вестибюля ст. м. «Моховая» на Манежную пл.
Лоскутная гостиница в начале XX в.
В Лоскутной гостинице не раз останавливался и сам Бунин (в 1912 г.). Он вспоминает «большой и несколько запущенный вестибюль, просторный лифт», ковры тёплых гостиничных коридоров. В 1932 г. в связи со строительством метро приступили к сносу домов по Лоскутному пер. На старых фотографиях ещё можно видеть одновременно и Лоскутную гостиницу, и строившуюся за ней гостиницу «Москва». В 1938 г. Лоскутный пер., согласно плану реконструкции левой стороны ул. Горького, окончательно исчез, став частью новой Манежной пл. Здание Лоскутной гостиницы, в которой останавливались Ф.Достоевский, Л.Толстой, С.Есенин, К.Паустовский, А.Белый, было снесено, впрочем, не так давно было снесено и здание её преемницы - гостиницы «Москва»…
Лоскутная гостиница. Кто только не отобедал за этими самыми столами…
Но вернемся к рассказу «Генрих»: Подъезд Брестского вокзала светил в синей тьме морозной ночи… Из-под готового поезда, сверху освещённого матовыми электрическими шарами, валил горячо шипящий серый пар, пахнущий каучуком. Международный вагон выделялся своей желтоватой деревянной обшивкой. Внутри, в его узком коридоре под красным ковром, в пёстром блеске стен, обитых тиснёной кожей, и толстых, зернистых дверных стёкол, была уже заграница…
История Брестского вокзала - в наши дни он называется Белорусским - начинается со 2-ой половины 60-х годов XIX в., когда в Москве от Тверской заставы началась прокладка Московско-Смоленской железной дороги, которая вначале доходила до Смоленска, а затем была продолжена до Бреста: отсюда открывался путь к Варшаве и в Западную Европу. Сам вокзал был открыт в 1870 г. Он стал 2-м по величине после Николаевского (ныне - Ленинградского). В 1912 г. страна отмечала столетие войны с Наполеоном, и 4 мая 1912 г.и дорога, и вокзал были переименованы в честь императора Александра I. В августе 1922 г. Александровская и Московско-Балтийская железные дороги были объединены в Московско-Белорусско-Балтийскую, вокзал стал называться Белорусско-Балтийским, а с мая 1936 г. - просто Белорусским. Обратим внимание: Глебов, герой рассказа «Генрих», отправляется в Европу пока что с Брестского вокзала, тогда как сам Бунин едет в эмиграцию уже через Александровский вокзал…
Площадь перед Брестским вокзалом. Открытка начала XX в.
Да, Москва стремительно менялась во все времена, меняла свой облик, меняла имена своих улиц, площадей и вокзалов. Вот и ещё одна дневниковая запись Бунина - от 1 января 1915 г.: Позавчера были с Колей в Марфо-Мариинской обители на Ордынке. Сразу не пустили, дворник умолял постоять за воротами - «здесь великий князь Дмитрий Павлович». Во дворе пара чёрных лошадей, в санях ужасный кучер. Церковь снаружи лучше, чем внутри. В Грибоедовском переулке дома Грибоедова никто не мог указать. Потом видели безобразно раскрашенную церковь Ивана Воина… Вчера были на Ваганьковском кладбище. Вся роща в инее. Грелись на Александровском вокзале… Заехали в Зачатьевский монастырь. Опять восхитили меня стихиры. В Чудове, однако, лучше… Нынче часа в 4 Ново-Девичий монастырь. Иней. К закату деревья на золотой эмали. Очень странны при дневном свете рассеянные над могилами красные точки огоньков, неугасимых лампад…
И вот как эта запись трансформировалась спустя почти 30 лет в рассказе «Чистый понедельник» - в сцене посещения героями Новодевичьего кладбища: Вечер был мирный, солнечный, с инеем на деревьях. Дивно рисовались на золотой эмали заката серым кораллом сучья в инее, и таинственно теплились вокруг нас спокойными, грустными огоньками неугасимые лампадки, рассеянные над могилами…
И в том же рассказе герои его ищут дом Грибоедова: И мы зачем-то поехали на Ордынку, долго ездили по каким-то переулкам в садах, были в Грибоедовском пер.; но кто ж мог указать нам, в каком доме жил Грибоедов, - прохожих не было ни души, да и кому из них мог быть нужен Грибоедов? Уже давно стемнело, розовели за деревьями в инее освещённые окна… - Тут есть ещё Марфо-Мариинская обитель,- сказала она…
Исследователи московской топонимики доказали, что Пыжевский пер. в районе Ордынки до конца XIX в. носил название Грибоедовского - по фамилии дяди писателя, А.Ф. Грибоедова, жившего тут в большой усадьбе (№№ 3 -5). Герои рассказа Бунина, очевидно, заблуждались, полагая, что название переулка связано с «самим» Грибоедовым… Надо сказать, что даже в начале XX в. старое название ещё нередко встречается на многих картах и схемах Москвы:
1915. Новейший номерационный планъ гор. Москвы. Изд. Р.Г. Даенъ. Фрагмент.
В углу между Грибоедовским (Пыжевским) пер. и ул. Б.Ордынка (примерно там, где написано «30») располагалась Марфо-Мариинская обитель
В финале рассказа, после ухода героини в монастырь, герой снова едет в Марфо-Мариинскую обитель: На Ордынке я остановил извозчика у ворот Марфо-Мариинской обители: там во дворе чернели кареты, видны были раскрытые двери небольшой освещённой церкви, из дверей горестно и умиленно неслось пение девичьего хора. Мне почему-то захотелось непременно войти туда. Дворник у ворот загородил мне дорогу, прося мягко, умоляюще:
- Нельзя, господин, нельзя!
- Как нельзя? В церковь нельзя?
- Можно, господин, конечно, можно, только прошу вас за-ради бога, не ходите, там сичас великая княгиня Ельзавет Фёдоровна и великий князь Митрий Палыч…
Великая княгиня Елизавета Фёдоровна приходилась императрице старшей сестрой. Она была замужем за великим князем Сергеем Александровичем, московским генерал-губернатором, а затем командующим войсками Московского военного округа. В начале февраля 1905 г. Сергей Александрович был разорван на куски бомбой террориста И.Каляева (Каляевская - так долгое время называлась при Советской власти одна из улиц в центре Москвы; теперь это вновь Долгоруковская). Сразу после похорон Елизавета Фёдоровна приехала к убийце своего мужа в Бутырскую тюрьму - она умоляла террориста покаяться. Сама она никакой ненависти к Каляеву не испытывала и даже обратилась к царю с просьбой помиловать его. Остаток жизни этой удивительной женщины поистине уникален. Приобретя участок на Б.Ордынке, она основала там Марфо-Мариинскую обитель, устроила бесплатную больницу, бесплатную амбулаторию, аптеку с бесплатными лекарствами для бедных, богадельню, столовую для бедных, детский приют, воскресную школу, бесплатную библиотеку. Во время мировой войны она лично ухаживала за ранеными в госпиталях…
Ворота Марфо-Мариинской обители в наши дни. Ул. Б.Ордынка
Весной 1918 г., вместе с другими членами императорской семьи, Елизавета Фёдоровна была вывезена большевиками в Пермь - на сборы ей дали тогда полчаса. В мае, примерно тогда же, когда Бунины выехали за границу, её перевезли в Екатеринбург, а затем в Алапаевск. В ночь на 18 июня её вместе с родственниками живой сбросили в старую заброшенную шахту. Смерть её была долгой и мучительной… В семье Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны воспитывался (после смерти своей родной матери) великий князь Дмитрий Павлович, имя которого также упоминается в рассказе Бунина. Потом Дмитрий Павлович активно участвовал в заговоре с целью убийства Г.Распутина, был арестован, но в результате личного вмешательства Николая II его освободили. После революции Дмитрию Павловичу удалось выехать за границу, он жил вначале в США, а затем в Европе и скончался уже в 1942 г.
***
У подъезда Лоскутной, откидывая волчью полость, Глебов приказал засыпанному снежной пылью Касаткину приехать за ним через час:
- Отвезёшь меня на Брестский.
- Слушаюсь-с, - ответил Касаткин. - За границу, значит, отправляетесь?
- За границу…
И.Бунин, «Тёмные аллеи», рассказ «Генрих».
Всё это лишь маленькие детали того огромного мира, который описал, а быть может, отчасти и создал в своих рассказах И.А. Бунин. Ушёл ли этот мир? Навсегда ли? Умом ведь понимаешь, что он ушёл навсегда, но открывая томик Бунина, чувствуешь: нет, ведь тут же он, с нами, рядом…
http://www.vilavi.ru/sud/290510/290510.shtml
МОСКВА. ДЕНЬ ГОРОДА, 1947г.
Старинное московское предание "О начале царствующего града Москвы" гласит, что князь Ю. Долгорукий "изыде на гору и обозрев с неё очима своима семо и овамо на обе стороны Москвы-реки и за Неглинною и возлюби сёла оныя, и повелевает на месте том вскоре соделати мал деревян город и прозва его званием реки тоя Москва град по имени реки, текущая под ним".
Общеизвестно, что годом основания Москвы считается 1147-й, когда 4 апреля она 1-й раз упоминается в летописи ("Приди ко мне, брате, в град Москов"). На самом деле, Белокаменная старше, на что указывают многочисленные археологические находки последних лет (возможно, даже существенно - говорят, под сгоревшим Манежем откопали предметы, которым минимум 900 лет).
Идея отмечать "день" рождения города появилась ещё в XIX в. - 1 января 1847 отмечалось 700-летие Москвы. Потом традиция была забыта. Спустя век праздновалось 800-летие Москвы - 7 сентября 1947. Где-то в середине 1980-х о празднике вспомнили вновь. Особенно пышно отмечался 850-летний юбилей в 1997 (это было нечто! - особенно запомнилось многомилионная толпа на Воробьёвых горах на лазерном шоу). И вот, через 10 лет снова круглая дата - с Днём Рождения, родной город!
Пушкинская (Страстная) пл. от памятника Пушкину, который всего через 3 года переедет через ул. Горького на место праздничной арки. Тверскую и тогда перекрывали ради праздника.
Первый "бизнес-центр" старой Москвы
Если бы орфография и стиль не изменились, представляю себе объявление наших дней:
"Сдаются офисныя помЪщенiя въ ТЦ "ДЪловой Дворъ" близъ ст. м. "Варварскiя ворота" - 300 м2, интернетъ, телефонъ, парковка, охрана, сигнализацiя; цЪны - умеренныя (разчётъ въ золотыхъ рубляхъ; доллары Северо-Американскихъ штатовъ - не прЪдлагать!)"
В 1912-1913 у Варва́рских ворот Китай-города - на земле, принадлежавшей Воспитательному дому, по заказу промышленника-миллионера Н.А. Второва архитектор А.С. Кузнецов выстроил первый в дореволюционной России "многофункциональный бизнес-центр", "Деловой двор" - огромный конторско-складской комплекс зданий с демонстрационными залами, почтовым отделением и одноимённым отелем. "Деловой двор" занял целый квартал - участок был застроен по-максимуму, а гостиницу вообще засунули за близстоящий храм. Проект обошёлся Второву в 2,5 млн. руб (судьба сыграла дореволюционным "олигархом" злую шутку: в 1918 при до конца не выясненных обстоятельствах он был застрелен в своём кабинете в этом же здании).
План сооружения состоял из продолговатого здания гостиницы, поделённого на 3 связанных между собой секции, и трапецевидного здания для оптовой торговли. Железобетонные каркасные постройки в "американском" сухом деловом стиле высотой в 5-6 этажей с большими окнами и рационалистическими фасадами получили минимальные украшения: основное здание - портик с фронтоном и куполом над аркой углового проезда, а угловой вход в отель - неоклассическую ротонду с коринфской колоннадой.
Читать и смотреть фотографии дальше по ссылке:
http://retromoscow.livejournal.com/31761.html
Москва деревянная (фото 2004-2006)
Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы...
Домики с знаком породы,
С видом её сторожей,
Вас заменили уроды -
Грузные, в шесть этажей.
Домовладельцы - их право!
И погибаете вы, -
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
М.Цветаева, 1911
Так оплакивала знаменитая поэтесса ту уходящую полудеревянную Москву (а перед Первой Мировой 52% зданий в Первопрестольной были из дерева). Но несмотря на строительный бум 1900х-1910х и масштабную перестройку города на протяжении всего XX в., а теперь и начала XXI в., в Москве удивительным образом продолжают сохраняться деревянные дома. Среди них и рядовая 2-этажная застройка, и нелепые хозпостройки-сараи, и настоящие шедевры деревянного зодчества - и всё это вполне может быть даже внутри Садового кольца. Всего же в столице осталось 200 деревянных зданий, причём в чистом виде и того меньше - чаще всего они оштукатурены "по камень".
Смотреть фото по ссылке: http://retromoscow.livejournal.com/32769.html
Москва советская, 1960-1991
Ностальгия, ностальгия..
Нас там больше нет,
Нас там больше нет.
Мы другие, мы другие
И возврата нет
В край ушедших лет...
Игорь Тальков
Интересно вспомнить и сопоставить: не столько "красное" и "белое", сколько просто Москву тех лет и Москву сегодняшнюю - архитектуру, улицы, транспорт, людей.
http://retromoscow.livejournal.com/30646.html
|
| |
| |
| Нина_Корначёва | Дата: Суббота, 09 Май 2015, 20:40 | Сообщение # 24 |
|
Группа: Проверенные
Сообщений: 193
Статус: Offline | 
В нашем районе накануне Дня Победы произошло долгожданное и очень радостное событие: вчера был освящён восстановленный Преображенский храм. Пишу в этом разделе, потому что именно здесь я уже помещала рассказ об истории района и, в частности, о печальной судьбе храма. Я езжу на работу мимо этого места, так что весь процесс воссоздания храма происходил на моих глазах, начиная с котлована и до вчерашнего торжественного открытия. Официальную часть мероприятия я не застала (день хоть и предпраздничный, но работу никто не отменял), но это можно было увидеть или прочитать в новостях: http://www.m24.ru/videos/82133
http://www.m24.ru/articles/72915?attempt=1
После отъезда VIP-персон в храм допустили всех желающих, среди которых посчастливилось оказаться и мне. Фотографии (мои, кроме первых двух) можно посмотреть в этом ролике под музыку марша Преображенского полка
С появлением регулярной армии появилась и регулярная музыка: в 1711 г. был издан указ о штатах полковых оркестров, с 1722 г. все полки были обязаны иметь оркестры. В 1716 г. в лейб-гвардии Преображенском полку играли 40 музыкантов. По-видимому, этому оркестру выпала честь первому воспроизвести мелодию знаменитого «Преображенского марша Петра Великого». Созданный неизвестным композитором ближе к концу правления российского императора, он стал общим для всей русской армии. Чёткость и скорость темпа (120 шагов в мин.) делали его незаменимым при военных походах и парадах. Однако марш исполнялся и в дни юбилеев побед в Северной войне, в дни тезоименитства царя, в день коронации Екатерины I. Таким образом, Преображенский марш выполнял функции светского гимна на парадах, торжественных выходах царских особ, на посольских приёмах. Известно, что в екатерининское время в конце XVIII в. в походах Преображенский марш пелся на слова поэта С.Марина:
Пойдем, братцы, за границу бить Отечества врагов.
Вспомним матушку-царицу, вспомним век её каков!
А во 2-й половине XIX в. этот же марш исполняли на слова солдатской песни: «Славны были наши деды! Знают турки нас и шведы!».
К концу XIX в. Преображенский марш в качестве музыкальной эмблемы элитного Преображенского полка стал главным маршем России. Кураторами полка были все российские императоры, поэтому он всегда исполнялся в таких торжественных случаях, как, например, открытие памятника императору, других воинских церемониях в течение всего XIX - начала XX в. Преображенский полк был расформирован в самом конце 1917 г. Однако его гимн-марш продолжал своё существование в белом движении. В Добровольческой армии он использовался в значении русского гимна. Таковым он и остаётся на долгие годы в русском зарубежье, когда его вместе с гимнами многих европейских стран исполняли в эмиграции при поднятии флага или на церемониях памяти павших. Музыка марша Преображенского полка звучала в России и в советское время, в частности, в исторических фильмах и радиопостановках. Сейчас его можно услышать в исполнении военных оркестров.
Знают турки нас и шведы
И про нас известен свет
На сраженья, на победы
Нас всегда сам Царь ведет
C нами труд Он разделяет
Перед нами Он в боях
Счастьем всяк из нас считает
Умереть в Его глазах
Славны были наши деды
Помнит их и швед, и лях
И парил орел победы
На Полтавских на полях
Знамя он полка пленяет
Русский штык наш боевой
Он и нам напоминает,
Как ходили деды в бой.
Гордо штык четырехгранный
Голос чести не замолк
Так пойдем вперед мы славно
Грудью первый русский полк
Государям по присяге
Верным полк наш был всегда
В поле брани не робея
Грудью служит он всегда
Преображенцы удалые
Рады тешить мы царя
И потешные былые
Славны будут век Ура!
http://www.lyricshare.net/ru....ka.html
Сообщение отредактировал Нина_Корначёва - Суббота, 09 Май 2015, 22:56 |
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 04 Янв 2017, 13:04 | Сообщение # 25 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ПОВАРСКАЯ, 11. ГОРОДСКАЯ УСАДЬБА ЧЕРНОВА
  
Здание издательства «Советский писатель», принадлежавшее СП, в XVIII в. было частью старинной барской усадьбы рода Олсуфьевых. За большим палисадом стоял барский дом, окруженный по бокам флигелями. За домом были хозпостройки и сад, выходящий на Малую Молчановку. После пожара 1812 г. усадьбу восстанавливали уже новые хозяева - Черновы. У них в 1829–30 гг. ее арендовала на зимние сезоны Е.А. Столыпина, невестка бабушки М.Ю. Лермонтова. Арсеньева с внуком в 1829 г. жила тут же, на Поварской, почти напротив, в доме майорской жены Костомаровой. На Поварской у Столыпиных постоянно собиралась молодежь. Сюда на уроки известного танцевального учителя Иогеля приходили дети многочисленной столыпинской родни, московских знакомых и соседей по имению: Сушковы, Лопухины, Мартыновы. Здесь завязывались романы, писались стихи в альбомы; листки стихов Лермонтова переходили из рук в руки. На одном из таких вечеров молодой Михаил и познакомился с М.Лопухиной. Несмотря на то, что юный поэт был младше ее на 12 лет, Лопухина стала ему близкой подругой почти на всю жизнь, подтверждение тому - их длинная и сердечная переписка.
В середине XIX в. дом был разбит на квартиры и сдавался внаем. За это время он повидал много известных деятелей русской культуры. С 1867 г. тут жил и в 1869 г. умер русский писатель И.И. Лажечников. В 1875–1876 гг. в доме снимал квартиру писатель и этнограф-беллетрист П.И. Мельников-Печерский, написавший здесь принесший ему известность роман «В лесах». В 1870-е гг. в усадебном доме также жили: композитор и дирижёр М.М. Ипполитов-Иванов, которого навещал здесь Н.А. Римский-Корсаков, и врач-невропатолог, профессор А.Я. Кожевников. В конце XIX в. усадьбу покупает семья А.Т. Назаровой - дочери Т.С. Морозова. Она была замужем за А.А. Назаровым - управляющим морозовских заводов. Александра Тимофеевна много лет страдала наследственным в этой семье душевным заболеванием. Не выдержав душевной болезни жены, ее муж в 1900 г. покончил жизнь самоубийством, В 1903 г. ушла из жизни и Александра Тимофеевна. После ее трагической смерти до самой революции домом владела их дочь Ю.А. Стукен. В 1900–1903 гг. она предприняла перестройку владения. Архитектор М.Ф. Бугровский снес флигели по улице, надстроил главный дом и пристроил правый корпус. Балкон 2-го этажа был украшен фланкирующими окна полуколоннами и гермами с женскими масками, а также декоративными лепными филенками над окнами. У дома появилась готизированная металлическая кованая ограда, в центре которой расположены въездные ворота. А рустовка и форма наличников с сандриками и кронштейнами второго этажа сохранились, возможно, от первоначального оформления фасада здания.
Во время революции Ю.Стукен уехала во Францию. А в доме разместился 6-й Дом Советов, в котором с 1918 по 1925 гг. жили советский гос. и партийный деятель Л.Б. Красин и писатель, 1-й председатель азербайджанского совнаркома Н Нариманов. Здесь же размещался Наркомат рабоче-крестьянской инспекции (РабКрИн) с кабинетом наркома И.В. Сталина. В 1932 г. главный дом усадьбы был надстроен двумя этажами. Сейчас тут устраивается офисный центр.
Ирина Левина
http://um.mos.ru/houses/5426/
Начало Поварской ул. дала Волоцкая дорога, которая вела от Кремля до Великого Новгорода. В XVI в. Иван Грозный определил улицу в опричнину, пожаловав своим приближенным. А к XVII в. на этой территории сформировалась Поварская слобода, где жили работники дворцовой кухни. Окрестные переулки до сих пор сохранили исторические названия: Хлебный, Столовый, Ножовый, Скатерный. При Петре I слободу упразднили, а вскоре Поварская ул. превратилась в крайне элитную часть города: среди её домовладельцев числились 7 графских семей и 1 княжеская. Здесь стояли усадьбы Долгоруковых и Голицыных, Шереметьевых и Волконских, здесь жили Державин, Лермонтов и Огарёв. Титул самой аристократической улицы Москвы Поварская хранила до 1917 г. Почти в самом конце тихой Поварской ул. стоит «романтичный французский замок». Его в 1887 г. на узком, тянущемся к параллельной Б.Никитской ул., участке выстроил архитектор П.Бойцов для князя Б.В. Святополк-Четвертинского.
Княжеский род Святополк-Четвертинских старый славный род, который всегда был близок к трону и верно служил русскому царю. Сам князь был родственник самых известных московских дворянских семей. Он кузен княжны П.С. Щербатовой, в замужестве графини Уваровой, в которую был влюблен Л.Н. Толстой. Она та самая Китти Щербацкая из его «Анны Карениной». Увлекался князь лошадьми и замками. За свою жизнь он выстроил их 2 - на Поварской и в усадьбе Успенское-Вяземское в Одинцовском районе.
Величественный вход в дом заглублен в сводчатую сень, к которой примыкает металлическая ограда со спиральными завитками. Крыша разновеликая, щипцовая имеет разные мансардные выносы с барочными завитками - волютами. Плоскости фасадов обрамляет угловой руст, как это делали во французских замках времен Генриха IV. Щипец сени крыльца, которое одновременно является балконом залы 2-го этажа, украшен гербом. За всю историю особняка их было 2 – сначала князей Святополк-Четвертинских, а потом графов Олсуфьевых.
Внутри дом тоже устроен как небольшой ренессансный замок. Входящий попадает на деревянную темную лестницу, ведущую в парадные гостиные. И как в средневековье лестница таит потайные двери, по которым можно незамеченным пройти на потайные хоры парадной гостиной. Деревянную отделку дом получил богатую от знаменитой мебельной фабрики П.А. Шмидта, на сестре которого был женат архитектор П.Бойцов. Особенно поражает парадная гостиная с ложами и антресолями, украшенными художественной резьбой по дереву, до сих пор поражает выдумкой и мастерством русских умельцев. «Дубовый» зал имеет 2 яруса. Мебель из осветленного дуба, старинные китайские вазы, витражи на окнах, старинные часы рядом с входом. 3-ю часть зала занимает лестница, выполненная без единого гвоздя, опирающаяся на колонны из сандалового дерева с барельефами графа и графини Олсуфьевых. На лестнице располагаются хоры, на стене за хорами - старинный гобелен.
Дело в том, что князь не смог пожить в своем новом «замке». После его неожиданной смерти, наследники продали особняк графине А.А. Олсуфьевой.
Графиня Олсуфьева, урожденная Миклашевская, происходила из знатной украинской семьи. Её отец, Андрей Миклашевский, учился в Пансионе Царскосельского Лицея во времена Пушкина, владел фарфоровым заводом, чья продукция была популярна в аристократических кругах. А мать - графиня Д.В. Олсуфьева. По легенде, юная Александра участвовала в семейном бизнесе: самостоятельно вылепляла и расписывала статуэтки. Большую часть жизни Олсуфьева находилась при дворе. Она была статс-дамой императрицы Марии Федоровны и гофмейстериной двора великой княгини Елизаветы Федоровны. Уже в эмиграции Олсуфьева опубликовала свои воспоминания о великой княгине. Князь Ф.Юсупов называл Олсуфьеву маркизой из XVIII в. - то ли из-за внешности графини, то ли из-за её манер. А А.Фет, близкий друг семьи Олсуфьевых, посвятил Александре Андреевне необыкновенно лиричное стихотворение:
«Графине А. А. Олсуфьевой
при получении от нее гиацинтов»
В смущенье ум, не свяжешь взглядом,
И нем язык:
Вы с гиацинтами, и рядом
Больной старик.
Но безразлично, беззаветно
Власть Вам дана:
Где Вы царите так приветно, -
Всегда весна.
1887 г.
Сама Александра Андреевна вышла замуж за младшего брата матери графа А.В. Олсуфьева - генерала от кавалерии, русского филолога, писателя, почётного опекуна Московского Присутствия ведомства учреждений императрицы Марии, директора Измайловской военной богадельни императора Николая I, друга и сослуживца А.Фета.
В 1892 г. графиня Александра Андреевна заступила в должность гофмейстерины к великой княгине Елизавете Федоровне, и это стало причиной переезда семьи из Петербурга в Москву и покупкой этого дома. Фамильный олсуфьевский особняк у Новодевичьего монастыря уже был продан и им потребовался новый дом. В этом доме прошли счастливые семейные дни. В 1904 г. их старший сын граф В.А. Олсуфьев женился на соседке середины Поварской ул. графине О.П. Шуваловой.
У Василия и Ольги один за другим начали появляться дети. Дом оживал и наполнялся детскими криками и топотом. Родители, страстные италоманы, часто ездили во Флоренцию, даже купили виллу «Русалка». В доме на Поварской увидела свет только их дочь Дарья в 1909 г. Остальных детей – дочерей Марию, Ольгу, Александру и сына Алексея - привозили сюда из Флоренции уже только в 2-х - 4-месячном возрасте. Старый граф много возился с внуками, учил их латыни и церковно-славянскому языку. Он сам посвящал свой досуг переводам. Этот талант к счастью передался внучками и много им помог в жизни.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 02 Фев 2017, 20:17 | Сообщение # 26 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Дети росли в красивой обстановке дома. Главная гостиная зала напоминала залу готического флорентийского дворца. Стрельчатые окна, искусная резная лестница, ведущая на хоры, на потайной балкон, вход, куда был спрятан за дверью на главной лестнице. Дом иногда им напоминал загадочный лабиринт, казалось, что комнаты так перепутаны, что выйдя из одной и пройдя в другую, ты не сможешь отыскать первую. В небольшой гостиной, где любил сидеть дед за своими переводами, висела старая картина Сверчкова «Красное село», где в коляске изображена императрица Мария Александровна с великими князьями, а к ней со свитой подъехал государь, за коляской стоит граф В.Д. Олсуфьев. Все это закончилось в 1917 г. Сначала семья уезжает в Кисловодск, а в 1919 г. им удается пробраться в Италию на свою виллу «Русалка». Все дети получили там хорошее образование, дочери сделали хорошие партии. Из потомков хозяев особняка в России наиболее известны Мария и Дарья. Обе они стали писательницами, Мария больше известна как переводчица на итальянский язык русских писателей. Младшая Дарья тем, что была замужем за легендарным подводником, «Чёрным князем» Ю.В. Боргезе, любимцем Муссолини. А еще она известна своим литературными трудами путеводителями - «Старый Рим» и «Гоголь в Риме». Обе в 1960-70-е гг. приезжали в Москву и навещали свой старый дом на Поварской. Заглянули в каминную, гостиную, старые детские и сказали, что дом не изменился. У дома наступила новая жизнь в 1925 г., когда его от дали русским писателям под клуб. Но это другая история - история ресторана ЦДЛ на Поварской.
Ирина Левина
http://il-ducess.livejournal.com/339538.html
«Не знаю – петь, плясать ли, улыбка не сходит с губ.
Наконец-то и у писателей будет свой клуб»
Такими словами в 1928 г. Маяковский приветствовал создание первого писательского клуба в Москве. ЦДЛ – Центральный Дом литераторов. Этому гостеприимному дому посвящались стихи и книги, здесь «хорошие и разные писатели», имена которых стали гордостью русской культуры, переживали трагические и смешные моменты, здесь всегда кипела жизнь. Расположенный в самом сердце столицы, дом выходит фасадами 2-х своих зданий на Поварскую и Б.Никитскую ул. Сегодня на известные на всю Москву литературные и музыкальные вечера, международные фестивали и кинособытия со всей Москвы и из самых далеких уголков мира съезжаются наши гости, ценители интеллектуального творчества и высокого искусства.
"Дом на две улицы" – обычно в Москве так говорят про угловые здания. ЦДЛ – редкое исключение. Даже в центре столицы сохранилось мало особняков с двумя фасадами. С середины 1950-х годов официальный адрес ЦДЛ – Б.Никитская, д. 53, а историческая часть здания выходит на Поварскую ул. Сейчас здесь вход в знаменитый ресторан, воспетый десятками советских писателей. Поварская ул. уже несколько столетий связана и с литературной богемой, и со светским бомондом, и с высокой кухней. При И.Грозном в Поварской слободе проживало 477 человек, обслуживающих царский стол. По этой улице великие князья московские возвращались в стольный град после визитов в Новгород, хотя и не очень дружественных. После переноса столицы в Санкт-Петербург, Поварскую облюбовали оставшиеся в первопрестольной аристократы. Здесь обосновались такие известные фамилии как Долгоруковы, Голицины, Гагарины, Волконские… В 1917 г. Олсуфьевы, спасаясь от красного террора, эмигрировали в Италию. Особняк был национализирован, и в 1934 г. передан Союзу советских писателей. Тогда же началось возрождение интеллектуальной жизни и хлебосольных традиций в "доме на две улицы".
  
В ресторане ЦДЛ царит атмосфера Москвы конца XIX в. В Дубовом зале клуба-ресторана еще парит дух Александра III, посещавшего дом графини А.А. Олсуфьевой. По преданию, почтивший как-то своим посещением Олсуфьева, он споткнулся и сломал ногу, поднимаясь из этого зала по узенькой лесенке. …По ночам в знаменитом ЦДЛ происходят жуткие вещи. Оживают звуки и тени, неожиданно зажигается хрустальная люстра, подаренная еще Сталиным (раньше висела на одной из станций столичной подземки), пронзительно скрипит деревянная лестница, сделанная без единого гвоздя. Тень русского Императора изредка поднимается по массивной дубовой лестнице зала. Старинный особняк графини Олсуфьевой на Поварской хранит множество тайн и загадок. Стены ЦДЛ помнят заседания масонской ложи. Конечно, иногда получалось некоторое несоответствие фактов во времени, но в том-то и смысл легенд, что они связывают и примиряют времена.
Кто только не побывал в ЦДЛ за годы его существования! Здесь читали свои рукописи, спорили, отмечали юбилеи, а иногда и просто забегали выпить чашечку кофе Твардовский, Симонов, Шолохов, Фадеев, Зощенко, Окуджава и др. Надолго останутся в памяти встречи с героями-космонавтами во главе с легендарным Ю.Гагариным. В стенах Дома побывали всемирно известный датский физик Н.Бор, превосходный художник и прогрессивный общественный деятель США Р.Кент, Ж.Филипп, М.Дитрих, И.Ганди, Д.Лоллобриджида. Дважды приезжала в Москву в качестве туристки из Италии внучка графа Олсуфьева – бывшего владельца старинного особняка. Бывшая графиня преподнесла библиотеке ЦДЛ 3 свои книги, изданные на итальянском языке: «Гоголь в Риме» и «Старый Рим».
О посетителях ЦДЛ слагали легенды, многие из которых потом попадали в газеты и на страницы книг. Сегодня в ЦДЛ может зайти любой желающий. Здесь по-прежнему устраивают литературные вечера, фестивали, концерты и демонстрируют лучшие фильмы. Это великолепное здание с каминными залами, дубовыми стенами и мраморными лестницами вполне может претендовать на статус национального символа.
http://cdlart.ru/%D0%B8%....4%D0%BB
СНЫ О ПЛЮЩИХЕ
Время от времени снятся мне давно стертые из реальности дворы и переулки того московского района, который был не просто местом, где я жил, – он был моим миром, снятся такими, какими они были в 40–60-е годы.
"В этих счастливых снах я пробираюсь заросшими мостовыми и проходняшками кусочка Москвы, расположенного прямо через реку против Киевского вокзала между самой Москвой-рекой и Садовым кольцом. Любой район Москвы, Сызрани, Тьмутаракани, Чего-угодно найдет своих певцов и воздыхателей уже потому, что именно в нем пролетели счастливые годы их детства и юности, именно их видения и запахи поднимают со дна памяти забытые ощущения, лица друзей и подруг, счастливые видения, моментальные снимки, которые и хотел бы удержать, да нет, все расплывается, и нет их..."
Илья Сафонов. «Мечты об оловянной ложке»
В том, что ось Земли проходит через Плющиху, меня убедили мои друзья – члены Плющихинского братства, иными словами, краеведческого общества «Моя Плющиха». Название улицы, такое московское, такое нелепое, то ли плющом увивает, то ли плюшками угощает. На углу булочная.
"Я иду за хлебом в угловую булочную на Плющихе; она и теперь там, существенно облагороженная, лишенная важнейших инструментов булочных тех времен – весов и хлебного ножа. Обычный нож в некоторых прогрессивных заведениях, а со временем и в нашей булочной заменялся небольшой гильотинкой, которой лихо отсекали довески и довесочки, чтобы уровнять тарелки весов с хлебом и гирями по разные стороны от качающихся вверх-вниз клювиков. О, эти довески – как сладко и безнаказанно было съесть их еще теплую мякоть за время замедленного, чтобы успеть все прожевать, возвращения домой! Так вот, подхожу к булочной, причем карточки и деньги на хлеб лежат в кармашке, пристегнутом прямо посередине штанишек. Здоровенный, как каланча (это с моего-то воробьиного роста), детина останавливает меня: «Ну-ка, что это у тебя там?», преспокойно вытаскивает месячный набор хлебных карточек, деньги на хлеб и растворяется среди прохожих. Я остаюсь, совершенно ошеломленный вопиющей сутью происшедшего."
Все, хватит чужих снов. У меня есть своя Плющиха, вокруг которой вращается Вселенная, притягивая к себе как магнит всех, кто когда-то здесь жил или приходил на свидание, или учился, или подолгу гостил. Я работаю возле Плющихи. Свернул с шумного Садового кольца в Ружейный пер. – и попал в совсем иной мир. Здесь смешались века, и я пытаюсь вспомнить обстановку бабушкиной комнаты, на Плющихе, в доме, где нынче властвует Внешэкономбанк, но почему-то вижу другое:
Пол навощен, блестит паркетом.
Столовая озарена
Полуденным горячим светом.
Спит кот на солнце у окна:
Мурлыкает и томно щурит
Янтарь зрачков, как леопард,
А бабушка – в качалке, курит
И думает: «Итак, уж март!
А там и праздники, и лето,
И снова осень…» Вдруг в окно
Влетело что-то, вдоль буфета
Мелькнуло светлое пятно,
Зажглось, блеснув, в паркетном воске –
И вновь исчезло… Что за шут?
А! Это улицей подростки,
Как солнце, зеркало несут.
И снова думы: «Оглянуться
Не успеваешь – года не…»
А в окна, сквозь гардины, льются
Столбы лучей, горячий свет,
И дым, ленивою куделью
Сливаясь с светлой полосой,
Синеет, тает… как за елью
В далекой просеке, весной.
И.Бунин. 1906.
Церковь Благовещения. Вид с 6-го Ростовского пер.
Сквозь бунинские строки проступает реальная бабушкина комната – громадная с 4-метровыми потолками – в ней пахнет кофе, яблочным вареньем и корицей. Ваза на высокой ножке, медный чайник, на стенах – какие-то тарелочки, фотографии в ажурных рамках, на комоде – кружевные салфеточки. Как это отличалось от комнаты на Соколе, где в это время жили мы с мамой и папой! Спустя годы я узнала, что стиль родительской квартиры назывался хрущевским минимализмом, а у бабушки царило барокко с явными излишествами, чудом уцелевшими в бурном круговороте ХХ в. В прихожей мутноватое зеркало в резной раме и вешалка с оленьими рогами (как я их боялась!) Все потом куда-то исчезло, отчасти застряв на даче. Остались странные ощущения, сотканные из рассказов-недомолвок родных, обрывков старых писем, семейных преданий и собственного мифотворчества:
Дачной утвари нелепая случайность,
Дачной мебели случайная нелепость…
Вы с какого года, Старый медный чайник?
Чьи Вы родом, колченогая калека?
Вот и ширма, что в Хамовниках делила
Две судьбы полярных мироощущенья.
А когда же, не припомню, это было?
В девятнадцатом, во время уплотненья.
А в углу солидный Зонт мужской пылится.
Сколько лет уже молчит в порту приписки?
Их хозяин побродить пошел столицей –
Вышло десять лет без права переписки.
В сундучке плетеном у покойной Лизы
Маркизетовая блузочка для службы –
Покупалось впрок у «Мюр и Мерилиза»…
Уберу ее я с глаз долой поглубже.
Венских стульев забинтованные спинки
Нам достались от ущербного модерна…
Ну, а это – что за странная картинка
На тарелке? То эмблема Коминтерна…
Спотыкаясь, чуть строчит старинный «Зингер»,
Словно мост педаль ажурная чугунна,
А владелица машинки тетя Зина
То ли готов изучала, то ли гуннов…
Дачной утвари тут целая эпоха:
Барахолка ли, музей? Скорее, свалка.
Как ни странно, сохранилось все неплохо.
Приберечь – к чему? Расстаться – вроде жалко…
Плющиха, конечно, не Арбат, но все-таки прогуливая кого-то из знакомых по этой сильно перестроенной улице, можно, как бы между прочим, заметить, что на месте кирпичного монстра образца 70-х стоял особняк Фета, а напротив, в полуподвале, жил А.Белый; в Крестовоздвиженской церкви, что ныне обрела цвет морской волны, венчался Чехов. Храм когда-то назывался «Воздвижения Креста на Пометном вражке». Побывав пуговичной фабрикой, вновь открылся, но уже на «Чистом вражке». Топонимические метаморфозы продолжаются! Улица-то живая! Мне она досталась уже без трамвая, а мальчишки 1937 г. рождения, наши, из Плющихинского братства, с упоением вспоминают, как они уносились на подножках трамваев вниз, в 7-й Ростовский пер., несмотря на строжайшие запреты родителей.
"Дровяной склад был совсем рядом – на углу Ружейного и Плющихи, однако это еще не означало, что мы с дровами. Так и получилось на первые холода зимнего сезона – дров достать не удалось. Тем не менее лето и осень 43-го я целиком провел на Плющихе. За короткий эпизод жизни на Плющихе в 43-м году я успел освоить окрестности, перезнакомиться со здешними пацанами и вместе с ними уже участвовал в некоторых предприятиях, преследовавших добычу желанных наслаждений – билетов в кино и мороженого. Тогдашнее кино в Москве я не помню, а вот мороженое забыть невозможно – продавцы добывали его из бидонов, поставленных в бочку со льдом. Порция выскребалась ложкой и ею же вмазывалась в жестяную шприц-форму, на дно которой заранее уложен вафельный кружочек, с вытесненным на нем каким-то случайным именем.
Порция прикрывалась сверху таким же кружком, и продавщица выдавливала желанный цилиндрик, который можно было зажать пальцами, держа за вафельные кружочки. Имена – это, конечно, ерунда, но все-таки, прежде чем надкусить, обязательно взглянешь – не оно ли? Мороженое стоило денег, которым у нас неоткуда было взяться. Деньги можно было добыть только хитростью или воровством. Скажем, в течение недели копились кусочки сахара, затем с их горсткой в ладони нужно было встать на углу перекрестка, достаточно людного, с одной стороны, и в то же время удаленного от обычных родственных трасс, чтобы не попасться. Через некоторое время сахарно-кусочная торговля приносила желанную сумму. А бывало, что деньги у родителей просто потаскивали. Как видите, я продолжал адаптироваться к холодной забортной воде."
«А где три тополя?» – этот вопрос непременно задает каждый взрослый, попадающий на Плющиху впервые, вспоминая культовый фильм 70-х «Три тополя на Плющихе». На самой улице этого самого «московского» дерева из всех городских деревьев днем с огнем не сыщешь, зато во дворах и переулках, разбегающихся в разные стороны от Плющихи, – хватает! Дом, в который шофер такси – О.Ефремов – привозит героиню – Т.Доронину, – стоит.
Напоминающий подкову, дом архитекторов на Ростовской набережной, в левом крыле которого расположена наша Гайдаровка. Дом этот в 30-тые годы начал строить сам академик архитектуры А.Щусев, но помпезный проект с лестничным маршем к набережной и фонтаном на месте снесенного храма – так и остался на бумаге. Перед войной успели построить и заселить только основное полукружье. Представляете, целый подъезд – а в нем с 1-го по 8-ой этаж живут архитекторы! Левее, на набережной, в казенном здании эпохи модерн, где ныне работает Хамовнический суд, располагалась женская Алферовская гимназия, ставшая потом мужской школой № 31. Именно выпускники этой школы и стали той инициативной группой, которая пришла в библиотеку с просьбой приютить – дать возможность встречаться, общаться, делиться воспоминаниями. Это было 4 года тому назад. За это время прошли вечера, посвященные истории Алферовской гимназии, Дому пионеров в Земледельческом пер., обитателям дома архитекторов, трагическим событиям начала войны. Были удивительные выставки «Художники Плющихи», «Улица Плющиха и ее окрестности в фотографиях 1912–2003». Был музыкальный вечер – «Русский романс в Хамовниках». Были персональные вечера. Увы, вечера памяти…
Среди плющихинских мальчишек жил-был Лёнька Маленков, хулиган и двоечник, которому, между прочим, ничего не стоило воспроизвести наизусть весь классический оперный репертуар или формулу любого минерала. Однако, отслужив на флоте, он отправился в уголовный розыск ловить бандитов. Первое громкое дело практиканта Маленкова был арест серийного убийцы, ужас перед которым наводнял Москву в начале 60-ых – «Мосгаз». Так представлялся садист, звоня в квартиры, где в дневное время находились старики и дети. Среди громких дел лучшего сыщика России – полковника Л.Л. Маленкова – поимка убийц-маньяков Чикатило и «Удава». Плющихинское братство – это своеобразная машина времени. Попадая сюда, нивелируются звания и регалии, отступает возраст. Здесь собираются Сереги и Наташи, Илюши и Марины с их послевоенным детством.
"Послевоенная Москва встает в памяти городом грязноватым, ветхим, запутанным, но необычайно уютным. Поленовский «Московский дворик» был тогда еще очень точным и по виду, и по настроению портретом лица города. Сросшиеся невысокие домики в два-три этажа; ловушки проходных дворов с постоянно действующими в них заседаниями старушек и детскими игрищами; заросли каких-то специфических сорняков, которые будто именно для городских углов и возникли в растительном мире; там и сям тихие, загаженные руины; не асфальтированные еще мостовые большинства проездов – зимой они покрывались слоистым прессованным снегом с желтыми пятнами лошадиных испражнений; торчащие в большинстве дворов ржавые остовы дровяных снеготаялок – к ним дворники свозили снег на деревянных салазках, редкие машины с не надоевшим еще запахом бензинового выхлопа и, куда чаще, телеги с неторопливыми лошадками – Боже, сколько прелестных деталей, и все это невообразимая и уже далекая сегодня, но такая теплая история! И в контрасте с ароматом начала века, явственно ощущавшимся чуть в стороне от центра, блеск обновленных центральных улиц, который манил к себе всех – и молодых, и старых."
Моя Плющиха тоже какая-то полудетская, весенняя. Может потому, что покровительница Плющихи – Евдокия, а она приходится на 14 марта по ст. ст.. «На Авдотью-Плющиху курочка воды напьется?» – спрашивали, надеясь предугадать, какой будет весна – дружной или затяжной.
После слякоти декабрьской,
январской,
и февральской
На излучине зимы
Ущипнул мороз украткой,
кратко,
очень аккуратно
В предвкушенье кутерьмы.
И весна с её капелью,
каруселью
и весельем
Свой замедлила разбег,
И последний сыроватый,
скуповатый,
вороватый
По Плющихе плющит снег!
Татьяна Рудишина, журнал "Библиотека в школе"
http://lib.1september.ru/article.php?ID=200502005
СТРАСТИ ПО СТРАСТНОМУ
Наши дети на уроках москвоведения расскажут, что когда-то на месте монастыря был кинотеатр. Прошлым летом во время прокладки траншеи в рамках программы «Моя улица» из-под земли показались белокаменные стены Страстного монастыря с хорошо сохранившимися коваными деталями.
Хотя та находка не имела видимых последствий (стены не поместили под стекло, обнаруженные резные элементы не передали музеям), о воссоздании обители или хотя бы одного из ее храмов заговорили не как о странной блажи, а как о насущной необходимости, тем более что спустя год мы скорбно отметили 80-летие полного разрушения монасты -
ря. Сегодня о Страстном монастыре на Пушкинской пл. напоминают 3 памятных знака. Один установлен у фонтана – там, где стояла величественная колокольня. 2-ой – под лестницей кинотеатра, на месте бывшего соборного храма. 3-я табличка располагается на единственном уцелевшем здании монастыря – келейных корпусах. Сейчас в этом доме – редакция журнала «Новый мир». Ну а главное напоминание о монастыре – Страстной бульвар, которому удалось сохранить свое название. Вот уже 10 лет идею восстановления обители поддерживает настоятель храма Успения Богородицы в Путинках протоиерей А.Гомонов. Ему сегодня мы предоставляем слово.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 02 Фев 2017, 20:57 | Сообщение # 27 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | СТРАСТНОЙ МОНАСТЫРЬ НУЖЕН НАШЕМУ ГОРОДУ
Страстной монастырь – единственный в мире, названный в честь Страстной иконы Божией Матери. Особенность этого образа в том, что на нем к Богородице по воздуху приближается ангел с орудиями страдания Господа Иисуса Христа. Икона прославилась чудесами по многочисленным фактам исцелений, изгнания бесов.
«Страстная» икона Божией Матери
http://www.vidania.ru/icony/icon_strastnaya.html
В начале XVII века царь Алексей Михайлович захотел поместить эту чудотворную икону в один из московских храмов. Ехали с нею из-под Нижнего Новгорода, из села Палицы. И уже в Москве, у Тверской заставы, кони остановились, и, как ни погоняли их дальше, повозка с места не сдвинулась. Сейчас это место отмечено поднимающейся с Пушкинской пл. широкой лестницей одноименного кинотеатра. Наши предки в духовном смысле были гораздо догадливее нас и поняли: Божия Матерь захотела остаться именно здесь. Они построили сначала деревянный храм, потом каменный собор, а дальше вырос монастырь.
Почему мы так горячо хотим возродить Страстной монастырь? Потому что Пушкинская пл. (которая ранее называлась Страстной) – одна из центральных площадей Москвы, она любима и простым народом, который там с удовольствием гуляет, и всякого рода желающими «выступать». Очень часто там разгораются ненужные страсти. Как сделать обстановку на Пушкинской мирной и спокойной и днем, и ночью? Поставить храм, возносить молитву. Хороший пример – восстановленная Иверская часовня. У Воскресенских ворот Китай-города – кипящий людской котел. Но сколько народу заходит помолиться в часовню… Центр Москвы очень востребован именно для молитвы, так почему же на Пушкинскую не вернуть хотя бы один храм из бывших 3-х монастырских? Кстати, одна из церквей бывшей обители была освящена в честь Антония и Феодосия Киево-Печерских. Как она нам сейчас необходима, чтобы соединить русский и украинский народы! Уже больше 10 лет мы молимся и совершаем крестные ходы на месте снесенного монастыря. Недавно к начинанию подключился наш Предстоятель: от имени Святейшего Патриарха ушло уже два письменных обращения в столичное правительство. Наступает понимание, что единственный в мире Страстной монастырь сейчас нужен Москве не менее, чем в прошлые века.
Подготовила Пелагея Тюренкова
06.10. 2017. газета "Православная Москва"
http://orthodoxmoscow.ru/strasti-po-strastnomu/
СРЕТЕНКА: СРЕТЕНИЕ БЕЗ СРЕТЕНИЯ
Сретенка - очень московское название, кажется, даже невозможно представить себе улицу с таким названием в другом городе. Как появилась Сретенка, почему так называется и на что стоит обратить внимание, гуляя по этой старой московской улице, - в нашей фотопрогулке с журналистом А. Пичугиным и фотографом В.Ештокиным.
В старину это была очень важная магистраль. Именно отсюда начинался путь в Троице-Сергиеву лавру и дальше - в Ростов и Ярославль. В наше время от улицы осталась ровно половина: сама улица сохранилась полностью, а вот древнейшая её часть, которая идёт от Лубянской пл., почти от несохранившейся ныне стены Китай-города до Бульварного кольца, теперь называется Большой Лубянкой. А раньше всё это была Сретенка. Позднее Стретенской, а на картах начала XIX в. мы видим более привычное нашему глазу название «улица Сретенская». Разделились 2 улицы очень давно. Названия Б.Лубянка и Сретенка можно увидеть на картах 1840-х годов.
Ул. Сретенка, д. 7
Человек, знакомый с церковной традицией, наверняка, скажет, что улица так названа по православному празднику Сретения Господня, который напоминает о том, как младенца Христа принесли в иерусалимский Храм. Там произошла встреча Спасителя со старцем Симеоном, встреча Ветхого и Нового Заветов.
 
Сретенский монастырь. Собор Сретения Владимирской иконы Божией Матери - слева, храм Новомучеников Российских - справа
Само слово Сретение — славянское и в переводе на современный русский язык означает «встреча». Только вот название улицы к этому древнему евангельскому событию никакого отношения не имеет. Сретенский монастырь, который сейчас находится как раз на Б.Лубянке и который дал когда-то название всей улице, посвящен Владимирской иконе Божией Матери. При чем же здесь Сретение? Всё дело в том, что в самом конце XIV в., уже после Куликовской битвы, войска величайшего азиатского полководца Тамерлана, покорившего Золотую Орду, дошли примерно до современной Рязанской обл. Под угрозой оказалась Москва, но Тамерлан внезапно повернул назад. Произошло это 26 августа 1395 г. Москвичи в этот день встречали Владимирскую икону, принесенную из одноимённого города для защиты Москвы. С тех пор этот образ считается покровителем города, а уже в 1397 г. князь Василий I основал на месте встречи иконы монастырь. Тот самый, что так хорошо теперь известен не только в столице, но и далеко за ее пределами. На протяжении долгого времени Сретенский монастырь оставался вполне рядовой московской обителью. Порой здесь случались царские богомолья, но до ХХ в. этот монастырь был не так известен за пределами Москвы. После революции, уже в 20-е годы, храмы Сретенского были захвачены обновленцами, но усилиями настоятеля монастыря, впоследствии священномученика архиепископа Илариона (Троицкого), быстро возвратились в каноническую Церковь.
 
Архиепископ Иларион (Троицкий)
Здесь же, в Сретенском, принял постриг будущий московский патриарх Пимен (Извеков). Произошло это незадолго до окончательного закрытия монастыря в 1925 г. Сейчас, проходя по Б.Лубянке, мы видим совершенно другой Сретенский монастырь. От прежнего уцелел собор начала XVIII в. Большинство построек и храмов снесли к 1930 г.
 
Сретенский монастырь. Недавно построенный храм Новомучеников Российских на Лубянке. Поклонный крест, посвященный Новомученикам Российским
На территории обители разместилось общежитие сотрудников НКВД, говорят, что где-то рядом расстреливали. Позже в храме находились реставрационные мастерские, а в 1990-е годы началось возрождение монастыря, о котором теперь знают, как я уже сказал, далеко за пределами Первопрестольной.
ХРАМ УСПЕНИЯ В ПЕЧАТНИКАХ
Нынешняя Сретенка начинается от Бульварного кольца. До екатерининских времен тут проходила стена Белого города - 3-е полукольцо обороны Москвы. Потом стены за ненадобностью разобрали, а вскоре на месте бывших укреплений появилась новая для Москвы забава - бульвары, по которым горожане могли совершать прогулки - праздные и не очень.
Памятник Н.Крупской на Сретенском бульваре и храм Успения в Печатниках.
1-е здание, на которое мы смотрим, проходя через невидимые Сретенские ворота невидимой стены Белого города - храм Успения в Печатниках. Церковь, построенная в самом конце XVII в., хоть и является классическим примером московского барокко, но выглядит не очень характерно из-за необычного завершения колокольни и очень широкой трапезной части, которая перестраивалась в XVIII в.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 16 Дек 2017, 13:04 | Сообщение # 28 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Храм Успения в Печатниках
Такое сочетание придает церкви определенный западноевропейский вид. Кстати, название храма связано не с улицей, на которой он стоит, а с Печатной слободой, возникшей здесь в XVII в. В этих местах селились мастера Печатного двора, а Успенская церковь была приходской. О бывших обитателях этого района напоминает еще и Печатников пер., который идет от Сретенки вниз к современной Трубной пл.
Самый первый дом на ул. Сретенка. Он стоит на пл. Сретенские Ворота. Сейчас это неприметное здание. Однако история его восходит к концу XVIII в. когда разбирали стены Белого города. Известный архитектор того времени В.Стасов по заказу московских властей построил несколько однотипных зданий на месте бывших проездов в центр города. Сейчас мы можем увидеть их в районе Петровских Ворот, Покровских Ворот и здесь, на Сретенке. Сам дом неоднократно перестраивался и свой нынешний вид приобрел к началу ХХ в. Большинство жителей нашей страны знают его по фильму «Берегись автомобиля». Именно здесь располагался комиссионный магазин, в котором работал Дима Семицветов - персонаж А.Миронова. Комиссионка в этом доме действительно была и московские старожилы должны ее хорошо помнить. Как часто бывает, дворы не менее интересны, чем парадные виды улиц.
В подъезде дома в переулках Сретенки
УСАДЬБА КИРЬЯКОВЫХ
Городская усадьба Кирьяковых – одно из самых заметных зданий на современной Сретенке. Это относительно небольшой для центра Москвы дом, но с очень богатой историей. Построил его купец 2 гильдии А.Кирьяков. Он был выходцем из далёкого от Сретенки Замоскворечья и жил первоначально в Кадашевской слободе.
Дом в классическом стиле появился на Сретенке в конце XVIII в. В 1860-е годы в нём жил основатель московской консерватории композитор Н.Рубинштейн. Именно здесь он собирался со своими учениками и проводил занятие, которые в 1866 г. и привели к созданию знаменитого учебного заведения. Мы идём дальше и оказываемся на полпути к Садовому кольцу. На левой стороне улицы, д.19 - современное здание театра «Школа драматического искусства». До конца 1970-х здесь был к/т «Уран» - один из старейших в Москве. Первые фильмы были показаны в «Уране» в 1914 г.
  
Дома, где он находился, увы, больше нет. В 1997 г. его разломали до основания, несмотря на историческую и архитектурную ценность. Любопытно, что в здании театра, который сейчас обитает на этом месте, на крыше действует православный храм - единственный в России действующий храм внутри действующего театра.
Сейчас ул. Сретенка завершает монументальная церковь Троицы в Листах. Древний каменный храм построен в середине XVII в., а выглядит еще более древним благодаря своим 5 большим главам. Храм строили стрельцы, которые жили неподалеку. Стрельцы - первое русское регулярное войско. Они появились в середине XVI в. и до начала XVIII были мощной силой не только в военных походах, но и в самой Москве. Все, наверное, помнят про стрелецкий бунт 1682 г. и знаменитую картину В.Сурикова «Утро стрелецкой казни». Интересно, что храм Троицы имеет географическую привязку - в Листах, что никак не вяжется со стрельцами. Москвоведы склонны считать, что название связано всё с теми же печатниками. Скорее всего, именно здесь они продавали часть своей продукции - лубочные картинки, так называемые листы. В советское время храм был закрыт и обезглавлен. На фотографиях 1960-х годов даже сложно распознать в здании, стоящем на углу Сретенки и Садового кольца, бывшую церковь. Интересно, что первоначальный облик храму вернули не в 1990-е годы, а раньше — перед Олимпиадой-80. Немалые усилия для этого приложил знаменитый архитектор и реставратор П. Д. Барановский, а также его ученик О.И. Журин.
СУХАРЕВА БАШНЯ
Когда стоишь на Сретенке в районе Бульварного кольца, видишь улицу, уходящую вдаль. Где-то на горизонте виднеются дома на другой стороне Садового кольца - на Проспекте Мира. Уже немногие московские старожилы помнят Сухареву башню, хотя знают о том, что такая была когда-то, думаю, многие.
Место, где находилась Сухарева башня
Сухарева башня, в которую раньше упиралась Сретенка, всегда фигурирует в списке строений, которые когда-нибудь неплохо было бы восстановить, наряду с Красными воротами и церковью Успения на Покровке (они, к слову, все стояли здесь неподалёку). Построил башню по инициативе Петра I архитектор М.Чоглоков. В то время Петра уже захватили европейские идеи, и в Москве начали появляться совершенно нетипичные для города здания. Так, Сухарева башня очень напоминала какую-нибудь ратушу в большом западноевропейском городе. Не случись в истории России Петербурга, наверняка уже к середине XVIII в. мы имели бы совершено иную в плане архитектуры Москву.
Сухарева башня на открытке 1927 г. Сретенка - справа
Жители города очень любили башню, несмотря на то, что ее окрестности к началу советского периода представляли довольно жалкое зрелище. Пышным цветом расцвела торговля, и раскинулся знаменитый Сухаревский рынок - 2-е после Хитровки злачное место в центре Москвы, очень ярко описанное В.Гиляровским. Рынок окончательно упразднили к 1930 г., а спустя несколько лет разломали и башню.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 15 Авг 2018, 21:14 | Сообщение # 29 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Сухарева башня. Слева - церковь Троицы в Листах
Против ее сноса выступили практически все известные архитекторы и др. деятели культуры, известна даже переписка некоторых из них на сей счет с самим Сталиным. Считается, что именно он принял окончательное решение о сносе, мотивировав его тем, что можно построить гораздо более величественные и запоминающиеся архитектурные творения. О башне напоминает лишь множество фотографий, да небывалое количество городских легенд, с ней связанных. Именно здесь и заканчивается наша Сретенка - такая значимая и совсем небольшая ныне улица в центре Москвы.
15.02. 2017. журнал "Фома"
http://foma.ru/sretenka-sretenie-bez-sreteniya.html
ПО СЛЕДАМ СПРЯТАННОЙ РЕЧКЕ
В центре Москвы по наземным ориентирам и топонимике можно проследить маршрут течения древней реки Неглинки от истока до устья.
Старинная гравюра. Вид на Кремль. Хороша видна арка, через которую Неглинка впадала в Москву-реку
200 лет назад на месте многих улиц и площадей Москвы плескалась вода реки Неглинки. Богатая рыбой водная артерия с плотинами и мельницами по берегам защищала северо-западную стену Кремля. Неприятность заключалась в том, что каждую весну вода разливалась на 1, 5 км, заливая пространство от Трубной пл. до Охотного Ряда.
Чтобы покончить с ежегодными наводнениями, в начале XIX в. городские власти решили убрать реку в подземную трубу. В русло вбили деревянные сваи, проложили туннель из кирпича и перекрыли каменным сводом, оставив колодцы для стока уличных вод. Сегодня, вглядываясь в наземные ориентиры и расшифровывая смысл московских топонимов, мы можем проследить маршрут течения древней Неглинки, уведенной под асфальт. Исток реки находился в районе Марьиной Рощи, где некогда простиралось коварное Пашенское болото. Затем течение шло вдоль Самотечной ул., название которой говорит о том, что вода здесь проходила плавно и неспешно - как говорили наши предки, «самотеком». Пересекая нынешнее Садовое кольцо, Неглинка текла параллельно Цветному бульвару. В былые времена окрестные переулки с притонами, публичными домами и питейными заведениями пользовались дурной славой. Бывали случаи, когда бандиты выволакивали жертву из злачного места и бросали ее в подземный коллектор. В начале 1880-х годов отважный репортер и бытописатель Москвы В. Гиляровский спустился в подземелье, чтобы разоблачить мрачные тайны Цветного бульвара.
Вот как описывает свое приключение знаменитый «Дядя Гиляй»: «Я остался один в этом замурованном склепе и прошел по колено в бурлящей воде шагов 10. Остановился. Кругом меня был мрак. Мрак непроницаемый, полнейшее отсутствие света. Я повертывал голову во все стороны, но глаз мой ничего не различал. Я задел обо что-то головой, поднял руку и нащупал мокрый, холодный, бородавчатый, покрытый слизью каменный свод и нервно отдернул руку… Даже страшно стало. Тихо было, только внизу журчала вода. Я еще подвинулся вперед и услышал шум, похожий на гул водопада. Действительно, как раз рядом со мной гудел водопад, рассыпавшийся миллионами грязных брызг, едва освещенных бледно-желтоватым светом из отверстия уличной трубы».
После Цветного бульвара Неглинка проходила через трубу, проложенную в стене Белого города. Отсюда и название этого места - Трубная пл. В начале XIX в. актер Сила Сандунов построил здесь здание Сандуновских бань.
Место он выбрал не случайно - чистая вода поступала из артезианской скважины, а использованная выливалась в Неглинку. Далее река текла по отрезку нынешней Неглинной ул., где еще не так давно случались серьезные наводнения. Даже после того, как течение увели под землю, вода часто приходила в неистовство и поднималась на поверхность. В 1965 г. в центре Москвы было затоплено 25 гектаров городской застройки. На известном снимке фотохудожника Н.Рахманова лодка с пассажирами плывет среди полузатопленных троллейбусов и грузовиков.
Неглинную ул. пересекает Кузнецкий Мост. Это название сохранилось с тех времен, когда через реку был перекинут трехпролетный мост, по которому горожане переходили с одного берега на другой. От Кузнецкого моста осталось только название, зато отреставрированное белокаменное основание Воскресенского моста, сооруженного в годы правления Б.Годунова, можно увидеть в экспозиции археологического музея Москвы.
 
худ. А.Васнецов. Воскресенский мост в XVII в. Уличное движение на Воскресенском мосту в XVIII в.
На том месте, где стоит здание Малого театра, Неглинка поворачивала в сторону нынешней Манежной пл. В этом месте под землей проходит участок, который называют «Щекотовкой» по фамилии инженера П.Щекотова, построившего в 1914 г. просторный туннель параболического сечения с дорожками по бокам. Под зданием гостиницы «Москва» и Моховой ул. туннель переходит в подземный бассейн 5-метровой ширины. В 1996 г. при реконструкции Манежной пл. возникло предложение вывести на поверхность часть реки Неглинки, заключенной в трубу. После первых попыток от идеи пришлось отказаться по ряду технических причин. В каскадный фонтан пустили обычную воду и установили на островках персонажей русских сказок, выполненных в мастерской З.Церетели. Подземную Неглинку символизирует композиция «Грот» со скульптурой русалки, лежащей на постаменте из цветов. В XVI в. кирпичный Троицкий мост, сооруженный по проекту итальянского архитектора Алевиза Фрязина, соединял кварталы Кремля с торговым и ремесленным посадом за Неглинкой - Занеглименьем. Сегодня сквозь арку этого моста проходят люди, гуляющие по аллеям Александровского сада. Все, кто направляется на территорию Кремля от касс возле Кутафьей башни, идут по тому же Троицкому мосту.
В Александровском саду, на месте бывшего русла Неглинки, можно обнаружить множество канализационных решеток и люков. Среди цветочных клумб, над подземной рекой, возвышается тумба, из отверстий которой доносится шум воды. Последний след, связанный с Неглинкой, хорошо просматривается с Большого Каменного моста.
худ. Ф.Алексеев. Вид на Московский Кремль со стороны Каменного моста. 1800
Это большая арка овальной формы, проделанная в каменной стене Кремлевской набережной недалеко от Водовзводной башни. Раньше Неглинка вытекала из этого отверстия, а сейчас течение проходит по новому туннелю и впадает в Москву-реку в районе Котельнической набережной.
Игорь Стомахин
http://strana.ru/journal/23560483
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 21 Янв 2019, 14:29 | Сообщение # 30 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | КАКИЕ ТАЙНЫ ХРАНИТ СПИРИДОНОВКА?
Осенью 1910 г. Москву облетела сенсационная новость: миллионер, меценат, владелец одного из изысканнейших московских особняков на Спиридоновке, ловелас и красавец Н.Тарасов покончил с собой. Первому столичному жениху было всего 28 лет.
Московские газеты писали: "Утром, в 10 час., прислуга услышала грохот и шум, раздавшийся из спальни г. Тарасова, и поспешила туда. Глазам ее представилась ужасная картина: на кровати в луже крови лежал Тарасов и тяжело стонал. Тотчас же было послано за врачом, которому пришлось констатировать смерть. Покойный никаких записок не оставил".
Что подтолкнуло молодого миллионера к последней черте? Почему он нажал на курок? Как связана смерть Тарасова и его родовое поместье на Спиридоновке? И какие еще тайны скрывает эта древняя московская улица? О загадочном самоубийстве Николая Тарасова судачил весь столичный бомонд. Это и понятно, молодого миллионера называли баловнем судьбы. Он обладал не только огромным состоянием, но и прекрасным вкусом, и считался одним из законодателей московской моды.
"Молодой Тарасов был типичным московским денди, представителем "золотой молодежи" того времени, у него было все самое-самое – один из самых быстрых первых автомобилей в Москве, лучший парфюм, который он сам приготовил в Париже и который существовал только в одном экземпляре", - рассказывет москвовед А.Мишин. Буквально накануне самоубийства судьба преподнесла Николаю щедрый подарок – он унаследовал один из самых роскошных особняков в Москве на Спиридоновке.
"Это была очень дорогая, затратная постройка. Архитектором проекта стал замечательный русский мастер И.В. Жолтовский, который никогда не изменял своей самой большой любви в этой жизни – стилю классицизма, неоклассицизма", - утверждает Мишин. Дом на Спиридоновке напоминает дворец, и это не случайно. И.Жолтовский при строительстве особняка ориентировался на творение знаменитого итальянского мастера Андреа Палладио – палаццо Тьене, построенное в городе Виченце в XVI в.
Андреа Палладио
Внутренняя отделка под стать итальянскому замку. Облицовка 1-го этажа имитирует гранит, 2-го – мрамор. Потолки парадных комнат покрыты фресками – это копии известных произведений итальянских художников, а заказал эту "сказку былых времен", как назвали особняк в ежегоднике "Московский архитектурный мир" за 1912 г., Г.Тарасов, дядя знаменитого самоубийцы. Здание это принадлежало богатой армянской семье Тарасянов, которые происходили из Армавира, торговали ватой. Перебираются в Москву и решают себя увековечить постройкой такого родового гнезда. Однако особняк на Спиридоновке так и не стал родовым поместьем Тарасовых. Более того, ни один из представителей династии не прожил в этом доме ни дня.
"Есть понимание или ощущение того, что хозяин этого здания всегда очень плохо кончает. Г.Тарасян, он же Тарасов, так и не пожил в этом здании. Закончили строительство уже тогда, когда он умер, но это была самая невинная и наименее печальная, наверное, часть истории. Буквально через год кончает жизнь самоубийством его наследник", - говорит зам директора Института Африки РАН Л.Фитуни.
Смерть Николая Тарасова породила множество сплетен. Злые языки поговаривали, что молодой миллионер покончил с собой от скуки, то есть из чистого декадентства, столь модного в те годы. "Эта пресыщенность, то есть очень ранняя изношенность жизни заставила Тарасова себя вести подобным образом", - считает А.Мишин. Однако некоторые специалисты, изучавшие историю знаменитого рода и места, где разворачивалась трагедия, склоняются к другой версии.
"Этот район в Москве традиционно именовался Козьим болотом. Он, как любое болото, был местом с отрицательной энергетикой", - утверждает Л.Фитуни. Впрочем, гиблым местом этот район называли недолго. В 1627 г. на Козьем болоте возвели единственный в Москве храм, посвященный свт. Спиридону Тримифунтскому.
Церковь сразу стала очень популярной, а за улицей закрепилось название Спиридоновка. В начале XVII в. патриарх Гермоген решил построить здесь резиденцию. Болото осушили, оставив 3 пруда, которые в народе тут же прозвали Патриаршими.
"Патриаршая слобода, действительно, принадлежала русским патриархам, здесь выращивали овощи, выращивали черных коз, мех которых замечателен – все, что угодно, из него можно сделать", - говорит Мишин.
В 1930 году церковь св. Спиридона была разобрана, а вот другому строению той эпохи повезло больше. На углу Спиридоновки и Гранатного пер. и по сей день размещаются палаты Гранатного двора – один из самых интересных памятников московской допетровской архитектуры.
"Это промышленное предприятие, которое изготовляло то взрывное устройство, которое называлось гранатой. Причем провинция Гранада испанская, плод граната и граната как взрывное устройство в своем старом, первоначальном варианте – это все однокоренные слова. Первые варианты гранаты действительно были похожи, если его разрезать, на плод граната, где роль семян выполняли кусочки свинца. И когда оболочка взрывалась путем поджигания фитиля, вставленного сверху в открытое пространство, это имело очень сильный поражающий характер. Взрывоопасная продукция, которую выпускал Гранатный двор, в итоге сыграла с ним искрометную, но весьма злую шутку. В 1711 г. он взлетел на воздух, начался сильный пожар, которые были характерны для Москвы того времени. Как пишут современники, сгорело 200 дворов. И тогда уже Гранатный двор был переведен на окраины Москвы" - рассказывает А.Мишин.
Долгое время считалось, что от Гранатного двора ничего не осталось, но со временем постройки удалось восстановить, в основном, силами сотрудников дизайнерского бюро, арендовавшего полуразрушенное здание около 15 лет назад.
"Это XVII в., и это доказано, в этом доме, во-первых, действительно нашли подлинные образцы изразцов XVII в.", - говорит директор школы дизайна Т.Рогова. При расчистке исследователей ждало еще одно не менее интересное открытие. Выяснилось, что Гранатный двор связан подземными коммуникациями с другим районом Москвы.
"У нас стоит маленький павильончик на территории нашего садика, откуда поступает газ к могиле Неизвестного солдата, то есть вечный огонь находится под нашим неусыпным контролем", - рассказывает Рогова.
К началу XIX в. Москва расширяется, и некогда болотистый пригород становится одним из центральных районов столицы.
"Во 2-й половине XIX в. здесь жило много студентов. Дело в том, что жилье здесь было достаточно дешевое, плохонькое, но студентам как раз подходившее. И вот этот район Патриарших прудов называли "московским латинским кварталом" по аналогии с Парижем", - утверждает Мишин. К концу XIX в. Спиридоновка - уже одна из самых престижных улиц Москвы, своего рода Рублевка того времени. Здесь строят роскошные особняки представители многих известных московских фамилий – Рябушинские, Беляевы, Морозовы.
"Часто можно в литературе встретить его название – особняк З.Морозовой. Я думаю, что любая женщина во все времена хотела бы иметь такой свадебный подарок, какой преподнес С.Т. Морозов своей супруге Зинаиде Григорьевне", - говорит А.Мишин. Женитьбе Саввы и Зинаиды Морозовых предшествовал грандиозный скандал.
"Дело в том, что в старообрядческой среде развод равнялся преступлению худшего пошиба. А помимо того, что Зинаида Григорьевна развелась, для того чтобы бракосочетаться с Саввой Тимофеевичем, он ее еще увел от собственного двоюродного племянника. И отец Зинаиде Григорьевне сказал: "Доченька, я бы лучше тебя в гробу видел, чем при таких обстоятельствах", - объясняет Мишин. Тем не менее, свадьба состоялась. И здесь, в аристократическом районе Москвы, на Спиридоновке, по проекту архитектора Ф.Шехтеля началось строительство особняка, который впоследствии назовут одной из жемчужин русского модерна.
"Отделка шла 3 с лишним года, и я бы сказал, что это был дом приемов семейства Морозовых. Из молодой, двадцати с небольшим лет девушки стали делать светскую львицу, ей срочно наняли учителей, чтобы они из алмаза сделали бриллиант. Но, как говорится, когда человека чему-нибудь слишком быстро и настойчиво учат, получается, что это видно. М.Горький так писал, что личные покои Зинаиды Григорьевны с обилием фарфоровых изделий напоминали магазин фарфоровой посуды", - рассказывает Мишин.
Гостиная в доме Зинаиды Григорьевны
Светские рауты в невероятно роскошных интерьерах были лишь одной стороной жизни З.Морозовой, внешней. В душе же копилась черная обида на мужа. За ее спиной вся Москва судачила о его новом увлечении. Предпринимателя и мецената все чаще видели в компании первой красавицы русской сцены М.Андреевой. Эту любовную связь считают одной из причин гибели С.Морозова.
"Когда Савва захотел сделать рабочих совладельцами, то есть акционерами предприятия, его сильная, властная мать сказала: "Только через мой труп". И его объявили невменяемым. И люди в это поверили, потому что в семействе Морозовых, к сожалению, душевные недуги коренились. Он с супругой Зинаидой Григорьевной выезжает на юг в Канны, и в мае 1905 г. при не совсем ясных обстоятельствах происходит как бы самоубийство. Но есть версия, что это было подстроено большевиками, потому что за несколько месяцев до смерти он застраховал свою жизнь в пользу актрисы Андреевой", - утверждает А.Мишин. С особняком З.Морозовой связана еще одна легенда Спиридоновки. Поговаривали, что вдове мецената буквально в каждом коридоре мерещился призрак покойного супруга.
"Как известно, в Соединенном Королевстве – Великобритании – цена замков всегда увеличивается, если там есть свое привидение. Думаю, что русские люди, как ни странно, более рациональны. Да, она избавилась от этого места, чтобы память о первом супруге ушла в прошлое" - рассказывает Мишин. И.Андреева на Спиридоновке бывает ежедневно: по этой улице пролегает ее путь на работу, в музей А.Толстого, а в юности это было просто любимым местом для прогулок.
"Практически ул. Спиридоновка начинается с храма Большого Вознесения. Я выхожу из своих ворот и сразу вижу этот храм. И то, что в этом храме венчался Пушкин с Н.Гончаровой, для меня очень многое значит.
Потом начинается мой любимый Шехтель. Русский модерн – это что-то, что, на мой взгляд, просто не поддается всяческим эпитетам",- говорит директор Музея-квартиры А.Толстого И.Андреева.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 21 Янв 2019, 17:06 | Сообщение # 31 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Еще одно замечательное творение Ф.Шехтеля – особняк представителя богатейшей московской династии С.Рябушинского. Великолепное здание эпохи зрелого модерна, сооруженное в самом начале ХХ в., соседствует с храмом Большого Вознесения.
"Для любого архитектора решение строить дом, участвовать в проекте постройки, которая находится на углу, это всегда экзамен. Со своей задачей Шехтель справился совершенно безукоризненно. Дело в том, что ему надо было найти тот объем здания,который бы соотносился с объемом церкви Большого Вознесения. И вот эти 2 объема, практически равные по величине, друг другу не мешают, а дополняют и даже гармонируют.
Строительство особняка Рябушинского было завершено в 1902 г. Эта работа Ф.Шехтеля стала настоящей сенсацией. На фоне деревянных построек Спиридоновки того времени он выглядел просто фантастически. Дом делился на 2 половины: нижний, 1-й этаж был занят хозяином дома, а на 2-ом этаже обитали жена и дети. И своеобразная граница обозначена Шехтелем во внутреннем облике, интерьерах этого дома: если вы попадаете в столовую особняка, то на потолке видите ряску, то есть как будто мы находимся под водой; а 2-ой этаж и те керамические изразцовые цветы, которые мы видим на внешних фасадах, это уже земля; а соединено это все вместе изумительной, единственной в своем роде лестницей – "волна", - рассказывает А.Мишин.
Особняк удивлял современников не только отделкой, но и своим техническим оснащением. В доме была проложена 1-я в Москве система кондиционирования. Блюда из кухни в гостиную доставлял лифт. При этом просторный 2-этажный дом был рассчитан на одну семью.
"С.П. Рябушинский, ему было 26 лет на тот момент, когда он мог позволить себе построить этот дом, был по образованию ученым-археологом, помимо того, что у них было наследственное их дело – хлопчатобумажное производство. Это были талантливые, образованные, высокодуховные люди. Это были предприниматели, люди нового класса", - говорит экскурсовод Музея-квартиры А.М. Горького Ю.Болховитинова. Есть в особняке и своя особая тайная комната – старообрядческая молельня, расположенная в мансарде северо-западной части дома. Стены и купол покрывает уникальная абстрактная храмовая роспись.
"Старообрядчество было под запретом до указа Николая II, до апреля 1905 г. Указ-манифест был об уравнении всех религиозных конфессий, а дом был построен раньше. Поэтому молельня тайная, секретная, ни с одной стороны ее не видно. Рябушинские туда поднимались, как минимум, 2 раза в день", - рассказывает Болховитинова. Октябрь 1917-го искалечил судьбы не одной семьи. Рябушинские, оставив процветающий бизнес, эмигрировали в Европу, а роскошная усадьба на Спиридоновке перешла во владение города.
"Здесь было гос. издательство, был отдел виз и паспортов, сюда приходил В.Сталин в качестве воспитанника, когда здесь был детский сад для правительственных детей. Здесь был психоаналитический центр с детским домом, лабораторией. И также здесь было общество по культурным связям с зарубежными странами", - объясняет Ю.Болховитинова.
В 1931 г. у особняка появился новый хозяин – М.Горький. Он еще размышлял, покидать ли ему прекрасный остров Капри, а из Москвы уже ползли слухи – для Горького готовят дворец. Пролетарский писатель слал в Россию гневные депеши: "Вопрос о вселении моем во дворцы не решать до моего приезда". Бывший особняк Рябушинского дворцом, конечно, не был, но Горькому все равно не понравился. Он сказал так: "Величаво, грандиозно, улыбнуться не на что".
Но потом сказал, что работать можно. Дело в том, что особняк этот считался буржуазным, мещанским. Такое было отношение к этому прекрасному стилю – стилю модерн. Тем не менее, сад вокруг дома, и то, что в то время во флигеле, когда жил писатель, находились редакции журналов-газет, все это позволило ему здесь остаться. В этом доме писатель часто принимал гостей, иногда до 100 человек в день. Особняк превратился в своеобразный писательский клуб. В 1931 г. Горького здесь навещал Бернард Шоу, а 4 года спустя – Р.Роллан. Впрочем, по этой лестнице поднимались не только знаменитости, но и простые люди, которые привозили живому классику подарки.
"Например, приехали колхозники из Татарии, и действительно привезли интересный подарок. Они привезли ему живую корову. Дело в том, что писатель был болен. Он 40 лет болел туберкулезом, и парное молоко ему было необходимо для улучшения состояния его здоровья. Конечно, Горький был очень растроган этим подарком, но судьба коровы известна – она была отправлена в подмосковный детский сад", - рассказывает Ю.Болховитинова. В особняке на Спиридоновке Горький прожил 5 последних лет жизни. С.Рябушинского, 1-го хозяина особняка, он не знал, но с другими представителями знаменитой династии его не раз сводила судьба.
"Так получилось, что в Петрограде был убит Урицкий, а до этого с ним встречался Д.П. Рябушинский, один из братьев Рябушинского, который провел месяц в ЧК. И только благодаря хлопотам Горького был выпущен на свободу. Потом он уехал за границу", - говорит Болховитинова.
Дмитрий и Сергей Рябушинские
Горький был знаком и с младшим сыном знатной семьи – Николаем Павловичем, который в начале ХХ в. издавал в Москве популярный литературный журнал "Золотое руно". После революции особняк Тарасова, как и остальные усадьбы на Спиридоновке, был национализирован. Сначала здесь располагался Верховный Суд СССР, а после 1937 г. – Посольство Польши. С 1941 г. переименована и сама улица Спиридоновка. Она стала носить имя писателя А.Н. Толстого, который поселился во флигеле особняка С.Рябушинского.
"Дело в том, что у него было такое, как он считал, достаточно скромное требование для своего жилища – 2 большие комнаты. Одна – для того, чтобы работать, другая – для того, чтобы принимать пищу и принимать гостей. И как раз получилось так, что именно эта квартира, а предложила ее посмотреть Тимоша, так звали невестку Горького, Н.А. Пешкова, он посмотрел, здесь была совершеннейшая разруха, но наметанным глазом он понял, что если что-то разгородить, что-то подправить, получатся те самые требуемые две большие комнаты", - объясняет Инна Андреева. Писателю, действительно, была нужна для работы большая комната. В его рабочем кабинете стояли сразу 4 письменных стола. Это было необходимым условием для творчества.
"Этот принцип 4-х столов кабинетный железный у него совершенно. Он писал всегда стоя, потом переходил к столу с машинкой, перепечатав, потому что он физически не мог править свой текст, написанный от руки. Говорил так, что "рукой писателя водит некто свыше, и то, что написано мною, то гениальное, и исправлению не подлежит". Поэтому, перепечатав текст, он переходил к круглому столику у камина, закуривал одну из своих любимых трубок и тогда уже правил текст, представив себе, что это страничка из рукописи, присланная кем-то из молодых писателей", - рассказывает Андреева. С героями собственных произведений у А.Толстого тоже были особые отношения.
"Ведь об этом уже ходят легенды, что А.Толстой, особенно при написании "Петра Первого", так сжился со своими героями, а особенно с Петром Великим, что утверждал, что герои приходили к нему в кабинет, то есть он галлюцинировал героев, он каждому из этих героев придавал свой голос, свой тембр голоса и так далее", - утверждает И.Андреева. Часто из-за дверей кабинета писателя доносились женские, мужские и даже детские голоса. Толстой прекрасно имитировал чужую речь и был мастером розыгрышей.
"Иногда очень нехорошо разыгрывал друзей по телефону, звоня голосом или Микояна, или Сталина. Представляете, какие были реакции на том конце провода", - говорит Андреева. Квартиру на Спиридоновке А.Толстой тоже считал местом особым, связанным с легендой его древнего рода.
"Когда-то общий пращур всех Толстых, П.А. Толстой, сидя в семибашенном замке в Турции, готовился к повешению. Его должны были казнить наутро, и вот он всю ночь молился св. Спиридонию, чтобы тот спас его. И так случилось по всяким дипломатическим переговорам, его все-таки освободили, и с того времени все Толстые стали считать этого Спиридония покровителем рода Толстых", - объясняет И.Андреева.
А.Толстой умер в 1945-м, но улица еще долго носила его имя. Историческое название ей было возвращено только в 1994 г. Не только сама Спиридоновка, но и прилегающие к ней улицы и переулки представляют большой интерес для историков, в том числе и потому, что в этом районе жил всесильный министр внутренних дел и госбезопасности Советского Союза Л.Берия.
"Недалеко от Спиридоновки, на углу Вспольного пер. и Малой Никитской, находится представительный городской особняк начала ХХ в., особняк инженера Бакакина. Но самым известным жителем этого великолепного особняка был, конечно, маршал Л.П. Берия. Это его резиденция, которую он занимал с 1943-го до ареста в 1953 г.", - рассказывает А.Мишин.
В этом доме постоянно находилось несколько десятков чекистов-телохранителей. Однако известно, что неподалеку в Спиридоньевском пер. было еще одно здание, где тоже несли вахту охранники. 2 строения соединял специально проложенный подземный ход.
"Лаврентий Павлович прекрасно понимал, как к нему относятся его коллеги по ЦК партии, по Политбюро, и было от чего себя охранять. И те, кто задумали его арестовать и уничтожить, понимали, что пытаться арестовать его в этом здании – пустой номер", - говорит Мишин.
Берия был арестован 26 июня 1953 г. в Кремле и 5 мес. спустя по приговору суда расстрелян. Но и после смерти его последнее местожительство осталось местом действия самых жутких городских легенд. "И вот с тех пор уже на протяжении более чем 60 лет незримо дух Берии витает над этим домом. Рассказывают истории, что по ночам подъезжает черная машина, открываются двери, человек в пенсне и форме выходит, садится в машину, уезжает", - утверждает А.Мишин.
Спустя несколько лет после смерти Берии в особняке разместилось посольство Республики Тунис. За последние 60 лет его сотрудники призрак Лаврентия Павловича ни разу здесь не встречали.
"Да что вы! Это самое обычное здание. Духи, о которых люди говорят, игра воображения или какие-то оптические иллюзии. Мы ничего подобного не видели", - говорит посол Тунисской Республики в РФ Али Гутали.
И.Андреева, директор Музея А.Толстого, может часами рассказывать о Спиридоновке, ведь здесь буквально у каждого дома своя удивительная история. Так, на Спиридоновке чуть было не разыгралась еще одна любовная драма. А.Блок, приревновав супругу к А.Белому, вызвал коллегу по цеху на дуэль. В ситуацию вовремя вмешалась виновница конфликта Л.Менделеева. И лишь благодаря ее усилиям удалось утихомирить темпераментных друзей.
Спиридоновка и сегодня влечет художников и поэтов. Почти каждый вечер они собираются в небольшом клубе неподалеку от музея А.Толстого.
"Клуб у нас называется "Открытый", и он, действительно, открытый во всех смыслах, то есть открыт для любого человека с улицы и открыт для любых тем и обсуждений, лишь бы они к культуре какое-то имели, хотя бы косвенное, отношение", - объясняет директор галереи "Открытый клуб" В.Гинзбург.
Небольшими выставками и литературными вечерами здесь с помощью живого слова пытаются одолеть главного конкурента в борьбе за зрителя – телевизор.
"Телевидение побеждает. Сериалы побеждают. Иногда звонишь, говоришь: "Вот вечер поэта такого-то, приходи". – "Ты знаешь, я сейчас включил свой любимый фильм". – "Ну, купи диск". – "Я на диске и смотрю", - сетует Гинзбург. Однако бывают в "Открытом клубе" вечера, когда яблоку негде упасть. Здесь всегда с нетерпением ждут встреч с представителями старой школы: писателями, режиссерами, журналистами.
"Старейший театровед, например, российский Б.М. Поюровский, вот ему исполнилось недавно 80 лет, были серьезные чествования. Это человек, который придумал когда-то на телевидении "Театральные встречи", много лет их вел. То, что он здесь рассказывает, нельзя услышать нигде", - рассказывает В.Гинзбург.
Буквально в 500 м. от "Открытого клуба" на другом конце Спиридоновки тоже происходят удивительные и не слишком привычные для Москвы события. Мелодии древних племен и рисунки в стиле тинка-тинка. Сегодня в старинном особняке Тарасовых располагается Институт Африки РАН. Изучению культуры "черного" континента интерьеры в стиле модерн не мешают, даже напротив, способствуют.
"Очень красивые потолки. По всему зданию они сохранились. Не везде, но есть очень красивые фрагменты. Зеркало венецианское. Женщины и в прошлом, и в этом веке с удовольствием смотрят на себя в это зеркало, когда входят в институт", - рассказывает ученый секретарь Института Африки РАН М.Амвросова. Работники института признаются: особняк требует пристально следить за собой. Здесь хочется держать спину прямо.
"Внешнее воздействие, особенно на женщин, оно всегда немаловажно. В такие интерьеры входить в расхлябанном виде вроде бы и не пристало", - считает Амвросова. Разумеется, Африка – главная точка приложения сил сотрудников института, но и отечественная история им отнюдь не чужда. Каждый, кто оказывается в старинном особняке на Спиридоновке впервые, непременно услышит рассказ о трагической судьбе владельцев этого здания.
https://www.m24.ru/articles/mistika/23052014/45078
ПОД СЕНЬЮ МИДа
Исконные имена большинства столичных переулков происходят, как правило, от фамилий крупных домовладельцев. Так было и с Глазовским пер., расположенным в районе Арбата. В XVIII в. его именовали Несвицким и Струковым, позднее закрепилось название по фамилии генерал-майора П.М. Глазова – героя Очаковского сражения. Павлу Михайловичу покровительствовал сам Потёмкин, фаворит Екатерины. В 1790 г. Глазов по его протекции стал обер-полицмейстером в Москве, а затем в Санкт-Петербурге. Москвичи советских времён знали данную местность как ул. Луначарского. В Глазовском пер. находится один из известнейших памятников московского деревянного ампира начала XIX в. - усадьба Поливанова (дом № 6), но главный фасад усадебного дома выходит в Денежный пер.
 
В 1823 г. кавалергард А.К. Поливанов - участник войны 1812 г., купил двор в Денежном пер. Проект усадьбы был разработан архитектором А.К. Григорьевым (по некоторым данным, п/р известного зодчего О.И. Бове). В 1824 г. строительство было завершено. В усадебный комплекс также входил флигель и ограда с резными воротами. Дом представляет собой 1-этажное деревянное здание с мезонином, украшенное в центре 6-колонным портиком тосканского ордера. В соответствии с модой того времени, здание было отделано досками, имитирующим структуру камня. Дом выглядел снаружи как 1-этажный, а на самом деле он имел 3 этажа - 2, соединенные лестницей, и 3-й в мезонине, куда вела небольшая лестничка. В 1835-1836 годах в усадьбе жил С.П. Жихарев - член литобщества "Арзамас", знакомый с Пушкиным.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 18 Апр 2019, 12:16 | Сообщение # 32 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Некоторые исследователи полагают, что поэт мог гостить в этом доме во время своего визита в Москву в мае 1836 г. После революции 1917 г. усадьба была передана под жилой фонд. Позже в её здании располагалось детская библиотека. В годы войны бывший усадебный дом занимала Всесоюзная школа связистов. С 1974 по 1996 г. в здании находился Всероссийский шахматный клуб, а с 1996 по 2002 г. - Ассоциация шахматных федераций. В 1977 г. в усадьбе снимались эпизоды советского сериала "Хождение по мукам". Специально для съемок дом был подремонти -
рован. Однако, вскоре после этого в здании случился первый пожар. Потом был ёщё один...
В январе 2001 г. из-за короткого замыкания проводки в доме Поливанова произошёл пожар. Зданию был нанёс огромный ущерб, и после пожара дом был заброшен. В 2002 г. дом был передан в долгосрочную аренду ООО НТЦ Энергосистемы. После того как усадьба была отреставрирована арендатором, разгорелся скандал в результате которого в 2007 г. здание было передано из региональной в федеральную собственность. В настоящий момент бывшую усадьбу Поливанова занимают службы МИД. Ещё из достопримечательностей Глазовского пер. стоит отметить миссию ООН в Москве, расположенную в д. №4.
В 1905–1906 г. здесь, на углу с Денежным пер., появляется 2-этажный особняк, заказчиком которого выступил крупный предприниматель П.А. Павлов, владелец «Товарищества мануфактур, основанных И.И. Скворцовым». Товарищество это Павлов унаследовал от своего тестя, И.И. Скворцова, создавшего в 1897 г. 1-ю в Костромской губернии механиче-
скую ткацкую фабрику. Семейное дело продолжил и сын Петра Александровича Николай Петрович, значительно расширивший производство. К строительству особняка Павловы привлекли архитектора С.Д. Кучинского. Относительно небольшое здание по композиции и декоративному оформлению ориентировано на венский модерн. Фасад целиком покрыт глазурованной плиткой 2-х тонов: ярко-бирюзового и тёплого песочного. Угловой объём украшен гранёным куполом, напоминающим по своей форме перевёрнутую чашу. Очень оригинально смотрится полностью застеклённый балкон эркера, размещённый на уровне 2-го этажа.
Известное недоумение вызывает стоящий рядом низенький флигель, нарушающий архитектурную композицию и загораживающий вид на здание со стороны обоих прилегающих переулков. Что это может быть? Согласно историческим фактам, дом входил в целый комплекс строений внушительной городской усадьбы Павловых. На данном участке находились конюшни, каретный сарай, кузница и сторожка (тот самый флигель). Сами же фабриканты, видимо, жили в особняке по Денежному пер., 16 – сейчас тут посольство Габона. В пользу этого говорит и то, что оба здания огорожены однотипной оградой. Ведь не могли же одни из богатейших людей той поры, пусть даже и обожавшие лошадей, обитать в угловом сооружении, включавшем и помещения для животных. Со временем здание надстроили и изменили до неузнаваемости. А некоторые части его и вовсе были разрушены.
Что касается интерьеров, то их изначальный облик был практически полностью утрачен в течение XX в. После революции национализированный дом отдали под гос. нужды, а с 1963-го здесь размещается Информационный центр ООН. Усадьба является объектом культурного наследия.
https://moscow-walks.livejournal.com/2665405.html
http://www.lgz.ru/article/-10-6682-13-03-2019/dom-azhurnoy-geometrii/
КАК ВЫЗЫВАЛИ «СКОРУЮ ПОМОЩЬ» В НАЧАЛЕ XX ВЕКА
История «скорой помощи» в Москве достойна отдельной экскурсии, и начинать ее следовало бы отнюдь не от Шереметевской больницы, ныне НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского. Надо сказать, до конца 90-х годов XIX в. ничего подобного ни в Москве, ни в России не существовало. Жертв болезней и травм городовой увозил на извозчике в полицейский участок, и там каждый раз долго думали, что с ними делать: то ли искать родственников, то ли везти в больницу для бедных. Во всем остальном мире дело обстояло примерно так же — вплоть до декабря 1881 г., когда в Вене, в театре комической оперы, случился пожар и погибли 479 человек. Обожженные люди, выпрыгивавшие из окон и ломавшие ноги, умирали прямо на снегу, потому что некому было развезти их по больницам. На следующий день в Вене была учреждена Станция скорой медицинской помощи. Новшество быстро распространилось по Европе, но только через 17 лет докатилось до Москвы.
Первые кареты «скорой помощи» вместо мигалок были оборудованы фонарями
И вот в 1898 г. при Сущевском и Сретенском полицейских участках на пожертвования благотворителей были открыты 2 первые Станции скорой помощи - для оказания мед помощи на месте происшествия и при необходимости - дос -
тавки в больницу. Каждая из них располагала одной каретой, запряженной парой коней. Вместо современной мигалки - зажженные даже днем фонари. В остальном все примерно так же, как и сейчас: бригада (врач, фельдшер и санитар), носилки, укладка (проф. чемоданчик) с медикаментами. Кареты выезжали только к тем, кто пострадал на улице, - забирать больных из домов строжайше запрещалось. А поскольку «скорая помощь» (в отличие от врача, которого приглашали на дом) была бесплатной, то, случалось, больных специально выносили на улицу.
Вызвать «скорую» мог не всякий, кому в голову взбредет, а только официальное лицо - городовой, дворник или ночной сторож. Впрочем, с вызовом вообще было много проблем - телефонных аппаратов на всю Москву насчитыва -
лось от силы 4 десятка. Зато все владельцы телефонизированных квартир по специальному распоряжению гор.
властей должны были предоставлять свои аппараты для звонка на Станцию скорой помощи в любое время дня и ночи.
Особым приказом обер-полицмейстер установил и очередность, в которой следовало принимать вызовы. В 1-ю очередь надлежало забирать пьяных, находящихся в бесчувствии. Остальных же пациентов, с переломами, ушибами, ранами, упавших с высоты, просто внезапно заболевших, по мнению обер-полицмейстера, в случае занятости кареты «скорой помощи» можно было по старинке доставить в больницу и на извозчике. 1-й «скоропомощной» автомобиль появился в Москве в 1914 г., но ненадолго - его вместе с 15 каретами мобилизовали на фронт Первой мировой, перевозить раненых, а Станции скорой помощи закрылись аж до 1919 г. И только при советской власти нашлось место для новой станции - на территории той самой Шереметевской больницы на Б.Сухаревской пл.
 
Странноприимный дом, где в 1919 г. разместилась станция «скорой помощи». Он же с другой стороны
Эту больницу в самом начале XIX в. основал граф Н.П. Шереметев по просьбе жены Прасковьи, в девичестве Ковалевой-Жемчуговой. Сначала предполагалось, что здание будет скромным, но тут графиня умерла, и безутешный граф решил превратить строящийся Странноприимный дом в грандиозный памятник усопшей. Он поменял архитек -
тора, пригласив самого Дж.Кваренги, не пожалел на строительство 2, 5 млн. руб., еще 500 тыс. отписал на содержание больницы. Современники, пораженные размахом и щедростью, прибавили к фамилии графа прозвание Милосердов. При больнице был и храм, а в одном из ангелов на фреске, украшающей купол, угадывается облик графини Прасковьи.
  
В Странноприимном доме графа Шереметева. Первый автомобиль «скорой помощи»
После революции в Шереметевской больнице отвели под единственную на всю Москву Станцию скорой помощи три крошечные комнатки. Автопарк был тот же, что и в 1914 году: пятнадцать карет плюс один автомобиль. Гараж для него нашли на Миусской площади. Каждый раз, получив вызов, врачу приходилось сначала дозваниваться на Миусскую, потом ждать, пока машина доедет до Большой Сухаревской, и потом только отправляться к больному. И все равно выходило существенно быстрее, чем на запряженной конями карете.
К 1923 г. у «Скорой» было уже 2 бригады и 2 автомобиля, а гараж для них оборудовали прямо во дворе Шереметев -
ской больницы (вскоре к ним прибавилась еще пара мотоциклов - для выезда на дом к внезапно заболевшим, что стало прообразом нынешней «неотложки»). Да и телефонных аппаратов на Станции стало целых 5. Они непрестанно трещали, взывая о помощи: «зарезали в драке», «попал под лошадь», «ребенок упал со 2-го этажа». Телефонистки, случалось, не справлялись и падали в обморок. Амбарные книги, куда записывались вызовы, переполнялись за неделю. Словом, Станция скорой помощи набрала солидности и даже стала навязывать приютившей ее Шереметевской больнице собственный стиль. Ведь госпитализировать больных «скоропомощники» предпочитали именно туда, чтоб не нужно было далеко возвращаться на Станцию. Так Шереметевская больница естественным путем превратилась в специализированную, экстренную. Дело кончилось тем, что ее преобразовали в НИИ скорой помощи им. Склифосовского. Со временем «Склиф» стал самым знаменитым медучреждением в стране. Обновив заодно и основательно угасшую к этому времени славу замечательного русского врача - Н.В. Склифосовского, очень много сделавшего для русской медицины вообще и для московской в частности - разве что не имевшего прямого отношения ни к «Скорой помощи», ни к Шереметевской больнице.
Ирина Стрельникова, автор проекта «Совсем Другой Город
http://drug-gorod.ru/karety-skoraya-pomosh/
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 30 Апр 2019, 19:39 | Сообщение # 33 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ПАТРИКИ
Все-таки он попался на глаза: черный, целеустремленный и бесстрашный. Только очень худой. Вот идет... нет - не идет, уверенно пересекает Большой Палашевский пер., невзирая на разморенные жарой и потому лениво взрыкивающие "мерседесы". Куда-то в сторону Спиридоновки.
Это неправда, что москвичи в мгновение ока вернулись к старым названиям улиц и площадей. Душа требовала - это да. Какая такая ул. Горького? Или - пл. Дзержинского? Конечно Тверская и Лубянка! А в обиходе нет-нет да и оговариваемся до сих пор. Держит прошлое за шиворот, непросто вывернуться. Было время, когда мы блуждали по тем самым "Горького" и "Дзержинского" и окрест. Бывало, в поисках нужного адреса спрашивали попавшуюся на пути барышню-пенсионерку в старорежимной шляпке, где, мол, тут дом такой-то по ул. Герцена. И нарывались.
- Может быть, - ответствовала дама, - по Большой Никитской, молодые люди? Но такое случалось крайне редко. Тем не менее, когда Герцена превратилась в Большую Никитскую, искренне радовались. Потому как интуитивно чувствовали наши пионерско-комсомольские души, что барышня права. Однако ж, повторюсь, прошлое отпускало не быстро. Впрочем, были в Первопрестольной места, которые любые поколения называли так, как было принято до первой эпохи переименований. О том, что Патриаршие пруды в пору моих детства-отрочества-юности назывались Пионерскими, узнал случайно и много позже. Патриаршие - они и есть Патриаршие. А для своих - Патрики.
 М
Ст. м. "Маяковская" выплевывает пассажиров прямо к ногам самого Маяковского, застывшего на Триумфальной пл. в камне. Здесь не бывает тихо. Здесь - Садовое кольцо. 90 лет назад, когда в д №10 по Б.Садовой жил М.Булгаков, тихо тоже не было. Сейчас ровный гул машин, рвущихся в горло подземного тоннеля, тогда скрежет и вой трамваев, травмирующих рельсы и слух. Михаил Афанасьевич с той поры трамваи терпеть не мог. А они преследовали его долгие годы, после Садовой - на Пироговке. Писатель вообще не любил шума. Что для писателей весьма характерно. И сейчас, окажись волею одного из своих персонажей во дворе Б.Садовой, 10, скорее всего, расстроился бы.
Коровьев, застывший во дворе "нехорошего" дома на Садовой
Двор Булгаковского дома в будничный полдень полон людей, со столь тонко высмеянным писателем плебейским любопытством взирающих на вертикальные ряды огромных окон, на броские афиши и всевозможные металлические изваяния созданных им персонажей великого романа. Люди, как известно, разные. Но тут, точно жвачка к подошве, прилипает ощущение, будто двор Булгаковского дома собирает всех тех, кто был его многочисленными прототипами. Особенно вот этот - с наглой мордой и руками в карманах мятых льняных брюк. Чем не Степа Лиходеев? Чем дальше, тем чаще убеждаюсь: фанаты и их божество - это как мухи и котлеты. В идеале - должно быть отдельно, а в жизни они зачастую вместе. С другой стороны, что удивляться? Михаилу Афанасьевичу история дома - никаким боком. Ну, осел тут с 1921 по 1924 г. с 1-й женой, Т.Лаппа, благодаря протекции товарища Крупской, так что предложили в одной из 1-х московских советских коммуналок, то и принял. А само здание тогда москвичи называли не иначе как "чертов дом". Основания? Кто ж теперь скажет. Известно лишь, что на этом самом месте хозяин табачной фабрики "Дукат" Пигит планировал соорудить очередной производственный корпус, дабы зелье плодить. Но московские власти воспрепятствовали, рядом как-никак стоял храм Св. Ермолая. В итоге возник огромный доходный дом. Мало ли таких строилось в Первопрестольной в начале ХХ в., но вот незадача - тут познакомились А.Дункан и С.Есенин. Беспокойный, надо признать, роман случился. И надо же: начался он в октябре 1921 г., а завершился в 1924-м, незадолго до гибели танцовщицы. Такие вот совпадения...
Этот кусочек Москвы, насыщенный историей и творчеством - благо сошлись на пятаке КЗ им. Чайковского, Театр эстрады, Театр Моссовета в саду "Аквариум", - всегда был с привкусом. В том же саду, аккурат напротив входа в театр, в 70-е ошивались фарцовщики. Для тех, кто помоложе, можно пояснить: сильно "пиленные" джинсы, скажем, Super Rifle, можно было укупить за 10 руб. Но очень сильно пиленные. То есть с натуральными дырками. Булгаков любил это место. До сих пор с западной стороны Патриарших стоит внушительное здание, некогда доходный дом Вешнякова, где жили супруги Крешковы. Чета Булгаковых посещала их довольно часто. Фельетон Михаила Афанасьевича "Спиритический сеанс" написан как раз в результате одного из визитов. Такое впечатление, что множество людей приходят сегодня на Патриаршие исключительно по одному поводу: вдруг снова на одной из лавочек удастся увидеть Того самого?
Лавочка Берлиоза находилась напротив этого подъезда в доме, что на Малой Бронной
Разумеется, в компании с Берлиозом и Бездомным. А если еще и силуэт Бегемота мелькнет неподалеку - абсолютная удача. Это ведь азы психологии: когда человек демонстративно равнодушен к окружающему, значит, он от этого окружающего ждет чего-то особенного. Что уж говорить о туристах с фотокамерами, вертящих головами на 360 градусов. Между тем входом в сквер, через который сюда и попали герои Булгакова, и тем местом, где был некогда проход в металлическом ограждении и где находился тот самый печально известный турникет имени Аннушки, пролившей масло. 2-я и 3-я лавки от входа - мест нет, не присесть даже на краешек. Даже Воланду.
На все это мрачно взирает монументальный памятник баснописцу И.Крылову, человеку глубоко практическому и с юмором. Доведись спросить самого Ивана Андреевича, что тут делает его изваяние, он бы уж нашелся что ответить. А мы - никак. Официально Крылов родился в Москве в 1769 г. Но есть и вполне убедительная версия, что не в Москве и не в 1769-м. Полвека назад на этом самом месте сидел другой классик в камне - А.Н. Толстой. Его пересадили к храму Большого Вознесения у Никитских Ворот.
Рядом с детской площадкой, на которую водили гулять маленькую М.Цветаеву. Площадка, понятное дело, выглядит иначе: во времена детства Марины Ивановны обходились как-то без пластмассы. Но место то самое... Кому как, а мне досадно, что Патриаршие сегодня - это булгаковские места. Не в том смысле, что булгаковские. А в том, что только булгаковские. А ведь здесь каталась на коньках Кити Щербацкая. И как раз тут не умевший владеть этим спортивным инвентарем Левин сделал ей предложение. А Лев Николаевич не слишком любил описывать места, в которых не бывал. Где Кити с Левиным, там, пожалуй, и Стива Облонский...
Про детство Цветаевой обмолвились. В "Доме со львами", что со стороны Ермолаевского пер., построенном в самом конце Великой Отечественной по указке Сталина, жили не только выдающиеся военачальники, но и их дети с внуками. А стало быть, на пруд бегали. Что до львов, то сегодня они - так себе, поистрепались на службе. Но смотрят куда положено: на белых лебедей на пруду, а главное, в сторону элитного ресторана на противоположном берегу, расположившегося в павильоне псевдоклассического типа.
Павильон построили в 1930-е. Был он деревянным, но с громадными красивыми окнами и с белыми колоннами. Почти Растрелли. Там была раздевалка и чайная для любителей покататься на коньках. Ныне - все такой же, правда, уже из камня или бетона? Само название - Патриаршие пруды - уже загадка. Во-первых, почему Патриаршие? Во-вторых, почему пруды? Ведь пруд-то один. Ответ довольно прост. Когда-то Москва была маленьким городом. И вот в начале XVII в. места на ее северо-западной обочине отошли к церкви. Патриарх Гермоген, тот самый, что так героически вел себя во время Смуты и погиб в польском плену в Чудовом монастыре Кремля от голода, устроил тут резиденцию. Прудов еще не было, а были испокон известные московскому люду болота, прозванные Козьими. По преданию, тут селилась всякая нечисть, чинившая козни москвичам. Кто знает, может быть, выбор патриарха был продиктован соображениями высшего порядка. Присутствие местоблюстителя должно было повлиять на местных обитателей не от мира сего. Как оно там случилось, но только в конце XVII в. другой патриарх, Иоаким, повелел болота осушить, а на их месте устроить 3 пруда и разводить в них рыбу к собственному столу. Интересно, что самые дорогие виды рыбы стали разводить в Пресненском пруду, том самом, что сегодня украшает столичный зоопарк и который к системе Патриарших водоемов не относился
Петр I патриаршество, как известно, ликвидировал. Высшая церковная власть переместилась в Сенат свежепостроенного Петербурга, московские церковные хозяйства начали хиреть. К XIX в. пруды рядом с Бронными слободами вновь превратились в болота. Городские власти решили вопрос радикально: 2 пруда помельче засыпали, а 1, главный, оставили. И земля, пребывавшая в запустении, вскоре стала обрастать всяческими строениями. Поначалу тут селился разный народ: наряду с бедными студентами то там, то тут - Потемкины, Суворовы, Гагарины, Орловы, Нарышкины, но к концу XIX в. места севернее Тверского бульвара окончательно набрали цену, и появились тут жильцы из богатого купечества и буржуа: Морозовы, Рябушинские, Беляевы, Тарасовы. О 3-х прудах, существовавших когда-то, напоминает сегодня название переулка - Трехпрудный. Гулять по переулкам Бронной слободы - дело хлопотное. Народ здесь нынче живет состоятельный, если не сказать больше. Живет так, как ему и положено: беззаботно. Все время отсутствует. А ежели присутствует, то перемещается между фитнес-центрами, ресторанами, бутиками и элитными медклиниками по большей части пешком. Как говорят современные риелторы - все в шаговой доступности. Посему все обочины забиты запаркованными машинами.
Есть на Трехпрудном дом № 8. Любопытный, красного кирпича, с балкончиком на высоте. Таких балкончиков в Москве - раз-два и обчелся, в отличие от Питера. Это - жилой дом кооператива "Творчество", строительство которого началось в 1926 г. и достроили в 1948.. Интересно место, на котором воздвигли это "творчество". Тут стоял деревянный дом, в котором родилась и 20 лет прожила, вплоть до замужества - великая М.Цветаева. Многие исследователи ее жизни, описывая этот дом, принадлежавший в качестве приданого отцу Марины Ивановны профессору Цветаеву, говорят о скромном сооружении, столь характерном для старой донаполеоновской Москвы.
На этом месте стоял дом, в котором М.Цветаева жила первые двадцать лет жизни
Если смотреть на старые фото, то домик действительно не впечатляет: 1-этажный, компактный... На самом деле он насчитывал 11 комнат, 4 из которых были в мезонине, выходившем во двор. Имелся 7-комнатный флигель, каретная, погреба, собственный колодец с насосом, отдельная кухня с прачечной и... двор, заросший серебристыми тополями. Усадьба в центре Москвы, рядом с Тверской. Микромир, в котором родился и вырос талант. Зная это, легко понять, почему сама Марина Ивановна писала об этом времени так:
Высыхали в небе изумрудном
Капли звезд и пели петухи.
Это было в доме старом, доме чудном...
Чудный дом, наш дивный дом в Трехпрудном,
Превратившийся теперь в стихи.
И - еще:
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды
Грузные, в шесть этажей...
После сноса родного дома Цветаева в Трехпрудном больше не появлялась. Почти напротив цветаевского места стоит здание - эталон столичного модерна. Глядя на него, трудно догадаться, что строилось оно по заказу некоего господина Левенсона под производственные нужды. А именно: под типографию. Или, как тогда говорили, под скоропечатню. В этой самой скоропечатне Цветаева в 1910 г. заказала первые сборники своих стихов: "Вечерний альбом" и "Волшебный фонарь".
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 30 Апр 2019, 20:35 | Сообщение # 34 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Скоропечатня Левенсона
Ну, хорошо, Цветаева - особый случай. Но места эти манили и других творческих людей, независимо от места рождения. Уже отмеченный Булгаков - в Киеве, но еще и коренной петербуржец А.Блок, нижегородец М.Горький, "красный граф" А.Толстой - из-под Самары, поэт И.Дмитриев - из-под Симбирска. А еще - архитекторы: петербуржец Шехтель и уроженец Пинска Жолтовский, художник из Вятки А.Васнецов...
Дом, в котором А.Блок прожил две недели в 1904.
Что уж о коренном москвиче Пушкине говорить! Он венчался с Натальей Николаевной в храме Большого Вознесения, в который упирается одна из главных улиц Бронной слободы - Спиридоновка.
Чуть наискосок - небольшой храм Феодора Студита, где в детстве пел на клиросе маленький москвич А.Суворов. Кто скажет, что не творческий человек? Памятник А.Блоку - там, где сливаются в одно русло Спиридоновка и Гранатный пер.
На родине поэта, кстати, полноценного памятника ему нет. Может быть, потому, что Блок и Петербург - суть одно и весь город на Неве ему памятник? А в Первопрестольной далеко не каждый знает, что стоит скромный монумент под сенью привычных столице лип и тополей рядом с домом, в котором А.Блок провел 2 счастливые недели после женитьбы на Л.Менделеевой. В 1904 г. они останавливались в Москве у родственников - братьев Марконет. Сюда в гости к Блоку приходили Бальмонт, Брюсов, Белый.
Памятная доска в честь А.Толстого, жившего в этом флигеле усадьбы Рябушинского
В соседнем доме жил в годы войны А.Толстой. Здесь сейчас его музей-квартира. Скромный флигель, относившийся когда-то к усадьбе Рябушинского, занятой после возвращения в Советскую Россию пролетарским писателем М.Горьким. Граф Толстой особыми притязаниями на роскошь не отметился. Просил об одном: дайте квартиру, в которой были бы 2 большие комнаты. Одна - кабинет, в котором поместится 4 письменных стола. Так уж он привык работать: блуждая от одной плоскости к другой. Горький же подарком власти - шикарным 2-этажным особняком знаменитого магната был не слишком доволен. Комплексовал от навязанного ему богатства. Первое время называл воплощенные в камне амбиции Степана Рябушинского "нелепым домом".
Однако ж жил. Страдая от избытка архитектурного модерна, а также всяческих изысков вроде огромного камина. И тяжкого свежеисторического наследия: после революции и до передачи дома Алексею Максимовичу тут помимо прочего располагался специальный психоаналитический центр. Напротив - одно из старейших светских зданий Москвы - палаты Гранатного двора, построенные еще в XVII в.
Здесь занимались русские оружейники производством тех самых гранат, которые дали имя знаменитым русским гренадерам. Выбор места для палат не удивляет. Ведь рядом - Бронная слобода, где мастера издавна работали кольчуги и панцири. От оригинала осталось немного: своды 1-ого этажа, межэтажные карнизы, окна. Здание взорвалось в далеком 1712 г., спалив заодно еще 200 дворов в округе. Но представление о допетровской московской архитектуре - полное. Думается, глядя из окон скромного флигеля на белокаменные стены палат, автор "Петра I" получал дополнительные импульсы. Известно ведь, что, работая над романом, А.Толстой, скажем так, утопал в галлюцинациях.
Были у Толстого и другие основания относиться к выделенному для житья месту с особым трепетом. Один из предков, сподвижник Петра I, руководитель Тайной канцелярии и Преображенского приказа, искусный дипломат П.Толстой стал первым послом России в Турции в 1710 г. И почти сразу угодил в тамошнюю тюрьму в Семибашенном замке Константинополя. В ожидании казни Толстой молился почему-то именно св. Спиридону Тримифунтскому. От казни Петра Андреевича Господь со святыми уберегли. И с тех пор святой Спиридон в роду был особо почитаем. А тут улица получила название Спиридоновки по имени храма, 1-ое здание которого было построено еще в XVII в. Церковь разобрали в 1930 г., за десяток лет до того, как Толстой тут поселился. Но родовая память крепче любых стен, даже храмовых. К слову, на месте храма возвели уродливое здание c не менее уродливым названием - дом треста "Теплобетон". Умели в советское время радовать креативом. На фасаде - барельеф, изображающий технику, искусство и науку. "Техника" — еще туда-сюда, "Искусство" по обыкновению нагое, а вот с "Наукой" совсем беда: склонила усталую голову к столу, на котором замер сосуд. Подозрительно напоминающий рюмку или бокал.
Если возвращаться по Спиридоновке назад к Патрикам, то модерн будет преследовать почти на каждом шагу. Особый случай - грандиозный дворец С.Морозова, который Горький, приглашенный на новоселье, обозвал "мавзолеем".
Шаляпин, также находившийся среди вип-гостей, говорил мало. Все больше пел. После самоубийства Саввы этот дворец приобрел другой Рябушинский - Михаил. Уже давненько и по сей день тут находится Дом приемов МИДа. И Спиридоновка, и Гранатный, и М.Никитская под прямым углом втекают во Вспольный пер., который идет параллельно Садовому кольцу и, в свою очередь, впадает в площадь, на которой разлился тот самый Патриарший пруд. Как там говаривал Воланд: причудливо тасуется колода?
В 1920 г. из Севастополя вышла в последний поход Черноморская эскадра русской армии барона Врангеля. Корабли бросили якоря в далекой гавани тунисского порта Бизерта. Как выяснилось спустя несколько лет - навсегда. Там же, в Тунисе, окончили жизнь и многие моряки Русской эскадры. Тунисская земля оказалась одной из немногих, что приютила русских людей. Посольство Тунисской Республики находится во Вспольном пер., на углу с М.Никитской. В доме, построенном в конце XIX в. по заказу городского головы Тарасова. С конца 30-х годов ХХ в. и вплоть до ареста в 1953-м в этом особняке жил Берия.
По-прежнему парит, как в тот самый "час небывало жаркого заката в Москве, на Патриарших прудах...". И опять-таки, как тогда на Патриарших, очень хочется броситься "к пестро раскрашенной будочке с надписью "Пиво и Воды". Но будочки на углу пруда давно нет. Да и пиво в нынешней Москве пить на улице в открытую не рекомендуется. Потому минуем М.Бронную, углубляемся в переулочки и проникаем в искусственную прохладу первого приглянувшегося кафе. Квас оказывается домашним и вкусным. И - без всякой обильной пены. На мягком кресле растянулся громадный кот. Даром что не черный.
-Как зовут? - спрашиваем официантку.- На "б"?
- Ну, - соглашается она и снисходительно поясняет: - Бонифаций...
Михаил Быков
фото - Александр Бурый
01.08. 2014. журнал "Русский мир"
https://rusmir.media/2014/08/01/ulochki
РЕСТОРАН «МАРТЬЯНЫЧЪ»
Первый в Москве, где отдыхали с семьями, а не только водку «кушали»
П.Н. Мартьянов перебрался в Москву из Дмитровского уезда, что в Подмосковье, в 19-летнем возрасте вместе с отцом, который по приезде сразу открыл небольшой трактирчик на Валовой ул. Набравшись опыта в семейном бизнесе, в 1893 г. он приглашает посетителей уже в свой ресторан, разместившийся ни где-нибудь, а в Верхних торговых рядах (ныне – ГУМ). Конкуренция была страшнейшая, ведь неподалеку уже работали в то время популярные среди москвичей Славянский базар и рестораны Тестова, а также Большой Московский трактир. «Мартьянычъ». Так назвал свое заведение Петр Николаевич и приложил максимум смекалки, чтобы вывести его в число первых и привлечь сюда обеспеченную публику.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 04 Май 2019, 11:14 | Сообщение # 35 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Главный зал ресторана
Место было не ахти: полуподвальное помещение, да еще и с малым естественным освещением. Мартьянов вложил огромнейшие средства на иллюминацию, очистку воздуха и дизайн помещений, которые он частенько менял, оформляя залы каждый раз перед грядущими большими праздниками (Пасха, Рождество и т.д.). Стоит отметить, что для этого он нанимал лучших московских зодчих, среди которых был и И.А. Иванов-Шиц.
Всего здесь было оборудовано 7 общих залов, а также 16 отдельных кабинок и 4 буфетных помещения со стойками. В конце XIX в. посещение женщинами ресторанов и трактиров считалось моветоном. Сюда, по большей части, ходили мужчины и если даже с дамами, то обязательно легкого поведения. Петр Николаевич сумел сломать такое отношение к ресторанам и создал условия для приличного семейного отдыха в своем «Мартьяныче». Такой ход приносил ему огромные дивиденды, особенно в дни, когда женщины устремлялись в Верхние торговые ряды на распродажи.
На «дешевке» в Верхних торговых рядах. Рис. С.Мухарского, 1890–е годы.
«Дешевкой» называли распродажи, привлекательные для московских щеголей и щеголих. Дело шло преотлично и со временем в городе появилось еще несколько успешных заведений предпринимателя, среди которых рестораны на Павелецком железнодорожном вокзале, лавка в Замоскворечье по продаже колониальных товаров, винный погребок.
Трагически завершилась жизнь Петра Николаевича. Он был убит родным сыном в 1911 г. (всего в семье их было четверо да 5 дочерей). Отпрыск имел несносный характер еще с детских лет и создавал проблемы не только родным, но и прочим людям. За убийство отца был отправлен на лечение в Преображенскую психбольницу. Такова история купца Мартьянова, благодаря которому московские рестораны стали благопристойными заведениями, куда можно было приходить с женами и детьми.
Нынешний ГУМ, где некогда работал ресторан Петра Николаевича Мартьянова
https://zen.yandex.ru/media....38ab507
«НАКОНЕЦ ОНИ ВЫУЧИЛИ, ЧТО СНОСИТЬ НЕЛЬЗЯ». СЕМЬ ПАМЯТНИКОВ АРХИТЕКТУРЫ, КОТОРЫЕ МЫ ПОТЕРЯЛИ
Как, манипулируя терминами и законом, сносят уникальные здания, можно ли избежать разрушения и почему жителям не дадут решать, что на самом деле нужно охранять.
Об утратах памятников Москвы рассказывает один из основателей общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматуллин.
 
Парадный двор усадьбы Шаховских-Глебовых-Стрешневых до сноса. Парадный двор усадьбы Шаховских-Глебовых-Стрешневых до сноса
– «Архнадзор» ведет «Черную книгу», перечисляя утраченные за последнее десятилетие памятники архитектуры. Разве раньше не сносили?
– Электронную «Черную книгу» мы завели с приходом в Москву С.Собянина, но вовсе не потому, что Лужков этого не заслуживал. Вандализму времени Лужкова мы посвятили бумажную «черную» книгу, охватывающую период с 1990 по 2006 г., когда она была издана. Идея электронной книги пришла с опозданием, в 2010 г. При рождении «Архнадзора» (2009) мы предпочли сначала сделать «Красную книгу» угроз. Уточню, что «Черная книга» – это книга утрат как объектов культурного наследия, так и исторической среды.
Справка: за период с декабря 2010 г. только по декабрь 2016 г. в столице было снесено 125 исторических зданий. Перечисленные в «Черной книге» «Архнадзора» здания либо обладали статусом памятника архитектуры, либо потенциально заслуживали охранного статуса, но, несмотря на протесты горожан, так его и не получили. Градозащитники убеждены: виной тому не только политика застройки города, но и отсутствие у Москвы статуса исторического поселения. Этот статус предполагает сохранение всех зданий, определяющих исторический облик города.
– Какие утраты считаете самыми обидными за последнее десятилетие?
– В 2011 г. на Б.Никитской, 19 мы потеряли усадьбу Шаховских-Глебовых-Стрешневых, ее дворовую часть снесли для строительства новой сцены «Геликон-оперы». «Архнадзор» противостоял сносу полгода, в том числе выходя на улицу. Но старое лужковское решение при Собянине продолжили проводить в жизнь, и усадьба была разрушена. Хотя что могло быть проще, чем предоставить для новой сцены новое место?
Справка: в 1886 г. княгиня Шаховская-Глебова-Стрешнева переделала родовой дом XVIII в. по проекту 2-х архитекторов. Ф.Кольбе перестроил уличный фасад, а К.Терский – двор и дворовый фасад. Уличный стал образцом европейской эклектики, двор – замечательным примером псевдорусской стилизации .Для хозяев это узорочье было памятью о времени возвышения рода: царь Михаил Федорович взял жену из Стрешневых. Для горожан – одним из самых ярких образов на Б.Никитской.
“Детский мир”. 1989 год
При Лужкове начали ломать, а в 2012 г. доломали интерьеры «Детского мира» на Лубянской пл.
Справка: здание универмага «Детский мир» построено по проекту выдающегося советского архитектора А.Н. Душкина в 1954–1957 г. Являясь характерным образцом архитектуры своего времени, здание было создано как один из важнейших символов победы над фашизмом ради будущего страны – ее детей.
В 2012 г. был снесен на ¾ стадион «Динамо» на Ленинградском проспекте.
Справка: стадион «Динамо» построен в 1927–1936 г. по проекту Л.Чериковера и А. Лангмана. В 1987 г. получил статус памятника архитектуры. Предмет охраны определен как «градоформирующая роль в системе застройки Ленинградского проспекта и окружающей среды, функциональное назначение, объемно-пространственная структура стадиона с архитектурно-художественным оформлением фасадов, трибуны и подтрибунное пространство».
Круговое локомотивное депо Николаевской железной дороги. 1850-е
В 2013 г. было снесено на 2/5 Круговое депо Николаевского вокзала – старейший памятник инфраструктуры русских железных дорог, работа архитектора Тона, строителя ХХС и Кремлевского дворца.
Справка: здание Кругового депо построено в 1850-х гг. представляло собой 2 завершенных, идеально выверенных кольца стен, внутри которых – арена для паровозов, словно реплика римского Колизея. Оно стало одним из первых подобных сооружений в мире, послужило образцом для строительства аналогичных депо в Западной Европе и США.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 11 Май 2019, 21:43 | Сообщение # 36 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Соборную мечеть в Выползовом пер., 7, которая более 100 лет служила духовным центром московской мусульманской общины, снесли по желанию самой общины в 2011 г. Это беспрецедентный для Москвы случай утраты храма, впервые после советского времени. Снос мечети привел к конфликту между двумя Духовными управлениями мусульман. За сохранение памятника, в сущности, стояла старомосковская община.
Справка: Соборная мечеть построена в 1904 г. по проекту архитектора Н.Жукова. Была одной из 2-х сохранявшихся до наших дней исторических мусульманских молелен Москвы, службы в которой не прекращались с 1904 по 2011 г.
Московская соборная мечеть 1904 года
Большой потерей стал «дом Болконского» из «Войны и мира», то есть дом князя Волконского – деда Толстого. Роман «Война и мир», в котором фигурируют всего несколько конкретных домов, ввел образ Москвы в мировую литературу. Дому было отказано в охранном статусе, и он подвергся радикальной реконструкции со сносом части подлинных стен и надстройкой двумя этажами. Полгода нашей жизни мы защищали дом физически.
Справка: главный дом городской усадьбы по адресу Воздвиженка, 9 построен в XVIII в. С 1816 по 1821 г. домом владел генерал князь Н.С. Волконский – дед Л.Толстого. Дом перестраивался в 1890-1910-х гг., а также в 1990-х гг., но сохранял архитектурную и мемориальную ценность.
Особняк князя Волконского
В 2014 г. мы потеряли палаты Киреевского – надеюсь, это последняя утрата Москвы в номинации «палаты XVII в.». Это был памятник средневековой Москвы, расположенный перед Зачатьевским монастырем на Остоженке. Заказчиком работ, приведших к сносу, выступил сам монастырь, которому палаты принадлежали. В тайне, вручную, за непроницаемыми баннерами здание было разобрано по кирпичу.
Справка: палаты Киреевского на Остоженке, 19, стр. 2, возведены в конце XVII в. Предполагают, что строителем был петровский стольник А.Римский-Корсаков. Во 2-й трети XIX в. домом владел П.В. Киреевский, знаменитый славянофил и фольклорист.
Палаты Киреевского. 2005 год.ж
– Наверное, нельзя сохранить все, бывают же ветхие здания?
– Ветхость – не основание для сноса памятника, слова «снос» и «памятник» нигде в законе не стоят рядом. Например, усадьбу Шаховской сносили не под предлогом ветхости, а ради строительства нового помещения театра. Манипуляция, которая сопровождала процедуру, была примитивной, но циничной и неожиданной. Чтобы сделать приятное Лужкову, а потом и новой администрации, органы охраны памятников заявили, что адрес с дробью относится исключительно к угловому строению усадьбы. Таким строением оказался соседний театр Маяковского – бывший частный театр княгини Шаховской. Так памятник федерального значения, собственно усадьба, вмиг перестал быть памятником. По мнению начальства, разумеется.
– Такая уловка – распространенный прием?
– Нет, единичный. В случае с «Детским миром» прием был другой. Существует термин закона «предмет охраны». Им описывается то, что, собственно, охраняется в памятнике. Предмет охраны интерьеров «Детского мира» был описан как почти нулевой – внешний периметр здания, даже без упоминания материала стен. Он был подписан лично Лужковым, а при Собянине его не стали пересматривать, вопреки нашему требованию. Интерьеры «Детского мира» полностью уничтожили с помощью малой техники. В случае со стадионом «Динамо» был применен 3-й вид манипуляции – изменение категории охраны. Категория «памятник» заменена на «достопримечательное место». Законодатель ввел это понятие главным образом для защиты ландшафтов и других территорий.
«Достопримечательное место» превращает завершенное творение, каким и является всякий памятник, в незавершенное, в объект капитального строительства. Говоря юридически, «достместо» подпадает под действие Градостроительного кодекса, получает градостроительный регламент.
Градрегламент стадиона «Динамо» был написан так, чтобы снести ¾ здания. Снос Кругового депо Николаевского вокзала был, пожалуй, самым циничным. Он проходил под шапкой «реставрация с приспособлением» и даже сопровождался актом гос. историко-культурной экспертизы. «Реставрация» началась с работы экскаватора, который в одну ночь снес ⅖ памятника; у нас имеется видеозапись. В акте «экспертизы» покойный ныне «эксперт» писал, что поскольку все паровозные стойла одинаковые, а железной дороге нужен новый путь, то можно сносить. А если вдруг россиянам понадобятся снесенные стойла обратно, их не составит труда восстановить. Цитирую близко к тексту.
Теперь представьте себе торт, который вам дарят к празднику. Снимаете крышку, а там 9 кусков из 22 кто-то уже съел. Именно так выглядит «отреставрированное» депо. Манипуляция с адресом, с предметом охраны, с переменой вида объекта наследия, с «шапкой» работ и гос. историко-культурной экспертизой – все эти виды манипуляций Правительство Москвы исчерпало примерно к 2014 г. Мы предавали гласности и жесткой критике все эти виды. Остается угроза отказа в охранном статусе, а такой отказ бывает равнозначен манипуляции.
– Например?
– Например, уже упомянутые Соборная мечеть и «дом Болконского».
– Как можно было сохранить мечеть?
– Вопрос, как можно было ее НЕ сохранить. Посмотрите, в соседнем квартале построен кафедральный собор Армянской Церкви. Кто-то был против? Нет. Было ли трудно выделить участок для новой мечети рядом с существующей? Нет. Мы и сейчас видим огромный пустырь напротив театра Дурова.
– А если представить, что прокладывается транспортная магистраль, 3-е кольцо, например, а на пути встречается памятник. Что дальше?
– Существование памятника – исходное ограничение проектирования. Так по закону. А что на практике? Вдоль Казанской железной дороги запроектирована магистраль, из-за которой вырублена часть Кусковского парка, то есть всероссийски известной усадьбы Шереметевых Кусково. Сочинена подложная экспертиза. Спровоцирован уличный протест. Та же история с Круговым депо – пример нежелания РЖД перепроектировать дополнительный путь к Ленинградскому вокзалу. Притом функционально РЖД уже не было нужно старинное депо. Хотя это идеальное место для ретро-техники, для музея. Или можно было упереть дополнительный путь в депо, сделав его дополнительным вокзальным павильоном и соединив с главным зданием вокзала траволаторами (горизонтальными эскалаторами). Словом, если есть презумпция невиновности памятников, если «нельзя» означает «нельзя», как в игре «черный с белым не берите», – то возникает рамка, благодаря которой в голову приходят умные решения. Когда же всем нельзя, а кому-то можно, – получается снос. И теперь РЖД проектирует пути на месте другого статусного памятника – вокзала в подмосковном Одинцове, авторского произведения архитектора модерна Л.Кекушева.
– Хотите сказать, избежать разрушения можно всегда?
– Именно так.
– А есть ли примеры изменения градостроительного проекта ради сохранения памятников?
– Приведу масштабный пример. В 1986 г. на отрезке от Красносельской ул. до Госпитального моста шло строительство 3-го транспортного кольца. На пересечении трассы с Бакунинской ул. люди встали на защиту палат Щербакова (Бакунинская, 24) и группы зданий, стоявших за ними. Нам с координатором «Архнадзора» К.Михайловым было тогда лет по 20, это один из первых наших опытов градозащиты. Помимо обороны самих палат, люди стояли против дальнейшей прокладки магистрали открытым способом через Лефортовский дворцовый парк. Напомню: по первоначальному проекту 3-е кольцо пролегало не в туннеле, а перед фасадом Главного военного госпиталя и Екатерининского дворца, со сносом еще 4-х исторических домов в Лефортове, с постановкой церкви Петра и Павла на остров между тремя магистралями. На защиту Лефортова с нами встали генералы – руководство Военного госпиталя и Бронетанковой академии, занимавшей Екатерининский дворец. А палаты Щербакова мы физически заняли на несколько месяцев. Вскоре проект был заморожен, потом началось перепроектирование. При Лужкове 3-кольцо на этом участке прошло под землей. Да, это дороже, но если имеешь дело с памятниками, изволь соблюдать закон.
– А если я живу в выдающемся памятнике, но канализация прогнила и деревянные перекрытия в любой момент рискуют вспыхнуть, потому что дом газифицирован? Может, старое все-таки должно уступить место современному и удобному?
– Подавляющая часть памятников жилыми и многоквартирными домами не являются. Больше всего таких жителей в Петербурге, затем в Москве, но мы нечасто слышим от них про желание что-то снести. Чаще про желание переехать. Оппозиции «протекающий потолок или наследие» не существует. Закон о наследии не направлен против удобств, а ремонт – вид работ по сохранению памятников наряду с реставрацией.
– Но имеет ли житель право голоса? Положим, мне кажется, что полуразрушенное здание рядом с моим не памятным домом только портит общий вид.
– Закон устроен так, что чье-либо желание что-либо снести не учитывается при наделении здания охранным статусом, а тем более после наделения. Это экспертные вопросы, как и способы сохранения памятников, они не могут быть темами референдумов или электронных голосований. Мы же не решаем голосованием, как строить ракеты или делать любую другую профессиональную работу. Зато житель дома может заявить здание на охрану, такое право у него есть, как у каждого из нас. И мы знаем множество таких жителей. Тех, кто отстаивает свои дома средствами закона. Дома становятся памятниками по нашим с вами заявкам и по экспертным заключениям специалистов, которых мы как народ обучили в специальных заведениях. Окончательное решение принадлежит гос. органам.
Вынося суждение о здании, «обычный» человек может попасть впросак, как любой неспециалист в любом деле. Например, палаты XVII в. часто невидимы за поздними фасадами. До сих пор мы открываем палаты в Москве, примерно по одному зданию в год. Это в точном смысле слова научные открытия. Совсем недавно выяснилось, что дом Литинститута на Тверском бульваре, место рождения Герцена, – палаты XVII в., хотя памятник выглядел лишь как произведение классицизма. Сейчас фрагмент древнего фасада раскрыт со стороны Б.Бронной ул. Знаменитый ресторан «Арагви» также оказался палатами XVII в. Ресторан был посещаем и известен, но открытие сделано только в 2000-е годы.
Ресторан «Арагви».
Дом, не имеющий ярких архитектурных признаков, может быть мемориалом. Великий писатель или художник может родиться где угодно. «Дом хоббита», в котором родился Чехов в Таганроге, не за архитектуру сделан памятником. Терминология закона, к слову, более общая: «объекты культурного наследия». Архитектура – лишь один аспект ценности. Петр I, Суворов предпочитали жить в предельно аскетичных домах.Поэтому «простой» человек, при всем уважении, – не выносит экспертное суждение. В своей-то профессии он непрост и знает цену посторонним суждениям о своем деле.
– Какова тенденция сносов по вашей оценке?
– В 2009 г. у нас был лозунг, с которым мы вышли на первый свой митинг: «XVII в. ломают только в Москве». Тогда в столице действительно ломали древности любого времени, начиная с номинации «древнейшие гражданские здания». Утратой в этой номинации едва не стали палаты Гурьевых в Потаповском пер., 6 – один из знаковых адресов XVII в., которые защищает «Архнадзор». Городские власти пытались отказать палатам в госохране, а инвестору был выгоден поджог. Сейчас это памятник, но последствия пожара не устранены до сих пор.
Палаты Гурьевых. Пожар.
Ломали всё: барокко, классицизм, модерн, конструктивизм… Мы знаем утраты из «Альбомов партикулярных строений» великого зодчего М.Казакова, то есть из перечня лучших зданий XVIII в. Эта тенденция пошла на убыль с началом 2-го срока Собянина, или примерно с 2014 г., когда администрация взяла голову в руки и выучила, что памятники сносить нельзя, и даже узнала про статью 243 Уголовного кодекса об умышленном уничтожении объектов культурного наследия. Подчеркну, это произошло не само собою, а в результате огромных общественных, экспертных, журналистских и иных усилий. На этом рубеже – 2014 г. – стоят 2 памятника. Уже упоминавшиеся палаты Киреевского и Шуховская башня. Мэрия сама подалась в суд по поводу сноса палат. Что касается башни, угроза исходила от федерального уровня власти. Ведомства связи предложили «реставрацию на земле» и даже перенос на новое место, а по сути – снос башни. Мы все, в широкой коалиции, противостояли этому, и башню удалось отбить. Когда же мэрия вынесла судьбу Шуховской башни на обсуждение электронной системы «Активный гражданин», мы постарались ударить ее по рукам так, чтобы сохранение объектов культурного наследия раз и навсегда перестало быть темой игры в голосование. Согласитесь, это прогресс. О нем необходимо говорить, чтобы со стороны не казалось, будто градозащитники ходят по дурному кругу. Это не значит, что мы вовсе перестали терять объекты наследия; скорее зафиксировали тенденцию.
– Что теряем теперь?
– В 1-ю очередь деревянные памятники. Как правило, в рамках научно-методических, реставрационных решений. И, как правило, внезапно. Орган охраны наследия, его научно-методический совет, аттестованные эксперты Минкульта принимают к сведению техническую и химическую экспертизу. Действительно, сруб может быть в плохом состоянии; но общественность вполне способна услышать аргументы специалистов. Увы, госорганы так опасаются критики, что предпочитают принимать методические решения по дереву в закрытом или полузакрытом режиме. В итоге даже переборка деревянного сруба вызывает напряжение, а тем более его необоснованная замена кирпичом или бетоном. Но главное: как в минувшие, так и в нынешние годы остается проблемой утрата исторической среды. То есть зданий и ландшафтов, не защищенных охранными статусами. Но это тема для другого разговора.
Дарья Рощеня
10.05. 2019. Правмир
https://www.pravmir.ru/nakonet....teryali
НИКОЛЬСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК НА СТАРОМ АРБАТЕ
В.И. Нечаев. Вид Арбата
До революции знаменитый Арбат неофициально именовался ул. св. Николая. Конечно же, не случайно: когда-то здесь возвышались целых 3 храма в честь св. Николая – на Песках, в Плотниках и Никола Явленный. В 1930-х годах все они были уничтожены.
М.Гермашев. Улица Арбат (1912–1913 гг.)
Хорошо видна надвратная колокольня церкви Николы Явленного, снесенной в 1931 г., и ампирный особняк Оболенских-Трубецких, разрушенный немецкой бомбой в 1941. Храм, названный в честь чудотворной иконы св. Николая, которая «явилась» сама собой, числился приходской церковью стрельцов и располагался в центре их слободы. Рядом находилась полковая изба – штаб, где хранились казна и знамена. Именно здесь заседало стрелецкое начальство и оглашались царские грамоты. Сюда любила приезжать императрица Елизавета Петровна. Она подарила приходу список иконы Богоматери Ахтырской. Сегодня эта икона находится в храме Воскресения Словущего (апостола Филиппа) в Филипповском пер. В царствование Екатерины II эта церковь стала местом публичного покаяния преступников, совершивших наиболее жестокие и дикие злодеяния. Когда французы в 1812 г. захватили Москву, маршал Мюрат остановил свою конницу именно здесь, возле храма, и ждал донесений лазутчиков, побежавших к Кремлю. Это место упоминает в своем романе «Война и мир» Л.Толстой. Зная, что Наполеон будет входить в Москву по Арбату, Пьер Безухов разрабатывал план покушения на «супостата», остановившись на паперти храма. Прихожанами Николы Явленного были отец Н.В. Гоголя писатель В.Гоголь-Яновский († 1825)
и философ-славянофил А.Хомяков. Он был настолько пламенным и увлеченным спорщиком, что иногда не мог удержаться от обсуждения богословских проблем во время богослужения, за что священник выгонял его на крыльцо. Но и там он продолжал спорить со своими друзьями о разнице католичества и Православия, а также на другие философские темы. Колокольня храма считалась одной из самых красивых в Москве. Историк архитектуры И.Машков называл ее«верхом изящества и вкуса», с «изумительным, скульптурным шатровым верхом, … царскою шапкою большого наряда». В 1931 г. храм взорвали. От колокольни остался фундамент начала XVII в. (сейчас это нижняя часть стены). На Арбат выходила надвратная колокольня храма. Располагалась она между не сохранившимся домом во владении № 14 и д. № 16.
Церковь св.Николая в Плотниках
В документах 1625 г. эта церковь упоминается как давно существующая. Украшенная классическими колоннами изящная колокольня напоминала звонницы петербургских соборов. Неподалеку, в Кривоарбатском пер., жила семья Пушкина. Маленький Саша посещал этот храм вместе с родителями, исповедовался тут и причащался. В церковных исповедальных книгах сохранились записи с его именем. В этом же храме Н.Гоголь крестил сына философа А.Хомякова – маленького Николая. Еще один прихожанин этот храма – художник М.Нестеров, подаривший специально написанное для Николы в Плотниках «Распятие». Известен последний настоятель церкви Николая в Плотниках – протоиерей Иосиф Фудель.
Многие годы он издавал за собственный счет религиозно-философский журнал «Приходской листок». В нем публиковались как практические указания по церковной жизни, так и весьма серьезные дискуссии богословского характера. В 1932 г. храм снесли, и на его месте вырос престижный жилой дом с магазином «Диета». Селили сюда сотрудников НКВД и литераторов. Своды храма сохранились. Сегодня их можно увидеть в подвальном этаже кафе «Му-му». Храм стоял на месте нынешнего жилого дома № 45/24.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 11 Май 2019, 21:59 | Сообщение # 37 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Церковь св.Николая на Песках
Один из самых древних московских храмов. Москвовед И.К. Кондратьев писал: «Архитектура храма отличается древностью и оригинальностью». Длительное время считалось, что именно в этой церкви в 1493 г. начался пожар, от которого сгорела вся Москва. С тех пор появилась пословица: «От копеечной свечи Москва сгорела».Рассказывая об этом страшном событии, летописцы впервые упомянули топоним Арбат. В этом храме отпевали композитора А.Скрябина, жившего напротив в д. № 11. В 1920-х годах здесь служил священник Н.Бруни – художник, поэт, музыкант, знаменитый спортсмен, авиатор времен Первой мировой войны. После революции церковный участок вместе со старым кладбищем передали под застройку кооперативу «Энергетик». Когда церковь ломали, обнаружили скрытые поздними переделками стены первой каменной постройки 1657 г. Однако это не остановило разрушителей, и в 1932 г. храм был уничтожен. Храм находился на месте современного 6-го дома по Малому Николопесковскому пер.
Одним из первых воспел Арбат А.Белый. Во втором томе своих мемуаров «Начало века» он посвятил улице целую главу. По существу, это ностальгически-лирический гимн – чуть ли не каждому ее дому и церкви, ее насельникам и гостям: «Сам Арбат – что, коли не Миколина улица?» «Микола – патрон, потому что он видел Арбат».
Анастасия Чернова
21.05. 2017. газета "Православная Москва"
http://orthodoxmoscow.ru/nikolskij-treugolnik-na-starom-arbate/
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Воскресенье, 07 Июл 2019, 22:21 | Сообщение # 38 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | И ТОЛЬКО ПУШКИНА НЕ ВСТРЕТИТЬ...
"Страна эта, по официальным известиям, лежит прямо против Кремля, по ту сторону Москвы-реки, отчего, вероятно, и называется Замоскворечье" - так, предельно сдержанно, представил публике свою малую родину великий русский драматург А.Н. Островский в "Записках замоскворецкого жителя".
На воскресные проповеди владыки Киприана в Скорбященской церкви на Б.Ордынке собиралась необычная публика. Привычных старушек в бесцветных платках и не разглядеть было в заполнявшей храм толпе из солидных мужчин в канадских дубленках и причудливо укутанных шалями дам. Среди каменных ликов номенклатуры частенько попадались узнаваемые лица популярных артистов. Мне почему-то более других запомнился Н.Михалков. Не потому ли, что той осенью, 1974 г., отгремела по кинотеатрам Союза премьера "Свой среди чужих..."?
Уже не вспомнить, кто и когда присоветовал потратить воскресное утро с умом. Подробностей не последовало, сказано было лишь одно - поехать на Ордынку и послушать владыку Киприана. Сам, мол, все поймешь. Спустя несколько месяцев регулярных визитов в храм во имя иконы "Всех скорбящих радость" кое-что, наверное, понял, потому как говорил архиерей с паствой простым и в меру образным языком. И что особенно важно, проповеди-импровизации связывались в общую логическую цепь, напоминая университетские циклы лекций. Но только не по физике или там, скажем, политэкономии, а по куда более масштабной теме - как жить. В том числе и мне, секретарю комсомольской организации 9-го "Б".
Этот храм на Ордынке - первый, куда вел не случай, не экскурсионный маршрут, а осознанное желание. Отсюда и возникшее тогда особое к нему отношение. В отличие от самой Ордынки вкупе с Замоскворечьем целиком. Надо признать, что в застойные годы подросткам и молодежи делать тут было особенно нечего. Третьяковская галерея, понятно, за скобками. Но не всякий юный москвич был без ума от живописи. Да и очереди за прекрасным были тогда сравнимы с очередями за дефицитными итальянскими сапогами в ГУМе. В остальном Замоскворечье не радовало: ни стадиончиков, ни киношек, ни парков с катками и аттракционами, ни кафе хотя бы с мороженым. Единственный к/т "Ударник", был в недоброй памяти Доме на набережной, очень дорогой и пафосный, да еще в месте, крайне неудобном для поклонников метрополитена. Филиал Малого театра в конце Ордынки открылся только в 1995 г., а Театр эстрады, тоже в Доме на набережной, театром, по большому счету, не был, а нормальным концертным залом еще не стал. Курица не птица - это про него.
Даже бесцельно болтаться по главным замоскворецким улицам - Б.Ордынке, Пятницкой, Б.Полянке, Новокузнецкой и Якиманке - было весьма затруднительно. Особенно по трем последним, сильно изуродованным в угоду ген. планам реконструкции и развития Москвы. К тому же в конце Полянки, при впадении ее в Садовое кольцо, в аляповатом особняке 1872 г. рождения, построенном купцом А.Алексеевым для Московского учительского института, располагался райком ВЛКСМ Советского района столицы, в который, по понятным причинам, ездить приходилось не реже, чем в Третьяковку, но с куда меньшим удовольствием. Так вот, с узкими тротуарами, пыльные, почти без деревьев, а по зиме вечно заваленные снегом, замоскворецкие улицы и переулки к гуляниям не располагали. Старинных особняков сохранялось в достатке, но подавляющее большинство выглядело не приведи господи. Давно приметил: чем красивей архитектура здания, тем заметнее следы неухоженности и разрушений, ежели за ним не следят по совести. А кому было следить? Наследниками купцов да дворян, обстраивавших Замоскворечье собственными и доходными домами, стали работники бесчисленных советских контор и обладатели коммуналок. Добрую половину имен тех достойных людей, что жили или бывали в Замоскворечье до Октябрьского переворота, после 1917 г. старались не упоминать. К 80-м список еще более увеличился. В редких книгах по истории Москвы и еще более редких путеводителях от богатого прошлого Заречья сохранилась одна "Островщина". Купеческое место, где Титы Титычи, малограмотные и вульгарные, вели торговую и иную жизнь за глухими заборами, окружавшими дома и амбары. И казалось, вот оно - темное царство Кабанихи и Дикого, из которого столь жутким способом вырвалась несчастная Катерина. Сейчас - иное. Секреты перестали быть таковыми. Нужные дома получили должное внимание и обросли памятными досками, в Ордынском тупике на подходах к Третьяковке появился сквер Шмелева и скромный памятник, посвященный Ивану Сергеевичу.
Открылись возвращенные РПЦ храмы, намоленные поколениями москвичей. Благо уничтоженных под корень церквей в Замоскворечье значительно меньше, чем в других районах старой Москвы. Даже тротуары сделали удобными. Только Ордынка еще мучается, терпеливо снося реконструкцию проезжей части. Ну да недолго осталось. Выходит, можно и прогуляться. За раз обойти всю территорию, традиционно называемую Замоскворечьем, включая Якиманку, Новокузнецкую, Татарскую с переулками, а также Овчинники, Балчуг, Садовники, - трудновато. Попробуем осилить в первой попытке Полянку и Ордынку.
Типичная усадьба Замоскворечья. Дом конца XVIII - начала XIX в., принадлежавший надворному советнику Травкину.
История Замоскворечья началась в XIV в. Симеоновская летопись сообщила, что в 1365 г. был на Москве пожар, который спалил все 4 части города: Кремль, Посад (Китай-город), Загородье (кварталы за рекой Неглинной) и Заречье. Справедливо начать с Б.Полянки, так как именно она выводила к единственной естественной переправе через Москву-реку. Мосты наладили только в следующем веке. Улицы тут возникли не сразу. Дороги вели через поля и огороды к Москве-реке. А меж ними строились слободы. Обособленные деревеньки, изрезанные узкими переулками и тупичками. Селились кадаши - умельцы по производству бочек, хамы - мастера ткачества, толмачи - переводчики по большей части с тюркских языков, овчинники, работавшие по шерсти и коже, стрельцы и казаки, охранявшие столицу от набегов энергичных южных соседей. И, само собой, торговый люд, владевший лавками на кремлевском берегу, но не имевший возможности втиснуть где-нибудь на Китай-городе еще и жилище. "Большая деревня", обиходное название Первопрестольной, считающееся почему-то обидным для москвичей, родилось именно здесь, среди курных изб и промысловых дворов Заречья.
Вплоть до 1933 г. стояла у истока Б.Полянки церковь Косьмы и Дамиана, строенная в середине XVII в. Первоначальное название улице дал этот храм. Но к XVIII в. Космодамиановская превратилась в Полянку, а в течение 4-х лет - с 1918-го по 1922-й - называлась... Советской. А как еще? Нынче от старой Полянки мало что осталось. Ее в ХХ в. перестраивали с особым энтузиазмом, равно как и соседнюю Якиманку, получившую временно имя болгарского правдоруба Г.Димитрова. Наберется от силы 4-5 особенных зданий.
Дом пушкинского друга Павла Нащокина на Б.Полянке.
Перво-наперво по левую руку после места, где Полянка и Якиманка растекаются, - дом Нащокина, Полянка, 11. "...Итак, я родился в Москве, в собственном доме на Полянке, в приходе Козьмы и Дамиана" - так начал мемуары близкий друг Пушкина, офицер лейб-гвардии Измайловского полка П.Нащокин. Трудно представить, что Александр Сергеевич не навещал друга в родовом гнезде, но свидетельств тому никаких, в отличие от подтвержденных документально визитов в другое московское жилище Нащокина, в Воротниковском пер., что между Тверской и Малой Дмитровской. Сейчас в этом особняке располагается резиденция главы представительства Еврокомиссии в России, и, судя по всему, глава прекрасно себя там чувствует. Тут, в начале Полянки, куда ни кинь - места, связанные с талантами. Чуть ближе к Кремлю, в огромной "сталинке", построенной на месте снесенного храма Косьмы и Дамиана, жил начиная с 1943 г. Ф.Токарев, главной визиткой которого стал изобретенный им пистолет ТТ. А в доме напротив нащокинской усадьбы в середине XIX в. обретались 2 молодых человека с непривычными сегодняшнему уху именами Афанасий и Аполлон, к которым любили забежать на огонек такие люди, как Я.Полонский, И.Аксаков, С.Соловьев. Фамилия первого "А" была Фет, второго - Григорьев. Оба вошли в антологию русской поэзии, а вот дом не сохранился. Теперь вместо него сквер.
Собор Св. Климента в одноименном переулке. Мимо него и Б.Ордынка, и Пятницкая тянутся.
Самый главный детский травмпункт советской Москвы в Иверской общине Красного Креста.
Невдомек было тысячам и тысячам советских мальчишек и девчонок, поступавших в единственный в центре столицы детский травмпункт при Институте детской хирургии с различными переломами, растяжениями и ушибами, что когда-то в 100 м. по соседству А.Григорьев записал на листке бумаги сочиненный им "народный" цыганский романс:
"Поговори хоть ты со мной, подруга семиструнная!
Душа полна такой тоской, а ночь такая лунная!"
Несмотря на очевидный буржуазный декаданс, этот шансон в годы моего детства исполняли и в телевизоре, и на бесчисленных семейных посиделках. Так что слова и мотив были знакомы почти с рождения. Заведение с историей, между прочим. В конце XIX в. в этих зданиях Иверская община российского Красного Креста открыла больницу для бедных, при которой построили храм Иверской иконы Богоматери, сохранившийся доселе. Некоторое время помощницей попечительницы служила Н.Пушкина, внучка великого поэта. Из 4-х храмов, стоявших некогда на Полянке, сохранились 3. Упомянутая Иверская, церковь Успения Богородицы на углу с 1-м Казачьим пер. и церковь Григория Неокесарийского.
Церковь Григория Неокесарийского на Б.Полянке. 2-этажное здание оранжевого цвета рядом - церковная лавка, а ранее - пивной зал.
Всякий храм интересен, но этот!.. Средства на строительство каменной церкви рядом с древней деревянной, поставленной еще великим князем Василием II по возвращении из ордынского плена, выделил царь Алексей Михайлович Тишайший. Помимо денег государь отправил на строительство и обустройство лучших мастеров: К.Губу, И.Кузнечика, С.Полубеса и С.Ушакова. И дал наказ: "Прописать суриком в кирпич, стрелки у шатра перевить, и расписать бирюзой и белилами". Храм получился на загляденье, и московский люд прозвал ее "Красной". Не столько за цвет стен, сколько за удивительную красоту и яркость. Вопреки неписаному правилу царских венчаний, требовавшему проводить церемонию только в кремлевских соборах, Алексей Михайлович повел жену Наталью Кирилловну под венец здесь, на Полянке. И сына Петра привез крестить сюда же. Мистика, скажете? Но ведь именно Петр I поломал столько правил и традиций московской жизни...
В 1812 г. пожар палил Замоскворечье нещадно. Деревянных домов вовсе не уцелело. Облизывал огонь и каменные стены. По приказу Наполеона солдаты из Москвы-реки ведрами таскали воду к Неокесарийскому и поливали его красные бока, чтобы не дать погибнуть шедевру, про который французский император сказал так: "Жаль, что не могу поставить его на ладонь и перенести в Париж". В советское время церковь закрыли и разграбили. В пришитом к ней служебном домике открыли пивную. И все-таки - не уничтожили. Хотя при расширении Полянки руки чесались. Но ограничились тем, что пробили в нижнем ярусе проход и протащили по нему новый тротуар. И явилась на свет единственная в России колокольня, под которой можно пройти. В разные советские пивные заносила судьба. В той, на Полянке, был единственный раз. Сильно не понравилось. Непременные атрибуты подобных заведений, естественно, имелись. Но не грязь, не банки вместо кружек, не злая пена в пивных автоматах вызвали желание уйти поскорее. Воздух там был настолько пропитан безнадегой, что было не по себе.
Обложенное синим кафелем бывшее здание подворья Афонского Пантелеймонова монастыря, оно же - богадельня для ветеранов Русско-турецкой войны 1877–1878 г. Ныне - административное здание.
Чуть дальше в Полянку врезаются два переулка. Справа - 1-й Хвостов. В доме № 3, обшитом синеватой керамической плиткой, располагалось некогда подворье Афонского Пантелеймонова монастыря. С 1912 по 1917 г. здесь в богадельне жили ветераны последней русско-турецкой войны.
За окнами "Дома артистов" рождались сценарии и режиссерские задумки могучего советского кино.
Напротив - очередное многоэтажное чудовище, которыми утыкали Полянку в ХХ в. Тем удивительнее, что населили его людьми, попросту обязанными иметь чувство вкуса. В обиходе здание называют "Домом артистов", а жили тут М.Ромм, Ю.Райзман, Е.Дзиган, А.Птушко, Г.Рошаль, Б.Волчек, Д. Вертов, Р.Кармен... Дом сдали, к слову, в 1937-м.
Если перешагнуть через Полянку, ступишь в 1-й Казачий пер. Под № 8 стоит тут очаровательный деревянный домик, прикрытый старыми липами и постмодернистскими воротами. Нет-нет да и забредет сюда поклонник М.Цветаевой, знающий, что жила она на Полянке около года после того, как вышла замуж за С.Эфрона. Деревянное чудо - единственное жилье на Казачьем, которое можно принять за старый купеческий дом начала ХХ в. Но все куда прозаичнее. Его построили только в 1925-м. А в 1912-м Цветаева и Эфрон приобрели другой дом, на углу Казачьего и Щетининского пер. Вот что писала об этом сама Марина Ивановна: "...С мезонином, залой с аркой, садиком, мохнатым-лохматым двором и таким же мохнатым-лохматым дворовым псом, похожим на льва, - Османом. Дом мы с Сережей купили за 18,5 тыс., Османа - в придачу - за 3 р.". Сейчас нет не только этого дома, но и никакого другого под этим номером. Впрочем, Цветаева это жилье не любила и довольно быстро от него избавилась. С Казачьего можно выйти на Б.Ордынку, а далее по Иверскому пер. попасть на М.Ордынку. Вот тут-то писательский дом сохранился в отменном виде. Прямо по-цветаевски: с садиком, мохнатым-лохматым двором...
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 08 Июл 2019, 21:55 | Сообщение # 39 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Музей А.Н. Островского находится в доме, где в 1823 году родился великий драматург.
Вот только нет пса-льва в садике, где стоит скромный бюст драматурга А.Н. Островского. А вместо Османа перемещаются от одного розового куста к другому строгие служительницы дома-музея главного писателя Замоскворечья. На самом деле дом Островским не принадлежал. В 1823 г., когда будущий драматург появился на свет, родители снимали 3 комнаты в 1-ом этаже. На месте, где установлен бюст писателя, стояла до 1931 г. крохотная приходская церковь Покрова Богородицы в Голиках. В ней и служил хозяин дома, по совместительству - арендодатель. Кстати, дед писателя был священником, а мать - дочерью пономаря. Когда Саше исполнилось 3 года, семья переехала, так как успехи в делах позволили стряпчему Н.Островскому купить собственный дом.
Храм Николая Чудотворца на М.Ордынке. Тот самый, Николы в Пыжах.
Через дорогу от музея стоит полная противоположность узорчатому и богатому красками храму Григория Неокесарийского - Никола в Пыжах. В допетровское время здесь квартировал стрелецкий полк Б.Пыжова. Вот и все объяснение названию местности. Белый храм берет другим - он словно залитый нежным кремом праздничный торт. А 5 куполов на стройных барабанах, точно именинные свечки, горят золотыми крестами. На Б.Ордынке и церквей в достатке, и писательских мест. Я бы даже сказал, писательских гнезд. Стояло в начале улицы подворье купца Куманина. Усадьбу построили с размахом, но, что важнее, очень качественно. 2-этажный дом с двумя крыльями надстроили еще тремя этажами, тяжелыми, из кирпича и бетона, а фундаменту хоть бы хны. В 1813 г. тетка Достоевского Александра Федоровна вышла замуж за владельца усадьбы А. Куманина.
"Петербург Достоевского" - это, благодаря гению писателя, не только литературное явление. Это и география, и социология, и, если угодно, метафизика. На этом фоне как-то забывается, что Достоевский родился в Первопрестольной и первые 16 лет жизни провел в ней. Он часто бывал в гостях у своей тетки, проходя в ее покои через ворота мимо белых колонн, сохраненных временем. Куманины помогли Федору Михайловичу получить образование и профессию военного инженера, участвовали деньгами в его издательских проектах. Есть версия, что и смерть писателя неким образом связана с теткой. В 1881 г., после смерти Александры Федоровны, Достоевский оказался среди наследников. Дележ наследства с родственниками проходил тяжело. После жесткого разговора с сестрой о судьбе рязанского имения Куманиной Федору Михайловичу стало плохо, и через 2 дня он скончался.
Парадные ворота Куманинского подворья. Они пропускали Достоевского и Ахматову
На Куманинском подворье Федор Михайлович "поселил" Парфена Рогожина из "Идиота", а образ тетки вывел в романе "Игрок". При советской власти подворье надстроили и превратили в многоквартирный дом. В одной из них в 1938 г. поселился писатель В.Ардов. Он был дружен с А.Ахматовой, и та, бывая в Москве, частенько останавливалась на Ордынке. Гостила подолгу. Ардов как-то заметил, что в Куманинском подворье Анна Андреевна провела не меньше времени, чем дома в Ленинграде. В свою очередь, уже к Ахматовой приходили на Ордынку в гости Пастернак, Зощенко, Раневская, Бродский, Солженицын. Здесь с ней познакомился приемный сын Ардова А.Баталов. Во дворе дома за историческим забором стоит небольшой памятник Ахматовой работы В.Суровцева.
За Скорбященской церковью от Б.Ордынки отваливается Ордынский тупик, упирающийся в сквер Шмелева, который, в свою очередь, выводит в Лаврушинский пер., к Третьяковке. "Тупик" - это наследие прошлого, сегодня из него выходы в обе стороны. Бронзовые глаза Шмелева смотрят в направлении роскошного дворца Демидовых, где уже много лет находится Научная педагогическая библиотека им. Ушинского.
Смотрят неслучайно: до революции во дворце, построенном в конце 1770-х г. М.Казаковым по заказу промышленника А.Демидова, много чего было. Пышные демидовские балы, известный всей Москве салон приобретших дворец графов Соллогубов, лазарет для душевнобольных солдат и офицеров в годы Первой мировой. А вот с 1882-го по 1915-й здесь работала 6-я мужская гимназия, в которой И.Шмелев и учился. Вместе с режиссером Пудовкиным и артистом Хмелевым.А за спиной Ивана Сергеевича - громада сталинского стиля, построенная в 1937-м и именуемая "Дом писателей".
Двор "Дома писателей", где стоят палаты стрелецкого полковника Титова.
Писатели тут на самом деле жили. И замечательные писатели, для которых Сталин распорядился создать литературный микромир в Замоскворечье: Пришвин, Паустовский, Катаев, Пастернак, Ильф и Петров... Но среди прочих затесался и начальник репертуарного комитета Осаф Литовский. Поэтому Маргарита-ведьма прилетала в Ордынский тупик крушить квартиру некоего критика Латунского, так навредившего ее обожаемому Мастеру. Во дворе писательского дома скрывается еще одно чудо старой Москвы - палаты думного дьяка Титова XVII в. Подвалы и подклет западной части маркируют 1650–1660 г. Поразительный факт: до 1975 г. в палатах, превращенных в 9-квартирный дом в начале прошлого века, жили люди. После долгой реставрации палаты попали было в руки коммерческой фирмы, сдававшей помещения под офисы. Но с недавнего времени памятник архитектуры передан Российскому военно-историческому обществу. Точнее, медиапалате РВИО, как фиксирует свежая вывеска. Согласитесь, что-то новенькое по части терминологии.
Если вернуться через арку писательского дома в Лаврушинский пер. - вот она, Третьяковка. Говорить о которой, равно как и о ее отце-основателе П.Третьякове, надо отдельно. Одно замечу: в начале Лаврушинского стоит внушительное здание красного кирпича без особых архитектурных изысков.
Если б не огромные окна полукружьями - так чистый завод или казарма. Но жили в нем отнюдь не солдаты с работягами. На завещанные Третьяковым средства тут в 1912 г. построили и открыли приют для вдов и сирот русских художников. Галерея галереей, а о людях великий благотворитель тоже не забывал. Если же вернуться на Б.Ордынку, то от поврежденного Маргаритой дома выйдешь аккурат к церкви во имя иконы "Всех скорбящих радость", которую строил в конце XVIII в. В.Баженов и восстанавливал которую в 30-е г. XIX в. О.Бове. Происхождение названия "Ордынка" трактуют по-разному. Кто-то считает, что местность названа потому, что здешняя дорога напрямую вела в Орду. Кто-то говорит о том, что в этих местах селилось много выходцев из Орды. Кто-то уверяет, что это были не столько выходцы, сколько вырученные из ордынского плена подданные московских великих князей. В любом случае от Орды никуда не деться. А что такое орда? По Далю - племя, народ. По Ушакову - палатка хана. По Ожегову - ставка хана, по сути - столица, скопище. И ведь правда - скопище! Удивительных домов и удивительных людей. Среди непомянутых - Марфо-Мариинская обитель, ее основательница великая княгиня Елизавета Федоровна и М.Нестеров, расписывавший тамошний храм; Кадашевская слобода с церквами Вознесения Христова и Черниговских чудотворцев князя Михаила и боярина Федора, а также - с реставрируемыми нынче палатами XVII в.; скульптор Вячеслав Клыков и его мастерская.
Где-то здесь жил рожденный талантом Лермонтова удалой купец Калашников, вышедший биться на Москву-реку против обидевшего жену молодого опричника. Об этих местах писал знавший их Михаил Юрьевич в поэме "Сашка": "Давно когда-то, за Москвой-рекой, на Пятницкой, у самого канала, заросшего негодною травой, был дом угольный; жизнь играла меж стен высоких..."
Пушкин - это наше все. Судя по всему, сам он в Замоскворечье не бывал. Но висит в Третьяковской галерее самый знаменитый его портрет - кисти О.Кипренского от 1827 г. Писанный в Фонтанном доме графов Шереметевых на Фонтанке в Петербурге. А в Северной столице в Пушкинском музее на Мойке хранится портрет Александра Сергеевича, исполненный в Москве в том же, 1827 г. В.Тропининым. Музей художника по странному стечению обстоятельств находится в Замоскворечье, в старинной усадьбе купцов Петуховых в Щетининском пер., между Б.Полянкой и Б.Ордынкой. Да, Пушкин, он такой...
Михаил Быков
Фото - Александра Бурого
https://rusmir.media/2015/08/01/zamoskvorechye
КУДА ПРОПАЛ БРОНЗОВЫЙ ЛЕВ?
Семейное гнездо зодчего Кекушева полно таинственных загадок
Почитатели М.Булгакова считают этот готический особняк на Остоженке одним из наиболее вероятных претендентов на славную роль «дома Маргариты». О том же вам обязательно упомянут экскурсоводы. Но похоже, вопрос, где именно жила героиня знаменитого романа, так и останется открытым. А что известно совершенно точно? Возводился этот дом в 1901–1903 г. архитектором Л.Н. Кекушевым, и здесь его язык модерна предстал в наиболее совершенном прочтении.
Также известно, что это 2-ой дом, который Лев Николаевич спроектировал «исключительно под себя». 1-й, в Глазовском пер., вскоре после явления на свет продан был фабриканту Отто Листу – тому якобы настолько полюбилось детище Кекушева, что он уломал его уступить особняк за весьма высокую цену. Впрочем, более вероятна версия, что то здание изначально сооружалось на продажу, и даже среднестатическая цена на него была уже заранее озвучена в газетах.
Проект, ставший потом остоженским домом, Львом Николаевичем был составлен раньше (1899) – для одного из заказанных С.И. Мамонтовым особняков, которые предполагалось возводить его «Северным домостроительным обществом» в районе Тверского бульвара. Из-за банкротства Мамонтова проект масштабного строительства
«элитного» жилья в Москве не состоялся, и Кекушев использовал свои наработки в качестве исходного материала. Здание было выполнено в модном тогда готическом стиле и напоминало средневековый европейский замок: асимметричная композиция, разная высота объёмов, гранёная башенка с высоким шпилем. И вот сюда-то архитектор и переехал в 1903-м со всем своим семейством – супругой Анной Ионовной, сыном Николаем и дочками Татьяной и Екатериной. Жилище было на редкость удобным – просторным, снабжённым калориферным отоплением, холодным и горячим водоснабжением, канализацией, великолепно меблированным по авторским чертежам, с участком и хозяйственными корпусами. Однако период семейного благополучия и достатка у Кекушева продлился недолго. Уже в 1906 г. он по неясным причинам перебрался на съёмную квартиру, а дом на Остоженке оставил родным. Ну а поскольку данная недвижимость изначально была записана на Анну Ионовну, в старомосковской летописи дом так и называют – Особняк Кекушевой. А вскоре здание переходит к совершенно другому человеку, о чём свидетельствует фотоснимок, сохранившийся в архиве Л.Н. Кекушева с надписью рукою архитектора – «Дом Смитского».
Последние несколько десятилетий остоженский «замок» занимало Бюро военного атташе Арабской Республики Египет, и только в 2013 г. ГлавУпДК при МИД России, в чьём ведении находится дом, смогло приступить к капитальному ремонту с элементами реставрации. Работа здесь была проведена очень и очень кропотливая. Помимо обязательных для последующей эксплуатации пунктов – укрепления фундаментов и сводчатых потолков, гидроизоляции пола и стен, монтажа самых современных инженерных систем, – воссоздан целый ряд исчезнувших ранее декоративных элементов. Так, здание обрело исторически верное покрытие кровли, повторяющее по рисунку черепицу, но выполненное с применением передового материала – титан-цинка. Отреставрированы детали из шпиатра (сплава цветных металлов) на фасадах, а утраченные дымники над печными трубами восстановлены по аналогам на других постройках Л.Н. Кекушева. Самим фасадам также возвращён изначальный колер, сочетающий 5 различных оттенков кирпича; в укромных нишах на фасаде снова «поселились» фигуры орлов; великолепная лепнина (листья и плоды каштана, цветочные орнаменты) очищена от загрязнений.Также были открыты несколько заложенных дверных и оконных проёмов. А венцом наружных реставрационных работ и безусловным событием для любителей архитектуры стало в декабре 2017 г. возвращение на щипец главного фасада колоссальной (3х2 м) бронзовой скульптуры льва.
Пропавшая при неясных обстоятельствах ещё в начале прошлого века скульптура эта – символ творчества Кекушева, практически постоянно использовавшийся им в своих работах – была тщательно воссоздана по архивным материалам. Несмотря на то что лев поднят на 15-метровую высоту, он, по большому запасу прочности, способен выдерживать даже экстремальные погодные условия и вместе с тем не оказывает слишком сильного давления на конструкции здания. Разумеется, мастера не прошли мимо сильно пострадавших от времени паркетных полов, двух раритетных каминов (в кабинете Кекушева и в спальне), люстр и сохранившихся в некоторых помещениях медных калориферных решёток. Шарма фасадам гипотетического дома булгаковской Маргариты добавили тщательно отреставрированные, восстановленные металлические ограда и ворота. В перспективе особняк займёт, видимо, очередная дипломатическая миссия, но какая именно, пока не разглашается.
Александр Алиев
А.Очнев, архитектор ГлавУпДК: – Лев Николаевич строил дом для себя. Внутри всё достаточно скромно, однако полностью функционально и представляет типичное для Кекушева умелое сочетание дерева, камня и металла. Центром всей композиции является парадная лестница, вокруг неё сгруппированы остальные помещения. Ныне она отреставрирована, включая уникальное ажурное ограждение с виртуозно вписанными цветами подсолнуха и лунника.
Кстати, подобный мотив символизирует круговорот времени и отражает эстетику Серебряного века. Точное назначение каждой из комнат нам неизвестно, но можно предположить, что на 1-ом этаже находились кабинеты хозяина (с видом на двор) и хозяйки (с видом на улицу); на 2-ом – столовая и гостиная (они отделены друг от друга раздвижной стеклянной перегородкой), а также спальня с гардеробной. 3-й же, мансардный этаж, возможно, был отдан детям. Помимо этого, внутри проходящей через все этажи башни расположены эркерные комнаты. При интерьерных реставрационных работах главное внимание мы уделили воссозданию подлинного колористического облика дверных блоков, стенных панелей, встроенной мебели. Они стали такими, какими и задумывал их Кекушев, – благородного тёмно-коричневого тона. Работая в здании, мы стремились применять технику и материалы начала ХХ в., однако для укрепления и защиты конструкций использовали и современные технологии инъектирования, цементации и торкретирования.
Александр Алиев
28.11. 2018, Литературная газета
https://lgz.ru/article/-48-6669-28-11-2018/kuda-propal-bronzovyy-lev/
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 19 Мар 2020, 14:40 | Сообщение # 40 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ДОМ АННЕНКОВЫХ
Особняк на углу ул. Петровки и Кузнецкого Моста в Москве сменил за свою долгую историю множество хозяев. Но в историю он вошел как дом Анненковых. Именно здесь родился декабрист И.Анненков, судьба которого вдохновила А.Дюма на создание романа «Учитель фехтования». В конце XIX - начале ХХ в. в этом здании располагались знаменитый ресторан «Яр», гостиница, кондитерская и кафе «Музыкальная шкатулка».
  
Дом на Петровке, 5, в Москве построили в 1776 г. по заказу сибирского генерал-губернатора И.Якоби. Кто разработал проект - точно неизвестно, но искусствовед И.Грабарь приписывал авторство В.Баженову, одному из самых известных российских архитекторов того времени. Особняк выстроили в классическом стиле. На угол Петровки и Кузнецкого Моста выходил полукруглый фасад с куполом, парадный вход украшали колонны. С 2-х сторон к фасаду примыкали симметричные 3-этажные флигели, а позже к дому пристроили еще один корпус. В 1786 г. И.Якоби отдал московский дом как приданое своей дочери Анне, которая выходила замуж за отставного капитана Преображенского полка А.Анненкова. В 1803 г. Анна овдовела, тогда же умер ее отец. Она получила огромное наследство и осталась единственной полноправной владелицей особняка. За роскошь, в которой она жила, ее прозвали в Москве «королевой Голконды». Так называлась древняя индийская крепость, где добывали самые крупные, чистые и дорогие алмазы в мире, в том числе знаменитый Кохинур, который сейчас хранится в британской королевской сокровищнице. Кроме самой Анненковой и ее сыновей в доме жила огромная свита, в которую входило около 150 человек. Личные покои хозяйки занимали целое крыло особняка. Стены в них были обиты малиновым штофом - плотной шелковой тканью со сложным крупным рисунком. Материал красного и малинового оттенка в те времена ценился особенно: для него использовали очень редкие и дорогие красители. Несколько помещений занимал гардероб Анненковой, в который входило более 5 тыс. платьев. Комнаты в особняке были обставлены резной позолоченной мебелью. Однако в личных покоях не было кровати. Однажды Анне предсказали, что она умрет во сне, и с тех пор хозяйка дома только дремала по ночам, полулежа на кушетке и укрывшись меховой шалью. До утра рядом с ней находились около 40 служанок, которые должны были все время разговаривать вполголоса. Ее старший сын Иван в 1825 г. участвовал в восстании декабристов. В декабре 1826-го его осудили на 20 лет каторги и сослали в Читу. Вслед за ним в Сибирь поехала его возлюбленная - француженка Полина Гёбль. В Чите она добилась разрешения обвенчаться с Анненковым, для этого приняла православие и взяла имя Прасковья. Ее знакомый, учитель фехтования Огюстен Гризье, рассказал эту историю А.Дюма. Писатель так вдохновился, что создал роман «Учитель фехтования», прототипами героев которого стали Анненков и Гёбль.
Анна не управляла своим наследством сама. Все дела, связанные с имуществом, вели ее дальняя родственница М.Перская и приказчик по фамилии Чернобай, бывший крепостной. Работали они недобросовестно, и к концу жизни Анненкова осталась в нищете. Ее невестка П.Анненкова писала в своих мемуарах: «Беспорядок и воровство в доме были так велики, что под конец жизни Анны Ивановны все серебро, которого было немало, было заложено. Оно выкупалось из ломбарда, когда давался какой-нибудь обед, и на другой день снова закладывалось. После ссылки сына ее в Сибирь разорение пошло так быстро, что в 1830-х годах Анна Ивановна жила уже на квартире, продав свой пышный дом и дачу в Сокольниках, а когда она умерла в 1842 г., то нечем было похоронить ее». Особняк на Петровке Анненкова продала в 1820-х годах семье купцов Михалковых. С этого времени дом стал доходным: часть помещений в нем сдавалась в аренду. На 1-ом этаже расположились публичная библиотека и книжный магазин, где часто бывал Пушкин. Там же в 1830-х годах находился старейший и самый знаменитый московский ресторан «Яр», который принадлежал французскому повару Транклю Яру.
В нем подавали, согласно рекламным объявлениям в московских газетах, «самые лучшие устерсы (устрицы) по 60 руб. за сотню, анчоусы, паше-фроа и разных сортов пирожные». Пушкин упоминал этот ресторан в стихотворении «Дорожные жалобы»:
Долго ль мне в тоске голодной
Пост невольный соблюдать
И телятиной холодной
Трюфли Яра поминать?
В 1836 г. ресторан «Яр» переехал за город, в Петровский парк. С этого времени в нем стали выступать цыганские ансамбли. А дом Анненковых вскоре перестроили под гостиницу, которая сначала называлась «Франция», а затем «Тонини». В ней останавливались знаменитые русские писатели: И.Тургенев, Н.Некрасов, М.Салтыков-Щедрин. В этом же здании в разные годы располагались книжный магазин знаменитого издателя Маврикия Вольфа, цветочная и галантерейная лавки, фотоателье и редакция журнала «Родина». В начале ХХ в. часть дома Анненковых занимал кинотеатр «Мефистофель», а в ротонде работало кафе-кондитерская «Трамбле», которое было оформлено по образцу самых популярных кофеен Парижа и Вены. Московские аристократы приходили сюда не пообедать, а выпить чашечку кофе с изысканными сладостями и поддержать светскую беседу со знакомыми. Внешний облик здания к началу ХХ в. сильно изменился из-за новой архитектурной моды и обилия рекламы. Фасад заново отделали в популярном стиле модерн, у основания купола располагалась вывеска фотоателье, а над ней - реклама кинотеатра «Мефистофель», похожая на маленькое колесо обозрения с бегущими по кругу буквами.
После революции на месте кондитерской «Трамбле» открылось кафе «Музыкальная табакерка». Здесь читали свои произведения В.Маяковский, Д.Бурлюк, С.Есенин, В.Брюсов и др. известные поэты того времени. В 1920 г. «Музыкальная табакерка» закрылась, а на ее месте расположилась редакция «Большой советской энциклопедии». В 1946 г. началась реконструкция Петровки. Дом Анненковых снесли, несмотря на то, что в СССР его официально признали памятников культуры. На его месте разбили сквер по проекту архитектора М.Коржева. В 2002 г. вместо сквера на углу Петровки и Кузнецкого Моста построили офисно-торговый центр «Берлинский дом».
Ирина Кирилина
https://www.culture.ru/materia....nkovykh
"МОСКВА ЛЮДНА И ХЛЕБНА"
Гостиница «Метрополь». 1905.
Москва - одна из гастрономических столиц мира. Сегодня в городе действует около 12 тыс. общедоступных предприятий питания. Не случайно за Москвой утвердился эпитет «хлебосольная». И неспроста бытует поговорка:«Москва людна и хлебна». Согласно летописи, 4 апреля 1147 г. ростово-суздальский князь Ю.Долгорукий пригласил к себе в городок «Москов» своего союзника Святослава Ольговича. С этого события начинается летописная история Москвы. По прибытии гостей Ю.Долгорукий устроил для них «обед силен». Что ели князья во время застолья, мы можем только предполагать: летописцы не тратили драгоценный пергамент на перечисление яств и питий. Сведения о пище и напитках в древних кодексах крайне фрагментарны. Как, например, в описании нашествия хана Тохтамыша на Москву в августе 1382 г.: «Неции же недобрые человеци начаша обходити по двором, износяще из погребов меды господские и упивахсю даже и допьяна, и к шатанию дерзость прилагаху, глаголюще: “Не устрашимся поганых нахождения Татарского”». («Меды» здесь - хмельной напиток, приготовленный на основе меда.)
Более информативные источники по интересующей нас теме появляются в XVI–XVII в. Это монастырские и патриаршие расходные книги и обиходники, царские и боярские столовые книги. «Домострой» учит, «как пиво варить, как мед сытить, как вино курить, как готовить блюда постные и мясные». В «Росписях царским кушаньям» (1610–1613) упомянуты и «уха курячья шафранная», и «лососина муромская», и «сыр губчатый», и мн. др. Дополняют содержащиеся там сведения «Книги во весь год, что в стол ествы подавать»: в них, правда, нет рецептов, а просто перечислены блюда, рекомендуемые для постных и скоромных дней. Каких только изумительных наименований тут не встретишь! «Потрох лебяжий», «заецы сковородные», «горох битой», «мозг лосей», «вепревина», «осетрина косячная»… Поистине, напрасно сетовал литератор и ученый В. А. Левшин (1746–1826), что«история Русской Поварни <…> никогда не предана была ни описанию, ни тиснению».
Кое-что о кулинарных традициях Руси поведали иноземцы. Так, немец Адам Олеарий, посетивший Московию в 1-ой половине XVII в., сообщает: «У них есть особый род печенья, которое они называют пирогами, величиною в круг масла или с нашу сдобную булку, только несколько длиннее, и начиняют эти пироги мелко искрошенной рыбой или говядиной и луком, затем поджаривают в масле, а в постные дни в оливе; такие печенья довольно вкусны и ими угощают каждый своего гостя, если хозяин расположен к нему». Совсем немного мы знаем о столе простого человека -источники больше внимания уделяют пище аристократов. Поэтому свидетельства о предпочтениях людей из народа представляют особую ценность. Архидиакон П.Алеппский, побывавший в русских землях в середине XVII в., удивлялся употреблению «кислого хлеба»: «Мы видели, как возчики и другие простолюдины завтракали им, словно это была превосходнейшая халва. Мы совершенно не в состоянии есть его, ибо кисел, как уксус, да и запах имеет тот же». Вообще хлеб был самым распространенным продуктом питания. Как писал гораздо позже, в последней трети XIX в., этнограф С.В. Максимов: «“Хлеб да соль”, - говорит коренной русский человек, приветствуя всех, кого найдет за столом и за едой. “Хлеба кушать!” - непременно отвечают ему в смысле: “Милости просим, садись с нами и ешь”. Этим приглашением доказывается наше особенное русское свойство гостеприимства, которое по этой причине и называется чаще хлебосольством».
Самой большой популярностью пользовалась ржаная мука. Пшеничную позволяли себе едоки побогаче, а простолюдины - лишь по праздникам. Если муку в процессе хлебопечения просеивали через решето, получившийся хлеб, грубый и дешевый, звался решетным; если через сито - ситным; самый дорогой хлеб - крупчатый - пекли из хорошо просеянной пшеничной муки. Пекари при царе Алексее Михайловиче располагали более чем полусотней сортов муки! Изделий из теста было множество: калачи, ковриги, караваи, сайки… В старину к этому относились серьезно. Существовали даже «хлебного веса целовальники», то есть приставы, надзиравшие за пекарями, дабы те не совершали подмесов. Правда, в голодные года без подмесов не обходилось: из-за нехватки муки в дело пускали морковь, свеклу, желуди, дубовую кору, крапиву, лебеду и прочие «добавки». Наиболее ранними публичными местами, где москвичи могли собираться, чтобы выпить и закусить, были корчмы. Документы с описаниями данного типа заведений не сохранились. Письменные свидетельства о первом московском кабаке относятся к 1563 г. Если верить путеводителю 2-ой половины XIX в., этот кабак устроили по велению И.Грозного в местности Балчуг (ныне - одноименная улица). Пили там хлебное вино, мед, пиво. Водки в современном понимании Древняя Русь не знала (слово вошло в употребление в XVI в., но обозначало тогда лечебную спиртовую настойку; официально же термин «водка» применительно к продукту винокуренного производства существует с 1751 г.). Заводить кабаки разрешалось только на откуп. Иногда в качестве привилегии царь мог даровать право владения кабаком кому-либо из отличившихся подданных. При Михаиле Федоровиче таким человеком стал один из руководителей народного ополчения Кузьма Минин (правда, его кабак находился не в Москве).
Управлял заведением кабацкий голова, или целовальник, принимавший при заступлении на должность присягу (целовал крест). Он обязывался собирать «напойные деньги» с «великим радением» и по истечении года сдавал установленную сумму приказному начальству. За недобор «кабацких денег» целовальник расплачивался из собственного кармана, а в случае неспособности это сделать мог подвергнуться телесному наказанию, если родственники или друзья не вносили за него недоимку. Вот и приходилось ему всеми правдами и неправдами выбивать из клиентов монету - «плохих питухов на питье подвеселять и подохочивать, а кои упорны явились, тех, не щадя, и боем неволить». Кабаки открывались в бойких людных местах, чтобы обеспечить постоянный приток народа. Во время праздников, на ярмарках и торжищах действовали передвижные «гуляй-кабаки». В эпоху Петра I появляется новый тип общественного заведения - австерия, совмещавшая функции гостиницы и ресторана. В отличие от кабаков, вход сюда простой публике был заказан. Здесь собирались иностранцы, русские дворяне, состоятельные горожане - «кроме подлых и солдатства». Помимо спиртного, гостям предлагались еда, табак и карты. Устроение австерий отвечало потребностям самого царя, который, как известно, просыпался и начинал работать рано. Графику Петра Алексеевича поневоле следовали сотрудники госучреждений, прерывавшиеся на обед уже в 11‑м часу. Отсюда пошло выражение «адмиральский час» - время перекусить. Традиционно в эту пору для бодрости и куража выпивали водки.
В Москве австерия находилась у Воскресенских ворот. В силу близости к Казанскому собору ее так и называли - «казанская». Позднее на этом месте располагался Московский университет, учрежденный в 1755 г. Австерия перебралась на Никольскую ул., а после и вовсе исчезла. Однако память о ней осталась «в названии крайнего прохода по скорнячному ряду с Ильинки на Никольскую, слывущего “Истериею”». В начале 1720‑х годов другая австерия существовала у Красных ворот; там однажды «гулял» сам император с супругой (1722). «Подле Спасского мосту» в 1727–1729 гг. открылось заведение Киприянова «для продажи всякого звания людем чая и кофе»; имелись также «заморские напитки белое и красное и протчее, которые строятца из виноградных вин». В 1746 г. начинается эпоха трактиров - гербергов (от нем. die Herberge - постоялый двор). В 1770-м эти заведения разбили на 4 категории. Трактиры 1-го номера имели «стол, ночлег, продажу вейновой водки, виноградного вина, английского пива, легкого полпива, кофе, чая, шоколада, курительного табака». В трактирах 2-го номера ночлег не предоставлялся. Гости трактиров 3-го номера получали стол, ночлег, а также все перечисленные выше напитки, кроме водки. Трактиры 4-го номера торговали опять же всеми напитками, но не держали стол и не давали приют на ночь. Продолжали между тем существовать и кабаки.
В 1767 г. на территории Европейской России повсеместно ввели винные откупа. Кабаки императрица Екатерина II отныне велела именовать «питейными домами» и помещать над ними гос. гербы, «яко под нашим защищением находящихся». В 1724–1738 гг продажа вина в кабаках осуществлялась с помощью спец. устройств - фонтанов «копеешных» и «пятикопеешных», поэтому «целовальнику при мерянии питухам вина нельзя ни одной капли больше или меньше зделать». То есть любезный сердцу кабатчика недолив исключался, поэтому содержатели заведений фонтаны портили, и постепенно те вышли из употребления. Схожей по действию была «винная махина», придуманная механиком А.Нартовым. Она состояла из запечатанного куба определенной емкости (что лишало продавца возможности разбавлять вино водой, и приспособления для точного замера количества отпускаемого вина).
Узнаваемой приметой кабака стала еловая ветвь. Вероятно, так повелось с 1699 г., когда Петр I регламентировал празднование Нового года. В числе прочего император велел своим подданным «по большим улицам у нарочитых домов пред воротами поставить некоторые украшения от древ и ветвей». После смерти грозного монарха блюсти наказ перестали везде, кроме кабаков. К XIX в. еловая ветка сделалась непременным атрибутом питейного дома. В народе о визите в кабак так и говорили - «Под елку идти», а само заведение называли «Иваном Елкиным». Немало свидетельств тому имеется в худ. литературе - достаточно вспомнить «Историю села Горюхина» Пушкина или «Антона-Горемыку» Д.Григоровича. Или вот - из стихотворения М. Михайлова (1829–1865) «Кабак»:
У двери скрыпучей красуется елка…
За дверью той речи не знают умолка.
<…>
К той елке зеленой с воротит детина…
Как выпита чарка - пропала кручина!
По ревизии 1785 г. в Москве насчитывалось 302 храма, один театр и 359 кабаков. Достаточно подробные сведения благодаря раскопкам 1989 г. мы имеем о кабаке, находившемся в южной части Красной пл. В XVII–XVIII вв. там стояло здание под названием «Раскат», в котором размещались торговые лавки и питейное заведение. Название кабака в документах не зафиксировано, но московские старожилы 1840-х годов вспоминали, что именовался он «Под пушкой», так как на крыше здания стояли пушки. Другая версия - «Негасимая свеча», поскольку туда любили наведываться церковные певчие. Существовал кабак в 1720–1786 гг. Пол был деревянный, отапливалось помещение печами. Археологи извлекли из раскопа обломки столовой керамической посуды (горшки, миски), осколки стаканчиков из зеленого и коричневого стекла, бутылок и штофов. Культурный слой, образовавшийся на месте «Раската», изобиловал рыбными костями. Их анализ показал, что посетители кабака закусывали сомом, судаком, стерлядью, лещом, щукой, белугой, осетром. В меню входили и более ценные в те времена сорта рыбы - каспийский лосось, белорыбица, севрюга.
Судя по найденным артефактам (пуговицы, фрагменты курительных трубок), кабак посещали военные. Попадались бусы и бисер, очевидно, потерянные «гулявшими» в кабаке дамами, а также чернильницы, забытые мелкими чиновниками, которые подрабатывали здесь составлением деловых бумаг. Бывало, москвичей поили и кормили совершенно бесплатно. Подобный шанс им предоставлялся, например, в дни венчания на царство правителей или торжеств по случаю окончания очередной войны. Традиция устраивать общественные трапезы берет начало со времен Петра I. Так, в честь коронации Екатерины I (1724) «отдан был народу большой жареный бык, стоявший перед дворцом среди площади на высоком обитом красным холстом помосте, на который со всех сторон вели ступени. По обеим сторонам его стояли два фонтана, которые били вверх красным и белым вином, нарочно проведенным посредством труб с высокой колокольни Ивана Великого под землю и потом прямо в фонтаны для сообщения им большей силы. Народ и солдаты веселились при этом на славу, и его величество император сам несколько времени с большим удовольствием смотрел на них из окон».
Нередко из-за бесплатного угощения возникали потасовки. Вот как народ отпраздновал заключение Кючук-Кайнарджийского мира с турками (1774) в «урочище Ходынка»: «Для Государыни и знатных персон там приготовлен был обеденный стол, а на площади поставлены были 4 жареные вола с набором при них живности, хлебов и прочего, покрытые разных цветов камкою, наподобие шатров, на средине же подведен был фонтан с напитками вокруг, сделаны были круговые и раскрашенные 30 качелей. В полдня в 12-ом часу трижды выпалено из пушек, народ бросился к волам, рвали, друг друга подавляючи; смешно было со стороны смотреть. Из фонтана, бьющего в вышину, жаждущие старались достать в шляпы, друг друга толкали, даже падали в ящик, содержащий в себе напитки, бродили почти по пояс, и иной, почерпнув в шляпу, покушался вынести, но другие из рук вышибали. Между тем один снял с ноги сапог и, почерпнув, нес к своим товарищам, что видящие весьма смеялись. Полицейские принуждали народ, чтоб садились на качели и качались безденежно, пели бы песни и веселились. Народу было премногое множество, и, взволновавшись, кабаки разграбили, харчевые запасы у харчевщиков растащили, что продолжалось до самой ночи».
По-настоящему система общепита развилась в Москве в XIX в. Одних трактиров к концу столетия в городе насчитывалось порядка тысячи! А были еще многочисленные гостиницы, постоялые дворы, ресторации, кофейни, буфеты, столовые, палатки в местах общественных гуляний. В 1-ой половине XIX в. в Белокаменной славился трактир И.С. Печкина на Воскресенской пл. (ныне - площадь Революции). Заведение называли еще «железным», так как на 1-ом этаже здания располагалась лавка, торговавшая железом.
Лингвист Ф.Буслаев, вспоминая пору юности, писал, что облюбовавшие трактир Печкина студенты за неимением денег там больше читали и готовились к экзаменам, чем ели. В основном брали чай, даже табак свой приносили. «Особенную привлекательность имел для нас трактир потому, что в нем мы чувствовали себя совсем дома, независимыми от казеннокоштной дисциплины, а главное, могли курить вдоволь». Порой хватало средств на раковый суп, который «преимущественнее других придает силу, свежесть и полноту». Поэт Я.Полонский в бытность студентом захаживал к Печкину «и проедал 20 коп., заказывая себе подовой пирожок, политый чем-то вроде бульона». На рюмку коньяку в трактир, случалось, заглядывал другой поэт - А.Григорьев. Рядом с трактиром находилась кофейня. Здесь В.Белинский обсуждал с друзьями за столиком литературные новинки, А.Герцен толковал о политике, «выдавая целые фейерверки своих оригинальных воззрений», будущий корифей сцены П.Садовский внимал этим разговорам, играя на бильярде. Кофейня являлась своего рода «устным журналом». А.Писемский называл ее «самым умным и острословным местом в Москве».
В конце 1860-х трактир перешел в руки нового владельца - И.Д. Гурина - и стал именоваться «Большим Московским», привлекая посетителей наличием «оркестриона» - механического муз. инструмента. По воспоминаниям юриста Н.В. Давыдова, «у Гурина были интересные серебряные, иные позолоченные, жбаны и чаны, в которых подавался квас и бывшее когда-то в ходу “лампопо”». Напиток этот готовился «в большом открытом жбане: наливалось вино, коньяк, всыпался мелкий сахар и нарезанный лимон и, наконец, погружался громадный специально зажаренный обязательно горячий сухарь из ржаного хлеба, шипевший и дававший пар при торжественном его отпускании в жбан». На Ильинке действовал Новотроицкий трактир (до пожара 1812 года - Троицкий, или «Большой самовар»). «Во время Великого поста люди высшего общества не стыдятся приезжать сюда обедать, потому что здесь вы найдете лучшую рыбу, свежую икру и все, что только можете вздумать роскошного для постного русского стола. Здесь также за парами чаев постоянно собираются московские купцы и решают часто свои торговые обороты на многие тысячи, ударяя, как говорится, по рукам и спрыскивая свои сделки, как они выражаются, настоящим, т. е. шампанским». Из напитков предлагались также мадера, «Марго», пиво. Частично о будничных кушаньях, подаваемых в Новотроицком трактире, мы узнаем из пьесы А. В. Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского»: уха, расстегаи, поросята. В меню праздничного угощения гостей трактира во время чествования героев Севастопольской обороны (1854–1855) входили «отличная рыба всех сортов, свежая зернистая и паюсная икра, сочная ветчина, белая и нежная телятина, блины красные и гречневые, животрепещущие стерляди, можайские поросята под сметаной с хреном, кулебяки, расстегаи».
Достопримечательностью ул. Варварки являлся трактир Лопашова. «В верхнем этаже был большой кабинет, называемый “русская изба”, убранный расшитыми полотенцами и деревянной резьбой. Посредине стол на 12 приборов с шитой русской скатертью и вышитыми полотенцами вместо салфеток. Сервировался он старинной посудой и серебром: чашки, кубки, стопы, стопочки петровских и ранее времен. Меню - тоже допетровских времен. Здесь давались небольшие обеды особенно знатным иностранцам; кушанья французской кухни не подавались, хотя вина шли и французские, но перелитые в старинную посуду с надписью - фряжское, фалернское, мальвазия, греческое, а для шампанского подавался огромный серебряный жбан в ведро величиной, и черпали вино серебряным ковшом, а пили кубками». Стяжал кулинарные лавры и трактир «У Арсентьича» в Б.Черкасском пер., где превосходно стряпали рыбные щи, ветчину, белорыбицу.
В начале 1860-х годов француз Люсьен Оливье открыл на Трубной пл. трактир «Эрмитаж», из-за высокого качества обслуживания часто именовавшийся рестораном. Владелец, сам повар по профессии, пригласил к себе высококлассного коллегу Дюге. Однако «считалось особым шиком, когда обеды готовил Оливье, еще тогда прославившийся изобретенным им “салатом Оливье”, без которого обед не в обед и тайну которого он не открывал». Высока вероятность того, что знакомый всем сегодня салат «Оливье» мало похож на произведение хозяина «Эрмитажа». Об этом свидетельствует одна из самых ранних (возможно, 1-я) публикаций рецепта, куда входят жареные рябчики, оливки и раковые шейки. Трактир старообрядца С.С. Егорова в Охотном ряду был знаменит«блинами и хорошими сортами чая, для которого подавались чашки, а не стаканы. Блины выпекались не только на Масленице, но и во всю зиму». Ходили к Егорову купцы-охотнорядцы. Большую часть клиентуры трактира «Хлебная биржа» А.Т. Зверева в Гавриковском (ныне - Малый Гавриков) переулке составляли оптовики-мукомолы. В «Орле» на Б.Сухаревской пл. собирались антиквары, ювелиры, меховщики. Церковные живописцы облюбовали «Колокол» на Сретенке, студенты - «Русский трактир» на Моховой. Выбор в пользу того или иного заведения определялся «по территориальному, социальному и имущественному признаку, по составу кухни и даже по предпочтениям постоянных посетителей»…
Кирилл Жижкевич
05.07. 2019. Московский журнал
http://mosjour.ru/2019079946/
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Вторник, 24 Мар 2020, 23:02 | Сообщение # 41 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | Прогулка по старой Москве...
СОЛЯНКА, ЯУЗСКИЕ ВОРОТА И ВОРОНЦОВО ПОЛЕ
Своё путешествие начнём с выхода из станции м. «Китай-город» в сторону ул. Солянки. Выходов у этой станции целых 11 (!) и очень немудрено выйти куда-нибудь не туда. До 1993 г. она называлась «Площадь Ногина» - по одноимённой пл., получившей своё имя в честь революционера и большевика В.Ногина, бывшего в сентябре-ноябре 1917 г. 1-ым председателем Моссовета. Его бюст до сих пор можно увидеть при выходе из метро к Политехническому музею. А ещё раньше, до 1924 г. - площадь звалась Варварской. По ул. Варварка и Варварским воротам Китай-города (фрагмент башни можно увидеть в подземном переходе недалеко от гостиницы «Россия»). В 1990 г. Площадь Ногина переименовали в Площадь Варварские Ворота, а в 1992 году, когда в начале Ильинского сквера был открыт памятник славянским просветителям Кириллу и Мефодию (скульптор В.В. Клыков) – на месте Доски Почёта промышленных предприятий Московской обл. – часть площади выделили в отдельную Славянскую пл. Повернём к улице с интересным названием – Солянка. Но перед этим чуть-чуть задержимся возле древнего памятника – храма Всех Святых на Кулишках.
 
Храм Всех Святых на Кулишках. В XIX веке. Фото из альбома Н.Найденова
1-ый деревянный храм был построен Д.Донским в 1380 г. в память о погибших воинах на Куликовом поле, в 1488 г. он был заменен каменным. Несколько раз храм перестраивался, а современный вид обрёл в 1687-89 гг. Небольшие изменения проводились и в XIX в., но, в целом, сейчас эта церковь выглядит практически так же, как и в конце XVII в. Даже по окраске – тогда она тоже имела вишнёвый цвет. При храме 2 придела: св.Николая Чудотворца и св.Пророка Наума. А ещё церкви принадлежала чудотворная икона Боголюбской Божьей Матери, находившейся в часовне близ Варварских ворот. Теперь она находится в храме Петра и Павла у Яузских ворот. В 1930-91 гг. храм был закрыт. Поначалу его хотели взорвать (как и многие другие в 30-е г. прошлого века), но потом решили приспособить под нужды НКВД. В 1994 г. в подвале церкви были обнаружены останки расстрелянных и в память о них у стены подвала установили крест с изображениями новомучеников. В 1970-е годы храм передали в ведение Минкультуры, его как следует отреставрировали и собирались сделать в нём архив Министерства и филиал Музея и реконструкции Москвы, но так и не сделали. В 1991 г. церковь вернули верующим.
Название «на Кулишках» (или Кулижках) произошло от слова «кулига», что означает «влажное, болотистое место», «луг на берегу реки», «сенокосная равнина». Видимо, такая местность существовала здесь когда-то. А рядом с Кулишками, ближе к Москве-реке, находился Васильевский луг. Кулишки и Куликово поле – слова очень похожи друг на друга. По теории академика А.Т. Фоменко это синонимы. Он считает, что именно на Кулишках – на современной территории, простирающейся от Варварских ворот до реки Яузы - состоялась Куликовская битва. Желающие могут обратиться к трудам известного академика, бросившего вызов официальной истории. Всем знакомо выражение «у чёрта на куличках» - происхождение его связано всё с теми же Кулишками.
Глубокой осенью 1666 г. в богадельне, устроенной первым патриархом Московским Иовом при церкви Троицы на Солянке, произошло событие, смутившее своей несуразностью и невиданностью не только умы москвичей того времени, но и нарушившего душевный покой царя Алексея Михайловича – там «по действу некоего чародея вселился демон и живущим тамо различные пакости творяще». Этот демон делал старухам разные пакости: не давал им покоя ни днём, ни ночью, громко выкрикивал разные непристойности, сбрасывал людей с постелей и лавок, стучал и гремел на печи, на полатях и в углах. Многие священники пытались молитвами изгнать нечистую силу, но ничего не выходило – дьявол хулиганил и наводил страх ещё больше. Тогда царь Алексей Михайлович обратился с просьбой об изгнании демона к прп. Иллариону, оказавшегося в то время в Москве. Ценой неимоверных усилий, читая молитвы и освящая святой водой, Илларион избавил богадельню от полтергейста и возвратился в свой Суздальский монастырь как "царёв храбрый воин и в битве победитель, супостатом непреодолённый, нечистому духу страшный, а всему миру – явный и дивный чудотворец". В памяти народа сохранилось только место, где произошло это «нелогичное» событие, а содержание последнего оказалось вытесненным, возможно, ввиду того, что «логика» этого события вызывала непреодолимое сомнение. Отсюда значение выражения «у чёрта на куличках» - неведомо где.
Солянский проезд
Итак, дойдём всё-таки до Солянки. Это древняя дорога из Кремля во Владимир, Суздаль, Рязань известна с XIV в. Раньше Солянкой назывался нынешние Солянский проезд и ул. Забелина – она шла от Варварки к Ивановскому монастырю и стоявшему далее загородному дворцу Великого князя московского Ивана III. А нынешняя улица Солянка тянулась до моста через Яузу и звалась Яузской.
Название своё улица получила по царскому Соляному двору, который находился на месте огромного дома №1 в XVII-XIX вв. До 1733 г. торговля солью была монополией государства; добытчики сдавали её государству по существующим расценкам и она свозилась в амбары Соляного двора. Оттуда её получали торговцы и продавали по установленной цене. С правой стороны Солянского проезда сохранились небольшие 2-этажные домики, построенные после 1812 г. 1-ые этажи занимали различные лавки и магазины, а 2-ые были жилыми. Магазинов в них хватает и до сих пор, а вот в верхних помещениях не живут уже давно. На другой стороне раньше были такие же дома, но в 1888 г. д. №1 был надстроен (архитектор А.А. Никифоров) и стал 4-этажным. Дом № 3 надстроили ещё раньше, в 1858 г., а в конце 1990-х сделали ещё один этаж и открыли какой-то обувной магазин с иностранным названием.
После упразднения Соляного двора его корпуса перешли к купечеству, а в начале ХХ в. были снесены. На их месте в 1912-15 гг. Варваринское товарищество домовладельцев возвело большой комплекс 6-этажных многоквартирных доходных домов. После революции дома перешли в ведение Наркомата путей сообщения. В них жили русский военный историк и генерал от инфантерии А.М. Зайончковский, пианист и профессор Московской консерватории Л.Оборин.У последнего в 1921-24 гг. собирался кружок тогда ещё совсем юных музыкантов – В.Шебалин, М.Старокадомский и др. В 1924 г. здесь побывал Дм.Шостакович.
 
ул. Солянка Вход в подземелья
В 1-ых этажах корпусов, выходящих на Солянку находились магазины – продуктовый, спортивный, «Ткани». Не просто подземелья, а целый подземный город находится под Солянкой. Построен он был, видимо, вместе с домами – в начале ХХ в. – и в советское время использовался под хоз. и продсклады, а также под подземные гаражи. Среди диггеров подземелья Солянки хорошо известны и зовутся простым словом «система». Въезд в эти подземелья за металлическими воротами можно увидеть за аркой перед домом №3. Дом №2 в начале улицы с пробитым в угловой части пешеходном проходе в 1913 г. купил нефтепромышленник Лианозов и мечтал построить на его месте большой многоэтажный дом. Помешала революция. 3-этажные эклектические строения д.3, уходящие в Подколокольный пер., были построены в 1894 г. как доходные дома (архитектор И.Г. Кондратенко). Сейчас там помещаются банковские учреждения.
Между современными домами №4 и №6 когда-то стоял единственный в Москве храм святых бессребреников Кира и Иоанна. До него здесь находилась церковь Св. Троицы, каменное здание которой было освящено в 1653 г.. Во время пожара 1754 г. она сгорела и спустя 4 года была восстановлена и освящена митрополитом Тимофеем. Новый храм во имя св. Кира и Иоанна был воздвигнут по плану архитектора К.Бланка в честь коронования императрицы Екатерины II, состоявшегося 28 июня 1762 г. в Успенском соборе московского Кремля, в день памяти этих святых. Согласно Высочайшему указу церковь стала строиться в 1765 г., а освящение её митрополитом Амвросием происходило 11 января 1768 г. в присутствии самой Екатерины. Для посещения императрицы и в её честь устроили так называемое «царское место», которое хранилось здесь до революции. 12 мая 1873 г. личным Указом императора Александра II при храме было учреждено Сербское подворье – посольство Сербской Православной Церкви. В 1892 г. по проекту архитектора М.С. Шуцмана построили небольшую часовню в русском стиле, освящённую во имя св. Саввы Сербского. Подворье просуществовало до 1918 г., а сам храм закрыли в 1932 г.. В 1934 г. и церковь, и часовня были снесены, на их месте построили невзрачное 1-этажное строение, в котором долгое время был магазин кулинарии, а сейчас находится небольшой продуктовый магазинчик
Когда-то здесь стояла церковь Кира и Иоанна
На месте снесённых в 1976 г. домов №8 и №10 в 1983 году было построено административное здание, выходящее за красную линию улицы, в котором ныне размещается Фельдъегерская служба РФ.
На развилке Подколокольного пер. и Солянки обращает на себя внимание храм Рождества Богородицы, что на Стрелке. Он был построен около 1460 г. как деревянный, в XVII веке заменён каменным, а в конце XVIII в. построен заново. В 1800-01 гг. к нему были пристроены трапезная и 4-ъярусная колокольня. В церкви было 2 придела: апостола Иоанна Богослова и св. Дм. Ростовского. Закрыта она была в начале 1930-х г., но устояла, лишившись своих глав. Скульптурная мастерская, «Леспроект», рентгено-радиологический институт, медучреждения, салон красоты занимали помещение храма до 1991 г. Потом он снова был передан РПЦ. Следующее за церковью 3-этажное здание (д.7) с лепниной, львиными масками под карнизом и четырьмя бородатыми атлантами, подпирающими балконы, построено в 1883 г. для купцов Расторгуевых. До революции это был доходный дом, а затем его передали учреждениям здравоохранения и Академии Медицинских наук.
Напротив него – ворота бывшего Воспитательного дома, построенного в 1764-70 гг. для «приёма и призрения подкидышей и бесприютных детей» по инициативе известного просветителя и мецената И.И. Бецкого. К корпусу Воспитательного дома проложен так называемый «проспект» - липовая аллея, начало которой венчают 2 пилона с аллегорическими скульптурами «Милосердие» и «Воспитание».
В 1823-26 гг. было построено здание Опекунского совета (д.14). Это, пожалуй, самый красивый архитектурный памятник Солянки. Великолепный образец стиля ампир с 8-колонным портиком создан архитекторами Д.И.Жилярди и А.Г.Григорьевым. В 1846-49 гг. другой архитектор – М.Д.Быковский – построил 2-этажные переходы, соединившие главный корпус с боковым, и здание приобрело нынешний вид. Опекунский совет являлся органом административного управления Воспитательного дома, его кредитных учреждений и благотворительных заведений. В его ведении находились сиротские приюты, больницы, лазареты, богадельни, средние специальные учебные заведения. Для пополнения своего бюджета он имел право заниматься ссудно-залоговыми операциями, печатать и продавать игральные карты, фарфоровые, фаянсовые, кожевенные изделия и т.п. После отмены крепостного права в 1861 г. многие разорившиеся дворяне закладывали здесь свои имения. Бывал здесь и А.С. Пушкин, вынужденный заложить своё нижегородское имение для того, чтобы поддержать благосостояние семьи. В августе 1917 г. Опекунский совет был упразднён, а дела его были переданы в Министерство государственного призрения. В 1944 г. здесь разместилась Академия медицинских наук.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 25 Мар 2020, 13:39 | Сообщение # 42 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Академия медицинских наук
О первом президенте АМН СССР, хирурге Н.Н. Бурденко напоминает мемориальная доска, установленная в 1977 г., а в ноябре 2001 г., при входе в Академию повесили ещё одну мемориальную доску - о том, что в этом здании в 1842-94 гг. размещалась первая Московская сберкасса. В советское время в помещении Академии находился избирательный участок. На месте сгоревшей в 1812 г. усадьбы А.И. Нарышкина для служащих Воспитательного дома всё в 1818-28 гг. было возведено строение №14. В середине XIX в. здесь находился Повивальный институт, а затем Николаевское сиротское женское училище. Потом здесь располагались банки и различные спортивные учреждения, в том числе и Профессиональная футбольная лига. С улицы здание выглядит небольшим и невзрачным, но стоит зайти во двор и окажется, что площадь его далеко не маленькая. Доме №15, выходящий углом на Яузский бульвар был построен в начале XIX в. как усадьба купцов Боковых. Правда, раньше он был чуть выше, но почти за 200 лет вокруг него нарос слой грунта.
В самом конце улицы - здание бывшей усадьбы Боковых
Со стороны Солянки находился магазин - «Продукты». В конце 1990-х годов оба магазина закрыли, дом конкретно перестроили, вроде как под XIX в., но в современном, «лужковском» стиле – и в здание въехала Ассоциация содействия детективной и охранной деятельности "Сварог". Правда, вывески нет. В конце улицы открывается площадь Яузские ворота.
До середины XVIII в. здесь находились ворота Белого Города. Налево уходит Яузский бульвар – один из самых тихих и живописных на Бульварном кольце, направо – Устьинский проезд, ведущий к набережной Москвы-реки и к мосту на Замоскворечье, а прямо идёт Яузская ул. Ещё совсем недавно она была очень короткой и продолжалась только до моста через Яузу, теперь же она идёт почти до Таганки, поднимаясь на Швивую горку. За 70 лет эта улица изменилась до неузнаваемости. Нетронутой осталась только её левая сторона, а все дома на другой стороне были снесены осенью 1975 г. Перед войной, в 1938 г., через Москва-реку построили Большой Устьинский мост и площадь перед ним расширили, а в 1940 г. уже через Яузу построили новый Астаховский мост, названный так в честь убитого здесь, в феврале 1917 г., на мосту, 19-летнего слесаря завода «Гужон» (завод «Серп и Молот») И.Астахова, который шёл в 1-ых рядах рабочей демонстрации. Он был здесь убит помощником судебного пристава, похоронен на Калитниковском кладбище. На мосту осталась мемориальная доска с барельефом. В его честь назвали и мост, и близлежащий переулок, который теперь зовётся Певческим.
Часть строений снесли в 1930-40-е годы, а в 1975 – всё остальное. Яузскую ул. приподняли, сделав что-то наподобие эстакады, а на месте снесённых домов разбили большой сквер. В 1997 г. в центре сквера открыли памятный обелиск «Пограничникам Отечества». В конце 70-х – начале 80-х на сквере в дни больших праздников производили салют. Толпы мальчишек, кричащих «Ура!» при каждом выстреле, по окончании бежали собирать несгоревшие салютные патроны, чтобы потом в своих дворах устроить свой фейерверк. В XVII в. здесь поселились мельники, изготовлявшие крупчатую «кошельную» муку, просеиваемую через «кошели» - мельничные рукава. Из-за этого местность сию назвали Кошелями (по другой версии, слово «кошель» произошло от слова «кош» и означает складную корзину, плетёный или вязаный кулёк, короб; очень может быть – около устья Яузы когда-то находились большие заросли камыша). Водяные мельницы существовали здесь до конца XVIII в., затем Кошельную слободу стали заселять купцы и дворяне. В слободе был свой приходский храм – св.Николая Чудотворца в Кошелях (в самом начале улицы, с правой стороны, быв. д.2).
Каменное здание церкви было заложено в 1692 г., колокольню возвели в 1740-м. Сначала в храме имелся только придел св. Бориса и Глеба, но в 1877 г. построили ещё один – Божьей Матери Всех Скорбящих Радости. Церковь уничтожили в 1937 г. и остались от неё только редкие фотографии…На другой стороне Яузской ул. высится лазоревого цвета колокольня другого храма – Живоначальной Троицы в Серебряниках. Здесь в допетровские времена находилась слобода мастеров Государева денежного Серебряного двора. В 1768 г. купец А.Гончаров, прапрадед жены А.С.Пушкина, воздвиг на месте старой церкви XVII в. колокольню и храм - в нижнем её ярусе - во имя Иоанна Предтечи. В 1781 г. на средства купеческой жены Т.И. Суровщиковой основное здание церкви перестроили. Историки склоняются к мнению, что автором проекта колокольни был известный архитектор Карл Бланк. В храме были следующие приделы: Иоанна Предтечи (чудотворный образ Усекновения главы св.Иоанна Предтечи), Казанской Божьей Матери и св.Василия Великого. Церковь закрыли сразу после революции, какое-то время она использовалась как жилой дом, затем в ней разместили канцелярские помещения, а ещё позже – склад студии «Диафильм». В 1950-60-е годы колокольню (а позже и сам храм) отреставрировали и даже поставили на ней крест, но вернули церковь верующим только после 1991 г.
 
Яузская улица в начале XIX в.
Усадьба А.Гончарова соседствовала с церковным участком. Некоторые её строения сохранились до сего времени (д.1). Полагают, что в глубине двора находилась полотняная фабрика, основанная в 1718 г. и принадлежащая Гончарову. Из окон дома открывался замечательный вид на колокольню…Дом на углу с Яузским бульваром – с 6-колонным тосканским портиком и лепниной – построен в 1820-24 гг. для профессора права Московского университета С.А. Смирнова. Говорили, что он разбогател не благодаря своей преподавательской деятельности, а занимаясь совершенно другим. Профессор был опытным советчиком-ходатаем по коммерческим делам у крупных купцов… Во дворе до некоторых пор было несколько учреждений (в том числе Институт литосферы), мастерская скульптора М.Ильяева, ЖЭК. Ещё раньше почти все дома использовались под жилые помещения. В коммунальных квартирах ютилась куча народа, но в конце 1990-х годов все строения д. №1 выкупила некая фирма.
Попасть в церковь Троицы можно только с Серебрянического пер., но в сам переулок надо спуститься или по лестнице, или по асфальтовой дорожке, идущей от начала Яузской ул. Малоинтересные дома, тянущиеся по чётной стороне переулка и недавно отреставрированные, стоят на месте того самого Серебряного монетного двора (его строения стояли здесь до середины XIX в.), в честь которого и назван переулок. Если пройти в 1-ую арку справа, то можно увидеть дворик, в котором снималась одна из заключительных сцен фильма «Место встречи изменить нельзя» - когда арестовывают банду и Жеглов стреляет в убегающего Левченко. Правда, сейчас так всё изменилось, что это место почти не узнать. А ведь ещё недавно даже вход в тот самый подвал был цел и имел точно такой же вид, как в фильме…
За Серебряническим переулком идёт другой – Тессинский. Назван он так по фамилии жившего здесь коллежского асессора А.И. фон Тессина. Дочь этого самого обрусевшего шведа фон - Эмилия Андреевна - вышла замуж за Н.Ф. Островского, отца великого русского драматурга. Сам Александр Николаевич в 1840 г. приобрёл у сыновей Тессина большой участок, находящийся на горе (на месте современных домов №5, 7 и 9 по Б.Николоворобинскому пер., который круто поднимается налево от Серебрянического). Поначалу он жил в главном доме (№7), а со 2-ой половины 1849 г., вступив в гражданский брак, вместе с супругой Агафьей Ивановной переселился в небольшой деревянный домик, стоявший напротив Серебрянического пер. Здесь родилось первое прозаическое произведение Островского «Как квартальный надзиратель пустился в пляс, или От великого до смешного один шаг». И именно здесь им были созданы такие произведения, как «Гроза»,«Свои люди – сочтёмся», «Доходное место», «Не всё коту масленица», «Не в свои сани не садись», «Бедность – не порок» и др. Отсюда он ходил и на службу, в совестный и коммерческий суды, и к редактору журнала «Москвитянин» Погодину на Девичье поле, где подрабатывал корректором и автором мелких заметок. Здесь бывали у него писатели (Достоевский, Гончаров, Тургенев, Григорович, Писемский), актёры (Турчанинов, Пров Садовский, Косицкая-Никулина), музыканты, композиторы.
Островский вспоминал :«Воробинский дом был очень удобен для того, чтобы простудиться, и очень неудобен для того, чтобы писать и даже думать: у меня не было покойного угла, где бы такие операции могли совершаться без помехи». Этот дом стал свидетелем смерти 4-х детей и 1-ой супруги драматурга. В год её смерти – 1867 г. – владение стало постепенно распродаваться и застраиваться по-новому всевозможными зданиями. А в 1869 г. А.Н. Островский женился на актрисе М.В. Васильевой и вскоре со 2-ой женой и 6-ю детьми переехал в дом С.С. Голицына на ул. Волхонку. На месте дома драматурга сначала находился кабак, а в конце XIX в. его снесли и проложили Тессинский пер. Окна дома Островского выходили как раз на Серебрянические бани.
Тессинский пер. На этом месте находился дом Островского
В д.14 по Серебряническому пер., ранее принадлежавшем заводу, ныне располагается частная образовательная школа «Престиж». Неподалёку ещё одно учебное заведение - так называемая Традиционная гимназия (Тессинский пер., д.4). Когда-то здесь был детский сад, пустовавший после пожара лет 10, а в середине 1990-х годов здание отреставрировали, освятили и теперь издалека видны купола этой православной школы. Высокое здание из красного кирпича на углу Тессинского и Николоворобинского переулков принадлежало Московскому заводу электронной медицинской аппаратуры.
Круто вверх поднимается Б.Николоворобинский пер. Название своё он получил в честь церкви Николая Чудотворца в Воробине, располагавшейся в самом начале переулка, на углу с ул. Воронцово Поле. Каменное здание церкви было построено стрельцами полка С.Стрекалова в 1690-93 гг. Стрельцы сами собирали деньги на храм, но в честь «рождения царевича Алексея Петровича и за многия службы» им из казны было даровано 550 руб. на строительство. В 1697 г. здесь находился стрелецкий полк полковника Воробина, который, со своим полком во время стрелецкого бунта сохранил верность государю, и потому церковь эта в память их верности была наименована Воробинской. Другое название храма – «что на Гостиной горе». Так эта местность называлась ещё раньше, когда здесь селились купцы – так называемые «гости». При церкви было 2 придела: один во имя московских митрополитов Алексия (небесного покровителя царевича), Петра, Ионы и Филиппа, а второй – св.мученика Иоанна Воина, который считался покровителем стрельцов. Храм достоял до лета 1932 г., шатровую колокольню разрушили позднее. А на этом месте построили школу. Потом школу выселили, и здание отдали Министерству юстиции (ул. Воронцово Поле, д.4). Осталась только ограда, которую и сейчас можно увидеть с левой стороны переулка. От богадельни храма (она была между бульваром и переулком) не сохранилось ничего.
В приходе церкви Николая Чудотворца в 1778 г. приобрёл дом знаменитый архитектор В.И. Баженов, а на том месте, где сейчас стоит 14-этажное строение (д.3 по Яузскому бульвару), был дом, в котором в 1930-е годы жил писатель И.Бабель. В переулке сохранились домишки XIX в. Так дом № 6 был выстроен в 1816 г., а дом № 8 – в 1834-м. Внутри современного участка №5 в 1884 г. для богатых банкиров Марк выстроили особняк. В нём в 1916-23 гг. жил пианист И.А. Добровейн, которого Горький приглашал сыграть В.И. Ленину «Аппассионату» Бетховена. В доме №7 помещался Институт питания, в котором в 1930-52 гг. работал профессор М.И. Певзнер, основоположник теории лечебного питания. Рядом с 1930-х и до 1970-80-х годов находилось отделение милиции. Новое шикарное здание в глубине переулка (д.10) - 1-ый в постсоветской России официальный доходный дом - закончили строить только в 2003 г.
От Б.Николоворобинского пер. в сторону Яузского бульвара отходит очень короткий (62 м. всего) М.Николоворобинский пер. Сам Яузский бульвар, один из самых живописных в Бульварном кольце, начинается с дома №1, построенного для причта храма Николая в Воробине в 1911 г.. Много лет на его 1-ом этаже располагается местный ДЭЗ, "Булочная", "Ремонт обуви", на 2-ом - паспортный стол, бухгалтерия и т.п., ну а на последнем, 3-м, этаже - коммунальные квартир.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 26 Мар 2020, 11:35 | Сообщение # 43 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline |  
Во дворах Б.Николоворобинского пер. Доходный дом со стороны Б.Николоворобинского пер.
Следующий дом - №3 - самое высокое здание Яузского бульвара, а, возможно, и всего Бульварного кольца. Построен он был в 1968 г. на месте дома, в котором когда-то жил писатель И.Бабель. В советское время здесь жили вместе со своими семьями иностранные слушатели Военно-инженерной академии им. Куйбышева, расположенной неподалёку. Академия готовила военных инженеров не только для Родины, но и для братских соцстран, а также для государств, шедших тогда по курсу социализма. Большинство же отечественных слушателей Академии им. Куйбышева вместе с семьями ютились в общаге, располагавшейся в доме №2/16, на другой стороне Яузского бульвара.
Яузский бульвар
Этот помпезный дом в стиле соцреализма был построен в 1936 г. По сторонам большой арки можно увидеть статуи того времени - рабочего с отбойным молотком и колхозницы с винтовкой и со снопом. Корпус дома, идущий вдоль бульвара, построен в 1941 г., а облицован в 1958-м. Эту арку со статуями можно увидеть во многих отечественных фильмах. Например, "Покровские ворота", "Розыгрыш", "Холодное лето 53-го". Коммунальные квартиры ещё остались в этом доме, но многие выкупили богатые граждане и устроили себе 5-6-комнатные жилища. Кстати, здесь живёт известный певец В.Сюткин. За небольшим садиком на углу с М.Николоворобинским пер. - немного необычное эклектическое здание (д.9) наподобие западно-европейского загородного коттеджа. Это особняк некой Ф.К. Рюхардт. Он построен в 1897-98 гг. архитектором С.Ф. Воскресенским. Позже здесь располагалась "лечебница по всем специальностям" доктора О.Г. Шимана. В советское время сюда поместили противотуберкулёзный диспансер, а сейчас здесь - НПЦ Медицинской радиологии.
 
Перекресток Яузского, Покровского бульваров и Подколокольного пер.Дом на углу Яузского бул. и Подколокольного пер.
На этой территории в 1867-76 гг. п/р инженера В.А. Бабина велись работы по бурению скважины на 532 м. для получения артезианской воды (у Гиляровского в книге "Москва и Москвичи" есть об этом статья "Под землёй"). Однако, в 1871 г. бур на глубине 454 м сломался и дальше дело не пошло. Вблизи артезианского колодца - в Тессинском пер. - в 1888 г. построили Серебряническую водокачку, обеспечивающую водоснабжением территорию от Семёновского до Таганки и городских скотобоен за Покровской заставой (ныне - Площадь Абельмановской заставы). Упразднена она была после ввода в эксплуатацию в 1902 г. Рублёвской водопроводной станции.
 
Яузский бул., д.13 Бывший доходный дом Болдыревых. Яузский бул. д.15
Дом №11 - самый старый на бульваре - построен в 1857 г. Богато декорированный дом №13 в стиле модерн возведён в 1908 г. как доходный дом миллионеров И.И. и И.Н. Болдыревых. В советское время он был обычным жилым, а 27 мая 1995 г. в нём открыли Центральный музей Федеральной пограничной службы России. Квартал, тянущийся до Яузской улицы (д.15), до революции принадлежал чаеторговцу И.Н. Филиппову и его наследникам. Особняк в романтическом стиле, похожий на замок, с итальянскими окнами и большим кокошником, украшенным мозаикой, построен в 1902-06 гг. Чего здесь только не располагалось в советские годы: и кафе, и ресторан, и пивной бар, и видеосалон (не такой, как устраивали в конце 80-х в каждом доме, а почти государственный и с репертуаром, мало отличающимся от репертуара кинотеатров). После реставрации дом приобрёл несколько искусственный вид. Мозаику закрасили (её частично восстановили, хотя и непонятно, что же там изображено), а помещение отдали различным фондам. Небольшой домик конца XVIII в. под №10 - на другой стороне бульвара - знаменит тем, что в нём с 1875 по 1878 год снимала квартиру семья Брюсовых и поэт В.Брюсов провёл здесь своё детство.
Соседний 2-этажный дом №12 построен в 1820-х годах, но многочисленные перестройки преобразили его до неузнаваемости и нынче он имеет довольно странный вид... Кирпичный дом №14 воздвигнут в 1929-30 годах жилищно-строительным кооперативом "Квартирохозяин". Дом 14-а был построен в 1817 г., но в конце 1990-х его заново перестроили для фирмы "Wimm-Bill-Dann" и теперь почти ничего общего с тем зданием он не имеет. А когда-то во дворе открывался удивительный вид на близлежащий храм. П.Сытин в своей книге "Из истории московских улиц" пишет, что в 1716 г. на нечётной стороне Яузского бульвара "было 3 двора богатых купцов Гостиной сотни, подворье Новоспасского монастыря, 2 двора капитанов, 3 двора подъячих и 9 дворов причта" церквей Троицы в Серебряниках Николы в Воробине. На другой стороне, "в приходе церкви Петра и Павла на Кулишках, находились двор вице-губернатора С.А.Колычева, 7 дворов стольников, 1 - стряпчего, 1 - дьяка, 2 - князя Ф.И.Юсупова и вдовы В.П.Еропкиной, 3 - подъячих, 2 - посадских людей и несколько дворов причта".
В 1738 г. с восточной стороны современного бульвара было 2 больших двора - адмирала и президента Адмиралтейств-коллегии Н.Ф. Головина и бригадира Ф.А. Лопухина, сына казнённого брата царицы Евдокии Фёдоровны, а у Яузских ворот находилась так называемая "рогатка", у которой дежурили местные обыватели, защищая ночью богатые дворы от "лихих людей". С бульвара хорошо виден храм Петра и Павла, что на Кулишках. По нему назван Петропавловский пер., соединяющий Яузский бульвар и Подколокольный пер.
 
Церковь Петра и Павла. XIX в.
Ныне существующая каменная церковь построена в 1700 г. в стиле "московское барокко", трапезная построена в 1702 г. Колокольня возведена в 1771-72 гг. Главный престол храма - во имя Знамения Божией Матери, южный придел - Казанской иконы, а северный - первоверховных апостолов Петра и Павла. Церковь известна по документам с начала XVII в., но находилась здесь значительно раньше. Она также называлась "Петра и Павла Высокого", "Петра Святого, что у Старых конюшен на Кулишках" (1677 г.) , "что у Яузских ворот на горке" (1679) и "в малой крутицкой певчей" (1796). В храме находятся такие святыни, как Боголюбская икона Богоматери, бывшая ранее в часовне у Варварских ворот Китай-города, Грузинская икона Божией Матери из разрушенной церкви у Воронцова поля, 36 частиц мощей святых в напрестольном кресте, частицы мощей св.Петра, митрополита Московского, прп. Нила Столобенского, икона Успения Богородицы, почитаемая икона Иоанна Предтечи с медным обручем. При храме также действует представительство Сербской православной церкви. В советское время храм не был закрыт. В Петропавловском пер. строение №5 - дом священника здешнего храма, построенный примерно в начале XIX в. Дом 2/1 - так называемый "Сухой овраг", а дом 1/12 - трактиры "Пересыльный" и "Каторга". Это известные ночлежки из рассказов В.Гиляровского о Хитровке.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 26 Мар 2020, 12:46 | Сообщение # 44 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Петропавловский пер.
Знаменитая Хитровку - "дно" дореволюционной Москвы. Бывшую Хитровскую пл. теперь не узнать. Она практически исчезла в 1930-е годы, когда здесь построили здание школы (теперь - Электромеханический техникум). В начале XIX в. на этом месте располагались дворовые постройки вдовы коллежского секретаря А.И. Бажуковой и вдовы коммерции советника Сусанны Калустовой. Во время пожара 1812 г. постройки сгорели, а застроить участки вновь у нихне хватало денег. В 1823 г. эти участки купил отставной генерал-майор Н.З. Хитрово, владелец богатой усадьбы, находившейся неподалёку. Остатки усадьбы - особняк с колоннами - можно увидеть во дворе дома со статуями рабочего и колхозницы (д.16/2). Особняк был построен в 1757 г. княгиней Н.С. Щербатовой на месте церкви Казанской Божией матери (упоминается в конце XVI в., когда она была построена неким бояриным Головиным). В 1785 г. дом отошёл полковнику Карнову и его жене Наталии Алексеевне, родственнице попечителя Московского учебного округа князя Оболенского. После пожара 1812 г. усадьба восстановлена и перестроена в стиле ампир, а в 1820 г. куплена Хитрово уже у вдовы Карновой.
Особняк Н.З.Хитрово
В большом зале особняка давались шикарные балы, на которых бывал и Пушкин. Хитрово был женат на 2-ой дочери самого фельдмаршала М.И. Кутузова - Анне. Мужем 3-ей дочери Кутузова - Елизаветы, которая была приятельницей Пушкина и очень почитала его, - был Н.Хитрово. Николай Фёдорович являлся троюродным братом Николая Захаровича. Оба они принадлежали к древнему дворянскому роду, ведущему своё происхождение от выехавшего во 2-ой половине XIV в. из Золотой Орды к великому князю рязанскому Олегу Иоанновичу Эду-Хана, по прозванию Сильно-Хитр, наречённого при крещении Андреем. Н.З. Хитрово был флигель-адъютантом (офицером в свите императора) у Павла I и Александра I, участвовал в войнах 1805-11 гг. против Франции и Турции, принимал участие в осаде Браилова и после ранения вышел в отставку. На этом его военная карьера и закончилась. Перед самой войной 1812 г. он был обвинён по делу М.М. Сперанского и сослан сначала в Вятку, а потом в своё имение под Тарусой. После изгнания Наполеона из России Николай Захарович благодаря Кутузову был прощён и уехал в Москву. В 1824 г. Хитрово добился у московского военного генерал-губернатора Д.В. Голицына разрешения на постройку неподалёку от своей усадьбы крытого рынка для мясного и зеленного торга. В течение 1824-25 гг. площадь была очищена от сгоревших построек, на средства Шестигласной думы её спланировали и замостили, построили каменные лавки для торговли. Планировалось также обсадить будущий рынок тополями, однако до конца осуществить свои планы Хитрово не успел - в 1826 г. он скоропостижно умер в возрасте 47 лет.
Перед рождественскими праздниками приезжали сюда крестьяне подмосковных деревень и прямо с возов продавали замороженное мясо, птицу и дичь. Усадьба же перешла сперва Московской первой гильдии купеческой жене А.Н. Немчиновой, а в 1887 г. вдове гвардии полковника Е.Д. Орловой, завещавшей особняк Императорскому человеколюбивому обществу комитета попечителей бездомных (Орловская богадельня). Часть усадьбы сдавалась в аренду: в 1829 г. - Обществу поощрения трудолюбия, в 1899 г. - Большевскому приюту. В 1922 г. здание передали фельдшерско-акушерской школе им. Клары Цеткин (ныне - медучилище №2 им. К.Цеткин). При постройке на месте усадьбы жилого дома в 1930 г. была разрушена домовая церковь, возведённая ещё княгиней Щербатовой.
В 1860-е годы Хитровская пл. стала своеобразной "биржей труда" сезонных рабочих. П.Сытин пишет: "Некоторым удавалось через рынок получить постоянное место; чаще устраивались на поденщину, а многие вовсе оставались без всякого заработка. В невольном бездействии они бродили или валялись летом на пыльной мостовой, осенью и в зимнюю стужу, не имея тёплой одежды, днём дрожали от холода, а ночью укрывались в душных и мрачных ночлежках. Некоторые нищенством по окрестным переулкам добывали себе насущный хлеб и меднй пятак на ночлег. Для сотен безработных, не имевших в Москве никакого пристанища, полуголодное, бесприютное пребывание на Хитровом рынке становилось роковым. Площадь окружали каменные дома с ночлежками. Ночлежных домов здесь было 4. Самым отвратительным был дом Кулакова. Он состоял из нескольких каменных корпусов; в нём было 64 ночлежных квартиры на 767 мест, а ночевало ежедневно не менее 3 тыс. человек. Люди спали, где только могли: под нарами, в проходах и т.д. В остальных 3-х ночлежных домах преобладали мелкие мастерские, жили торговцы вразнос и тому подобные люди с постоянным занятием. Но кулаковский дом населяли самые низшие слои Хитрова рынка. Здесь было много таких людей, которые промышляли тёмными делами. Обычным явлением было пьянство и открытый разврат. Можно сказать, что все занятия ночлежников имели целью добыть деньги на водку. Особенно интересна была профессия у 10-12 опустившихся интеллигентов. Сидя на нарах или стоя на коленях, они переписывали роли для актёров. "Хитровка" тем и привлекала их, что здесь можно было оставаться и днём, тогда как городские ночлежные дома утром выставляли ночлежников для проветривания помещения. Каждый переписчик зарабатывал в день 40-50 коп. и вечером их пропивал. Никто из них не мог собрать денег на одежду, и потому все они ходили в лохмотьях. Отправляя одного за получением заказа или с переписынными ролями, они наряжали его во всё лучшее, что имелось у всех, а сами сидели часто без самой необходимой одежды. В других домах Хитровки плели корзиночки для детских игр, завёртывали в бумажки дешёвые карамели."
Здесь под конец жизни обитал известный живописец А.К. Саврасов, автор картины "Грачи прилетели" и многих других великолепных пейзажей. В последние 15-20 лет жизни он тяжело болел, уже не появлялся на выставках, ютился в грязи и нищете и за бутылку водки, стоившую в те времена 25 коп., писал для "Сухаревки" - московского воскресного рынка - на скорую руку, по памяти, пейзажи, подписывая их "А.С." Зимой он в старой рваной бабьей кацавейке, в худых опорках, подвязанных верёвкой и в чёрной, похожей на воронье гнездо, шляпе подходил к прохожим и тихо говорил: "Подайте опохмелиться академику живописи". Трущобы Хитровки были приютом не только пропойц, неудачников, "лишних людей", но и воров, уголовников. Тот же Сытин пишет: "Из старожилов рынка всегда находились опытные субъекты, которые умели научить новичков, как произвести кражу, как ускользнуть от полиции, кому немедленно сбыть краденое и т.п. От краж переходили к грабежу. Ссоры и драки в трактирах, случалось, оканчивались убийствами. Даже человек, обладавший сильной волей, оказавшись в этой атмосфере, терял моральное равновесие".
Под предводительством дяди Гиляя, который очень красочно и подробно описал Хитровку, в 1902 г. сюда приходили К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко и художник В.А. Симов, ставившие во МХАТе "На дне" М.Горького. Театр тех дней стремился к максимальной жизненной правде и они хотели познакомиться с прообразами персонажей, которых им предстояло изобразить. Домом Кулакова (ранее - Ромейко) назывался современный дом №1/2 по Певческому пер. Он много раз менял своё название: Крутицкий, Свиньинский, Масляный, Астаховский. Певческим он звался по слободке певчих Крутицкого архиерея, находившейся в XVII - начале XVIII в. на Солянке. В конце XVIII в. здесь поселился флота капитан С.И. Свиньин. Но более известен его наследник - статский советник П.П. Свиньин.
Это был известный писатель, художник, географ, коллекционер и владелец частного музея. Среди его книг - "Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей", "Картины России и быт её разноплеменных народов" с иллюстрациями автора, романы "Ермак, или Покорение Сибири", "Шемякин суд". В 1818-23 гг. он издавал журнал "Отечественные записки", в котором поместил массу статей по русской истории, очерков путешествий. В журнале впервые было опубликовано около 200 интереснейших документов XIV-XIX в. Современники обвиняли Свиньина в том, что он описывает местности, им не посещённые, называли его "русским Мюнхгаузеном". Вот как охарактеризовал его поэт О.М.Сомов в 1823 г. в «Сатире на северных поэтов»:
Хвала, неукротимый лгун,
Свиньин неугомонный,
Бумаги дерзостный пачкун
Чужим живиться склонный!
Писатель, химик, астроном
И дипломатик славный,
Художник, врач и эконом,
Во всем нулю лишь равный.
Про Свиньина писатель А.Измайлов (1779 - 1831) написал басню "Лгун", а Пушкин эпиграмму под названием "Собрание насекомых"(1827 г.) и сказку "Маленький лжец"(1830 г.).
Какие крохотны коровки!
Есть, право, менее булавочной головки.
Крылов
Мое собранье насекомых
Открыто для моих знакомых:
Ну, что за пестрая семья!
За ними где ни рылся я!
Зато какая сортировка!
Вот Глинка - божия коровка,
Вот Каченовский - злой паук,
Вот и Свиньин - российский жук,
Вот Олин - черная мурашка,
Вот Раич - мелкая букашка.
Куда их много набралось!
Опрятно за стеклом и в рамах
Они, пронзенные насквозь,
Рядком торчат на эпиграммах.
С Пушкиным Свиньин был очень хорошо знаком, даже был его далёким родственником. Павел Петрович приходился родственником и другому великому русскому поэту - М.Ю. Лермонтову. В 1825 г. Свиньин и Пушкин вместе отправились в Бессарабию. Курьёзы и приключения, случившиеся там с Павлом Петровичем здорово позабавили поэта. Когда Н.В. Гоголь обратился к Пушкину с просьбой дать ему какой-нибудь сюжет, то Пушкин «подарил» ему живого героя, П.П. Свиньина, описав и его характер, и его похождения в Бессарабии, и дав даже черновой набросок. Идею Пушкина Гоголь прекрасно воплотил в своей комедии «Ревизор". Так что П.П. Свиньин - прототип Хлестакова. Ещё он был любителем и собирателем русских древностей и предметов искусства. Собрал богатый музей картин, портретов, монет, медалей, рукописей и книг - так называемый "Русский музеум". Он находился в его квартире в самом конце Покровки. В 1839 г. Свиньин умер и его обширная усадьба и барские палаты перешли к купцам Расторгуевым.
 
Хитровская пл. Слева - "Сухой овраг, справа - "Утюг"
Но вернёмся к Хитровке. Угловое здание дома 1/2 по Певческому пер. звалось "Утюгом", корпуса по Петропавловскому пер. - "Сухим оврагом", а всё вместе -"Свиным домом". Владельцом дома во 2-ой половине XIX в. был инженер Ромейко, который и пустил его под ночлежки, перед революцией им владел потомственный почётный гражданин И.П. Кулаков, бывший буфетчик трактира "Каторга". Разбогатев, он купил усадьбу в селе Константиново, на родине С.Есенина. Дочь его, Лидия Ивановна Кашина, была знакома с поэтом. Ей он посвятил стихотворение "Зелёная причёска", а ещё она являлась прототипом главной героини поэмы "Анна Снегина". На другой стороне Петропавловского пер. в доме действительного статского советника С.С. Румянцева кроме ночлежек находились 2 трактира: "Пересыльный" и "Сибирь". В 1-ом собирались нищие и барышники, а во 2-ом - воры, картёжники и скупщики краденого. Другой трактир, прибежище воров и беглых, - "Каторга" - находился в доме Е.П. Ярошенко (д. №11 по Подколокольному пер). В начале XIX в. здесь находилась усадьба Боборыкиных, от которой остался единственный дом во дворе. Именно в ночлежки дома Ярошенко, где жили переписчики ролей, и привёл артистов Гиляровский. Хитровку много раз пытались перенести в другое место (например, на Конную пл. - рядом с Морозовской детской больницей) и закрыть, строили ночлежные дома; власти организовали "Попечительство о бедных Хитрова рынка" под председательством графини В.Н. Бобринской, но избавиться от трущоб "московского дна" так и не получилось. По данным переписи 1911 г. население ночлежек на Хитровской пл. составляло 5, 5 тыс. человек (а в некоторые годы - до 10 тыс.). После революции началось разрушение "Кулаковки" и "Утюга". Ночлежники отказались платить съёмщикам квартир за ночлег и те разбежались. В домах начался грабёж и анархия, по близлежащим переулкам страшно было ходить. В 1923 г. Моссовет принял решение о ликвидации Хитрова рынка и в течение недели площадь была очищена от притонов и трущоб, бывшие ночлежки отремонтировали и заселили рабочими и служащими. "Кулаковку" с "Утюгом" и "Сухим оврагом" снесли до основания и построили заново. В 1928 г. на месте площади Хитрова рынка открыли сквер, позже пустили по переулку трамвай, а в 1930-х построили школу, ставшую позднее Элетромеханическим техникумом (д.1), и жилой дом (д.13/2), в котором так же находились отделение Агентства печати Новости (АПН) и продовольственный магазин, известный в округе как "Серый". Теперь помещения АПН занимает Минэнергетики РФ. С 1935 по 1993 г. площадь носила имя М.Горького, а сейчас только название Хитровского пер. напоминает о московской достопримечательности 100-летней давности.
Подколокольный пер. Справа - здание электромех. техникума, построенного на месте Хитрова рынка
Подколокольный пер. когда-то являлся дорогой в царское село Воронцово. "В XIV в. здесь было окружённое лугами и лесами село, принадлежавшее боярам Воронцовым-Вельяминовым, - пишет П.Сытин в своём путеводителе. - Один из них был последним московским тысяцким (военачальником)". Фамилия этих бояр оставила значительный след в истории Московского княжества. Ещё во времена князя Даниила Александровича московскими ополченцами командовал верный ему тысяцкий, воевода городского полка Протасий Вельямин. Сан и обязанности тысяцкого перешли по наследству его сыну, Василию. Они честно исполняли свою работу и были в почёте не только у великих князей. После смерти в 1374 г. тысяцкого Василия Васильевича (внука Протасия) великий князь Дмитрий Иванович решил упразднить эту должность. Сын Василия Васильевича Иван, обидевшись, переметнулся на службу к тверскому князю и начал плести козни против Дмитрия. Через 4 года его схватили по обвинению в измене и попытке отравления великого князя и казнили на Кучковом поле. Земли же, в том числе и сельцо Воронцово, Дмитрий передал Андроникову монастырю.
Улица Воронцово поле
Однако род продолжал играть значительную роль в Московии. Брат Ивана Николай был женат на сестре великой княгини, а последнего сына Дм.Донского крестила мать братьев Вельяминовых. Возможно, что в эти годы старцы Андроникова монастыря не без содействия Вельяминовых основали рядом с сельским погостом и церквушкой Ильи Пророка небольшой скит (Ильинский монастырь), монахи которого содействовали хозяйственной деятельности своей вотчины. Почти через 100 лет великий князь Иван III выменял село Воронцово и прилегающие к нему земли у Андроникова монастыря и поставил здесь свой загородный охотничий двор. После пожара 1493 г. Иван III иногда жил в этом дворце, а в 1504 г. завещал его сыну Василию III, который "приехав в Москву, летовал в Воронцове на своем дворе". Деревянная церковь Ильи Пророка в 1476 г. была была обращена в приходскую и простояла до 1514 г., когда по распоряжению Василия итальянский архитектор Алевиз Фрязин, автор Архангельского собора Кремля, воздвиг каменный храм Благовещения Пресвятой Богородицы (в память дня рождения Василия III), именовавшийся "под сосенками". В честь бывшего здесь соснового леса назван и Подсосенский пер., начинающийся от этого самого храма.
Колокольня церкви Илии Пророка в XIX в. фото из альбома Н.А. Найденова
Постепенно вокруг загородного великокняжеского двора поднимались дома его приближённых и дворовых людей. Уже с XVI в. южнее села Воронцова встали дворцовые слободы - Мельничная и Садовническая, в которых жили мельники и садовники. Появился также сафьянный завод. С этого же времени округа стала местом летнего пребывания московского митрополита. Несмотря на то, что храм был во имя Благовещения, название его у местных жителей не прижилось: называли храм не иначе, как Ильинским. С 1639 г. на Воронцовом поле образовалась Чёрная слобода с "чёрными людьми" - пахарями, ремесленниками, мелкими торговцами. Однако они вскоре были оттеснены на Таганку стрельцами, образовавшими здесь свою слободу. В 1653 г. царь Алексей Михайлович по поводу чудесного избавления Москвы от смертоносной засухи, которое произошло в день памяти Илии Пророка, объявил свою волю - переименовать церковь в честь этого святого. К храму пристроили придел Параскевы Пятницы, а через год - Ильи Пророка. Не прошло и 12 лет, как к южной стене храма братья Гагарины пристроили большой пятиглавый храм.
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 28 Мар 2020, 18:04 | Сообщение # 45 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Оформляя общую компоновку 2-х его зданий с приделами, зодчий возвёл над церковью Ильи Пророка 2 небольших декоративных шатра, напоминавших о былом величии шатровых завершений храмов прошлого. А уже в начале XVIII в. Гагарины застелили пол трапезной чугунными плитами с текстом на каждой плите: "1702 г. Се создали по милости Вышняго князя Иван Петрович да князя Матвей Петрович Гагарины". Тогда же в храме поставили богатый иконостас. В 1745 г., одновременно с обновлением храма, рядом с ним возвели колокольню. К сожалению, пламя пожара, вспыхнувшего на Кулишках 10 мая 1748 г., на 4-ый день достигло и храма Благовещения под Сосенками. Огонь уничтожил на нём кровлю и окружающие дома. В 1840 г. разобрали ветхую трапезную и на средства купцов-чаеторговцев Усачёвых построили новый храм в модном для того времени стиле ампир. Но в 1876-78 гг. архитектор П.П. Зыков, возводя колокольню, перестроил и храм, сменил главный иконостас и выстелил гагаринскими чугунными плитами паперть и дорожку к ней. Новая колокольня была возведена по линии улицы с тремя проездными арками внизу.
При церкви находилось кладбище, на котором были захоронены, например, П.Ляпунов и И.Ржевский, погибшие при освобождении Москвы в 1611 г., представители таких фамилий, как Голицыны, Воронцовы и др., многие священники. Здесь, на Воронцовом Поле, во время польской интервенции стояли с войсками князь Дм.Трубецкой и атаман И.Заруцкий. На поляне вблизи храма 20 июля, в Ильин день, собиралась большая ярмарка, куда съезжались для купли-продажи жители подмосковных деревень и сёл: Елохова, Красного, Рубцова-Покровского и др. Из Кремлёвского Успенского собора с крестным ходом приходил патриарх в сопровождении многочисленного духовенства и народа. После богослужения открывалась ярмарка и начиналось народное гулянье с хороводами, качелями и другими увеселениями. Ярмарку закрыли в середине XIX в. после проведения конки по Садовому кольцу, которая мешала гуляющим.
Здание храма Илии Пророка в наши дни
Храм Илии Пророка закрыли в 1928-м, колокольню и главы храма разобрали в 1932-35 годах, кладбище снесли. В помещение церкви въехал Музей восточных культур (с 1962 г. - Музей искусства народов Востока, д.16), бывший здесь до 1984 г. (сейчас тут располагаются хранилища музея и мастерские), а на территории, прилегающей к кладбищу, построили школу №397. О колокольне же ныне напоминают только столбики у входа на территорию музея с нарисованными чёрной краской крестами. Иван Грозный, организовав опричнину, "велел быть в ней слободам Ильинской под Сосенкой - Воронцовской". В своём духовном завещании 1572 г. он отдавал Воронцово старшему сыну Ивану. А в XVII в. Воронцово Поле принадлежало воспитателю царя Алексея Михайловича и его ближнему боярину Б.И. Морозову.
В XVIII в. по обе стороны улицы стоял 31 двор, 10 из которых принадлежали местным храмам - Николы в Воробине и Благовещения - и их причту, 6 - знати (графу Ф.И. Головину, адмиралу Н.Ф. Головину, князю Гагарину, стольнику Волкову, дьяку Щукину), 3 - офицерам, 2 - солдатам Преображенского и Семёновского полков, 2 - чиновников, 7 - купцам, один был незастроен. На месте царских садов был огромный парк сначала княжны Хованской, а затем князя Г.Потёмкина, тянувшийся до реки Яузы. Во 2-ой половине XVIII в. эту землю купил секретарь Екатерины II А.А. Безбородко. Свой дворец в Немецкой слободе он подарил Павлу I и в возмещение ему "пожалована была в вечное и потомственное владение" земля в этих местах. Безбородко заказал проекты нового огромного дома архитектору Дж.Кваренги, а парка - Н.Львову, но смерть владельца остановила все работы по строительству. Усадьба перешла к его брату, а потом разделилась на много частей. По некоторым утверждениям именно отсюда разглядывал Москву Наполеон. В память об этом событии в 1814 г. был возведён ампирный павильон под названием "Дача Наполеона", находящийся нынче на территории индийского посольства (д.6-8). Отчасти сад сохранился до наших дней.
В 1849-54 гг. церквам и причту принадлежало 11 дворов, знати (князю Багратиону и княгине Бибарсовой) - 2, чиновникам - 2, купцам - 12 и 1 - Практической академии коммерческих наук. В 1914 г. число дворов сократилось до 18: 3 принадлежали храмам, ещё 3 - учреждениям (той же Практической академии, Городской управе и Евангелической больнице), остальные - купцам. Здание на углу с Покровским бульваром занимает Военно-инженерная академия им. Куйбышева (построено в 1932 г.), одно из старейших в России военных учебных заведений, основанное в Санкт-Петербурге в 1819 году и переведённое в 1932-м в Москву.
На фасаде здания мемориальная доска, посвящённая генералу Д.М. Карбышеву, который в 1911 г. закончил эту академию, а потом преподавал в ней. Дома №6-8 построены в 1911-12 гг. 1-ый был возведён для известных егорьевских предпринимателей Бардыгиных, а другой - для коммерсанта Э.Г. Марк, одного из 1-ых торговцев автомобилями. Здание в глубине участка построено раньше - в 1897-98 гг. - архитектором С.Ф. Воскресенским для помещицы австрийского происхождения Адель Романовны фон Вогау, владелице сталелитейных заводов в Магнитогорске. Пышные приёмы устраивали здесь когда-то. На одном из них сам К.С. Станиславский играл гостям на рояле. Рядом в шикарном особняке жил известный русский библиофил, коллекционер, собиратель русской старины А.П. Бахрушин, двоюродный брат театрального историка и мецената А.А. Бахрушина. На 2-ом и 3-ем этажах своего дома он устроил домашний музей, в котором дважды в месяц собирались писатели, историки, любители старины (П.Бартенев, А.Васнецов, В.Гиляровский, И.Забелин, А.Орешников, М.Семевский). Картины, рисунки, гравюры, фотографии, иконы, книги, фарфор, финифть, изделия из бронзы... Библиотека Бахрушина насчитывала около 30 тыс. томов по 33 разделам. Алексей Петрович участвовал в работе Общества любителей древней письменности, Общества любителей художеств и др. После его смерти коллекцию, оцененную в 140 тыс. руб., согласно завещанию определили в Императорский Российский Исторический музей, где было создано 2 зала его имени. Сюда же поступило собрание портретов гос. деятелей и русского дворянства. Бахрушинская библиотека в конце 1930-х гг. была передана в Гос. публичную историческую библиотеку. В советское время бывшие купеческие дома заняли различные учреждения и институты. Институт экспериментальной биологии п/р знаменитого академика Н.К. Кольцова находился здесь в 1925-52 гг. В другом институте - океанографии - работали известные полярники П.Ширшов, И.Папанин и др. В 1952 году комплекс зданий домов №6-8 был передан посольству Индии.
Дом №10 построен в 1928 году архитектором С.Е. Чернышёвым для НИИ Физико-химического института им. Л.Я. Карпова. Между пилястрами под окнами верхнего этажа расположены 2 барельефа с изображениями М.В. Ломоносова и Д.И. Менделеева, а в цокольной части - цитаты из их произведений, выполненные шрифтом, стилизованным под древнерусское уставное письмо. Так же на здании установлены мемориальные доски в память работавших здесь учёных: А.Н. Баха, В.А. Каргина, Я.М. Колотыркина, И.В. Петрянова-Соколова, С.С. Медведева.
Дома напротив индийского посольства (№ 5-7) построены в самом начале XIX в. для Е.И. Вандышниковой. Перестраивались они много раз и владельцов у них было немало. Так в конце XIX в. хозяевами стали коммерсанты и купцы фон Вогау. Перед светло-голубым особняком стоит небольшая статуя, очень похожая на ту, которую в фильме "Формула любви" пытался оживить граф Калиостро...
В 1888-89 гг. архитектор Д.Н. Чичагов рядом возвёл жилой флигель и несколько строений в глубине двора. После революции здесь расположился НИИ гигиены труда и профзаболеваний, созданный по инициативе В.А. Обуха, профессора, медика, лечащего врача В.И. Ленина. Видимо, только из-за того, что он лечил когда-то советского вождя, Обух и стал известен. С 1934 по 1993 год улица носила его имя. А пер. Обуха существует до сих пор.
Он начинается между домами №10 и 12 по Воронцову Полю и проходит, изгибаясь почти под прямым углом, до Садового Кольца. Когда-то переулок звался Грузинским (и ещё Кривогрузинским).
 
По храму Покрова Божией Матери, в котором хранилась икона Грузинской Богоматери. В 1622 г. она вместе с другими священными предметами была вывезена шахом Аббасом из Грузии в Персию. Там через 7 лет икону приобрёл купеческий приказчик С.Лазарев и пожертвовал её в монастырь около Архангельска. Что касается храма, то впервые он упоминается в переписной книге 1620 г. С.Романюк в книге "Утраты" пишет, что перед тем её перенесли из-за линии крепостных укреплений, спешно возводившихся в связи с ожидаемым нашествием войск польского королевича Владислава. Каменное здание церкви было построено к декабрю 1693 г. стрельцами - она иногда носила название "в Стрелецкой слободе" или "в новой Воронцовской слободе". В 1712-14 гг. её перестроили заново и возвели колокольню, а в 1872-75 гг. на средства купца С.А. Капцова построили новую трапезную. В храме были приделы во имя Гавриила Архангела и св.Николая Чудотворца. Находился он на месте поворота бывшего Грузинского пер. В 1932 г. церковь снесли и на её месте построили типовое здание школы (№656). После выселения школы, помещения заняли находящиеся поблизости учреждения.
В доме №5 по пер. Обуха раньше располагалась Евангелическая больница, построенная в 1905 г. на средства членов немецкой московской колонии. Медперсонал составляли почти исключительно немцы, но врачевали здесь людей любых национальностей и религий. Первоначально в больницу обращались преимущественно протестанты, но уже в начале XX в. около 70% пациентов не принадлежали к евангелическим общинам. Бедных лечили бесплатно и пользовались они бесплатными лекарствами. Ныне здание занимает Институт мозга РАН.
В доме №11 в 1950-е годы жила писательница Н.И. Ильина, у которой часто бывала во время приездов в Москву А.Ахматова. "Февраль- март 1956 г. Морозы в феврале до 35 градусов, - вспоминала Ильина. - Я живу на улице Обуха в очередной снимаемой комнате. Вокруг чужие вещи; легкомысленные, шатающиеся столики, за которыми трудно писать, расстроенное пианино, пыльные ковры, на стенах фотографии в затейливых рамках и расписные, с золотыми ободками тарелки. И все же я довольна. Тихо, толстые стены старого дома, соседей не слышно, можно работать. Хотелось, чтобы друзья за меня радовались, и я была очень огорчена словами своей в те годы близкой приятельницы... Оглядев тарелки и рамки, она воскликнула: "Как вы можете тут жить? Я бы не могла!" А Анна Андреевна, войдя, сказала: "Здесь божественно тепло!"
http://proekt-wms.narod.ru/moscow/1_1.htm
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Четверг, 18 Июн 2020, 17:58 | Сообщение # 46 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | И ТОЛЬКО ВЕТЕР В АЛЛЕЯХ НЕСКУЧНОГО...
А.Головин. Нескучный сад в 1910-х годах
Нескучный сад нередко называют исторической частью Парка Горького. Определение более чем справедливое - парк недавно отпраздновал 90-летие. А Нескучное, как оно в те поры именовалось, стало излюбленным местом загородных прогулок московской публики почти 3 века тому назад.
Живописная местность на правом берегу Москвы-реки вниз по течению от Воробьевых гор как нельзя лучше подходила для устройства загородных усадеб: приятность времяпрепровождения на лоне природы сочеталась с удобством относительно быстрого возвращения к благам городской жизни. Тенистые рощи, пересеченные крутобокими оврагами, по дну которых змеились звенящие ручейки, тянулись от реки до самой Старой Калужской дороги (нынешний отрезок Ленинского проспекта от Крымского Вала примерно до ТТК). Дальней ее границей в старину служила слобода, принадлежавшая Андреевскому монастырю.
Неизв.худ. Никита Юрьевич Трубецкой
Считается, что своим названием нынешний Нескучный сад обязан усадьбе князя Н.Ю. Трубецкого, видного сановника времен царствования Елизаветы Петровны, генерал-фельдмаршала, кавалера 2-х самых почетных орденов Российской империи - А.Первозванного и А.Невского.
Ротонда в честь 800-летия Москвы
Землю (от Андреевского оврага до того места, где сейчас высится ротонда в честь 800-летия Москвы) князь приобрел еще в 1728 г., но активное строительство усадьбы началось где-то в середине 50-х годов, руководил им выдающийся архитектор Д.Ухтомский.
Задача перед зодчим стояла непростая - вписать усадебный ансамбль в изрядно пересеченную местность, но справился он с нею, судя по сохранившимся документам и воспоминаниям современников, просто блестяще. Увы, большинство построек, включая восхитительный дворец в стиле елизаветинского барокко, были выполнены из дерева и до наших дней не сохранились. Уцелела лишь созданная в камне «галерея, стоящая на острову», превращенная в Охотничий домик. Ее грациозный абрис знаком сегодня каждому, кто не чужд интеллектуальных развлечений - здесь уже почти 30 лет проходят съемки баталий клуба «Что? Где? Когда?».
Гордостью хозяина был парк. Регулярный - в «версальском вкусе» - был разбит при въезде в усадьбу с Калужской дороги и радовал глаз сложносочиненными клумбами и деревьями, подстриженными в виде геометрических фигур. Пейзажный, раскинувшийся позади дворца на склонах, ведущих к реке, - вот где овраги с ручейками, что называется, сыграли Ухтомскому на руку, - манил извилистыми тропинками, укромными гротами и романтическими беседками.
Вид в перспективе загородной усадьбы Н.Ю. Трубецкого. 1753
Дом Трубецких славился гостеприимством - празднества князь любил и устраивал по каждому удобному поводу, а иногда и вовсе без оного. Говорят, что временами у него собиралось до 500 человек. Костюмированные балы и роскошные званые обеды с иллюминацией, фейерверками, театрализованными представлениями и концертами - каждая затея удавалась на славу. Старший сын Никиты Юрьевича, по всей видимости, унаследовал от отца вкус к многолюдным празднествам. Но если батюшка звал к себе общество избранное, то наследник открыл Нескучное для публики -разумеется, приличной. В одном из выпусков «Московских ведомостей» за 1776 г. было объявлено, что «в доме Его Сиятельства князя П.Н. Трубецкого... сего Июля с 21 дня по понедельникам и четвергам, в 6 час. пополудни, выключая дней, случающихся накануне торжественных праздников, под смотрением Мелхиора Гротти, содержателя Московского театра и разных зрелищ, бывают ваксалы, где за вход каждая персона платит по 1 руб., выключая за ужин, напитки и конфекты, что все получается за особливую умеренную цену; онаго дому сад бывает иллюминован разными горящими в фонарях огнями; сверх того собирается музыка, состоящая в разных инструментах; словом, он, Гротти, по возможности своей старается делать все то, что послужить может к лучшему удовольствию благородного собрания: желающие же всякий день гулять в том саду впускаются безденежно, а за деньги достают только кушанья и напитки».
По мужской линии старшая ветвь Трубецких прервалась на внуке Никиты Юрьевича Василии. Подававший большие надежды юноша служил переводчиком в Коллегии иностранных дел, но скоропостижно скончался, не дожив до 20-летия. Усадьба перешла к дочери князя - Елене Никитичне, однако много внимания она ей уделять не могла, поскольку супруг ее, князь А.А. Вяземский, генерал-прокурор Сената, по долгу службы был обязан большую часть времени проводить в Петербурге.
Леонтий Алексеевич Шаховской
Имение было продано, и новым владельцем Нескучного в 1823 г. стал князь Л.А. Шаховской (его брат-драматург Александр немало настрадался от пушкинских эпиграмм). Состояние княжеского семейства к тому времени было уже довольно скромным, и Лев Александрович изыскивал способы, дабы упрочить его благополучие. Кто-то убедил Шаховского, что ключи, бившие в оврагах Нескучного, обладают целебной силой и можно в усадьбе оборудовать водолечебницу, но «в тамошние ванны никто не садился, воды не пили, в галереях не гуляли». И в декабре 1826 г. князь продал усадьбу дворцовому ведомству.
Проко́фий Аки́нфиевич Деми́дов
По соседству располагалось другое, не менее знаменитое имение, возникшее, как ни странно, примерно в то же время. Принадлежало оно П.А. Демидову, правнуку основателя династии российских промышленников Д.Г. Антуфьева. Свою долю семейного дела, унаследованную от отца, Прокофий продал, а на вырученные средства купил участок земли рядом с владениями Трубецких и устроил там ботанический сад. Один из первых в России. Располагался он на том месте, где нынче Зеленый театр и театр С.Намина. 2 года ушло на создание террас амфитеатра и строительство оранжерей и теплиц. Первые растения несостоявшийся горнопромышленник привез из сада под Соликамском своего младшего брата Григория. К 1756 г. сад в Нескучном уже был во всей красе. Можно только воображать, какое дивное зрелище открывалось из окон демидовского дворца (ему, изрядно перестроенному за 2 столетия, суждено будет стать президиумом АН СССР) на это царство растений (а их было более 6000 видов, в том числе экзотических).
Александринский дворец (ныне здание президиума РАН)
«...Сад сей не только не имеет себе подобного во всей России, но и со многими в других государствах славными ботаническими садами сравним, быть может, как редкостью, так и множеством содержащихся в нем растений...» - восторгался современник.
Петер Симон Паллас
Демидов пригласил в усадьбу выдающегося естествоиспытателя того времени академика Палласа, и тот в 1781 году издал научный каталог растений. Гербарии, которые собирались по указанию Демидова, отправлялись в дар Московскому университету. С его остроумной придумкой связана вторая легенда о происхождении названия Нескучный сад. Дорожа своим детищем, хозяин тем не менее сделал его открытым для всех желающих, при условии, что они не будут наносить саду вреда. Для пресечения таких проказ Демидов якобы наряжал садовых служителей в белые одежды и заставлял стоять неподвижно, наподобие парковых скульптур. «Оживали» эти статуи только тогда, когда кто-то из гостей намеревался ободрать клумбу. Испугу было пополам со смехом, вот москвичи и прозвали демидовский сад Нескучным.
Образ жизни ботаника-любителя его близкие считали сумасбродством, отношения с семейством у Прокофия Акинфиевича были напряженные, так что после его смерти усадьбу продали. Новым владельцем диковинного сада, к тому времени изрядно захиревшему, стал Ф.Г. Орлов, решивший обустроиться неподалеку от брата Алексея, которому принадлежала усадьба, неизвестно кем и когда - граф был завзятым голубятником - в шутку названная «Голубятней» (ее адрес 2-й Верхний Михайловский проезд, 2).
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Понедельник, 26 Окт 2020, 20:51 | Сообщение # 47 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Федор Григорьевич Орлов
Не столь амбициозный, как другие Орловы, Федор Григорьевич, дослужившись до звания генерал-аншефа, вышел в отставку в 30 с небольшим и погрузился в мирные занятия богатого помещика. В Нескучном он затеял большую перестройку, в том числе и обветшавшего демидовского дворца. У любвеобильного Федора было 7 внебрачных детей - 5 сыновей и 2 дочери, но любимое Нескучное он завещал племяннице Анне, дочери Алексея, носившего титул графа Орлова-Чесменского.
худ. А. Васильевский. Портрет графини А.А. Орловой-Чесменской. П/п XIX в.
Анна была единственным ребенком отважного флотоводца и, разумеется, выросла настоящей папиной дочкой. Алексей Григорьевич страстно любил лошадей (это на его конном заводе была выведена одна из самых быстроногих отечественных пород - орловские рысаки). Поэтому в Нескучном были выстроены внушительного размера конюшни и прекрасный манеж (с 1934 г. этот комплекс занимает Минералогический музей им. Ферсмана РАН). В этом манеже юная Анна могла пропадать целыми днями, и, говорят, ей не было равных в искусстве верховой езды.
При Орловых в усадебном парке появились «Летний домик» (ориентировочно 1804–1806 гг.), где устраивались чаепития, «Ванный домик», грот и несколько мостов над оврагами. «Сад графа в Нескучном был расположен на полугоре, разбит на множество дорожек, холмов, долин и обрывов и испещрен обычными постройками в виде храмов, купален, беседок; все памятники и постройки в этом саду напоминали подвиги и победы графа», - читаем в мемуарах очевидца. В любовно обустроенном Нескучном Алексей Григорьевич и окончил свои дни в 1808 г., и Анна Алексеевна стала полновластной хозяйкой. Во времена французского нашествия усадьба пострадала не сильно. Здесь была штаб-квартира генерала Лористона, однокашника Наполеона по артиллерийской школе, впоследствии видного дипломата. Именно его Бонапарт попросил любой ценой добиться мира от императора Александра I.
Дальнейшую судьбу Нескучного и соседних усадеб предрешил, по всей видимости, грандиозный бал, данный 17 сентября 1826 г. А.А. Орловой-Чесменской по случаю коронации императора Николая I. Восторженный современник оставил подробнейшее описание, начинавшееся словами: «Это то, что называется в области изящного grandioso; это такой бал, который доселе мог дать только владетельный государь. Вообразите залу в 80 аршин длины, и вы не удивитесь, что тысяча персон весьма свободно в ней помещались, что нужно было 7000 свечей, чтобы осветить ее! Гигантские деревья южного климата, обрезанные кронами и поставленные против каждого окошка в позлащенных чанах, сливали свою зелень с блеском позолоты и пунцовым цветом богатейшей драпировки, коими была убрана сия зала». После танцев гостей, числом более пятисот, ждал изысканнейший ужин, сервированный в отдельном, столь же богато убранном помещении, причем августейшая фамилия вкушала его на золоте. А прочие приглашенные - на серебре. Затем последовали костюмированное представление и фейерверк.
Императрица Александра Федоровна была восхищена не только празднеством, устроенным в честь ее обожаемого супруга, но самой усадьбой, причем настолько, что, как говорят, выразила желание обладать Нескучным. Николай, всегда очень нежно относившийся к жене и исполнявший малейшие ее прихоти, вознамерился исполнить и эту. Через несколько лет Дворцовое ведомство приобрело поместье у графини Орловой-Чесменской. Так царская фамилия стала обладателем 2-х смежных участков. Дело оставалось за прилегающим к ним 3-им, последним. Принадлежал он семейству Голицыных. Одну часть занимала ставшая впоследствии знаменитой Голицынская больница для бедных (ныне это здание входит в состав Первой градской больницы). Другая - находилась во владении Н.П. Голицыной, той самой, что послужила Пушкину прототипом Пиковой дамы.
худ. А.Рослин, 1776.
Княгиня была человеком упрямым и своевольным. Продать принадлежащий ей участок Дворцовому ведомству отказалась и в завещание включила пункт, запрещавший продавать его кому бы то ни было в течение 5 лет после ее смерти. Казна заполучила земли Голицыных только в 1843 г. Новая императорская резиденция обустраивалась с размахом и роскошью. Дворец Орловых, получивший в честь венценосной хозяйки имя Александринского, был перестроен на классический манер архитекторами Е.Тюриным и И.Мироновским. От Старой Калужской дороги к нему проложили широкую подъездную аллею, парадный двор обрамили двумя корпусами - Фрейлинским и Кавалерским. Если бы не слабое здоровье императрицы, возможно, и дальше жизнь в Нескучном кипела бы празднествами и балами. Сложилось иначе.
Считается, что из членов императорской фамилии дольше всех наслаждался Нескучным великий князь Сергей Александрович, брат Александра III, с 1891 г. пребывавший в должности московского генерал-губернатора. Ни он, ни его супруга Елизавета Федоровна шумных празднеств не любили, и жизнь в Нескучном текла тихо и размеренно. На сем и остановимся, ибо все, что происходило с Нескучным в XX в., - это уже другая история...
P.S. Архитектурный и ландшафтный ансамбль «Усадьба «Нескучное» московские городские власти взяли под охрану как объект культурного наследия федерального значения. Соответствующее распоряжение правительства Москвы вышло в конце 2017 г.
Виктория Пешкова
http://portal-kultura.ru/svoy....chnogo-
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Суббота, 02 Янв 2021, 19:07 | Сообщение # 48 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ЧЕТЫРЕ ПАМЯТНИКА ЦАРСКОЙ РОССИИ, КОТОРЫЕ ПОТЕРЯЛА МОСКВА
12 апреля 1918 г. Совнарком РСФСР принял декрет о сносе памятников, воздвигнутых «в честь царей и их слуг». Согласно ему, в Москве уничтожили четыре уникальных монумента.
Памятник императору Александру II в Кремле
Основан в 1898 г. Снесен в 1918 г. Памятник представлял собой мемориальный комплекс со статуей императора в полный рост в военном мундире, порфире и со скипетром. С трех сторон находилась арочная галерея, на сводах которой изобразили 33 портрета русских правителей: от святого Владимира до императора Николая I. Создавали памятник скульптор А.Опекушин, художник П. Жуковский, архитектор Н.Султанов. Надзор за сооружением памятника осуществлял архитектор В.Загорский.
Памятник Александру II в Кремле (мемориальный комплекс на склоне Кремлевского холма), 1898.
В 2005 г. новый памятник Александру II в Москве открыли в сквере возле Храма Христа Спасителя (авторы памятника - скульптор А.Рукавишников, архитектор И.Воскресенский и художник С.Шаров). На постаменте написаны основные заслуги императора: отмена крепостного права в 1861 г., военная и судебная реформы, завершение Кавказской войны и другие. Александра II убили террористы в 1881 г., бросив бомбу под карету императора.
Памятник на месте гибели великого князя Сергея Александровича
Основан в 1908 г. Снесен в 1916 г. Памятник представлял собой бронзовый крест с Распятием, который стоял на территории Московского Кремля. На подножье надпись: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят» (Лк. 23: 34). Проект креста создал выдающийся русский художник В. Васнецов. 1 мая 1918 г. во время Всероссийского субботника памятный крест снесли. В этом лично участвовал В.Ленин.
Памятный крест на месте убийства великого князя Сергея Александровича на территории Кремля. Панихида по великому князю
Из воспоминаний коменданта Кремля П.Д. Малькова: - Когда я подошёл, Ильич приветливо поздоровался со мной, поздравил с праздником, а потом внезапно шутливо погрозил пальцем: - Хорошо, батенька, всё хорошо, а вот это безобразие так и не убрали. Это нехорошо. И указал на памятник. Я сокрушённо вздохнул: - Правильно, - говорю, - Владимир Ильич, не убрал, не успел, рабочих рук не хватило. - Ишь ты, нашёл причину! Так, говорите, рабочих рук не хватило? Ну для этого дела рабочие руки найдутся хоть сейчас. Как, товарищи? - обратился Ильич к окружающим. Со всех сторон его поддержали дружные голоса. - Видите? А вы говорите, рабочих рук нет. Ну-ка, пока есть время до демонстрации, тащите верёвки. Я мигом сбегал в комендатуру и принёс верёвки. Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан верёвками со всех сторон. - А ну, дружно! - задорно командовал Владимир Ильич. Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК и Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата впряглись в верёвки, налегли, дёрнули, и памятник рухнул на булыжник. - Долой его с глаз, на свалку! - продолжал распоряжаться Владимир Ильич. Десятки рук подхватили верёвки, и памятник загремел по булыжнику к Тайницкому саду. Владимир Ильич вообще терпеть не мог памятников царям, великим князьям, всяким прославленным при царе генералам.
Великий князь Сергей Александрович - пятый сын императора Александра II; Московский генерал-губернатор; супруг великой княгини Елизаветы Феодоровны - святой РПЦ и основательницы Марфо-Мариинской обители. Сергея Александровича убили террористы в 1905 г., взорвав его карету.
Памятный крест восстановили в 2017 г. по инициативе президента России В.Путина на прежнем месте - возле Никольской башни, между зданиями Сената и Арсенала. 4 мая его торжественно освятил Святейший патриарх Кирилл.
Памятник генералу Михаилу Скобелеву
Основан в 1912 г. Снесен в 1918 г. Первый конный памятник в Москве. Выполнен из бронзы по проекту отставного офицера П.Самонова, который был скульптором-любителем. На огромном постаменте кроме самой фигуры всадника были барельефы с изображением Русско-турецкой войны 1877-1878гг. Площадь, на которой стоял памятник, стала называться Скобелевской.
Памятник генералу М.Д. Скобелеву на Тверской площади. Вероятно - 24 июня 1912 г., в день открытия памятника
После сноса памятника площадь переименовали в Советскую, а на его месте поставили монумент Советской Конституции.
Сейчас там находится памятник основателю Москвы Ю.Долгорукому, а площадь называется Тверской. Новый памятник генералу Скобелеву в Москве установили в 2014 г. в парке «Никулино».
Автор нового монумента - скульптор А.Рукавишников. Архитекторы И.Н. Воскресенский, А.И. Воскресенский.
Памятник императору Александру III
Основан в 1912 г. Снесен в 1918 г. Памятник из бронзы изображал сидящего императора со всеми регалиями: корона, скипетр, держава, мантия и порфира. На четырех углах постамента были коронованные двуглавые орлы. Скульптор - А.Опекушин, автор памятника Пушкину в Москве. Главный архитектор - А.Померанцев, автор Верхних торговых рядов (нынешний ГУМ). На строительство памятника ушло 12 лет и 2,5 млн. рублей, которые собирали по всей стране.
Памятник императору Александру III возле Храма Христа Спасителя
Сейчас приблизительно на том же месте стоит памятник «Воссоединение». Его установили в 2017 г. на десятилетия подписания акта о каноническом общении между РПЦ и РПЦ за рубежом. В композиции изображены первоиерархи, которые подписали документ: патриарх Алексий II и митрополит Лавр.
Храм Христа Спасителя, возле которого стоял памятник императору, взорвали в 1931 г. и восстановили только в 2000-м. Под декретом о сносе памятников подписались 4 человека: председатель Совнаркома В.Ульянов (Ленин); наркомы: А.Луначарский; Сталин; секретарь Совета Горбунов. Впоследствии Ленину и Сталину поставили гораздо больше памятников, чем всем «царям и их слугам».
Кирилл Баглай, Владимир Ештокин
02.05. 2018. журнал "Фома"
https://foma.ru/4-unika....et.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Пятница, 16 Апр 2021, 18:04 | Сообщение # 49 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | ГАСТРОНОМ «ЕЛИСЕЕВСКИЙ» НА ТВЕРСКОЙ ЗАКРЫЛСЯ ПОСЛЕ 120 ЛЕТ РАБОТЫ
Вековой символ продуктового изобилия Москвы - "Елисеевский" гастроном опустел: винный отдел приказал долго жить, провизия с полок практически исчезла, как и сами покупатели. Говорят, такого и в годы ВОВ не было.
Единственное, что напоминает о славе "Елисеевского", - интерьеры. Такие же богатые, как и в далеком 1901 г., когда магазин основал купец Г.Елисеев. По тем временам открытие гастронома было событием неслыханным, потому что это оказался абсолютно новый формат торговли. Под высоченными сводами, люстрами с аристократическим лоском чего только не делали: жарили кофе, продавали деликатесы со всего мира, разливали дивное вино. Именно здесь придумали выкладывать товар "пирамидками", создавая ощущение изобилия. Хотя старому "Елисеевскому" иллюзии не особенно-то были нужны. У Елисеева и его последователей, как бы сейчас сказали, был мерчендайзерский талант. Дам сюда заманивали восхитительным пирожным собственного производства под названием "пти-фур". Кавалеры, натурально, были вынуждены покупать вкуснятину. Анчоусы, трюфели - всем этим тоже торговали бездефицитно.
 
Собственно, проблемы у "Елисеевского" были только в первые годы после революции. Даже в начале 40-х магазин снабжал партийную номенклатуру, а в последние годы войны тут расположился единственный в стране коммерческий отдел, где можно было купить товары за наличные. Это при том, что везде отоваривали лишь карточки. Цены были невероятно высоки, но спрос все равно существовал. И 90-е гастроном тоже пережил. С 2005 г. им управляет торговая компания "Алые паруса". В начале 2000-х у нее была продуктовая сеть в Москве, но теперь от нее остался, по сути, лишь "Елисеевский". Да и тот - на грани. Это заметно еще со входа. Раньше магазин работал круглосуточно, а теперь висит бумажное "уточнение": открыты с 8 до 22.00.
"С ума сойти, даже эхо слышно", - удивляются покупатели. Действительно, громкий голос тут отражается уже ото всего: товаров-то, по сути, и нет. "А вот это и есть наш "Елисеевский", - рассказывает иногородней подруге москвичка, с которой мы вместе ехали по Тверской в автобусе М10. - Но вообще, что-то странное… В ноябре еще заходила - все было нормально. А сейчас что происходит?" И только эхо в ответ. Потому что продавцы на вопрос о возможном закрытии не отвечают. Как, впрочем, и немногочисленная охрана. Собственно, что здесь сторожить? Русские сувенирные матрешки на полках и яйца в холодильнике, соленья, которых больше в самом затрапезном магазинишке у дома. Единственный отдел, который здесь более-менее работает, - кулинарный. "А ведь когда-то тут и гусей запеченных с черносливом продавали", - вспоминают жители центра.
Упадок ассортимента привел к оттоку посетителей. В соседней вареничной их гораздо больше, чем в гастрономе-легенде. О том, что Елисеевский "уже не тот", говорили многие. Слухи о его возможном закрытии появлялись еще в конце прошлого года, но власти Москвы тогда официально заявляли: договор аренды здания заключен до 2035 г., и никто его пока не расторгает. Но "Елисеевскому" от этого едва ли легче. Магазин словно выпал из исторического контекста и, судя по отзывам, так и не нашел своего места в пестром гастрономическом мире Москвы. Хочешь поесть эксклюзивного? Так в Москве полно этнических ресторанов на любые вкусы, да еще и с доставкой. Желаете разных кухонь в одном месте? Добро пожаловать в фудхолл. А что такого, что можно купить только в "Елисеевском"? Нет пока ответа на этот вопрос. Впрочем, молодые люди тревогу пожилых москвичей по поводу судьбы "Елисея" - так в городе называют его по привычке - не разделяют. "Не понимаю, в чем проблема? Ну, был магазин, а теперь закрывается. В чем проблема-то? Мало ли их банкротится в Москве? Одни приходят - другие уходят. Рынок! Главное, и без "Елисеевского" продуктов везде полно!"
Наверное, можно рассуждать и так, если бы речь шла о каком-то безымянном магазинчике у дома или даже ТЦ у МКАД. Но "Елисеевский гастроном" даже не один из, в Москве он - единственный, который устоял при смене всех эпох. Создан при царе. Не посмели поднять на него руку даже большевики, разрушившие в столице тысячи храмов. Его прилавки были полны товаром и в 80-е, в пору тотального дефицита в стране, что обернулось для директора "Елисеевского" Ю.Соколова тогда громко нашумевшим уголовным делом и расстрелом по приговору суда. Пройдет еще меньше 10 лет и гастроном по программе приватизации акционируют, он снова приобретет собственника в лице ЗАО "Елисеевский магазин", который и наймет для работы в нем нынешнюю управляющую компанию "Алые паруса"…
Многие эксперты считают, что "Елисеевский" не смог восстановиться после кризиса 2014 г. А тут еще добавилась пандемия, и товарооборот резко упал. Москвичи в прошлом году большей частью сидели по домам. Плюс не приехали в город 5 млн. иностранных туристов, для многих из которых посещение знаменитого гастронома - обязательный пункт в экскурсионной программе. К тому же произошло очередное падение рубля и сложнее стало с закупкой тех самых деликатесов, которыми и был знаменит во все времена этот магазин. Но другие-то торговые сети работают и в таких условиях! Взять, например, "Азбуку вкуса" из того же элитного сегмента. На ее прилавках и сейчас рыба-меч из Индийского океана - не редкость, полно копченых, вареных окороков, индеек, колбас с чесноком, фисташками и перцем своих, российских производителей, какими в "Елисее" в начале века восхищался В.Гиляровский. Судя по тому, как бойко там идет торговля, состоятельных людей в Москве меньше не стало. Так что же не так с "Елисеевским"?Может быть, правы молодые люди, утверждая: это просто рынок? Не выдержала управляющая компания конкуренции, значит, пришло время уступить место другой. Найти такую - дело собственника.
Часть площадей магазина в здании - объекте культурного наследия, принадлежит ему, а часть - Москве, у которой он и арендует их по договору до 2035 г. Причем сданы эти помещения именно под торговлю. Значит, по крайней мере, можно не волноваться за то, что завтра москвичи могут увидеть в бывших торговых залах очередной офис или, скажем, бутик-отель. А вот останется ли магазин продовольственным, вопрос. Попытка перепрофилировать его под продажу одежды и обуви однажды уже предпринималась в 2003 г. Но тогда правительство Москвы ее пресекло, чтобы не оставить жителей центра, по сути, без последнего места торговли продуктами у дома. Сейчас на запрос о судьбе "Елисеевского магазина" "Российская газета" получила из мэрии такой ответ: "Департамент городского имущества не участвует в операционной деятельности предпринимателей, работающих в помещении гастронома". Но напомним: решается судьба не просто магазина, а витрины Москвы и даже всей России. Поэтому хочется все-таки верить, что городские власти не допустят ее потери. Как не допустили несколько лет назад утраты ВДНХ, вернув главной выставке страны не только роль любимого места отдыха москвичей, но и ее историческое название.
А что сейчас думают о судьбе Елисеевского гастронома столичные власти? В ответ на этот запрос РГ получила ответ департамента гор. имущества. В нем говорится: - Помещения исторического магазина-гастронома "Елисеевский" по адресу: ул. Тверская, д. 14, контролирует ООО "Елисеевский магазин". Так, часть помещений принадлежит этой компании на правах собственности, а другие ООО "Елисеевский магазин" арендует у города под цели торговли. Соответствующий договор аренды с компанией действует до 2035 г. Обращений от контрагента о прекращении договора аренды в ДГИ не поступало".
И.Березин, президент НП "Гильдия маркетологов": - За свою 120-летнюю историю "Елисеевский" переживал несколько взлетов и падений. Самое ощутимое - после распада СССР. "Фишкой" гастронома всегда были эксклюзивные продукты. Иногда их "выкидывали" на прилавки, за ними приходилось ездить, их приходилось доставать. И все знали, что за дефицитным товаром нужно ехать в гастроном на Лубянку либо в "Елисей". Но вот дефицит исчез, и "Елисеевский" потерял свою нишу. Впоследствии управляющая компания вернула ему былую славу, но времена снова изменились. То, что раньше было преимуществом "Елисея", стало его недостатком. В центре сейчас дефицит парковок, даже на такси к магазину подъехать затруднительно. Да и зачем уже ехать? Во время пандемии дистанционные сервисы покупки и доставки настолько развились, что у потребителя нет необходимости ехать в центр за деликатесами. Все можно заказать в пару кликов. Поэтому "Елисеевский" нужно приспосабливать под новые условия. Например, подумать об открытии авторского ресторана или гастромаркета.
И.Козина, директор направления стрит-ретейла Knight Frank: - "Елисеевский" с его историей и расположением - важная туристическая точка на карте Москвы. Наиболее актуальным мне кажется организация здесь другого знакового проекта, например формата "Гастронома №1", как в ГУМе, например, ресторана или флагманского магазина одной из федеральных или международных сетей.
М.Тищенко, исполнительный директор VSK group: - Происходящее с "Елисеевским" мне представляется закономерным явлением. Его позиции крепкого узнаваемого бренда сильны только у старшего поколения и у туристов. Более молодую и платежеспособную аудиторию магазин привлечь так и не смог. Реалии рынка таковы, что даже очень мощный бренд нужно продвигать. Очевидно, что в случае с "Елисеевским" в полной мере это выполнить не удалось. Настало время серьезно переформатировать "Елисей".
В Петербурге "Елисеевский" магазин ("Магазин купцов Елисеевых", в советское время именовавшийся "Гастроном № 1 "Центральный") расположен на Невском проспекте. Свою историю он ведет с 1903 г.
В наши дни открылся после реставрации 9 лет назад. Интерьер восстановлен в первоначальном виде. Здание строилось в 1902-1903 г. и уже тогда привлекло внимание горожан архитектурой и отделкой. Считали его роскошным, как и магазин, в нем расположенный. И поныне здесь можно увидеть, например, необычные лампы, сделанные в виде цветов ландышей. Прилавки в магазине - тоже родные.
Единственное новшество - обустройство в центре зала кофешопа, расположившегося вокруг большой пальмы. В советское время магазин был очень популярен. Да, были очереди, но поскольку этот гастроном снабжался лучше, чем другие торговые точки, в нем можно было приобрести и продукты, редко встречающиеся на полках менее статусных магазинов.
Елисеевский остается и сейчас востребованным магазином, несмотря на то, что ценник не стоит и сравнивать с бюджетными точками. Это именно роскошный магазин, предлагающий качественные, красивые (а некоторые - эксклюзивные), но отнюдь не бюджетные товары. Но сам процесс покупки отличных продуктов в столь статусном и красивом месте - это уже положительные эмоции. Магазин предлагает много деликатесов - рыбных, мясных. Скажем, колбаса из оленины - нескольких сортов. Много сыров, интересных и полезных сладостей, в том числе восточные сладости, мармелад, марципан.
О марципане нужно сказать особо. Нигде в городе вы не увидите такого "фруктово-марципанного" отдела. Причем марципан не только в виде клубники, инжира и прочих фруктов, но даже в виде белого гриба и кукурузы. Елисеевский славится и собственным кондитерским производством. Причем торты и пирожные изысканные. Как и посуда в кафе. Так что выпить здесь чашечку кофе с пирожным для некоторых горожан стало традицией.
Сюда часто заходят туристы. Причем "Елисеевский" предлагает тематическую экскурсию, посвященную северному модерну, включающую обед по старинным рецептам в одном из ресторанов магазина. Туристы и горожане любят фотографироваться на фоне витрин магазина. Витрин, в которых живут механические куклы - персонажи из балета "Щелкунчик" (автор кукол - М.Шемякин). По имеющейся информации, петербургский Елисеевский продолжает работу, закрытие ему не угрожает. Здание входит в перечень объектов недвижимого имущества, назначение которых представляет ценность для жителей Петербурга, и рекомендуется к сохранению.
Татьяна Тюменева
30.03. 2021. РГ
https://rg.ru/2021....ej.html
|
| |
| |
| Валентина_Кочерова | Дата: Среда, 21 Апр 2021, 08:57 | Сообщение # 50 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 7164
Статус: Offline | 
Как предавались этой древней забаве москвичи XIX столетия. Очерк В. Н. Соболева «О петушиных боях в Москве», впервые увидел свет в 1879 г. В издании 1964 г. поясняется, что Соболев являлся сотрудником журнала Московского общества охоты. Косвенно сей факт подтверждается членством некоего В. Н. Соболева в Московском обществе любителей рыболовства, о чем имеются сведения в № 3 журнала «Природа и охота» за 1886 г.
Было время, когда в Москве процветали петушиные бои, когда они манили к себе со всех концов столицы охотников разных званий и состояний, спешивших к ним в урочный час в каретах, на лихачах и пешочком с петушком под мышкой. Приезжали в Москву на бои и иногородние охотники со своими заветными испытанными бойцами, из Тулы и даже из Петербурга. Бои имели характер серьезный; они не составляли забавы в смысле развлечения или препровождения времени; они были в полном смысле охотничьи, имели свою определенную цель - оценку достоинств боевой птицы. Здесь решались вопросы об охотничьей славе того или другого лица, произносились суровые, беспощадные и безапелляционные приговоры, пред которыми склонялось целое общество охотников и в которых черпали и развивались стремления к улучшению петушиных пород, вырабатывались правильные понятия о красоте, силе и ловкости боевой птицы.
Понятно, что всякий настоящий охотник с любовью относился к своей птице; он высоко ценил достоинства и нередко увлекался ими до ослепления; понятно, что при таких, можно сказать, поэтических наклонностях он за торжественную победу своего бойца готов был отвечать всем своим достоянием, и отсюда-то являлись те заклады, которыми сопровождались петушиные бои. Заклады эти не имели спекулятивной цели; они имели значение лишь уверенности в силе своего бойца и в его победе; сознание это руководило на боях всеми охотниками, и они, распадаясь на 2 партии, спешили заявлять себя сторонниками того или другого бойца и предлагали каждый по мере своих средств заклад противной стороне. Не более 10 лет тому назад петушиные бои в Москве допускались открыто во дворе отставного чиновника И.О. Соколова, в Домниковском пер.,2, ведущем от Садовой к дебаркадеру Николаевской железной дороги. Но с того времени они почему-то подпали под опалу полиции, которая начала неутомимо преследовать их; в особенности же гонение на бои усилилось, как говорят охотники, по настоянию Общества покровительства животных, признававшего их безнравственною жестокосердною забавою.
По рассказам старожилов, начало петушиной охоте в Москве положил граф А.Г. Орлов. Насколько верны эти рассказы, утвердительно сказать нельзя, но ему приписывают первую выписку из Англии боевых петухов, которыми он потешался вместе с другими вельможами того времени, устраивая у себя петушиные бои, сопровождавшиеся большими закладами. Из этих закладов можно заключить, что гр. Орлов смотрел на бой петухов не как на простую забаву, а относился к этому делу как охотник, внимание которого сосредоточивалось на качествах бойцов, находивших в нем для себя оценку. Он, по рассказам, с таким вниманием относился к заведенной им петушиной охоте, что у него со строгою аккуратностью записывалось каждое снесенное курицею яйцо и велась подробная родословная каждого петуха. В то же время был в Москве другой известный петушиный охотник, генерал Всеволожский, у которого были также выписные английские петухи и происходили боевые состязания с петухами других охотников из купцов, за которыми он посылал свои экипажи: петухи же были у гр. Орлова пера красного, а у Всеволожского - серые.
В 1812 г. при нашествии на Москву французов в ней, конечно, было не до петушиных боев и все боевые петухи или были заблаговременно вывезены, или попали в суп, но по изгнании неприятеля английские боевые петухи были заведены уже многими лицами; петухи же гр. Орлова появились тогда у диакона того прихода, где он жил, и надо полагать, что этот диaкoн или получил их в подарок от гр. Орлова, или приобрел другими какими-либо путями. От диакона порода эта перешла к дьячку Калитниковского кладбища, который прославился ею между охотниками, и долгое время петухи под названием калитники считались самыми лучшими в Москве. Выводки от выписных английских петухов выходят хотя пером не так красивы, но ростом больше и сильнее чистокровных английских. Охотники много раз пробовали сажать на бой этих выводков с английскими петухами, и всегда победа оставалась на стороне нашего выводка, который постоянно отличается силою, стойкостью и крепостью. Ни один охотник не назовет настоящего боевого петуха английской породы петухом; охотничье название ему - птица; действительность же породы ее обозначается названиями родовая или чистокровная. Каждый боевой петух имеет свою кличку. Клички эти чрезвычайно разнообразны. Вот несколько кличек бывших в Москве известных петухов: Протодиакон, Галчонок, Варвар, Улан, Сокол, Драгун, Судак, Офицер, Костенок, Каторжный, Черкес, Пересвет, Мужик, Дымок, Бриллиант, Квартальный, Мушка, Путаник и т. п.
Состав Общества петушиных охотников в Москве был в прежнее время также до крайности разнообразен. Тут вы могли встретить крестьянина, мещанина, дьячка, чиновника, диакона, квартального, студента, кучера, барина, купца, иностранца, повара, лакея, отставного солдата, а подчас шулера или другого какого-нибудь жулика. Как видите, в числе членов преобладал большею частью небогатый простой люд. Общество это собиралось обыкновенно где-нибудь в трактире, где чинно рассаживалось за столики и вело нескончаемую беседу о петушиной охоте и о боевой птице, попивая кто чаек, а кто водочку, преимущественно очищенную и рябиновую. Сближение столь разнообразных представителей петушиной охоты при возбуждаемом ею веселом настроении их и присущая русскому человеку шутливость не могли не отразиться на взаимных отношениях этих охотников между собою; все они также окрещены друг другом кличками, которые так и остались за ними, и многие из охотников знали потом других своих собратов только по кличкам, не заботясь узнать ни сословия их, ни имени, ни фамилии. Привожу несколько таких кличек, оставшихся в памяти охотников.
Бутылка - повар, являвшийся на петушиные бои всегда под хмельком, что и послужило поводом прозвать его бутылкой, из которой он напивался.
Плакса - чеканщик риз; во время боя он вскакивал, вскрикивал сквозь слезы при каждом ударе, наносимом его петуху, а при окончательном поражении горько плакал.
Коко - богатый купец небольшого роста с маленькою бородой, рябоватый; когда его петух оставался победителем в бою, то он, торжествуя эту победу, покрикивал: «Ко-ко-ко!»
Костяная Яичница - купец очень скупой, предлагавший иногда угощение, но никогда никого не угощавший.
Красная Жилетка - лакей из клуба, приходивший на бои в форменной красной жилетке.
Смерть - сапожник, больной, очень худой и постоянно кашлявший.
Мало - англичанин, на всякое предложение пари при петушином бое отвечавший с важностью: «мало!»
Холера 48-го г. - содержатель одного трактира, худой, высокий и вечно сердитый.
Старый Волк - краснодеревщик, хорошо понимавший петушиную охоту и потому, как знаток петухов, никогда не проигрывавший заклада в бою.
Молодой Волк - приятель Старого Волка, сомнительная по профессии личность.
Подхалим - бедный чиновник, после боя всегда усердно расхваливал победившего петуха и частенько пользовался даровым угощением.
Шамиль - повар, имевший тип восточного человека, ходивший зимою в большой черкесской бараньей шапке, к тому же замечательный врун.
Магистр (он же Профессор с медалями) - туляк, имевший несколько медалей за выставки петухов; знаток в петушиной охоте, но пользовавшийся репутацией человека, которому невыгодно класть палец в рот.
Ученая Стипендия (он же Лохматый) - бывший студент Петровской земледельческой академии, отличавшийся длинными всклокоченными волосами.
Барин (он же Бакенбарды и Полуночник) - чиновник с непомерно длинными бакенбардами, приезжавший на бои не ранее как около полуночи.
Пускай поиграют - квартальный, страстный петушиный охотник; когда во время боя его петуха противная сторона, державшая с ним пари, предлагала окончить бой вничью или взять половину пари и развести петухов, то он, не соглашаясь ни на какие предложения, отвечал обыкновенно одною фразою, указывая на бившихся петухов: «Пускай поиграют!»
Свистун - один из замечательнейших петушиных охотников, отставной чиновник пожилых лет, разводивший хорошую боевую птицу, державший у себя бои, распоряжавшийся ими с полным авторитетом и знанием дела, всеми охотниками любимый, но, увы, говоривший с присвистом.
Можно бы было привести еще несколько десятков подобных прозвищ, полученных петушиными охотниками от своих сотоварищей по охоте, прозвищ смешных и подчас довольно метких, но и приведенных достаточно, чтобы иметь понятие об оригинальности взаимных отношений членов этого общества. Каждое прозвище как-то возникало само собою; кем оно выдумывалось, никто не знал и не мог указать, а между тем оно прививалось к тому или другому охотнику, срасталось с ним, и он волей-неволей принимал его, мирился с ним и откликался на него.
Петушиные бои производились в старину или в комнате, или просто на дворе; посторонние зрители в этом последнем случае толпились в воротах и у заборов; некоторые смотрели чрез заборные щели, а некоторые, кто посмелей, взлезали на забор и цеплялись там в разных позах. Сведения же о более правильном устройстве боев сохранились с 30-х годов. С этого времени охотники начали устраивать для боев арены. Устройство этих арен - или, как называют их охотники, ширм - незамысловато. Где-нибудь в удобном открытом месте на дворе или в саду ставится на столбах круглый навес, т. е. просто делается одна крыша; под нею в средине устраивается на земле круглая же загородка в диаметре не более одной сажени, а в вышину от земли несколько более аршина. Вот и вся арена, или петушиная сцена; она обивается внутри войлоком; если в ней настлан пол, то и он обивается так же войлоком; делается это для сохранения птицы от ушибов; загородка вся сплошная и входов в нее нет.
Вокруг этой арены ставятся амфитеатром в несколько рядов скамейки для зрителей, ближайшие к арене пониже, а дальше выше, так чтобы задним зрителям была видна вся арена; но во время боя более известных петухов или когда он сопровождается значительными закладами, словом, когда он представляет более интереса для охотников, в средних рядах обыкновенно зрители налегают на плеча передних, а в задних рядах просто становятся на скамейки, и вся охотничья публика наклоняется к арене, следя с живейшим любопытством за малейшими движениями бьющихся петухов. Между рядами скамеек с 2-х противоположных сторон оставляются узкие проходы к арене, по которым вносятся на бой петухи; каждый охотник, неся своего петуха на арену для предстоящего боя, старается издали показать ему противника, подносимого своим владельцем с противоположной стороны. Так как бои бывают вечером, то арена должна быть освещена, и для этого над нею привешивается к крышке большая лампа; случается же, что арену освещают свечами, которые держат в руках сидящие в первом ряду зрители; от взмаха петухов крыльями свечи часто гаснут, но их спешат зажигать при понуканьях о том с разных сторон. Открытые помещения для петушиных боев устраиваются для того, чтобы в арену проходил свободно воздух, иначе при спертом воздухе петухи скоро ослабевают. Но устраиваются арены и в комнате; причем они внутри по стенкам и по полу обиваются также войлоком, а лампа подвешивается к потолку.
Более известные петушиные бои на устроенных аренах производились в 1830 г. в Подвесках, при трактире купца Коломенского и за Тверской заставой, в 1-ом направо трактире; потом бой перешел на Берденовку, в дом Раева, и в то же время был на Переведеновке, у одного из охотников, известного под именем Михаила Титыча, в собственном его доме. В 1855 г. бой перешел на Смоленский рынок в трактир Шустрова и на Остоженку в трактир, называемый Голубятня. В 1856 г. - на Черногрязку, в Домниковский пер., в дом знаменитого в своем роде охотника И.О. Соколова; арена у него была устроена в углу двора под деревом; а потом, когда дом этот был перестроен и в нем помещен трактир «Ливадия», то бой перешел к содержателю этого трактира Холину. В то же время бой происходил при одной из харчевен на Конной пл. В 60-х годах петушиные бои вовсе прекратились, подвергшись, как выше сказано, гонению, и допускались только украдкой кое-где в нежилых домах, на чердаках и т. п. под страхом накрытия полицией.
Мой очерк был бы далеко не полон, если бы я не познакомил читателей с самим боем петухов; мне приходилось видеть эти бои и слышать рассказы о них из первых рук; поэтому постараюсь описать процесс охотничьего петушиного боя. Прежде всего нужно сказать, что бои эти обыкновенно начинаются с 6 час. вечера и, смотря по количеству сошедшихся охотников и принесенных ими петухов, продолжаются в течение вечера, а иногда и за полночь. В Сборное же воскресенье, на 1-ой неделе Великого поста, бои начинались в старые годы с утра и продолжались целые сутки. Петушиным боям предшествует целый ряд приготовлений и разных подходов, высматриваний и выведываний. В июне и в июле охотники начинают похаживать один к другому под предлогом навестить приятеля; причем гость и хозяин, разговаривая о всех возможных житейских делах, стараются не заговаривать прямо о петухах и в особенности о предстоящих боях, а как-нибудь вскользь завести речь о желаемом предмете и повысмотреть молодых петухов. Ни расстояние, ни погода не удерживают этих визитов; охотники не задумавшись отправляются за 15 и более верст с единственной целью - взглянуть на молодую птицу.
При внезапных же встречах охотников в это время первый вопрос делается, конечно, о петухах, хотя каждый охотник хорошо знает, что в ответ не услышит правды, а услышит по большей части похвальбу.
- А, Иван Осипович, здравствуйте, мой дорогой! - провозглашает радостно охотник, столкнувшись нечаянно с известным петушиным охотником Свистуном.
- Здравствуйте, здравствуйте, - отвечает он, присвистнув слегка.
- Ну что, батюшка, как ваши молодые птички?
- Голубого пера, как жеребцы ходят! - отвечает Иван Осипович с подсвистом.
- Ну-те, хороши вышли?
- Все голубого пера, как орлы!
Такие переговоры вполне удовлетворяют обоих охотников, один из них доволен тем, что сделал любезность, выказав своими вопросами внимание к охоте приятеля, а другой остался доволен случаем похвалить петухов своего отвода…
10.04. 2021. Московский журнал
http://mosjour.ru/20210411097/
|
| |
| |
